Экономическая модернизация сельского хозяйства и сопротивление крестьянства

Размещено на http://www.allbest.ru/

Экономическая модернизация сельского хозяйства и сопротивление крестьянства

Фамилия автора: А.С. Жанбосинова

Начало репрессивной политики и создание нормативной базы по реализации планов экономической модернизации приходится на конец 1920-х - начало 1930-х годов прошлого столетия - этап раскулачивания. Главным противником модернизации сельского хозяйства стало дееспособное в экономическом плане крестьянство, которое отнесли к категории кулаков, последние подлежали ликвидации. Главным инструментарием репрессивной системы стали судебные органы, в качестве методов использовались конфискация, депортация, осуждение. Система наказания включала положения статей УК 1922 года с внесенными изменениями. Судебные давления и судебные преследования крестьян достигались через применение статей 58-8, 59-9 - ответственность за подготовку террористического акта; 58-10 - агитация, направленная на срыв сельскохозяйственных работ; 61 части 1-3 УК РСФСР обвинение в невыполнении заданий; статьи 73-1 - угрозы в отношении советских и общественных работников; статьи 16 и 79 - разбор конфискованного имущества, повреждение имущества, подлежащего передаче в колхоз; статья - 79-1 - подстрекательство или убой скота; статьи 107 - обвинение в спекуляции.

Особенно тяжело приходилось крестьянству при применении статьи 58 УК РСФСР, позволяющей квалифицировать отдельные действия крестьян как государственное преступление. Эта статья, состоявшая из 14 пунктов, предполагала осуждение за действия, направленные против существующего государственного строя и его институтов. Разумеется, любое государство не может мириться с этим. Однако такие преступления не являются правилом общественной жизни, а, наоборот, исключением из них. Формулировки же 58-й статьи были настолько расширенны, что позволяли практически любого человека сделать виновным в совершении преступления, предусмотренного упомянутой статьей.

Нормативная документация ОГПУ-НКВД относила к государственным преступлениям террор, который включал убийство, избиения, призыв к сопротивлению, поджог, покушение, распространение слухов, клевета и пр. В Уголовном кодексе редакции 1936 года 58 статья содержала 18 пунктов, в редакции 1937 года 14. Директива прокурора СССР от 23 января 1935 года фактически разрешила представлять материалы в карательные органы для применения уголовной репрессии даже при отсутствии доказательств вины в совершении преступления. В частности, в ней говорится, что при наличии достаточных доказательств групповые дела надлежит направлять в спецколлегии по подсудности, а «дела в отношении одиночек, обвиняемых в террористической пропаганде и террористических высказываниях и групповые дела, по которым нет достаточных документальных данных для рассмотрения в судах, как правило, направлять для рассмотрения Особым совещанием...», то есть внесудебному органу [1, с. 13].

Можно выделить несколько направлений и форм борьбы, получившей развитие в деревне, явившейся результатом деятельности правительства в рамках силового давления. Первое - это насильственная коллективизация, силовое давление на крестьянскую массу. Впоследствии изучая статью И. Сталина «О перегибах в колхозном строительстве», согласно полученной директиве из центра, затем, реализуя постановление Политбюро от 10 и 14 марта 1930 года «О борьбе с искривлениями партийной линии в колхозном движении», местные партийные власти были вынуждены признать, что в деле коллективизации, конечно, есть перегибы. Перегибы эти выражаются в следующем: на общих собраниях примерно вопрос ставился так (в пяти сельсоветах): «Кто против коллективизации, тот против нас» или «Кто против коллективизации, тот против Советской власти», «Не вступившим в колхоз будем отводить землю на камнях». Имел место один случай, когда уполномоченный провел «социалистическое соревнование между селами на наибыстрейшее вступление всем селом в колхоз, село, не успевшее вступить к сроку в колхоз, должно уплатить штраф 1000 рублей». «По четырем сельскохозяйственным артелям имело место обобществление всех коров и жилых помещений, а по двум коллективам даже кур, уток и т. д.». В то же время, оправдывая себя, некоторые из них, например, Катон-Карагайский район сообщал, что к 15-20 марта 1930 г. район имел 50% коллективизированных хозяйств, и партийный комитет пояснял, что «такой бурный рост коллективизации объясняется в основном за счет работы с беднотой и батрачеством, во вторых ликвидация кулака условно создала стимул тяги в колхоз, в третьих середняк шел в колхоз еще и потому, что побаивался, авось заденут и меня» [2, л. 111].

