"Продовольственный вопрос" в жизни горожан Поволжья в годы Первой мировой войны

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Самарский государственный технический университет

Кафедра социологии, политологии и истории Отечества

«Продовольственный вопрос» в жизни горожан Поволжья в годы Первой мировой войны

к.и.н., доцент Екатерина Юрьевна Семенова

Аннотация

В статье рассматривается воздействие «продовольственного вопроса» на жизнь городского населения Поволжья в годы Первой мировой войны. Раскрыты его составляющие в период 1914 - начало 1918 гг. Показано влияние «продовольственного вопроса» на мировоззрение обывателя.

Ключевые слова и фразы: городское население; Поволжье; «продовольственный вопрос»; мировоззрение.

Annotation

In the article the influence of “food issue” on the life of townspeople of Povoljye during World War I is considered. Its components are revealed during the period of 1914 - the beginning of 1918. The influence of “food issue” on the world-view of an average man is shown.

Key words and phrases: townspeople; Povoljye; “food issue”; world-view.

«Продовольственный вопрос» занимает важное место в повседневной жизни человека, составляя часть быта. В условиях первой мировой войны он оказал влияние на мировоззрение российского общества, в частности городского населения Поволжья, включал в себя спектр проблем. К их числу следует отнести: недостаток, как таковой, продовольственных ресурсов, проявившийся в ряде городов уже весной-летом 1915 г.; дороговизну товаров; физические сложности в их приобретении путем долговременного ожидания; необходимость ограничения потребления привычных продуктов в связи с установленными правилами; спекуляцию, которая, помимо удорожания жизни, воздействовала и на психику обывателя, вызывая негативные эмоции в отношении торговцев, представителей власти, перспектив участия России в войне. «Продовольственный вопрос» стал в условиях Первой мировой войны точкой бытия, которая во многом определяла сознание человека.

Формирование проблем, связанных с «продовольственным вопросом» на территории городов Поволжья, не было одновременным ни в масштабе региона, ни в контексте отдельной губернии. Так на территории Бузулука Самарской губернии недостаток сахара и мяса стал заметным уже в мае 1915 г., тогда как в городах Костромской губернии летом 1915 г. проблем с продовольствием не наблюдалось. В Симбирске нужда в сахаре проявилась осенью 1915 г. Государственное учреждение Государственный архив Костромской области (ГУ ГАКО). Ф. 133. Оп. 2. Т. 10. Д. 14181. Л. 31; Государственное учреждение Самарской области Центральный государственный архив Самарской области (ГУСО ЦГАСО). Ф. 3. Оп. 62.

Д. 8. Л. 4; Областное государственное учреждение Государственный архив Ульяновской области (ОГУ ГАУО). Ф. 76. Оп. 3. Д. 573.

Л. 35, 38. . В 1916 г. в недостатке или отсутствии продуктов и товаров «первой необходимости» на территории конкретного поволжского города наблюдались как схожие ситуации, так и принципиальное различие.

