Новые материалы о российской политике и национальном движении в Туркестане (на основе личного архива Мустафы Чокай Оглы)

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

В данной статье впервые публикуется статья М. Чокаева опубликованная в польском журнале «Дорого» «Российской политике и национальном движений в Туркестане» 1919 году. В этой статье М. Чокай дает подробный анализ политической ситуации в Туркестане после установления Советской власти. Он дает свою оценку следующим проблемам: Современную политику советской России, Мусульмане-коммунисты и Красная Армия, Рабочий вопрос, Публичное просвещение, Экономический упадок Туркестана, Голод в Туркестане, Стремление Туркестана к независимости, Завоевание Туркестана Россией, Колонизация Туркестана, Результаты колониальной политики и др.

Сегодня, когда мы переосмысливаем роль и деятельность выдающегося политического и государственного деятеля начала XX века Мустафы Чокая, очень важны любые мелочи и любые новые сведения о его бурной политической и публицистической деятельности. В этой связи мы предлагаем его статью, опубликованную в 1919 году в Варшаве в журнале «Дорога».

«Дорога» - ежемесячник, посвящённый вопросам польской жизни. Этот журнал освещал ПОЛЬСКИЕ ВОПРОСЫ, посвящённые политическим, общественным, экономическим и культурным вопросам. Издавался с 5 февраля 1919 года под редакцией Болеслава Сроцкого.

В номере, где М. Чокай опубликовал свой доклад, были также и другие публикации, посвященные польскому вопросу. Обратите внимание на содержание этого номера:

Дорога.

Ежемесячник, посвящённый вопросу польской жизни.

Содержание номера:

Тадеуш Холувко: Грехи и ошибки польской работающей интеллигенции. Вопрос восточных границ.

Вацлав Шмидт: Проблема восьмичасового рабочего дня в Германии после войны.

Михал Сокольницкий: Из истории австро-польской возможности.

Вл. Н.: Министр иностранных дел. И. Кшеславский: Политические партии в Латвии.

Мустафа Чокай Оглы: Российская политика и национальное движение в Туркестане.

Обзор:

(К. Щвит): Внутренние дела. Заграница: После выборов. Экономические дела.

В. Вадек: Преодоление экономического кризиса и восьмичасовой рабочий день.

Книги:

Шимон Аскеназы: «Заметки».

Константы Сроковский: «Национальный вопрос на восточных границах».

Павел Конечный: Чешинский Шлёнск под чешской властью.

Кажимеж Керский: «Права национальных меньшинств в Польше».

Из Конфедерации Рабочих. Книги и журналы присланы.

Предлагаем Вам полный текст статьи М. Чокая «Политика России и национальное движение в Туркестане», опубликованный в журнале «Дорога». Статья публикуется впервые в казахстанской историографии.

Мустафа Чокай Оглы.

В статьях большевистских журналов мы находим самую лучшую информацию о российской политике в Туркестане. Журнал «Известия» от 7.09-19 подаёт следующую выписку из постановлений собрания мусульман-коммунистов с лета 1919 г.

«Настроение, царившее при царском времени среди царствующего и привилегированного Туркестану класса (т.е. среди русских), до сих пор еще не исчезло.

Удивляет презрение, какое некоторые коммунисты оказывают массам работников-туземцев, к которым относились как к рабам. В округе Ферганы советская власть не сделала ничего для укрощения разбоев, а даже скорее их вызывала. Напротив, она угнетает мусульманское население и даже мусульман-коммунистов».

Если мусульмане-коммунисты очень осторожны в своих словах, боясь подозрений в преступлении национализма, то русский коммунист, Ежы Сафаров, не стесненный этим случаем, выражается смелее в газете «Правда» от 20.04.1920г.

«Неравенство прав европейцев и мусульман в Туркестане чувствуется на каждом шагу. Сегодня здесь верят, что только русские могут исполнять в Туркестане диктаторскую власть пролетариата. В Перовске (город в округе Сыр-Дарьи) некий Гержо имел неограниченную власть. Этот мужчина вынудил целый ряд киргизов к «переселению». Это «переселение» вызвало смерть миллиона киргизов. «Партия русских коммунистов» и «советская власть» выгоняют киргизов с их территорий насилием, и даже не отступают перед явным или скрытым убийством».

