Формирование сельских советов в Тамбовской губернии на основе Конституции РСФСР 1918 г.

54 Издательство «Грамота» www.gramota.net

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Формирование сельских советов в Тамбовской губернии на основе конституции РСФСР 1918 г.

сельский совет советский конституция

Дмитриевцева Александра Александровна

Конституция РСФСР, принятая 10 июля 1918 г., сыграла важную роль в процессе формирования советской избирательной системы. После ее принятия в августе того же года волостные и сельские Советы Тамбовской губернии «начали переходить на правильные формы выборной организации» [13, с. 49]. Согласно статье 70 Конституции, подробный порядок проведения прямых выборов в сельские и городские Советы определялся местными Советами в соответствии с инструкциями ВЦИК РСФСР. Первым таким законодательным актом, принятым на основе Конституции РСФСР 1918 г., стала Инструкция ВЦИК о порядке перевыборов волостных и сельских Советов депутатов от 2 декабря 1918 г. [10, с. 112-119]. Согласно указанной Инструкции, повсеместно в кратчайший срок должны были пройти перевыборы всех волостных и сельских Советов. Это была первая массовая избирательная кампания на основе Конституции 1918 г. Вновь избирались органы власти там, где они были заменены комбедами, созданными для борьбы с деревенским кулачеством. 8 декабря 1918 г. постановлением Губисполкома для производства выборов в Тамбовской губернии была назначена первая губернская комиссия по перевыборам Советов [3, д. 14, л. 2]. Волостные избирательные комиссии назначались уездной избирательной комиссией, либо образовывались волостными комбедами. К примеру, 14 января 1919 г. для производства выборов Плавицкого волостного Совета Липецким уездным исполнительным комитетом была создана волостная избирательная комиссия в составе двух членов, в лице председателя Плавицкого волостного комитета бедноты Знамина и его заместителя Чичковского [4, д. 5, л. 2]. Соответственно, сельские избирательные комиссии создавались сельскими комбедами или назначались волостной избирательной комиссией. «При этом, само собой понятно, не должны были оказывать никакого влияния на выборы все эксплуататорские элементы, помещики, кулаки, мироеды…» [Там же].

Во всех уездах губернии по вопросу назначения предстоящих перевыборов были проведены уездные совещания волостных и сельских Советов [3, д. 14, л. 6]. На проходившем 1 ноября 1918 г. первом съезде председателей и секретарей волостных Советов депутатов Кирсановского уезда один из председателей волостных Советов Паршков заявил: «…у нас на местах сейчас и комитеты бедноты, и партии коммунистов переизбирают Советы, чем нарушают Конституцию. Мне кажется, нам необходимо стоять на выполнении Конституции и не допускать, чтобы комитеты бедноты или партия коммунистов-большевиков переизбирала волостные Советы по своему усмотрению». На что помощник заведующего отделом управления Кирсановского Исполкома Краснов высказал: «…у нас сейчас диктатура партии коммунистов-большевиков, и выборы производит она, а если выборы производить по Конституции, то в Советы попадут кулаки, с которыми мы ведем борьбу,… выборы по Конституции партия допустить не может, тогда не окажется ни одного идейного работника, а сплошь и рядом попадут саботажники» [Там же, д. 74, л. 25]. Единственное, чем руководствовалась власть, - в Советы должны были пройти коммунисты. Если в состав Советов входили беспартийные, большое внимание уделялось их отношению к советской власти. Так, по Лебедянскому уезду в Советы прошли «официально беспартийные бедняки и среднее трудовое крестьянство, которые с первого же слова заявили себя сторонниками советской власти, что характеризуется многими резолюциями, вынесенными на волостных съездах», а в Моршанском уезде «в число избранных беспартийных попали лица, физиономия которых еще не выяснена, но не исключена возможность наличия в среде этих беспартийных кулацких элементов» [18, с. 163-164]. Первая избирательная кампания затянулась до февраля 1919 г. Средний процент населения, участвовавшего в перевыборах, в целом не превышал 25-30. Но в некоторых волостях он был значительно выше. Например, по данным четырех сельских избирательных комиссий Приходско-Кашинской волости Моршанского уезда, в выборах приняло участие от 57% до 62% сельского населения, имеющего право участвовать в выборах [9, д. 75, л. 259, 262, 274, 285].