Так в Самаре в январе 1916 г. особенно остро ощущался недостаток в таких товарах, «как сахар, соль и масло всякаго рода», в марте отсутствовал в продаже сахар рафинад ГУСО ЦГАСО. Ф. 3. Оп. 61. Д. 10. Л. 210; Оп. 63. Д. 4. Л. 20. . В Симбирской губернии в Симбирске в июне руководство предприятий столкнулось с проблемой полного отсутствия сахара рафинада, мыла, махорки, спичек, недостатком около 50% пшеничной муки и пшена для обеспечения потребностей рабочих. В июле в уездной Сызрани правления ряда предприятий не могли приобрести для снабжения служащих и рабочих мыла, сливочного масла, сала и сахара, который заменяли конфетами «низких сортов, приготовленными из всевозможных суррогатов», а в Сенгилее ощущался недостаток только в сахаре, другие продукты, хотя и по высоким ценам, купить в городе было можно ОГУ ГАУО. Ф. 195. Оп. 1. Д. 918. Л. 4, 11, 21, 25, 32 об.-33. . В Ярославской губернии в Любиме в октябре 1916 г. отсутствовал сахар, было недостаточно ржаной муки, гречки, подсолнечного и льняного масла, керосина, а в феврале 1917 г. к этому перечню прибавились пшеничная мука и пшено. В Ярославле к февралю 1917 г. на городских складах совсем не было продовольствия, в Пошехонье население обеспечивалось при участии городских организаций, в свободной продаже продукты отсутствовали или продавались «исключительно по знакомству», а в Мышкине вовсе не было недостатка в хлебе, мясе и других предметах «первой необходимости» Государственное учреждение Государственный архив Ярославской области (ГУ ГАЯО). Ф. 73. Оп. 7. Д. 1314. Л. 33-34; Д. 1450. Л. 6- 6 об., 17; Ф. 1520. Оп. 1. Д. 5. Л. 5; Д. 11. Л. 7. . В это же время в Симбирске отсутствовала пшеничная мука и ржаной оставалось только на неделю, в Саратовской губернии в Вольске сахара было достаточно, а мука выдавалась в количестве Ѕ пуд. на человека в месяц, а в Царицыне отмечался недостаток пшеничной муки Областное государственное учреждение Государственный архив Саратовской области (ОГУ ГАСО). Ф. 1. Оп. 1. Д. 9801. Л. 109, 111111а; ОГУ ГАУО. Ф. 76. Оп. 1. Д. 1235. Л. 91-91 об. . В марте 1917 г. в Н.-Новгороде Исполнительный комитет в связи с отсутствием продовольствия обратился к гражданам губернии с призывом передать в его распоряжение хотя бы по 1 фун. муки Государственное учреждение Центральный архив Нижегородской области (ГУ ЦАНО). Ф. 1882. Оп. 1. Д. 43. Л. 26-27. . В декабре 1917 г. Городской продовольственный комитет Народной власти в Астрахани сообщал, что «город живет изо дня в день тою мукою, которая случайно прибывает в Астрахань» Астраханское областное государственное учреждение Государственный архив Астраханской области (АОГУ ГААО). Ф. 39. Оп. 1.

Д. 8. Л. 20. .

Составляющей «продовольственного вопроса» являлось установленное правительством ограничение потребления мясной продукции согласно распоряжению от 16 июля 1916 г. № 16Р, ст. 1621, опубликованному 20 июля в «Правительственном вестнике» № 157. Им вводились меры по сокращению потребления населением мяса и мясных продуктов посредством запрета во вторник, среду, четверг и пятницу приготовления и продажи мясных блюд в общественных заведениях, данный порядок ограничивался лишь в исключительных случаях. Например, 26 и 27 сентября 1916 г. во время праздника Гаид Курбан мусульманам Самарской губернии на основании особого циркуляра разрешили проводить убой животных ГУСО ЦГАСО. Ф. 3. Оп. 63. Д. 2. Л. 5, 69. . Местные власти в связи с ограниченностью ресурсов директивно устанавливали запрет на производство и распространение отдельных видов продовольствия. Так 22 июля 1917 г. в Астрахани были запрещены «выпечка французских булок, сдобного калача, печений, бисквитов… иных сдобных кондитерских изделий, пирожков, вафель, пряников», «производство мороженого, рафинадного варенья, конфет, вырабатываемых из сахара и иных сластей», «всех напитков, в состав которых входит сахар», с июня 1917 г. в городах Ярославской губернии были запрещены производство и продажа мороженого ГУ ГАЯО. Ф. 73. Оп. 7. Д. 985. Л. 66; Астраханский листок. 1917. № 159. 22 июля (4 августа). С. 3. . продовольственный вопрос население война

Даже при видимом наличии продовольствия в городе обыватель не всегда мог его приобрести. Так в Самарской губернии 23 декабря 1915 г. на базаре в посаде Мелекес продажа мяса не осуществлялась, а торговали лишь головами, грудинкой, шеей, так как цена по таксе (максимально возможная цена за товар, определенная местной властью, на основе обязательного постановления) 14 -16 коп. за фун. торговцев не устроила, публика же «боясь остаться совершенно без мяса, нарасхват тащила то, что было вывезено», 18 января 1916 г. на базаре в Ставрополе крестьяне, привезшие для продажи мясо, отказывались его реализовывать по установленной таксе 17 коп. фун. ГУСО ЦГАСО. Ф. 3. Оп. 62. Д. 8. Л. 66-66 об., 80.

