Свидетельства о себе "маленьких" людей: новые исследования немецких историков

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Свидетельства о себе «маленьких» людей: новые исследования немецких историков

автобиография ульбрих янке

Если историки и литературоведы XIX - первой половины XX вв. обращались почти исключительно к автобиографическим творениям «великих людей» (Петрарка, Руссо, Гете) и к созданным ими «вершинам» мемуарно-автобиографического жанра (хорошо всем знакомый подход в русле Kulturgeschichte), то в последние десятилетия их интерес сместился к массовым явлениям, свидетельствам о себе «простых» людей. Этот поворот сопровождался постановкой новых теоретических проблем. Рассмотрим две из них на примере германской историографии.

Первая из них - обозначения свидетельств о себе. Раньше историки заимствовали понятийный аппарат из литературоведения. Своими источниками они называли автобиографии, мемуары, дневники, т.е. так же, как историки и теоретики литературы обозначали жанры. Примерно с 1980-х гг. ситуация стала меняться. Историки все чаще стали обращать внимание на то, что в некоторых случаях жанровые обозначения плохо «работают», в частности, когда их применяют к личным свидетельствам, созданным до XVIII-XIX вв. Ими стали предприниматься попытки изобрести новые понятия, более адекватно отражающие исторические особенности личностных источников. Примечательно, что это изобретение велось внутри каждой национальной историографической традиции более-менее обособлено. Это, впрочем, не помешало тому, что внутри каждой из этих традиций появились и более-менее благополучно сосуществуют конкурирующие понятия (что, помимо собственно научной конкуренции, связано с различной институцинальной принадлежностью исследователей, системой выделения исследовательских грантов и проч.).

В 1990-е гг. немецкими историками, исследующими документы личного характера, в ходе полемики между Винфредом Шульце и его оппонентами было введено в научный оборот новое понятие - «свидетельство о себе» (Selbstzeugnis). Произошло это в значительной мере благодаря небольшой теоретической статье Бенигны фон Крузенштерн с выразительным названием: «Что такое свидетельства о себе?», опубликованной в 1994 г. Немецкая исследовательница, занимавшаяся в то время изучением личных документов времен тридцатилетней войны, попыталась обозначить, что именно интересует историка в разного рода письменных документах, написанных от первого лица, и как этот интерес соотносится с общей формой (жанром) документа. Она, в частности, утверждала, что вопрос о том, является ли личное письмо того или иного человека «свидетельством о себе», не имеет большого смысла, если мы не знаем о его содержании. Ведь в самом письме могут присутствовать как разнообразные «посторонние» сведения (о погоде, политических событиях, видах на урожай и т.п.), малоинтересные историку, пытающемуся разглядеть личность человека прошлого, так и то, ради чего, собственно, он ведет поиск - события индивидуальной биографии, размышления о жизни, описания собственных переживаний, раздумий и т.п. Именно это личное, говорящее о человеке в письме (но не оно само) и является, согласно Крузенштерн, «свидетельством о себе».

С конца 1990-х понятие Selbstzeugnis постепенно стало вытеснять шульцевское Ego-Documente. Его стали все шире использовать историки культуры и исследователи личных документов, оно органично вписалось в немецкие исследовательские проекты, в частности проект Берлинского свободного университета (о нем подробно речь дальше) и немецкоязычный швейцарский в университете Базеля. Однако за пределами немецкоязычного мира «свидетельство о себе» оказалось мало востребованным.

Вторая проблема, наиболее важная, связана с «метапозицией» исследователя, анализирующего личные свидетельства. Прежде всего, тут нужно заметить, что раньше ее существования не замечали. Считалось, что работа историка - чисто эмпирическая: ему нужно «просто» («объективно», «непредвзято») смотреть на автобиографические тексты и так или иначе извлекать из них сведения о прошлом. При этом не обращалось внимание на то, что взгляд на автобиографические тексты, считавшийся объективным и непредвзятым, таковым, в сущности, не являлся, поскольку был, помимо прочего, изначально обусловлен общими представлениями исследователей о характере исторического развития (это общее представление и обозначается в данном случае как «метапозиция»).

В отношении истории личных свидетельств эти общие представления были заданы восходящей к Я. Буркхардту моделью «открытия индивида», согласно которой современный индивидуалистический тип личности впервые появился на Западе в эпоху Возрождения, и это его появление сопровождалось ростом интроспекции, свидетельством которой являются автобиографии и биографии. Обнаружение этой латентно присутствующей в большинстве историй автобиографии модели повлекло за собой ее критику и поиски новых перспектив анализа личных свидетельств в исторической перспективе.

В частности, вместо перспективы «открытия индивида» стали предлагаться иные объяснения роста количества личных свидетельств по мере приближения к современности.

В проекте Берлинского свободного университета Клаудии Ульбрих и Габриэлы Янке, предлагается вообще отказаться от европоцентристского взгляда на историю автобиографии. Главная его идея состоит в том, чтобы рассматривать различные свидетельства о себе в соответствующих историко-культурных контекстах, а их создание - как особую форму человеческой деятельности, практиковавшуюся в разные периоды истории в различных культурах: как специфический способ коммуникации и действия в социуме. «Свидетельства о себе», таким образом, являются в нем одним из видов социальных и культурных практик.

