Размещено на http://www.allbest.ru/

Кооперация в Казахстане в годы НЭПа

Козлов Александр Петрович

В статье рассматривается развитие кооперации в Казахстане в годы нэпа, анализируются ее основные формы - потребительская сельскохозяйственная, кредитная, снабженческо-сбытовая, специализированная, производственная. По мнению автора, кооперация оказывала позитивное влияние на эволюцию социальных отношений и социальной структуры деревни и аула, способствовала росту товарно-денежных отношений и рынка, создавала условия для успешного восстановления и развития сельского хозяйства Казахстана.

Ключевые слова и фразы: кооперативное движение; кооперация; нэп; потребительская кооперация; промысловая кооперация; сельскохозяйственная кооперация. кооперация казахстан нэп

История кооперации в России всегда привлекала к себе внимание исследователей. Первые серьезные исследования по теории кооперации появились ещё в дореволюционное время (М. И. Туган-Барановский, А. И. Чупров, К. А. Пажитнов и др.). В советской историографии основное внимание уделялось производственной кооперации. Другие формы кооперации продолжительное время незаслуженно оставались в тени. Возобновление интереса к кооперации в нашей стране, безусловно, приходится на время Перестройки, когда были сделаны попытки перейти к рыночной экономике, сохраняя приверженность «социалистическому выбору». И, видимо, неслучайно первые коммерческие предприятия, появившиеся в этот период, получили название кооперативов, а российских предпринимателей первой волны ещё долго называли «кооператорами».

По мнению большинства современных исследователей, кооперативное движение зародилось в России в пореформенный период и, получив массовый характер в конце XIX - начале XX в., динамично развивалось вплоть до 1917 г [4; 5; 12; 16]. В условиях политики «военного коммунизма», проводившейся большевиками

в годы Гражданской войны, кооперация практически была уничтожена. Новый импульс для своего развития кооперативное движение получает с переходом к нэпу. Вопрос о кооперации в это время неожиданно приобретает идеологическое значение. Переход к нэпу в значительной степени был вынужденной мерой, вызванной крестьянскими волнениями («Антоновщина») и Кронштадтским восстанием, которые В. И. Ленин в своем выступлении на X съезде РКП(б) назвал опасностью большей, «чем Деникин, Юденич и Колчак вместе взятые» [11, с. 24]. Отношение к нэпу, первоначально характеризовавшемуся большевиками, в том числе и Лениным, как временное отступление, как известно, постепенно меняется. Марксистская доктрина не предполагала возможности победы социализма в мелкокрестьянской стране. В трудах отечественных ортодоксальных марксистов (Г. М. Кржижановский, Е. А. Преображенский, Г. Я. Сокольников) ответов на эти вопросы также не было. Эти обстоятельства заставили часть большевистской элиты обратиться к работам представителей немарксистской мысли, в которых имелись альтернативные варианты хозяйственного развития Советской России в целом и эволюции крестьянского хозяйства в частности. Прежде всего, это касалось возникшей еще до революции, так называемой организационно-производственной школы (А. А. Рыбников, А. В. Чаянов, А. Н. Челинцев и др.), на труды представителей которой, в частности А. В. Чаянова, опирался

Ленин при написании статьи «О кооперации». По мнению Ленина, кооперация в условиях аграрной России могла стать способом для вовлечения широких масс крестьянства в социалистическое строительство. В статье «О кооперации», опубликованной в мае 1923 г. в газете «Правда», глава советского правительства делает сенсационное заявление, что «строй цивилизованных кооператоров... - это есть строй социализма» [10, c. 370]. Первоначально идея Ленина не была принята всерьез. Её объясняли следствием болезни Ильича. Но время показало, что прав был именно Ленин. Будучи реалистичным политиком, он всегда учитывал настроения масс и если надо, использовал их в интересах достижения и удержания власти, даже если это не соответствовало большевистской доктрине. Так и в этот раз Ленин раньше других смог разглядеть роль кооперации, и пусть не сразу, а уже после его смерти, его идеи нашли своих сторонников в партии и государстве.

Аграрный вопрос оказался настолько острым, что привел к расколу среди правящей элиты: возникли «правый» и «левый» уклоны в ВКП(б). Левые, во главе с Троцким, предлагали обложить деревню «данью», превратить ее во внутреннюю колонию. Правые (Н. И. Бухарин, А. И. Рыков, М. П. Томский и др.) утверждали, что столбовая дорога крестьян к социализму лежит через кооперацию.