Неудобство в приобретении продовольствия для горожан создавали ограничения на продажу товаров в определенные часы. Так осенью 1914 г. в г. Казани рабочие и мелкие бакалейщики столкнулись с проблемой соответственно покупки и сбыта продуктов, поскольку Городская управа разрешила торговлю хлебом только в интервале 8-19 час., что не позволяло приобретать продовольствие рабочим, трудящимся с 7 час. утра до 20 час. вечера. С 6 июня 1917 г. в городах Ярославской губернии были установлены сроки ведения торговли с возов, лотков и ларей с 8 до 16 час., в торговых заведениях - с 8 до 12 час. и с 14 до 18 час. ГУ ГАЯО. Ф. 73. Оп. 7. Д. 985. Л. 67; Национальный архив Республики Татарстан (НА РТ). Ф. 199. Оп. 2. Д. 1430. Л. 49-50.

Сокращение в связи с различными причинами продовольственного ресурса, доступного горожанину, повлекло введение нормированного потребления ряда продуктов. Отметим, что в городах Поволжья карточки на разные виды продовольствия появились далеко не одновременно даже в пределах одной губернии, существенно отличались в разных городах и нормы продуктов, которые по ним можно было приобрести, правила выдачи карточек и их реализации. Так в Ветлуге Костромской губернии карточки ввели в феврале 1916 г., по ним отпускался широкий спектр товаров, в том числе и соль, отрывные талоны выдавались книжкой на всю семью из городской продовольственной лавки, велся учет выдачи в кассовой, приемной со склада, отпускной книгах ГУ ГАКО. Ф. 133. Оп. 2. Т. 10. Д. 13199. Л. 6 - 6 об.; Ф. 535. Оп. 2. Д. 112. Л. 155. . В Самаре впервые карточки появились на сахар в июне 1916 г., приобретать его жители могли на семью в 4-х лавках в количестве 3 фун. по удостоверению с пропиской. В Саратове карточки на сахар действовали с декабря 1916 г., отоваривались в городских лавках и частных магазинах. Карточка содержала номер, печать управы, 12 талонов, которые при отпуске оставались в магазине, выдавалась продовольственной комиссией по предоставлению домовой книги, в которой делалась отметка о передаче карточек конкретному лицу, причем при утрате карточки мог быть получен второй экземпляр ГУСО ЦГАСО. Ф. 3. Оп. 63. Д. 4. Л. 82; Известия Саратовской Городской Думы. 1916. № 8. Июль-сентябрь. С. 345-347. . В Саратовской губернии в Вольске с декабря 1916 г. по карточкам выдавались не только сахар, но и мука, в Саратове же карточки на продажу муки и печеного хлеба появились лишь с 1 апреля 1917 г., а в Покровске - с 15 октября 1917 г. при определении нормы в 45 фунт. на месяц и ликвидации частной торговли ОГУ ГАСО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 9801. Л. 98-99; Известия Саратовской Городской Думы. 1917. № 1. Январь-июнь. С. 62-63; Саратовский вестник. 1917. № 216. 10 октября. С. 5. . В Ярославле и Рыбинске Ярославской губернии вопрос о введении карточек на продукты был поднят лишь в конце января 1917 г., причем в Рыбинске в январе-феврале 1917 г. месячная норма пшеничной муки составляла 6 фун. на человека ГУ ГАЯО. Ф. 73. Оп. 5. Д. 517. Л. 1 - 4, 8; Ф. 1520. Оп. 1. Д. 11. Л. 34. . В Нижегородской губернии в июле 1917 г. в Балахне жители получали по 10 фун. пшеничной муки в месяц на человека, а в Н.-Новгороде - по 3 фун. [5]. С августа 1917 г. Астраханская городская управа установила нормы снабжения населения сахаром в 93 золотника в месяц [4]. С осени 1917 - начала 1918 гг. в некоторых городах началась реквизиция продовольствия. Так Хвалынская городская дума приняла в январе 1918 г. решение о сохранении продуктовой нормы до 30 фун. на едока в месяц и согласилась с тем, что бы «взять на учет все запасы» и «во время крайней нужды отобрать» ОГУ ГАСО. Ф. 831. Оп. 1. Д. 351. Л. 4 об. - 6. .