В итоге по всей губернии были проведены перевыборы, «передавшие власть в деревне в надежные руки» [11, с. 18]. Однако присланный ВЦИКом для «усиления советской работы» народный комиссар почт и телеграфов Подбельский так охарактеризовал положение советской власти в Тамбовской губернии по окончании избирательной кампании: «Советы в настоящее время во многих местах существуют только на бумаге,… общая расхлябанность, мещанина, обывательщина, полное безразличие ко всему советских работников» [13, с. 55]. Следующая избирательная кампания в 1919 г. проходила по истечении трех месяцев сначала в июне- июле, а потом в сентябре-октябре. К предстоящей осенней избирательной кампании губернский отдел управления вновь выдавал свои директивы: «Ни одного кулака, ни одного сочувствующего им в Советы не должно попасть,… при выборах можно вполне положиться на тех кандидатов, которые будут выдвинуты ячейкой» [2, с. 425]. В качестве примера предлагаем результаты выборов в Машково-Суренской волости Козловского уезда [7, д. 20, л. 1, 3, 5, 7, 9]:

Как видно, коммунисты входили в состав Советов очень редко, в основном в тех местах, где имелись коммунистические ячейки, да и тогда их процент был очень мал, в среднем по губернии он не превышал 2-3%. Основной состав депутатов сельских Советов представляли беспартийные крестьяне. Также следует отметить, что в выборах в этот период принимало достаточно большое количество местного населения. Учитывая, что посещаемость выборов в Тамбовской губернии была одной из самых низких по Центральной России, в 1919 г. она составляла в среднем 34% [13, с. 61]. Начиная еще с осени 1918 г. по большинству уездов прокатилась волна крестьянских восстаний. Безусловно, все это отражалось и на проведении выборных кампаний. Практически ни в одном из уездов не обходилось без вооруженных конфликтов. Для выполнения директивы по очистке советских органов от «всякой нечисти, налипшей к ним», и прежде всего для устранения от участия в выборах «нежелательных элементов» применялись самые различные меры, начиная с предоставления в Губисполком сведений о том, «кто из буржуазии проживает в волостях» [3, д. 84, л. 2], и заканчивая применением оружия «пролетарской мести». С середины 1920 г. в Кирсановском, Козловском, Тамбовском, Моршанском и Борисоглебском уездах местная власть попросту была распущена, а «непокорные» Советы заменены революционными комитетами. В 1921 г. продолжали действовать ревкомы. Местные Советы, там, где они существовали, были практически безвластны. К предстоящей летней избирательной кампании Тамбовский губком РКП(б) в июле 1921 г. разослал местным партийным организациям и Советам циркулярное письмо о проведении выборов: «…вся кампания должна проводиться под коммунистическими лозунгами - твердыми, отчетливыми, как единственно правильными. Безусловно, большинство коммунистов - также совершенно обязательная директива кампании» [Там же, д. 996, л. 111]. На протяжении 1921 года по всей губернии тянулась разрозненная череда выборов в сельские и городские Советы, потом волостные, уездные съезды Советов. Со всех уездов тянулись бесконечные сводки о ходе перевыборов. Трехмесячный срок, установленный Конституцией, не соблюдался. Намеченные выборы откладывали, переносили или не проводили вовсе. В декабре 1921 г. 9-й Всероссийский съезд Советов признал необходимым продлить срок полномочий членов Советов до одного года. Тем самым появилась возможность проводить перевыборы одновременно по всей стране.

