Размещено на http://www.allbest.ru/

Князь В.А. Черкасский и конфессиональная политика в царстве Польском в 1864-1867 гг.

Вербицкий Дмитрий Александрович

В статье исследована конфессиональная политика Российской империи в губерниях Царства Польского.

Показано, что главный проводник государственной линии князь В. А. Черкасский активно использовал для реализации своих проектов административный ресурс. Его деятельность подрывала господство католицизма и давала одинаково равные права национальным меньшинствам, не исповедующим католицизм. Статья написана с привлечением источников личного происхождения и неопубликованных материалов. черкасский католицизм национальный меньшинство

Ключевые слова и фразы: В. А. Черкасский; конфессиональная сфера; Царство Польское; католицизм; униатство.

После восстания 1863-1864 гг. правительство Российской империи изменило свою политику в Царстве Польском. Реформы коснулись различных сфер, в том числе и конфессиональной. Реформирование было

тесно связано с именем князя В. А. Черкасского, занимавшего пост директора внутренних и духовных дел Царства Польского и заведовавшего «духовными» вопросами.

В данной статье речь пойдёт о деятельности князя В. А. Черкасского в Царстве Польском в 1864-1867 гг. в религиозной сфере.

Для написания статьи использовались неопубликованные источники из личного фонда В. А. Черкасского: дневник его супруги Е. А. Черкасской, содержащий важные сведения о подготовке реформ, их реализации и замыслах князя; записки для В. А. Черкасского, циркуляры и докладные записки В. А. Черкасского на имя наместника Царства Польского графа Ф. Ф. Берга, в сущности, представляющие собой проекты реформирования [4, ед. хр. 2; 5, ед. хр. 5; 18, ед. хр. 19; 21, ед. хр. 1/4, 1, 3]. Опубликованные источники представлены законодательством в конфессиональной сфере, опубликованными материалами фонда В. А. Черкасского, источниками личного происхождения: воспоминаниями ближайших сподвижников В. А. Черкасского - Е. М. Крыжановского и Д. Г. Анучина [1-3; 11; 13].

Историография вопроса представлена работами историков А. Н. Кострыкина, занимающегося исследованием новой конфессиональной политики Российской империи, Д. Сталюнаса и М. Д. Долбилова, исследующих введение русского языка в католическое богослужение, и А. И. Миллера, занимающегося «украинским вопросом» [6; 7; 10; 12; 17].

Поляки-католики были основным населением Царства Польского. Помимо них там проживали немалые группы русинского (восточнославянского) населения, исповедующего униатство. Римско-католическая церковь в Польше занимала влиятельное положение, а католическое монашество было своего рода «государством в государстве» [10, с. 58].

Ещё в 1847 г. при Николае I между Российской империей и Римом был заключен конкордат, по которому в России учреждалась ещё одна Херсонская католическая епархия, а епископы в неё назначались по согласованию папы и императора [9, с. 164; 14, с. 52-58]. Это значительно повышало статус Римской церкви в России. Влиятельное положение католиков в Царстве позволяло им заниматься активной миссионерской деятельностью. Часть духовенства принимала участие в восстании 1863-1864 гг. [22, с. 82-83].

Подготовку новой конфессиональной политики В. А. Черкасский начал с детального изучения особенностей Царства Польского [16, ед. хр. 1]. По его предложению была образована особая комиссия. Её выводы легли в основу Указа о патронате в римско-католических приходах. В соответствии с Указом власть в решении хозяйственных вопросов церквей переходила от помещика к сельскому обществу, отменялись все сборы с населения в пользу церкви [2, с. 282]. Духовенство перешло на казённое содержание Империи. Белое духовенство стало получать выплаты из казны [3, с. 368]. По новым правилам, утверждённым 22 ноября 1864 г., на содержание каждого католического монастыря отпускались денежные средства [Там же, с. 18-20]. Для контроля над деятельностью монастырей назначалось ответственное лицо - визитатор, который должен наблюдать за тем, чтобы подконтрольная организация соблюдала устав и не допускала беспорядков [Там же, с. 24]. В развитие мер, предотвращающих любые революционные выступления, ксендзам запрещалось собирать монахов [Там же, с. 32]. Помимо этого, монастырям было запрещено учреждать студии, семинарии, начальные училища, пансионы и другие учебные заведения [Там же, с. 30]. Эти меры, хотя и снизили налоговое бремя, свидетельствовали об усилении давления имперских властей на религиозную жизнь польского общества.

