Соотношение духовного и физического в понимании Галеном здоровья и болезни. Часть II (на примере работы "Способ распознавания и лечения страстей любой, в том числе и своей собственной души")

Размещено на http://www.allbest.ru/

Соотношение духовного и физического в понимании Галеном здоровья и болезни. Часть II (на примере работы "Способ распознавания и лечения страстей любой, в том числе и своей собственной души")

Балалыкин Дмитрий Алексеевич

Шок Наталия Петровна

Щеглов Андрей Петрович

Аннотации

Статья посвящена исследованию важной историко-научной проблемы - становлению рациональной медицины и вклада в ее развитие наиболее выдающегося представителя Галена. Авторы статьи также вводят в научный оборот ранее не публиковавшуюся в русскоязычной научной литературе работу Галена - "De propriorum animi cuiuslibet affectuum dignotione et curatione" ("Способ распознавания и лечения страстей любой, в том числе и своей собственной души"). В данной статье рассматривается натурфилософские взгляды, которые легли в основу анатомо-физиологической системы Галена. В статье подробной анализируются взгляды виднейших ученых Древней Греции - Платона и Аристотеля в контексте их вклада в развитие естествознания в целом и медицинского знания в частности. исторический медицина гален

Ключевые слова: история медицины, история науки, античное естествознание, рациональная медицина, Гален.

Summary. The article is devoted to the analysis of important historical and scientific problem - the development of rational medicine, and contribution to this development its most outstanding representative of Galen. The authors also introduced into scientific circulation work of Galen "De propriorum animi cuiuslibet affectuum dignotione et curatione" (The full name of the work in english-language historiography is "The diagnosis and cure of the soul's passions", this part is named "On the passions and errors of the soul"). This work hasn't been published previously in the Russian scientific literature. This article examines the natural philosophical views that formed the basis of anatomical and physiological system of Galen. The paper analyzes in detail the views of the most prominent scholars of ancient Greece - Plato and Aristotle in the context of their contribution to the development of natural sciences, in general, and medical knowledge, in particular.

Key words: history of medicine, history of science, antique natural history, Alexandria school, rational medicine, Galen.

Душа (? ш?ч?) - это оживляющее дыхание, человеческое сознание, а также сама жизнь, отсутствие которой подвергает тело смерти и разложению.

Душа, как и тело, имеет свои недостатки - "болезни". Болезни души - это волнующие душу страсти, ведущие к нравственным прегрешениям и проступкам. Избавление от страстей ведет к исцелению души, возвращению ее к идеальным основам. Интерес Галена к вопросам духовной жизни локализуется исключительно в этой области. Он исследует душевный склад, нравственные особенности человека. Гален видит цель и сущность нравственной философии в учении о добродетели, то есть в обучении искусству жить. Добродетель он понимает исключительно в практическом смысле: умение поступать нравственно правильно. Этика у Галена отождествляется с сократовским основополагающим законом - с правильным и верным познанием [1, с. 243-255]. В центре нравственного учения Галена - идеал мудреца. Он создает этот идеал по образцу Сократа и Антисфена, основным его мотивом служит цель воспитать человека в полной независимости от хода вещей. Идеалом мудреца, в таком случае, становится не практически неподвижный умозрительный образ жизни, а сильные волевые действия воспитателя, направленные на исцеление тех, кто совершает нравственные прегрешения. Этот идеал определяется в смысле независимости воли и поступков от страстей. Страсти, по мнению Галена, всегда сужают сознание и ухудшают управление своими чувствами. бесчувственность (? ?рЬиейб), отрешенное отношение приводит к тому, что человек, желающий стать мудрецом должен отказать себе в согласии (? ухгкбф?иеуйт) вожделения чрезмерных естественных влечений, из которых возникают страсти. Бесстрастность и невозмутимость, а также невосприимчивость к страстям - конечная цель воспитания и исцеления души. Отказ от подчинения страстям образует суждение и утверждение о ценности, вместе с тем, и обязанности, предъявляемые к человеческой воле.

Мудрец, как и все люди, тоже чувствует влечение, но он не позволяет этому стремлению стать страстью. Гален однозначно определяет страсть как зло, а избавление от нее как величайшее благо. В этом состоит его главное отличие от учения стоической философии. Стоики не видели в предмете страстного возбуждения ни блага, ни зла [2, с.178-179]. Стоики ограничивали достижение добродетели лишь рассуждением о ценности. По их мнению, это помогало обнаружить сущность страсти. Суждение о "страсти" они считали непосредственно тождественным с пониманием чувства и воли. Желать чего-нибудь и считать что-нибудь за благо - это только два различных выражения для одного и того же явления. Гален также считал, что страстное влечение увлекает разум, как руководящую душевную силу (ф? ?гемпнйк?н) на путь ложных суждений, что приводит к страданиям, болезням (ф? р?ипт). Болезнь же есть результат противоестественного и противоречащего разуму нездорового возбуждения. У стоиков избавление от страстного влияния относилось только к умозрительной сфере. Гален видит необходимость в практических действиях в борьбе со страстями. Особую роль в руководстве этими действиями должен сыграть наставник, который благодаря тяжелому и сложному жизненному пути уже не имеет болезненного искажения страстями [3].

