К вопросу об истинной исторической роли Евфросинии Полоцкой

Размещено на http://www.allbest.ru/

УДК 271.2-36«11»

К вопросу об истинной исторической роли Евфросинии Полоцкой

Сергей Рассадин

В статье анализируются некоторые источники об Евфросинии Полоцкой, а также соответствующая историография. Делается вывод о практическом неучастии Евфросинии Полоцкой в политике. На этом фоне особенно ярка её роль как духовной просветительницы, организатора монастырской церковной жизни.

Ключевые слова: духовность, политизация, святая.

Постановка научной проблемы и её значение

Евфросиния Полоцкая - едва ли не самая популярная святая в современной Беларуси. Но в фундаментальном труде Е. Е. Голубинского она упомянута среди «Киевских святых» [1, с. 211]. Полагают, что в Киево-Печерском монастыре её мощи пребывали, начиная уже с 1187 г., тогда как в Полоцк, где в 30-60-х гг. XII в. и протекала деятельность преподобной, они были перенесены лишь в 1910 г. [2]. Является спорным, что же в её наследии доминирует: значение религиозно-культурное или же политическое?

Анализ исследований и публикаций по данной проблеме

В современной белорусской историографии этой древнерусской святой приписывается политическая роль: «Укрыушыся за манастырскімі сценамі, асветніщ была своеасаблівьім сцягам змагання палачан за незалежнасць» [3, с. 66-67]. М. О. Шкелёнком же в своё время подчёркивалась её другая деятельность: «Hetkija kultumyja typy, jak... Pradslva-Afrasinnia, ...vielmi redkija i й ahulna-e6ropejskim mastabie» [4, с. 17]. Но Н. И. Ермо- лович превратил её, походя, в политбеженку (см. ниже).

Задачи исследования

Итак, во-первых, попытаемся установить источник этих ошибочных представлений, и, во-вторых, представить иную - объективную - реконструкцию соответствующих исторических обстоятельств.

Изложение основного материала и обоснование полученных результатов исследования

Полоцкую династию, к которой и пренадлежала наша преподобная, постигли две катастрофы, случившиеся, согласно уточнённой хронологии, в 1127/8 и 1129/30 гг. Сперва великий князь киевский Мстислав Владимирович пошёл на них во главе мощной коалиции: «по количеству участвующих войск это был беспрецедентный поход в истории Полоцкой земли домонгольского времени» [5, c. 13]. Его цель - собственно, аннексия всей этой земли [6, c. 109]. Объявленные «Рогволодовичами», - т. е., квази-Рюриковичами, - они были отправлены к Алексею I Комнину: «Того же лічта поточи Мьстиславъ князи ІІолотцкіе Царюграду, и со женами и съ дЧтми ...пославъ по Кривскіе князи, по Давыда, и по Ростислава, и Святослава, и по Рогволодича два, по Василія и по Ивана, и въсаждавъ ихъ въ лодіи поточи ихъ ко Царюграду, за ослушаніе ихъ, и по городомь ихъ посажа мужи своя» [7, c. 28-29]. Вопреки Воскресенской летописи Н. И. Ермоловичем бездоказательно утверждалось о Василько Святославиче: «ён разам з сястрой Прадславай (Ефрасінняй Полацкай) унік высылю i быу дзесці блізка, верагодней за усё у Літвє» [8, c. 189-190]. Но она в XII в. центром белорусской политэмиграции явно ещё не была. Н. М. Карамзин среди высланных в Византию назвал и этого Василька, а Х. М. Лопарёв - также Предславу-Евфросинию [9, c. 175; 10, c. 434].

Как политический деятель преподобная представлена на страницах гендерной истории: «по мнению В. JI. Янина, Евфросинья и по принятии схимы значительное время сохраняла всю полноту светской власти», так как «при раскопках Полоцка и древнего Кукейноса... были найдены три личные княжеские женские печати», на одной - якобы, «её погрудное изображение» [11, с. 36]. Но, вопреки Н. Л. Пушкарёвой, у В. Л. Янина говорится об изображении не владелицы печати, а её небесной покровительницы. Место находки им также указано, и это Новгород, а не Полоцк. Наконец, у В. Л. Янина речь идёт не о Евфросинии, «вечной княжне», а об её матери, обладавшей соответствующим статусом: «полоцкая княгиня не сидит в женской половине княжеского дворца и даже в монастыре ей нет покоя, она сносится с отдалёнными землями и правит Полоцком» [12 , с. 17, 19; 13, с. 234].

