Институты народного образования – первый советский эксперимент в сфере высшего образования

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

В отношении советского прошлого все чаще звучит слово «эксперимент» [11; 17; 19]. Строительство новой страны сопровождалось постоянной переоценкой недавнего прошлого и поиском новых путей общественного развития. «Военный коммунизм», нэп, индустриализация, хрущевская «оттепель», эпоха «развитого социализма», перестройка - все периоды советской истории (за исключением Великой Отечественной войны) выступают своеобразными экспериментальными площадками, но особое значение принадлежит первым годам советской власти, когда кардинальным преобразованиям подверглись абсолютно все стороны жизни.

Человек не ощущал стабильности, и в поисках обретения устойчивости общество старалось по возможности быстрее возвести новый конструкт на месте царских анахронизмов. К сожалению, эти новообразования не всегда продолжали свое существование: в утвердившемся хаосе не хватало объективной оценки реальности, что приводило к скоропалительным решениям. Такая ситуация сложилась с институтами народного образования (ИНО), которые были первым экспериментом в высшей педагогической школе.

ИНО в историографии выступают как один из этапов реформы высшей школы, что является основой сложившейся традиции изучения ее истории [1; 9; 14; 18]. Среди всех работ советского периода стоит выделить труд К.И. Васильева [2], в котором освещен учебный процесс в институтах, а также выявлены причины поспешной ликвидации ИНО. Г.М. Климова обратилась к содержанию и методам подготовки учителей в 1918-1924 гг. [9]. Эту проблему продолжила А.А. Платонова [16]. Указанные работы раскрывают повседневность вуза в области образовательного процесса. Региональные исследователи видят в ИНО этап эволюции конкретного вуза, только немногие (например, С.А. Кочурина [10], Е.М. Петровичева [15]) расширяют эту проблему.

Однако на местах институты играли важную роль в жизни отдельного региона и поэтому составляли неотъемлемую часть повседневности провинциальных городов. Отдельный интерес представляет обыденная жизнь провинциальных вузов, отличающихся от классических университетов, чья повседневность значительно богаче. Этот уровень исторической действительности стал актуальным в последнее время, когда объектом исследования выступил простой человек с его переживаниями. Образовательное учреждение тоже обладает своим «жизненным миром» (по А. Шюцу), во многом зависящим от исторических условий. Важно и понимание сути учреждения: эксперимент под названием «ИНО» заключался в создании нового типа высшего педагогического учебного заведения, которое должно было обслуживать все нужды народного просвещения России [8, с. 6].

Идея создания таких институтов возникла в условиях кризиса системы педагогического образования: после революции 1917 года существовали педагогические и учительские институты, высшие педагогические курсы, учительских семинарии, кроме того, открывались краткосрочные педагогические курсы пониженного типа. На местах не было четких представлений о подготовке «нового» учителя для Единой Трудовой Школы (ЕТШ). К тому же «старые» педагогические кадры не всегда придерживались нововведений, а новая научно-педагогическая интеллигенция еще не заняла ведущих позиций. В таких условиях унификация педагогического образования была крайне необходимой.

Обсуждение реформы высшего образования велось с 1918 года, а уже весной 1919 года был предложен проект нового типа учебных заведений. ИНО виделся состоящим из пяти отделений: дошкольного, двух школьных (для первой и второй ступеней ЕТШ), внешкольного, трудового. В столицах и нескольких крупных провинциальных центрах при ИНО желательно было открытие отделений подготовки работников по эстетическому и физическому воспитанию [5, д. 119, л. 347].

Если вузы легко могли перейти к новой структуре, т.к. уже имели опыт подготовки учителей на высшем уровне, то учительским семинариям, у которых не было такого опыта, научно-педагогических кадров и материальной базы, приходилось намного труднее. Лишь 28 семинарий из 180 были реорганизованы в ИНО [6, с. 77]. Такие изменения стали возможными при тесном взаимодействии власти и общества на заседаниях инициативных групп по преобразованию учительских семинарий. Во Владимире такие заседания прошли 23-24 августа 1919 г. Стоит отметить, что в составе владимирской группы преобладали педагоги и общественные деятели из той части беспартийной интеллигенции, которая поддержала советскую власть. советский институт народный учебный

В Центральной России (в той части, где не было военных действий) уже с осени стали открываться институты, располагавшиеся в приспособленных для занятий зданиях. Так, Курский ИНО разместился в здании учительского института (бывшей Мариинской женской гимназии), Белгородский ИНО занял дом бывшей женской гимназии, Новгородский ИНО развернулся в здании бывшей духовной семинарии, Воронежский ИНО расположился в бывшей частной гимназии. Во Владимире институт занял несколько домов, в которых до этого находилась женская учительская семинария. Несмотря на то, что это был своеобразный институтский городок, тем не менее, ИНО требовалось новое здание. Расположение на центральных улицах подчеркивало важность заведения для провинциального города, его место с городской социокультурной жизни.

