Эволюция цензовых требований, предъявляемых к кандидатам на должности народных судей в РСФСР в 1917-1938 гг.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Эволюция цензовых требований, предъявляемых к кандидатам на должности народных судей в РСФСР в 1917-1938 гг.

Севрюков Даниил Сергеевич

п. Черемушки, Курская область

В статье рассматривается специфика законодательного регулирования цензов, предъявляемых к кандидатам на должность судей в 1917-1938 гг. Анализируются общесоюзное законодательство и его конкретизация на уровне РСФСР. Делается вывод о желании советского правительства сформировать преимущественно «идеологически правильный», а не квалифицированный судейский корпус. На основе анализа архивных данных и правоприменительной практики доказывается, что к концу рассматриваемого периода в условиях кадрового дефицита законодатель был вынужден отказаться от нормативного закрепления цензов, предъявляемых к кандидатам на должность судей.

Ключевые слова и фразы: судебная реформа; судьи; возрастной ценз; образовательный ценз; декреты; СССР.

декрет советский власть судоустройство

Тема правового регулирования квалификационных требований, предъявляемых к кандидатам на должность судей, является крайне актуальной. «Качество правосудия далеко не в последнюю очередь зависит от кадров судейского корпуса, - справедливо отмечают В. В. Захаров и М. А. Савельева. - Именно поэтому особое внимание уделяется правовому регулированию цензовой системы или совокупности требований, которые предъявляются к кандидатам на должность судьи» [17, с. 23].

Дореволюционное законодательство устанавливало ряд цензов (возрастной, моральный, социальный или служебный и т.д.) для занятия должности коронного или мирового судьи. Первые декреты советской власти [30-32] оставили этот вопрос без внимания. Законодатель не установил даже образовательный ценз, что объяснялось, на наш взгляд, целым комплексом причин. Во-первых, власть ориентировалась, прежде всего, на всеобщность в отправлении правосудия. По мнению В. И. Ленина, одной из задач Советской власти было привлечение «именно бедноты поголовно к государственному управлению (ибо судебная деятельность есть одна из функций государственного управления)» [24, с. 197]; большая же часть населения России была неграмотной или малограмотной. Во-вторых, судьи в своей деятельности должны были руководствоваться революционной совестью и революционным правосознанием, а законы царского и временного правительств применять лишь постольку, поскольку таковые не отменены революцией и не противоречат революционному правосознанию (п. 5 Декрета о суде № 1) Однако уже Декретом о народном суде 1918 г. ссылки на законы свергнутых правительств прямо воспрещались. .

Отечественная наука по-разному объясняет пробельность первых декретов. Так, один из создателей Декрета о суде № 1, П. И. Стучка, утверждал, что «суть декрета заключалась в двух положениях: 1) разогнать старый суд и 2) отменить все старые законы. И только» [Цит. по: 37, с. 56]. На наш взгляд, более верна позиция А. В. Верещагиной, полагающей, что закрепление Декретом о суде № 1 только в общих чертах «контуров» юстиции свидетельствует «об отсутствии у большевиков представлений о желательном судоустройстве и судопроизводстве» [3, с. 103].

Об отсутствии что выработанной политики советского правительства в кадровой сфере наглядно свидетельствует отношение большевиков к участию в суде «старых кадров», прежде всего, мировых судей. Так, в первоначальном проекте «Декрета о суде», разработанном П. И. Стучкой, институт мировых судей предлагалось немедленно упразднить [26, с. 15], однако в окончательном варианте декрета речь шла лишь о «приостановлении» деятельности мировых судей. При этом п. 2 Декрета специально оговаривал, что «прежние мировые судьи не лишаются права, при изъявлении ими на то согласия, быть избранными в местные суды» [30].

Уже 5 декабря 1917 г. П. И. Стучка разослал всем районным Советам Петрограда предписание: «Предлагаю Вам немедленно приступить к открытию деятельности местных судов, избирая местных судей, а также комиссаров для закрытия камер мировых судей и для принятия в ведение местных судов их дел и производств» [Цит. по: 4, с. 201]. Однако в своей работе «Народный суд в вопросах и ответах», изданной в 1918 г., П. И. Стучка более аккуратно подходил к вопросу о старых кадрах, неохотно признавая, что «на переходное время для разрешения оставшихся споров, возникших из буржуазных правоотношений», необходимо участие «профессионалов» [43, с. 10].