Второе - это борьба бедняков и батраков с кулачеством как классом, изгнание его из колхоза как ненужный элемент, противодействующий социалистическому строительству. Что важно, бедняцко-батрацкий актив действительно действовал из лучших классовых побуждений, советская идеологическая машина создала целенаправленные установки, показав причины нехватки хлеба, отсутствие результата в колхозном строительстве и т. д. Вот враг и причина всех Ваших бед - «Ату его». Естественный психологический антагонизм между бывшими эксплуататорскими и эксплуатируемыми классами искусственно разжигался руководством страны.

Третье - это сопротивление крестьян насилию, применяемому по отношению к ним, что вылилось в различные формы протеста, одна из которых массовое бегство населения за границу, вторая силовое сопротивление через восстания. В феврале 1930 года сильные крестьянские волнения начались в Зыряновском, Усть-Каменогорском, Самарском, Шемонаихинском, Катон-Карагайском районах Семипалатинского округа [3, с. 180].

Четвертое - это противодействие сельских хозяйств, отнесенных к категории кулацких, сопротивление категории кулаков политики, применяемой по отношению к ним. Письма, направляемые с центра в районные органы партии, лишь форсировали и констатировали, что «характерной особенностью текущего периода является то, что классовый враг от отдельных террористических актов, применяемых им во время хлебозаготовок, переходит, а местами перешел к организованной вооруженной борьбе, путем организации банд, шаек и захвата отдельных деревень» [2, л. 110].

Усиление размаха репрессий в период насильственной коллективизации не могло не вызвать массовое недовольство крестьян. Начиная с марта 1930 года, увеличивается поток арестованных крестьян по Восточному Казахстану - Зыряновский, Маркакольский, Катон-Карагайский и др. районы. Арестованных крестьян обвиняли по статье 58-2 - вооруженное восстание или вторжение в контрреволюционных целях на советскую территорию вооруженных банд, 58-7 - вредительство, 58-10 - контрреволюционная пропаганда или агитация, 58-14 - контрреволюционный саботаж. К ним применялись меры наказания от 3-х лет до расстрела. В сводках ОГПУ указывалось, что крестьянский протест выражался в сознательном уничтожении скота перед вступлением в колхоз, в бегстве из районов проживания, порой за границу, в письменных ходатайствах на имя руководителей страны. Самой крайней формой протеста явились крестьянские восстания. Информационный бюллетень с 15 апреля по 1 мая 1930 года сообщал, что «в последнее время в связи с применением мер репрессий в отношении кулацких хозяйств. участились случаи более активного и открытого выступления кулачества. Катон-Карагайский район с. Белое, Шемонаихинский район с. Убинское, Разинский район, с. Митрофановское. Крестьяне покушаются на жизнь общественных работников, причиняют ущерб и поджигают, избивают представителей власти и пр. В Разинском районе участились случаи активного выступления попов всех мастей и религиозных сект, в противовес проводимым мероприятиям хлебозаготовок» [2, л. 67]. Крестьяне выступали не только против насильственной коллективизации и раскулачивания, но и против преследования служителей религиозного культа и огульного закрытия церквей.

В делах арестованных, начиная с февраля 1930 года, появляются обвинения по статье 58-2 - с указанием «участник бандитского отряда», «член вооруженной повстанческой организации», «участник вооруженного восстания» и пр. Самым крупным явился Толстоуховский мятеж, в сводках ОГПУ его назвали «вылазкой кулацкой банды». Точкой отсчета восстания можно назвать дату с 19 на 20 февраля, когда ОГПУ сообщило, что села Крестовка, Пролетарка, Пихтовый Ключ охвачены «кулацким» восстанием, которым руководит Толстоухов - приверженец теории Бухарина о «врастании кулака в социализм».

Что интересно, еще в декабре 1929 года партийная ячейка Пихтового ключа заявила: «Мы Пихтово-Ключевская ячейка всю политработу прекращаем, не согласны с генеральной линией партии, партия ведет крестьянство к разорению, а посему считаем себя беспартийными и будем руководствоваться революционной совестью». В партийных документах того времени отмечалось, что антисоветская, контрреволюционная ячейка «под крепким руководством Толстоухова развила свою массовую работу и увлекла за собой в кулацкое вооруженное выступление против Советской власти бедноту и батрачество» [4, л. 131-132]. Ячейка Пихтового ключа в полном составе во главе с секретарем ячейки Бочковым, 3-мя комсомольцами, 2-мя членами партии и демобилизованными красноармейцами, а также членами партии села Крестовки приняли активное участие в вооруженном кулацком выступлении. Вряд ли к данному выступлению применим критерий «кулацкое».