Первоочередной задачей администрации ИНО, которая состояла из Совета и Правления, являлась выработка учебных планов, программ и методов преподавания. Сохранившиеся учебные планы ИНО [2; 3, д. 7] свидетельствуют о столкновении традиционных представлений о подготовке учителей и новой идеологии. Многие предметы (история и теория научного социализма, история научного миросозерцания, методология наук, Советская Конституция и т.д.) должны были способствовать расширению представлений «нового» учителя о мире. Вполне возможно, что такая энциклопедичность отражала идею университета. К тому же основными принципами и требованиями к выпускникам педагогических вузов были «овладение научным миросозерцанием, понимание переживаемого исторического момента и задач строительства страны во всех областях» [13, с. 82].

Программы составлялись на местах с учетом методов преподавания. Традиционной была лекционная форма занятий, хотя Вятский ИНО сделал упор на студийный метод, т.е. самостоятельную работу студентов под руководством опытных преподавателей. Эта идея еще в начале XIX столетия нашла отражение в классической модели университета. Обязательным нововведением стали трудовые процессы, для чего организовывались мастерские, фермы и огороды и т.п. Ярославский ИНО четвертый курс обучения посвящал практике. Во Владимирском ИНО уже с первого года обучения студенты выходили на практику в опытную школу. Этот же институт, как и Пензенский, комплексно подходил к новшествам в методике преподавания, сохраняя лекции и проводя семинарские и студийные занятия, уделяя большое внимание учебным экскурсиям. Студенты Кубанского ИНО упор делали на психологию: там даже создали психологический кабинет. Стоит отметить важную роль таких кабинетов и лабораторий в обучении будущих педагогов. С их помощью осуществлялась связь теории с практикой. Нужно заметить, что высшая школа по своей природе нацелена на поиск научной истины, и ИНО в этом плане не являлись исключением: деятельность научно-педагогической интеллигенции была направлена на сохранение и приумножение теоретических знаний и методов их практического применения, а также передачу студентам научных и духовных ценностей.

Организация института полностью ложилась на плечи научно-педагогической интеллигенции. Воспитанная в царской России, она в условиях кардинальных политических перемен должна была сделать нравственный выбор, от которого зависело становление высшего образования в регионах. При этом бывшие выпускники дореволюционных университетов в новых условиях выступали хранителями социально значимых традиций и самого института высшего образования. Из их числа и формировался педагогический коллектив вуза.

Жизнь этих людей, посвятивших себя педагогическому труду в этот период, была достаточно сложна. Преподавательский быт был достаточно суровым: условия проживания были лишены комфорта. Некоторые жили в институтских общежитиях, кто-то на съемных квартирах, у немногих было свое жилье. Зарплаты были низкими: председатель Правления ИНО получал 2700 руб., заведующий отделением - 2400 руб., лаборант - 1930 руб. [3, д. 11. л. 9-10]. Тем не менее, государство старалось обеспечить преподавателей самым необходимым. Месячный «академический паек» состоял из 45 фунтов (1 фунт = 409 г) хлеба, 1 фунта подсолнечного масла, 0,5 фунта сахара, 1 фунта соли, 2 коробки спичек, 0,25 фунта горчицы 300 шт. папирос, 0,5 фунтов мыла, 5 фунтов керосина [5, д. 99, л. 1 - 1 об.]. Несмотря на сложную жизненную ситуацию, особенно бытовую ее сторону, эти люди были готовы жертвовать собой ради общих целей, передавая свой бесценный опыт молодому поколению.

Студентом ИНО мог стать каждый. Уже в 1918 году отменили вступительные экзамены, и ИНО проводил собеседование по программе 2-й ступени Единой Трудовой Школы [12, с. 403]. Уровень подготовки поступавших был неодинаковый, но, тем не менее, преобладали абитуриенты с относительно хорошей подготовкой. Это объяснялось тем, что «для приобщения к высшей школе в теперешнем ее состоянии все же необходима та своеобразная 8-летняя схоластическая тренировка мозга, которой занималась старая средняя школа» [8, с. 6]. Поэтому для рабочих, не имеющих начального образования, учеба становилась непосильной. Так, во Владимирском ИНО рабочих не было вообще: большинство слушателей было выходцами из крестьян (44%) и мещан (27%), а также дети духовенства (16%). Среди слушателей также были дворяне (6%), почетные граждане (4%) и выходцы из чиновничьей среды (3%) [3, д. 4, л. 12 об.]. Некоторые из них уже имели высшее образование, т.к. люди осознавали кардинальные перемены и, приспосабливаясь к ним, вынуждены были менять род своей деятельности.