Тот самый Сафаров пишет в другом журнале: «В 1917, 1918, 1919 годах в Туркестане живьём сожжены киргизы с целью изъятия их земель.

На них устраивались охоты и их приговаривали к смерти».

То, что эти мероприятия входили в план угнетения мусульманских масс, следует из того, что говорит тот же Сафаров:

«Советское Российское правительство Туркестана, играющее роль чужой и вражеской силы по отношению к мусульманскому пролетариату, находит совершенно неожиданную поддержку среди европейского населения, - среди армянской буржуазии (дашнаки), чёрной сотни, русских служащих и даже русских попов.

«Когда в первые дни революции - говорил Нарбутабеков, делегат Туркестана на конгрессе народов Востока, в сентябре 1920 года в Баку - большевики объявили принцип самоопределения народов, мы им поверили. Но что случилось в Туркестане в течение последних трёх лет? Советское правительство нам сказало: с сегодняшнего дня ваши верования и обычаи будут признаны свободными и неприкосновенными, а вот приходят Мусульмане и говорят, что наша вера не почитаема, что нам нельзя молиться и погребать наших умерших согласно обычаям и правилам нашей религии.

Мы требуем, чтобы принципы равноправия, свободы и братства были применены в жизни, а не на бумаге».

Мусульмане и Красная Армия.

Мусульмане Туркестана в принципе не приняты в ряды Красной Армии, так как составляя вооружённую силу, неизбежно добились бы решающего влияния на местные советы, что было бы в противоречии с «освободительной силой» советского правительства.

Рабочий вопрос.

Совсем как при царском времени железные дороги, почта, телеграф и трамваи недоступны для Мусульман. Служащие кадры этих служб, также как и в большинстве случаев, рабочие промышленных предприятий набраны в России, так что рабочие мусульмане вынуждены искать работу в Китайском Туркестане или также вступать в повстанческие банды.

Публичное просвещение.

В области публичного просвещения ситуация ещё хуже чем в предреволюционное время. На XI-м Советском Съезде в декабре 1922 года руководитель советского правительства в Туркестане констатировал, что количество школ не превышает 311. «Власти отказывают в доставлении бумаги на печать учебников для мусульманских школ», пишет журнал «Кирыл Байрак» в Ташкенте. Тот же журнал доносит, что Мусульмане, недовольные знаниями в «большевистских» школах, в которых дети не могут даже научиться читать и писать, просили вновь открыть прежние религиозные школы. Эти недавно открытые школы посещаемы.

Экономический упадок Туркестана.

Экономическая жизнь Туркестана находится в очень тяжёлом состоянии даже по сравнению с губерниями центральной России. По статистике Центрального Совета дел народного хозяйства, в Туркестане, не считая округа Семиречья, в 1919 году осталось только 4 292 000 голов скота вместо 13 342 000голов в 1915 году. Полная поверхность хлопководства находила от 680 000 десятин до 52 152 десятин в 1922 году. Из числа 840 промышленных предприятий в 1923 году функционировало только 68 предприятий. Все остальные не работали. Хуже было то, что ирригационная система, так важная для государства, была неслыханно дезорганизована, что в результате дало уменьшение посевной площади. В округе Ферганы эта поверхность уменьшилась с 610 000 десятин до 249 000 десятин в 1922 году. В других округах Туркестана сокращение наступило примерно в таких же размерах. Голод в Туркестане.

Вышеуказанные числа еще не дают должного представления поражения. Согласно местным газетам в Туркестане начал царить безумный голод. Туркестан почти полностью изолирован как в 1918-1919 годах. Не получает никакой помощи извне. Советская власть взыскивает налог натурой с помощью жестоких репрессий, без сравнения более тяжелый, чем где-нибудь в другом месте. Например, в 1922 году в Фергане, в одном из наиболее одержимых голодом округе, налог был взыскан в отношении 105% предвиденных норм, а власть намерена повысить его ещё до 120%. Доход от налога применён не с целью помощи изголодавшему мусульманскому населению, а на личные потребности советского правительства.

