Похищение Камня Сконы как символическое проявление шотландского интеллектуального национализма

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Южный федеральный университет

Похищение Камня Сконы как символическое проявление шотландского интеллектуального национализма

Козлова Диана Анатольевна

Аннотация. Едва отгремели залпы Второй Мировой войны, как дух национализма вновь стал витать над Западной Европой - его пристанищем стала территория одной из противостоявших нацизму и фашизму стран - Великобритании. Одним из проявлений возрождения национальных и традиционных ценностей шотландского общества конца 40-х-начала 50-х гг. XXв. по праву может считаться похищение Коронационного Камня.

Ключевые слова: Камень Судьбы, шотландский национализм, интеллектуальный национализм, национальное движение, шотландское общество, Джон Маккормик, Йен Гамильтон.

Annotation. The volleys of World War II had barely died down before the spirit of nationalism again became hovering over the Western Europe. It found its place in the territory of one of the opposing Nazism and fascism countries - Great

Britain. The Coronation Stone's removal is considered to be one of the displays of national and traditional value's revival of Scottish society in the late 40s and early 50s. of XX century.

Keywords: Stone of Destiny, Scottish nationalism, intellectual nationalism, national movement, Scottish society, John MacCormick, Ian Hamilton.

Вторая половина XX в., насколько бы это ни было удивительно в контексте мировой истории, отмечена как период возрождения националистически настроенных сил в Шотландии, причем не только на политической арене, но и в ее интеллектуальных кругах. Разумеется, употребление строго ограниченной терминологии в этом вопросе может носить достаточно условный характер, так как в целом элементы национального движения с момента подписания Унии 1707 г. всегда являлись присущими данному региону. Разница заключалась лишь в степени и характере их проявления. Так, на начальном этапе (приблизительно до середины XVIII в.) ярким проявлением оппозиции английской экспансии в Шотландию стали крайне воинственные и кровопролитные якобитские восстания, и как реакция на них - довольно резкие Акты о запретах и по разоружению, в соответствии с которыми английское правительство пыталось усмирить самую милитаристски настроенную часть шотландского общества - жителей горных районов [1].

После жестокого лихолетья, в ходе которого было пролито немало крови с обеих сторон, национальное движение Шотландии вступает на новый виток своего развития. Начиная с середины XVIII в. и в течение первых десятилетий XIX в. происходит коренной перелом в системе интеллектуального и научного знания шотландцев. Эпоха, знаменуемая целым рядом инновационных по тем временам открытий в самых разных областях человеческого знания - от практической географии до монументальной философии - и связанная мировой историографией с термином “Возрождение”, не могла обойти стороной прогрессивно развивающееся общество Шотландии. В эту пору получают известность такие заслуженные мастера от экономики и философии, как Адам Смит и Давид Юм, чьи памятные статуи до сих пор украшают одну из старейших улиц Эдинбурга - Королевскую Милю, протянувшуюся от Эдинбургского замка мимо здания современного Шотландского Парламента до шотландской резиденции королевы - Холирудского дворца. Именно это время - период возрождения национальных ценностей и традиций, когда творит Роберт Бернс, Джонс Джонсон, Джеймс Макферсон собирает цикл “поэмы Оссиана”, а немногим позднее Сэр Вальтер Скотт, чей монумент готической черной стрелой возвышется над парковой зоной Эдинбурга возле главного вокзала города - станции, носящей имя одного из его знаменитых романов, Уэверли, словно из лоскутов собирает образ шотландского доблестного рыцаря “Айвенго”.

Особое влияние на развитие интеллектуального роста оказала Французская Революция в XVIII в. Она же во многом выступила как катализатор последующих событий и во многом задала вектор развития национальному движению шотландцев, когда свое распространение получили различные общества и кружки, где обсуждалась история, развитие и положение Шотландии. Со временем характер подобных организаций приобретал политический оттенок, и уже в середине XIX в. оформились Шотландская патриотическая ассоциация и Национальная ассоциация защиты шотландских прав. Из их названий уже очевидна крайне прошотландская ориентация, направленная на отстаивание своих национальных интересов от возможных посягательств со стороны Лондона.

Раскол в Шотландской Церкви и определенные уступки, последовавшие от центрального правительства, например, восстановление Министерства по делам Шотландии, отказ от употребления термина “Северная Британия” в отношении Шотландии во многом послужили смягчению существующих противоречий. Однако ирландские события и восстановление Ассоциации Шотландского Гомруля заново подстегнули шотландское прогрессивное общество к борьбе за свои национальные права, результатом чего стало учреждение в 1934 г. на базе разрозненных националистических организаций Шотландской национальной партии.

Отцом-основателем партии националистов по праву можно считать истового сторонника идеи самоуправления, шотландского юриста и политика Джона Маккормика. Именно его появление и деятельность на политической арене, непосредственное участие в формировании партии и национального движения в целом дало новый толчок к развитию интеллектуального национализма в шотландском обществе в середине XX в.