В студенческой среде преобладали городские жители. Иногородние учащиеся проживали в общежитиях, предоставленных ИНО. Больше половины студентов жило в самом городе, редко кто снимал квартиры, т.к. ИНО предоставлял общежитие. Во Владимире общежития оборудованы были достаточно хорошо: «Там имеется электричество и вода. Каждому студенту выдается прекрасная кровать и матрац, платяной шкаф и постельная тумбочка» [Там же, л. 10а]. Слушатели вели совместное артельное хозяйство. Кроме того, личное подсобное хозяйство ИНО (сад и огород в 4 десятины, ферма, на которой разводили кроликов, пчел и коров) помогало решать учащимся продовольственные проблемы. Основной пищей студентов был картофель и капуста, хлеб выдавался в размере ј и 3/8 в день, но мясо в рационе отсутствовало. Удручающим было и материальное положение студентов, которые получали стипендию в размере 1620 рублей. На эти деньги во Владимире в начале 1920 года можно было купить 1 меру картофеля.

Несмотря на такое материальное положение, студенты вели активную жизнь, насыщенную занятиями и внеучебной общественной деятельностью.

В духе эксперимента организация жизни института строилась на социалистических принципах. Несмотря на то, что жесткого идеологического гнета еще не было, с первых дней формировались комсомольские ячейки. В феврале 1920 года в Москве прошел съезд комсомольских ячеек рабочих факультетов и высших учебных заведений, на котором присутствовали представители ИНО. Кроме того, создавались марксистские кружки по образу дореволюционных студенческих сообществ. Активность слушателей ИНО проявлялась и в организации губернских съездов деятелей по просвещению (учительских съездах).

Активная деятельность разворачивалась и в профессиональной сфере: создавались педагогические кружки.

Увлечение наукой во многом зависело от преподавателей.

Важным атрибутом повседневной жизни многих провинциальных городов была художественная самодеятельность школьников и студентов, которые организовывали драматические кружки или кружки искусств. Во Владимире Н.Н. Шемянов совместно со студентами выпускал математический журнал, а Ф.А. Альбицкий проводил исследования на ферме и огороде.

Еще одним элементом повседневности любого учреждения являются ритуалы и церемонии (лекции, экзамены, собрания, торжества и т.п.). При этом ИНО частично воспринял традиции дореволюционных университетов, культивируемые научно-педагогической интеллигенцией. В среде студентов практиковались сходки, формировалось студенческое самоуправление. Как дань времени, участие в митингах тоже становилось ритуалом. Например, в Яранске ни один митинг не проходил без участия преподавателей и студентов Вятского ИНО [6, с. 78].

Вузы жили своей полноценной жизнью: повседневность институтов составляли не только учебные занятия и личное время преподавателей и студентов, но и складывавшиеся традиции, ритуалы, и т.д. Эти явления говорят о том, что новые вузы активно развивались, несмотря на многочисленные лишения и препятствия. Запущенный в 1919 году механизм сумел прижиться в новой действительности, однако в 1921 году Наркомпрос отказался от ИНО. Эксперимент, который находился на стадии развития и еще не показал значимых результатов, был свернут.

Причины ликвидации институтов стоит рассматривать через призму гражданской войны и эпохи становления новой власти. В этом случае переоценка культурных сил страны авторами реформы очевидна. Власть предложила общие формы организации вузов, частично обеспечив их материальными средствами, но основная деятельность развернулась на местах в условиях хозяйственно-экономической разрухи, вызванной вихрем революции.

Институты в таких условиях учились выживать: создавались фермы и сады, студенты вели артельное хозяйство, администрация стремилась заручиться поддержкой местных властей - все это тоже составляло повседневную жизнь вуза, стремящегося решать важные общественные и политические задачи. Институты становились центрами образования, культуры, проводниками новых ценностей в обществе.

