Татарская АССР во второй половине 1940-х - середине 1980-х гг.: трансформационные процессы в социально-экономической и культурно-идеологической сферах

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

Татарская АССР во второй половине 1940-х - середине 1980-х гг.: трансформационные процессы в социально-экономической и культурно-идеологической сферах

07.00.02 - Отечественная история

доктора исторических наук

Галлямова Альфия Габдульнуровна

Казань, 2011

Работа выполнена в отделе новой и новейшей истории Института истории им. Ш. Марджани Академии наук Республики Татарстан.

Научный консультант: академик АН РТ, доктор исторических наук, профессор Тагиров Индус Ризакович

Официальные оппоненты:

доктор исторических наук Кознова Ирина Евгеньевна

чл.-корр. АН РТ, доктор исторических наук, профессор Гилязов Искандер Аязович

доктор исторических наук, профессор Калимуллин Айдар Минимансурович

Ведущая организация: Институт Татарской энциклопедии Академии наук РТ

Защита состоится 27 мая 2011 г. в 10 часов на заседании Совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 022.002.01 при Институте истории им. Ш. Марджани Академии наук РТ по адресу: 4200014, г. Казань, Кремль, подъезд № 5.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Института истории им. Ш. Марджани АН РТ.

Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте Института истории им. Ш. Марджани АН РТ http://www.tataroved.ru.

Автореферат разослан «26» апреля 2011 г.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат исторических наук Р.Р. Хайрутдинов

Общая характеристика работы

Актуальность темы исследования. Последние 20-25 лет российское общество находится в ожидании перемен во всех сферах жизни, вернее, в состоянии понимания их необходимости и поиска оптимальных путей к ним. Видение перспектив российского социального пространства весьма многообразно и противоречиво. Один из важнейших факторов, артикулирующих такую неоднозначность, определяется его цивилизационной многомерностью, выраженной спецификой отдельных регионов.

Практически любая проблема в стране, возникшая еще в годы перестройки, самым тесным и жестким образом связана с воздействием тех или иных региональных факторов. С распадом СССР в настроениях людей смыслообразующее поле сузилось, обнаружилась потребность найти свою идентичность, понять собственное общество на микроуровне.

Это чрезвычайно актуализирует регионалистский подход в осмыслении прошлого России. Исторические исследования по локальным системам, представляющим совокупность конкретных связей, определенную целостность и взаимообусловленность социально-экономических, этнополитических, общественно-культурных отношений, могут служить эмпирической базой для формирования эффективной региональной политики. Ее успешность определяется концепцией сохранения и возрождения подлинного цивилизационного богатства страны, предоставления комфортных условий для существования самодостаточных территорий и общностей, показывая, что суть Российского государства в их интеграции.

Особую злободневность ретроспекции Республики Татарстан придает появившееся в 1990-е гг. и привлекшее к себе внимание мировой общественности понятие татарстанской модели. В период бурного процесса децентрализации страны первым Президентом Российской Федерации Б.Н. Ельциным во время визита в Казань было сделано едва ли не знаковое заявление, определившее суть изменений в региональной политике последнего десятилетия ХХ в.: «Берите столько суверенитета, сколько можете проглотить». В сложившихся условиях Татарстан избрал путь цивилизованной самоидентификации, целью которого было обретение достойного места в реально существующей государственной системе.

2000-е гг. внесли существенные коррективы в различные аспекты экономического и культурного положения Республики Татарстан. Непростая констелляция разнонаправленных политических факторов в развитии Российской Федерации на современном этапе по-прежнему вбирает и миропонимание, основанное на признании многовариантности развития России. Это подтверждается заявлением второго Президента Российской Федерации В.В. Путина, сделанным в 2002 г. в Казани во время Всемирного съезда татар. Он подчеркнул: «Россия - сосредоточие такого национального, культурного, языкового богатства, которого в мире нигде нет. В этом как раз сила нашего государства» Всемирный конгресс татар (Третий созыв). 28-29 августа 2002 г. - Казань: Издание Всемирного Конгресса татар, 2003. - С. 584..

Актуальность темы имеет очевидную мотивацию не только в пространственном, но и во временном континууме. Историческая близость рассматриваемого периода обусловливает его непосредственную связь с сегодняшними реалиями и не позволяет многим свидетелям эпохи занять по отношению к нему позицию «вненаходимости».

Научное осмысление недавней истории призвано способствовать консенсусу в общественных точках зрения, границы которых простираются от полного нигилизма по отношению к последним десятилетиям советской эпохи до безоглядной веры в добрый и справедливый потенциал тогдашнего мироустройства. На одном полюсе фокусируется крайнее неприятие этого периода, выражающееся в его оценке, как времени, когда страна окончательно упустила свой исторический шанс встать вровень с передовыми странами. На другом полюсе недавнее прошлое ностальгически предстает в образе благополучного, стабильного и даже «сытого» времени в истории страны со справедливо устроенной устойчивой социальной системой и лояльностью общественных отношений.

Актуальность исследования предопределена и сменой политико-идеологических условий развития самой исторической науки. Рухнувшие с прекращением монополии коммунистической идеологии постулаты формировали в первую очередь инструментарий истории советского периода, служившей одной из ее опор. В условиях необходимости наполнения реальным плюрализмом содержания общественных наук именно российская регионалистика служит расширению поля научного поиска, меняя концепт исследовательской практики. Речь идет об институализации дискурса, открытого для стратегии понимания многообразия личной и групповой идентичности. При этом локализация исторического сюжета вовсе не означает стремления к поиску заведомо негативных преследующих спекулятивные политические цели коннотаций прошлого. Смысл объекта региональных ретроспективных исследований состоит в их соотнесенности с некой общепринятой шкалой трансформации общества.

