Женский земледельческий труд и его правовое обеспечение в 1960-е годы

Размещено на http://www.allbest.ru/

Женский земледельческий труд и его правовое обеспечение в 1960-е годы

Основное содержание жизни и деятельности русского крестьянства традиционно составлял земледельческий труд. Без него было немыслимо существование не только крестьянского хозяйства, но и всего Российского государства. В исторической науке изучению трудовой деятельности крестьянства традиционно уделялось пристальное внимание. Вопросы, связанные с земледельческим трудом, в том числе и женским, интересовали исследователей еще с 70-х годов XIX века [1; 2; 4]. Эту тему изучают и современные авторы [5; 7]. Однако гендерный аспект данной проблемы рассмотрен в недостаточной степени.

Целью данной статьи является выявление правового статуса крестьянок в вопросах пользования, распоряжения и наследования земельных наделов, а также его взаимосвязь с трудовым вкладом женщины в семейное хозяйство. В качестве источника по поставленной проблеме нами были использованы материалы земской статистики по губерниям Центрального Черноземья и записи решений волостных судов, деятельность которых базировалась на нормах обычного права [3; 8; 9].

Земледелие являлось главным занятием русского крестьянства. По подсчетам Е. Н. Переверзевой, к концу XIX века 89,2% женского сельского населения Курской губернии было занято в сельском хозяйстве [7, с. 185].

Традиционно основной рабочей единицей у русских крестьян являлась брачная пара, состоящая из мужчины и женщины. В таком союзе было больше возможностей эффективного разделения труда и взаимодействия в земледельческом процессе, а также несения налогового бремени. «В русском крестьянском быту мерилом и регулятором землевладения служит искони рабочая сила; она называется тяглом и означает ту единицу, по которой разверстываются земли и оклады между односельцами; такой единицей признается крестьянин рабочего возраста со своею бабой», - писал А. Васильчиков [2, с. 90]. Основным работником считался взрослый здоровый мужчина. Женщине отводилась роль вспомогательной рабочей силы. Однако без женского участия не обходился практически ни один этап земледельческого цикла. Крестьянки выполняли разнообразные сельскохозяйственные работы, совмещая их с домашним трудом и заботой о детях.

Женский труд применялся как вспомогательная сила в период пахоты и посевной. В период созревания хлебов крестьянки осуществляли уход за посевами. Важнейшую роль играл женский труд во время жатвы. Русские крестьяне называли это время «страдой», периодом максимального напряжения физических и моральных сил. Ценность каждой пары рабочих рук в этот период значительно повышалась. Бедные и средние крестьянские хозяйства, не имея возможности привлекать дополнительную наемную силу, рассчитывали только на внутренние резервы. Основным таким резервом как раз и являлся женский труд. Крестьянки жали серпами, изготавливали свясла, вязали снопы, складывали снопы в крестцы для просушки. Если по каким-то причинам в период жатвы женские руки были не востребованы в своем дворе, они использовались в качестве наемных в других хозяйствах.

Исследователем XIX века В. В. Селивановым было подсчитано, что для того, чтобы сжать в день одну десятину ржи, необходимо было использовать от 6 до 10 серпов [10, с. 40]. Следовательно, одна крестьянка могла сжать серпом одну десятину в течение 6-10 дней, две - за 3-5 дней. Если принять во внимание то, что рожь быстро осыпается и ее сбор требует большой оперативности, можно представить, какая нагрузка ложилась на крестьянок в этот период.

А. Н. Энгельгардт, большой знаток русской деревни, много лет проживший рядом с крестьянами, в своих воспоминаниях с болью передал всю тяжесть, самоотверженность и трагизм женского труда. «Если бы я умел рисовать, - рассуждал он, то я нарисовал бы на выставку жницу, да не такую, как обыкновенно рисуют. Узенькая нивка, тощая рожь, солнце жжет, баба в одной рубахе, мокрой от поту, с осунувшимся, «почерневшим» от голоду лицом, с запекшейся кровью на губах, жнет, зажинает первый сноп - завтра у нее хотя еще и не будет хлеба, потому что смолоть не успеет, но уже будет вдоволь каши из пареной ржи» [12, с. 138].