Нормы продовольствия, которое потребитель мог приобрести по карточкам в пределах конкретного города, на протяжении последних лет войны сокращались. Так в Чухломе Костромской губернии в январе 1917 г. было решено заменить часть муки гречкой и выдавать в день по 1 фун. муки и 1Ѕ фун. гречки на человека, а на март-май 1917 г. установили норму по муке на месяц в 10 фун. для основного населения, 5 фун. для фабричных рабочих. Было решено провести опрос населения и выяснить, кто желает получать хлеб мукой, а кто - печеным хлебом и установить соответствующую выдачу ГУ ГАКО. Ф. 536. Оп. 1. Д. 424. Л. 7 - 7 об., 12. . В Рыбинске также было решено выяснить на весну желание населения в потреблении либо муки, либо печеного хлеба ГУ ГАЯО. Ф. 1520. Оп. 1. Д. 11. Л. 34. . С 24 января 1918 г. в Саратове норма хлебного пайка была сокращена по обыкновенной карточке до Ѕ фун., а по усиленной - до ѕ фун. «в виду слабого подвоза зерна» [6].

Период 1914-1918 гг. сопровождался ростом цен на продовольствие, что вызывало у горожан критику. В крупных городах Ярославской губернии Ярославле и Рыбинске, небольшой Мологе недовольство рабочих повышением цен отмечается уже в апреле 1915 г., в городах Казанской и Нижегородской губерний - с сентября-октября 1915 г., в Симбирской - с начала 1916 г., в Астраханской - с лета 1915 г., затем новый виток с начала 1916 г. Летом 1916 г. «продовольственная проблема» в городах Поволжья, за редким исключением стала массовой. Так в Спасске Казанской губернии по статистике справочных цен на март 1915 г., 1916 г. и 1917 г. фунт сливочного масла вырос с 45 до 70 коп. и 1,8 руб., простой свежей рыбы - с 14 до 25 и 40 коп., подсолнечного масла - с 15 до 34 коп. и 1,2 руб., говяжьего сала - с 16 до 30 и 70 коп., пуд пшена - с 1,8 до 2,8 и 6 руб., пуд говядины 1-го сорта - с 5,2 до 10 и 24 руб. НА РТ. Ф. 1153. Оп. 1. Д. 433. Л. 15-18, 78-81, 131-134. ⁹ ОГУ ГАСО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 3680. Л. 23, 83. В Саратове в октябре 1915 и 1917 гг. цены фиксировались соответственно за фунт: гречки- 9 коп. и 2 руб., масла топленого - 60 коп. и 4-5 руб. и сливочного - 70-80 коп. и 5-6 руб., сахара - 17 и 32 коп., за 10 яиц - 38 коп. и 1,8 руб.⁹

Проблему роста цен местные власти пытались урегулировать, установив таксу. Ее введение или отмена, перечень подлежащих таксировке продуктов и предметов «первой необходимости», нормы определялись в каждом городе самостоятельно. Например, в городах Костромской губернии такса была введена в Плесе - 9 сентября 1914 г., отменена 15 июля 1915 г.; в Ветлуге со 2 сентября 1914 г. были установлены предельные цены на черный и белый хлеб, яйца, молоко и масло, отменены 4 ноября 1915 г.; в Пучеже такса появилась 25 января 1915 г. и нормировала только цены на мясо; в Судиславле такса была введена 6 сентября 1914 г., распространялась на ржаную муку, пшеничный и ржаной хлеб, мясо, постное масло, березовые дрова; в Костроме до 12 мая 1916 г. существовала такса только на белую и ржаную муку и печеный хлеб ГУ ГАКО. Ф. 535. Оп. 2. Д. 112. Л. 5, 36, 39-40, 44, 118. ¹¹ Там же. Л. 6, 117. . Таксы неоднократно пересматривались и в период лета 1915-осени 1916 гг. в большинстве городов были отменены, как отмечалось в постановлении от мая 1915 г. нерехтской городской думы, в связи с «отсутствием в городе продуктов и предметов первой необходимости и высоких цен на местах производства», да и при их существовании, как указал судиславский городской староста в июне 1916 г., «хотя … такса о ценах на предметы первой необходимости и была объявлена во всеобщее сведение, - но торговцами… не была выполняема»¹¹. 2 декабря 1916 г. было издано распоряжение министра земледелия о снятии такс на ряд продуктов, а 3 января 1917 г. Главный комитет Всероссийского земского союза указал, что «опыт освобождения рынка от регулирования не может быть признан удавшимся» ГУ ГАКО. Ф. 535. Оп. 2. Д. 112. Л. 172. .

