Системный кризис в России начала ХХ века и его проявления в Казахстане

Размещено на http://www.allbest.ru/

Системный кризис в России начала ХХ века и его проявления в Казахстане

А.Ш. Мусырман



Россия начала ХХ столетия - огромное государство, раскинувшееся на просторах значительной части Восточной Европы и Азии, чья площадь составляла более 22 млн. кв.км. Несмотря на компактность территории, страна не была однородным целым. Российская империя представляла собой узел весьма острых противоречий политического, экономического, социального, межэтнического, культурного, конфессионального плана. Они во многом усугублялись процессами бурного развития капитализма.

Антиреформы Александра III существенно укрепили авторитаризм монарха. Все властные функции сосредоточились в руках императора, но их реализация шла через сложную систему государственных институтов. Высшими инстанциями были законосовещательный Государственный Совет, Комитет министров, включавший 15 министерств. Каждый министр имел право прямого доклада царю.

Неоднородность России в политическом плане вытекала из ее административного устройства. На особом положении были Царство Польское, Великое княжество Финляндское, имевшие собственные конституции, а Финляндия - и свой парламент (Сейм), свое правительство (Сенат), свои таможню, полицию, свою денежную единицу.

Территориально Россия делилась на 78 губерний, 18 областей. Губернии включали в свой состав уезды, те делились на волости. На особом положении было 11 казачьих войск: в центре страны - Донское, Кубанское, Терское, Астраханское; на востоке - Уральское, Оренбургское, Сибирское, Семиреченское, Забайкальское, Амурское, Уссурийское.

Свод законов империи следующим образом определял состав населения страны: дворяне, духовенство, городские и сельские обыватели. Дворяне делились на личных и потомственных. Горожане, соответственно, - на почетных граждан, купцов, мещан, посадских, ремесленников. Сельскими обывателями закон считал крестьян, казаков, колонистов-поселенцев и др. Свод определял сословия страны. К ним относились: дворяне, священнослужители, купцы, мещане, казаки, крестьяне. Жители национальных окраин зачислялись в состав сельских жителей.

Бурное развитие капитализма вывело Россию к началу ХХ в. на пятое место в мире по общему объему промышленного производства. Особенно интенсивно росли добыча нефти, угля, производство хлопка, текстиля. Газеты были полны сообщений о создании новых акционерных компаний, коммерческих банков. Но отставание от Европы по производству продукции на душу населения было огромным. Заметим, что доля российской промышленности в объеме шедшей впереди нее четверки - США, Англия, Германия, Франция - чуть превышала 4 процента. Такие фигуры, как Витте, понимали необходимость ускорения модернизации.

На исходе 1897 г. министр финансов граф С.Ю.Витте в своем выступлении на совещании Кабинета министров по вопросам развития страны отметил: «В России теперь происходит то же, что случилось в свое время на Западе: она переходит к капиталистическому строю. Россия должна перейти на него. Это мировой непреложный закон. Мы находимся у начала этого движения, которого нельзя остановить, без риска погубить Россию». Витте считал, что рост индустрии, нарастающая мощь банков неизбежно подомнут под себя аграрный сектор и следует дать дворянству шанс включиться в этот процесс - обуржуазиться.

Однако развитие капитализма делало, как и везде, ненужным целое привилегированное сословие. А ведь его первым лицом был сам царь. Далеко не случайно выводы Витте отверг на том самом заседании товарищ (заместитель) министра внутренних дел В.К. Плеве, заявив: «Россия имеет свою отдельную историю и специальный строй». Оценку мировых законов развития Плеве сравнил с гаданием и выразил уверенность, что «имеется полное основание надеяться, что Россия будет избавлена от гнета капитала и борьбы сословий».

Жизнь демонстрировала обратное тому, что утверждал Плеве. В 1901-1903 гг. страна испытала удар жестокого экономического кризиса, потрясшего хрупкую стабильность процветания. Забастовки, рост революционного движения, сложность ситуации в деревне, где крестьянство страдало от нарастающей нехватки земли, требовали перемен. В обществе стремительно нарастало размежевание. Недуг экономический обострял социальный и провоцировал политический.

Историки давно установили, что российское общество начала ХХ в. страдало всеми приведенными выше недугами. О них вели речь авторы таких нашумевших в начале прошлого века сборников, как «Вехи», «Из глубины», о них с горечью писал в своих работах будущий лидер российских либералов П. Милюков: «Россия выросла из известных форм и переросла известные традиции. Отрицать это - значит закрывать глаза на действительность и отрицать законы исторического развития. Если бы русский исторический процесс был действительно совершенно своеобразным и несравнимым с другими, тогда, конечно, всякое заимствование пришлось бы считать искажением национального процесса».

Однако развитие капитализма еще только разворачивалось, оно едва-едва стало проникать в село. «Капиталистическая эволюция непосредственно затрагивала лишь малую часть населения. Значительное же большинство подданных русского царя жило в мире представлений и норм, очень далеких от прагматизма, рационализма, индивидуализма, - характерных черт капиталистических общественно-экономических систем. Социальный эгоизм никогда не пользовался признанием.

Россия являлась той удивительной страной, где исстари быть бедным не считалось зазорным, где всегда больше ценились честь, доброта, христианское благочестие, преданность долгу, чем любые формы коммерческой деятельности или финансовый успех».