«Полоцкий матриархат» опротестован Л. В. Алексеевым: «подобных случаев - русская история не знает, больше того: южнорусские князья никогда бы этого не допустили! ...Нам остаётся заключить, что занимаясь этой проблемой, В. Л. Янин упустил, что Василько упоминается в летописях как полоцкий князь не только в 1132 г., но и в 1138 г., когда он встречает новгородского изгоя Всеволода, едущего в Псков. В 1139 г., несомненно, он помогает борьбе Мономаховичей с Ольговичами (чего не могло бы быть при «матриархате», а в 1143 г., по возвращении полоцких княжичей (они получали полоцкие столы), он выдаёт свою дочь Васильковну за сына Всеволода Ольговича. Где же здесь место для «полоцкого матриархата»?!» [14, с. 58-59].

Позиция его сторонников осложняется и тем, что часть этого «матриархата», датируемого ими 1130-50-ми гг., могла приходиться на Предславино детство, прошедшее, возможно, вне Полоцка и вообще Руси. По В. Л. Войтовичу, она «народилася до 1130 р. чи, може у вигнанні у Візантії і там прийняла чернецтво під іменем Єфросінії» [15]. Исходя из предположения, что малой родиной Евфросинии Полоцкой была именно Византия, можно несколько иначе, чем И. А. Чудинова, объяснить, почему в старости она отправляется в последнее своё путешествие [16, с. 177-178]». Дело не столько в её тяготении «к Византии и Константинополю, мыслимому столицей вселенского православия», а в простой ностальгии по стране далёкого детства?

Сторонники политической роли преподобной исходят из более ранней даты её рождения, что позволяет полагать достижение ею совершеннолетия на момент упомянутой высылки. «Наиболее вероятно, что появление Предславы на свет произошло в период с 1106 по 1109 г.», - утверждает Л. Е. Морозова. Но доверие к её хронологии подрывает другое утверждение: «есть её имя и в Никоновской летописи, под 1071 г. [17, с. 365, 367]. На самом деле там Евфросиния упоминается под 1563 г., в описании полоцкого похода Ивана Грозного [18, с. 347]. По В. Б. Перхавко, «полоцкая летопись не сохранилась, а в других древнерусских летописных сводах нет ни одного упоминания о преподобной. ». Им же предполагается Евфросиньино участие в княжеских конфликтах [19, с. 31-37]. Но В. Б. Перхавко при этом основывается на публикации Н. С. Серёгиной, обнаружившей и атрибутировавшей древнейший список канона из певческого цикла об этой святой, который датируется концом XII в. «В каноне, - подчёркивает она, - содержится историческая информация: «князем сродником друг на друга дерзающее подъяти мечъ возбранила еси, яко оружие обоюдоостро словесем божиим устрашающем» [20, с. 52-53]. Но отразил ли этот канон какие-то реальные княжеские междоусобицы? Их прекращение - одна из функций древнерусского святого княжеского рода, например Бориса и Глеба. Её и запечатлели посвящённые им певческие каноны [21, с. 176]. Интерес представляет вывод Е. М. Вороновой о влиянии Борисоглебского цикла. «По-видимому, - считает она, - здесь надо говорить о том, что комплекс Сказания Борису и Глебу и служба им был повторен для комплекса Житие Евфросинии Полоцкой и служба ей» [22, с. 13-14]. Итак, древнерусский евфро- синьевский канон в качестве свидетельства прямого участия преподобной в тогдашних междукня- жеских «разборках» рассматривать, конечно, нельзя. Морально-этическая позиция игуменьи Евфро- синии чётко зафиксирована в её Житии, первая редакция которого была создана примерно тогда же, что и певческий канон [23, с. 633]. А в нём речь идёт не об одних только политических, а о конфликтах вообще, вплоть до бытовых: «тако бо бяше дан дар сей блаженной Еуфросинии от Бога, аще кто яе въпрошаше о коей вещи, она ему разрешаше, чему быти, и кто ея послушаше, той добро получаше, не бо хотяше видети кого которающася: ни князя со князем, ни болярина з болярином, ни от простых кого со своим другом, но всех хотяше имети, яко едину душу» [24 , с. 177].