Степень изученности темы освещается в первой главе, здесь же отметим только ее ключевые моменты. Изучение историографии проблем, затрагиваемых в диссертации, потребовало учета огромного количества многообразной литературы общероссийского масштаба, в которой в той или иной мере затрагивались ее различные аспекты. Другая особенность связана с длительной монополией марксистско-ленинской методологии в отечественной науке, ограничивающей гносеологический статус историков, на труды которых накладывал также отпечаток фактор «автобиографичности», не дававшей возможности взглянуть на них как бы со стороны.

Работа республиканских исследователей по советской истории вписывалась в общепринятую схему, в которой послевоенные десятилетия в целом интерпретировались как торжество «ленинской политики» в экономической, социальной, культурной жизни республики.

С конца 1980-х гг. с ослаблением официозных постулатов и разносившейся с высоких политических трибун критики в адрес советской истории она стала оцениваться с точностью до «наоборот». Однако крутой переход с наезженной колеи привычных теоретических воззрений в период перестройки не означал принципиальных концептуальных изменений в изложении истории. Их можно рассматривать как эффект маятника, движущегося в заданном направлении и качнувшегося в обратную сторону. Отход от комплиментарного стиля на негативную тональность означал лишь следование новым установкам КПСС.

После освобождения исторической науки от идеологических рамок изучение истории Татарской республики ХХ в. значительно оживилось. Но взоры местных ученых были обращены, главным образом, к ее переломным моментам, связанным со сложными перипетиями решения национального вопроса, с острой политической борьбой в начале и в конце ХХ в.

Рассматриваемый в диссертации период отличался наиболее слабым вниманием исследователей, отсутствием комплексной обстоятельной разработки. В республиканской историографии обозначилась проблемная ситуация, настоятельно диктующая необходимость формирования целостной картины истории Татарской АССР с современных теоретико-методологических позиций, требуя введения новой фактографии.

В рассматриваемый период, лишенный яркой событийной канвы, процессы социальной трансформации имели наиболее сущностный характер. В этой связи уместно привести рассуждение А.С. Сенявского: «Главное, что произошло в России в ХХ в., это не революции и войны, не многократные смены политических институтов и социально-экономических систем. Всего этого теоретически могло и не быть. Но основной вектор развития страны оставался бы все тем же при любом общественном устройстве и конкретном ходе событий: им был и остается переход России от традиционного сельского к городскому обществу - магистральный процесс новой и новейшей российской истории. Он является составной частью более широкого модернизационного процесса» Сенявский А.С. Российский путь к городскому обществу в контексте модернизационных переходов // Модернизация: факторы, модели развития, последствия изменений / Уральский исторический вестник. - Екатеринбург: Академкнига, 2000. - С. 101..

В Татарской АССР со второй половины 1940-х до середины 1980-х гг. произошли такие кардинальные изменения, как образование двух крупных городских агломераций, связанных, главным образом, с промышленным освоением нефтяных месторождений республики, превративших ее из преимущественно аграрного в преимущественно индустриальный регион. Во многом этот переход определял и трансформацию культурного облика республики.

Объектом изучения являются трансформационные процессы социально-экономической и культурно-идеологической сфер Татарской АССР. Предметом исследования стали конкретно-исторические реалии процесса эволюции республики в послевоенное сорокалетие в аграрной, промышленной и духовной сферах.

Цель работы - изучить на широкой эмпирической основе трансформационные процессы в социально-экономической и культурно-идеологической сферах Татарской АССР в 1946-1985 гг., идентифицировать и сопоставить масштаб и характер изменений в них, дав комплексную обобщающую характеристику региона.

Для достижения выдвинутой цели определены задачи, которые можно сгруппировать в 3 блока:

Первый из них охватывает круг проблем, связанных с анализом аграрной сферы:

- изучение основных факторов, параметров, уровня трансформации сельскохозяйственной отрасли в послевоенное двадцатилетие, когда она имела подчиненное положение в государственной стратегии развития страны, а также в период, когда главный курс в аграрной политике был взят на экстенсивные методы, т.е. на освоение целинных и залежных земель;

- исследование материально-технических ресурсов, динамики аграрного производства в период осуществления Комплексной программы развития сельского хозяйства, принятой в 1965 г. и направленной на модернизацию отрасли, превращению ее в агропромышленный комплекс, до 1985 г., конечной даты исследования;

- освещение социальной составляющей в трансформации аграрной сферы: материального благосостояния крестьянства, непроизводственной инфраструктуры села.

Второй блок вбирает задачи, связанные с индустриальным развитием республики: промышленный послевоенный индустриальный татарстан

- рассмотрение факторов и параметров процесса диверсификации промышленности и появления в ней новых промышленных узлов, иными словами, главных составляющих материально-технического потенциала республики, наработанного в советский период;

- выявление характера и динамики развития промышленного производства, степени модернизированности и эффективности индустриального потенциала республики;

- освещение социальной инфраструктуры городов, материальных условий жизни горожан, выяснение соответствия уровня развития экономической и непроизводственной сфер городов, степени урбанизированности республики.

В третий блок задач вошли проблемы, связанные с изучением идеологической обусловленности и параметров, результатов изменений в духовной жизни республики с показом этнического компонента:

- анализ идеологических условий развития культуры республики в послевоенный период, пришедшийся на период позднего сталинизма, известного возвращением к методам репрессий и политической ортодоксии;

- выявление своеобразия протекания хрущевской «оттепели» на территории республики, ее влияния на повороты в развитии национальной культуры и общественно-политической ситуации;

- рассмотрение основных тенденций развития социально-культурной и общественно-политической обстановки в период «брежневского консерватизма», реальной картины в сфере национального вопроса, характеристика татарского инакомыслия и проявлений неформальной социальной активности;

- освещение основных достижений и просчетов в развитии образования, науки, литературы и искусства, раскрытие основных параметров культурной трансформации республики: уровня развития интеллектуализации, социокультурного потенциала республики.