После того, как Маккормик вынужден был выйти из состава Шотландской национальной партии в связи с наличием непримиримых противоречий между ним и другим, настроенным достаточно радикально лидером, Дугласом Янгом, его имя тесно связано с работой Шотландской Конвенции (позднее - Ассоциации Шотландского Соглашения) и нескольких проводимых нею непартийных Национальных Ассамблей Эдинбурга 1940-хначала 1950-х гг. Основной задачей этих собраний стало составление и подписание Шотландского Соглашения (Петиции) с требованием предоставления Шотландии выборного органа - Парламента, или же Ассамблеи [2]. Но именно последующая работа Маккормика на посту ректора университета Глазго свела его с Йеном Гамильтоном. Это знакомство привело обоих - уже состоявшегося политика и пока еще студента - к одному из наиболее ярких моментов не только в жизни этих людей, но и до сих пор в особенной степени являет собой колоритный пример проявления шотландского интеллектуального национализма.

Представляется довольно трудным проследить прямую связь между Джоном Маккормиком, и тем более Ассоциацией шотландского Соглашения, которая в то время продолжала сбор подписей под Петицией с требованиями учреждения Шотландского Парламента, и событиями утра Рождества 1950-го г. Однако, учитывая существование приятельских отношений между родоначальником Шотландской национальной партии и студентом университета Глазго, что подтверждается таким фактом, как непосредственное участие Йена Гамильтона в избирательной кампании Маккормика на пост ректора, вероятнее всего последний если не был одним из инициаторов, то, безусловно знал о готовящемся похищении Камня Судьбы.

Хотя доподлинно не известно, откуда появился Сконский камень, но традиционно он, наряду с килтом, тартаном, чертополохом, волынкой и виски испокон веков являлся одним из важнейших и знаковых символов Шотландии и заключает в себе историческую значимость для шотландского народа. Шотландцы возводят происхождение реликвии ко временам библейского героя Иакова - якобы именно во время сна на этом камне ему явилась лестница, соединяющая землю и небо. Далее мифология обращается к египетской принцессе Скоте - дочери фараона Рамзеса II, супругом которой стал вавилонянин Нел, а их сын Гойдел Глас во время библейского Исхода из Египта подвергся гонениям и вынужден был искать себе новое пристанище. Таким местом вскоре стала Испания, а затем - Ирландия. В это время на данной территории проживали племена воинственных завоевателей, которые переняли свое название от имени Скоты и далее захватили острова, лежащие к востоку от ирландских берегов, и расселились на территории северо-западной Шотландии.Предполагается, что за ним кочевал и камень [3]. Подчинив себе в IX в. остальное население Лоуленда, которое в то время составляли пикты, «потомки Скоты» заняли практически всю территорию современной Шотландии [4]. Таким образом, согласно преданию, Камень Судьбы попал в Шотландию. Однако существуют и альтернативные версии, по одной из которых в состав камня входит песчаник, аналог которому может быть найден в породах у города Перт. И если придерживаться этой точки зрения, то, соответственно, никаких длительных путешествий он не совершал, а изначально принадлежал пиктам, которые, в свою очередь, могли также совершать на нем свои обряды [4]. Многие годы, вплоть до конца XIII в., шотландские короли присягали на верность своему государству, проводив коронации на этой священной реликвии сначала в крепости Дунадд, затем - в аббатстве Скун [5], куда его переместил шотландский правитель Кеннет МакАльпин, с именем которым и связано объединение скотов и пиктов в единое государство. Так продолжалось до тех пор, пока в 1296 г. английский король Эдуард I Длинноногий в качестве военного трофея за победу над шотландским войском не похитил национальный символ шотландцев.

Поместив Сконский Камень в Вестминстерское Аббатство, Эдвард I продолжил издревле заложенную традицию коронаций - с тех пор монархи Англии, а после - Великобритании и Ирландии - проходили через обряд принятия власти и ее атрибутов именно на Троне Святого Эдварда, в основании которого и был установлен привезенный из Шотландии Камень.

Очевидно, что по прошествии более семисот лет Камень стал вещью, в равной степени священной, как для шотландцев, так и для англичан, которые начали относиться к реликвии с должным уважением и расценивать ее уже в качестве своего национального, или же общегосударственного, символа.

Однако стоит отдать должное шотландцам, неоднократно пытавшемся вернуть Камень Судьбы на свое, как они вполне обоснованно предполагали, законное место. К подобным акциям, хотя и завершившимся безрезультатно, можно отнести события начала XIV в., когда к Папе Римскому было направлено посольство с целью признания независимости Шотландии; робкие попытки вернуть Камень путем договора предпринимались в конце XIV и начале XVII столетий. Самым серьезным шагом на пути возвращения реликвии, пожалуй, можно считать 1924 г. - время нахождения на посту Премьер-Министра Великобритании шотландца Рамсей Макдональда. Члены Парламента, разумеется, не приняли позитивного для шотландцев решения относительно выдвинутого на голосование социалистом Дэвидом Кирквудом законопроекта о возвращении Камня Судьбы и 201 голосом против 171 он был отклонен в первом чтении [4].