Н. И. Бухарин, скептически относившийся к резкому переходу к производственной кооперации, выдвинул идею «кооперативной лестницы». По его мнению, разные слои деревни станут предпочитать различные формы кооперации, через которые крестьянство будет «неизбежно врастать в систему пролетарских хозяйственных органов» [1, с. 32-33].

Многие идеи, изложенные в трудах экономистов-кооператоров 1920-х гг., не потеряли своей актуальности и сегодня. Прежде всего, это касается исследования рыночной природы кооперации, позволяющей соединить общественные интересы с интересами определенных слоев общества.

В этой связи большое значение имеет изучение истории кооперативного движения в 1920-е гг. в различных регионах страны, в том числе в Казахстане, где имелись свои специфические особенности.

С переходом к нэпу в Казахстане происходит организационное объединение кооперативов. Уже в 1920 г. здесь создается краевое отделение Центрального союза потребительских обществ Российской Федерации, а в 1924 г. Казахский союз потребительских обществ (Казпотребсоюз), которые пытаются скоординировать деятельность разрозненных потребительских обществ. В результате к середине 1920-х гг. в Казахстане в кооперативах состояла почти треть населения республики - более 1 850 тыс. человек, из числа которых около 1 600 тыс. человек - сельские жители [14, с. 412-413]. Степень охвата крестьянства различными видами кооперации была разной. Первое место занимала потребительская кооперация; затем следовали - сельскохозяйственная, кредитная, снабженческо-сбытовая, специализированная; на последнем месте стояла производственная кооперация.

Потребительская кооперация в наибольшей степени была развита в городах и районах с преобладающим переселенческим населением [13, с. 23-24]. Сопоставление уровня развития потребкооперации Казахстана с другими районами страны свидетельствует о том, что он был достаточно высоким. Если, к примеру, средняя численность сельского населения, приходящегося на одну торговую лавку, составляла в 1929 г. в целом по РСФСР 1 877 человек, то в Казахстане в том же году одна лавка обслуживала в среднем 1 258 человек [Там же, c. 25]. Наиболее развитыми в этом отношении являлись «пограничные» с Россией районы, в которых более высоким был удельный вес русскоязычного населения [6, с. 101-102].

Для вовлечения в потребкооперацию бедняцких хозяйств в Казахстане был создан специальный Фонд кооперирования бедноты и батрачества (ФКБ). В качестве вступительного взноса фонд выделял бедняцким хозяйствам значительные суммы, которые способствовали кооперированию населения республики. В 1929 г. в потребкооперации удельный вес бедняцких хозяйств составлял примерно 12% от общего числа охваченных потребкооперацией крестьянских хозяйств [3, c. 30-31].

В условиях товарного голода потребительская кооперация помогала своим членам в приобретении необходимых промышленных товаров, создавала более выгодные условия для организации сбыта произведенной сельскохозяйственной продукции. В 1927 г. в Кустанайском округе на долю кооперативов приходилось 65% реализованной промышленной продукции и 58,5% заготовленного сырья [15, д. 184, л. 46].

Кооперативные объединения являлись одним из основных поставщиков товарной продукции, успешно конкурировали в сфере обращения как с частнокапиталистическим, так и с государственным секторами

[Там же, д. 89, л. 51, д. 178, л. 123].

Потребительская кооперация была наиболее массовой и наиболее доступной, но далеко не единственной формой кооперативных объединений крестьянства Казахстана. Довольно широкое развитие получила в 1920-х гг. сельскохозяйственная кооперация. К 1927 г. в сельскохозяйственной кооперации состояло около 18% крестьянских хозяйств Казахстана [18, д. 757, л. 143-144].

По национальному составу в сельскохозяйственной кооперации преобладало русско-украинское население. Анализ материалов «Казаулсельсоюза» свидетельствует о том, что удельный вес казахских хозяйств, входивших в сельскохозяйственную кооперацию, был ниже, и что темпы вовлечения аула в сельскохозяйственную кооперацию отставали от темпов роста сельскохозяйственной кооперации в деревне [Там же, л. 146].

В сельскохозяйственной кооперации значительным был удельный вес бедняков и середняков, но основные фонды создавались здесь за счет хозяйств предпринимательского типа [17, д. 607, л. 27-28].

Сельскохозяйственная кооперация занималась кредитованием, организацией сбыта крестьянской продукции и снабжением крестьянских хозяйств товарами промышленного производства. Около половины всех кооперативов, охваченных сельскохозяйственной кооперацией в 1927 г., приходилось на долю снабженческо-сбытовой и кредитной форм кооперации [18, д. 757, л. 145-146].