Территориальные рамки работы, охватывающие Татарскую Автономную Советскую Социалистическую Республику, в полной мере обеспечивают необходимые параметры исследовательского поля. Татарская АССР, представляя, с одной стороны, экономически бурно развивавшийся район Среднего Поволжья, а с другой - национальное образование татар, является удачным системогеном советской трансформации, в котором учитывается неоднозначность трактовки регионалистского подхода. Понятие регион употребляется в обществоведческой литературе, как в значении национального (этнокультурного) района, так и экономико-географического. В практико-политическом обиходе термин чаще всего употребляется в значении административно-территориальной единицы России (субъект Федерации). Все эти интерпретации в полной мере реализуются в Татарской автономии, позволяющей включить множество аспектов социально-экономических, этнополитических, общественно-культурных отношений.

Хронологические рамки исследования охватывают период, определяемый логикой движения социалистической системы от беспрецедентного события в демонстрации ее эффективности, каковым является победа 1945 г. до откровенного признания ее кризиса высшими органами власти страны на ХХVII съезде КПСС в апреле 1985 г. Это цельный период эволюционного развития советской системы, до и после которого в стране произошли широкомасштабные перемены, носившие переломный характер.

Методология исследования представлена в первой главе диссертации, что вызвано необходимостью его концептуализации в условиях существующего сегодня в отечественной исторической науке многообразия теоретических подходов, а также анализа ключевых терминов для типологизации рассматриваемых в работе процессов: модернизация, регионализм, национализм.

Здесь же отметим собственно историческую методику исследования, которая включает конкретно-исторический, историко-генетический и сравнительно-исторический логические подходы. Предпринятый в диссертации системно-структурный анализ в сочетании с событийно-повествовательным стилем изложения позволил показать направленность и смысловые параметры объекта исследования, обеспечить каузальность фактографической интерпретации и, в конечном счете, выполнить поставленные задачи.

Что касается эмпирической составляющей исследования, то на основе принципа историзма применялись аналитические методы: выявления, систематизации, фильтрации и обобщения, критической оценки с точки зрения актуализации информативного потенциала документа и полноты фактографии исследования. При обработке массовых статистических источников применялся количественный (выборочный) метод исследования. Кроме того, в связи с возможностью получить информацию «из первых рук» - благодаря близости рассматриваемого периода - был использован метод устной истории (опрос, свободное интервью). Аналитико-синтетический подход к вновь собранному банку данных позволил показать проявление исторических макропроцессов на локальном материале.

Источниковая база диссертации обстоятельно анализируется также в первой главе в виду многообразия и весьма слабой задействованности в научном обороте документов, позволяющих осмыслить исследуемую эпоху. Здесь же обозначим только структуру корпуса использованных документов, составленную по принципу источника их формирования:

1. Документы законодательных органов СССР, РСФСР и высших органов КПСС, представлявших реальную политическую силу в государстве в исследуемый период, материалы партийных съездов и конференций, доклады и публикации руководящих членов партии и государства, которые дают представление о сущности и динамике государственной политики во всех сферах социальной жизни.

2. Делопроизводственные материалы государственных учреждений и организаций: инструкции, письма и распоряжения из центра, организационная и распорядительная документация региональных органов власти, деловая переписка. Они конкретизируют документы первой группы, уточняют степень их значимости.

3. Статистические документы, содержащие количественные сведения как общего, так и частного характера и дающие наиболее объективное представление по сравнению с другими источниками о динамике, интенсивности, тенденциях трансформации как в целом республики, так и отдельных сторон ее жизнесферы.

4. Публицистика, статьи, очерки, репортажи, аналитические обзоры, которые в большинстве своем представлены в содержании материалов периодической печати.

5. Источники личного происхождения: письма, обращения, жалобы, заявления, мемуары. Ценность этого источника заключается в наиболее точном показе «болевых точек» социума, часто в фотографическом, без лоска и глянца воспроизведении фрагментов действительности. Но рассказы «от первого лица» могут быть искажены из-за конъюнктурных соображений, избирательности и других издержек человеческой памяти.

6. Материалы «устной» истории, личных наблюдений, бесед, интервью автора.

7. Интернет-ресурсы.

Научная новизна. Работа представляет собой первое фундаментальное исследование, в котором обобщается исторический опыт Татарской АССР во второй половине 1940-х - середине 1980-х гг.

Его изучение осуществляется с учетом новых подходов, реализующихся как в отказе от упрощенной позитивистской марксистско-ленинской интерпретации советского периода, так и характерного для раннего постсоветского периода огульного «охаивания».

Диссертация выполнена на основе выявленного автором и впервые введенного в научный оборот широкого круга опубликованных и неопубликованных документов и материалов, доступ к которым, а тем более, популяризация были невозможны в советский период по идеологическим соображениям. В работу введен и банк данных, собранный автором.

Обстоятельное использование новых информационных возможностей позволило впервые серьезно осмыслить негативный исторический опыт в различных направлениях трансформации одного из крупнейших российских регионов, позволяющий объяснить быстрое нарастание в нем центробежных тенденций на этапе перестройки.

В диссертации реализуется подход, вытекающий из логики определения понятия модернизации как движения общества от аграрного к индустриальному уже в порядке ее построения: сначала рассматривается состояние аграрной сферы, к которой в начале изучаемого периода относилось большинство населения республики. Принципиальным здесь является как бы движение от истоков. Осознавая определенную схематичность такого пассажа, хочется отметить, что он в некоторой мере служит пересмотру устоявшегося «рейтинга» социальных страт, в котором аграрное общество всегда занимало более низкое положение по сравнению с городским социумом.

В работе впервые в историографии предпринята попытка полноценно осветить причины деградации и отсталости сельскохозяйственной отрасли в послевоенное двадцатилетие и комплексно проанализировать факторы, динамику и последствия курса, направленного на модернизацию аграрной сферы республики в 1965-1985 гг.

В диссертации впервые дано комплексное упорядоченное изложение индустриальной конъюнктуры республики, превратившейся в сложную многоотраслевую региональную структуру с несколькими промышленными узлами, показана социальная инфраструктура городского пространства как с точки зрения их достижений, так и, главным образом, практически не освещавшихся в республиканской литературе жизненных трудностей городского населения.