В Тамбовской губернии в 1922 г. выборы впервые проходили в условиях мирной обстановки. Первая избирательная кампания - в июне-июле - в связи с истечением срока полномочий членов волостных Исполкомов, вторая - в ноябре-декабре - в связи с новой Инструкцией ВЦИК. Сравнивая последние перевыборы с перевыборами предыдущих - 1919 и 1920 гг., - партийные издания отмечали «заметно резкое различие в отношении крестьянства к перевыборам» [14, с. 23]. Поскольку особенное внимание властей уделялось не только «широкому вовлечению граждан на выборы», но и полному устранению от участия в них неугодных лиц, такое «внимательное» отношение крестьян выражалось для коммунистов в том, что те «группами и в одиночку подавали заявления в Избирательные комиссии об отводе лиц, лишенных избирательных прав» [16, с. 114]. В ходе предвыборной кампании давались четкие разъяснения, кто и почему может участвовать в выборах, а кто - нет. «Арендаторы мельниц, просорушек, маслобоен и прочие не могут быть избранными и избирателями. Потому что арендаторы - люди, использующие чужой труд в своих личных интересах. Люди, обогащающие свое личное состояние, не являются трудящимися. Если советская власть дала им возможность вести подобные хозяйства, то она имеет в виду поднятие хозяйства Республики в целом, устранение разрухи при помощи мелких предпринимателей. Отсюда не вытекает право быть избирателем и избираемым. Пользуются таким правом все занимающиеся хлебопашеством в целях своего пропитания, все, прилагающие ручной и умственный труд на пользу государства, то есть крестьянство, кузнецы, сапожники и учительство… Но при выборах должна быть осторожность, потому что “в семье не без урода”… Вот почему и надо выбирать коммунистов, они знают жизнь крестьянина, его заботу, нужду и смогут улучшить положение крестьянства» [1, с. 2].

Подготовку к перевыборной кампании местные ячейки начинали заранее. «Перед нами стояла задача иметь в волостях коммунистов, поэтому… давали указания всем нашим уполномоченным провести намеченных нами товарищей», - сообщал в закрытом письме секретарь Лебедянского Укома [5, д. 1809, л. 87]. Крестьяне между тем все больше отказывались идти на выборы. В Козловском уезде «уже появились симптомы: крестьяне поговаривают, что стали вот Советы без коммунистов и дело пошло хорошо» [Там же, л. 38 об.]. В итоге в результате выборов осенью 1922 г. в сельские Советы было избрано 11 976 человек. На выборах в основном проходили беспартийные крестьяне, середняки и бедняки. Несмотря на то что, по сравнению с летними выборами 1922 г., то есть спустя всего 6 месяцев, доля коммунистов в составе сельских Советов заметно возросла, все же пополнение ими местных органов власти велось медленно. И это, невзирая на многочисленные приемы, позволяющие манипулировать составом Советов и формировать их аппарат из угодных людей. «Ожили» и сопротивлялись данным действиям партии, «захотев воспользоваться избирательными правами», в городе - «нэпманы и работники бывшего царского суда, а в деревне - кулаки и другие паразитические слои…» [Там же]. В преддверии очередной избирательной кампании в октябре 1923 г. Тамбовский губком партии давал новые указания на места: «В предвыборную кампанию следует тщательно пересмотреть состав сельских Советов и наметить новых кандидатов, вместо несоответствующих. Особенно нужно предусмотреть стремление кулаков пролезть в Советы» [Там же, л. 4]. В дополнение к основному перечню, установленному Конституцией 1918 г., теперь лишались избирательных прав все, кто пользовался наемным трудом, либо жил на нетрудовой доход в прошлом, то есть до революции и в момент нее. Среди «лишенцев» оказались так ISSN 1997-292X № 8 (22) 2012, часть 2 55 называемые «бывшие» - бывшие помещики, арендаторы, торговцы, банкиры и пр., а также бывшие служители Церкви. Как сообщалось в местной партийной периодической печати, «в 1923 г. избирательные комиссии сосредотачивали свое внимание на устранении от участия в выборах не только “стрелочников”, но, главное, более ответственных руководителей “царского режима”» [12, с. 50].