Похожие нововведения произошли в униатских храмах [2, с. 282]. Вся структура униатской церкви подвергалась строгому надзору со стороны власти: приходские священники стали избираться Управлением дел греко-униатского исповедания. Ими могли стать только «лица вполне благонадежные и окончившие курс в Духовных семинариях греко-униатских русских или галицийских» [Там же, с. 282-284]. Униатские храмы могли получать от правительства суммы на ремонт церквей [Там же, с. 286]. Таким образом, приходы стали более самостоятельными во внутренних вопросах, а в целом институт Церкви стал более зависим от государства.

В июне 1864 г. В. А. Черкасский возглавил Комиссию, которая заседала в его квартире, что свидетельствует о секретности её деятельности [1, с. 145-149]. Комиссия определила, что в Царстве Польском находится слишком большое число монастырей с недостаточным числом монахов. На основании выводов Комиссии был издан Указ императора (27 октября 1864 г.), главными решениями которого стали секуляризация монастырских имений и закрытие монастырей с недостаточным числом монахов [2, с. 408]. Монахи закрытых монастырей могли покинуть Империю, при этом они получали плату за проезд и ежемесячную пенсию или отправлялись в оставшиеся монастыри [Там же, с. 410]. Белому духовенству сельских местностей было назначено содержание, превышающее содержание священников ряда католических стран [22, с. 91]. В итоге в Царстве осталось 25 мужских и 10 женских монастырей католического исповедания [2, с. 424]. Закрывалось 110 мужских и 4 женских монастыря [15, с. 662].

Начальные училища, находящиеся при закрытых монастырях, перешли в ведение Комиссии народного просвещения, тем самым влияние духовенства на образование в Царстве было снижено [2, с. 410-412]. Последнее достигалось упразднением должности капитулов, следивших за нравственностью духовенства и населения и назначавшихся лично папой [Там же, с. 412]. Доходы с имущества закрытых монастырей направлялись на нужды духовенства и на развитие народного образования [Там же, с. 416]. Часть зданий передавалась под воспитательные и благотворительные заведения. Остальное имущество, общей стоимостью в миллион рублей, должно было продаваться [21, ед. хр. 3, л. 137].

Довольно радикальные меры В. А. Черкасский разработал в отношении религиозных обществ, принимавших участие в восстании, цель которых сводилась к распространению католичества в униатской и православной среде. 16 декабря 1864 г. по решению князя было упразднено Общество Фелицианок [3, с. 12; 21, ед. хр. 1/4, л. 240] и закрыты четыре из пяти монастырей Ордена василианов [7, с. 279; 11, с. 230, 242]. Сохранились свидетельства, что подобные меры В. А. Черкасский планировал распространить на монастырь Визиток (Visitandines), воспитывающий девушек в духе католической традиции [21, ед. хр. 1, л. 12]. «Мятеж» мог служить санкцией для закрытия, однако главная цель В. А. Черкасского заключалась в снижении католического влияния в стране.

Не менее радикальным было требование В. А. Черкасского о замене в церковной проповеди польского языка на русский. Проводить замысел князя стал его ставленник протоирей Холмской епархии И. Войцицкий [5, ед. хр. 5, л. 2]. Князь смог добиться назначения протоирея, даже несмотря на то, что он был женат, что противоречило нормам католичества и униатства. Одним из оснований для назначения было то, что «в нем никогда не было замечено украинофильских стремлений», что гарантировало введение русского, а не русинского языка, что пытался осуществить предыдущий епископ И. Калинский [Там же, л. 9].

М. Д. Долбилов считал, что языковая политика способствовала «обрусению» поляков [6, с. 40-42].

Заметим, что Д. Сталюнас связывал введение русского языка в католическое богослужение с желанием власти не русифицировать поляков, а бороться с полонизмом (полонизацией) [17, с. 581-582]. Меры по введению русского языка в богослужение можно расценивать как осуществление языковой ассимиляции католического населения.

