Салтово-маяцкая культура

Размещено на http://www.allbest.ru/

ВВЕДЕНИЕ

Салтово-маяцкая культура -- археологическая культура эпохи железного века на юге России и юго-востоке Украины. Датируется серединой VIII -- началом Х веков, периодом господства в этом регионе Хазарского каганата.

Название дано по двум крупным памятникам -- Салтовскому городищу близ села Верхний Салтов на левом берегу Северского Донца (Харьковская область, начало раскопок 1900 год) и Маяцкому городищу близ впадении в Дон реки Тихая Сосна (Воронежская область, 1906 год). Выделена в 1926 году С.Н. Замятниным [4].

Роль убора-костюма как одного из важнейших элементов материальной культуры традиционных обществ хорошо показана в современной культурологии. С одной стороны, костюм является средством самопрезентации личности, с другой - средством воздействия на других людей и представляет собой символическую систему как некий «передатчик» информации от его владельца к окружающим. Костюм, следовательно, представляет собой систему элементов, которые несут в себе некий образ, идею; он говорит об уровне развития и ориентированности культуры своего хозяина, о его психологии, материальных возможностях, социальном статусе. Костюм выполняет ряд значимых функций: биологические, социальные, сакральные, эстетические и пр.

Как известно, женский убор в традиционных обществах является одним из наиболее устойчивых и консервативных элементов материальной культуры, он сакрализован и его составляющие играют роль амулетов-оберегов. Все это в полной мере относится и к убору древнего населения Северного Кавказа.

При исследовании различных категорий и типов предметов стало очевидным, что женский северокавказский костюм эпохи Великого переселения народов включал значительное количество категорий вещей, как автохтонного, местного, так и аллохтонного, инородного, происхождения и распространялись они в северокавказском регионе неравномерно.

Автохтонные элементы, имеющие корни в костюме предыдущего времени (фибулы, металлические зеркала, различные типы браслетов и т. д.), являются интереснейшим материалом для культурной и этнической истории региона, поскольку они отражают наиболее устойчивые и типичные черты женского убора. Именно эти элементы и должны в первую очередь привлекаться для изучения вопросов этнокультурной принадлежности той или иной группы северокавказского населения в эпоху Великого переселения народов. В нашей курсовой работе мы рассмотрим зеркала, использовавшиеся в салтово-маяцкой культуре.



1. САЛТОВО-МАЯЦКАЯ КУЛЬТУРА

В более узком смысле -- это культура аланского населения, жившего в лесостепной части Подонья, которая сложилась в результате переселения туда аланских племен. Имеет генетические связи с культурой северокавказских алан. Чаще всего салтово-маяцкую культуру определяют как «государственную культуру Хазарского каганата» и включают в ареал ее распространения Прикаспийский Дагестан, Тамань, степное Подонье, Восточный Крым, Приазовье и Нижнее Поволжье. В последнем случае культуру условно подразделяют на 2 локальных варианта: аланский лесостепной, представленный в антропологическом смысле долихокефальным населением, и степной, иногда называемый «болгарским» с брахикефальным населением. Последний вариант также делится на несколько территориальных вариантов. В виде гипотезы данная точка зрения впервые была высказана М. И. Артамоновым в 50-е годы XX века, который объединил салтовские памятники с исторически и типологически близким им районом Нижнего Подонья. С. А. Плетнева окончательно закрепила данную концепцию в своих работах и она стала общепринятой. На сегодняшний день прямая связь салтово-маяцкой культуры с Хазарским каганатом широко используется в научной литературе, но подвергается критике со стороны некоторых исследователей.

Население археологической салтово-маяцкой культуры является таким же как население Хазарского каганата: булгарами, аланами, хазарами [45].

Анализ керамических изделий лесостепного варианта салтово-маяцкой культуры показал присутствие 5 этнических групп, из которых 2 представлены аланскими племенными группировками, 3 -- булгарскими.

талисман керамический древнейший браслет



Рисунок 1 - Место крепости Саркел. Фото раскопок под руководством М.И. Артамонова в 1951 году

Многонациональное население Хазарского каганата имело различия в обрядах погребения. Катакомбный обряд чаще обнаруживается у аланского населения, черепа в этих погребениях относятся к европеоидам долихокранам-аланам. У европеоидов-брахикранов с малой примесью монголоидности чаще встречаются ямные погребения. Их принято считать прабулгарскими (булгарскими) или, вероятно, хазарскими. Подобные черепа были найдены в археологических раскопках в степях Крыма и на территориях Дунайской Болгарии и Волжской Булгарии. Во всех регионах распространения салтово-маяцкой культуры находят также мезокранные черепа, что показывает на взаимное проникновение культур.

Типичной моделью жилой постройки Маяцкого комплекса является прямоугольная полуземлянка, углубленная до 1,0 м, площадью от 11,5 до 18,5 м2. Строительная конструкция дощато-плаховая или опорно-столбовая, коридора нет. Очаг располагается в центре постройки. Примером данной модели являются постройки №3, 300 Маяцкого селища.

На Дмитриевском комплексе типичная модель постройки является прямоугольным бескоридорным жилищем, углубленным в материковое основание на 0,9 м, площадью около 10 м2, с открытым очагом в центре жилища, с обработанным полом.

Для Верхне-салтовского комплекса более характерна полуземлянка квадратной формы, которая углублена в материковое основание на 1,5 м, площадью около 18 м2. Конструкция постройки -- опорно-столбовая, очаг чаще располагается в центре, но иногда у стены жилища.

В Степном Подонцовье 40 % жилищ имеют квадратную форму, в лесостепном варианте же 63 % -- это жилища в форме прямоугольников. В лесостепном варианте характерны постройки с глубиной менее 1,0 м, в степном варианте же чаще всего жилища углублены до 1,5 м. Средняя площадь жилищ в лесостепном варианте составляет около 14 м2, в Степном Подонцовье площадь жилищ колеблется около 22 м2. Печи и Очаги встречаются в постройках обоих вариантов, но их соотношение в степном варианте составляет 1:4, у лесостепного варианта оно равно 1:7. Для степных жилищ больше характерны тандыры или, как их еще называют, хлебные печи. По данным Л. И. Красильниковой на территории Степного Подонцовья был выявлен 21 тандыр, он встречается в каждой 3-й постройке. На исследованных поселениях в лесостепном варианте зафиксирован лишь 1 тандыр (постройка 14 Дмитриевского комплекса). Таким образом, можно сделать вывод о том, что в лесостепном и степном вариантах салтово-маяцкой культуры имеются как общие черты, так и видимые различия в домостроительных традициях населения.