Один из крупнейших русских либералов второй половины XIX столетия К.Д. Кавелин отмечал: «Весь строй порядков и привычек у крестьян и помещиков - чисто крепостнический, который только снаружи соскоблен Положением 19 февраля, но крепко сидит в нравах. Медленно выветривается крепостной строй. Собственно переменились этикетки, а не сущность дела. Торговля такая же кулаческая, грабительственная, помещичество так же ничтожно, ветренно и пусто, попы так же обирают люд и поддерживают в нем выгодное для себя невежество и суеверие».

В многоукладной экономике страны, вырвавшейся на пятое место в мире по уровню развития, основным, по-прежнему, оставался аграрный сектор, где было занято более 80 % населения. Да и вообще в обществе отношение к предпринимательству оставалось негативным. И тон этому нередко задавала сама власть.

Но все определяло политическое устройство государства - самодержавная монархия. Во время проходившей в январе 1897 г. Всероссийской переписи населения российский император Николай Александрович Романов сам заполнил выданный ему лист переписи. В графе о главном занятии или ремесле он написал: «Хозяин земли русской», о побочном занятии: «Землевладелец». Обе эти записи отразили реальность того времени. Царь был неограниченным властителем огромной империи, но одновременно и первым помещиком страны. Принадлежавшие царской фамилии (около 50 человек) удельные земли составляли около 8 млн. десятин. Немалая их часть сдавалась в аренду бывшим удельным крестьянам, получившим свободу в 1863 г., что давало в бюджет царского двора более трети из общей суммы - 52 млн. рублей. Отметим, что это в два раза превышало расходы государства на образование.

Российский абсолютизм имел юридическую основу в «Своде законов Российской империи», где власть государя определялась как «самодержавная и неограниченная», блюсти которую Николай II пообещал во время своей коронации. Сама незыблемость принципа «кесарепапизма», т.е. главы православной церкви и царя одновременно, исключала любую попытку отказа от верховной власти в стране, ибо такое становилось нарушением канонов и превращалось в «святотатство», преступление против православия.

Две точки зрения в правящей верхушке России на выбор путей развития империи отражали мнения таких фигур, как Витте и Плеве. Эти два высших сановника - потомки обрусевших голландца и немца - по-разному мыслили развитие внутренней и внешней политики. Одаренный экономист и менеджер Витте и беспринципный карьерист Плеве в корне расходились в том, что надо делать. Плеве считал необходимым разрядить ситуацию с рабочим и революционным движением крутыми мерами, за что получил от своего оппонента кличку «бессовестного полицейского». Плеве был сторонником сохранения крестьянской общины и ее «лишние рабочие руки» хотел обратить на благо помещика и для освоения новых земель путем переселения части крестьян на Восток. Витте стоял за ликвидацию общины, за частную собственность на землю, создание Крестьянского банка, выдачу ссуд для тех, кто хотел переселиться на новые земли. Витте был сторонником «экономического проникновения» в Китай и Корею, Плеве же требовал агрессивной военной политики, «маленькой победоносной войны», чтобы утопить в ней нараставшую революцию.

А ситуация в стране обострялась стремительно. Брожение охватило не только значительные слои рабочего класса, бурлила российская деревня. Критически была настроена интеллигенция, ей симпатизировали многие деятели буржуазии, чиновничества. Главное же - в России сформировалось множество оппозиционных партий и движений.

Одно из капитальных изданий, посвященных борьбе власти, сил революции и оппозиционных движений, так характеризовало ситуацию: «Власть в России, как бы она сама себя не величала, была и обречена быть в обозримом будущем оружием индивидуального пользования. Оставаясь силой, стоящей над обществом и ведущей с ним бесконечную борьбу, власть постоянно навязывает ему свои правила игры, свои представления об общественном развитии, свои модели этого развития». О том, как это происходило в Казахстане, речь впереди.

Казахстан в начале ХХ в. представлял собой крупный национальный регион российской империи, где медленно, но неотвратимо начал разворачиваться процесс кардинальной перестройки традиционного общества в индустриальное. Он затронул все области жизни и деятельности: политику, экономику, социальную сферу, культуру, образование. Казахская степь стала активно включаться в систему рыночных отношений. Но в силу ряда особенностей колониальной политики самодержавия зарождение промышленности и соответствующей ей инфраструктуры шло крайне медленно и с большими издержками.

Административно территория Казахстана (2,7 млн. кв.км.) включала шесть областей: Уральскую, Тургайскую, Акмолинскую, Семипалатинскую, Семиреченскую, Сыр-Дарьинскую. Их административными центрами были Уральск, Оренбург, Омск, Семипалатинск, Верный, Ташкент.

Управление Казахской степью строилось по принципу Древнего Рима: «разделяй и властвуй!». Единый казахский народ был передан в ведение трех генерал-губернаторов (их администрации находились в Оренбурге, Омске, Ташкенте, что само по себе свидетельствовало об осуществлении управления Степью извне). Район Букеевской Орды подчинялся губернатору Астрахани, а Адаевский уезд находился в ведении командующего Кавказским военным округом. Это отчасти являлось результатом поэтапного включения Казахстана в состав Российской империи.

Другой особенностью Казахстана являлось то, что он был как бы зажат в полукольцо казачьих войск - Астраханского, Уральского, Оренбургского, Сибирского, Семиреченского. Если учесть, что в России имелось 11 казачьих войск, то пять перечисленных оказывали серьезное влияние на ситуацию в Казахском крае.