Впоследствии Зыряновский район назвали местом грубейших и безобразнейших извращений и искривлений политики партии в крестьянском вопросе, в коллективизации и совершенно не терпимых перегибов в отношении середняка, переросших в формы открытого преступного издевательства над ним и кошмарных расстрелов. Под кошмарным расстрелом подразумевалось самоуправство местных работников в селе Кутиха, 12 марта 1930 года расстрелявших двух середняков, в выписке из протокола заседания бюро Семипалатинского окружного комитета ВКП (б) говорилось, что «факт расстрела в селе Кутиха крестьян свидетельствует о проникновении в ячейки этого района чуждых преступных кулацко-бандитских элементов» [4, л. 64-66].

Партийное руководство области не обсуждало вопрос о самоуправстве местной власти, оно рассуждало о тлетворном влиянии контрреволюционного элемента, случайно попавшего во власть, обвиняло Толстоухова, совершенно «разложившего партийную ячейку».

Толстоухов Федор 1887 года рождения, уроженец Орловской губернии, интересная неординарная личность, оказался в Бухтарминском крае волей случая: был сослан как эсер в 1909 году. В годы установления Советской власти стал коммунистом, членом уездного ревкома, с целью защиты советской власти участвовал в партизанском движении, был комиссаром партизанского отряда «Красные горные орлы Алтая». Жил в Пихтовом ключе Зыряновского района. У Менгали Мусина в работе «Островок в Архипелаге ГУЛАГ» говорится, что его за «шкурничество» исключили из партии, а жена, убежденная коммунистка, ушла от него [5, с. 16-17].

Вышеуказанные данные не сходятся с информацией одного из исследователей крестьянских восстаний в Восточном Казахстане Александра Лухтанова, который сообщает, что ради большой любви к другой женщине он оставил первую жену. Кем же он был Федор Толстоухов? А. Лухтанов пишет: «Хлеборобом, интеллигентом-учителем, политическим деятелем местного масштаба? Наверное, можно его назвать народным героем, защитником обиженных и борцом за справедливость. Этаким бухтарминским Робин Гудом ХХ столетия. В любом случае это была яркая личность с твердым характером и своими убеждениями» [6, с. 17].

Семипалатинский ОО ОГПУ еще в феврале 1930 года в сводках отметил, деятельность контрреволюционной организации в Усть-Каменогорском, Зыряновском, Бухтарминском, Самарском и других районах Восточного Казахстана. В оперсводке отмечалось, что организацию возглавляет бывший сельский учитель, бывший член ВКП (б), исключенный за разногласия по вопросу о политике партии в деревне, бывший красный партизан Ф. Толстоухов. Деятельность организации проходила под лозунгами «Долой коммунистов, да здравствует свободный труд»,«Долой коллективизацию», «Долой пятилетку», «Мы не против власти, а против насилия», «Да здравствует чистая Советская власть». Лозунги, используемые в восстаниях 1930-х годов ратовали за Советскую власть без коммунистов, что отражало мысли и чаяния крестьян, эти отчетливо выраженное настроение уловил Ф. Толстоухов. Активными помощниками Ф. Толстоухова были бывшие белые офицеры Клиновицкий, Зеньковский, бывший эсер Паутов. Основная задача указанной «контрреволюционной организации» заключалась в свержении Советской власти, диктатуры пролетариата и коммунистов, восстановлении крестьянской власти. Уже в начале февраля 1930 года при проведении первых операций в Зыряновском районе против толстоуховской банды было арестовано 92 человека, обнаружено при обысках 19 штук разных систем оружия, в том числе нарезного 8 штук, 200 штук трехлинейных патронов и пр. Восстание одновременно во всех районах должно было начаться 16 февраля, однако действия ОГПУ расстроили планы организованного выступления. В результате последующих военных столкновений Ф. Толстоухов был вынужден бежать в Китай, а 28 сентября 1930 года он попал в устроенную ОГПУ засаду и был убит. По непроверенным данным ОГПУ в банде Толстоухова приняло участие около 900 человек, из них было убито 160, ранено 70, покончило жизнь самоубийством 3, взято в плен 597 человек [7, л. 43-60].