Впервые в диссертации предлагается обстоятельный анализ политико-идеологических условий культурной трансформации республики в период позднего сталинизма, хрущевской «оттепели» и «брежневского консерватизма». При этом выявляются новые коллизии, роль конкретных лиц в социально-политической и духовной жизни, различные формы проявлений оппозиционных настроений.

В работе дается совокупная характеристика достижений науки, литературы и искусства, в которых, несмотря на канонизированную классовость, утверждались общечеловеческие ценности.

Практическая значимость работы связана с ее ценностно-смысловым содержанием. Посильный вклад автора в освещение «близкой» истории расширяет возможности её познания и может помочь определить собственную позицию в дискурсе относительно периода, являющегося для многих современников частью их жизни, извлечь из прошлого этические уроки.

Полученные результаты могут быть использованы при написании обобщающих научных трудов, учебных изданий, при популяризации в средствах массовой информации, как в целом истории республики, так и ее отдельных направлений: экономики, политики, культуры. Материалы, вошедшие в диссертацию, уже широко использовались в ряде опубликованных учебных и методических пособий, программ по истории Татарстана, которые применяются для преподавания курса истории Татарстана и татарского народа Султанбеков Б.Ф., Харисова Л.А., Галлямова А.Г. История Татарстана. ХХ век. 1917-1995 гг. IV часть: Учеб. пособие для общеобразов. заведений. - Казань: Хэтер, 1998; История Татарстана: Учеб. пособие для осн. шк. (Рук. проекта и науч. ред. Б.Ф. Султанбеков). - Казань: ТаРИХ, 2001; Атлас к учебному пособию: «История Татарстана». - Казань: ТаРИХ, 2001; Султанбеков Б.Ф., Иванов А.А., Галлямова А.Г. История Татарстана: ХХ - начало ХХI века. Учеб. для сред. Общеобразов. шк. 9 класс. - Казань: Хэтер, 2006; Фокеева И.М. Национально-региональный компонент государственного образовательного стандарта основного общего образования по истории «Предмет “История татарского народа и Татарстана”». - Казань, 2006; Галлямова А.Г. Методические разработки к изучению истории Татарстана: программа, вопросы к зачету, тесты. - Казань: ТГГПУ, 2008; Галлямова А.Г., Иванов А.А., Пискарев В.И., Султанбеков Б.Ф. История Татарстана и татарского народа. ХХ - начало ХХI в.: Учеб. пособие для 11 кл. общеобразов. учреждений. - Казань: Хэтер, 2009; Программа курса «История Татарстана и татарского народа. ХХ - начало ХХI в.»: 11 класс. - Казань: Хэтер, 2009; Галлямова А.Г., Гибатдинов М.М., Загидуллин И.К., Кабирова А.Ш. Программа курса «История татарского народа (XVIII - начало XXI в.) для 11 кл. с рус. яз. обучения». - Казань: Магариф, 2010. .

Свободная от идеологических предписаний интерпретация анализируемого периода нашла также применение в таких крупных обобщающих работах как «Tartarika», вышедшей к 1000-летию Казани, «Вехи истории», изданной к 90-летию ТАССР, а также впервые опубликованной на английском языке истории татарского народа с древнейших времен до наших дней «Tatar history and civilization» Атлас Tartarika: История татар и народов Евразии. Республика Татарстан вчера и сегодня / Науч. рук. проекта: Р. Хакимов - Казань-М.-СПб.: Изд-во «Феерия», 2005; Татарстан: вехи истории. 1920-2010. / Науч. ред. Р.С. Хакимов; - Казань, 2010; Tatar history and civilization / Project director Halit Eren. - Istanbul: IRCICA, 2010..

Положения, выносимые на защиту:

- Трансформационные процессы в экономической социальной и культурной сферах республики в изучаемый период носили директивно-мобилизационный характер, что обусловило разную степень интенсивности и уровня развития отдельных подсистем жизнесферы региона. В конечном счете, это породило серьезную проблему социально-культурной адаптации к модернизационным инициативам властей и привело к накоплению социальных коллизий, критический уровень которых создал революционную ситуацию конца 1980 - начала 1990-х гг.

- В аграрной системе в послевоенный период практически сохранилась военно-мобилизационная модель, вызвавшая сопротивление крестьянства, которое носило, хотя и большей частью пассивный, но достаточно массовый и разнообразный характер. Это заставило власти неоднократно пересматривать аграрную политику, которая так и не привела сельское хозяйство к планировавшемуся уровню интенсификации развития.

- Ключевым моментом истории Татарстана со второй половины 1940-х до середины 1980-х гг. является модернизация и экстенсификация индустриальной сферы. В этот период республика превратилась в один из крупнейших по научно-техническому и экономическому потенциалу регионов страны. Вместе с тем в ее индустриальном развитии, как и в целом по стране, отчетливо проявились тенденции, свидетельствующие о том, что задачу коренной модернизации промышленности решить не удалось.

- Процесс ускоренной индустриальной трансформации региона, а также широкомасштабного раскрестьянивания по темпам развития существенно превышал среднесоюзные показатели. Развитие социальной инфраструктуры городов и сел республики не поспевало за переменами в ее хозяйственном развитии. В этой сфере республика отставала от среднесоюзных показателей по многим параметрам.

- Разительно менявшемуся экономическому облику республики соответствовали рост и развитие научных и образовательных учреждений, призванных обеспечивать научно-технический прогресс в народном хозяйстве, расширялись возможности для повышения общеобразовательного, культурного, профессионального уровня населения. Неуклонно росла доля татар, занятых в интеллектуальных и культурных сферах труда.

- Неприятие официальной политической риторики, отказ от участия от навязывавшихся пафосных форм социальной активности выражались в массовом эскапизме. Жизнь развивалась наперекор идеологии, регенирируя объективную логику человеческих отношений, устремлений. Вопреки идеологическим императивам в обществе осуществлялись попытки формирования горизонтальных связей без посредничества властей как в рамках культурно-нормативной системы, так и за ее пределами.

