Музыкальное искусство Северной Осетии в контексте культурной политики второй половины 1940-х – первой половины 1950-х гг.

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

В послевоенное десятилетие советское музыкальное искусство слыло с точки зрения политической бюрократии «рассадником вольнодумства и инакомыслия». Логическим следствием подобной идентификации «самого абстрактного из искусств» была назидательная для творческой интеллигенции, громкая, публичная практика «кнута и пряника». Рядом с преуспевающими, обласканными властью представителями музыкальной культуры появлялась группа музыкантов, обложенных красными идеологическими флажками. Травля группы, как правило, состоявшей из известных и талантливых музыкантов, представлялась в качестве идеологической профилактики от инакомыслия в музыкальной культуре.

Во второй половине 1940-х гг. музыкальное искусство в СССР подверглось очередной идеологической коррекции от «заграничного влияния», «буржуазного индивидуализма» и формализма во имя закрепления принципов социалистического реализма. Постановление ЦК ВКП(б) «Об опере В. Мурадели "Великая дружба" от 10 февраля 1948 г., к примеру, осудило «декадентские тенденции» в советской музыке. Жесткой критике подверглась музыка В. Мурадели, С. Прокофьева, Д. Шостаковича, В. Шебалина. Их обвиняли в формализме, в том, что они якобы принизили высокую общественную роль музыки, сузили ее значение, ограничившись удовлетворением «извращенных вкусов эстетствующих индивидуалистов» [1, с. 344].

Несколько ранее, в январе 1948 г. в Казани состоялось творческое совещание композиторов национальных республик Российской Федерации. Заключительные документы совещания не оставляли сомнения в ужесточении политического курса в отношении музыкальной культуры. Перед творческой интеллигенцией ставилась задача создания «полноценных в идейном и художественном отношении произведений, отражающих в художественных образах новую социалистическую действительность, несущих народу коммунистическое мировоззрение» [5, д. 3, л. 6]. Вскоре в регионах последовали повсеместные проработки в рядах композиторов и чистки в творческих организациях.

Довольно сложная обстановка в отмеченный период складывалась в Союзе композиторов Северной Осетии. В 1948 г. в нем насчитывалось немногим более 10 человек. Причем большинство из них прибыло в республику в годы войны [Там же, д. 39, л. 21]. Но, несмотря на немногочисленность творческой организации, в ней четко обозначились две группы. Одна из них представляла руководство Союза композиторов, другая - рядовых членов. Между двумя лагерями наблюдалось жесткое противостояние. По сути, речь шла о том, кому руководить Союзом. В этой борьбе одержали верх представители второго лагеря, умело использовавшие в своих притязаниях новые идеологические установки. В творчестве многих композиторов обнаружились «абстрактные» и «безыдейные» музыкальные произведения. Их появление поставили в вину руководителям творческой организации, в частности, его председателю А. Поляниченко. В конечном итоге «критика и самокритика», развернувшиеся в Союзе композиторов Северной Осетии, завершились сменой его руководства. Новым председателем творческой организации был избран Т. Кокойти [Там же, д. 3, л. 27].

После февральского (1948 г.) постановления ЦК ВКП(б) система отбора музыкальных произведений стала более жесткой и многоступенчатой. Отныне все музыкальные произведения рассматривались и принимались Главлитом к исполнению только при наличии визы Союза композиторов. Это обстоятельство, помимо всего прочего, значительно укрепляло позиции руководства творческих организаций, в том числе региональных. Они получали возможность по своему усмотрению решать вопросы не только приемлемости музыкальных произведений, но и рассматривать вопросы о приеме в Союз композиторов. Принадлежность к Союзу давала преференции, так как в целом при низком уровне материального обеспечения и всеобщем дефиците член Союза мог рассчитывать на определенные материальные блага и моральное поощрение. Тогда же было принято решение о пересмотре имеющегося фонда музыкальных произведений. Главным критерием при оценке и отборе произведений выступала, прежде всего, идейность, а затем уже художественная ценность и эстетика [Там же, л. 33].

Культурно-партийная бюрократия уделяла особое внимание идеологической работе среди творческих работников. Секретариат Союза советских композиторов СССР специальным письмом обязывал местные творческие объединения усилить работу по политическому воспитанию своих членов. Предлагались самые разные формы организации этой работы: проведение семинаров, лекций, вовлечение в кружки по изучению произведений классиков марксизма-ленинизма. Отчеты о проделанной работе, вплоть до тематики проводимых занятий, должны были высылаться в Секретариат Союза композиторов [Там же, д. 158, л. 100].

Важнейшим принципом развития музыкального искусства, в том числе и национального, являлась общедоступность: создание «доступной и массовой музыки, не для кучки эстетов», а для массового слушателя. Вместе с тем, в национальной музыкальной культуре обязательным признавалось использование фольклорных и национальных мотивов с уточняющей оговоркой: «при недопущении примитива и упрощенчества» [Там же, д. 3, л. 11]. Следование этим принципам способствовало небывалому расцвету песенного жанра.

В осетинской музыкальной культуре развитие этого жанра опиралось на богатое народное песенное творчество. Большой популярностью у слушателей пользовались героические песни нартов А. Аликова, народные песни и танцы в обработке Т. Кокойти и А. Поляниченко, героические песни Х. Плиева. Неизменный отклик в сердцах людей находили трудовые и лирические песни А. Кокойти, Х. Плиева, Л. Кулиева. Революционной и трудовой героикой были наполнены кантаты и оратории композиторов Северной Осетии.