Журнал «Туркестан», орган Центрального Туркестанского Исполнительного Комитета и местной коммунистической партии, сообщает 16 де-кабря 1922 года следующие данные:

«Округ Наманган области Ферганы меньше всех потерпел от голода. Ситуация, в какой находится эта область, может показать нам образ терпений, какие выносят мусульмане других округов Туркестана, так, следовательно, в 1922 году в этой области было 190 675 жителей по отношению к 280 880 в прошлом году и 303 790 в 1914 году. Итак, только в 1921 году потеря составляет 40 205 человек. В 1920 году там было 31 576 коней и волов (в 1914 году 86 866 голов), из которых в 1922 году осталось только 26 177, то есть разница составляет 5 399 голов скота в течение 1921 года, сдохших от голода или съеденных людьми. В 1920 году в этой области засеяно 71 765 десятин, когда в 1914 году засеяно 134 365 десятин, в 1922 году засеяно всего лишь 60 000 десятин, а, следовательно, разница составляет 11 765 десятин.

Власти не оказали никакой значительной помощи. Они ограничились открытием нескольких буфетов, с такой неправильной организацией, что население их не посещало. Больные приговорены к смерти без никакой помощи.

Вот официальные данные, касающиеся области, меньше всего пострадавшей от голода. Большевики не позволяют никакой помощи ни со стороны American Relief Administration, ни Международного Комитета помощи для русских.

В просьбах о помощи, разосланных заграницей Советами, не было речи о поражении голода в Туркестане. Также ничего удивительного, что нет никакого упоминания о Туркестане в «Рапорте об экономических условиях в России, со специальным учётом голода в 1921 и 1922 годах и положения сельского хозяйства, опубликованного Лигой Наций, Женева, 1922». Туркестан ревностно защищаем большевистским правительством перед назойливыми взглядами. Причиной является то, что большевики, вопреки пацифистским видимостям (подобиям) их политики по отношению к западным капиталистическим государствам, сделали из этого края что-то вроде основы их революционной деятельности, направленной против европейских владений на Востоке.

Все вышеуказанное достаточно характеризует политику, проводимую советскими властями в Туркестане. Из результатов этих нескольких лет можно заключить, что политика эта во много раз опаснее и пагубнее для интересов мусульманского населения, чем политика царского правительства, проводимая в этом крае долгие годы. Царская Россия, желая эксплуатировать Туркестан в пользу национальных интересов, по крайней мере, сохраняла в своей политике некоторую логику, враждебную и не принятую здешним населением, но понятную с точки зрения якобы её миссии русификации. Но дело обстоит иначе для советской администрации. Советское правительство после прокламации России как «Союза равноправных национальных республик», обратилось к мусульманам с требованием самим определить свой политический строй и высказаться за союз с Россией или за полную независимость края, но на самом деле применило политику репрессий. Современная политика России в Туркестане лишена всякой логики и всякой руководствующей мысли. Она полностью обманчива. Злоупотребляет доверием народных масс Туркестана к освободительной программе большевиков.

Когда государственная власть отказывает в помощи населению, умирающему от голода и запрещает другим оказывать им помощь, когда «освободительная армия III-го Интернационала» грабит спокойных жителей, когда убивают Мусульман Туркестана, чтобы завладеть их имуществом, когда им отказывают в просвещении, Мусульмане Туркестана имеют право принимать такую власть и русское советское правительство , от которого эта власть исходит, за врага, опасного для их национального существования, как физического, так и морального и политического.

Стремление Туркестана к независимости.

Политика колонизации и русификации, проводимая правительством царской России, сознательные или неосознанные ошибки временного революционного правительства, в конце концов, неслыханное давление советского правительства составляют группу причин, вынудивших Мусульман Туркестана к замене автономной программы на программу национальной независимости. Однако следует заметить, что причины эти, впрочем, исключительной важности, были внутренние и поспособствовали ускорению момента объявления принципа национальной независимости Туркестана, что всё-таки пробуждения национального самосознания датируются со времени первого столкновения жителей с не толерантной политикой советского правительства.

Девиз независимости Туркестана составляет теперь совместную платформу для всех официальных партий страны, как националистов, так и коммунистов, которые разнообразными путями средствами стремятся к осуществлению одной и той же цели: свободного и независимого Туркестана.