Апробация результатов исследования. Диссертация обсуждена на расширенном заседании отдела новой и новейшей истории Татарстана и татарского народа Института истории им. Ш. Марджани АН РТ и рекомендована к защите на соискание ученой степени доктора исторических наук. Материалы диссертации использовались автором в преподавании курса отечественной истории и истории татарского народа на историческом, юридическом и социально-экономическом факультетах Казанского Государственного педагогического института.

Основные положения диссертации нашли отражение в выступлениях на 23 международных научных форумах, в том числе: тюркологической конференции (Казань, 1992); сессиях аграрного Симпозиума (Москва, 1994; Арзамас, 1996; Тамбов, 1998; Вологда, 2000; Калуга, 2002; Орел, 2004; Рязань, 2010); тюркологическом конгрессе (Уфа, 1997), конгрессе ориенталистов (Будапешт, 1997 г.), «Наследие Великой Победы», «Реформы и революции в России в ХХ веке» (Москва, 2000, 2001), конгрессах этнологов и антропологов (Нальчик, 2001; Омск, 2003), «Современное историческое исследование: горизонты новых возможностей» (Актюбинск-Казахстан, 2005), IV симпозиуме «Волго-уральские исследования» (Кютахья-Турция, 2006), семинаре Московского Центра Фонда Карнеги (Казань, 2010); 5 всероссийских, межрегиональных конференциях (Йошкар-Ола, 1998), (Самара, 2000), (Чебоксары, 2009), (Казань, 2010), (Ижевск, 2010), а также 12 республиканских, межвузовских, краеведческих (Казань, Альметьевск, Арск, Апастово), ежегодных институтских итоговых конференциях (1992-2010).

По теме диссертации опубликовано 96 работ, в том числе: 2 монографии, главы и разделы в 5 коллективных монографиях, статьи в 11 изданиях, рекомендованных ВАК, 4 учебных пособия в соавторстве, общим объемом 105 п.л.

Структура диссертации, состоящей из введения, четырех глав, заключения, списка использованных архивных фондов, источников и литературы, приложения, подчинена достижению цели и решению поставленных задач.

Основное содержание работы

Во введении обосновываются актуальность темы, дается оценка степени ее изученности, формулируются объект, предмет, территориальные и хронологические рамки, цель и задачи исследования, обозначаются методика, структура источниковой базы, научная новизна и практическая значимость работы, а также приводятся общие сведения об апробации полученных результатов.

Первая глава - «Теоретико-методологические основы исследования, историография и источники» разделена на три параграфа.

В первом из них раскрывается методология исследования. В 1990-2000-е гг. в отечественной литературе появилось большое количество трудов, написанных по методологическим проблемам российского обществоведения, в которых систематизируется огромное «половодье» различных теоретических подходов к ним Брандт М.Ю., Ляшенко Л.М. Введение в историю: учеб. пособие. - М.: Аспект-Пресс, 1994; Могильницкий Б.Г. История исторической мысли ХХ в.: курс лекций. - Томск: Изд-во Томского ун-та, 2001. - Вып. 1: Кризис историзма; Румянцева М.Ф. Теория истории: учеб. пособие. - М.: Аспект-Пресс, 2002; Селунская Н.Б. Проблемы методологии истории. - М.: Наука, 2003; Репина Л.П., Зверева В.В., Парамонова М.Ю. История исторического знания: учеб. пособие. - М.: Дрофа, 2004; Савельева И.М., Полетаев А.В. Теория исторического знания: учеб. пособие. - СПб.: Алетейя, М.: ГУ ВШЭ, 2008 и др. . Можно согласиться с В.С. Павловым, который выделяет как наиболее популярные среди современных исследователей формационный, цивилизационный и модернизационный направления Павлов В.С. Методологические проблемы отечественной исторической науки // История и исторический процесс: Материалы научной конференции, посвященной памяти С.Б. Сенюткина. - М., 2004. - С. 85-91..

Для актуализации поиска региональной тождественности мировому процессу, на мой взгляд, наиболее приемлема, успешно применявшаяся в мировой науке с середины прошлого века теория модернизации. В ее концепции заложен синтез универсализма и локальной специфики, учет различности векторов движения, их многообразности, признание ценности социального опыта каждого региона и отсутствия заданности и иерархичности изменений в различных областях развития общества, иными словами, применительно к изучению истории многофакторный подход.

Парадигма модернизации рассматривает социогенез в континууме позитивного динамизма и в основе опирается на похожую своим оптимизмом модель мирового развития, какую представляет теория формаций, но отличается от нее отсутствием жесткой генерализации движения человечества с имманентно присущим ему счастливым концом истории в виде коммунизма.

Теория модернизации исходит из того, что в процессе осовременивания общества происходят кардинальные взаимосвязанные и взаимозависимые изменения в его экономической организации, социальной стратификации, ценностных представлениях и в повседневной жизни. Актуальность познавательных возможностей этой теории заключается в том, что лишь совокупность всех сторон развития общества, взятых в целостности, может дать адекватное понимание его состояния.

Коллектив авторов книги «Модернизация: зарубежный опыт и Россия» считают, что без модернизации невозможно по-настоящему решить ни одну из стоящих перед Россией проблем. В своем труде они четко вычленяют области модернизации в экономической, социальной, политической и духовной плоскостях Модернизация: зарубежный опыт и Россия / В.А. Красильщиков, В.П. Гутник, В.И. Кузнецов, А.Р. Белоусов, А.Н. Клепач. - М.: Агентство «Информатика», 1994. . В работе представлена обширная зарубежная литература по теории модернизации, раскрыты этапы ее развития, появление терминов «контрмодернизация», «антимодернизация», органическая и неорганическая модернизация.