Максимальная цена продукта, установленная таксировкой, в период 1914 - начала 1918 гг. увеличивалась при пересмотре таксы, что позволяло торговцам не продавать товар в убыток себе, но автоматически вызывало рост цен и удорожание жизни. Так в Саратове, согласно таксе от 28 января 1915 г., 17 апреля 1915 г., 11 сентября 1915 г. и 20 января 1916 г., максимальная цена на фунт белого хлеба 1-го сорта составляла соответственно 5,5; 6; 7 и 8 коп., белого хлеба 2-го сорта - 4,5; 5; 5,5 и 6 коп., ржаного хлеба - 3; 3; 3,5 и 4 коп. ОГУ ГАСО. Ф. 4. Оп. 1. Д. 3680. Л. 44; Известия Саратовской Городской Думы. 1915. № 2. Январь-март. С. 23, 32; Там же. № 4. Июльсентябрь. С. 322-323. В Астрахани предельные цены по постановлениям от 11 апреля 1915 г. и от 3 февраля 1917 г. составляли соответственно за фунт говядины 1-го сорта -21 и 57 коп., говядины 3-го сорта - 17 и 54 коп., сала бараньего - 28 коп. и 1 руб. АОГУ ГААО. Ф. 286. Оп. 1. Д. 980. Л. 11; Ф. 290. Оп. 2. Д. 415. Л. 95. В Самаре таксами от 14 августа 1914 г. и от 29 октября 1915 г. определялись максимальные цены за фунт сахара соответственно в 16 и 22 коп., ржаного хлеба - 3 и 4 коп., булочного калача - 6 и 7 коп., мяса 1-го сорта - 18 и 20 коп., а согласно таксе от ноября 1916 г. - 38 коп. ГУСО ЦГАСО. Ф. 3. Оп. 61. Д. 10. Л. 7, 134 об.-135; Оп. 63. Д. 3-а. Л. 38-39.

Весной-летом 1916 г. возможность своевременного получения продуктов в ряде городов Поволжья осложнила проблема так называемых «хвостов». Так гласный Саратовской городской думы Д. Е. Карноухов в марте 1916 г. отмечал: «Чтобы получить сахар из городской лавки нужно претерпеть все муки ада, стоять по несколько часов, простужаться», а в январе 1918 г. в отчете губернского совета продовольственных комиссаров говорилось, что населению «с большим трудом удается добыть самое необходимое, простаивая по целым часам в очередях на морозе» Известия Саратовской Городской Думы. 1916. № 6. Январь-март. С. 96; Известия Саратовского совета Рабочих, крестьянских депутатов и районного исполнительного Комитета. 1918. № 6. 10 января. С. 2. . Та же проблема обнаружилась и в Самаре, о чем один из обывателей в записке на имя губернатора сообщал в июле 1916 г.: «Людям приходится ожидать очереди в 7 часов и не получивши сахара по карточкам, женщины оставивши детей безпризора приходят к Лавки 2-3 часа ночи что бы занять очередь и стоят по несколько дней и не имеют возможности получить 2-3 фунта сахару» ГУСО ЦГАСО. Ф. 3. Оп. 63. Д. 4. Л. 104, 113-114. . Астраханская газета летом 1916 г. констатировала: «У стоек с калачом, хлебом - длиннейшие хвосты» [1]. В Петровске Саратовкой губернии в декабре 1916 г. полицейский чиновник отмечал, что «хвосты растут уже… невероятные», а о наличии «хвостов» за продовольствием в Хвалынске сообщалось в начале января 1918 г. ОГУ ГАСО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 9801. Л. 81; Ф. 831. Оп. 1. Д. 351. Л. 4 об.-6.

Отсутствие необходимого количества продуктов вынуждало горожанина при возможности заниматься промыслами. В августовском 1916 г. номере астраханской газеты в заметке «г. Красный Яр. Охота пуще неволи» о данном явлении сообщалось: «Мяса здесь теперь не достать. Рыба дорога. Обыватель поэтому с головой окунулся в рыбную ловлю. Ямы за Бузаном пестрят рыболовами, «Любителями поневоле» [2].