Также археологами был проведен сравнительный анализ жилых построек 2-х наиболее близких в пространственно-временном отношении памятников: городища Титчиха (Роменско-борщевская культура, северы) и Маяцкого комплекса (салтово-маяцкая культура, аланы). По сравнению с Маяцким комплексом на городище Титчиха котлованы жилищ больше углублены - около 1,0 м. Принципиальных отличий не наблюдается в конструкциях жилых построек городища Титчиха и Маякого комплекса. На обоих памятниках отмечены дощато-плаховая и опорно-столбовая конструкции Хозяйственные ямы, ниши не отмечены в постройках городища Титчиха. Одним из важных отличий полуземляночных построек Маяцкого комплекса и городища Титчиха являются отопительные устройства. На городище Титчиха отопительными устройствами являются печи 4-х типов: из одних камней, из глины и камней, из одной глины и печи с частичным использованием материка. Большинство печей относится к первым 2-м типам - 86% . Очаг отмечен лишь в одном случае. В жилищах Маяцкого комплекса А.З. Винников выделил только 2 типа печей: печи из камней и глины и печи-каменки. По его подсчетам, процентное соотношение печей этих 2-х типов составляет 75 % и 25 %.

На территории Хазарского каганата было найдено около 100 поселений с явными следами ведения земледелия, что говорит о том, что его жители вели не только кочевой образ жизни. Археологические находки представляют собой крепкие дома, сараевидные постройки, загоны для скота, и др. Населением каганата возводились такие укрепленные крепости, как Саркел, который был построен из кирпича. Помимо земледелия, жители Хазарского каганата занималось скотоводством, рыболовством и металлургией. На высоком для того времени было развито гончарное производство. Находками рунических граффити подтверждается, что они имели свой алфавит. Правда эти короткие записи пока не поддаются расшифровке.

Хазарская культура оказалась намного долговечнее государства: это заметно по слоям XI века из находок в Венгрии, Волжской Булгарии, Византии и Дунайской Болгарии.

Амулеты и редкие символы, найденные при археологических раскопках, дали ученым возможность хотя бы примерно определить верования и мифологию населения салтово-маяцкого археологического пласта. Очень много для этого было сделано С.А. Плетневой. Она провела исследования с тамгообразными символическими знаками, граффити и металлическими амулетами. В этом же направлении проводила исследования В.Е. Флерова - изучала амулеты, керамические клейма и талисманы.

Многими учеными был отмечен присущий кочевникам синкретизм, в котором древнейшие формы религий (культ предков, тотемизм, нагуализм, шаманизм, аграрные и промысловые культы) переплетаются с более поздними. Несмотря на то, что прямых подтверждений в письменных источниках не было найдено, по многочисленным косвенным признакам исследователи предположили, что там мог существовать культ Тенгри-хана, верховного божества, а также культ вождей, который составлял оппозицию более древним вышеперечисленным культам.

Было найдено письмо царя Хазарии Иосифа испанскому еврею Хасдаи ибн Шафруту, в котором утверждалось, что в Хазарии государственной религией является иудаизм. Царь Иосиф, называя пределы своего царства, говорит, что от Итиля (Волги) Хазария простирается на 40 фарсахов, то есть менее, чем на 300 км., а среди пограничных пунктов на западе называется город Ш-р-кил, то есть Саркел, находящийся на восточном берегу Дона. Таким образом, западная граница Хазарского каганата проходила по реке Дон и "салтовцев" в свою территориальную орбиту не включала.
В 30-е годы XX века ленинградским археологом Артамоновым было высказано мнение, что большинство поселений "салтовцев" совпадают с поселениями славянских племен пеньковской культуры, которые были известны византийцам в VI-VII веках под именем "антов". В 60-е годы прошлого века украинский археолог Березовец доказал, что к "салтовцам" прямое отношение имеют не только славяне-пеньковцы, но и славяне-носители волынцевской культуры.

Таким образом, можно с уверенностью сделать вывод о том, что "салтовцы" в большинстве своем - это славяне, с VII века начавшие активно смешиваться с тюркоязычными и ираноязычными племенами, в результате чего от первых позаимствовали форму правления - каганат, а от вторых свое самоназвание с корнем "рус".

Вполне вероятно, что распространение самоназвания "салтовцев" как "рус", "русы", "русские" связано с названием нынешнего Северского Донца, который по данным анонимного арабского источника носил в древности название река Рус. В переводе - чистая или светлая река. Вероятнее всего, "салтовцы" стали себя именовать «русами» от наименования реки.

Историк О.Н. Трубачев, описывая Днепровско-Донской регион архаических славянских гидронимов, высказал мнение о том, что «именно здесь начал шириться этноним Рус, Русь».

Русский каганат представлял собой довольно воинствующее государство. Окруженный с востока - хазарами, с юга - болгарами, с севера кочевыми венграми каганат постоянно то нападал, то защищался от них. Для своей защиты "салтовцы" выстроили двадцать пять городов-крепостей (и это только то количество, которое было найдено в археологических раскопках), но даже эта цифра доказывает, что в Русском каганате было больше всего городов, чем в других государствах раннего средневековья. Эти города являлись центрами ремесел и торговли. На высоком уровне развития там были ювелирное и гончарное дело, металлургия,. Арабы отмечали, что русские мечи не отличались по качеству от дамасской стали. 
Важными отраслями товарообмена были работорговля и пушнина. Рабами становились враги, плененные во время морских походов в Византию и в Крым. Этот факт означает, что у Русского каганата существовал конкурентоспособный флот.

На весь Ближний Восток и Восточную Европу славились русские ювелиры причем не только своими гранеными зеркалами и красивыми женскими украшениями, но также и умелой подделкой монет (рис. 2,3).