Всего, по данным избирательных комиссий, в Тамбовской губернии в 1923 г. потенциальных избирателей, т.е. граждан старше 18 лет, насчитывалось 1 442 048 человек, из них лиц, которых лишили права голоса, - 39 438 человек, или 2,7%. Это цифры общие по всей губернии. Для более яркой характеристики проведем анализ данных, например, Черняновской волостной избирательной комиссии Тамбовского уезда. Выборы по восьми сельским Советам этой волости проходили со 2 по 4 ноября 1923 г.

Общие сведения о результатах выборов членов сельских Советов Черняновской волости Тамбовского уезда в ноябре 1923

Первая их отличительная черта - это способ формирования сельских Советов, то есть число местных жителей, которых представлял один депутат. Напомним, в Конституции норма представительства в сельский Совет составляла 100 человек, Тамбовский губисполком увеличил ее до 200. А на месте получалось, что Совет сам решал для себя этот вопрос. В Черняновской волости норма представительства колебалась от 100 человек в Дубковском сельском Совете, до 223 - в Троицко-Вихляйском и Малиновском. Другая особенность - количество лиц, лишенных избирательного права. Всего на перевыборных собраниях приняло участие 1 249, то есть 31% от общего количества населения старше 18 лет, при этом лишенных избирательных прав - 287 человек, что составляло 7,2%, почти в 3 раза выше среднего уровня по губернии. Среди «лишенцев» - 78% - «участники» или «пособники бандитизма». Как заявлял Евгенов, «большая точность учета лиц, не имеющих избирательного права, в этом году обеспечила трудящимся губернии большую точность в осуществлении их избирательных прав по Конституции нашей рабоче-крестьянской Республики» [Там же]. Как осуществлялся такой учет, можно только предположить. В качестве примера приведем НовоЮрьевскую волость Козловского уезда. К моменту выборов в Ново-Юрьевский Совет местной избирательной комиссией был подготовлен список лиц, не имеющих избирательного права, согласно Конституции и Инструкции по выборам. Такой список был составлен 22 октября 1923 г., в него тогда вошло 54 человека, лишенные в основном по трем пунктам статьи 65 Конституции: п. «г» - духовные служители Церкви (6 человек), п. «в» - торговцы (3 человека), п. «д» - бывшие стражники местной полиции (18 человек), и, наконец, 26 человек - крестьяне (хлебопашцы), как до Февральской революции, так и к моменту выборов, но лишенные избирательного права по п. «ж» как лица, осужденные за корыстные и порочащие преступления на срок, установленный законом или приговором суда

4 ноября 1923 г. проходили выборы в указанный волостной Совет. В тот же день к основному списку в 54 человека был составлен дополнительный - в 50 человек! Причем все 50, по сведению избирательной комиссии, хлебопашцы, как на день выборов, так и до революции, лишены права голоса по п. «ж» ст. 65 Конституции. Вывод напрашивается только один: в день выборов, когда собрались избиратели, местная ячейка, возможно, предвидя результат голосования, просто устранила от него неугодных ей людей, тем самым обеспечила себе в составе Совета 13 мест (5 кандидатов от РКП(б)) из 33, остальные 20 членов Совета - беспартийные. По данным комиссии, Совет был избран от количества населения - 6 973 человек, а на выборах участвовало лишь 172 [8, д. 211, л. 2 - 2 об., 3, 4]. В целом по губернии от участия в сельских выборах было отстранено 30 565 человек, то есть 2,3%, при общем количестве населения старше 18-летнего возраста 1 340 962 человека

