Конфликты сельского социума и партийных агитаторов на европейском севере России в октябре 1917–1922 г.

Размещено на http://www.allbest.ru/

КОНФЛИКТЫ СЕЛЬСКОГО СОЦИУМА И ПАРТИЙНЫХ АГИТАТОРОВ НА ЕВРОПЕЙСКОМ СЕВЕРЕ РОССИИ В ОКТЯБРЕ 1917 - 1922 Г.

Юрий Алексеевич Соколов

Исследование характера взаимоотношений, складывавшихся между большевистскими агитаторами и крестьянством в первые годы советской власти, является крайне перспективным. Обращение к данной теме дает нам возможность выяснить существо диалога между деревней и людьми, транслировавшими партийно-государственную идеологию, на крайней точке их взаимодействия - в конфликте. Изучение данной стратегии поведения важно для понимания причин крестьянского протеста, деревенской конфликтности, а также процесса адаптации сельского социума к советскому политическому дискурсу. На наш взгляд, уместным в данной работе будет принять следующее определение конфликта: «Конфликт - это направленное на преодоление противоречия столкновение, противостояние двух начал, проявляющееся в активности сторон» [11]. Базовыми принципами методологии данного исследования стали принципы историзма, объективности и системности.

Отметим, что современные историки большое внимание уделяют проблеме эффективности советской агитации и пропаганды, а также изучают процессы формирования образа «советской власти» и «советских вождей» в глазах современников [8]. Так, исследователь Е. М. Балашов настаивает на изучении феномена советской политической пропаганды как инструмента политического контроля над населением [2]. При этом историк В. М. Андреев отмечает, что необходимо говорить о крайнем неприятии и недоверии российского крестьянства к агитаторам, что являлось следствием применения агитаторских практик запугивания деревни и откровенной демагогии, транслировавшейся пропагандистами [1]. В. Л. Кукушкин пришел к выводу о том, что формы экспрессивного общения крестьянства с агитаторским активом стоит расценивать как проявление социального протеста села [9]. В своей монографии «Крестьянин как политик. Крестьянство Северо-Запада Советской России 1918-1919 гг.: политическое мышление и массовый протест» С. В. Яров отмечает аполитичность российской деревни, а также сиюминутность её политических предпочтений в период Гражданской войны [12]. Однако тема, выбранная нами для изучения, еще не становилась объектом самостоятельного исследования.

Обращаясь к материалам Вологодской, Северо-Двинской и Череповецкой губерний, необходимо акцентировать внимание на прифронтовом положении данного региона в 1918-1919 гг., что определило создание и функционирование в тот период на Европейском Севере России ряда военных и чрезвычайных органов. В обстановке политики «военного коммунизма» это приводило к активным и пассивным формам крестьянского протеста [10].

Стоит подчеркнуть, что информация о фактах публичного проявления местным населением возмущения на агитационных мероприятиях отражена в документах фрагментарно. Кроме того, отметим, что большая часть данных материалов отражает точку зрения пропагандистов об априорной «реакционности» деревни. Факт своего членства в ячейке губкома или укома партийный работник мог использовать как весомый аргумент, позволявший ретушировать собственные профессиональные неудачи в агитаторском отчете. Среди причин конфликтов, которые происходили на агитационных мероприятиях, политработники называли «темноту» крестьянства, а также «бездействие» местных коммунистов. При этом многие агитаторы нередко бравировали определенным ореолом «молодцеватого революционера». Тем самым в отчетные листы и дневники пропагандистов попадали сведения лишь о форс-мажорных событиях, которые происходили на агитационных мероприятиях [5, д. 56, л. 98, 131, 148, 201, 204].

Мы отмечаем, что нередко агитаторы характеризовали конфликтные ситуации, случавшиеся в деревне во время их агитационно-пропагандистской работы, как инциденты, спровоцированные местным населением. Политработники трактовали подобные ситуации как проявления спонтанной агрессии крестьян, которые, несмотря на все старания коммунистов, отказывались воспринимать «разумную» агитацию. Так, в январе 1920 г. в Грязовецком уезде (Вологодская губерния) большевикам не удалось убедить местных жителей в необходимости отдать помещения Арсениевской женской обители губернскому отделу образования. Данные события пропагандист, пытавшийся производить агитацию в уезде, трактовал весьма конъюнктурно. По его мысли, исполком, являвшийся «защитником» детей и «просвещения», был вынужден применить силу в борьбе с «темным» крестьянством. Тем самым, негодование деревни по поводу «нарушения покоя» православных святынь трактовалось пропагандистом как проявление «темноты» и «реакционности» сельского социума, находившегося под влиянием «кулачества» и «дурмана» церкви [7, д. 114, л. 34].

Более объективный взгляд на конфликты, происходившие между крестьянством и агитаторским корпусом, мы находим в делопроизводстве и актовом материале партийного происхождения - сводках, отчетах, обзорах и переписке партийных органов. Данные документы составлялись на разных уровнях вертикали партийных комитетов и отражали периодическую отчетность нижестоящих комитетов партии вышестоящим. Анализируя данный комплекс документов, отметим, что большая часть конфликтов, возникавших между агитатором и крестьянами, представляет собой конкретную ситуацию, отражающую ряд событий, необходимых для понимания сути конфликта (причины конфликта, мнения сторон, эскалация конфликта, его разрешение - убеждение слушателей, драки, бегство агитатора, прибытие военного подкрепления и т.д.). Данные инциденты записывались очевидцами и участниками конфликтов весьма обстоятельно, когда наряду с примерами проявления деревенской «темноты» и «контрреволюционности» они отмечали конкретные требования и претензии крестьян.