Еще одна имеющая обобщающий характер книга «Модернизация в России и конфликт ценностей» проецирует теорию модернизации на цивилизационную специфику России. Авторы делают упор на социокультурном факторе, обусловливающем огромное число комбинаций, которые составляют суть и одновременно сложность изучения особенностей модернизации в той или иной стране Модернизация в России и конфликт ценностей (А.С. Ахиезер, Н.Н. Козлова, С.Я. Матвеева, Э.А. Орлова, В.Г. Федотова, И.Г. Яковенко). - М., 1994. - С. 6.. Подробное изучение историографии проблемы модернизации в 1990-е гг. также было предпринято О.Л. Лейбовичем Лейбович О.Л. Модернизация в России: К методологии изучения современной отечественной истории. - Пермь, 1996., С.А. Панкратовым Панкратов С.А. Модернизация как исторический феномен: Учеб.-метод. пособие. - Волгоград, 1999..

Концепт модернизации среди других маркирующих развитие российского общества понятий широко обсуждался в связи с 80-летием Октябрьской революции, ее переоценкой в трансформационном процессе. В 1997-1998 гг. в Госдуме Российской Федерации при содействии Фонда Фридриха Эберта и Фонда «Альтернативы» был организован семинар «Россия в ХХ веке: революция, модернизация, трансформация (1917-1997 гг.), материалы которого были опубликованы Россия в конце ХХ века: итоги и перспективы / Под ред. М. Воейекова и П. Шульце. - М.: Экономическая демократия, 1999.. По мнению многих участников семинара, в России, где отсутствует единая разделяемая всеми ценностная система, концепт модернизации может служить отправной точкой консенсуса в обсуждении проблем ее развития.

Однако не все ученые склонны видеть в понятии «модернизация» универсальный код для объяснения ретроспекции страны. Собственное видение преломления модернизационной теории в российской истории предлагает Л.В. Поляков Поляков Л.В. Методология исследования российской модернизации // Полис. - 1997. - № 3. - С. 5-15.. Проанализировав источники и составные части процесса модернизации через обращение к психоанализу, он предлагает выделить 4 его фазы в истории России, где советский период является третьим. Но, считая, что понятие модернизации настраивает авторов рассматривать прогресс в стране под воздействием экзогенных факторов, он в качестве базисного параметра выдвинул как альтернативу модернизации деархаизацию, сосредоточившись на логике эндогенных факторов развития. Таким образом, Поляков как бы невольно лишает понятие модернизации универсального применения, по сути дела считая, что не каждую восходящую трансформацию можно именовать модернизацией.

В.А. Красильщиков, автор нескольких книг по теоретическим и конкретно-историческим проблемам модернизации Красильщиков В.А. Вдогонку за прошедшим веком. Развитие России в ХХ веке с точки зрения мировых модернизаций. - М.: РОССПЭН, 1998; Его же. Модернизация и Россия на пороге ХХI века // Вопросы философии. - 1993. - № 7; Его же. «Превращение доктора Фауста». Развитие человека и экономический прогресс Запада. - М., 1994., наоборот, придает понятию слишком универсальный характер, подразумевая под ней любую радикальную смену способа производства; так, он вводит понятие неолитическая модернизация.

Многим исследователям свойственен аксиологический подход к модернизационным процессам. К примеру, В. Цапф настаивает на важности социальной составляющей в трансформационных процессах, претендующих именоваться модернизацией. По мнению В. Цапфа для ее успешного протекания важно повсеместное наличие гражданского общества и политической свободы, «где бы ни жили люди, важны не привилегированные районы, а мир, достойные его институты» Цапф В. Теория модернизации и различие путей общественного развития // Социс. - 1998. - № 8. - С. 24-25..

По этой же причине на условность использования понятия «модернизация» указывает В.Г. Федотова Федотова В.Г. Хорошее общество. - М.: Прогресс-Традиция, 2005. - С. 180. . Признавая, что модернизация явилась конкретной формой реализации девелопментализма, связанного с всеобъемлющей устремленностью к развитию, она указывает на негарантированность удачи трансформации, возлагаемой на тренд «Модернизация», приводя в пример Россию с ее анклавами развития в виде Москвы и Санкт-Петербурга, диссонирующими с остальной территорией страны.

В.И. Пантин, В.В. Лапкин, признавая противоречия трансформационных процессов советского общества, считают, что в целом оно прогрессировало в русле модернизационных процессов, став в период реформ Хрущева-Косыгина впервые урбанизированным, индустриальным, стимулированным к более динамичному развитию с опорой уже на весьма существенную политическую и социальную дифференциацию Пантин В.И., Лапкин В.В. Волны политической модернизации в истории России. К обсуждению гипотезы // Полис. - 1998. - № 2. - С. 47.. Вместе с тем они признают, что процесс модернизации, предстающий как цепь своеобразных «революций сверху», оказывается неорганичным политической и социокультурной специфике России.

Теория модернизации как новая парадигма ретроспективных исследований в России стала центральной темой круглого стола, организованного Фондом развития политического центризма в 2000 г. Россия в условиях трансформаций: Историко-политологический семинар // Вестник Фонда развития политического центризма. - 2001. - № 7(28) / Науч. ред. С.С. Сулакшин. - М.: ФРПЦ, 2001. Заслуживает внимания идея, высказанная В.В. Шелохаевым, который видит в теории модернизации примирение, преемственность в развитии гуманитаристики России, синтетическую концепцию, позволяющую осмыслить «российский исторический процесс не как некую арифметическую сумму факторов, а как сложное алгебраическое единство противоположных тенденций развития» Шелохаев В.В. Трудности поиска национальной модели модернизации // Россия в условиях трансформаций. Историко-политологический семинар. - С. 42-43..

Принятие теории модернизации в качестве научной парадигмы, правда, не избавляет отечественную историческую науку от различных оценок пройденного в советский период Россией пути. Так, Ю.Н. Козырев рассматривает социалистическую модернизацию как неофеодальную Козырев Ю. Социалистическая модернизация или агония неофеодализма // Полис. - 1993. - № 5. - С. 125., В.А. Красильщиков как капиталистическую Красильщиков В.А. Вдогонку за прошедшим веком. Развитие России в ХХ веке с точки зрения мировых модернизаций. - М.: РОССПЭН, 1998. - С. 31.. Ряд авторов считают, что в историческом развитии присутствуют и тупиковые модернизационные проекты. К таковым советский социализм относят А.Г. Вишневский Вишневский А.Г. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. - М.: ОГИ, 1998., О.Л. Лейбович Лейбович О.Л. Указ. соч..