В ходе предвыборной кампании везде проводились избирательные собрания, куда назначался докладчик и уполномоченный по перевыборам, часто местным партийным комитетом. Повестка дня включала в себя несколько вопросов, основной из них - отчет Совета о проделанной работе за год. Нередко на сельских предвыборных избирательных собраниях можно было услышать здоровую критику местных властей: «Мы ходим на собрание не для того, чтобы только доклад послушать, но и с другой целью. Нам нужно заранее знать, кто у нас докладчиком будет,… чтобы знать, с кого требовать. Одни могут пообещать и выполнить. А другой придет и доклад, может быть, хорошо сделает, и пообещает много, а своих обещаний не сможет выполнить» [Там же, д. 2690, л. 43]. Но власть, как правило, пресекала подобные волеизъявления граждан, допуская только те формы инициативы, которые выгодны были ей. Участились случаи формального проведения самих выборов, когда кандидаты ставились на голосование партийными органами и, естественно, избирались. Хотя нельзя не отметить, как, например, «в Павловской, Спасской, Ново-Никольской волостях Козловского уезда директивы Укома не были выполнены. В эти волости были намечены кандидаты из других волостей, но население высказалось против избрания этих кандидатов, съезды были сорваны, и только после вторичной посылки более смелых уполномоченных положение было исправлено» [Там же, д. 1999, л. 36].

Всего в ходе проведения избирательной кампании в октябре-декабре 1923 г. было переизбрано 1 665 сельских Советов. Из 11 864 всех новоизбранных членов прошли 1 158 членов РКП(б), что составляло 10% всего состава, здесь преобладали беспартийные крестьяне-бедняки и середняки. Явка на выборы в сельские Советы составила 32% от общего количества избирателей, средний показатель по РСФСР за 1923 г. составил 35,8% [6, д. 826, ч. 2, л. 663, 664, д. 827, л. 12, 14]. Первая советская Конституция 1918 г. провозгласила всеобщее избирательное право. «Это было невиданное дотоле избирательное право - всеобщее избирательное право для трудящихся» [16, с. 85]. Всеобщность выборов, как таковая, исключалась за счет устранения от участия в них «эксплуататорских», «нетрудовых» элементов. Вмешательство партийного аппарата в избирательный процесс осуществлялось повсеместно. Произвол местных ячеек все больше нарастал, пока в октябре 1924 г. партия не выдвинула лозунг оживления Советов, постановив, между прочим, в умаление своих собственных интересов, провести «свободные выборы». Однако ни Конституция СССР 1924 г., ни Конституция РСФСР 1925 г. не внесли серьезных изменений в избирательный процесс страны.

Список литературы

1. Арон А. Кто может выбирать? // Наша правда. 1922. № 21.

2. Вестник Тамбовского губернского отдела управления. 1919. 27 сентября.

3. Государственный архив Липецкой области (ГАЛО). Ф. Р-1. Оп. 1.

4. ГАЛО. Ф. Р-1. Оп. 1А.

5. Государственный архив социально-политической истории Тамбовской области (ГАСПИТО). Ф. 840. Оп. 1.

6. Государственный архив Тамбовской области (ГАТО). Ф. Р-1. Оп. 1.

7. ГАТО. Ф. Р-11. Оп. 1.

8. ГАТО. Ф. Р-18. Оп. 1.

9. ГАТО. Ф. Р-20. Оп. 1.

10. Декреты Советской власти. М.: Издательство политической литературы, 1968. Т. IV. 10 ноября 1918 г. - 31 марта 1919 г.

11. Дьяконов П. Прошлое советского строительства в Тамбовской губернии. Красный Октябрь. Четвертая годовщина. Тамбов: Гостипография, 1921.

12. Евгенов С. Итоги перевыборов Советов в нашей губернии в 1923 году // Коммунист. 1923. № 12.

13. Знаменский Б. Наши достижения в укреплении советского аппарата //

14. Зоркин Т. Итоги перевыборов Советов в Тамбовской губернии // Коммунист. 1923. № 1.

15. История Советской Конституции (в документах) 1917-1956. М.: Государственное издательство юридической литературы, 1957.

16. Ким А. И. Советское избирательное право: вопросы теории избирательного законодательства и практики его применения. М.: Юридическая литература, 1965.

17. Силин А. К перевыборам Советов по губернии // Коммунист. 1922. № 6.

18. Советы Тамбовской губернии в годы гражданской войны: 1918-1921 гг. Воронеж: Центрально-Черноземное книжное издательство, 1989.

Размещено на Allbest.ru