С этой точки зрения интересно сравнить два документа, относящихся к тому самому времени и характеризующие с одной стороны стремления независимой партии, с другой Мусульман-коммунистов Туркестана.

21 февраля 1919 года комитет, стоящий во главе независимой партии (во главе которой находился автор этой статьи), выслал под адресом мирной конференции в Версале радио, содержащее, между прочим, следующие декларации:

1. Российская империя, переживающая в настоящее время болезненный период перемен, лишено органа монолитного представительства, способного представлять все партии. Поэтому поводу органные узлы, соединяющие эти страны, перестали существовать со времени октябрьской революции.

2. Туркестан не может признать никакое из правительств, существующих в настоящее время в России, способным представлять его специальные политические, экономические и национальные интересы.

3. Следовательно, поэтому в ожидании создания в Туркестане центральной демократической власти и взвесив нехватку уполномоченного представительства, Комитет, имеющий задание созыва Законодательного Собрания в Туркестане, считает своим обязательством обратить внимание международного мирного конгресса на необходимость гарантирования стране возможностей свободного слова суверенной воли жителей Туркестана, в границах федеративного единства Демократической Российской Республики.

Комитет оставался верный программе автономии и выходил из принципа, что политические и правовые отношения между Туркестаном и Россией должны быть определены исключительно Законодательным Собранием этих стран и, как представительный орган страны, полностью уполномоченный, не мог быть ограничен в своём праве суда, касающегося дела совершенной политической независимости Туркестана.

Мусульмане-коммунисты имели ту же цель - независимость Туркестана - хотя другие пути и средства. Примерно в то же время в Ташкенте созвали конференцию с целью требования создания в Туркестане независимой советской республики тюркских народов (узбеков, казах-киргизов, татаров, башкиров). Итак, лидерство национальной программы полностью принадлежит Мусульманам-коммунистам, которые преобразовали идею большевиков об организации международного пролетариата в идеал значительнее близкий и более понятный для туземных масс, идеал создания советского Туркестана, но вольного и независимого. Москва отклонила национальные требования коммунистов мусульман. Ведь эти требования были непосредственным последствием политики советских властей, применяющих к Туркестану «диктаторство русского пролетариата», а отказ Москвы облегчил чёткие объединения всех политических стремлений страны на совместной платформе независимости Туркестана.

Только с республиканской и демократической Россией, признающей полную национальную свободу Туркестана, последний мог бы и должен был бы поддерживать отношения, необходимые как с точки зрения на своё географическое положение по отношению к этой стране, так и экономической и цивилизаторской роли, какую могла бы сыграть Россия в Туркестане благодаря отношениям, завязавшимся между двумя странами полвека назад.

Географическое положение Туркестана, как это указано выше, создаёт из этой страны подходящую основу для «политики влияний» на соседние страны: Персию, Афганистан, Китайский Туркестан, а когда-то и Индию. Эта политика, инициатором которой была царская Россия, и которая проводилась в дальнейшем ходе советским правительством, в результате сделала из этой страны лагерь, жители которого жили под военной оккупацией.

Царская Россия, убеждённая в своей исторической миссии, упиралась при реализации своего причудливого плана завоевания Индии, плана, начатого завладением Туркестаном и частью Персии. Советская Россия, действуя во имя всеобщей революции, выполняет этот план на более реальном основании, а Туркестан является в дальнейшем ходе жертвой этой политической игры.

Туркестан хочет национальной независимости, хочет сам стать независимым деятелем политической жизни востока, пробуждённого от векового сна. Он больше не хочет быть пассивным и быть для кого-то ареной интриг.

Эти исторические действия и моральные условия объясняют исключительную ситуацию Туркестана по отношению к тюркскому и мусульманскому миру. С другой стороны его географическое положение вызвало то, что как имперское российское правительство, так и современное советское правительство выбрали эту местность для основы подготовительной кампании с целью проникновения в соседние мусульманские страны.

Завоевание Туркестана Россией.