Для этого периода было характерно столкновение «старой» академической культуры, выработанной университетским «стилем жизни», и новой революционной идеологией, насаждаемой сверху. Отрицание прежних основ школы и подготовки преподавателей требовало кардинального обновления всей системы народного образования и зарождения «новой» интеллигенции. Эти процессы нельзя было форсировать, поэтому двухлетнее существование ИНО не могло дать значительных результатов в этой области, тем более что их основой выступали дореволюционные учительские институты и семинарии. Студенчество также не было готово к новым требованиям, т.к. начальное или среднее образование оно получило до революции. Для создания нового типа учебных заведений высшего педагогического образования требовался переходный период, который не предусмотрели составители проекта реформы. Эта самонадеянность привела и к поспешной ликвидации институтов в тот момент, когда им требовалось время для организации своей жизнедеятельности. Завершению эксперимента способствовала узость представлений о высшей школе и отсутствие опыта организации вузов в условиях системного кризиса. В Костромском ИНО положительные моменты институтов виделись как «отдельно взятые ноты, не дающие аккорда» [4, д. 96, л. 2], поэтому предлагалось провести новый эксперимент, вместо последовательного и методичного преодоления различных проблем. С такими настроениями организация практических институтов стала очередным экспериментом, просуществовавшим три года (1921-1924 гг.).

Таким образом, новая власть не имела четких представлений о создаваемых учреждениях высшей школы. Эксперимент, позволивший организовать вузы в провинции, к сожалению, не сумел достичь своей изначальной цели - унификации высшего педагогического образования, хотя на повседневном уровне складывался образ жизни, типичный для высших учебных заведений, несмотря на тяжелые материальные условия в противоречивую историческую эпоху. Институты народного образования стали неудавшейся попыткой реформы высшей школы, и вместе с тем, они заложили фундамент советского педагогического образования.

Список литературы

1. Балбеко А.М. Развитие региональной системы высшего образования: историко-педагогический аспект: на материалах Сибири 1917-1941 гг. М., 2002. 249 с.

2. Васильев К.И. Очерки по истории высшего педагогического образования в РСФСР (1918-1932 годы). Воронеж: Центрально-Черноземное кн. изд-во, 1966. 296 с.

3. Государственный архив Владимирской области (ГАВО). Ф. Р-1062. Оп. 1.

4. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. А-1566. Оп. 6.

5. ГАРФ. Ф. А-2306. Оп. 10.

6. Желваков Н.А. Начало строительства советского педагогического образования (1917-1920) // Советская педагогика. 1947. № 10. С. 71-80.

7. Институты народного просвещения // Народное просвещение. 1919. 5 апреля.

8. К вопросу о реформе высшего образования // Народное просвещение. 1919. 12 апреля.

9. Климова Г.М. Содержание и методы общепедагогической подготовки учителя в период становления системы педагогического образования в РСФСР (1918-1924 гг.) // Вопросы общепедагогической подготовки будущих учителей: сб. ст. / под ред. А.И. Пискунова. М., 1972. С. 123-135.

10. Кочурина С.А. Реорганизация педагогического образования в Сибири в условиях становления советской власти (1920-1922 гг.).

11. Мелешкина Е.Ю. Советский эксперимент: между империей и современным государством (краткие заметки) // Труды по Россиеведению. 2012. № 4. С. 325-338.

12. Народное образование в СССР: сб. документов 1917-1973 гг. М.: Педагогика, 1974.

13. Основы строительства педагогического образования (Тезисы к докладу Калашникова) // Вестник Просвещения ТНКП. 1924. № 2-3.

14. Паначин Ф.Г. Педагогическое образование в СССР. Важнейшие этапы истории и современное состояние. М.: Педагогика, 1975. 224 с.

15. Петровичева Е.М. Из истории становления высшего педагогического образования во Владимире // Вестник Владимирского государственного университета им. Александра Григорьевича и Николая Григорьевича Столетовых. Серия: Педагогические и психологические науки. 2009. № 21. С. 27-38.

16. Платонова А.А. Развитие профессионально-педагогического интереса у студентов высших учебных заведений в 20-е годы ХХ века. Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2007. 125 с.

17. Советский эксперимент и новая Россия: беседа с философом А.А. Зиновьевым [Электронный ресурс] // Русская линия: православное информационное агентство. URL: http://rusk.ru/st.php?idar=7249 (дата обращения: 10.11.2013).

18. Чуткерашвили Е.В. Развитие высшего образования в СССР. М., 1961. 240 с.

19. Suny R.G. The Soviet Experiment, Russia, the USSR and the Successor States. N.Y., 1998.

Размещено на Allbest.ru