Колониальные порядки (пусть даже и в смягченном варианте) делали коренное население во многом бесправным. Если в указе императрицы Анны Иоанновны о включении Младшего Жуза в состав России признавался законным казахский обычай владеть аулу и роду по традиции теми кочевьями, что принадлежали предкам, то по реформе Александра II вводился новый порядок: «Земли, занимаемые киргизскими кочевьями, признаются государственными и предоставляются в общественное пользование киргизов». Империя в качественно новых условиях, по сути, оговаривала себе право экспроприации «излишков» земель. Такую меру признало возможным «Степное положение» 1891 г.

Политическое устройство Края характеризовалось системой административно-территориального деления, по которой областями и уездами управляли военные губернаторы и уездные начальники из разряда высших офицеров. Эта властная пирамида имела в своем подчинении волости, образованные по национальному и сословному признакам. Они формировались как казахские, крестьянские, казачьи. В отличие от прежних времен, в соответствии с нормами «Степного положения», казахские волости теперь создавались не по родовому, а по административному принципу, в них включалось 1-2 тысячи хозяйств. Причем аулы делились на административные и хозяйственные. Во главе волости и аула стояли управители и старшины, избираемые на три года из числа наиболее влиятельных лиц.

Систему таких выборов в своих «словах назидания» резко критиковал Абай. По его мнению, многие «волостные правители добивались своего положения хитростью и коварством и поддерживали неправых, ибо с подобными себе лучше дружить, чем враждовать. Почему бы, например, не избирать волостного из людей, получивших образование на русском языке? Если же таковых нет, то пусть волостной будет назначен уездным начальником или даже самим военным губернатором. Меньше станет брожений. Хорошо бы и судей не избирать, а назначать, чтобы они не оглядывались на каждом шагу на степных воротил».

«Бии - степные судьи - уже потому несут вред, - считал Абай, - что ими начисто утрачены добрые дедовские традиции. Деды наши не зря говорили: «Там, где сходятся два бия, рождается четыре спора». Смысл этих слов заключается в том, что четное количество биев никогда не придет к единому мнению. Думается, лучше из каждой волости избирать по три бия. Избирать самых достойных и на постоянный срок. Тогда замена любого из них будет событием и напоминанием о справедливости для остальных».

И административно-политическая, и судебная система отражали сущность колониальной политики самодержавия, рассматривавшего огромный край как объект эксплуатации материальных ресурсов и как рынок сбыта продукции из регионов центра страны.

Экономику Казахстана характеризовало шесть основных показателей:

· - экстенсивное кочевое скотоводство, которое вела основная масса жителей аула;

· - медленное, но неотвратимое включение аула в сферу капиталистических рыночных связей;

· - неуклонное нарастание числа «лишних рук» в хозяйстве аула и уход части тружеников на работу в город;

· - усиление крестьянско-казачьей колонизации в Крае и нарастающее изъятие земель у казахских общин на западе, севере и востоке региона;

· - строительство железных дорог, создание ряда промышленных предприятий, главным образом рудников, шахт, нефтепромыслов;

· - формирование большого числа крупных региональных рынков и соответствующей им инфраструктуры.

Социальная сфера Казахского края представляла собой сложный комплекс:

· - казахский кочевой, полуоседлый и оседлый аул;

· - русская переселенческая деревня старожилов или новоселов;

· - казачьи хутора и станицы;

· - города и рабочие поселки у шахт или железнодорожных станций, речных или морских пристаней.

Каждое отдельно взятое общество выделяло четыре его главных характеристики: материальное производство, социальный, организационный и духовный типы деятельности.

Материальное производство базировалось на традиционной системе скотоводства, сложившейся еще в раннее средневековье. Ее экстенсивный характер требовал намного меньше живого труда и средств по сравнению с земледелием, но был подвержен жестоким ударам стихии, приводившим к массовой гибели скота во время метелей, буранов, гололедов. Так, во время джута в зиму 1879-1880 гг. в Акмолинской области пало 820 тыс. голов скота, в соседней Тургайской - более полутора миллионов голов.

Традиционная система скотоводства не только делала его зависимым от географических и погодных условий, но и серьезно тормозила развитие ремесел, промыслов, земледелия, вела к определенной изоляции аульно-родовых общин от остального мира, консервировала натуральное хозяйство, сохраняла институты патриархально-феодальных отношений.

Социальный тип казаха-кочевника того времени четко обрисован в «Словах назидания» Абая - он многолик. Не случайно поэт и философ говорит о странном отношении к своему народу. В двадцать втором слове дан беспощадный анализ социальной структуры аула и выражена надежда на то, что обычный труженик выведет этнос на тропу лучшей доли.

Характеристику аула конца XIX столетия на севере Казахстана дают материалы экспедиции Ф.А.Щербины. Социальное расслоение сформировало ситуацию, при которой 54,7 процента всех хозяйств аулов Кокчетавского уезда составляли бедняки. На их долю приходилось менее трети крупного рогатого скота, 20,1 процента лошадей, 27,2 - овец. В хозяйствах середняков - а это немногим более 38 процентов от общей массы хозяйств - было менее трети общего поголовья скота. Байские хозяйства, чья численность не превышала 7 процентов общей массы, владели почти половиной скота, имевшегося в уезде.

Подчеркнем, что уже в начале ХХ в. казахские районы Акмолинской области стали местом реализации переселенческой политики. В пользу новоселов у аулов с 1893 по 1901 гг. было изъято 1,5 млн. десятин земли. Подобное невольно меняло характер хозяйствования тружеников аула, вынуждало их переходить к оседлому образу жизни, искать возможности приработков на стороне, развивать различные промыслы. Для бедноты - это работа в хозяйстве богатых переселенцев, уход на шахты, рудники, предприятия лесной или пищевой промышленности, для верхушки аула - это торговля скотом. Постепенно углублялась социальная дифференциация аула, нарастал процесс разложения натурального хозяйства.