Рисунок 2 - Детали мужского поясного набора, VIII--IX вв.

Рисунок 3 - Хазарские женские украшения, VIII-XIX вв.

Причем количество драгоценных металлов в поддельных монетах иногда даже превышало их количество в подлинниках. Таким образом восполнялась периодически возникавшая в каганате нехватка наличных денег. Кстати, "фальшивомонетчество" было очень паспространено в то время и не считалось преступлением, если в «фальшивках» было столько же драгметалла, как и в подлинных монетах. Если купцам не хватало, например, каких-нибудь арабских дерхемов для того, чтобы рассчитаться с арабами за ткани, но были драгоценные металлы, то брали их, шли к ювелиру, и он чеканил их столько, сколько нужно.

Была в Русском каганате и своя оригинальная письменность. В ее основе были аланские руны, которыми писали славянские, тюркские и иранские слова. Один из основателей славянской письменности, святой Кирилл, видел в Крыму Новый Завет, написанный этими руническими "чертами и резами". Буквы ш, щ, ц, и ч возникли вероятно из этого рунического письма и именно поэтому они не имеют аналогов ни в греческом, ни в латинском алфавитах.

Многие полуземляночные постройки салтово-маяцких поселений имели типичное для славян внутреннее устройство -- отопительные сооружения были расположены около одной из стен или в углах. Были найдены на этих поселениях глинобитные печи на каркасах, которые были неизвестны аланам, но полностью идентичны отопительным устройствам жилищ роменской и волынцевской культур. Наличие славянского населения в северо-западных районах Хазарии доказывают и находки волынцевской керамики в могильниках и поселениях салтово-маяцкой культуры, в том числе и в Саркеле. Около салтовского Сухогомольшанского городища был найден могильник с чужими для салтовского населения погребальными обрядами -- урновыми и ямными трупосожжениями. Но урнами в них служили сосуды салтовского типа.

Таким образом, ни в промышленном, ни в культурном, ни в политическом плане древнедонбасское государство не уступало ни Хазарскому каганату, ни Волжской Булгарии.



2. ТИПЫ ЗЕРКАЛ В САЛТОВО-МАЯЦКОЙ КУЛЬТУРЕ

Современная культурология позиционирует убор-костюм как один из важнейших элементов материальной культуры традиционных обществ. С одной стороны, костюм является средством самопредставления личности, с другой - средством воздействия на других людей и представляет собой символическую систему как некий «передатчик» информации от его владельца к окружающим. Костюм представляет из себя систему элементов, в которой заложен некий образ, идею; он показывает уровень развития и ориентированности культуры своего хозяина, его психологию, материальные возможностях, социальный статус. Костюм выполняет ряд значимых функций: социальные, биологические, эстетические, сакральные и пр.

Как известно, в традиционных обществах женский убор - один из самых консервативных и устойчивых элементов материальной культуры, он ритуальный и его составляющие играют роль амулетов-оберегов. Убор древнего населения Северного Кавказа не является исключением.

Женский северокавказский костюм эпохи Великого переселения народов состоял из значительного количества категорий вещей, как автохтонного (местного), так и аллохтонного (инородного), происхождения и распространялись они в регионе неравномерно.

Автохтонные элементы, сохранившиеся в костюме от предыдущего времени (металлические зеркала, фибулы, различные типы браслетов и т. д.), являются важным материалом для этнической и культурной истории региона, так как они отражают наиболее типичные и устойчивые черты женского убора. Поэтому эти элементы в первую очередь должны привлекаться для изучения вопросов этнокультурной принадлежности различных групп северокавказского населения в эпоху Великого переселения народов.

Одна из важнейших категорий женского убора -- металлические зеркала, хорошо представлена на Северном Кавказе в погребениях IV-VI веков и на сегодняшний день лучше всего освещена в зарубежной историографии И. Вернер разработал их типологию в обобщающем исследовании по археологии гуннского времени [44]. Изучение зеркал было продолжено И.П. Засецкой, Б. Анке и Б. Незабитовской [18,19,41,42,43]. Исследование зеркал римского времени проводилось и отечественными исследователями. Их работы также имеют большое значение для правильного понимания северокавказского материала [1,2].

В погребениях с женским инвентарем эпохи Великого переселения народов на Северном Кавказе очень часто встречаются металлические зеркала с петлей по центру. В тех случаях, когда в погребениях зафиксирована их позиция на костяке, зеркала находятся, как правило, в районе тазовых костей. Это говорит о том, что скорее всего их носили подвешенными к поясу, вероятно, в чехле или сумочке. В иных случаях зеркала были положены в могилу рядом с телом погребенной или у нее в ногах, по всей видимости, в качестве заупокойного дара. Иногда зеркала встречаются и в мужских могилах, куда они точно попадают в качестве заупокойного дара. Типы зеркал, известные в эпоху переселения народов, возникают еще в поздне-римское время и существуют позднее, вплоть до VII века. Поэтому хронологическая атрибуция зеркал может базироваться только на их нахождении в закрытых комплексах. Типология зеркал с петлей по центру впервые была разработана И. Вернером и уточнена Б. Анке [41,42,44].

2.1 Зеркала типа Карповка - Анке - 4

В этот тип объединены зеркала с центральной петлей, украшенные двумя или тремя концентрическими рельефными кругами. Они были подробно изучены [19,43]. Зеркала этого типа появляются на Северном Кавказе в римское время, на что указывают находки в п. 3 Западного некрополя Кобани, а также в п. 2 и 3 некрополя Дербента (Нарын-Кала) [1,20]. Такие зеркала существуют до IX-X веков включительно. Для VII-VIII векв они, например, отмечены в погребениях Борисовского могильника и в некрополе Мокрая Балка [5,37] (рис. 4). В более позднее время, в IX-X веках, подобные зеркала отмечены в основном на Северо-Западном Кавказе и на памятниках салтово-маяцкой культуры [43].