Транскультурная перспектива проекта, по мнению его инициаторов, даст возможность увидеть, как индивидуальная жизнь человека превращалась в письменный рассказ в различные эпохи и в различных частях мира. Она призвана бросить вызов традиционному подходу, согласно которому личные документы соотносятся с понятием «индивидуальность» и рассматриваются в парадигме «развития индивидуализма». Такой подход, как считает Г. Янке, дает искаженную картину неевропейских культур, сводя обсуждение вопроса к их «недостаткам» и «отставании в развитии». Исследовательница выражает надежду, что предложенный в проекте новый ракурс анализа сможет «открыть пути осмысления различных возможностей описания Я как в европейских, так и в неевропейских эгодокументах, и тем самым внести вклад в не-европоцентристское и не-модернистское понимание культур».

Дальнейшая работа над проектом позволила конкретизировать его цели и задачи. Первым ее значительным результатом стал сборник статей «От индивида к личности: Новые концепты в области теории автобиографии и изучения свидетельств о себе». Его название, по-видимому, нуждается в специальном разъяснении для русского читателя, в особенности знакомого с работами Л.М. Баткина и дискуссиями об индивидуальности и личности в истории на страницах «Одиссея», где противопоставлялись и сопрягались понятия «индивидуальность» и «личность». В представлении немецких исследователей словосочетание «от индивида к личности» говорит вовсе не о переходе от одного к другому и вообще относится не к индивиду как таковому, а к повороту в направлении исследований его истории.

«Чтобы освободиться от скрытого балласта допущений, которые несут в себе понятия индивид, Я и субъект, - пишут в предисловии Ульбрих и Янке, - мы решили в этом сборнике работать с понятием личность, относительно свободным в историческом исследовании. Наша цель, таким образом, - не историзация понятий индивидуальности…, а коренное изменение принципа исследования [Forschungsdesign]. По существу, речь идет о претензии на то, чтобы в первую очередь раскрыть содержание свидетельств о себе в их собственных контекстах и о стремлении избежать директивных установок [Engfuehrungen], которые, например, несет с собой отсыл к буркхардтовскому понятию рождения индивида». Одна из возможностей сделать это, полагают исследователи, «состоит в том, чтобы перенести взгляд с индивида на отношения, как это требуется и в постмодернистских исследованиях автобиографий. Если отказаться от вопроса об индивиде как о точке отсчета, изменятся вопросы, а вместе с этим и ответы».

Важное направление программы Ульбрих и Янке - выработка транскультурной перспективы анализа личных свидетельств. «Ученые, - пишут они, - долгое время считали «автобиографию» специфически западным жанром и соотносили ее со специфически западными представлениями об «индивидуальности» или «универсальной» абстрактной личности. Такого рода формулировки тяготеют к представлению о модернизации как о процессе рождения автономного индивида с одной стороны и рыночного капитализма с другой. Современная наука, рассматривающая автобиографии как рассказы о себе и оценивающая их в свете новых проблем и новых методологий, показала неадекватность этих специфически западных понятий. В результате исторические исследования рассказов о себе выработали ряд новых подходов к этим источникам, рассматривающих в качестве аналитического фокуса пишущего субъекта как активного действующего лица в контексте ее или его социальных и культурных отношений».

Что касается неевропейских культур, авторы отмечают, что изучение рассказов о себе в них «находится на начальной стадии, однако стремительно приобретает все большее и большее значение». Однако созданная ими междисциплинарная исследовательская группа, объединяющая усилия ученых, чьи исследования пересекают границы Европы и включают Ближний Восток, Дальний Восток и другие регионы, как раз и призвана выработать принципиально новые подходы к личным свидетельствам:

«Задача настоящей исследовательской группы - тематизация «рассказа о собственной жизни» в разных культурах, в разные периоды, в разных регионах и в разных контекстах. Помещая автобиографические сочинения в контекст социальных отношений, в которых находились их создатели, можно понять их как социальную и культурную практику. Такого рода исследование должно разрушить укоренившееся представление - особенно известное применительно к Западу, но также часто применяемое по отношению к другим культурам, - что развитие индивидуальности и автобиографии тесно связаны и взаимозависимы. Это ошибочное представление должно уступить место открытой встрече с конкретным понятием «личность», как оно формулируется в каждом рассказе о себе».

Если попытаться как-то подытожить работу, уже проделанную в рамках этого проекта Берлинского свободного университета, нельзя не отметить ее безусловную значимость в сегодняшнем «поле» изучения эгодокументов - как в смысле масштабности, смелости постановки вопросов, так и теоретической фундированности. С другой стороны, трудно не обратить внимание на некоторые вопросы, остающиеся без ответов. Главный из них - действительно ли эта программа открывает новые перспективы изучения личных свидетельств? Не являются ли те эпистемологические трудности, о которых размышляют Ульбрих и Янке, не специфическими для изучения экодокументов, а общими для современного гуманитарного знания? Соответственно, в какой мере возможно сегодня реализовать проект «межкультурного» изучения личности? И в целом, имеется ли сегодня реальная возможность писать историю индивида / личности (как и историю вообще) не основываясь на традиционных эпистемологических предпосылках, а как-то принципиально иначе?

Размещено на Allbest.ru