На фоне такой богатой, многогранной и сложной истории события Рождества 1950 г. не могли остаться незамеченными и не задеть интересы и чувства обоих народов, располагающихся к югу и северу от границ. Довольно ошибочно было бы считать, что решившиеся на кражу Камня Судьбы националисты недооценивали и не ожидали подобного общественного резонанса. Напротив, они выбрали наиболее подходящий элемент для выражения националистических настроений, набиравших силу и достигших своего апогея в конце 1960-х-1970-х гг. в шотландском интеллектуальном обществе. Это подтверждается наличием в группе студентов-похитителей не только активистов мужского пола, но и девушки Кей Мэтисон. Совместно с Йеном Гамильтоном, Аланом Стюартом и Гэвином Верноном Рождественским утром 1950 г. они вломились в Вестминстерское Аббатство через дверь в Поэтическом уголке.

Похитителям удалось не только незаметно вынести камень и на машине Форд «Англия» перевезти его на север королевства, но и привлечь к себе должное внимание со стороны общества. Газеты тщетно пытались разыскать следы тех, кто покусился на священную реликвию. Высказывались мнения о том, что Камень может уже находиться за пределами Великобритании, хотя, разумеется, первыми подозреваемыми в преступлении сразу же стали шотландцы, и все поиски переместились на север государства [6]. Свои беспокойства высказывал и монарх Георг VI, считавший, что при его смерти в лучшем случае коронация наследницы Елизаветы может находиться под угрозой, в худшем - отсутствие Камня Судьбы в обряде вступления на престол может и вовсе означать конец династии Виндзоров [7].

Поиски были безуспешными, пока похитители сами не захотели быть обнаруженными 11 апреля 1951 г. Студенты приняли решение о возвращении Камня спустя несколько месяцев после его похищения. Подобное действие, как полагается, было предпринято с еще одной демонстративной целью - остановить разговоры о краже и придать акции показательное символическое значение. Сконский камень был возвращен на развалины аббатства Арброт, где в апреле 1320 г. была принята «Арбротская декларация» о независимом статусе Шотландии.

Как в истории самого Камня Судьбы, так и в акции с его похищением много всего символичного, и крайне неправильно было бы считать, что все символичное - есть следствие случайности. Скорее, участники событий целенаправленно использовали подобную многогранную значимость, дабы выразить свои националистические, патриотические по отношению к Шотландии настроения. Будучи образованными и прекрасно осведомленными в области шотландской истории, они выбрали один из самых значимых национальных символов, чтобы выразить свой протест и подчеркнуть возрождающиеся стремления к национализму в шотландском обществе, пик которого придется на два последующих десятилетия. Из этого вытекает, что акция по похищению Сконского Камня и его возвращение в Шотландию - есть не обычное хулиганство, а строго спланированное по своему характеру действие, имевшее под собой ряд поставленных целей.

Сюда, например, можно отнести желание лишний раз выделить особый статус Шотландии в рамках Соединенного Королевства и продемонстрировать всему британскому сообществу (в особенности его английской составляющей) решительность националистов, впредь не единожды безуспешно пытавшихся вернуть в свое лоно Камень. В свою очередь, англичане, возвратив камень в основании Коронационного трона в Вестминстерском Аббатстве, в 1953 г. провели на нем коронацию королевы Елизаветы II, подчеркнув тем самым нерушимость сложившихся традиций.

На перспективу можно отметить, что, приняв решение о возвращении Сконского Камня на определенных условиях, англичане предпочли соблюсти не меньше демонстративных условностей. Символична как дата - в 1996 г. исполнялось семьсот лет с того времени, как Эдуард I захватнически перевез реликвию в Англию; так и обстоятельства - проведение памятной выставки в замке Стерлинг, рассказывающей об очередной годовщине Старого Союза (результаты и функциональность которого достойны отдельного рассмотрения). Разумеется, помимо общеизвестных моральных аспектов вопроса, не стоит скидывать со счетов и сложившуюся на тот момент достаточно непростую внутриполитическую ситуацию.

шотландский национализм коронационный камень

Литература

Act of Proscription. Collin King. http://www.electricscotland.com/history/other/proscription_1747.htm; John Wilkes and The North Briton. http://www.nationalarchives.gov.uk/humanrights/1760-1815/default.htm

John MacCormick, Flag in the Wind, С. 128, 133.

Scotichronicon, Walter Bower http://digital.nls.uk/scotlandspages/timeline/1454.html; A History book for Scots: selections from Scotichronicon. Walter Bower, Mercant Press, 1998,Рp. 9-22;

The stone of destiny: symbol of Nationhood. David John Breeze, Graeme Munroe. Historic Scotland, 1997, Р. 3.

I never knew that about royal Britain. Christopher Winn. Random House, 2012. P.28-32.; Finding Arthur. The true origins of the once and future king.

Adam Ardrey, Overlook Duckworth, 2013,Р.54

No trace of missing stone of destiny. The Guardian, 27 December 1950.

A History of Scotland. Modern Times, Alastair McIntosh Grey, Oxford University Press, 1999, Р.104. Размещено на Allbest.ru