Существовали и различные виды производственной кооперации - колхозы; товарищества по совместному пользованию машинами и орудиями; товарищества по совместному пользованию племенными животными; мелиоративные, скотоводческие, маслодельные, сыроваренные, хлопководческие, рисоводческие, шелководческие товарищества; товарищества пчеловодов, огородников, садоводов, табаководов и др.

Среди отдельных видов колхозов наибольшее распространение получили сельскохозяйственные артели и товарищества по общественной обработке земли (тозы), а наименьшее - коммуны. Количество коммун, популярных в первые годы Советской власти, неуклонно снижалось. Например, в Акмолинской губернии число коммун с 63 в 1923 г. сократилось до 39 в 1925 г. [15, д. 83, л. 55-56]. В Кустанайском округе к 1928 г. сохранилось лишь 3 коммуны [2, д. 22, л. 76]. Главной причиной сокращения числа коммун являлась их низкая производительность, обусловленная как формой обобществления средств производства и имущества, так и уравнительным распределением полученной в результате производства прибыли. Уравниловка лишала членов коммуны должных стимулов к труду, вела к стагнации производства.

Динамика развития сельскохозяйственных артелей, тозов, а также других форм товариществ была более успешной. Вместе с тем в общей системе сельскохозяйственного производства колхозы играли совершенно ничтожную роль. Без соответствующей идеологической и экономической поддержки со стороны государства колхозы просто не могли бы существовать. К середине 1929 г. колхозы объединяли чуть более 4,7% крестьянских хозяйств Казахстана [15, д. 83, л. 55-56]. Кроме того, колхозы были неустойчивыми и часто распадались. В отчете Казнаркомзема о кооперативном строительстве в республике отмечалось, что согласно исследованиям, проведенным в 1928 г. по 586 колхозам Казахстана, лишь 11% из них существовали более трех лет, 14,3% - менее трех лет, а остальные 74,7% относились к «вновь возникшим» [8, c. 118].

Колхозы были мелкими (состояли из 7-10 хозяйств) и очень слабыми в экономическом отношении. По данным Акмолинского губкома ВКП(б) из 180 обследованных в 1926 г. колхозов только 4 хозяйства засевали от 2 до 2,5 дес. земли на едока, 12,7% хозяйств засевали от 1,5 до 2 дес., 60,6% - от 1 до 1,5 дес., остальные - менее 1 дес. [15, д. 83, л. 55-56, д. 184, л. 42]. Кроме того, следует отметить, что большая часть находящейся в колхозе земли не была обобществлена. По степени обобществления средств производства на первом месте стояли коммуны, обобществлявшие до 99,6% всех средств производства, затем шли артели, удельный вес обобществленных средств производства в которых равнялся 27,5%, и тозы, обобществлявшие не более 16% средств производства [8, с. 184].

Доля неделимых капиталов в общей массе обобществленных средств производства колхозов была крайне маленькой и образовывалась главным образом не путем накопления, а путем передачи колхозам государственного имущества. В составе неделимых капиталов колхозов указанные средства составляли: в коммунах 26%, в сельхозартелях - 55,2%, в ТОЗах - 89,2% от их общей стоимости [Там же, с. 186].

Колхозы пользовались преимущественным правом в приобретении сельскохозяйственных орудий и техники. В Кустанайском округе в 1927-1928 гг. на долю колхозов приходилось 36,2% общей стоимости реализованных в округе сельхозмашин [15, д. 184, л. 43].

Распределением поступавших в Казахстан тракторов и другой сельскохозяйственной техники ведали окружные комитеты партии. При окружных земельных управлениях были созданы специальные комиссии, следившие за тем, чтобы машины попадали в сельскохозяйственные коллективные объединения, комитеты крестьянской взаимопомощи и другие общественные организации. Однако, несмотря на это, нередки были случаи, когда колхозы перепродавали полученные тракторы и другую сельскохозяйственную технику зажиточным единоличникам [Там же, д. 178, л. 40-41].

До 1929 г. колхозам не придавали большого значения даже в партийных инстанциях. В одном из отчетов Акмолинского губкома ВКП(б) о состоянии сельского хозяйства губернии делался вывод, что «колхозы не могут являться рассадниками культуры сельского хозяйства», так как они сами «нуждаются в большой помощи» [Там же, д. 83, л. 56]. Чаще всего за красивым названием «колхоз» ничего не стояло. Методами ведения своего хозяйства колхозники практически не отличались от окружавших их крестьянединоличников. В 1928 г. в Кустанайском округе на 473 колхоза и товарищества приходилось всего 3 агронома [Там же, д. 184, л. 43]. В докладе Наркомзема КазАССР «О состоянии кооперативно-колхозного строительства на конец 1927 г. и мерах его усиления» говорилось, что «огромное количество колхозов

нежизнеспособно, степень обобществления труда и производства незначительна, и весьма распространенной формой ведения хозяйства является индивидуальное» [9, с. 229].

