Книга и читатель в русской мемуаристике XVIII – первой половины XIX века

Читатели из несостоятельных слоёв общества, часто из-за недостатка материальных средств, пользовались частными книжными собраниями. Чтение «напрокат», как свидетельствует множество мемуаров, было распространённым явлением на протяжении всего XVIII и первой половины XIX в. В мемуарах нашли отражение различные формы временного пользования книгой, которые изменялись вместе с рынком книжных услуг. Частные книжные собрания долгое время были единственной возможностью знакомства с книгами. Только в 1830-1840_е гг., согласно свидетельству мемуаристов, казённые библиотеки составили для русского читателя альтернативу частным собраниям.

Огромное значение в системе книгораспространения имела журналистика, особенно с появлением общественно-литературных журналов в 1820-е гг. «Толстые» журналы приобрели массового (по тем временам) читателя, не только в столицах, но и в провинции, ими комплектовались библиотеки для чтения, библиотеки учебных заведений и частные книжные собрания (мемуары А. П. Керн, дневник В. К. Кюхельбекера, записки С. Н. Глинки и др.).

В сфере книгопотребления свою актуальность сохранял и рукописный способ копирования книг. Иногда в силу обстоятельств рукописи были единственно возможным способом сохранения или распространения книг, это могла быть нелегальная книга (политического, сатирического, религиозного, эротического и др. содержания.). Рукописный способ копирования сохранял свою актуальность и по причине дороговизны книги печатной, её недостатка в отдаленных от центра географических регионах. Кроме того, бытование рукописей - это обязательный элемент жизни людей творческих профессий: писателей, журналистов, учёных («записная книжка» П. А Вяземского, воспоминания В. И. Вагина, Н. П. Гилярова-Платонова и др.).

Работа с книгой была характерной чертой индивидуального чтения образованного человека в рассматриваемый нами период отечественной истории. Особенно это было характерно для дворянской среды, в которой формируется представление о творческой и научной работе с книгой как необходимом, даже обязательном, элементе не только служебной, но и бытовой жизни (воспоминания Ф. П. Лубяновского, А. Н. Михайловского-Данилевского). Мемуаристами описаны различные виды самостоятельной работы с книгой, которые использовались читателями различных возрастных, социально-сословных групп - мужчинами и женщинами. Одним из самых распространённых видов работы с книгой был перевод, который был обусловлен недостатком необходимой переводной литературы. Переводы, согласно мемуарам, практиковались и в коллективном прочтении, например, в кругу семьи (Н. И. Греч, С. Т. Аксаков и др.). Из других форм работы с книгой, чаще других упоминаются реферирование и «написание критик» (А. Т. Болотов).

Особое значение в системе культуры чтения занимают способы трансляции книги, т. е. особенности её воспроизведения. На протяжении рассматриваемого нами периода в мемуарных текстах широко представлена и подробно описана в различных вариантах традиция совместных чтений. Независимо от сословной принадлежности и репертуара читаемых книг совместные чтения были неотъемлемой чертой культуры быта русского общества. В данной организации чтения книг основополагающая роль принадлежала древнерусской традиции, только на протяжении XVIII - первой половины XIX в. у совместных чтений появляются новые функции, обусловленные распространением этой традиции в различных социальных институтах культуры (воспоминания И. М. Долгорукова, записки Ф. В. Булгарина, Ф. Ф. Вигеля, С. П. Жихарева, литературные воспоминания Д.В. Григоровича).

Наиболее распространённой формой совместных чтений, как свидетельствует мемуарная литература, были семейные чтения, они имели особое значение в бытовом укладе различных сословных групп. Ввиду сложностей с книжным репертуаром для детского чтения, семейные чтения выполняли образовательно-воспитательную функцию, помогали детям понять книги, рассчитанные на взрослого читателя. Однако понятие «семейные чтения» довольно условно, поскольку часто совместные чтения выходили за рамки семейных связей их участников и становились своеобразной формой организации досуга (М. И. Глинка, А. Д. Блудова, А. М. Достоевский и др.).

Совместные чтения были характерным явлением для учебных заведений второй половины XVIII - первой половины XIX в. Они составляли не только органичную часть учебного процесса, но и быта учащихся как в закрытых учебных заведениях, так и в обычных. Совместные чтения в ученической среде, согласно мемуарам, отражали общественно-литературный и политический дух времени, стимулировали самостоятельное и коллективное творчество учащихся. Особенно чутко молодёжь реагировала на новые, радикальные идеи, распространению которых также способствовали совместные чтения.