Проникновение России в среднюю Азию начинается в половине 19 века, в 1847 году. Русские построили на побережье Аральского моря крепость Раимское как основание движения вглубь страны. Через 37 лет заняли город Мерв, расположенный на афганской территории в закаспийской части, а в следующем 1885 году захватили крепость Кушка на границе Афганистана. Граница между российским Туркестаном и Афганистаном в окрестностях Памира была окончательно установлена англорусским соглашением от 27 февраля 1895 года; из него следует, что Туркестан существует в своих настоящих границах от 28 лет, хотя был организован в форме отдельной административной единицы в 1867 году, когда было закончено завоевание современных земель Семиречья и Сырдарьи.

В моменте, когда Россия завоёвывала Среднюю Азию, её промышленность не достигла той ступени развития, чтобы чувствовалась потребность новых рынков сбыта её товаров. Свойственные причины проникновения России вглубь Центральной Азии были, следовательно, другие: они оставались в союзе с целями её колониальной политики. Переселяя крестьян с центральных губернии империи в незавоеванные земли, Россия жаждала только достичь разрешения внутренней проблемы и работала в сущности вещей в интересах собственников земель и дворянства, считающих колонизацию лучшим способом избежания аграрных волнений посредством ослабления слишком густого крестьянского населения. Эта политика завоевания была применена под плащом так званной «исторической миссии России, призванной к распространению благодеяний западной культуры среди полудиких народов востока». Отчуждение туземного населения Туркестана от русских колонистов было мотивировано «необходимостью защиты новых границ и усиления авторитета России среди захваченных стран».

Колонизация Туркестана.

Колонизация Туркестана русскими крестьянами была проведена параллельно с его завоеванием. Если завоевание какого-либо края европейской страной обычно сопровождает появление купца и промышленника, то аналогичный факт со стороны России всегда сопровождает бесконечный поход крестьян-колонистов. Иногда даже эти колонисты-крестьяне предводительствуют завоеванию. Русская эмиграция в Туркестан была предпочтена со стороны Семиречья. Только в период с 1847 до 1867 года 15 000 русских колонистов осело в этом крае, а с 1868-1882 гг. прибыли дальнейшие 25 000.Следующая эмиграция была направлена на окрестности Семиречья, Сырдарьи, Самарканда, Ферганы и закаспийские страны. В начале 20 века на территории Туркестана числилось 326 российских колоний с населением 248 500 человек. Из года в год позднее тянули к Туркестану тысячи крестьян из России, а голод, царивший в ней в течение последних лет, ещё увеличивал число эмигрантов.

Эти числа, относительно незначительные, не объясняют существенного характера российской колониальной политики. Колонизация Туркестана Россией проводилась без никакого плана, без изучения нужд местного населения и без обозначения количества распоряжаемой земли.

В течение более 20 лет жители Туркестана были лишены земли только благодаря своеволию местных властей, без никакой юридической санкции со стороны центральной власти: «Раздел земель между колонистами не имел никакого юридического основания, - говорит князь Масальский, превосходный исследователь Туркестана - зато зависел полностью от налога племён кочевников, киргизов, заинтересованных в этом вопросе, а также от стойкости представителей управлений». И даже когда позже права и установленные обычаи были уже применены к русской эмиграции в Туркестане, то эта реформа ни в какой мере не улучшила ситуации жителей этой страны, интересы которой не были лучше, чем защищаемые до сих пор. Напротив, право отнимало у туземцев всякие средства защиты или протеста даже против наиболее несправедливых экспроприаторов. Храбиа Пахлен, который по приказу императора совершил в 1910 году инспекторское путешествие в Туркестан, следующим образом описывает «легальные» методы колониального управления этой страны:

Приверженцы колонизации предлагают уничтожение свыше 5 100 постоянных поселений киргизов, изгнание из них жителей в количестве свыше 30 000 с целью приобретения около 250 000 десятин (1 десятина=1,092 гектаров) возделываемой земли, на которой можно было бы осадить около 6 500 крестьянских ферм, считая по 40 десятин на ферму. С другой стороны фактом является то, что в округе Приспек на 5 395 парцелл, отданных в распоряжение колонизаторов, только 2 008 были заняты, то есть около 38 %, остальные 3 387 были пренебреженны колонизаторами, как мало пригодные на нужды аграрной эксплуатации. Из этого можно сделать вывод, что на этих 250 000 десятинах можно было бы создать самое большее 2 500 хозяйств, это значит, что с целью создания этих хозяйств нужно было бы уничтожить двойное количество киргизских поселений. Инспекция террористов, назначенных для отчуждения показала, что киргизы почти везде перешли с кочевого образа жизни на оседлый, и что разводят скот на месте. Так что реализация проекта колонизаторов, а следовательно снос киргизских поселений, вызвала бы несомненно их упадок.