Заслуживает рассмотрения ещё один вопрос. Обратим внимание на один эпизод паломничества преподобной Евфросинии, также по её Житию: «И тако пришедшее въ страны, и срЬте ю царь, идый на Угры, съ великого честію, посла ю в Царьградъ». По Л. В. Алексееву, этот «царь», то есть, Мануил I Комнин, где-то в 1163-1164 гг., поскольку именно так и датируются его походы на венгров, по- видимому, дал ей тогда воинское сопровождение до самого Константинополя. «Император, - полагал он, - принял полоцкую игуменью, давно знакомую ему заочно, родственницу... со всем радушием» [25, с. 59-60]. Евфросиньиным родичем считает его и В. А. Орлов, у которого значится: «яе сваяк візантьійскі кесар Мануіл». У него же выходит, что этот византийский император, якобы, приходился полоцкой игуменье двоюродным племянником по линии своей матери, так как первая доводилась внучкой Всеславу Брячеславичу Полоцкому, а второй являлся родным внуком Алексея I Комнина. «Візантнйскі імператар Аляксей Комнін... пабрауся шлюбам з Усяслававай дачкою. Сваяцтва полацкай дынасгып Рагвалодавічау з домам Комнінау мела далекія палттычныя і культурныя вынікі», - пишет В. А. Орлов. Надо полагать, что под последним здесь имеются в виду также и контакты Евфросиньи с Мануилом, ведь, как это хорошо известно, первая доводилась внучкой Всеславу Бря- чеславичу Полоцкому, а второй - родным внуком Но у Алексея I Комнина никогда не было некой жены, «дзякуючы якой у жылах у візашьійскіх імператарау бегла крывщкая кроу» [26, с. 19, 36]. Единственная законная жена Алексея I Комнина, мать всех его детей, хорошо известна - это Ирина Дукина. Отнюдь не полоцкое царицыно происхождение засвидетельствовано ее собственным зятем Никифором Вриеннием, называющим тещу «благородным плодом» наизнатнейшего византийского рода Дук [27, с. 9-10]. Ложное представление может быть производным от мнения Л. В. Алексеева, но у В. А. Орлова Алексей I Комнин, к сожалению, перепутан с одним из его сыновей-царевичей. В оригинале значится: «в 1106 г. дочь Всеслава выдавалась замуж за сына византийского императора. .Так, нам кажется, следует объяснять прямые контакты Полоцка с Царьградом, которые происходили не только при Всеславе в XI в., но и при его потомках» [28, с. 7-8]. Есть мнение, что загадочная Всеславна обязана своим появлением Н. М. Карамзину [29]. Действительно, в его генеалогических таблицах самый младший из Всеславовых потомков обозначен так: «дочь (за сыномъ Императора Греческ. Алексія). 1104.» [30, Роспись VII]. Ссылок на какие-либо источники нет. Вполне вероятно, что в его таблицах дочь Всеслава спутана с совсем другой княжной, которая действительно была выдана замуж в Византию и чей ее брак засвидетельствован Лаврентьевской летописью значится: «Въ лЬто 6612. Ведена дщи Володарева за царевичь за Олексиничь, Царюгороду, мЬсяца іулія въ 20» [31, с. 119]. «Мартовский» 6612 г. от сотворения мира, июль, соответствует 1104-му от Рождества Христова, которым у Н. М. Карамзина обозначен брак, якобы, Всеславны. По-видимому, она ошибочно появилась у него вместо дочери Володаря Ростиславича, княжившего в летописном Перемышле [32, с. 5]. Итак, полоцкие князья династических связей с Византией, вероятно, вообще не имели. Но это повышает значение преподобной, показывает ее религиозно-культурный авторитет, достигавший международного уровня, отнюдь не благодаря родственным связям.

