Национальный и социальный состав старообрядчества байкальской Сибири в начале XX в.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Иркутский государственный университет

Национальный и социальный состав старообрядчества байкальской Сибири в начале XX в.

Костров А.В.

В силу исторической специфики староверия абсолютное большинство его последователей были великороссами. Прежде всего, это объясняется тем, что старообрядчество, по сути своей, было национальной (этноцентричной) религией великороссов. В то время как официальное православие стало национальной религией русского суперэтноса. Вместе с тем, хозяйственная и культурная практика старообрядцев в разных регионах неизбежно вступала во взаимодействие с практикой местных народов. Подобное взаимодействие иногда приводило к созданию смешанных браков староверов с представителями местных народов (при условии перехода последних в староверие). Подобные процессы отмечались у старообрядцев с украинцами, белорусами, поляками, карелами, коми и т.д. В итоге эти контакты с местными народами вели к расширению этнической карты староверия.

В Байкальской Сибири при абсолютном большинстве великороссов в составе старообрядческих общин, отмечались переходы в старую веру бурят, эвенов и даже китайцев. Как и в других регионах, основой подобного перехода чаще всего было заключение брака с представителем старообрядчества. При этом подобные браки часто несли в своей логике экономический расчёт и во многом служили закреплением взаимовыгодных хозяйственных отношений. Например, в условиях, когда бурятам был нужен хлеб, а староверам пастбища, заключение смешанного брака и обзаведение выгодной роднёй, позволяли решить эти вопросы с наименьшими потерями и наибольшими приобретениями. В итоге, по переписи 1897 г. на территории Забайкальской области старообрядчество исповедовало 375 бурят обоего пола [Болонев 1978: 12]. Вместе с тем, не будем забывать, что в большинстве своём, традиционалистски настроенные крестьяне-старообрядцы к подобным бракам относились негативно. Поэтому большая часть смешанных брачных союзов и связанных с ними переходов в староверие представителей другой национальности осуществлялась в городах и местах отхода на заработки. Староверы, поселявшиеся в городе или на приисках, более либерально относились к представителям других национальностей и культур (которые также в подобной ситуации были более либеральными). Поэтому, при условии перехода последних в старую веру, староверы могли пойти на такой брак. брак старовер священнослужитель церковный

Кроме прочего общую структуру местного старообрядчества усложняло наличие двух собственно русских групп в его составе. Имеются в виду «семейские» (большинство) и «не семейские» (меньшинство) староверы края. И в свою очередь эти группы делились на более мелкие общности. Например, «семейские» делились на «селенгинских» и «чикойских». В определённой степени усложнял структуру местного старообрядчества и его социальный состав.

По социальному составу старообрядчество региона было представлено во всех сословиях. Среди них были крестьяне, казаки, купцы, священнослужители, городские обыватели и даже дворяне.

Большую часть местного старообрядчества составляли крестьяне. Причём население сельской местности было более «ровным» в социальном отношении, в то время как население городов более «пёстрым». При этом «семейские» старообрядцы чаще всего были крестьянами и их общины имели относительно «ровную» социальную структуру, то «не семейское» старообрядчество, в силу объективных причин, было более «мозаичным». И если по количественным показателям в сельском староверии абсолютно доминировали «семейские», то среди городского старообрядчества ряда городов большинство было за «не семейскими» староверами.

На крестьянское население старообрядчества региона приходилось около 98 %, в то время как на представителей других сословий - около 2 %. При этом крестьяне составляли достаточно большую долю в городских общинах. Например, в одной из старообрядческих общин Иркутска около 50 % её членов по социальной принадлежности были крестьянами. В то время как на мещан приходилось 38 %, на казаков и купцов приходилось по 5 %, на почётных граждан 2 % от общего состава общины [ГАИО. Ф. 279. Оп. 1. Д. 1-5].

В целом по региону на втором месте по количеству после крестьян были казаки (около 1 %). Это были сибирские казаки (в том числе приписанные в казаки из крестьян в период формирования Забайкальского казачьего войска), а также казаки, прибывшие из разных казачьих областей (Войска Донского, Урала и др.). После казаков следовали городские обыватели, которые представляли собой очень пёструю страту и включали в себя как «семейских», так и «не семейских» староверов, прибывших в регион в разное время или родившиеся в нём. Среди городских обывателей были торговцы, цеховые, канцелярские служащие, а также почётные граждане как, например, почётная гражданка г. Верхнеудинска Евфросинья Тихоновна Модестова [ГАИО. Ф. 279. Оп. 1. Д. 4. Л. 3].