Как устанавливает В. Васильев, исследователь окрестностей Семиречья, прежде всего у киргизов были отняты земли, оставляя им преимущественно наполовину пустынные степи и горы. Сейчас невозможно точно определить количество земель, отнятых у туземцев для русских колонизаторов. Примерно в 1920 году можно было бы её оценить в более полмиллиона десятин возделываемых земель. Добавляя ещё 610 481 десятин земель, отданных казакам Семиреченского округа, вместе мы получаем около полмиллиона десятин.

Чтобы дать себе отчёт с точного названия этих чисел, нужно сравнить с одной стороны количество земель, отнятых у туземцев Туркестана целым количеством возделываемых земель, с другой же стороны число русских колонистов с мусульманским аграрным насезлением этой страны. По данным упомянутого князя Масальского полная поверхность орошаемых земель в пяти округах Туркестана составляет около 2 808 000 десятин. Кроме того, имеется около 1 500 000 десятин земель не орошаемых, но, однако возделываемых, званных «бахарами», что вместе даёт 4 308 000 десятин. Так, следовательно, аграрное мусульманское население Туркестана в количестве 5 миллионов жителей владеет 4 308 000 десятин без 1 500 000 десятин, отданных колонистам, и, следовательно, в результате, 2 808 000 десятин, в то время когда около 30 000 колонистов и казаков владеет 1 500 000 десятин.

Следует при этом заметить, что все эти земли были орошаемы мусульманами и что земли, орошаемые государством раздавались исключительно русским, например земли, называемые «голодная степь», или также земли, составляющие личную собственность императора, как, например владения, называемые «Байрам Али».

Результаты колониальной политики.

Эта колониальная политика не только задержала процесс установления кочевых киргизских племен, но и, выбрасывая уже оседлые племена, повлияла на увеличение количества кочевников. Установление этого бросает особенный свет на цивилизаторскую миссию царской России в Туркестане. С другой стороны этот метод отчуждения, «не основанный ни на каком юридическом основании, зависимый только от своеволия представителей правительства», мог пробудить среди туземного населения чувство легализма. туркестан колонизация большевистский

Жители Туркестана, находясь в несостоятельности защиты, с помощью легальных средств своих прав и интересов, были вынуждены в периоды роста «стойкой» деятельности властей, искать убежища в Китае, в Монголии или также в далёких степях ганаков Китая и Бухары.

После этого нас не удивляет, что европейская культура, представленная в Туркестане Россией, стала в глазах народа синонимом своеволия и насилия, направленного с целью уничтожения мусульманских селений Центральной Азии.

Соучастие в управлении страной было абсолютно недоступно для мусульман, которые не могли занимать, даже в случае исключений, никаких административных постов. Коренное население жило постоянным ужасом 64-ой статьи «распоряжения, касающиеся управления Туркестана», позволявшей административным властям этой страны арест вне всякого юридического следования, без выяснения причин ареста.

Мусульмане не были также приняты в ряды русской армии и многократные попытки центральных властей в этом деле оставались без результатов. Только небольшое количество молодёжи знатного происхождения было принято в военные школы, а жители Туркестана не призваны на военную службу русским царским правительством. В последний раз этот вопрос был возбуждён в 1913 году. Российское правительство, представленное министром обороны генералом Сухомлиновым, дало категорический отказ на подход туркестанских мусульман под таким предлогом, что принятие их в армию противоречит целям цивилизаторской миссии России и Азии по поводу возможных конфликтов с Китаем, Афганистаном и т.д.

В промышленности Мусульмане были приняты только как неквалифицированные рабочие, за исключением железных дорог, почт, телефонов, телеграфов и трамваев, для которых эти занятия были совершенно недоступны.