Первую попытку советского законодателя установить цензы для занятия должности судьи находим в Положении о Народном суде 1918 г. [28]. В частности, норма ст. 12 закрепляла, что постоянные народные судьи должны удовлетворять следующим условиям: 1) иметь право избирать и быть избираемыми в Советы Рабочих и Крестьянских Депутатов; 2) иметь политический опыт работы в пролетарских организациях партии, профессиональных союзах, рабочих кооперативах, фабрично-заводских комитетах и Советских учреждениях; 3) иметь теоретическую и практическую подготовку для должности Советского Судьи.

При этом декретом специально оговаривалось, что Постоянный Народный Судья должен «безусловно удовлетворять первому условию и хотя бы одному из последних двух условий» (ст. 12) [Там же].

Указанные условия, с незначительными редакционными изменениями, вошли и в состав нового положения о народном суде, принятого в 1920 г.[38].

Как видим, предъявляемые квалификационные требования ставили своей целью формирование не профессионального судейского корпуса, а идеологически угодного большевикам состава суда. Интересно отметить, что если в конце 1917 г. - 1918 г. в ряде губерний суды формировали на профессиональной основе - из лиц, получивших юридическое образование или служивших в дореволюционных судах [2, с. 225; 10, д. 51], то в дальнейшем приоритет отдавался кандидатам пролетарского происхождения или имеющим опыт политической работы: на основании того, что «старые судьи не могут проникнуться духом советского законодательства» [8, д. 73, л. 135].

Характерно в этом отношении решение Совета Новодеревенского района Петрограда: «По пункту об избрании председателя суда высказано два положения: если найдется лицо с юридическими знаниями и разделяет взгляд настоящего момента, то есть стоит на платформе Советов, то такому лицу дать предпочтение. Другое положение: в настоящее время не стоит останавливаться на юристах, ибо настоящие суды судят не по законам, раньше изданным, а по совести; и судья может быть рабочий, лишь бы мог вести заседания и быть грамотен» [25, с. 129].

Следствием подобной кадровой политики стал низко квалифицированный состав судейского корпуса [9, д. 17, л. 13]. Эта проблема продолжала оставаться актуальной на протяжении всего рассматриваемого нами периода.

В 1922 г. в РСФСР была проведена судебная реформа, призванная решить назревшие проблемы в законодательстве и практике его реализации. Ее проведение, по мнению А. С. Смыкалина, обуславливалось «провозглашением в стране новой экономической политики и наличием большого объема несистематизированного нормативного материала, а также существенных пробелов в законодательстве» [42, с. 144].

Базовый документ судебной реформы 1922 г. «Положение о судоустройстве РСФСР» [27] (далее - Положение 1922 г.) устанавливал, что народным судьей мог быть избран любой гражданин или гражданка, не опороченные по суду, обладавшие избирательным правом и имевшие либо двухлетний стаж политической работы, либо трехлетний опыт работы в органах юстиции (для судей губернских судов ст. 41 устанавливала в качестве обязательного требования двухлетнего опыта работы на должности народного судьи или члена революционного трибунала). При этом закон не закреплял возрастного, образовательного, имущественного и каких либо иных цензов, за исключением морального: на должности народных судей не могли быть избраны лица, исключенные из общественных организаций за порочащие их проступки и судимые за уголовные преступления.

В этот период дальнейшее развитие получает политика «орабочивания судебного состава»[5, д. 285, л. 11], что нашло свое отражение в циркуляре Наркомата юстиции РСФСР от 15 апреля 1924 г. [29].

Как и в 1918-1922 гг. закономерным следствием подобной кадровой политики правительства стала, по мнению СНК РСФСР, «повсеместная слабость качественной работы судебных органов» [5, д. 285, л. 113]. Так, по материалам ревизий, проводимых НКЮ РСФСР и вышестоящими судами, было отмечено, что «качество судов явно неудовлетворительно… суды в приговорах… не указывают конкретную мотивировку обвинения осужденных... Протоколы судебного заседания не отражают действительных обстоятельств дела» [12, д. 11, л. 5].

Образование СССР, принятие сначала общесоюзной (1924 г.) [20], а затем и российской (1925 г.) [35] Конституций поставило на повестку дня вопрос о приведении текущего законодательства в соответствие с Основными законами. В части правового регулирования в сфере судоустройства правительство пошло по пути утверждения нового акта, а не внесений дополнений в старые.

