Размещено на http://www.allbest.ru/

Культовые здания старообрядцев Алтая (конец XIX - начало XX в.)

Куприянова Ирина Васильевна

Статья раскрывает направления деятельности старообрядцев Алтая по созданию сети моленных помещений как важной составляющей культового комплекса и корпоративной собственности старообрядческих объединений. Основное внимание автор концентрирует на использовании ими возможностей, предоставляемых в этом отношении законодательством Российской империи конца XIX - начала XX в., а также на их способности вести соответствующую деятельность в расширение и даже в обход такового. Актуальность данной темы заключается в том, что движения, наблюдаемые в среде современного старообрядчества, во многом схожи с явлениями и процессами указанного периода.

Ключевые слова и фразы: старообрядческие моленные и часовни; интерьеры старообрядческих моленных; иконостас; старообрядческая культовая архитектура.

Культовые здания и помещения - моленные, часовни, храмы - составляли значительную часть корпоративной собственности группировавшихся вокруг них старообрядческих сообществ; вместе с тем строительство, украшение и содержание этих объектов стоили им значительных организационных и финансовых усилий.

Старообрядческие молитвенные дома на Алтае начали открываться, вероятно, еще в XVIII в., с приходом сюда последователей старой веры. Точное время возникновения, даже наиболее чтимых и значимых старообрядческих моленных, не поддается установлению: староверие в этот период находилось фактически вне закона, моленные действовали нелегально, без всякого на то разрешения гражданских властей, поэтому их существование, по возможности, содержалось в тайне. Необходимо отметить, что речь здесь идет именно о моленных, то есть зданиях и помещениях, которые, в отличие от храма в собственном смысле слова, не имели алтаря и не были предназначены для совершения литургии: они служили для чтения часов, совершения молитвословий и отправления некоторых из церковных таинств: крещения, отпевания, исповеди.

Наиболее распространенным типом культовых помещений для коллективных молений и богослужений являлась моленная, расположенная в жилом доме или в квартире наставника общины. Домашние моленные обычно находились в горницах домов-«связей» или в специально прирубленных боковых пристройках рядом с жилыми комнатами, отделенными от них холодными сенями; в них устраивался большой иконостас, занимавший широкую полку или несколько расположенных ярусами полок длиной во всю стену, иногда с заходом на угол смежной стены. В богатых моленных иконостас мог занимать две, а то и три стены; в обычное время он задергивался занавесью и открывался только для молений. Перед ним на аналое или столе лежали книги: Евангелие, Псалтырь, Часослов; для других книг имелся еще особый шкафчик. В настоящее время такие моленные существуют в селениях старообрядцев-часовенных Уймонской долины, но теперь уже в ряде случаев несут одновременно и жилищно-бытовую нагрузку.

Для того чтобы обзавестись помещением для коллективных молений, старообрядцы использовали любые возможности, предоставляемые законодательством, или же действовали в обход него. По закону от 3 мая 1883 г. им позволялось «исправлять и возобновлять принадлежащие им часовни и другие молитвенные здания, пришедшие в ветхость», не меняя их внешнего вида [2, с. 220]. Для культовых целей им разрешена была также перестройка уже имеющихся зданий; при этом запрещалось все, что придавало им вид православного храма - колокольни, купола, кресты. Обычно община заказывала специальный проект «приспособления» частного жилого дома под моленную, который содержал чертеж плана, фасада, долевого и поперечного разрезов. Проект направлялся на рассмотрение в Строительное отделение Томского губернского управления и, в случае одобрения, - осуществлялся. Перестройки жилых зданий под кержацкие моленные в конце XIX в. делались повсеместно.

Строить новые моленные дома без особого разрешения не дозволялось, но старообрядцы всячески обходили этот запрет, выдавая новые моленные за жилые дома; эти новые особняки обычно возводились в усадьбе наставника; в них «для виду» селился кто-либо из членов общины. Миссионеры часто отмечали наличие в различных селениях тайных, нелегальных молитвенных домов, которые «обычно помещаются в отдельных флигелях, при которых в качестве сторожихи проживает какая-либо старая дева»: это делалось «для отвода глаз полицейской власти, дабы моленный дом можно было выдать за жиловой» [10, с. 7]. В ряде случаев старообрядцы маскировали свои тайные моленные под хозяйственные постройки, окружая их другими строениями и ограждениями, всячески затрудняя подходы к ним. Так, например, по сообщению А. Е. Новоселова, «столетняя» моленная стариковцев в деревне Выдрихе была со всех сторон окружена постройками, что делало ее незаметной для посторонних: «С виду - скромный амбар, подойти можно только, протиснувшись через плетни» [6, с. 384].