Производство хлопка, находящееся полностью в руках Мусульман, является основным источником богатства Туркестана. Эта ветвь промышленности поколеблена спекулятивными методами, применяемыми во время закупки хлопка, глубоко коснувшиеся экономических интересов населения.

В области общественного просвещения должна была проявиться «историческая миссия России, представляющая европейскую цивилизацию в Центральной Азии». Однако же результаты её деятельности не были бы наименее благоприятными. В начале революции 1917 года во всём Туркестане вместе с Хивой и Бухарой насчитано около 400 школ с 30 000 учеников, из которых только 20% составляли Мусульмане. Этот процент итак уже очень низкий, есть только в начальных школах в количестве около 200, из которых большая половина удерживаема за деньги туземного населения.

Следует подчеркнуть как вещь характерную, что руководство государственного научного предприятия, предназначенного специально для подготовки учителей смешанных начальных школ в Туркестане, доверено человеку, известному своей не толерантностью по отношению к мусульманской религии и уверенного во вреде применения среди Мусульман европейских методов обучения. С другой стороны существовал запрет открытия Мусульманами, даже за их собственные деньги и под контролем правительства, начальных школ на местном языке, основанных на новых педагогических методах. Туземцы учились, следовательно, в старых религиозных школах в количестве около 700 из 100 000 учеников.

Конечно же, нельзя отрицать, что благодаря завоеванию Туркестана Россией край этот стал открыт для распространения европейской цивилизации, но если благодеяния этой цивилизации не были полностью запрещены для мусульманского населения, то ведь их доступность не оставалась ни в каком отношении с экономической ролью этого населения.

Итак, «историческая миссия России как представителя европейской цивилизации среди народов востока» имела в результате:

В области политики введение системы несправедливости и своеволия.

В области просвещения задержание в завоёванных народах желания к просвещению.

В экономической области:

A) выселение туземцев с земли, завоеванной ими ценой крови и труда.

Б) задержание процесса окончательного оседания кочевых племён Туркестана.

B) Посредством экономического развития страны - хотя это могло бы казаться удивительным - обеднение многочисленного класса малых производителей и мелких собственников земель.

Русская революция 1917 года.

Казалось, что революция 1917 года должна уменьшить трудности внутреннего установления сближения между мусульманским Туркестаном и Россией. Однако должность местных органов Временного Правительства, а также Совета центральных делегатов рабочих и солдат, перечеркивала для мусульманского населения всякую надежду обретения равноправия с русским населением. Революционная Россия, наследница царской России, в дальнейшем ходе в лицах своих представителей -правительства и совета делегатов, рабочих и солдат в Туркестане - применяла эти самые методы «цивилизаторской» кампании на Востоке. Стараясь любой ценой удержать привилегии русских жителей Туркестана, ссылаясь на необходимость «защиты прав и интересов революции», отличаемых от прав и интересов большинства населения этой страны.

Два взгляда моральной натуры не позволили Мусульманам Туркестана, составляющим 97% всего населения, противопоставить революционному русскому шовинизму чисто национальную программу в моменте, когда другие национальности Российской Империи начинали добиваться своих прав и даже частично реализовывать свои программы. Это было: с одной стороны чувство лояльности, считаемое специально обязательным в военном положении (составе), с другой же стороны убеждение, что Всероссийское Законодательное Собрание исправит ошибки проходящей эпохи, предоставляя Туркестану, согласно его желаниям, автономию в рамках Российской Республики.

Туркестан под большевистским правительством.

Когда большевики приняли власть, Россия отступила от войны, но война была перенесена на «внутренний фронт». Сама мысль Созыва Законодательного Собрания вскоре была оставлена и Съезд советов полностью принял власть. Сразу же после открытия Съезд Советов объявил «Федерацию равноправных рациональных советских республик» на месте старой России и предложил народам нового государства «самоопределение формы правительства». Что касается Туркестана, то советское правительство показало тенденцию как можно благосклонную. Однако же на практике политика большевиков в Туркестане была по ходу своему противоречива с программой, намеченной в их декларациях. Советы рабочих и солдат, которые уже перед большевистским посягательством государства мало считались с правами туземного населения, как можно полнее прошли над ними к порядку после своего прибытия к власти на результат октябрьской революции. Национальные мусульманские организации, свободные и не нарушаемые» в мысли декретов революционных властей были разрешены. Лица, не владеющие наименьшими в этом направлении квалификациями, ни с точки зрения на свое прошлое, ни на свои моральные особенности, неожиданно оказались у власти. Судьбы Туркестана и его мусульманского населения были доверены вооружённому меньшинству.