Для Евфросиньина Жития отмечалось «обилие многочисленных деталей, нигде не расходящихся с тем, что рассказывается в летописях.» [33, с. 52]. «И посла, - говорится в нем, - слугу своего Михаила въ Царьградъ къ цареви, нарицаемому именемъ Мануилу, и къ патріарху ЛуцЬ съ дары многоцЬнными, просящее отъ него иконы святыя Богородицы, еже бЬ евангелистЬ Лука написа еще при животЬ святыя Богородицы, и постави едину во ІерусалимЬ, а другую въ ЦарЬградЬ, а третью вЬ ЕфесЬ; она же с прилежашемъ прошаше Ефескія иконы святыя Богородицы. ВидЬвъ же царь любовь ея, и посла в Ефесъ семьсотъ оружникъ своихъ, и шедшее, принесоша икону святыя Богородицы в Царьградъ. Патртрхъ же Лука, собра епископы и соборъ весь во святую Софію, и благословивъ, дасть ю слузЬ преподобныя Евфросиніи». Речь, конечно, не об оригинале, написанном, по преданию, евангелистом Лукой. О. Е. Этингоф считает, что на выбор названия этой иконы повлияло перенесение в столицу в конце царствования Мануила I камня, на котором возлежало после снятия с креста тело Спасителя, именно из Эфеса. Вместе могли отправить и список с Эфесского образа Богоматери [34, с. 20].

Известно, что, сделавшись в 1157 г. вселенским патриархом, Лука Хрисоверг активно вмешивался в дела русской церкви, находившейся под его юрисдикцией. Так, он отказал в его просьбе самому великому князю владимирскому учредить в его стольном городе отдельную митрополичью кафедру, что следует из сохранившейся «Грамоты великого патриарха Луки ко князю ОндрЬю Ростовскому Боголюбскому», датируемой 1160 или 1168 г. По М. В. Бибикову, Византия упорно стремилась усилить свой контроль над русской церковью, и оказывать, через духовную сферу, политическое влияние на русских князей» [35, с. 110-112]. В контексте этой политики следует, по-видимому, рассматривать также акт дарения априорно высокостатусной византийской иконы, отправленной патриархом Лукой в Полоцк. Можно допустить также, что в определенный момент венгерского похода императору Мануилу I Комнину было доложено о прибытии, в качестве паломницы, высокопоставленной и влиятельной игуменьи из этого отдалённого русского города, ему, тем не менее, уже известной. Аудиенция, данная ей императором, была, по-видимому, актом той же самой византийской политики, а отнюдь не проявлением родственных, или каких-либо других личных Мануиловых чувств.

Заслуживает внимания точка зрения В. Д. Сарабьянова. «Между тем, - пишет он, - представления о преп. Евфросинии как о просветительнице, хотя и общепринятые, обычно опираются исключительно на данные её жития и церковное предание, поскольку никаких материальных свидетельств - сочинений, высказываний, поучений, рукописей, говорящих о её просветительской деятельности, до наших дней не сохранилось. Однако именно такой материал дают нам теперь фрески Спасской церкви, построенной и расписанной при непосредственном участии самой преподобной». Изучение этого фрескового ансамбля дало основание для следующего, несомненно важного в данном случае, вывода: «Можно сказать, что вся жизнь преп. Евфросинии была связана с миром книг, а образ святого, распространяющего книжную премудрость и слово Божие, приобретал для неё особое, личностное отношение» [36, с. 79-80].