Совместные чтения могли объединять разное количество участников и иметь неофициальный и даже скрытый характер, противостоящий официальной идеологии. По воспоминаниям современников последних десятилетий XVIII - первой половины XIX в. в основе всех политических (декабристы, петрашевцы и др.), религиозных (масоны) объединений лежали совместные чтения соответствующей литературы (А. И. Кошелев, Ф. Н. Голицын, П. П. Семенов-Тян-Шанский, А. В. Никитенко и др.).

Совместные чтения, имевшие публичный официальный характер, посвящались каким-либо значительным событиям. Такого рода чтения генетически связаны со зрелищными видами искусств, например театром, и могли составлять основу или элемент светских собраний (особенно литературных салонов), а также были органично связаны с деятельностью литературных обществ. Публичные чтения, устраиваемые в благотворительных целях, согласно появлению упоминаний о них, становятся распространённым явлением с 1850-х гг. (дневник и записки Е. А. Штакеншнейдер, воспоминания Е. Н. Водовозовой и др.).

Салонная культура светского общества предполагала хорошее знание классических текстов и современных авторитетных зарубежных и отечественных авторов, в том числе последних литературных новинок, поскольку, как свидетельствуют мемуары, именно они составляли основу светского общения и являлись, таким образом, своеобразной формой совместных чтений.

Совместные чтения были неотъемлемой частью литературного быта. В официальных литературных объединениях, кружках, в кругу близких и знакомых писателей, публицистов, журналистов, театралов «чтение вслух» новых сочинений и переводов представлялось на суд литераторов-профессионалов или знатоков литературы, обладающих тонким художественным вкусом. Такие «творческие лаборатории» способствовали распространению новых сочинений в рукописях, часто предваряя их появление в печати.

Таким образом, совместные чтения являлись неотъемлемой частью различных институтов культуры: семейно-бытового, политики и искусства, главным образом, литературы.

Воздействуя на различные стороны человеческого бытия, книга в своём развитии формирует определённые типы чтения, анализ которых является неотъемлемым элементом «традиции книги» данной эпохи. Авторы мемуаров, в соответствии со своим общественным статусом и интеллектуально-духовным развитием, определяли для себя и общества значение книги и чтения.

XVIII век сформировал своё особенное представление о книге и чтении, оно было основано на древнерусской традиции, но в то же время испытывало сильное воздействие идейных концепций европейского Просвещения, которые и определили подход к книге читателя XVIII и первой половины XIX в. Мемуаристы XVIII в. писали об особом отношении к книге, которое выражалось, прежде всего, в образовательных целях чтения. Книга служила не только источником новых знаний, но и рассматривалась как источник духовного и нравственного совершенствования человека. В большинстве мемуаров о XVIII - первой половине XIX в. приводится множество фактов, когда человек моделировал своё бытовое поведение по книге, независимо от возрастных и социальных критериев. Причём образцы поведения черпались не только из художественных произведений, но и литературы духовной, философской и публицистической. Такое восприятие содержания светской книги было некоей трансформацией сакрализации духовных текстов, которые преобладали в круге чтения допетровской Руси и первой половины XVIII века. Этим можно объяснить «веру в печать», о которой писали мемуаристы-писатели и профессиональные публицисты XIX века.

В первой половине XIX в., а точнее - с середины 1820-х гг. заявляет о себе несколько иная тенденция в отношении чтения и книги в образованном обществе. Она связана с утверждением моды на «свежую» литературу у читателей, и в то же время, с утратой тщательной проработки читаемого, т. е. с поверхностным отношением к книге не только со стороны рядового читателя, но и человека, претендующего на роль писателя. Эти тенденции были связаны с появлением нового направления в журналистике, которое современники назвали «торговым» и связывали с именами Н. И. Греча, Ф. В. Булгарина, О. И. Сенковского, «работающих» на среднего, массового читателя. Некоторые современники видели в этом «упрощении» литературных и публицистических текстов угрозу нравственному и интеллектуальному состоянию обществу, поскольку «вера в печать» сохраняла свои позиции и в образованных кругах. Однако чтение, характеризуемое как работа с книгой в целях самообразования и самосовершенствования, сформированное в эпоху Просвещения, стало, на наш взгляд, тем фундаментом, на котором развивалась уникальная по своему содержанию и разнообразию смысловых форм отечественная культура XIX века.