Беспрецедентный вклад в развитие теории модернизации внесли екатеринбургские историки во главе с В.В. Алексеевым. Ими выполнен ряд изданий, посвященных теоретическим и конкретно-историческим исследованиям модернизационных процессов Модернизация в социокультурном контексте: традиции и трансформации / Отв. ред. В.В. Алексеев - Екатеринбург: УрО РАН, УрГИ, 1998; Модернизация: факторы, модели развития, последствия изменений // Уральский исторический вестник. - № 5-6. - Екатеринбург: Академкнига, 2000; Опыт российских модернизаций. ХVIII-XX века / Под ред. В.В. Алексеева. - М.: Наука, 2000. .

На сегодняшний день наиболее полный системно-структурный анализ теории модернизации содержится в труде И.В. Побережникова «Переход от традиционного к индустриальному обществу: теоретико-методологические проблемы модернизации» Побережников И.В. Переход от традиционного к индустриальному обществу: теоретико-методологические проблемы модернизации. - М.: РОССПЭН, 2006.. Автор выявляет место модернизационной теории в ряду других моделей социальных изменений, разъясняя это понятие. Он рассматривает различные подходы к определению термина: дихотомическое, историческое, инструментальное, ментальное, цивилизационное. В работе рассмотрены также качественные и количественные критерии, позволяющие идентифицировать уровень и направление развития конкретного общества на пути модернизации: антимодернизация, контрмодернизация, постмодернизация. Побережников исследует собственно историю теории модернизации, ее политические и теоретические предпосылки, эволюцию школ этого учения с разбором классических трудов, обстоятельность которого, на мой взгляд, дает полное адекватное представление о вкладе зарубежных ученых. В работе также раскрыты субпроцессы модернизации, прикладное значение теории в раскрытии ее исторических типов, в том числе и российского.

Ценность екатеринбургской школы состоит в том, что она уделяет большое внимание региональной составляющей в изучении процессов российской модернизации, отмечая актуальность компаративных исследований в многочисленных регионах разноликой страны Алексеев В.В. Регион - этнос - культура: проблемы взаимодействия в ХХ веке // Россия в ХХ веке. Проблемы национальных отношений. - М.: Наука, 1999; Алексеев В.В. От централизации к дезинтеграции // Россия на рубеже ХХI века. Оглядываясь на век минувший. - М., 2000; Зубков К.И., Алексеев В.В., Побережников И.В. Региональная динамика модернизаций // Опыт российских модернизаций. ХVIII-XX века. . В диссертации рассматривается вклад екатеринбургской школы в конкретно-исторические исследования в основном Урала и Сибири в контексте теории модернизации.

Концепт регионализма получил сегодня общественное признание в мировом масштабе, найдя практическое воплощение в Декларации Ассамблеи регионов Европы о регионализме, принятой 4 декабря 1996 г. в Базеле Лихачев В.Н. Европейский регионализм (Из российского опыта) // Суверенитет Татарстана: позиция ученых / Науч. рук. М.Х. Хасанов. - Казань: Фэн, 2000. - С. 124.. Суть рецепции регионализма применительно к историческим исследованиям состоит не просто в инструментальном применении, как практическая необходимость ограничения их территориальными рамками. Она - в изменении познавательной парадигмы, обеспечивающей высокую степень адаптивности при погружении в разнообразие реально состоявшихся вариантов социальной трансформации на огромном противоречивом российском пространстве.

Синтез концептов модернизации и регионализма, исходящих из признания отсутствия монокаузальности социальных процессов и явлений, неоднозначности и значимости всех сторон социогенеза, их многообразия позволили сформировать необходимые теоретические предпосылки исследования.

Поскольку объектом исследования является национальный регион, важное значение имели и современные наработки в теории национализма, национальных отношений. Фундаментальное значение для понимания сути этнического фактора в трансформации общества в рассматриваемый период имеет классический труд Э. Геллнера «Нации и национализм» Геллнер Э. Нации и национализм / Пер. с англ. Т.В. Бердиковой, М.К. Тюнькиной. - М.: Прогресс, 1991; Национальное сознание и национализм в Российской Федерации начала 1990-х гг. - М., 1994.. Автор останавливается на различных дискурсах понятия «национальное» (государственное, этническое), эволюции взглядов на национализм, их соотношения с понятием модернизация. Видное место в разработке истории национальной политики в СССР занимают труды А. Каппеллера. Он раскрывает смысловые параметры советской национальной политики и практики Каппелер А. Россия - многонациональная империя. - М.: Прогресс-Традиция, 2000..

Важное теоретическое значение в разработке национальной проблематики занимают коллективные труды по истории национальных отношений Национальная политика России. История и современность / С.В. Кулешов, Д.А. Аманжолова, О.В. Волобуев, В.А. Михайлов. - М.: Русский мир, 1997; Нации и национализм: Проблемно-темат. сб. / РАН ИНИОН, Центр соц. науч.-информ. исслед. / Отв. ред. вып. А.И. Миллер и др. - М., 1999; Россия в ХХ веке: Проблемы национальных отношений / Под общ. ред. А.Н. Сахарова, В.А. Михайлова. - М.: Наука, 1999; Национализм в мировой истории / Под ред. В.А. Тишкова, В.А. Шнирельмана. - М.: Наука, 2007.. Их авторы, среди которых видные ученые А.Н. Сахаров, В.А. Тишков, Д. Хоскинг, Д.А. Аманжолова, Э.А. Баграмов, сконцентрировали свое внимание на теоретических и методологических проблемах развития России как многонационального государства. Актуальна выраженная Э.А. Баграмовым идея о необходимости реабилитации термина «национализм», о евразийстве как продуктивной концепции для формирования новой цивилизационной общности в России Баграмов Э.А. Национальные идеи в евразийском пространстве // Россия в ХХ веке: Проблемы национальных отношений. - С. 64-89. . Современная историография национализма и национального вопроса проанализирована в статье Д.А. Аманжоловой «Сталинизм в национальной политике: некоторые вопросы историографии» Аманжолова Д.А. Сталинизм в национальной политике: некоторые вопросы историографии // История сталинизма: Сб. ст. / Под ред. Н.А. Симония. - М.: РОССПЭН, 2007. - С. 321. . В своих выводах Аманжолова делает резонный акцент на том, что проблема империи как истории и реальности остается предметом горячих дебатов и актуализирует многонациональность в качестве важного фактора в судьбе России.