Социологи обычно отмечают, что особую сложность социальному типу деятельности придает то, что в нем тесно взаимосвязаны две формы - самого общественного производства и индивидуально-семейного воспроизводства в сфере быта. Именно там начинается и идет первичная социализация индивида, формируются его сознание и ментальность. Но общество любого типа активно включается в процесс жизнедеятельности, устанавливая правила поведения, отводя личности то или иное место в самом обществе.

Организационная сторона типа деятельности - социальное управление, с его механизмом отношений «руководство - подчинение», в Казахском крае той поры охарактеризована Т.Рыскуловым как процесс начавшейся ломки феодальных отношений и институтов под влиянием экспансии рыночных отношений, что наиболее сильно проявлялось в практике торгово-ростовщического элемента. Официальные отчеты фиксировали: «скупщики эксплуатируют киргизов самой формой торга, которая и теперь еще чаще меновая, чем денежная, а во-вторых, раздачей денег зимой и весной, когда кочевники сильно нуждаются в них и продают вследствие этого скот» по более низким ценам, в ущерб себе.

Все это вызывало возмущение Абая, и он не раз осуждал таких торгашей и их покровителей: «Бий и волостной глухи. Они бы не стремились к власти, если б ценили мудрость, положение обязывает их не попадать впросак перед начальством, не обострять отношений с аульными смутьянами, не допускать в народе брожения».

Великий мыслитель и поэт вплотную подошел к пониманию того, что задача социального управления главным образом в оптимизации связей в обществе, с помощью которых и достигается необходимая эффективность управления. Ему осталось сделать один шаг, чтобы сформулировать вывод о политической деятельности как о высшей форме социального управления. Но к политической деятельности самодержавие не допускало никого, рассматривая ее как угрозу существовавшей власти.

Говоря о духовной деятельности, отметим, что ее основным продуктом выступает та информация, которая адресована человеческому сознанию: образы, идеи, вызывающие определенные чувства. Естественно, что это деятельность, прежде всего, в сфере культуры, религии, искусства, образования.

Модернизация российского общества, частью которого было казахстанское, нуждалась в создании необходимых условий для развития инициативы личности не только в сфере экономики, но и в культуре, политике. А это требовало создания соответствующих институтов и структур.

Еще раз отметим, что самые значительные изменения связаны с переходом от «традиционных» (аграрных) обществ к «индустриальным», когда налицо определенная логика индустриализации, которая подталкивает общество старого типа к созданию качественно иных структур и институтов. Это те предпосылки модернизации, среди которых три наиболее значащих, более того, - почти решающих фактора:

· - признание в обществе идеи о необходимости свободы личности;

· - утверждение рационализма как главного принципа жизни;

· - изменение социальных институтов для поощрения рациональности.

Смысл всего этого - политическое, экономическое и социальное освобождение личности, превращение человека в полноправного гражданина. Но такое возможно, если общество «созрело» для подобного переворота, т.е. имеются минимально необходимые условия модернизации:

1. 1) местные рынки преобразуются в рынок всеобщий и безличный;

2. 2) возникает рынок труда, что разделяет производителя и потребителя, отделяет производство и рабочее место от семейного хозяйства;

3. 3) формируются «элиты развития» и «маргинальные группы».

Установлено, что переход к новому обществу есть прогресс, сопровождающийся демократизацией и разрушением традиционных привилегий «старых» господствующих классов. Однако на ранних стадиях развития индустриального общества, как правило, очень остры классовые противоречия и социальные конфликты. В дальнейшем эта тенденция снижается по мере утверждения общепринятых форм трудовых отношений.

Существенный элемент перехода к индустриальному обществу - примат идей либерализма и демократии. Любой переход начинается в недрах традиционного общества, которое представляет собой социум аграрного типа, где высоки основания традиции в лице родовой или общинной системы собственности на землю, феодальной иерархии владетелей.

К тому же процесс развития сдерживается инерционностью культурных образцов, обычаев, навыков, преобладанием предписанных моделей поведения человека, наличием простого и устойчивого разделения труда на базе сословности или кастового закрепления.

При всех своих особенностях Казахстан в начале ХХ столетия стал регионом капиталистического развития. К 1902 г. в Крае действовало 887 предприятий, на которых были заняты более 25 тыс. рабочих. Из этого числа 197 предприятий считались горными и горнозаводскими, а остальные 690 относились к обрабатывающим.

Толчок росту промышленного производства дало строительство железных дорог, особенно сооружение магистрали Оренбург - Ташкент, где в 1902-1904 гг. трудились более 30 тысяч сезонных рабочих из аула. К разряду относительно крупных можно причислить угольные копи Караганды, Успенский рудник, Спасский медеплавильный завод, предприятия Экибастуза и Риддера. Экспансия российского и иностранного капиталов в Казахскую степь сопровождалась строительством изначально небольших предприятий, что само по себе формировало новый отряд рабочего класса. Тем самым социальная база модернизации в лице предпринимателей и рабочих обретала реальность.

Что касается рынка труда, элит развития и маргинальных групп, то об этом есть масса работ в казахстанской историографии. Отметим, что развитие капитализма формировало рынок труда не только в промышленности и торговле, но и в инфраструктуре рождавшегося индустриального общества. Ему требовались связисты, печатники, шоферы, учителя, врачи, журналисты, служащие банков и страховых обществ. Возникал естественный спрос на кадры со специальной подготовкой тех, кого принято считать инженерно-технической и гуманитарной интеллигенцией. Но эти новые люди уже жили иными представлениями, нежели их предки из аула, деревни или хутора.