Женский труд использовался и на этапе обработки зерна. Крестьянки участвовали в молотьбе и веянии хлебов.

Таким образом, женский труд применялся в разной степени интенсивности на всех этапах земледельческого цикла. Без него было невозможно осуществить в краткие сроки большой объем работы по сбору урожая. Вклад крестьянок в земледелие можно оценить как значительный. По подсчетам П. Лохтина для обработки одной десятины хлебов, включая пахоту, боронование, посев, уборку и возку хлеба, требовалось от 12,5 до 14,5 рабочих мужских дней, 14-17 рабочих женских и подростковых дней, 14 конских [6, с. 35].

Далее обратимся к вопросу о правах сельских женщин в отношении земли. Этот вопрос являлся особенно важным для губерний Центрального Черноземья, в хозяйствах которых земледелие оставалось основным источником существования.

В начале XX века А. Васильев утверждал, что «крестьянская женщина в имущественном отношении совершенно не являлась субъектом права, поскольку дело шло о крестьянской надельной земле» [1, с. 3]. Действительно, в условиях общинного землевладения правом собственности на землю обладала поземельная община, и распределение земли в ней осуществлялось на основе норм обычного права. Традиционно земля выделялась лишь на мужчин, а крестьянки земельных наделов не получали. Такой принцип в отношении распределения земли был обусловлен тем, что большинство сельскохозяйственных работ требовало большой физической силы и не могло быть осуществлено без участия мужчины. Справедливым считался такой порядок, когда землей наделялся тот, кто может ее обработать.

Однако в 60-е годы XIX - начале XX веков довольно часто случалось, что община закрепляла за вдовами земельный надел до взросления их детей. А. Я. Ефименко определяла этот факт как реализацию права на труд, который был «единственным, всегда признаваемым и справедливым источником собственности», то есть на проявление своей трудовой способности, существовавшего в крестьянской среде [4, с. 139]. Возможность работать давала возможность жить и содержать своих детей, что являлось причиной наделения землей и тех, кому по принятым нормам она не должна была быть предоставлена.

В земских статистических сборниках по Тамбовской губернии упоминаются такие случаи, когда земля выделялась вдовам. В деревне Бурьяновка Николо-Кабаньевской волости Борисоглебского уезда «одной вдове, оставшейся после смерти мужа с малолетними сиротами, мир давал бесплатно по полдесятины в каждом поле. Теперь, когда дети подросли, мир потребовал с означенной вдовы уплаты на будущее время податей». Можно предположить, что у данной вдовы имелись дети мужского пола, которые обладали правом на надел и являлись потенциальными работниками. В деревне Михайловское той же волости вдовы выплачивали подати наравне со всеми, но при этом «миром производится запашка, посев и уборка хлеба» [8, с. 34].

Как правило, при наличии у вдовы только дочерей или при отсутствии детей земля за ними не сохранялась. Однако встречались и исключения. В деревне Петухово «вдовам, оставшимся с одними девочками, отдают временно мужнин надел, но при этом вдова сама должна уплачивать все лежащие на ней подати» [Там же].

Приведенные примеры показывают, что в каждой общине вопросы наделения женщин землей решались индивидуально. Вдовы получали землю временно. Наделение их землей на общих основаниях не производилось.

Отдельно следует рассмотреть вопрос о наследственных правах женщин на так называемые четвертные земли. Владельцев таких земель было достаточно много в Центральном Черноземье. Губерниями, где к моменту отмены крепостного права проживало их наибольшее количество, являлись Курская, Орловская, Тамбовская, Воронежская, Пензенская и Рязанская губернии [5, с. 212].