Учет современных наработок в изучении теории модернизации, регионализма и национализма позволили по-новому взглянуть на прошлое Татарской республики и позиционировать опыт ее развития в общемировом контексте.

Во втором параграфе представлен историографический обзор литературы по конкретно-историческим проблемам послевоенных десятилетий, в котором четко выделяются советский и постсоветский периоды.

На первом этапе в общесоюзном масштабе была создана обширная литература, которая довольно детально проанализирована в историографических трудах Зак Л.М., Лельчук В.С., Погудин В.И. Строительство социализма в СССР: Историографический очерк. - М., 1971; Касьяненко В.И. Развитой социализм. Историография и методология.- М.: Мысль, 1976; Изучение отечественной истории в СССР между ХХIV и ХХV съездами КПСС. Советский период. Вып. 1. - М., 1978; Ким М.П. Проблемы теории и истории реального социализма. - М., 1983; Актуальные проблемы истории развитого социализма в СССР / В.П. Наумов, С.Л. Сенявский, И.Е. Ворожейкин. - М.: Мысль, 1984.. В диссертации рассматриваются наиболее значимые достижения советской историографии по экономическому и культурному развитию страны, в основном подытоживающего характера.

В перестроечные годы появились работы, поднимавшие вопросы, еще вчера, казалось, совершенно недопустимые для широкого обсуждения, в которых отчетливо проявлялось негативное восприятие советской истории Иного не дано: Перестройка: гласность, демократия, социализм. - М., 1988; Механизм торможения: истоки, действие, пути преодоления / Под общ. ред. В.В. Журавлева. - М.: Политиздат, 1988; Уроки горькие, но необходимые / Сост. В.С. Молдаван, А.Г. Гридчина. - М.: Мысль, 1988; Урок дает история / Под общ. ред. В.Г. Афанасьева, Г.Л. Смирнова. - М.: Политиздат, 1989; Шмелев Н.П., Попов В.В. На переломе: перестройка экономики в СССР. - М.: АПН, 1989; Страницы истории советского общества. Факты. Проблемы. Люди / Под общ. ред. Кинкулькина А.Т. - М.: Изд-во полит. лит, 1989; Наумов В.П., Рябов В.В., Филиппов Ю.И. Об историческом пути КПСС. Поиски новых подходов. - М.: Изд-во полит. лит., 1990; Трудные вопросы истории: Поиски. Размышления. Новый взгляд на события и факты / Под ред. В.В. Журавлева; сост. Н. М. Баранов. - М.: Изд-во полит. лит., 1991; Журавлев В.В., Баранов Н.М. Трудные вопросы истории: Поиски. Размышления. Новый взгляд на события и факты. - М., 1991; Кобрин В.Б. Кому ты опасен, историк? - М.: Моск. рабочий, 1992; На пороге кризиса: нарастание застойных явлений в партии и обществе / Под общ. ред. Н.Г. Журавлева. - М.: Изд-во полит. лит. 1990. .

По мере того, как эмоционально-аффективная связь с ней стала ослабевать, актуализировался непредвзятый подход к ее изучению с новых концептуальных позиций. Постепенно отечественная историческая наука преодолевала сенсационную тональность и эпатажность в восприятии советского периода, освобождаясь в то же время от априорной схематичности. В ранней постсоветской историографии поднимались новые вопросы из самых различных сфер жизни советского общества второй половины 1940-х - 1990-х гг. Например: Аксютин Ю.В., Волобуев О.В. ХХ съезд КПСС: новации и догмы. - М.: Изд-во полит. лит., 1991; Алексеева Л.М. История инакомыслия в СССР. Новейший период. - Вильнюс-М., 1992; Арбатов Г.А. Затянувшееся выздоровление (1953-1985 гг.): Свидетельство современника. - М.: Международ. отношения, 1991; Балашов В.А., Юрченков В.А. Историография отечественной истории. 1917 - начало 90-х годов. - Саранск, Изд-во Мор.ГУ, 1994; Баткин Л.М. Возобновление истории: Размышления о политике и культуре. - М., 1991; Бордюгов Г.А., Козлов В.А. История и конъюнктура. Субъективные заметки об истории советского общества. - М.: Политиздат, 1992; Двадцатый съезд КПСС и его исторические реальности / Под общ. ред. Журавлева В.В. - М.: Политиздат, 1991; Зубкова Е.Ю. Общество и реформы 1945-1964 гг. - М.: Россия молодая, 1993; Сивохина Т.А., Зезина М.Р. Апогей режима личной власти: «Оттепель». Поворот к неосталинизму: Общественно-политическая жизнь в СССР в середине 40-х - 60-е гг. - М.: Изд-во МГУ, 1993.. Среди работ обобщающего характера ранней постсоветской историографии выделяется серия «Россия: ХХ век» под общей редакцией Ю.Н. Афанасьева, в которой по-новому интерпретировались многие вопросы историографии советской истории, истории советского крестьянства, узловые моменты советского общества, но не было предложено некой стройной зрелой концепции Судьбы российского крестьянства / Под общ. ред. Ю.Н. Афанасьева. - М.: РГГУ, 1995; Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал: В 2-х т. / Под общ. ред. Ю.Н. Афанасьева. - М.: РГГУ, 1997. - Т. 2. Апогей и крах сталинизма..