Центрами модернизации становились города, где концентрировались основные предприятия, предпринимательские круги, необходимая рабочая сила, интеллигенция. В Казахстане наиболее значимыми в этом плане являлись Петропавловск, Семипалатинск, Уральск, Верный. Для Петропавловска толчком развитию послужил ввод в действие участка железной дороги Курган - Петропавловск - Омск в 1894 г. С той поры город практически превратился в экономический и культурный центр региона, начался процесс интенсивных связей с Уралом, Сибирью. Север Казахстана стал включаться во всероссийское и международное разделение труда.

К 1900 г. населения в городе было около 22 тыс., имелось 446 торговых предприятий, 289 ремесленных мастерских, 350 мелких предприятий, действовали отделения Государственного банка, Сибирского торгового, Русского торгово-промышленного, городского общественного банков, банка общества взаимного кредита и др. С 1873 г. в Петропавловске действовала система местного самоуправления в лице городской Думы с весьма ограниченными полномочиями. Дело народного образования осуществляли мужское 5-классное училище, женская 4-классная прогимназия, две церковно-приходских школы, приходское женское училище, две школы в казачьей станице, 6 медресе при мечетях.

Другим центром экономического и культурного развития Края был Уральск, где к началу ХХ в. жили около 40 тысяч человек. Город с 1894 г. был связан с центром страны железной дорогой, в нем действовало свыше 100 небольших предприятий, крупный мясокомбинат, несколько кирпичных заводов, мощный элеватор, размещались отделения ряда банков, издавалось несколько газет. Культурная общественность города бережно хранила свидетельства пребывания в Уральске А.С. Пушкина, собиравшего материалы о Пугачеве, которые позднее составили основу знаменитой «Капитанской дочки». Город посещал Л.Н.Толстой, оставив об этом рассказ «За что?», где отразил свое отношение к жертвам самодержавия. 24 июня 1900 г. газета «Уралец» сообщила о приезде в город В.Г.Короленко. В Уральске начал свой путь в литературе знаменитый татарский поэт Г.Тукай. По праву город считался одним из культурных центров Степного края.

Еще более значима в духовном плане роль Семипалатинска, где начинал свой путь в поэзии и философском осмыслении действительности Абай. В городе действовала одна из старейших в Сибири и Казахском крае библиотека, издавалась газета «Семипалатинские областные ведомости» с периодичностью 1 раз в неделю. Ее редакция деятельно сотрудничала с издававшейся в Омске с 1890 г. в качестве особого прибавления к Акмолинским, Семиреченским и Семипалатинским областным ведомостям «Киргизской степной газетой». Она выходила на русском и казахском языках. У газеты было немало корреспондентов в Зайсане, Баян-Ауле, Каркаралинске, Кустанае, Усть-Каменогорске, Джаркенте, Акмолинске, Павлодаре, Атбасаре, аулах почти всех уездов Степного края. «Киргизская степная газета» информировала читателей о ситуации в экономике Края, о новинках земледелия и его преимуществах, о необходимости искусственного лесонасаждения, о культуре скотоводства, о работе ярмарок, о том, насколько губителен джут и как ослабить его воздействие на хозяйства аула.

С 1904 г. казахская и русская периодика Края наполнены сообщениями не только экономико-краеведческого, но и общественно-политического характера, что свидетельствовало о существенных сдвигах в настроениях общества.

Еще с середины XIX в. в Казахстане проживало значительное число ссыльных, кого царские власти направляли из центра страны на «перевоспитание». Это, как правило, были люди высокой культуры. Напомним о Ф.М.Достоевском, Г.Н.Потанине. Кстати, сам Потанин (1835-1920), уроженец станицы Урлютюбинской Павлодарского уезда, рос и воспитывался в станице Пресновской (Петропавловского уезда), где познакомился и подружился с Ч.Ч.Валихановым, что, видимо, определило позднее общий интерес к изучению родного края, а под влиянием П.П.Семенова-Тяньшанского был сделан анализ ситуации на западе Китая.

В Уральске еще с 70-х годов XIX в. пытались развернуть свою деятельность организации революционных народников, чьи кружки позднее стали базой комитетов эсеровского плана. Учителя-народники создали общество попечения народного образования, наладили издания статистических обзоров.

Факторы капиталистического развития неизбежно вели не только к рождению элементов буржуазного уклада в ауле, но и появлению представителей казахской национальной интеллигенции, которая брала на себя задачу роста национального самосознания и этнической консолидации коренного населения. В конце XIX столетия в вузах и средних учебных заведениях России проходили подготовку несколько сотен казахов из разных регионов Края, среди которых были три представителя султанских родов - А.Н.Букейханов, Б.Б.Бахытгиреев и Б.Б.Каратаев, выходцами из разных социальных групп являлись М.Тынышпаев, Ж.Акпаев, Г.Бердеев, Г.Рахимбердиев, Х.Досмухамедов, Д.Досмухамедов, И.Дюсенбаев, С.М.Мендешев, Б.Сыртанов, Г.Карашев, Ж.Сейдалин, К.Тогусов и другие. Именно эти люди составили позднее ядро тех групп национальной интеллигенции, которые поддержали создание в Казахском крае организаций либерального, революционно-демократического и марксистского направлений.