В целом в 1920-е гг. кооперация в Казахстане являлась положительным фактором в развитии сельского хозяйства. Она сглаживала остроту социальных отношений; способствовала общему экономическому подъему края, развитию товарно-денежных отношений и рынка, трансформации традиционного уклада, особенно в ауле; создавала условия для подъема сельского хозяйства в целом [7, с. 95-96].

К концу 1920-х гг. вопрос о путях развития сельского хозяйства, являвшийся предметом острых дискуссий с первых дней существования советской власти, накалился до крайности. В специфических социально-экономических условиях конца 1920-х гг. победу одержало крайне левое направление. Возобладавший в этот период узкоутилитарный подход к производственной кооперации, как к механизму обеспечения перекачки средств из аграрного сектора в промышленность, нанес непоправимый урон не только сельскому хозяйству, но и кооперативному движению. Принятый же в 1929 г. курс на форсированную коллективизацию с неизбежностью программировал будущие «перегибы» и «извращения», предопределял насильственные методы реконструкции традиционной системы сельскохозяйственного производства как в стране в целом, так и в Казахстане в частности.

Список литературы

1. Бухарин Н. И. Путь к социализму и рабоче-крестьянский союз // Бухарин Н. И. Путь к социализму: избранные произведения. Новосибирск: Наука (Сиб. отд-ние), 1990. С. 1-101.

2. Государственный архив Костанайской области (ГАКО). Ф. 73. Оп. 1.

3. Доклад правления крайсоюза о деятельности потребкооперации Казахстана за период 1926-1929 гг. Алма-Ата: Казкрайсоюз, 1929. 122 с.

4. Егоров В. Г. Отечественная кооперация в мелком промышленном производстве: становление, этапы развития, огосударствление (первая треть ХХ века): монография. Казань: Изд-во Казанск. ун-та, 2005. 332 с.

5. Кабанов В. В. Судьбы кооперации в Советской России: проблемы, историография // Кооперативный план: иллюзии и действительность / науч. ред. Н. А. Ивницкий. М.: РГГУ, 1995. С. 6-33.

6. Козлов А. П. Переселенческая деревня и аул Северного Казахстана в 1920-х гг. // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2012. № 8 (22). Ч. I. С. 99-103.

7. Козлов А. П. Эволюция социальных отношений в переселенческой деревне и ауле Казахстана в годы нэпа // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2013. № 4 (30). Ч. I. С. 94-97.

8. Коллективизация сельского хозяйства Казахстана (1926 - июнь 1941 г.): документы и материалы / под ред.

А. Б. Турсунбаева. Алма-Ата: Казахстан, 1967. Ч. 1. 76 с.

9. Кооперативно-колхозное строительство в Казахстане (1917-1927 гг.): документы и материалы. Алма-Ата: Казахстан, 1988. 256 с.

10. Ленин В. И. О кооперации // Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Изд-е 5-е. М.: Издательство политической литературы, 1981. Т. 45. С. 369-377.

11. Ленин В. И. Отчет о политической деятельности ЦК РКП(б) 8 марта (X съезд РКП(б) 8-16 марта 1921 г.) // Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Изд-е 5-е. М.: Издательство политической литературы, 1981. Т. 43. С. 7-33.

12. Марьяновский В. А. Кооперация и НЭП: миф и реальность // Государство и право. 1993. № 12. С. 135-142.

13. Мухлисов Н. К. Потребительская кооперация Казахстана: история, опыт, уроки: 1917-1941 гг.: автореф. дисс. … д.и.н. М., 2000. 47 с.

14. Обзор народного хозяйства Казахской ССР. 1925 г. Самара: ЦСУ КазАССР, 1927. 600 с.

15. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 25.

16. Фризен Д. Я. Актуальные проблемы исследования аграрных отношений в Западном Казахстане ХIХ - начала ХХ века в историографии Республики Казахстан // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2012. № 9 (23). Ч. I. С. 178-182.

17. Центральный государственный архив Республики Казахстан (ЦГА РК). Ф. 74. Оп. 2.

18. ЦГА РК. Ф. 74. Оп. 3.

Размещено на Allbest.ru