С середины 60-х годов XIX века владельцы четвертных земель получили право не только передавать ее по наследству, но и свободно распоряжаться по своему усмотрению. Наряду с мужчинами, такими правами обладали и женщины-крестьянки. Л. И. Земцов указывает, что волостные судьи, как свидетельствуют их решения, признавали законными наследственные права женщин на четвертные земли, что свидетельствовало о существовании «крестьянского представления о справедливости с некоторой поправкой на традиции четвертного крестьянства края (признание полного права женщин рода на землю)» [Там же].

Земские статистики зафиксировали ситуацию с наследованием четвертной земли в Козловском уезде Тамбовской губернии: «Если после умершего не остается наследников мужского пола, то все его имущество, не исключая и земельного участка, наследуют родственницы, вдовы и дочери. Благодаря таким случайностям отсутствия наследников мужского пола во Вторых Ламках в настоящее время (1881 год - Г. Л.) есть несколько земельных подворных участков, принадлежащих лицам женского пола». Приводятся и конкретные примеры, доказывающие это утверждение: «старуха-черничка Фекла Нечаева имеет наследственный участок в 12 десятин; вдова Ирина Кузнецова, живущая с дочерью-черничкой, имеет семь с половиной десятин, совершенно одинокая девица Авдотья Кушакова имеет 10 десятин»; «крестьянка Вторых Ламок Елена Прибыткова, вышедшая замуж за крестьянина Козловского уезда Рожнова, имеет наследственной земли 23 десятины» [9, с. 50].

Среди решений Крючковского волостного суда Раненбургского уезда Рязанской губернии также имеются такие, которые касаются прав женщин на четвертные земли. В 1867 году девица Ирина Аксенова потребовала от своих племянников «следующей ей по духовному завещанию умершего отца ее Трофима Данилова из имения части» [3]. В следующем году дважды рассматривалось дело, в котором фигурировала несовершеннолетняя девочка Варвара Зацепина, являвшаяся наследницей земли после смерти отца [Там же].

Все упомянутые крестьянки имели в своем полном владении существенные по своему размеру земельные участки. Такие женщины ощущали стабильность своего положения и свою личную независимость. «В соседском с нами Глебове (Мценского уезда Орловской губернии - Г. Л.) не только крестьяне, но даже случайные наследницы поземельной собственности - бабы и девки, до того проникнуты своим правом собственности, что никакой адвокат их не собьет», - писал А. А. Фет [11, с. 282].

Как видно из рассмотренных материалов, женщины и даже малолетние девочки могли являться наследницами и собственницами четвертных земель. Это право, признанное крестьянским миром как законное и незыблемое, всегда находило подтверждение в судебных решениях.

Иной была ситуация с общинными землями. В 60-е годы XIX - начале XX веков в крестьянской среде происходил процесс осознания роли женского труда, что вело к размыванию принципа общинного землевладения, согласно которому наделяться землей мог только мужчина. Однако крестьянки получали право пользования земельным наделом лишь временно от момента смерти мужа и до взросления детей. Юридического закрепления права женщин на землю в указанный период не произошло.

крестьянство земледелие наследование

Список литературы

1.Васильев А. Женщина-крестьянка и закон 9 ноября // Союз женщин. 1907. № 11.

2.Васильчиков А. И. Сельский быт и сельское хозяйство в России. СПб., 1881.

3.Государственный архив Липецкой области (ГАЛО). Ф. 245. Оп. 1. Д. 52, 53.

4.Ефименко А. Я. Трудовое начало в народном обычном праве // Исследования народной жизни. М., 1884. Вып. I.

5.Земцов Л. И. Крестьянский самосуд: правовые основы и деятельность волостных судов в пореформенной России:

60-80-е гг. XIX в. Воронеж, 2007.

6.Лохтин П. К вопросу о реформе сельского быта крестьян. М., 1902.

7.Переверзева Е. Н. Численность и состав женского населения Курской губернии на рубеже XIX-XX вв. // Социальная история российской провинции в контексте модернизации аграрного общества в XVIII-XX вв.: мат-лы междунар. конф. Тамбов, 2002.

Размещено на Allbest.ru