Появление национальной интеллигенции означало, что в Казахском крае стали формироваться протоэлиты развития. В свою очередь значительный рост бедноты, ее включение в группы казахов-отходников, кому приходилось зарабатывать на жизнь уходом в город, на шахты или рудники, свидетельствовали о наличии того самого маргинального слоя, что предшествовал становлению различных отрядов рабочего класса, средних и мелких предпринимателей.

На повестку дня ходом развития выдвигалась проблема создания свободной личности. Ее решение во многом ускоряли события начавшейся в России революции. Авторы проекта «Россия в третьем тысячелетии» в одном из выпусков отмечали: к началу ХХ столетия реалии жизни показывали, что политический процесс в стране «осуществлялся в обстановке кризиса и краха императорской России. Неспособность правых поступиться хотя бы частью своих прав и привилегий, наталкиваясь на ответную непримиримость радикальных левых сил, создавала ту атмосферу конфронтационности, в условиях которой здравые представления о будущем России и поиски консенсуса со стороны достаточно скромных средних слоев общества» вели к рубежам социальных бурь и потрясений.

Российская империя начала прошлого века была государством, где основную тенденцию в политической жизни воплощала деятельность крайне правых сил, выступавших придатком самодержавия. Официально считалось, что опорой трона является весь народ страны, сплоченный на базе официальной формулы: «самодержавие, православие, народность». При этом, конечно, забывалось, что этот безмолвный народ многонационален по своему составу и еще более различен в плане религиозных предпочтений.

Курс власти на модернизацию аграрно-крестьянской страны неизбежно сопровождался ломкой социальных структур прежнего общества, вел к таким изменениям в духовной жизни, которые серьезно обостряли национальные и частично конфессиональные отношения. Но что более важно, в освободительном движении главные роли переходили не к тем силам, что олицетворяли собой решение назревших проблем, а к их оппонентам из рядов радикалов. И это было качественно новым явлением в мировой истории.

Подобное обстоятельство во многом являлось отражением того, что российская оппозиция - носительница либеральных идей и настроений - выступала на политической арене страны не единым целым, а довольно расплывчатой аморфной массой и, что еще более важно, не имела общепризнанного среди либералов лидера.

Либеральная оппозиция действовала почти легально и включала в себя представителей различных направлений и течений общественной мысли и действия. На ее правом фланге расположилась группа сторонников поместного дворянства, которые занимали те или иные посты в городском самоуправлении и были связаны не только с дворянством, но и с администрацией на местах нередко семейными отношениями. Они придерживались тезиса: «власть императору - народу право мнения». Они считали нужным восстановить связь народа с монархом, которую разорвала бюрократия. Такая позиция определялась идеей, что народ лишен претензий на власть, полностью доверяет государю. Это были те, кто вошел затем в состав партии «17 октября». Их лидером многие годы был известный деятель А.И.Гучков.

Вторую группу - политический центр либерального движения - составляли выходцы из рядов дворянской интеллигенции. Они были за дарованную монархом конституцию, соглашались на ряд реформ местного управления, суда, частичную экспроприацию помещичьих владений, учет некоторых требований рабочих. Этот либеральный центр имел своими лидерами руководителей партии демократических реформ и прогрессистов в лице П.А.Гейдена, Н.Н.Львова, Д.Н.Шипова, П.П.Рябушинского, А.И.Коновалова.

Их основной тезис: ведущей силой общественного развития в стране является буржуазия, а не дворянство. «Дворянину и буржуа нельзя уже стало вместе оставаться на плечах народа: одному из них приходится уходить». Более того, либералы-центристы утверждали: вся история Европы доказывает, что знамя прогресса никогда не было в руках землевладельцев. Тем самым делался вывод о необходимости решительной борьбы с авторитарным режимом и его социальной опорой в лице дворянства.

Наконец, на левом фланге находилась либеральная интеллигенция новой формации, разделявшая западные концепции модернизации государства и общества. Их идеал - замена авторитарного режима парламентским строем типа английского, введение в полном объеме демократических свобод, культурное самоопределение наций страны. Но все это они думали осуществить без революции, путем ускоренных реформ. Их лидеры - П.Н.Милюков, В.А.Маклаков, С.А.Муромцев, П.Б.Струве, И.И.Петрункевич. Один из наиболее ярких идеологов этой формации П.Струве утверждал, что, по его мнению, революция «не может быть в наше время мыслима иначе, как в форме продолжительного непрерывного процесса социальных преобразований». Это фактически была теорема модернизации общества и государства.

Правда, ведущий теоретик либералов П.Милюков не исключал и возможности обычной социальной революции «как фактора», который даст толчок «естественному течению жизни». П.Милюков все время оговаривался, что лучше, если революция будет начата сверху, чем снизу, из-за полной непредсказуемости поведения масс.

С левым крылом либерального движения активно сотрудничали многие деятели казахской национальной интеллигенции. В первую очередь это объяснялось личными связями, сложившимися у них еще в студенческую пору или во время работы на местах, в провинции. А.Н.Букейханов, например, непосредственно знал таких лидеров российских либералов, как петербуржец Петр Струве, москвичи - профессора МГУ С.Муромцев, К.Вернер (о последнем он даже писал доклад и некролог), многих деятелей Российского Императорского географического общества. Характеризуя деятельность экспедиций по обследованию степных областей, А.Букейханов обращал внимание на то, что нельзя подходить с одной меркой к оценке кочевых хозяйств. Надо учитывать общее и особенное, в том числе: где и какой скот разводился, как это практиковалось в различных родах Младшего, Среднего и Старшего жузов, в частности, как использовались территории зимних, весенних, летних и осенних пастбищ и т.д. Многие материалы его научных размышлений нашли отражение в широко известном теперь 18 томе (Киргизский край) издания «Россия. Полное географическое описание нашего Отечества» (1903). Историки страны пока не исследовали то, как развивалось либеральное движение в Казахстане, и это не дает возможности оценить в полной мере вклад либералов в формирование идейно-политических предпосылок и факторов модернизации.