Эпистолярные источники свидетельствуют, что В. А. Черкасский стремился дать «право самостоятельной жизни всякому меньшинству» в религиозных вопросах [13, с. 469]. В письме к М. В. Юзефовичу князь более последовательно развивал свою мысль: «Взаимное освобождение государства и православной церкви: ибо без этого, по крайнему моему разумению, не мыслима надлежащая, хотя бы и ограниченная, свобода прочих церквей, и невозможно никакое прочное улучшение в многочисленных церковно-народных и церковно-национальных вопросах в России» [8, с. 99]. В религиозной сфере В. А. Черкасский выступал за свободу вероисповедания.

Современные исследователи считают, что администрация Царства Польского ставила своей целью искоренение унии, замены её на православие [7, с. 280]. И только желание присоединить к Российской империи земли Восточной Галиции не позволило группе реформаторов открыто проводить свою политику в отношении униатов, иначе это могло «отпугнуть» галичан. Заметим, что А. И. Миллер отмечал, что планы присоединения Галиции в 1860-е гг. не были приоритетными для Российской империи, а были свойственны лишь консерваторам-славянофилам, к которым принадлежал В. А. Черкасский [12, с. 199-201].

Весной 1866 г. В. А. Черкасский конкретизировал программу преобразований для униатов. Ксендзов, «совращающих» униатов в католичество, предполагалось наказывать «умеренными, но неизбежными взысканиями», католикам запрещалось вмешиваться в униатские дела, посещать униатские церкви, проводить таинства над униатами [18, ед. хр. 19, л. 3 - 5 об.]. Предполагались меры административного давления: тех униатов, которые уже были незаконно приписаны к римско-католическим приходам, «считать во всех гражданских и церковных актах греко-униатами» [Там же, л. 5 об.].

В мае 1866 г. в докладной записке графу Ф. Ф. Бергу В. А. Черкасский изложил программу дальнейших преобразований в конфессиональной сфере Царства. Князь предлагал подчинить католическую Церковь Санкт-Петербургской римско-католической Духовной Коллегии и упразднить Варшавскую митрополию; изменить практику неподсудности римско-католического духовенства центральным духовным органам Российской империи (при этом он ссылался на опыт Франции); объединить Варшавскую Католическую Духовную Академию с Санкт-Петербургской Католической Духовной Академией (мотивировал тем, что часть выпускников приняли участие в «мятеже»); упразднить Подлясскую епархию польской католической митрополии (связывал с тем, что одиозный епископ епархии П. В. Шиманский вёл усиленную миссионерскую деятельность, нацеленную на значительное число униатов, проживающих в епархии); ввести в Царстве новый текст присяги епископов на верность; внести необходимые изменения в Конкордат [4, ед. хр. 2, л. 3-29]. Таким образом, предложения В. А. Черкасского должны были снизить влияние римско-католического духовенства в Царстве Польском.

В. А. Черкасский предлагал взять за основу программу первого митрополита всех римско-католических церквей России С. Сестренцевича-Богуша, которая сводилась к независимости католической церкви России от Рима, её подчинению Риму только в области догматов при сохранении в руках епископов, уполномоченных императором, внутреннего управления. Князь не только настаивал на том, чтобы все отношения с Римом впредь велись только через Петербург, но и на том, чтобы все католические епископы России подчинялись бы могилевскому архиепископу, а епархиальные консистории были бы поставлены в прямую зависимость от Коллегии, что привело бы к централизации в вопросе католического исповедания.

Особое внимание В. А. Черкасский уделял Конкордату 1847 г. как не соответствующему интересам Российской империи. В марте 1866 г. в письме Н. А. Милютину князь отмечал: «…уничтожение конкордата… как репрессальную и как временную меру я считаю полезным, если это не послужит предлогом разрыва, например с французами и пр. Мы через это выиграем время обделать втихомолку наши духовные дела. Но затем, я полагаю, что нам придется его возобновить, выговорив себе лучшие условия…» [10, с. 67]. В. А. Черкасский связывал разрыв Конкордата с наказанием «провинившихся» католиков.