29 октября 1924 г. были приняты «Основы судоустройства Союза ССР и союзных республик» (далее - Основы 1924 г.) [36] - акт, носящий рамочный характер, определяющий основные начала судебной системы как Союза, так и входящих в его состав республик. Ст. 4 Основ 1924 г. в целом дублировала условия, предъявляемые к кандидатам на должность судей Положением 1922 г. Однако Основы 1924 г. не устанавливали срок стажа общественно-политической работы в общественных, профессиональных, рабочих организациях или практической работы в судах: этот вопрос Основы 1924 г. относили к ведению союзных республик.

Стаж был установлен в два года общественно-политической или три года практической работы «Положением о судоустройстве РСФСР» 1926 г. [34] - актом, в части закрепления цензов для избрания на должности судей также повторившим с незначительными изменениями Положение 1922 г. В частности, уточнялся нравственный ценз: расплывчатую формулировку «опороченный по закону» заменял конкретный запрет избирать на должность судей лиц, осужденных за корыстные или порочащие преступления и т.д. (ст. 15) [Там же].

Такая система цензов, предъявляемых к кандидатам на должность народных судей, существовала в российском законодательстве вплоть до принятия Конституции СССР 1936 г.

В отечественной историографии не сложилось единого взгляда на то, с какого события следует вести отсчет создания Конституции 1936 г. В советской науке преобладала точка зрения, согласно которой временем начала разработки новой Конституции называлось принятие VII Съездом Советов СССР постановления от 6 февраля 1935 г. «О внесении некоторых изменений в Конституцию Союза ССР» [22, c. 143; 39, с. 135].

Корректирует указанную дату Е. А. Шершнева, полагая, что «исходной директивой в осуществлении конституционной реформы стало письмо И. В. Сталина членам и кандидатам в члены Политбюро от 25 января 1935 года, в котором был определен механизм реализации правотворческой инициативы, осуществленный впоследствии на практике, а не постановление VII Съезда Советов СССР от 6 февраля 1935 года» [45, с. 14].

Проект новой Конституции разрабатывался около полутора лет (см. подробнее: [44]) и опубликован для всеобщего обсуждения 12 июня 1936 г. В обсуждении Основного Закона приняло участие около 25 млн человек; было предложено, по разным данным, от 40 тыс. до 2 млн поправок [22, с. 147; 46, с. 204]. Самые лояльные из них публиковались в прессе; дополнения и поправки, вступающие в противоречие с политикой правящей партии, критиковавшие действия властей, широкой гласности не предавались, а отложились в архивах под названием «враждебные отклики» [16, с. 536].

Однако сделанный на основании указанных данных вывод И. Л. Лезова «о высоком уровне политической активности граждан» [23, с. 122] представляется нам не совсем верным. В ряде случаев участие в обсуждении проекта Конституции носило принудительный характер со стороны партийных органов. Так, в Курской области одно из райсобраний, обсудив проект новой Конституции, постановило: «Обязать первичные парторганизации и коммунистов района считать своей важнейшей задачей изучение Конституции всеми коммунистами, комсомольцами и сочувствующими и широкое разъяснение с их стороны всему трудящемуся населению района» [7, д. 282, л. 3]. В Орловской области горсовет выделил 33 человека докладчиков-членов Президиума горсовета для проведения обсуждения среди неорганизованного населения; 58 докладчиков на заводы и фабрики выделил и послал горком ВКП(б) [Там же, д. 580, л. 10]. Но процесс разработки поправок в Конституцию не везде шел активно. В сентябре 1936 г. инструктор Президиума курского облисполкома Русанов с негодованием отмечал: «И в сельсоветах (проверенных мной), и в Горсовете ни одного нет предложения по обсуждению проекта Конституции. Президиум райисполкома по вопросу обсуждения проектов Конституции, сбору и учету предложений указаний не давал, а также он не обсуждал, как проходит работа по всенародному обсуждению Конституции» [Там же].

Неудивительно, что некоторые предложения о внесении изменений в Конституцию отличались крайне низкой юридической техникой. Их выдвигали колхозники, рабочие, не обладающие необходимыми юридическими знаниями, но имеющие свое представление о том, как должен быть организован «справедливый» народный суд. Вместе с тем, как верно отмечает И. Л. Лезов, «отдельные положения, поступавшие с мест в ходе обсуждения проекта, со временем стали нормами советского законодательства» [23, с. 122].