Частые попытки обращения внимания центральной советской власти на контраст между её декларациями и политикой, проводимой её собственными органами не давали никаких результатов и Мусульмане Туркестана, 90% которых составляют тюрко-узбеки, решились разрешить проблему своего политического существования своими силами.

Автономное движение в Туркестане.

25 октября 1917 года в городе Коканде был открыт «Чрезвычайный Конгресс Мусульман Туркестана» под предводительством автора этой статьи. На этом конгрессе было принято следующее постановление:

4-ый всеобщий конгресс туркестанских Мусульман, созванный на чрезвычайную сессию, выражая волю народов, населяющих Туркестан в вопросе об «автономии на основаниях, объявленных великой Русской Революцией», заявляет, что Туркестан является автономной страной, соединённой с Российской Федеративной Демократической Республикой. Туркестанскому учредительному собранию оставляет определение форм этой автономии. Законодательное Собрание должно быть созвано в ближайшее время. 4-ый конгресс торжественно объявляет, что права национальных меньшинств, населяющих Туркестан, будут строго защищаемы.

Конгресс выбрал «Национальный Совет» и Правительство, которое должно установить отношения с центральной властью в вопросе автономии Туркестана. Одновременно земельные съезды фермеров мусульман присылали депеши советскому правительству, осведомляющие, что только автономное правительство Туркестана, законно представляющее страну уполномочено осуждать все дела, касающиеся Туркестана, с центральным правительством.

Советское правительство против автономии Туркестана.

Советское правительство ответило, что «рабочие-мусульмане сами должны свергнуть нелегальное большевистское правительство в Туркестане вместо того, чтобы просить о вмешательстве центральную власть». Но в то же время прислал инструкцию своим агентам в Туркестане, предписывающую сейчас же сломить вооружённой силой движение автономистов».

Этот приказ был исполнен большевиками в первые дни февраля 1918 года с беспримерной даже в истории русской гражданской войны жестокостью. Город Коканд, самый богатый в стране, столица автономного Туркестана, центр национального движения и резиденция автономного Правительства, - был сожжен среди потоков крови. Убито более 12 000 мусульман.

После упадка национального Правительства в Туркестане началась партизанская война. Эта война длилась без перерыва до сегодняшнего дня, так что Туркестан составляет единственную страну большевистской России, в которой ещё существует военный фронт.

Блокада голода и её результаты.

В борьбе с мусульманским населением Туркестана советское Правительство не поколебалось применить это неправдоподобное и ещё нигде не использованное средство: объявил голодную блокаду Туркестана. Используя тот случай, что Туркестан использует значительную часть возделываемых земель под хлопководство, что принуждает к импорту хлеба, Советское правительство прервало железнодорожную транспортировку хлеба в Туркестан. Руководитель «голодного комитета» большевик Рыскулов, киргиз, осведомил в своём рапорте, что местные Советы, и даже Ташкентский Совет не заинтересованы в борьбе с голодом.

Предложения «голодного Комитета» обложения налогом классов, на пользу голодных мусульман, были отклонены Советским Правительством.

Ежы Сафаров, личность, известная в большевистском свете, высланный центральными властями в инспекторское путешествие по Туркестану, пишет следующее:

Бедное мусульманское население Туркестана, не принимающее никакого участия в совете, было лишено хлеб. Новый город, российский район ввел в изголодавшем старом городе, мусульманских районах, систему реквизиций и конфискаций. Мусульмане умирали массами, не в состоянии бороться с голодом.

Благодаря этой «политике голода» мусульманское население понесло лишения, которые согласно официальной статистике, выражаются в периоде только 1918-1919 годов чудовищным числом 1 миллиона 114 000 погибших.

Размещено на Allbest.ru