Подчеркнем, что агитационное мероприятие, зачастую являвшееся не столько средством убеждения, сколько методом оповещения населения об инициативах советской власти, вызывало активное сопротивление сельского социума [Там же, л. 138]. Агитация, ранее воспринятая крестьянством, нередко являлась основанием для претензий к советской власти со стороны деревни. Повторение же пропагандистами прежних обещаний власти становилось импульсом к конфликтной ситуации. Заложниками данной ситуации выступали провинциальные агитаторы, в обязанность которых входило освещение новых инициатив Советов перед населением, несмотря на то, что прежние минимальные обещания власти (например, о выдаче продовольствия или промышленных товаров) на местах не реализовывались. На наш взгляд, отмеченные нами в ряде источников ультимативные заявления крестьян, предварявшие конфликтные ситуации, можно охарактеризовать как попытки поиска деревней диалога с властью [4, д. 250, л. 60 - 60 об.].

Практически во всех случаях, зафиксировавших в источниках конфликтные ситуации, происходившие между крестьянством и большевистскими агитаторами, мы получаем информацию о характере настроений граждан, среди которых производилась большевистская пропаганда, во время агитационного мероприятия или сразу после его завершения. Можно предположить, что часть конфликтов имела скрытый характер, когда при внешнем спокойствии публики конкретная конфликтная ситуация не смогла или не успела разгореться. К примеру, агитатор А. Тяпушкин в 1919 г., после проведенной им командировки, сделал следующее заключение: «В отчете, посланном мною, указано, что я был в 8-ми деревнях, в которых настроение масс хорошее, а товарищи коммунисты (с мест - Ю. С.) сообщают, что по уходе моем из деревни некоторые крестьяне говорили: надо этих агитаторов бить (потому что - Ю. С.) они расхваливают советскую власть, которая нас ограбила и ничего не дала, а дает одни обещания» [6, д. 73, л. 156 - 156 об.].

Непосредственная негативная реакция крестьян по поводу только что услышанной ими агитации, проявлявшаяся в форме использования бранных выражений, угроз, нанесения побоев агитаторам и коммунистам, а также критика пропагандировавшейся ими информации встречались гораздо чаще, чем организованные ответы сельского социума, выражавшиеся, к примеру, в вынесении резолюций сельских и волостных сходов. Тем не менее, решения подобных собраний не расценивались властью как заслуживающие внимания, в связи с чем они не были распространены и не способствовали становлению диалога между властью и обществом [3, д. 93, л. 3 - 3 об.].

Из всего вышесказанного мы можем заключить, что конфликтные ситуации, достаточно часто вспыхивавшие во время проведения агитационных мероприятий между крестьянством и пропагандистами, были формой непосредственной реакции сельского социума на пропаганду, не предполагавшую его активного участия в обсуждении проблем деревни. В этой связи протест деревни, на наш взгляд, являлся неотрефлексированными попытками крестьянства к установлению диалога с властью. Отметим, что сельский социум выдвигал вполне прагматичное требование о четкости и конкретности информации, излагавшейся пропагандистами. Ранее воспринятая большевистская агитация становилась основанием для претензий к власти со стороны деревни, а очередные пропагандистские мероприятия, не предполагавшие активного участия в них сельского социума, могли стать импульсом к началу крестьянских волнений.

большевистский пропаганда агитационный крестьянство

Список литературы

1.Андреев В. М. Агитационно-массовая работа в деревне в годы «военного коммунизма» // Научные труды Московского педагогического университета. Серия «Социально-исторические науки». М., 2005. С. 174-179.

2.Балашов Е. М. Настроения крестьян в годы гражданской войны и нэпа по докладам партийных агитаторов 1919-1925 гг. // Нестор. 2001. № 1. С. 9-26.

3.Вологодский областной архив новейшей политической истории (ВОАНПИ). Ф. 2. Оп. 1.

4.ВОАНПИ. Ф. 1853. Оп. 1.

5.ВОАНПИ. Ф. 1853. Оп. 2. 6. ВОАНПИ. Ф. 1853. Оп. 3. 7. ВОАНПИ. Ф. 1853. Оп. 4.

8.Киселёва Е. В. Формирование образа советской власти средствами агитации и пропаганды: октябрь 1917 - 1920 г. (на материалах Орловской и Брянской губерний): дисс.... канд. ист. наук. Брянск, 2011. 231 с.

9.Кукушкин В. Л. Социальный протест крестьянства Европейского Севера России в 1918-1920 гг.: на материалах Архангельской, Вологодской, Северо-Двинской губерний: автореф. дисс. … канд. ист. наук. Вологда, 2002. 23 с.

10.Саблин В. А. Хроника отчаяния и борьбы (вологодская деревня в годы Гражданской войны) // Вологда: историко-краеведческий альманах. Вологда, 1994. Вып. 1. С. 180-195.

11.Социология [Электронный ресурс]: энциклопедия / cост. А. А. Грицанов, В. Л. Абушенко, Г. М. Евелькин, Г. Н. Соколова. Минск, 2003. URL: http://slovari.yandex.ru/конфликт/Энциклопедия%20социологии/Конфликт/ (дата обращения: 01.02.2012).

12.Яров С. В. Крестьянин как политик. Крестьянство Северо-Запада Советской России 1918-1919 гг.: политическое мышление и массовый протест. СПб., 1999. 168 с.

Размещено на Allbest.ru