Цель политики Российской империи в конфессиональной сфере заключалась в снижении римскокатолического влияния в Царстве Польском. Ведущую роль в реализации новой политики играл В. А. Черкасский. Князь постепенно реализовывал свой главный принцип - свободу вероисповедания. Все его мероприятия сводились к расширению влияния государства и сельского общества в религиозных вопросах, для чего привлекался административный ресурс. Вместе с либеральными мероприятиями, способствовавшими снижению налоговой нагрузки и прозелитизма на население, улучшению социального положения духовенства, практиковались меры по секуляризации церковных владений, закрытию монастырей и религиозных обществ, замене польского языка богослужения на русский. Реформы, по замыслу В. А. Черкасского, должны были в конечном итоге поставить Римско-католическую церковь в зависимость от государства через централизацию управления ею, ликвидировать влияние Рима. Это же достигалось путём опоры на униатское население, что подрывало господство католицизма и давало одинаково равные права национальным меньшинствам, не исповедующим католицизм.

Список литературы

1. Анучин Д. Г. Монастырская реформа в Царстве Польском // Русская старина. 1902. Т. 112. № 12.

2. Дневник Законов. Варшава, 1864. Т. 62.

3. Дневник Законов. Варшава, 1865. Т. 63.

4. Докладная записка его сиятельству наместнику в Царстве Польском главного директора внутренних и духовных дел, 5/17 мая 1866 г. // Научно-исследовательский отдел рукописей Российской государственной библиотеки (НИОР РГБ). Ф. 327/I. К. 40.

5. Докладная записка наместнику гр. Бергу о состоянии русского дела в Холмской епархии от 30 июня / 12 июля 1866 г. // НИОР РГБ. Ф. 327/I. К. 34.

6. Долбилов М. Д. Русскоязычное католическое богослужение в Западном крае империи: практика перевода: 1860-1870-е гг. // Петербургские славянские и балканские исследования. 2008. № 1 (3).

7. Долбилов М. Д., Миллер А. И. Западные окраины в последней трети XIX в. // Западные окраины Российской империи. М., 2006.

8. Из письма князя В. А. Черкасского к М. В. Юзефовичу о русском языке в инославном богослужении // Русский архив. 1890. Кн. 3.

9. Киприанович Г. Я. Исторический очерк православия, католичества и унии в Белоруссии и Литве с древнейшего до настоящего времени. Изд-е 2-е. Вильна, 1899.

10. Кострыкин А. Н. Формирование новой конфессиональной политики России в Царстве Польском: середина 60-х гг.

XIX в. // Вестник МГУ. Серия «История». 1995. № 4.

11. Крыжановский Е. М. Русское Забужье (Холмщина и Подляшье). СПб., 1911.

12. Миллер А. И. «Украинский вопрос» в политике властей и русском общественном мнении: вторая половина XIX в. СПб., 2000.

13. Обушенкова А. А. Фонд князей Черкасских // Восстание 1863 г. и русско-польские революционные связи 60-х годов. М., 1960.

14. Попов Н. Последняя судьба папской политики в России: 1845-1867 // Вестник Европы. 1868. Т. I.

15. Постановления Учредительного комитета в Царстве Польском. Варшава, 1864. Т. II. Вып. 2.

16. Предложения и материалы по устройству духовной части в Царстве Польском: 1864-1865 // НИОР РГБ.

Ф. 327/I. К. 40.

17. Сталюнас Д. Может ли католик быть русским? О введении русского языка в католическое богослужение в 60-х гг. XIX в. // Российская империя в зарубежной историографии: работы последних лет: антология. М., 2005.

18. Циркуляр о совращении униатов в католическую веру, 11/23 мая 1866 г.: приложение к письму В. А. Черкасского Милютину от 15 марта 1866 г. // НИОР РГБ. Ф. 327/I. К. 34.

19. Черкасская Е. А. Дневник 1865 г. // НИОР РГБ. Ф. 327/I. К. 36.

20. Щебальский П. К. Н. А. Милютин и реформы в Царстве Польском. М., 1882.

Размещено на Allbest.ru