Леворадикальные партии и организации России находились на нелегальном положении и довольно жестко преследовались силовыми структурами режима. Их существованию и росту во многом способствовал ряд мощнейших факторов:

· - во-первых, само капиталистическое развитие страны и то, что в ней полным ходом формировались новые классы и социальные слои с иным кодом поведения;

· - во-вторых, то, что многовековая консервация самодержавия взрастила чуждую народу бюрократию, и это не только отгородило народ от власти, но и сформировало настроения отчуждения;

· - в-третьих, основываясь на опыте Европы, российские левые радикалы считали возможным преобразование страны только при революционном устранении монархии;

· - в-четвертых, они не только негативно оценивали реформы 60-х годов XIX в. и их последствия, но и оправдывали эти оценки антиреформами Александра III в 80-е годы;

· - в-пятых, на радикализм российских социалистов и анархистов работали традиции длительного противостояния освободительных течений с самодержавием.

На территории Казахстана в начале ХХ в. в Петропавловске, Семипалатинске, Уральске и в ряде других мест действовали небольшие группы и кружки социалистов-революционеров и социал-демократов. По подсчетам П.Пахмурного, в Крае действовало 16 марксистских кружков (правда, автор зачислил в казахстанские кружки Омска, Оренбурга, Ташкента). В их среде плохо отличали различия этих партий из-за общности политических целей при переходе к социализму (ликвидация самодержавия, установление демократической республики, свобода, равенство граждан, право наций на самоопределение, созыв Учредительного собрания, создание народного парламента, формирование органов местного самоуправления).

Различны были лишь подход к аграрному вопросу и отношение к политическому террору. Эсеры считали, что сначала надо получить «волю», а потом землю, которая должна быть поделена на уравнительной основе, путем отмены поземельной частной собственности и осуществления социализации земли, т.е. ее обобществления. Социал-демократы сначала стояли за простое возвращение крестьянам отрезков - земель, изъятых у них в пользу помещиков по реформе 1861 г.

У эсеров в Казахстане было несколько больше сторонников и среди рабочих, и среди крестьян-переселенцев. Но и социал-демократы и эсеры вынуждены были из-за узости социальной базы и отстраненности казахского населения тесно сотрудничать между собой, иметь общие типографии, общие нелегальные квартиры.

Петропавловскую группу социал-демократов в конце 1901 г. основали ссыльные члены ленинского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» Г.Шульц, Е.Кремер и бывшие студенты вузов Петербурга, Москвы, Томска, Киева. Эта группа уже в ноябре 1902 г. проявила себя во время «билетной забастовки», которую железнодорожники провели в ответ на решение начальника Сибирской железной дороги лишить некоторые категории рабочих права на бесплатный проезд. Попытки руководства дороги подавить сопротивление рабочих силой эффекта не дали. Решением министра путей сообщения право бесплатного проезда было восстановлено. Не случайно администрация области информировала министра внутренних дел, что прибытие ссыльных из центра сделало ситуацию трудной для контроля и просила создать в городе жандармское отделение. Министр фон Плеве согласился с таким ходатайством.

Группы и ячейки эсеров кроме Уральска, действовали в Актюбинске, Казалинске, Верном, Семипалатинске, а также в ряде сел Петропавловского, Кокчетавского, Акмолинского, Атбасарского, уездов, на что обращал свое внимание П.Пахмурный.

О культурных и духовных предпосылках модернизации отметим, что они были составным элементом капиталистического развития и в самом начале века только еще начинали проявлять себя из-за недостаточности развития рыночных отношений и, соответственно, сказались позднее, во время реформ П.А.Столыпина.

Известно, что на протяжении 1904 г. либеральная оппозиция провела в стране и в эмиграции ряд мероприятий. В стране осенью того года прошли собрания общественности, посвященные судебным реформам 1864 г. Они чаще всего принимали форму банкетов, участники которых выдвигали требования Конституции, предоставления гражданских прав всем слоям населения. Установлено, что в этой кампании приняли участие более 50 тыс. человек, т.е. она была довольно представительной.

Еще с 1902 г во всех губернских и областных центрах России (соответственно это относится и к Уральску, Оренбургу, Омску, Семипалатинску) либералами были созданы полулегальные организации «Беседа», которые занимались изданием книг, сборников статей, проведением съездов, конференций, оказанием помощи жертвам полицейских преследований. С 1902 г. в Штутгарте (Германия) был налажен выпуск журнала «Освобождение», который тайно переправлялся в Россию. В нем излагались позиции либералов по вопросам конституционного переустройства страны. Судя по материалам проведенного активом казахской национальной интеллигенции съезда представителей пяти казахстанских областей в Уральске в конце 1905 г., делегаты съезда были давно и хорошо знакомы с текстами журнала «Освобождение» и решениями «банкетной кампании».

Но власти, видимо, считали Казахскую степь регионом относительного спокойствия и планировали мероприятия по дальнейшей крестьянской колонизации, новому притоку российских и иностранных вложений в развитие промышленности Края. Задача подготовки технико-экономического обоснования этих мер в области аграрного сектора была возложена на новую экспедицию статистика-экономиста Ф.А Щербины, который провел эту работу в 1903-1905 гг. В составе экспедиции трудился и А.Н.Букейханов, чьи материалы позднее стали документальной базой различных запросов и публикаций.