Рисунок 4 - Зеркала типа Карповка-Анке-4 из могильника Дюрсо

Постараемся уточнить, откуда они появились в салтовской культуре. Эти зеркала изучались А.В. Мастыковой в контексте северокавказских древностей эпохи Великого переселения народов [26]. Выяснилось, что в Восточной Европе они появляются уже в позднеримское время, не позднее III века, причем самые ранние находки были сделаны только в северокавказском регионе. Это западное кладбище некрополя Кобань в Северной Осетии, «Золотое кладбище» на Кубани, могильники Львовский Первый_4 в Северном Дагестане и на цитадели Нарын_Кала в Дербенте, [1,2,13,20]. Один экземпляр зеркала типа Карповка был найден на Сергачском могильнике в Среднем Поволжье в погребении с римской профилированной фибулой, видимо, уже тогда из северокавказского региона отдельные экземпляры этих зеркал попадали очень далеко на север [38,39].

Особенно хорошо известны зеркала с таким декором в эпоху Великого переселения народов. На Северном Кавказе зеркала типа Карповка существуют очень долго -- наиболее поздние находки, из Змейского могильника в Северной Осетии, относятся к X--XII векам [23,24].

Концепция северокавказского происхождения салтово_маяцкой культуры VIII--IX векам является на сегодняшний день одной из наиболее распространенных и поэтому, казалось бы, наличие в салтовском контексте зеркал Карповка не должно вызывать удивления. С. А. Плетнева на материалах Дмитриевского могильника среди зеркал первого вида (т. е. диаметром не более 6 -- 7 см), выделяет экземпляры, украшенные концентрическими выпуклыми кругами в отдельный тип 1, который представлен двумя вариантами -- первый, с двумя кругами, и второй, с тремя кругами [34]. Помимо Дмитриевского могильника такие зеркала встречены и на ряде других салтовских памятников бассейна Дона, в частности в погребениях Маяцкого селища [10], а также в Саркеле_Белой Веже, на Правобережном Цимлянском городище, на Верхне_Салтовском могильнике.

Отдельные экземпляры зеркал типа Карповка этого времени имеются и в Северо_Западном и Центральном Предкавказье -- например, в скальном некрополе Эшкакон, на Церковной горе Нижне_Архызского городища, на могильнике 2 на реке Кривой в Ставропольском крае [22,36], в погребении 101 могильника Мокрая Балка в Кисловодской котловине [5]. Но в целом в Центральном Предкавказье, откуда обычно выводят салтовскую культуру, таких зеркал мало. Изолированная находка зеркала типа Карповка отмечена на Больше_Тарханском могильнике, в Поволжье, отнесенного исследователями этого памятника ко второй половине VIII -- первой половине IX в., С. А. Плетнева датирует его от середины IX по середину X в.

Как уже говорилось, самые ранние зеркала типа Карповка зафиксированы на Северном Кавказе. Они здесь хорошо представлены и в эпоху Великого переселения народов, в V--VI веков. Следует отметить, что в это время они встречаются только в западной половине северокавказского региона -- на Черноморском побережье (могильники Бжид, Дюрсо, Сопино:, на Кубани (могильники Мешоко, Пашковский № 1, Ново_Вочепший, некрополь Старокорсунского городища 2, Тауйхабль,), и лишь одно зеркало происходит из бассейна Терека (могильник Нижний Джулат) [26].Для второй трети VI -- второй трети VII веков, так называемого горизонта геральдических гарнитур, зеркала этого типа отмечены в материалах могильника Карповка (или Агойский), Борисовского некрополя, могильника Бжид [11,30,37], а также некрополя Дюрсо [14].

Все эти памятники принадлежат оседлому населению Северного Кавказа. В этом регионе только одно зеркало типа Карповка было найдено в разрушенном кочевническом погребении у с. Михаэльсфельд (ныне с. Джигинское Краснодарского края) [18]. Подробное картографирование зеркал типа Карповка показало, что они совсем не характерны для аланской культуры Центрального Предкавказья досалтовского времени V--VII веков.

В эпоху Великого переселения народов зеркала типа Карповка широко распространяются за пределами северокавказского региона. Они хорошо представлены на Боспоре Киммерийском, как в его «европейской» части, так и в «азиатской». На «европейском» Боспоре, т. е. в Восточном Крыму такие находки известны в Боспорском некрополе в Керчи, в могильниках у с. Заморское, Джурга_Оба, Сиреневая Бухта, Старожилово I. Все эти памятники принадлежат оседлому эллинизированому населению. В Восточном Крыму такое зеркало найдено также в кочевническом погребении постгуннского времени у с. Новопокровка. В «азиатской» части Боспора, т. е. на Тамани, зеркала типа Карповка найдены в Фанагории и на Ильичевском городище -- также на памятниках эллинизированного населения Боспора Киммерийского. В Юго_Западном Крыму эти зеркала тоже связаны с оседлым населением. Они встречены на могильниках Карши_Баир и Совхоз_10 под Севастополем [40], могильнике Скалистое в горном Крыму, а для несколько более позднего времени, горизонта геральдических гарнитур, в некрополях на южном берегу Крыма - Суук_Су и Лучистое [27]. Реже зеркала типа Карповка встречаются на памятниках в бассейне Дона. На Нижнем Дону, в Танаисе, погребение 87 содержало зеркало с подобным декором, такое же зеркало обнаружено и в погребении урочища Терны в дельте Дона. Оба погребения можно отнести к V веку, но не исключая начала VI века [27]. Также на Нижнем Дону зеркало этого же типа встречено в кочевническом погребении у хутора Пухляковский, с элементами ременной геральдической гарнитуры [7]. В бассейне Верхнего Дона зеркало типа Карповка обнаружено в «княжеском» женском погребении гуннского времени на поселении Мухино 2 [28]. Похожие зеркала изредка встречаются и на других памятниках Подонья эпохи переселения народов, например, в Ксизово_8 и Ксизово_19 [8,32]. Известно, что в оседлое население Верхнего Донагуннского времени входило значительное число выходцев с юга, возможно из понтийского региона. Об этом свидетельствуют как данные биоархеологии [15], так и многие элементы материальной культуры [28,31]. В верхнедонском бассейне фрагменты зеркал типа Карповка обнаружены на поселениях Стаево_4 и Стаево_5, открытых в ходе разведок 2015 года.