Фрески, помимо этой искусствоведческой, подверглись ещё и произвольной интерпретации В. А. Орлова: «Твар з дугападобньїмі бровамі і асабліва вочы намаляваныя настолькі прашкнёна, з такой жыццёвай пераканаучасцю, што міжволі узнікае думка: перад намі не святая, а рэальная зямная жанчына. ...Няма нічога дзіунага у тым, што некаторыя даследчыю ужо дауно называюць гэты фрагмент партрэтам самой Еуфрасінні Полацкай» [37, с. 42-43]. Но в профессиональном комментарии А. А. Селицкого - совсем другие оценки: «в рисунке ощущается некоторая неуверенность. Художник поправляет в линиях сам себя. Ни прямых, ни даже косвенных сведений, что это сама Евфросиния Полоцкая, нигде нет» [38 , с. 124]. Оба эти мнения опубликованы, практически, синхронно. А. А. Селицким прокомментирован настоящий фресковый портрет преподобной. «Бесценным открытием, - пишет он, - была ктиторская фреска преподобной Евфросинии с моделью построенного храма. Благодаря хорошо сохранившемуся изображению, удалось реконструировать изначальный внешний вид Спасо-Преображенской церкви с документальной достоверностью» [39, с. 100]. На этой фреске Евфросиния представлена ктитором, - то есть, основательницей названной церкви, которая и подносится ею Господу Богу. Святая изображена в монашеской одежде (рясе? мантии?), на голове капюшон-куколь. Лик, к сожалению, утрачен, фигура испещрена польскоязычными надписями (рис. 1). Отсутствие нимба указывает на создание данной фрески в середине XII или в начале XIII в., когда почитание Святой Евфросинии Полоцкой только начиналось [40, с. 507-517] .

евфросиния полоцкий духовный монастырский

Рис. Ктиторская фреска; Евфросинии Полоцкой

Выводы

Согласно И. А. Чудиновой, «главным свидетельством её святого жития, несомненно, является созидание храмов и основание монастырей, ставших теми зёрнами русской культуры, из которых произросло великое древо русского женского монашества» [41, с. 177]. Таким образом, избавившись от необоснованной политизации Евфросиньина наследия, мы приблизимся к пониманию истинной исторической роли преподобной, заключавшейся, по-видимому, в активном продвижении духовных христианских ценностей, «устроении» церковной и монастырской жизни.

Перспективы дальнейших исследований. По нашему мнению, безусловный интерес представляет, в частности, сравнение исторических данных об Евфросинии Полоцкой с таковыми ещё о двух одноименных ей древнерусских женских персонажах, - Евфросиниях Галицкой и Суздальской.

Источники и литература

1. Голубинский Е. Е. История канонизации святых в Русской Церкви. - 2-е изд., испр. и доп. / Е. Е. Голубинский. - М. : Университет. тип., 1903. - 594 с.

2. Евфросиния Полоцкая // Православная энциклопедия / под общ. ред. Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. - М. : Церковно-научный центр Русской православной церкви «Православная энциклопедия», 2008. - Т. XVII. - С. 507-517.

3. Арлоу У. А. Еуфрасіння Полацкая. Евфросиния Полоцкая / У. А. Арлоу. - Мінск : Мастацкая літ., 1992. - 220 с.

4. Шкялёнак М. В. Беларусь і суседзі : гістарьічньїя нарысы / М. В. Шкялёнак. - Беласток : Беларус. гіст. тав-ва / М. В. Шкялёнак, 2003. - 297 с.

5. Алексеев Л. B. Западные земли домонгольской Руси : очерки истории, археологии, культуры : в 2 кн. / Л. В. Алексеев. - М. : Наука, 2006. - Кн. 2. - 167 с.

6. Рукавишников А. В. Почему полоцкие князья были сосланы в Византию: свидетельства источников / А. В. Рукавишников // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. - 2003. - № 2 (12). - С. 99-111.

7. Полное собрание русских летописей, изданных по Высочайшему повелению. - Т. VII : Летопись по Воскресенскому списку. - СПб. : Тип. Э. Праца, 1856. - 345 с.

8. Ермаловіч М. I. Старажытная Беларусь: Полацкі і новагародскі перыяды / М. I. Ермаловіч. - Мінск : Мастацкая літ., 1990. - 364 с.

9. Карамзин Н. М. История государства Российского : в 12-ти т. / Н. М. Карамзин. - СПб. : Тип. Н. И. Греча, 1818. - Т. II. - 584 с.

10. Лопарёв X. М. Брак Мстиславны (1122 г.) / Х. М. Лопарёв // Византийский временник. - 1902. -Т. IX. - С. 418-445.