Злободневным явлением, сопровождающим «продовольственный вопрос» и дестабилизирующим психику индивида, в условиях военного времени, стала спекуляция. В Поволжье она имела вариации. Наиболее явная - завышение цен в сравнении с установленными таксой. Случаи нарушения такс были часты. Так в Самарской губернии в Самаре в ноябре-декабре 1915 г. приговорили к штрафу в 100 руб. крестьян И. Бородачева, М. Аникину, купца А. И. Егорова, продававших по завышенной цене сахар и масло. По постановлениям губернатора только от 24 февраля 1916 г. за торговлю мясом и молоком по ценам выше таксы в Самаре были оштрафованы 11 лиц. Подобные случаи отмечались в Бугульме и Бугуруслане ГУСО ЦГАСО. Ф. 3. Оп. 61. Д. 10. Л. 200, 201, 229-240; Оп. 63. Д. 4. Л. 197, 202, 208. . В Саратове к началу 1918 г. открытая спекуляция так распространилась, что вынудила местную власть опубликовать сообщение: «Совет губернских комиссаров по продовольствию, в виду развившейся … в городе спекуляции с печеным хлебом…который беззастенчиво продается на улице по высоким ценам и без карточек, доводит до всеобщего сведения: что всякий задержанный в такой бессовестной продаже… будет посажен в тюрьму на срок от 36 месяцев, а … хлеб реквизирован» [7].

Распространенным явлением стала скупка торговцами завозимых в город партий продовольствия в целях его временного сокрытия и дальнейшей перепродажи по завышенным ценам. В декабре 1915 г. по данному поводу были составлены 5 протоколов на торговцев мясом в Бузулуке, 8 - в Самаре. На 16 января 1916 г. запасы мяса, удерживаемого от продажи, в Самаре были обнаружены у трех десятков торговцев в количестве от 30 до 4000 пудов ГУСО ЦГАСО. Ф. 3. Оп. 62. Д. 8. Л. 43, 48-49, 67. . В Симбирской губернии в феврале 1916 г. в Ардатове было обнаружено сокрытие муки купцом Ф. П. Алиповым, сахара - купчихой П. В. Краснощековой, в августе в Буинске - муки, мыла и спичек купцом Сабитовым ОГУ ГАУО. Ф. 76. Оп. 3. Д. 573. Л. 296; Оп. 7. Д. 1487. Л. 224. .

Скрытой формой спекуляции являлась продажа товаров «скопом», как отмечал обыватель, «торговцы все больше изощряются в вымогательстве… вводится новый прием: при продаже продукта начинают требовать, чтобы был куплен и другой - сахар не отпускают без чаю, бумагу - без лент и т.п.» [8]. Кроме того, торговцы спекулировали на выдаче сдачи при покупке товара. Так в сентябре 1915 г. в Н.-Новгороде частыми стали случаи отказа в продаже товаров за бумажные деньги, с покупателя требовали монету или сдавали не полную сумму сдачи, тоже наблюдалось годом позже в Астрахани Астраханский листок. 1916. 13 (26) августа. С. 3; Козьма Минин. 1915. № 33. 12 сентября. С. 3. .

Спекуляция, приобретя широкий размах, стала предметом критики в местной печати, чем еще больше травмировала мировосприятие читающей публики. Например, в номере астраханской газеты за 13 августа 1916 г. были опубликованы сразу четыре статьи на данную тему с характерными названиями «Бессовестная спекуляция», «Около копченки», «За хлебом», «В рыбацком корпусе», в которых говорилось о «наглой спекуляции» торговцев, поднявших цены на чай, «сверх-удивительных» ценах на рыбу, при которых копченая вобла «попала в разряд деликатесов», отсутствии за торговлей надзора, давалась оценка сложившейся ситуации в контексте фразы: «Грабеж! Дневной грабеж!!», а в другом номере данной газеты отмечалось: «Всего у нас много, но все дорого, потому что так хотят барышники» [3].

Недостаток продовольствия в сочетании со спекуляцией, ставшие частью повседневности для горожанина Поволжья, воспринимались обывателями как ущемление качества жизни, нашли выражение в поиске виновников создавшегося положения. Ими стали рассматриваться торговцы. Пытаясь найти на них управу, люди жаловались представителям центральной и местной власти, посылая, чаще всего, анонимные письма. Такое сообщение поступило в июле 1915 г. в МВД из Н.-Новгорода, в ноябре 1916 г. - самарскому губернатору от 122 обывателей Самары, в январе 1917 г. - казанскому губернатору от жителей Казани, причем в последнем упоминалось о том, что население от несправедливости спекулянтов достигло состояния «кровокипения» ГУ ЦАНО. Ф. 918. Оп. 8. Д. 544. Л. 213; ГУСО ЦГАСО. Ф. 3. Оп. 63. Д. 3а. Л. 35; НА РТ. Ф. 199. Оп. 2. Д. 1631. Л. 2. .