Алихан Букейханов еще со времен своей учебы в Петербургском лесотехническом институте имел хорошие связи со многими активистами российского земства. Его довольно подробно информировали о том, как либеральные круги земства включались в процесс нараставшей политической деятельности в стране. Одним из знаковых событий 1904 г. стал проведенный в столице империи 7-9 ноября съезд земских деятелей. Разрешение было дано известным либеральными взглядами главы МВД П.Д.Святополк-Мирским. Министр считал, что делегаты съезда не выйдут за рамки чисто земских проблем. Но съезд по инициативе леволиберальных кругов сосредоточился на общеполитических вопросах. Земцы признали необходимым: созвать народное представительство, провести политическую амнистию, утвердить равенство религиозных предпочтений (в резолюции о веротерпимости), дать гарантии неприкосновенности личности, покончить с драконовскими законами Александра III «об усиленной охране» и т.д.

Особенно шокировали власти требования установления конституционного строя, введения всеобщего избирательного права, создания Верховного суда как органа надзора за исполнением Конституции. И царь и правительство не пошли на компромисс с либералами, толкая их на совместные действия с революционерами. Так формировался и обострялся кризис политической системы Российского государства, а в обществе росли настроения в пользу все более крутых и радикальных перемен.

Как в ту пору оценили решения земского съезда работники экспедиции П.Щербины, где основная масса сотрудников разделяла взгляды народников и либералов, сведений в исторической литературе нет. Имеются лишь опосредованные оценки их настроений чинами жандармерии. Но из анализа того, как в течение всего последующего года действовали А.Букейханов, Б.Каратаев и другие деятели национальной интеллигенции, несложно прийти к выводу, что они полностью разделяли программу съезда и его установки.

На основе изложенного выше сделаем определенные выводы.

1. Казахстан, оставаясь колониальной частью Российской Империи, вступил в начале ХХ в. в процесс модернизации общества.

2. Социально-экономическое развитие Края испытывало бльшие, чем центр России, сложности, что объяснялось наличием институтов и порядков традиционного общества, стремлением самодержавия решить ряд проблем за счет казахского аула.

3. Политические и социальные институты России становились анахронизмом эпохи и сдерживали ход преобразований, превратившись в тормоз общественного развития.

4. Власть и российская оппозиция различных направлений были непримиримыми противниками, что делало политический процесс явлением нарастающего кризиса системы.

5. Протоклассы и социальные группы аула, еще не завершив процесс дифференциации, становились активными участниками сложных политических кампаний эпохи революционных битв и противостояний.



Список литературы

казахстан модернизация империя российский

1. Абай. Слова назидания. - Алма-Ата, 1970.

2. Азиатская Россия. - СПб., 1914. - Т. 1: Люди и порядки за Уралом.

3. Букейханов А.Казахи о русских до 1917 года. - Оксфорд, 1917.

4. Гинс Г.Переселение и колонизация. - СПб., 1913. - Вып. 1.

5. Галузо П.Г.Аграрные отношения на юге Казахстана в 1867-1914 гг. - Алматы, 1965.

6. Галузо П.Г.Социальные отношения в казахском ауле и переселенческой деревне Казахстана в начале ХХ века // Казахстан в канун Октября. - Алматы, 1968.

7. Горюшкин Л.М.Сибирское крестьянство на рубеже двух веков. - Томск, 1967.

8. Гумилев Л.Н.Древняя Русь и Великая степь. - М., 1989.

9. Гумилев Л.Н.Тысячелетие вокруг Каспия. - М., 2004.

10. Дахшлейгер Г.Ф.Социально-экономические преобразования в ауле и деревне Казахстана. - Алматы, 1965.

11. Из истории социально-экономической и политической жизни Сибири. - Томск, 1976.

12. Касымбаев Ж.К.Города Восточного Казахстана в 1861-1917 гг. (социально-экономический аспект). - Алматы, 1990.

13. Кауфман А.А.Земельный вопрос и население. - СПб., 1908.

14. Киргизское хозяйство в Акмолинской области. - СПб., 1909-1910.

15. Козыбаев М.К.Казахстан на рубеже веков: размышления и поиски. - Алматы, 2000. - Т. 1.

16. Материалы по киргизскому землепользованию, собранные и разработанные экспедицией по исследованию степных областей под руководством Ф. Щербины: 1898-1908. - Т. 1-4, 6, 8-9, 12. - СПб.

17. Проблемы истории русско-казахских взаимосвязей в ХVIII - нач. ХХ веков. - Алматы, 1980.

18. Скляров Л.Ф.Переселение и землеустройство в Сибири в годы столыпинской аграрной реформы. - Новосибирск, 1962.

19. Сулейменов Б.С.Аграрный вопрос в Казахстане последней трети ХIХ - нач. ХХ веков. - Алматы, 1963.

20. Сулейменов Б.С., Басин В.Я.Казахстан в составе России в ХVIII - нач. ХХ веков. - Алматы, 1981.

21. Сундетов С.А. О генезисе капитализма в сельском хозяйстве Казахстана. - Алматы, 1970.

22. Щербина Ф.Киргизская народность в местах крестьянских переселений. - СПб., 1905.

23. Ясперс К.Методология истории. - М., 1991.

24. Ясперс К.Смысл и значение истории. - М., 1991.

Размещено на Allbest.ru

...