11. Пушкарёва Н. Л. Женщины Древней Руси / Н. Л. Пушкарёва. - М. : Мысль, 1989. - 286 с.

12. Янин В. Л. Полоцкий матриархат / В. Л. Янин // Знание - сила. - 1970. - № 12. - С. 17-19.

13. Янин В. Л. Актовые печати Древней Руси X-XV вв. - Т. I : Печати Х- начала XIII вв. / В. Л. Янин. - М. : Наука, 1970. - 328 с.

14. Алексеев Л.В. Западные земли домонгольской Руси : очерки истории, археологии, культуры : в 2 кн. / Л. В. Алексеев. - М. : Наука, 2006. - Кн. 2.- 167 с.

15. Войтович Л. В. Князівські династії Східної Європи (кінець IX - початок XVI ст.): склад, суспільна і політична роль : іст.-генеалогіч. дослідж. / Л. В. Войович. - Львів : Ін-т українознав. ім. І. Крип'яке- вича, 2000. - 649 с.

16. Чудинова И. А. Преподобная Евфросиния Полоцкая и традиции византийского женского монашества / И. А. Чудинова // Общество. Среда. Развитие. - 2012. - № 4 (25). - С. 177-181.

17. Морозова Л. Е. Великие и неизвестные женщины Древней Руси / Л. Е. Морозова. - М. : АСТ: Астрель, Харвест, 2009. - 560 с.

18. Полное собрание русских летописей, издаваемое по Высочайшему повелению Археографической Комиссией. - Т. XIII. - 2-я половина. I : Дополнения к Никоновской летописи; II : Так называемая царственная книга. - СПб. : Тип. И. Н. Скороходова, 1906. - С. 303-532.

19. Перхавко В. Б. Преподобная Евфросиния Полоцкая / В.Б. Перхавко // Московский журн. - 2001. - № 7. - С. 31-37.

20. Серёгина Н.С. Певческий цикл о Евфросинии Полоцкой / Н.С. Серёгина // К 1125-летию Полоцка. Конференция «История и археология Полоцка и Полоцкой земли». - Полоцк, 1987. - С. 52-53.

21. История России с древнейших времен до конца XVII века / Н. Л. Вдовина, Н. В. Козлова, Б. Н. Флоря ; под ред. Л. В. Милова. - М. : Эксмо, 2010. - 768 с.

22. Воронова Е. М. Житийная повесть о Евфросинии Полоцкой как литературно-исторический памятник XII века : автореф. дис. на соискание учёной степени канд. филол. наук по спец. 01.01.01 : Русская литература / Е. М. Воронова. - Л. : Рос. ордена Трудового Красного Знамени гос. пед. ун-т им. А. И. Герцена, 1991. -15 с.

23. Назаренко А. В. Древняя Русь на международных путях : междисциплинарные очерки культурных. торсовых, политических связей IX-XII вв / А. В. Назаренко. - М. : Языки рус. культуры, 2001. - 784 с.

24. Повесть жития и преставления святой и блаженной и преподобной Евфросинии, Игумении монастыря Святого Спаса и Пречистой Его Матери, что во граде Полотске // Памятники старинной русской литературы, изд. графом Г. А. Кушелевым-Безбородко. Повести религиозного содержания, древние поучения и послания, извлечённые из рукописей Н. И. Костомаровым. - 1862. - Вып. IV. - С.172-179.

25. Алексеев Л. B. Западные земли домонгольской Руси: очерки истории, археологии, культуры : в 2 кн. / Л. В. Алексеев. - М. : Наука, 2006. - Кн. 2. - 167 с.

26. Арлоу У. А. Дзесяць вякоу беларускай гісторьіі (862-1918): Падзеі. Даты. Ілюстрацьгі / У. А. Арлоу, Г. М. Сагановіч. - Вільня : Наша Будучыня, 2002. - 170 с.

27. Византийские историки, переведенные с греческого при С. Петербургской Духовной Академии. Исторические записки Никифора Вриенния. 976-1087. - СПб. : Тип. Г. Трусова, 1858. - 156 с.