Многие старообрядческие объединения посылали своих представителей хлопотать об открытии новых моленных в Петербург и Москву, что иногда давало результат. Так, удалось выхлопотать разрешение

«начальства» на открытие поморских моленных в селах Шарчино, Воробьево и др. Моленные, открытые

с разрешения правительства, уже не маскировались: они строились «на видном месте, в центре села, на площади», обносились оградой «с большими створчатыми воротами» [7, с. 18].

В отличие от беспоповских моленных, культовые помещения старообрядцев белокриницкого согласия имели алтари, скрытые за стеной и неприметные для постороннего глаза, поэтому могли именоваться церквями и храмами. Белокриницкая община г. Барнаула в 1880-х гг. собиралась на богослужения в домовой церкви купца И. Р. Афонина. Так как численность общины постоянно возрастала, со временем помещение домовой церкви стало тесным. В 1890-х - начале 1900-х гг. у барнаульских белокриничан имелось уже две моленных, одна из которых была устроена в просторной комнате в доме священника-неокружника Стефана Шумихина. Когда С. Шумихин отошел от священнодействий и стал чуждаться своей паствы, моленная постепенно пришла в упадок и была обращена им в жилое помещение «с кроватями и постелями», но библиотека и два десятка старинных икон на стене долгое время оставались в комнате и придавали ей религиозный колорит [4, с. 3-4].

Молитвенный дом барнаульских белокриничан-окружников, открытый с разрешения МВД в частном домостроении, хотя и выглядел очень бедно, был надлежащим образом приспособлен к служению литургии: имел алтарь, ризницу, иконостас; в 1900-х гг. он уже не устраивал общину своими размерами, теснотой и неподходящим местоположением - «среди обывательских домов» [3, д. 5, л. 100]. Поэтому в первые годы XX в. барнаульские старообрядцы-австрийцы приступили к строительству большого каменного храма на тихой уединенной улице, на берегу заводского пруда.

После правительственных реформ в области культов 1905-1906 гг. началось интенсивное храмостроительство: большинство культовых зданий алтайских старообрядцев, как и по России в целом, было построено в «золотое десятилетие старообрядчества» - в 1906-1917-е гг. [5, с. 426]. В этот период на Алтае было открыто более 10-ти одних только белокриницких храмов, в том числе самый значительный из них - Крестовоздвиженский храм в г. Барнауле.

Открытие нового храма всегда являлось праздником для старообрядцев. Так, например, в мае 1916 г. в селе Ая состоялось большое торжество по случаю освящения вновь построенного белокриницкого храма во имя Святой Живоначальной Троицы, которое посетил епископ Томско-Алтайский Иоасаф. При огромном стечении народа владыка «при шести священниках и трех стихарных» совершил освящение нового храма, а также произнес речь, в которой поблагодарил айских христиан «за создание и укрепление святого храма с прекрасной работы иконостасом и святыми иконами» [11, с. 21-22].

Большие усилия по строительству моленных-особняков в «золотое десятилетие» прилагали также поморцы, которые в указанный период стремительно укрепляли свои позиции на Алтае. Поморские молитвенные дома снаружи ничем не отличались от православных храмов; поморцы так и называли их «соборами»; но, поскольку в них отсутствовал алтарь, их все же нельзя считать церквями.

В крупных центрах поморского согласия воздвигались значительные по размерам каменные моленные дома; один из них, сохранившийся до сегодняшнего дня, находится в селе Ворониха современного Ребрихинского района Алтайского края. Здание Воронихинской моленной представляет собой сооружение из высококачественного красного кирпича местного производства, размерами 12,5 м в длину, более 7 м в ширину и не менее 5,5 м в высоту. В каждой его продольной стене имеются четыре больших арочных окна со сложной расстекловкой, различной во внутренних и внешних рамах. Из того же красного кирпича, что и стены, выполнена внешняя декоративная отделка - обрамление окон и подкарнизный периметральный фриз. Высокое качество кирпича и цемента, замешанного на яичных желтках, обеспечило прекрасную сохранность здания. В советский период оно неоднократно использовалось для различных нужд: вначале под четырехклассную школу, затем под гараж, что было распространенной практикой в 1930-е гг. [9, с. 181]; все же перестроить его и разобрать на кирпичи местным жителям не удалось.