Гален не делит человеческую природу на непримиримые дуальные начала, как поступали неоплатоники, сущностно отделяя бессмертную и идеальную душу от тяжелого и смертного тела. В нем неоплатоники видели исключительно отрицательное начало, от которого необходимо избавиться. Гален рассматривает человека в его полном и законченном единстве души и тела, взаимодействие которых и представляет завершенный человеческий образ.

Поэтому врачебное искусство для Галена - это не только нахождение лекарств от телесной болезни, но, также, и избавление от душевного страстного расстройства, что, в свою очередь, ведет к положительному пониманию волевых усилий. Истинно здоровый человек свободен от воздействия страстей и их разрушительных и гибельных воздействий. Это мудрец, у которого господствующей силой является освобожденный от греха разум, а страстные волнения подчинены его воле. Но достичь этого можно не умозрительными упражнениями, а преобразованиями самой внутренней сущности человека. Так, взгляд на человека как на единство взаимовлияющих души и тела был чрезвычайно близок к христианскому мировоззрению. Это и явилось причиной поддержки и одобрения христианской Церковью галеновской медицинской этики.

Заслуга Галена заключается в том, что своим определением добродетели как подчинения мировому закону он возвратил в нравственную философию понятие долга. По сути, Гален отмечает в болезненном поведении человека противоположность между тем, что есть, и тем, что должно быть [4, с. 34-35]. При этом он не принимал радикального стоического учения, в соответствии с которым идеал достоинства мудреца или совершенно достигается, или не достигается вовсе, по мнению стоиков. Человек или добродетелен (урпхдб?пт) или ничтожен (цб?лпт), причем к последним принадлежат все, кто не достигает идеала мудреца и безразлично, насколько человек близок или далек от этой цели. Все это глупцы, негодные и духовно больные существа. Применяя нравственную оценку только к образу мыслей, стоики изображали идеального мудреца пассивным и равнодушным к требуемым формам того, что позволено и чего нельзя делать. Особенно резким кажется их безразличное (? ?дйбцпс?б) отношение к жизни, которое оправдывает, теоретически обосновывает и практически разрешает самоубийство. Стоический нравственный ригоризм не был приемлем для Галена, устанавливающего разные степени нравственного совершенства при приближении к моральному идеалу. Галену казалось правильным даже небольшое усилие воли в направлении преодоления собственного бессознательного, позволяющее отделять высшее благо от зла. Нравственное учение Галена можно определить как практическую возможность стать мудрым. Можно не только реализовать идеал мудреца, но и приблизиться к нему, в то время как стоики лишь утверждали умозрительную мудрость. Гален придает большое значение умственным способностям, выступающим как самый большой предмет человеческой гордости, а также поощряет всяческое желание упражнять и совершенствовать их.

Здесь мы встречаем очень тонкий момент: рассуждение Галена совершенно созвучно христианской аскетике. Осуждение греха гнева, само по себе, не ново для античной философской этики. Однако идея о "правильном гневе", использовании одного греха для борьбы с другим, более опасным - это характерная черта именно христианских аскетичных правил. Очень многие отцы древней церкви рекомендуют возбуждать в себе гнев по отношению к тем или иным греховным помыслам - блудным, тщеславным и т.д. Когда верующего человека настигает греховная страсть, он должен вооружаться против него гневом, раздражением и т.п. чувствами с целью его побороть и отогнать. Об этих особенностях христианской аскетики написано очень много [5,6,7,8,9], мы не будем воспроизводить хорошо известные в историографии рассуждения. Для нашего исследования принципиально лишь отметить близость образа мыслей Галена и раннехристианских авторов.

Гален смог соединить естественнонаучные категории с нравственными, избежав радикальной односторонности, свойственной философским течениям своего времени. В противоположность эллинскому интеллектуализму у Галена проявляется особенная черта - выдвижение воли человека на первый план. Важным становится свободное волевое решение, принимаемое в известные моменты времени, что примиряет нравственную трансцендентность с физической имманентностью.

Во главе ценностной способности различения Гален утверждает понятие меры. Это понятие уравновешивает качественные и количественные особенности объекта и, тем самым, позволяет измерить и определить объект. Тем самым устанавливается пропорциональность частей какого-нибудь целого как в их соотношениях между самими собой, так и в соотношении их с целым при понимании этого целого как той или иной идейной, смысловой или вообще любой эмпирической сущности. Способ "соразмерности" он применяет для определения начала и дальнейшего развития болезни. Данный метод у Галена основывается на различии между изменением формы и изменением величины. В различных частях тела болезнь начинается с того момента, когда горячее или холодное, влажное или сухое превышает свой естественный предел в сочетании (? кс?уйт) элементов тела. В этот момент исчезает граница между здоровьем и болезнью. Теперь болезнь приобретает собственную форму, но она пока еще слишком мала, чтобы ее мог обнаружить врач или сам больной. Этот процесс похож на первые капли воды, упавшие на камень и положившие начало для его вытачивания, хотя на первый взгляд это пока не заметно для восприятия [10, с. 579. 7-9].