Бытовой продовольственный вопрос отразился на мировоззрении горожан Поволжья, повлек изменение оценки окружающей действительности. На протяжении лета-осени 1915 - начала 1918 гг. он являлся, по информации полицмейстеров и начальников губернских жандармских управлений (ГЖУ) о Самаре, Саратове, Рыбинске, Ярославле, Н.-Новгороде, Симбирске, Костроме, Астрахани, Казани и ряде уездных городов Поволжья, постоянным раздражителем для обывателя, дестабилизируя спокойное состояние общества, сначала среди «малосостоятельных классов», а затем и среди широких слоев городского населения, содействовал формированию «тревожного настроения» ГУ ГАЯО. Ф. 73. Оп. 7. Д. 1313. Л. 21; Д. 1450. Л. 12, 15; ГУСО ЦГАСО. Ф. 814. Оп. 1. Д. 10. Л. 35-36; ОГУ ГАСО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 9801. Л. 32, 39, 44-45, 75-75а, 90; Д. 9776. Л. 105-107; ОГУ ГАУО. Ф. 677. Оп. 2. Д. 27. Л. 15-16; Известия Саратовской Городской Думы. 1915. Апрель-июнь. № 3. С. 92. . Особое недовольство у людей вызывали отсутствие сахара и муки. Раздражение общества выливалось в идею «потрепать лавки богачей, которые на все поднимают цены», появились «различного рода угрозы - от разгрома торговых предприятий до поджога паровых мельниц и дровяных складов включительно» и даже воззвания, подобные обнаруженному 1 июня 1916 г. в Романово-Борисоглебске: «Товарищи! Долой торговцев! Довольно они грабили народные деньги!» и слухов, как в Казани о том, что при продолжении спекуляций население выйдет на улицу «с дубинами» ГУ ГАЯО. Ф. 73. Оп. 7. Д. 1312. Л. 16-16 об.; НА РТ. Ф. 199. Оп. 1. Д. 1130. Л. 92; ОГУ ГАСО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 9638. Л. 16; Д. 9801. Л. 61-62; 121. . В промышленных городах с осени 1915 г. среди рабочих стала витать идея о забастовке, как средстве повышения зарплаты, позволяющем получить достаточное количество продуктов и предметов «первой необходимости» ОГУ ГАСО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 9638. Л. 16; Д. 9801. Л. 86-87. .

Развитие спекуляции вызвало критику местной власти и правительства в целом, не способных справиться с ситуацией, как отмечал в отчете от ноября 1915 г. о настроениях общества начальник самарского ГЖУ, попустительствующих «антипатриотам». Царицынские уездный исправник и полицмейстер в декабре 1916 г. и январе 1917 г. указывая, что «в толпе слышны нарекания и угрозы по адресу полиции», бездействующей в отношении спекулянтов, решили в целях предотвращения беспорядков даже разместить в Царицыне воинские патрули. В Романово-Борисоглебске дороговизну «всецело» считали результатом «нераспорядительности правительственных властей». Еще более значимой в трансформации идеологии стала идея о необходимости мира для разрешения продовольственного вопроса, оформившаяся в сознании обывателей тех поволжских городов, где проблема снабжения продуктами была особенно острой, с осени 1916 г. ГУСО ЦГАСО. Ф. 468. Оп. 1. Д. 2127. Л. 42 об.; ГУ ГАЯО. Ф. 73. Оп. 7. Д. 1450. Л. 16-16 об.; ОГУ ГАСО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 9801. Л. 36, 100; Д. 10110. Л. 10; Саратовские ведомости. 1917. № 59. 3 августа. С. 2.