Самым грандиозным культовым сооружением алтайских поморцев являлась моленная в Верх-Убе (Лосихе), снаружи представлявшая собой «громадное каменное здание с колокольнею и двумя крестами» [8, с. 1214], внутри - просторное помещение, разделенное вдоль длинной скамьей на две части, в правой из которых молились мужчины, в левой - женщины. Восточная стена сверху донизу сплошь была уставлена рядами икон; перед иконостасом было сделано возвышение - солея, на которой стояли аналои с богослужебными книгами, по бокам солеи - киоты; с потолка спускалось «незатейливое паникадило» [6, с. 387].

Каменные сельские храмы и моленные являлись редкостью: в основном, культовыми зданиями алтайским старообрядцам служили простые деревянные строения - обычные четырех-пятистенные срубы с каморкой или пристройкой для сторожа, которые представляли собой упрощенный тип молитвенного здания, характерный для храмового строительства начала XX в. [1, с. 307]

Таким образом, в конце XIX - начале XX в. старообрядчество Алтая вкладывало значительные средства в строительство культовых зданий. Можно отметить, что наибольшие усилия в этом направлении прилагали два старообрядческих согласия - австрийцы и поморцы, и это не случайно: для обеих конфессий культовые здания для проведения коллективных молений и отправления треб были необходимым элементом догматики и религиозной обрядности, в то время как вероучения других согласий - часовенных, стариковщины, самокрещенцев - позволяли им в повседневном религиозном обиходе довольствоваться скромными домашними часовнями и моленными; учения таких согласий как нетовцы, рябиновцы, немолякы и др. отрицали коллективные богослужения: каждый молился у себя дома, поэтому в культовых зданиях не было необходимости.

Важным для дела храмостроительства было также и то, что обе эти конфессии претендовали на роль объединителей старообрядчества во всем многообразии его многочисленных согласий и толков. Культовым

зданиям в этом процессе отводилась важная роль зримых свидетельств догматических и обрядовых преимуществ вероучений австрийцев и поморцев; в них, как в образах «горнего мира», символах стремления человека к Богу, воплощалась идея полноты истинного христианства.

Список литературы

старообрядец алтай моленный культовый

1. Бухтарминские старообрядцы. Л.: АН СССР, 1930. 460 с.

2. Высочайше утвержденное мнение Государственного Совета. О даровании раскольникам некоторых прав гражданских и по отправлению духовных треб // Полное собрание законов Российской империи (ПСЗРИ). СПб.: Государственная типография, 1886. Собр. III. 1883. Т. 3. С. 219-221.

3. Государственный архив Алтайского края (ГААК). Ф. 51. Оп. 1.

4. Златомрежев В. Раскол в г. Барнауле // Томские епархиальные ведомости. Миссионерский отдел. 1902. № 13. С. 1-5.

5. Мельников Ф. Е. Краткая история древнеправославной (старообрядческой) церкви. Барнаул: Изд-во БГПУ, 1999. 557 с.

6. Новоселов А. Е. У старообрядцев Алтая // Беловодье: повести, рассказы, очерки. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное изд-во, 1981. С. 381-406.

7. Обзор деятельности первого Епархиального миссионерского съезда в г. Томске 10-27 августа 1898 года // Томские епархиальные ведомости. Миссионерский отдел. 1898. № 24. С. 9-27.

8. Отчет томского епархиального миссионера Петра Волкова // Томские епархиальные ведомости. 1914. № 19.

С. 1206-1222.

9. Сосковец Л. И. Антирелигиозные практики советского государства: цели, структура, этапы, средства // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2013. № 9 (35). Ч. II. C. 178-182.

10. Состояние раскола в Томской епархии и летопись происшедших в нем событий в 1894-95 году // Томские епархиальные ведомости. Отдел неофициальный. 1896. № 2. С. 6-14.

11. Церковно-общественная жизнь. С. Айское Бийского уезда Томской губернии // Слово Церкви. 1916. № 1. С. 21-22.

Размещено на Allbest.ru