Восстание подавили уже в марте 1930 года, а отголоски его продолжали проявляться по территории Восточного Казахстана. Согласно архивным материалам подследственных, имевших, по мнению силовых ведомств, отношение к вооруженным восстаниям на территории края, в том числе и к толстоухинскому мятежу, Федор Толстоухов всегда поддерживал связь с антисоветскими элементами, как на территории Восточного Казахстана, так и Сибири.

Зайсанский погранотряд 50 в спецдонесениях сообщал: «Преступный элемент из наших пограничных районов, рассчитывая спастись от ответственности за свои преступные деяния, находит себе единомышленников в среде казахского населения китайской пограничной полосы и при вооруженном содействии последних нарушает границу, нападает и бесчинствует над нашим пограничным населением, грабя его, и забирает население с собой в китайские пределы». Начальник погранотряда 50 сообщал, что ушло в Китай 2720 семей со скотом численностью в 47200 голов. В донесении указан полный список ушедших за кордон, начальник погранотряда лукавит, говоря, что кочевники подчинились силе напавшей китайской стороны и ушли с бандитами. Только за сентябрь 1931 года было задержано 45 человек за организацию откочевки в Китай [8, л. 107-116].

Катон-Карагайский райотдел ОГПУ сообщал, что 5 июня 1931 г. по донесению Чингистауской заставы в местечке Калгуты появилась банда неизвестного командования в количестве 60 человек, вооруженная 5 трехлинейными винтовками, 10-четырехлинейными винтовками, остальные дробовиками. 4 июня под их прикрытием снялось 500 дворов со скотом, взяли направление на Китай [9, л. 26].

19 октября 1930 года состоялось закрытое бюро районного комитета партии, где был заслушан доклад о политическом состоянии района в связи с ликвидацией толстоуховщины. Бюро в постановляющей части отметило, что в качестве причин восстания можно выделить следующее: сопротивление кулачества и контрреволюционного элемента социалистическому строительству, наличие родовых связей и широкой экономической базы кулаков в районе, наличие в районе реэмигрантов «баев», репрессированного кулачества из других районов республики, особенности пограничного района. Было предложено судебно-следственным органам усилить репрессии в отношении кулацкого элемента, усилившего свою контрреволюционную деятельность. При решении вопроса репрессий особо осторожно относиться к применению репрессий в отношении бедняков и середняков, даже участников контрреволюционных ячеек, репрессируя только участников организующей головки из этих ячеек и соответственно признать необходимым увеличение аппарата органов ОГПУ на единицы с отнесением их за счет местного бюджета» [2, л. 217].

В репрессивной политике государство активно использовало принятие различных законов или подзаконных актов, инструкций и предписаний, когда любого крестьянина автоматически можно было сделать государственным преступником, но главная цель принятия всех законодательных актов заключалась в полной всеобщей чистке всех районов страны от кулацкого элемента. С началом колхозного строительства применение репрессивных мер в деревне становится главным рычагом в реализации задач по созданию обобществленного коллективного хозяйства и социальной перестройки деревни.

экономический модернизация сельский крестьянство

Литература

1. История советских органов государственной безопасности.-М.: Политиздат,-357 с.

2. ГАВКО. Ф. 139п. Оп. 1. Д. 22. 248 л.

3. Абылхожин Ж. Очерки социально-экономической истории Казахстана. ХХ век. - Алматы: Университет «Туран», 1997. - 360 с.

4. АП РК Ф. 141. Оп. 1. Д. 3292. 146 л.

5. Мусин М. Островок в Архипелаге ГУЛАГ. - Усть-Каменогорск: КГП «Шынгыс акпарат»,- 68 с.

6. Лухтанов А. Да здравствует власть рабочих и крестьян, долой коммунистов и коммунию // Простор. - 2005. - №12. - С.10-39.

7. АП РК. Ф. 141. Оп. 17. Д. 455. 216 л.

8. ГАВКО. Ф. 788. Оп. 1. Д. 35. 178 л.

9. ГАВКО. Ф. 139п. Оп. 1. Д. 78. 52 л.

Размещено на Allbest.ru