Идеи о необходимости наказать спекулянтов-торговцев воплотились в некоторых городах Поволжья в погромы торговых заведений. Беспорядки на основе «продовольственного вопроса» отмечались в губернских городах: Астрахани - 8-9 сентября 1915 г., Симбирске - 4 июля 1916 г., Самаре - 19 сентября 1915 г. (начался с отказа торговцев продать отсутствующий сахар, продолжался до вечера; сопровождался разбитием стекол, стычками с полицией толпы, включающей женщин и подростков), 5 ноября 1916 г. (спровоцировала недостача продуктов отстоявшим в «хвостах»; привлечены к следствию 71 человек, ранены 39 сотрудников охраны, 3 участника погрома застрелены, 60 лавок и магазинов разграблено). В уездных городах погромы торговцев прошли 8 июля 1915 г. в пригороде Сергиевске Самарской губернии (начался с претензий покупателя на высокую цену товара; сопровождался расхищением обуви), 10 июля 1916 г. в Вольске Саратовской губернии (пострадали торговцы ягодами и бакалеи на базаре; толпа разошлась после прибытия роты солдат; задержаны 36 лиц, в т.ч. 20 женщин), в июне 1917 г. в Нерехте Костромской губернии (из-за слухов о сокрытии товаров толпой разгромлена лавка купца Трунина, волнения прекратились только с прибытием солдат), в Астраханской губернии в 1917 г. в Енотаевске апреле - начале мая (погромы с участием новобранцев), 24-31 декабря в Красном Яре (при участии солдат) АОГУ ГААО. Ф. 1094. Оп. 1. Д. 17. Л. 164, 175; Д. 57. Л. 4; ГУ ГАКО. Ф. 1288. Оп. 1. Д. 2. Л. 90; ГУСО ЦГАСО. Ф. 3. Оп. 233. Д. 3792. Л. 18-20, 25-27; Ф. 468. Оп. 1. Д. 2007. Л. 17; Д. 2047. Л. 83, 85; ОГУ ГАСО. Ф. 1. Оп. 1. Д. 9777. Л. 51-54; ОГУ ГАУО. Ф. 76. Оп. 7. Д. 1488. Л. 97; Астраханский вестник. 1916. № 1. 1 января. С. 3. .

Беспорядки на почве недостачи продовольствия были направлены и непосредственно против лиц и органов управления. В 1917 г. подверглись нападению представители власти городов Костромской губернии. Лишь угроза применения оружия предотвратила расправу с Революционным Комитетом и начальником милиции Юрьевца в период волнений 11-17 мая, когда толпа горожан пыталась найти общественные запасы продовольствия. 25 июня в Варнавине толпа горожан обыскала общественные склады продовольствия, дом Товарища председателя продуправы и требовала его ареста. 22 августа в Костроме при самочинном обыске толпой горожан и прибывших в город крестьян не только продуктовых лавок, но и домов были избиты милицейский чиновник и солдат, а 16 октября толпа крестьян из трех волостей произвела беспорядки в помещениях Губернской и Уездной продовольственных управ, разогнала служащих, нанесла побои двум работникам ГУ ГАКО. Ф. 1288. Оп. 1. Д. 2. Л. 112, 271; Д. 12. Л. 7-7 об., 14-14 об.; Д. 44. Л. 26, 29, 96. . Схожие беспорядки произошли в 1917 г. в городах других Поволжских губерний. Так 4 сентября в Покровске Саратовской губернии у городской лавки «толпою» народа, которая не смогла получить хлеба, был убит городской голова. 12 сентября в Астрахани «толпа», подойдя к дому комиссариата, требовала выдать муку, выйти для беседы Губкомиссара, затем ворвалась к нему в кабинет, где были нанесены побои, а 14 сентября в ходе беспорядков продовольственные комитеты «разбежались» и толпа обыскала помещение губернского продовольственного комитета. 2 октября в Бузулуке Самарской губернии «толпа» разгромила Городской продовольственный комитет ГУСО ЦГАСО. Ф. 814. Оп. 1. Д. 13. Л. 3; НА РТ. Ф. 1356. Оп. 1. Д. 60. Л. 62, 63; Саратовский вестник. 1917. № 196. 5 сентября. С. 4. .

Таким образом для городского населения Поволжья в годы Первой мировой войны «продовольственный вопрос» был связан не только с обеспечением человека питанием, но и определял его взгляд на окружающую действительность, влиял на социально-политическую активность общества.

Список литературы

1. Астраханский листок. 1916. 13 (26) августа. С. 3.

2. Там же. № 176. 17 (30) августа. С. 4.

3. Там же. 13 (26) августа. С. 3; 9 (22) августа. С. 3.

4. Там же. 1917. № 162. 26 июля (8 августа). С. 1.

5. Голос нижегородца. 1917. № 14. 22 июля. С. 4.

6. Известия Саратовского совета рабочих, крестьянских депутатов и районного исполнительного Комитета. 1918. № 18. 24 января. С. 3.

7. Там же. № 22. 28 января. С. 2.

8. Известия Саратовской Городской Думы. 1916. Апрель-Июнь. № 7. С. 144-145.

Размещено на Allbest.ru