Основной массив предложений в части установления квалификационных требований для кандидатов на должность судей касался введения образовательного ценза [14, д. 25, л. 112, 116, 119]. Отдельные респонденты, допуская, что судья может и не иметь юридического образования, вменяли в обязанность таким кандидатам «овладеть основами науки советской юстиции» [Там же, д. 26, л. 26]. Предлагалось также формировать судейский корпус «из лиц, вполне подготовленных» [Там же, л. 111], подразумевая, вероятно, наличие либо юридического образования, либо определенного стажа работы по юридической профессии.

На наш взгляд, эти требования отражали сложную ситуацию в сфере судопроизводства, когда правосудие осуществляли лица, имеющие низкую юридическую квалификацию. Так, 28 ноября 1938 г. нарком юстиции СССР Н. М. Рычков писал И. В. Сталину: «В работе судебных органов имеется много серьезных недостатков, заключающихся в неудовлетворительной проверке на суде следственного материала, грубом нарушении правил ведения судебного процесса, нарушения прав подсудимых и т.д.» [40, д. 891, л. 29]. Подобная печальная ситуация была характерна для многих союзных республик [12, д. 11, л. 134; 15, д. 840, л. 6, 14].

Однако образовательный ценз не был закреплен ни в Конституциях (1936 г. - СССР [21] и 1937 г. - РСФСР [19]), ни в законе о судоустройстве СССР 1938 г. [33]. Причину этого мы видим в том, что советское правительство по-прежнему делало ставку на преобладание в судах партийного элемента, преимущественного пролетарского, среди которого нашлось бы крайне мало кандидатов, имеющих образовательный ценз. Еще в 1936 г. нарком юстиции СССР Н. В. Крыленко писал в ЦК ВКП(б):

«Согласно новым правилам... проведения приема в вузы в 1936 г., к приемным испытаниям в вузы допускаются лишь лица, имеющие аттестат за полную среднюю школу (10-летку)... Это новое требование для допущения к приемным испытаниям в вуз ставит правовые институты в затруднительное положение. Мы принимаем в наши институты для подготовки нарсудей, нарследователей и прокуроров 90% партийцев и комсомольцев... Все эти товарищи получили образование в объеме 7-летки и учились на подготовительном отделении год - поэтому, будучи достаточно подготовленным и по политграмоте, русскому языку и математике, они все же не могут сдавать экзамен за полную среднюю школу 10-летку. Поэтому, если мы будем придерживаться новых правил приема, то не сможем обеспечить необходимую партийно-комсомольскую прослойку».

В связи с вышеизложенным интересно отметить следующий факт. В 1935 г. при разработке «Положения о судоустройстве» А. Я Вышинский предлагал внести в текст указанного документа норму, в соответствии с которой высшее образование требовалось для кандидатов на должность следователей. В Народном комиссариате юстиции инициативу не поддержали, мотивировав тем, что «в этой фразе нужно выкинуть слово высшее, просто сказав ?юридическое образование, иначе придется выгонять сразу 9/10 всех следователей» [1, с. 155].

Более того, в отличие от предыдущих актов, законодатель не установил ни одного ценза вообще для кандидатов на должность судей. Ст. 109 Конституции СССР лишь указывала: «Народные суды избираются гражданами района на основе всеобщего, прямого и равного избирательного права при тайном голосовании -- сроком на три года» [21]; ст. 113 Конституции РСФСР [19] 1937 г. дословно дублировала указанную норму. Закон о судоустройстве СССР 1938 г.[33], принятый на основании Конституции СССР 1936 г., также отменил все ранее установленные цензы, унифицировав, тем самым, нормы республиканских законов о судоустройстве в части формирования судейского корпуса. Передача Основами 1924 г. полномочий по установлению срока стажа практической или общественно-политической работы для кандидатов на должность судей на республиканский уровень привела к тому, что в каждой республике этот срок устанавливался по-разному. В РСФСР, как уже отмечалось, он составлял два года, в БССР отсутствовал вообще и т.д. Кроме того, отдельные законы о судоустройстве в союзных республиках устанавливали многочисленные ограничения для участия в выборах лиц по классовому признаку [23, с. 128]. Закон о судоустройстве 1938 г. по сути отменил все эти ограничения, установив, что «судьями и народными заседателями могут быть все граждане, пользующиеся избирательными правами» (ст. 11) [33].