Наконец, в отдельных случаях зеркала типа Карповка в эпоху Великого переселения народов попадают далеко на запад, к гепидам Среднего Дуная и даже к бургундам Восточной Галлии [26].

Итак, можно наметить в общих чертах историю распространения зеркал типа Карповка. Появившись во II--III веках на Северном Кавказе, зеркала с центральной петлей и с декором в виде концентрических рельефных кругов становятся наиболее популярными в V- середине VI веков и бытуют, прежде всего, в Северном Причерноморье и в Западном Предкавказье, т. е. вне основной зоны расселения алан. Эти зеркала, типичные для протоадыгских народов Западного Предкавказья, а также для населения греческих городов Северного Причерноморья (Боспор, Танаис, Фанагория, Китей) являются одним из индикаторов культуры оседлого населения Северного Причерноморья и Западного Предкавказья в эпоху Великого переселения народов. Отсюда в этот период времени они распространяются на Верхнем Дону, в Юго_Западном Крыму, Центральном Предкавказье, Центральной и Западной Европе. Во второй половине VI--VII вв. зеркала типа Карповка сохраняются у оседлого населения Западного Предкавказья (могильники Карповка, Борисово, Дюрсо, Бжид) и Крыма (могильники Суук_Су, Лучистое), попадают к кочевникам Нижнего Дона (Пухляковский), а также к оседлому населению Верхнедонского региона (Стаево) и только с начала VIII века появляются в заметном количестве у алан как в бассейне Дона и на Северном Кавказе (рис. 5,6).

Таким образом, зеркала с центральной петлей с декором в виде концентрических рельефных кругов не могут являться «типичным аланским элементом» в материальной культуре алан_салтовцев, поскольку в эпоху Великого переселения народов и в начале средневековья они полностью отсутствовали в зоне расселения алан в Центральном Предкавказье. Видимо, истоки этого элемента салтово_маяцкой культуры надо искать в Западном Предкавказье и в Северо_Восточном Причерноморье.

Рисунок 5 - Зеркала типа Карповка-Анке-4.1: Пашковский 1, п. 5.1949 г. (Смирнов, 1947-1949); 2: Нижний Джулат, п. 15 (Абрамова, 1972);3: Тауйхабль; 4; Ново-Вочепшийский (Носкова, 2002)

Зеркала типа Карповка -- Анке-4 в эпоху переселения народов попадают и на Средний Дунай, к гепидам (одна находка: Anke, 1998 г.), а одно зеркало такого типа обнаружено в Швейцарии на могильнике Сан-Сюльпис в погребении 57, датированном концом V века.

Рисунок 6 - Зеркала типа Карповка-Анке-4.1: Бжид 1, п. 57 (Пьянков, 2002); 2: Сопино, п. 3; 3: Сопино, п. 11; 4: Сопино, находка вне п. (Анфимов,1980); 5: Пашковский 1, п. 2.1936 г. (Анфимов, 1936); 6: Пашковский 1, п. 7.1948 г.; 7: Пашковский 1,п. 14.1948 г.; 8: Пашковский 1, п. 1.1949 г. (Смирнов, 1947-1949)

2.2 Зеркала типа Березовка - Анке - 2

Другим распространенным типом являются зеркала типа Березовка -- Анке-2, на которых декор из концентрических кругов сочетается с декором из радиальных или зигзагообразных линий, размещенных между концентрическими линиями (рис. 7).



Рисунок 7 - Зеркала типа Березовка-Анке-2.1: Тамгацик, п. 4 (Алексеева, 1953); 2: Байтал-Чапкан, п. 13 (Абрамова, 1997); 3: Байтал-Чапкан, п. 18(Минаева, 1956); 4: Байтал-Чапкан, п. 24 (Абрамова, 1997); 5: Гиляч, п. 3 (Минаева, 1951); 6: Гиляч, п. 5.1965 г. (Минаева, 1982)

Самая ранняя из известных находок зеркал этого типа происходит из погребения 4 некрополя Тамгацик на Верхней Кубани; зеркало было найдено с янтарной грибовидной бусиной-подвеской III -- раннего IV века На Северном Кавказе в эпоху переселения народов зеркала типа Березовка -- Анке-2 распространены на территории от Верхнего Терека до Черноморского побережья Кавказа. Они отсутствуют на Средней и Нижней Кубани. Попадают они и на Северо-Восточный Кавказ, в горную Чечню.

Для изучаемого периода можно назвать находки в могильниках Байтал-Чапкан, Гиляч, Мокрая Балка, Лермонтовская Скала 2, Бермамытский, Клин-Яр 3 («княжеское» погребение), Корсунский склеп 1, Чми 1, Бжид 1, (мужское). Возможно, к тому же времени относятся и зеркала из могильника Хабаз (и из склепа в урочище Мукулан). Как видим, такие зеркала представлены в горизонте гуннского времени (некрополь Гиляч), в поздней фазе гуннского -- ранней фазе «шиповского» горизонтов (некрополь Лермонтовская Скала 2) и также в «шиповском» горизонте (некрополь Клин-Яр 3) (рис. 8,9).



Рисунок 8 - Зеркала типа Березовка-Анке-2 (1-4) и их поздние аналогии (5).1, 2: Клин-Яр 3, п. «княжеское» (Kuznecov, 2000); 3: Клин-Яр 3, п. 2; 4: Клин-Яр 3, п. 30 (Флеров, 2000);5: Корсунский склеп (Рунич, 1979)

Рисунок 9 - Зеркала типа Березовка-Анке-2.1: Хабаз; 2: Чми 1, п. 1; 3: Чми 1, п. 9 (Абрамова, 1997); 4: Бжид 1, п. 88 (Гавритухин, Пьянков, 2003);5: Мукулан (Абрамова, 1997)

На Северном Кавказе подобные зеркала существуют и позднее: можно назвать могилы 17, 28, 77, 87, 113 некрополя Мокрая Балка, которые датируются поздним VI-VII в. [5].

За пределами кавказского региона зеркала этого типа известны у кочевников гуннского времени (эпонимное погребение Березовка на Волге), в Танаисе гуннского времени, в Юго-Западном Крыму (некрополь Скалистое). На Дунае в гуннское время такие зеркала известны в погребениях Чернаи Геразени, изредка они попадают к германцам Центральной Европы (Османштед, погребение последней четверти V в.) и даже в Скандинавию, гдеодно зеркало типа Березовка -- Анке-2 найдено в восточном кургане королевского некрополя в Упсале [41,42].