Различные аспекты бытования книги, типы читателей и формы чтения, зафиксированные в отечественной мемуарной литературе, позволяют говорить о XVIII - первой половине XIX в. как особом просветительском этапе книжной и читательской культуры русского общества.

В заключении подводятся итоги исследования и формулируются выводы.

Исследование динамики отношений «читатель - книга» на основе отечественной мемуарной литературы XVIII - первой половины XIX в., дает уникальный материал личностного воспроизведения книжных процессов и фиксации их места в русской общественной жизни. Изучение мемуарных материалов как единого источника позволило рассмотреть читателя (при всей субъективности восприятия мемуаристами отдельных элементов литературно-книжной культуры) как неотъемлемую (формирующую и формируемую) составляющую социокультурных процессов. Книговедческий подход к изучению по мемуарам русского читателя и его круга чтения позволил сформулировать главный вывод о том, что книга с характерными особенностями её трансляции и прочтения в XVIII - первой половине XIX в. сформировала особое отношение современников к самому акту чтения. Оно выражалось в идеалистическом представлении о книге как «учебнике жизни», содержание которого «переносилось» в реальную жизнь и моделировало поведение человека в различных сферах культурно-социальной деятельности: в политике, образовании, искусстве, в быту и т. д. Мемуары как массовый источник позволяют воссоздать «состоявшийся» круг чтения современников XVIII - первой половины XIX в.

Реконструкция «состоявшегося» круга чтения, форматы чтения, зафиксированные в отечественной мемуарной литературе, позволяют говорить о XVIII - первой половине XIX в., как особом этапе книжно-просветительской культуры русского общества. Процесс, начавшийся с утверждения чтения как важного факта автобиографии человека на рубеже 1720-30 гг, сопровождался сменой книжного репертуара от десятилетия к десятилетию, появлением новых групп читателей из непривилегированных сословий (к середине XIX в. устанавливается единый подход к системе чтения для всех групп читателей образованного русского общества), развитием системы книгораспространения (формирование библиотек различных форм собственности, журналистика, образовательные учреждения). Завершение этого процесса относится к середине XIX в., когда мемуарист-читатель осознает само чтение в качестве основы своего существования в обществе.

По теме диссертации опубликованы следующие работы

1. Кибардина, Т. А. Круг чтения В. К. Кюхельбекера в тюремном заключении и годы сибирской ссылки (на материале «Дневника» 1831-1845 годов) // Вестник Новосибирского гос. ун-та. Сер.: История, филолог. - 2006. - Т. 5. - вып. 1: История. - С. 108-112.

2. Кибардина, Т. А. Мемуары как источник по истории чтения русского общества XVIII - первой половины XIX вв. // Менделеевские чтения - 2006 : материалы ХХХVII региональной научно-практической конференции молодых ученых. - Тобольск, 2006. - С. 87-89.

3. Кибардина, Т. А. Детское чтение в России в автобиографии и мемуарах XVIII - первой половины XIX в. // Провинция в русской культуре: сб. науч. ст. / Гос. публич. науч.-техн. б-ка Сиб. отд-ния Рос. акад. наук, Новосиб. гос. ун-т; сост. и отв. ред. : Е. И. Дергачёва-Скоп, В. Н. Алексеев. - Новосибирск, 2007. - С. 384-418. - (Серия «Книга и литература»).

4. Кибардина, Т. А. Осмысление процесса чтения и типология читателя в русской мемуаристике XVIII - первой половины XIX в. // Провинция в русской культуре: сб. науч. ст. / Гос. публич. науч.-техн. б-ка Сиб. отд-ния Рос. акад. наук, Новосиб. гос. ун-т; сост. и отв. ред. : Е. И. Дергачёва-Скоп, В. Н. Алексеев. - Новосибирск, 2007. - С. 419-437. - (Серия «Книга и литература»).

Подписано в печать 11.10.07. Формат 60х84/16.

Бумага писчая. Гарнитура «Таймс». Печать офсетная.

Усл. печ. л. 1,3. Уч.-изд. л. 1,4. Тираж 100 экз. Заказ № 335.

Полиграфический участок ГПНТБ СО РАН.

630200, Новосибирск, ул. Восход, 15.

Размещено на Allbest.ru