Старообрядческое купечество, так активно развивающееся в центральной России, также имело место в Байкальской Сибири. При этом у него была своя специфика. И в центре и в регионе старообрядческие купеческие династии поднялись при всемерной поддержке своих общин (торговыми агентами которых они нередко были). Однако характер и уровень развития экономики региона не позволял местным старообрядческим предпринимателям создавать капиталы, сопоставимые с состояниями старообрядческих предпринимателей центра [Костров 2006: 40-56]. Поэтому они чаще всего специализировались на торговых предприятиях (в которых нередко использовали конфессиональные связи со староверами других регионов и экономических центров) и очень редко занимались промышленным производством, которое чаще всего было кустарным. Относительно невысокий уровень концентрации капиталов (вытекающий из уровня развития экономики региона) приводил также и к тому, что старообрядческие предприниматели региона занимались благотворительностью и общественной деятельностью меньше, чем их единоверцы в экономически развитых регионах. И, тем не менее, старообрядчество региона дало миру ряд известных купеческих фамилий, таких как Потёмкины, Тюлькины, Яковлевы, Гусевы, Кушнарёвы, Борисовы и др.

Что касается духовенства, то с ним у староверов региона была неоднозначная ситуация. Традиционная нехватка священнослужителей и удалённость от старообрядческих церковных центров привели к тому, что чаще всего их «выписывали» за большие деньги из западных губерний. Поэтому священники чаще всего посещали регион спорадически и на небольшое время. Ситуация изменилась после 1905 г., когда старообрядческое священство было легализовано и смогло не только свободно передвигаться, но и открыто служить в приходах. При этом самое большое количество священников традиционно было у представителей белокриницкого согласия. Но и их количество в дореволюционное время исчислялось единицами. И только в период Гражданской войны, ввиду «беженской» ситуации, их количество в крае вырастает. Вместе с тем, у белокриницкого согласия в регионе был свой епископ, а, следовательно - трёхчинная иерархия, в составе которой были как местные, так и приезжие священники. Общее количество этих священников было гораздо меньше, чем в западных регионах страны, где белокриницкое согласие в это время активно развивалось.

У беглопоповцев, так распространённых в регионе, священников было ещё меньше, чем у белокриницких, как, впрочем, и нужда в них. В силу сложившейся практики большую часть функций служителей культа у беглопоповцев выполняли уставщики. Характерно при этом, что до реформы 1905 г., а фактически и после неё, по социальному положению уставщики юридически относились к крестьянам. И только в случае регистрации общины и указания имени её настоятеля уставщик мог быть отнесён к старообрядческому духовенству. Однако местные староверы чаще всего отказывались от регистрации общин и духовных лиц. Прежде всего, это было связано с религиозно-обусловленным запретом, а также тем, что регистрация уставщика мало, что ему давала. Например, освобождение от воинской повинности мало интересовала уставщиков, которые в подавляющем большинстве были преклонного возраста.

Самой малочисленной социальной группой старообрядчества региона были дворяне. К ним относились казаки-старообрядцы, получившие офицерское звание, а также лица, получившие личное дворянство. Крайняя малочисленность дворян-старообрядцев не позволяла им играть заметную роль в жизни местного старообрядчества.

Исходя из анализа национальной и социальной структуры старообрядчества региона, можно сделать некоторые выводы. И количественно и качественно местное старообрядчество в большинстве своём состояло из русских крестьян. Наметившаяся динамика усложнения его социальной и национальной структуры вследствие развития экономики, урбанизации, притока единоверцев с запада, заключения смешанных браков в некоторой степени оказывала своё влияние. Однако в предреволюционную пору всё это только начинало набирать обороты и не могло привести к серьёзным изменениям в старообрядчестве региона.

Список литературы

Болонев Ф. Ф. Народный календарь семейских Забайкалья во второй половине XIX - начале XX вв. - Новосибирск, 1978. - С. 12.

ГАИО. Ф. 279. Оп. 1. Д. 1-5.

ГАИО. Ф. 279. Оп. 1. Д. 4. Л. 3.

Костров А. В. Старообрядчество и старообрядческая историческая мысль во второй половине XIX - начале XX вв. - Иркутск, 2006. - 160 с.

Размещено на Allbest.ru