Интересно отметить отсутствие таких зеркал на Северо-Западном Кавказе и на Боспоре Киммерийском, т. е. там, где в V-VI вв. сосредоточивались значительные массы оседлого населения. Зато такие зеркала хорошо известны в погребениях кочевнического типа (Березовка, Черна, Геразени), а также в Танаисе, расположенном в открытой степи. По всей видимости, за пределами Северного Кавказа зеркала типа Березовка -- Анке-2 распространялись прежде всего в кочевнической среде или в зоне активности гуннов. Впрочем, попадают они и коседлым варварам, например дунайским германцам, на что указывают находки в некрополе Виминациума.

На Северном Кавказе в изучаемый период зеркала данного типа более всего характерны для территории от Верхней Кубани до Верхнего Терека, т. е. той, на которой большинство исследователей размещает основную массу алан V-VI вв.

2.3 Зеркала типа Медлинг - Анке-5

Зеркала типа Медлинг- Анке-5 характеризуются декором в виде радиальных линий. Для изучаемого периода в рассматриваемом регионе известны: зеркало из погребения 5 постгуннского времени некрополя Лермонтовская Скала 1 и, возможно, случайная находка с территории могильника Сопино, если она не относится к типу Чми-Бригецио.

Для Северо-Восточного Кавказа можно назвать зеркало из кургана 1 некрополя Паласа-Сырт в Дагестане, найденное вместе с позднеримской бусиной-миллефиорис личиной, вероятно IV в.; это наиболее раннее из известных зеркал.

За пределами Кавказа в эпоху переселения народов такие зеркала известны вЦентральной Европе, в частности в могилах гуннского времени: Маршегг, п. 1; Медлинг, п. 2; Унтерзибенбрунн, детское погребение (Anke, 1998.S. 27), атакже в погребении 38 некрополя Виминациум, которое датируется второй третью Vв. [27,41,42].

Скорее всего, этот редкий тип зеркал был «занесен» на Дунай группами восточно-европейских варваров, переместившихся сюда поддавлением гуннов.

2.4 Зеркала типа Чми-Бригецио - Анке-1

Эти зеркала имеют декор в виде двух концентрических линий, между которымирасположены радиальные линии. Вне всякого сомнения, речь идет о зеркалах северокавказского происхождения, поскольку их позднеримский прототип с боковой петлей (II-IV вв.) происходит из Карачаевска. Тип с центральной петлей возникает уже в позднеримское время: такое зеркало было найдено в погребении 1 некрополя Дербент (Нарын-Кала) с ранней пряжкой II-III вв. [20,41,42].

Зеркала типа Чми-Бригецио -- Анке-1 для изучаемого периода представлены находками в могильниках Мирный 2 и Бжид 1. Значительную серию таких зеркал составляют депаспортизованные находки из Чегема, Галиата, Задалиска, Лизгора, Кобани, Чми. Зеркала данного типа существуют и в последующую эпоху, как показывают находки на могильнике Чми (рис. 10).



Рисунок 10 - Зеркала типов Медлинг-Анке-5 (1, 2) и Чми-Бригецио-Анке-1 (3-5). 1: Лермонтовская Скала 1, п. 5 (Рунич, 1962); 2: Сопино, находка вне п. (Анфимов, 1980); 3: Мирный 2, п. 1 (Рунич, 1969б); 4: Бжид 1, п. 38; 5: Бжид 1, п. 158 (Гавритухин, Пьянков, 2002)

В эпоху переселения народов за пределами изучаемого региона зеркала Чми-Брегецио -- Анке-2 распространяются в Дагестане, на Боспоре Киммерийском и в Закавказье.

Встречаются они также на территории черняховской культуры (Борохтянская Ольшанка, Бизюков Монастырь), в Юго-Западном Крыму (Скалистое, Лучистое, Алмалык-Дере), а также в большом количестве в Карпато-Дунайском регионе, где такие зеркала появляются в начале V в.

Наиболее западной находкой является зеркало из богатого погребения Хохфельден в Эльзасе, относящегося к горизонту Унтерзибенбрунн.

2.5 Зеркала типа Балте-Анке-3

Главный признак зеркал этого типа -- наличие звездообразного рельефного декора. Такие зеркала представлены уже в римское время: находка в погребении 2некрополя Корца в Северной Осетии (Абрамова, 1974. Рис. 10,13). Известны они и позднее, по меньшей мере до VII в. включительно, например, в поздних катакомбах некрополя Чми или в катакомбе Нижнего Садона с монетой Фоки (602-610 гг.).

Для изучаемого периода такое зеркало представлено в погребении 3 Бермамытского могильника («шиповский» горизонт) (рис.11). Для эпохи переселения народов зеркала этого типа известны также в Дагестане: в «княжеской» гробнице Ираги и в некрополе Паласа-Сырт (Абакаров, Давудов, 1993. Рис. 49,21; Гмыря,1993. Рис. 38,8). Находки из Балты, Чми 1, Песчанки, Кумбулты, Фаскау, Комунты,Кобани, Задалиска датировке не поддаются.

Рисунок 11 - Зеркала типа Балта - Анке-3 (1) и редких типов (2,3): 1: Бермамытский, п.3 (Рунич, 1962); 2: Тырны-Ауз; 3: Хабаз (Абрамова, 1997)

В Центральной Европе подобные зеркала надежно засвидетельствованы лишь для периода начиная с VI в. (Крань). Находку на некрополе Сексард-Паланг, отнесенную Б. Анке по своей типологии к типу 3, идентифицировать по имеющейся публикации невозможно.

Таким образом, речь идет о местном северокавказском типе зеркал, лишь изредка попадающем запределы Кавказа, вероятно с волнами кочевников, мигрировавших, скорее всего, в VI в.