Гален в равной мере относит понятие "соразмерности" к медицинской практике и к сфере этики и морали. В этом контексте под "соразмерностью" он понимает "умеренность". Человек умеренный - значит человек "скромный", "воздержанный", "нераспущенный". Только соразмерный предмет может быть оценен с помощью чувственных восприятий. Гален устанавливает значение равенства, количественное нарушение которого ведет к болезненному изменению пропорции здорового тела. Сама жизнь в таком случае превращается в движущуюся оформленную соразмерность, осуществленная в динамической развернутости [11, с. 113-115]. Гален, вслед за Алкмеоном, объяснял здоровье именно таким мерным равновесием (?упнпмЯб) стихий, то есть влажного, сухого, холодного, теплого, горького, сладкого и т.п. Этот взгляд на болезнь, как дисбаланс основных стихий (или элементов) был перенесен в "Корпус Гиппократа", будучи заимствован именно из теоретических воззрений Алкмеона Кротонского. Болезни возникают от чрезмерного преобладания (мпнбсчЯб) какой-нибудь одной из этих стихий [12]. На этом же основывается и этическое учение Галена, в центре которого стремление избежать всякого излишка и всякого недостатка во всех областях человеческой жизни, включая общественную. Гален буквально повторяет [13] за Аристотелем: "Добродетель есть известного рода середина, поскольку она стремится к целому" [14]. Добродетель предстает как середина между двумя порочными крайностями. Исцеление души и тела видится как возвращение всей совокупности человека в идеальное состояние равновесия и упорядоченности. По учению Галена, существенная цель жизни заключается в нравственном поведении человека. Для него философия - упражнение в искусстве, которым является добродетель, являющаяся высшей целью и сама философия выступает как учительница добродетели. Добродетели можно научиться, только упражняясь в ней. Поэтому нравственное учение Галена обнимало и чувственную и, затем, в христианской аскетической практике, духовную сферу. У Галена добродетель не предоставляется просто как некий Божий дар, без всяких трудов. Наоборот, она достигается и приобретается с большим усилием. Человек, идущий вверх по нравственной иерархичной лестнице, колеблется в добре, возвращается ко злу, потому его нельзя причислить к совершенным, а только к совершенствующимся. Это соответствует христианскому представлению о жизни, как длительном процессе нравственного подвига.

Гален утверждает, что целая человеческая жизнь является борьбой, напряженным и неослабным усилием для достижения нравственного идеала и даже небольшие успехи на этом пути представляют ценность. Основным условием нравственного совершенства выступает у Галена воздержание, умеренность, достигаемая стараниями. На этом и сосредотачивалось исследование душевных страстей, ведущих к порокам. Конечным итогом нравственных усилий человека предстает достижение целостного состояния мыслительной способности. Результатом этой работы становится духовное и телесное "оздоровление", в смысле освобождения от болезни и порчи.

Литература

1. Littman R.J., Littman M.L. Galen and the Antonine Plague. The American Journal of Philology № 94. 3. 1973. Р. 243--255.

2. Honigmann G . Geschichtliche Entwicklung der Medizin. Munchen. 1925.

3. Gleason M. Making Men: Sophists and Self-Presentation in Ancient Rome. Princeton. 1995.

4. Brock A. J. (translator). Introduction. Galen. On the Natural Faculties. Edinburgh. 1916.

5. Балалыкин Д.А. Зарождение медицины как науки в период до XVII века. - М.: Весть, 2013. - 256с.

6. Ferngren G. B. Medicine and Health Care in Early Christianity. - JHU Press, 2009. - 264p.

7. Lawrence I. Conrad, Neve M., Porter R., Wear A., Nutton V. The Western Medical Tradition: 800 B.C. to A.D. 1800. - Cambridge University Press, 1995. - 556p.

8. Nutton V. Ancient medicine. London and New York. 2004. 503p. 9. Брук Дж. Х. Наука и религия. Историческая перспектива. Библейско-богословский институт Св. Апостола Андрея. - М., 2004. - 352с.

10. De placitis Hippocratis et Platonis.

11. Schilling H. Das Ethos der Mesotes. Eine Studie zur Nikomachischen Ethik des Aristoteles. Tьbingen, 1930. S. 113-115.

12. Laue H., Mass und Mitte. Eine problemgeschichtliche Untersuchung zur frьhen griechischen Philosophie und Ethik. Mьnster. 1960.

13. Гблзнпх Ресй Ксбуещн. Вйвлйб Фсйб // De temperamentis libri iii. 1. 588-89 K. = 50. 13-51. 15.

14. Аристотель. Никомахова этика. II 5, 1106 а 30.

Размещено на Allbest.ru