Наряду с усилением идейно-политического контроля над деятельностью творческой интеллигенции, в музыкальной жизни наблюдались и несомненные позитивные сдвиги. В предвоенные и военные годы политическое руководство республики предпринимало меры, направленные на развитие действовавших и создание новых музыкальных коллективов, решавших пропагандистские задачи. Важным событием в культурной жизни Северной Осетии явилась организация в 1944 г. первого в северокавказских республиках Государственного симфонического оркестра, исполнявшего русскую и западную классику. В годы войны был также создан Оркестр народных инструментов при Северо-Осетинском Радиокомитете. Он исполнял музыку композиторов Северного Кавказа и пользовался большой популярностью у слушателей.

Отмеченные годы - время становления и творческого роста музыкально-танцевальных коллективов республики. Для созданного в 1938 г. Ансамбля песни и танца Северной Осетии это был период совершенствования исполнительского мастерства, перехода от художественной самодеятельности к профессиональному искусству. В 1946 г. «в целях пропаганды лучших образцов музыки и литературы, а также улучшения концертной деятельности в республике», как отмечалось в постановлении бюро Северо-Осетинского обкома ВКП(б), была организована Северо-Осетинская государственная филармония. Она объединила под своей «крышей» Симфонический оркестр, Ансамбль песни и танца и Концертно-эстрадное бюро [2, с. 759].

Во второй половине 1940-х гг. продолжилась прерванная войной работа по созданию Театра оперы и балета. С целью подготовки музыкальных кадров для этого коллектива еще в предвоенном году была организована Осетинская оперная студия при Московской консерватории. Были созданы также Осетинское балетное отделение при Ленинградском хореографическом училище, хореографическая студия и вокальный класс при Северо-Осетинском музыкальном училище [Там же, с. 769].

Но на рубеже 1940-1950-х гг. условий для открытия оперного театра еще не сложилось, поэтому был организован Оперный ансамбль при Государственной филармонии [3, ед. хр. 330, л. 17, 20]. Результатом совместной работы Симфонического оркестра и нового творческого коллектива явилась постановка в 1952 году оперы «Евгений Онегин» П. И. Чайковского.

В рассматриваемый период одним из главных направлений региональной культурной политики в развитии национального музыкального искусства являлось формирование профессиональных кадров. В 1950-е годы, наряду с существовавшей детской музыкальной школой имени П.И. Чайковского в столице республики г. Орджоникидзе, были открыты музыкальные школы в городах районного масштаба - Алагире и Моздоке. Первоначальная музыкальная подготовка давала возможность для продолжения обучения в открытом в 1947 г. Северо-Осетинском музыкально-педагогическом училище, готовившем педагогические и исполнительские кадры [2, с. 763]. Подготовка специалистов высшей квалификации осуществлялась в ведущих музыкальных вузах страны, в частности, в консерваториях Тбилиси, Баку и Еревана. Кроме того, существовала практика выделения мест на внеконкурсной основе для представителей коренной национальности в музыкальных вузах Москвы и Ленинграда [4, ед. хр. 48, л. 47].

В целом анализ событий и явлений музыкальной жизни и музыкальной культуры Северной Осетии позволяет заключить, что музыкальное искусство республики в послевоенное десятилетие не избежало в своем развитии влияния идеологических догм и штампов. Однако оно в меньшей степени, чем другие виды искусства оказалось подверженным идейно-политическому давлению. В определенной мере «щадящее» отношение к данному виду искусства объяснялось тем, что национальное профессиональное музыкальное искусство в рассматриваемые годы еще только формировалось. Творчество немногочисленных профессиональных кадров музыкантов базировалось на основных принципах социалистического реализма - классовости и народности. Воплощаемые осетинскими композиторами героико-эпические и трудовые темы и образы были созвучны «политическим требованиям дня».

Профилактическим средством от протестных настроений в творческой среде служила патерналистская политика региональной власти в области музыкальной культуры. Несмотря на огромные трудности послевоенного времени, учитывая большое мировоззренческое, воспитательное воздействие искусства на общество, местные партийно-государственные органы предпринимали меры по укреплению материальнофинансовой базы существовавших и вновь создававшихся музыкальных коллективов. Они активно содействовали подготовке профессиональных кадров музыкантов.

Государственная политика поощрения национальной музыкальной культуры обеспечила создание собственной композиторской школы. Благосклонное отношение культурно-партийной бюрократии к творчеству уже известных осетинских музыкантов и композиторов - Н. Карницкой, А. Поляниченко, Т. Кокойти, а также начинающих - Х. Плиева, И. Габараева - благоприятствовало развитию осетинской камерной и симфонической музыки. Растущий профессионализм композиторов Северной Осетии позволял избежать упрощенных этнографических обработок при создании многих музыкальных произведений.

В итоге, к середине 1950-х гг. осетинское музыкальное искусство вышло на качественно новый уровень, пройдя путь от простых обработок народных мелодий и песен до создания профессиональных художественных произведений, отличавшихся жанровым многообразием и наполненных национальным колоритом.

Список литературы

советский музыкальный послевоенный

1. Верт Н. История Советского государства. М.: ПРОГРЕСС-АКАДЕМИЯ, 1995. 543 с.

2. История Владикавказа: сб. документов. Владикавказ: Ир, 1990. 1014 с.

3. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 133.

4. РГАСПИ. Ф. 556. Оп. 16.

5. Центральный государственный архив Республики Северная Осетия-Алания (ЦГА РСО-А). Ф. 763. Оп. 1.

Размещено на Allbest.ru