2.6 Зеркала редких типов

Зеркала редких типов представлены только в Кабардино-Балкарии: в Тырны-Аузе и Хабазе (если последняя находка действительно относится к эпохе переселения народов). Они имеют петлю по центру, а декор делится на 4 зоны (рис. 11). На зеркале из Тырны-Ауза декор представлен в виде нескольких полукружий, а зеркало из Хабаза имеет более сложный декор. В обоих случаях зеркала по сопутствующему материалу датируются эпохой переселения народов, и ихвозможным прототипом является зеркало римского времени из могильника Корца в Северной Осетии [1]. За пределами Центрального Предкавказья такие зеркала неизвестны.



ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В нашей курсовой работе мы рассмотрели такие женские украшения как металлические зеркала, являющиеся во времена Великого переселения народов элементами украшения женских костюмов. Для каждого из пяти типов зеркал определены территория распространения, хронология, возможные параллели за пределами изучаемого региона, рассмотрен вопрос происхождения. Металлические зеркала в отечественной историографии принято относить к числу сармато-аланских культурных элементов. Между тем их статистика показывает, что для эпохи Великого переселения народов зеркала более характерны для памятников оседлого понтокавказского населения. На Северном Кавказе для этого времени представлены зеркала типов Карповка - Анке-4, Березовка - Анке-2, Медлинг-Анке-5, Чми-Бригецио-Анке-1, Балта-Анке-3. Большая часть этих типов имеет параллели в древностях «варварского» населения Северного Причерноморья и Среднего Подунавья.



СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1. Абрамова М.П. Памятники горных районов Центрального Кавказа рубежа и первых веков нашей эры (по материалам Северной Осетии иКабардино_Балкарии) //Археологические исследования на юге Восточной Европы. -- М.: ГИМ, 1974. -- С. 3--31.

2. Абрамова М.П. Красильников К.И., Пятых Г.Г. Курганы Нижнего Сулака: могильник Львовский Первый _ 4 (Труды Дагестанской экспедиции). Том II. Материалы и исследования по археологии России; Вып. 4. -- М.: ИА РАН, 2001. -- 151 с.

3. Артамонова О.А., Плетнева С.А. Стратиграфические исследования Саркела - Белой Вежи (по материалам работ в цитадели) // МАИЭТ. -- Вып. VI. --1998. -- С. 539--624.

4. Афанасьев Г.Е. Об авторстве и первоначальном значении термина «Салтовская археологическая культура» // Верхнедонской археологический сборник. Выпуск 6. Липецк, 2014. -- С. 407.

5. Афанасьев Г.Е., Рунич А.П. Мокрая Балка. Вып. 1. Дневник раскопок. М.: Научный мир,2001. -- 252 с.

6. Ахмеров Р.Б. Могильник близ г. Стерлитамака // СА. -- № XXII. -- 1955. -- С. 153--176.

7. Безуглов С.И., Парусимов И.Н. Раннесредневековое погребение из хут. Пухляковский на Нижнем Дону // Хазарские древности. Аксай: Аксайский военно_исторический музей, 2013. -- С. 259-261.

8. Бирюков И.Е., Гончаров В.О., Обломский А.М. Комплекс памятников середины I тыс. н. э.у с. Ксизово Задонского р_на Липецкой обл. Общее описание // Острая Лука Дона в древности. Археологический комплекс памятников гуннского времени у с. Ксизово(конец IV--V в.) / под ред. А.М. Обломского // Раннеславянский мир. Археология славян и их соседей; Вып. 16. -- М. : ИА РАН, 2015. -- С. 9--14.

9. Веймарн Е.В., Айбабин А.И. Скалистинский могильник / отв. ред. О.М. Приходнюк. -- Киев :Наукова думка, 1993. -- 203 с.

10. Винников А.З., Афанасьев Г.Е. Культовые комплексы Маяцкого селища (Материалы раскопок Советско_Болгаро_Венгерской экспедиции) / под ред. С.А. Плетневой. -- Воронеж: Издательство Воронежского университета, 1991. -- 192 с.

11. Гавритухин И.О., Пьянков А.В. Древности V--VII веков // Крым, Северо_Восточное Причерноморье и Закавказье в эпоху средневековья: IV-XIII вв. / под ред. Т.И. Макаровой, С.А. Плетневой. -- М.: Наука, 2003. -- С.191-193. (Археология).

12. Генинг В.Ф., Халиков А.Х. Ранние болгары на Волге (Борше_Тарханский могильник). -- М.:Наука, 1964. -- 201 с.

13. Гущина И.И., Засецкая И.П. «Золотое кладбище» Римской эпохи в Прикубанье / под ред.О.А. Щеглова. -- СПб. : «Фарн», 1994. -- 172 с.

14. Дмитриев А.В. Могильник Дюрсо -- эталонный памятник древностей V--IX веков // Крым, Северо_Восточное Причерноморье и Закавказье в эпоху средневековья : IV--XIII вв. / под ред. Т.И. Макаровой, С.А. Плетневой. -- М.: Наука, 2003. -- С. 200--206. (Археология).

15. Добровольская М.В., Земцов Г.Л, Мастыкова А.В., Медникова М.Б. Привилегированное женское погребение с поселения Мухино 2гуннского времени на Верхнем Дону: биоархеологическая реконструкция // РА. -- № 1. 2015. С. 44--58.

16. Дмитриев А.В. Раннесредневековые фибулы из могильника на р. Дюрсо // Древности эпохи великого переселения народов V--VIII веков / под ред. А.К. Амбороза, И.Ф. Эрдели. -- М.: Наука, 1982. -- С. 69--106.

17. Засецкая И.П. Датировка и происхождение пальчатых фибул Боспорского некрополя раннесредневекового периода // МАИЭТ. - Вып. VI. - 1998. - С. 394-478.

18. Засецкая И.П. Михаэльсфельд -- эталонный памятник раннего средневековья: (к вопросу о датировке и этнокультурной принадлежности) // Археологический сборник Государственного Эрмитажа. - Вып. 38. - 2010 - С. 123-159.

19. Засецкая И.П., Казанский М.М., Ахмедов И.Р., Минасян Р.С. Морской Чулек: Погребения знати из Приазовья и их место в истории племен Северного Причерноморья в постгуннскую эпоху. -- СПб.: Государственный Эрмитаж, 2007. - 212 с.