28. Алексеев Л. B. Западные земли домонгольской Руси: очерки истории, археологии, культуры : в 2 кн. / Л. В. Алексеев. - М. : Наука, 2006. - Кн. 2. - 167 с.

29. Всеслав Брячиславич [Электронный ресурс] - Режим доступа : https://ru.wikipedia.org/wiki/

30. Карамзин Н. М. История государства Российского : в 12-ти т. / Н. М. Карамзин. - СПб. : Тип. Н. И. Греча, 1819. - Т. II. - 359 с.

31. Полное собрание русских летописей, издаваемое по высочайшему повелению Археографической Комиссией. - СПб. : Тип. Э. Праца, 1846. Т. I.-I. II : Лаврентьевская и Троицкая летописи. - 267 с.

32. Войтович В. Л. Перша галицька династія / В. Л. Войтович // Генеалогічні записки. - 2009. - Вип. 7 (нової серії 1). - C. 1-25.

33. Алексеев Л. B. Западные земли домонгольской Руси : очерки истории, археологии, культуры : в 2 кн. / Л. В. Алексеев. - М. : Наука, 2006. Кн. 2. - 167 с.

34. Этингоф О. Е. Византийские иконы VI - первой половины XIII века в России : автореф. дис. на соискание учёной степени д-ра искусствоведения по спец. 17.00.04 - Изобразительное и декоративноприкладное искусство и архитектура / О. Е. Этингоф. - М. : МГУ им. М. В. Ломоносова, 2006. - 47 с.

35. Бибиков М. В. BYZANTINOROSSICA: Свод византийских свидетельств о Руси / М. В. Бибиков. - М. : Языки славян. культуры, 2004. - 736 с.

36. Сарабьянов В. Д. Мир книжности во фресках Спасской церкви Евфросиньева монастыря. К вопросу о просветительской деятельности преподобной Евфросинии Полоцкой / В. Д. Сарабьянов // История и археология Полоцка и Полоцкой земли : материалы VI междунар. науч. конф. (1-3 ноября 2012 г.). - Ч. II : Спасо-Преображенская церковь в Полоцке. История. Архитектура. Живопись. - Полоцк : Полоцкое книж. изд-во, 2013. - С. 79-103.

37. Арлоу У. А. Еуфрасіння Полацкая. Евфросиния Полоцкая / У. А. Арлоу. - Мінск : Мастацкая літ. - 1992. - 220 с.

38. Селицкий А. А. Живопись Полоцкой земли XI-XII вв. / А. А. Селицкий. - Минск : Навука і тэхшка, 1992. - 173 с.

39. Селицкий А. А. Фрески часовни Спасо-Преображенской церкви в Полоцке середины XII века / А. А. Селицкий // Княжа доба: історія і культура. - 2012. - Вип. 6. - С. 99-117.

40. Евфросиния Полоцкая // Православная энциклопедия / под общ. ред. Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. - М.: Церковно-научный центр Русской православной церкви «Православная энциклопедия», 2008. - Т. XVII. - С. 507-517.

41. Чудинова И. А. Преподобная Евфросиния Полоцкая и традиции византийского женского монашества / И. А. Чудинова // Общество. Среда. Развитие. - 2012. - № 4 (25). - С. 177-181.

Россадін Сергій. До питання про історичну роль Єфросинії Полоцької. Проаналізовано історіографію та основні джерела, які містять відомості про життя й діяльність Єфросинії Полоцької. Зроблено висновок про неучасть Єфросинії Полоцької в політичному житті. Простежено роль святої Єфросинії в духовному житті краю, а також показано її як організатора монастирського життя.

Ключові слова: духовність, політизація, свята Єфросинія Полоцька.

Rassadin Sergey. To the Question of the True Historical role of Euphrosyne of Polatsk. In this article some of the sources about this saint, as well as relevant historiography are analyzed. It is concluded that Euphrosyne practically did not participate in politics. On this background, her role as a spiritual enlightener, organizer of the monastic life of the Church is especially bright.

Key words: spirituality, politicization, saint.

Стаття надійшла до редколегії 10.12.2014 р.

Размещено на Allbest.ru