Вместе с тем, указанная статья фактически содержит отсылочную норму на ст. 135 Конституции СССР 1936 г., устанавливающую перечень требований для реализации активного избирательного права граждан СССР. Так, закреплялся возрастной ценз в 18 лет; запрещалось принимать участие в голосовании лицам, осужденным судом к лишению избирательных прав и умалишенным. Иных требований Конституция не фиксировала; более того, в ст. 135 подтверждалась всеобщность выборов «независимо от расовой и национальной принадлежности, вероисповедания, образовательного ценза, оседлости, социального происхождения, имущественного положения и прошлой деятельности» [21].

«Установление определенных ограничительных условий, - отмечали в наркомате юстиции, - для занятия должности судьи не соответствует последовательно проводимому принципу выборности судей, при котором сами избиратели должны решить вопрос о том, доверяют ли они данному кандидату выполнение ответственейших функций судьи, имеет ли этот кандидат в их глазах авторитет» [15, д. 1499, л. 108].

Н. В. Крыленко в своем докладе, посвященном 20-летию Великой Октябрьской социалистической революции, так высказался об отмене цензов:

«Ни одна страна в мире не знает такого подхода к гарантии всеобщего участия в выборах.

…Это могла осуществить только социалистическая страна, страна, в которой нет враждебных классов, где все являются, где все призваны быть активнейшими участниками построения бесклассового общества, активными строителями общества, дающего социалистический строй» [7, д. 917, л. 33].

Аналогичные взгляды озвучил на 2-й сессии Верховного Совета СССР 1-го созыва 15-16 августа 1938 г. и Н.М. Рычков, к тому времени сменивший Н. В. Крыленко на посту наркома юстиции СССР [41, с. 17].

Представляется, что подобного рода идеологические установки играли не первую роль в отказе от установления цензов для кандидатов на должности судей. Гораздо большее значение имел кадровый дефицит в судах.

Было бы едва ли целесообразным ограничивать цензами и без того малопривлекательную должность, как в финансовом плане, так и в идеологическом - в годы массовых репрессий, тотальных чисток в судах, когда судебная власть по сути представляла собой придаток власти исполнительной.

Подведем итог. С самого начала существования Советского государства правительство взяло курс на формирование идеологически устойчивого состава суда, а не профессионального судейского корпуса, что нашло свое отражение в специфике цензовой системы. Следствием подобной политики в рассматриваемый период стала низкая квалификация народных судей. В дальнейшем, в условиях кадрового дефицита, законодатель вообще отказался от нормативного закрепления цензов, применяемых к кандидатам на должность судей.

Список литературы

1. Алакпаров К. А. Становление отечественного суда и формирование принципов судопроизводства в 1917-1936 гг.: дисс. … к.ю.н. М., 2005. 215 с.

2. Буков В. А. От российского суда присяжных к пролетарскому правосудию: у истоков тоталитаризма. М., 1997. 452 с.

3. Верещагина А. В. Декрет № 1 о суде: история подготовки и его содержание // Журнал российского права. 2011. № 6. С. 101-109.

4. Городецкий Е. Н. Рождение Советского государства (1917-1918 гг.). М.: Наука, 1987. 351 с.

5. Государственный архив Курской области (ГАКО). Ф. Р-166. Оп. 1.

6. ГАКО. Ф. Р-451. Оп. 1.

7. Государственный архив общественно-политической истории Курской области. Ф. 1. Оп. 1.

8. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. А-353. Оп. 4.

9. Данилевский И. Н., Кабанов В. В., Медушевская О. М., Румянцева М. Ф. Источниковедение. Теория. История. Метод. М., 1998. 701 с.

10. Захаров В. В., Савельева М. А. Эволюция цензовой системы в структуре механизма формирования корпуса мировых судей в России во второй половине XIX - начале XX в. // Мировой судья. 2011. № 11. С. 23-27.

11. Кодинцев А. Я. Государственная политика в системе органов юстиции СССР в 1933-1956 гг.: дисс. … д.ю.н. Екатеринбург, 2010. 576 с.

12. Конституция (Основной Закон) Российской Советской Федеративной Социалистической Республики // История Советской Конституции (в документах). 1917-1956. М.: Госюриздат, 1957. С. 749-771.

13. Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик: утверждена Постановлением II Съезда Советов СССР от 31.01.1924 г. // Вестник ЦИК, СНК и СТО СССР. 1924. № 2. Ст. 24.

14. Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик: утверждена Постановлением Чрезвычайного VIII Съезда Советов СССР от 05.12.1936 г. // Известия ЦИК СССР и ВЦИК. 1936. № 283.

15. Кукушкин Ю. С., Чистяков О. И. Очерк истории Советской Конституции. М.: Политиздат, 1980. 160 с.

16. Лезов И. Л. Советский суд в 1917-1940 гг.: дисс. к.ю.н. М., 1998. 161 с.

17. Ленин В. И. Очередные задачи Советской власти // Ленин В. И. Полное собрание сочинений. М.: Изд-во политической литературы, 1969. Т. 36. С. 170-208.

18. Максимова В. В. Становление и деятельность правоохранительных органов советской провинции: 1917-1928 гг.

19. (на примере Курской губернии): дисс. … к.и.н. Курск, 2004. 166 с.

20. Мишунин П. Из истории первого декрета о суде // Вопросы истории. 1949. № 4. С. 9-21.

21. О введении в действие Положения о судоустройстве Р.С.Ф.С.Р.: Постановление ВЦИК от 11.11.1922 г. // Собрание узаконений РСФСР (СУ РСФСР). 1922. № 69. Ст. 902.

22. О Народном суде РСФСР: положение от 30.11.1918 г. // Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского Правительства. 1918. № 85. Ст. 889.

23. О проверке и улучшении личного состава нарсудей и работы нарсудов: Циркуляр Народного комиссариата юстиции РСФСР от 15.04.1924 г. № 52 // Сборник циркуляров Наркомюста РСФСР за 1922-1925 гг. М., 1926.

24. О суде: Декрет СНК РСФСР от 24.11.1917 г. // СУ РСФСР. 1917. № 4. Ст. 50.

25. О суде № 2: Декрет от 07.03.1918 г. // СУ РСФСР. 1918. № 26. Ст. 347.

26. О суде № 3: Декрет от 13.07.1918 г. // СУ РСФСР. 1918. № 52. Ст. 589.

27. О судоустройстве СССР, союзных и автономных республик: Закон СССР от 16.08.1938 г. // Ведомости ВС СССР. 1938. № 11.

28. Об утверждении Положения о судоустройстве Р.С.Ф.С.Р.: Постановление ВЦИК от 19.11.1926 г. // СУ РСФСР. 1926. № 85. Ст. 624.

29. Об утверждении текста Конституции (Основного Закона) РСФСР: Постановление XII Всероссийского Съезда Советов от 11.05.1925 г. // Известия ЦИК СССР и ВЦИК. 1925. № 118.

30. Основы судоустройства Союза ССР и союзных республик: утв. Постановлением ЦИК СССР от 29.10.1924 г. // Собрание законов СССР (СЗ СССР). 1924. № 23. Ст. 203.

31. Павлов В. А. Становление органов юстиции и прокуратуры РСФСР (октябрь 1917 г. - декабрь 1922 г.): дисс. … к.и.н.

32. М., 2004. 174 с.

33. Положение о Народном Суде Российской Социалистической Федеративной Советской Республики: Декрет ВЦИК от 21.10.1920 г. // СУ РСФСР. 1920. № 83. Ст. 407.

34. Ронин С. Л. Конституция СССР 1936 года. М.: Государственное издание политической литературы, 1957. 245 с.

35. Российский государственный архив социально-политической истории. Ф. 82. Оп. 2.

36. Рычков Н. О проекте «Положения о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик»: доклад и заключительные слова Народного комиссара юстиции СССР на 2-й сессии Верховного Совета СССР 1-го созыва 15-16 августа 1938 г. М.: Государственное издательство политической литературы, 1938. 61 с.

37. Смыкалин А. С. История судебной системы России. М., 2010. 231 с.

38. Стучка П. И. Народный суд в вопросах и ответах. М.: Тип. И. Д. Сытина, 1918. 120 с.

39. Шершнева Е. А. К вопросу об организации конституционных работ при разработке проекта Конституции СССР 1936 г. // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. 2007. № 5. С. 72-81.

40. Шершнева Е. А. Создание Конституции СССР 1936 года: автореф. дисс. ... к.ю.н. М., 2011. 27 с.

Размещено на Allbest.ru