20. Кудрявцев А.А., Гаджиев М.С. Погребальные памятники Дербента позднеалбанского времени (по материалам раскопа XIV) // Горы и равнины Северо_Восточного Кавказа в древности и среднике века / сост. О. М. Давудов. -- Махачкала : Дагестанский научный центр АН СССР Институт истории, языка и литературы, 1991. -- С. 87--115.

21. Кузнецов В.А. Наземные гробницы на реке Кривой в Ставропольском краю // КСИИМК. --Вып. 76. -- 1959. -- С. 83--89.

22. Кузнецов В.А. Археологические исследования в Верховьях Кубани (1960--1961 гг.) //КСИА. -- Вып. 96. -- 1963а -- С. 86--93.

23. Кузнецов В.А. Исследования Змейского катакомбного могильника в 1958 г. // Средневековые памятники Северной Осетии (Труды Северо_Кавказской экспедиции 1958--1960гг.).Т. II / под ред. Е. И. Крупнова. М. : Изд_во АН СССР, 1963б. -- С. 8--47. (МИА; № 114).

24. Кузнецов В.А. Раскопки Змейского катакомбного могильника в 1959 г. Аланы : история и культура / под ред. В. Х. Тменова. -- Владикавказ : СОИГИ, 1995. -- С. 315--362.(Alanica; III).

25. Лимберис Н.Ю., Марченко И.И. Раннесредневековые погребения из могильника Старокорсунского городища № 2 // Гунны, готы и сарматы между Волгой и Дунаем / под ред.А. Г. Фурасьева. -- СПб. : Факультет филологии и искусств СпбГУ, 2009. -- С. 127--142.(Серия Nomadica).

26. Мастыкова А.В. Женский костюм Центрального и Западного Предкавказья в конце IV -- середине VI в. н.э. -- М. : ИА РАН, 2009 502 с.

27. Мастыкова А.В. Зеркало из «княжеского» погребения гуннского времени c поселения Мухино 2 на Верхнем Дону // КСИА. -- Вып. 241. -- 2015. -- с. 74-86.

28. Мастыкова А.В., Земцов Г.Л. «Княжеское» женское погребение на поселении Мухино_2 гуннского времени на Верхнем Дону // КСИА. -- Вып. 234. -- 2014. -- С. 200--222, цв.илл. XV--XVII.

29. Мерперт Н.Я. О генезисе салтовской культуры // КСИИМК. -- Вып. XXXVI. -- 1951. -- С. 14--30.

30. Миллер А.А. Разведки на Черноморском побережье Кавказа в 1907 г. // Известия Императорской Археологической Комиссии. -- Вып. 33. -- СПб. : Тип. В. Киршбаума, 1909. --С. 71--102.

31. Обломский А.М. Причерноморские элементы на памятниках Верхнего Подонья середины I тыс. н. э. // Петербургский апокриф. Послание от Марка : Сборник посвящен памяти М. Б. Щукина / отв. ред. О. В. Шаров. -- СПб. ; Кишинев : Ун_т Высшая антропологическая школа. Изд_во «Stratumplus», 2011. -- С. 443--462. (Библиотека Stratumplus).

32. Обломский А.М., Козмирчук И.А. Могильник гуннского времени Ксизово_19 // Острая Лука Дона в древности. Археологический комплекс памятников гуннского времени у с. Ксизово (конец IV--V в.) / под ред. А. М. Обломского. // Раннеславянский мир. Археология славян и их соседей; Вып. 16. -- М. : ИА РАН, 2015. -- С. 134--164.

33. Плетнева С.А. Ранние болгары на Волге // Степи Евразии в эпоху средневековья / отв. ред. С.А. Плетневой. -- М. : Наука, 1981. -- С. 77--80. Археология.

34. Плетнева С.А. На славяно_хазарском пограничье : Дмитриевский археологический комплекс. -- М. : Наука, 1989. -- 288 с.

35. Плетнева С.А. Правобережное Цимлянское городище. Раскопки 1958--1959 гг. // МАИЭТ. -- Вып. IV. -- 1995. -- С. 271--396.

36. Рунич А.П. Скельнi могильники у верхiв'ях р. Ешкакон на ПiвнiчномуКавказi // Археологiя. -- 16. -- 1975. -- С. 65--76.

37. Саханев В.В. Раскопки на северном Кавказе в 1911--12 годах // Известия Императорской Археологической Комиссии. -- Вып. 56. -- Петроград : Типография Главного управления уделов, 1914. -- С. 75--219.

38. Смирнов А.П. Очерки древней и средневековой истории народов Среднего Поволжья и Прикамья / отв. ред. А. В. Арциховский // МИА. -- № 28. -- М. : Изд_во АН СССР,1952. -- 136 с.

39. Спицын А.А. Древности бассейнов рек Оки и Камы // МАР; Вып. 25. -- Санкт_Петербург : Императорская Археологическая комиссия, 1901. -- 119 с.

40. Ушаков С.В., Филиппенко А.А. Новые данные об аланах в Юго_Западном Крыму (по материалам некрополя Карши_Баир) // Херсонесский сборник. -- Вып. XV. -- Севастополь,2006. -- С. 217--227.

41. Anke B. StudienzurReiternomadischenKultur des 4. bis 5. Jahrhunderts. -- Weissbach : Bei_er&Beran; Archaologischen Fachliteratur, 1998а. -- Teil 1. -- 224 s.

42. Anke B. Studienzur Reiternomadischen Kultur des 4. bis 5. Jahrhunderts. -- Weissbach : Bei_er&Beran. Archaologischen Fachliteratur, 1998b. -- Teil 2. -- 156 s.

43. Niezabitowska B. Lustra z kolekcjiwroclawskiej // SarmaciiGermanie / red. A. Kokowski. -- Lublin : Wydawnictwo Uniwersytetu Marii Curie_Sklodowskiej, 2004. -- S. 193--263. (StudiaSar_matica; T. I).

44. Werner J. Beitrage zur Archaologie des Attila_Rechies. -- Munchen : Verlag der Bayerischen Aka_demie der Wissenschaften, 1956. -- 138 s.

Размещено на Allbest.ur

...