Государственная торговля на иностранную валюту в иерархии и культуре потребления советского общества. 1958-1991 гг.

Постепенно система торговли на иностранную валюту, как и обычная торговая сеть, все в большей степени становилась частью так называемой “второй экономики”. Сертификатами, а затем едиными чеками торговали за рубли на черном рынке. Из магазинов для избранных “Березки” постепенно превращались в еще один канал добывания качественных товаров в условиях дефицита. Эта практика «подпитывалась» и законодательно: с 1976г. незаконные операции с сертификатами (затем чеками) Внешпосылторга и чеками для моряков официально квалифицировались только как мелкая спекуляция.

В четвертом параграфе рассматриваются обстоятельства и причины ликвидации системы государственной торговли на иностранную валюту в СССР. С началом либерализации в экономике и идеологии во второй половине 1980-х годов, ситуация в сфере торговли на иностранную валюту в СССР начала резко меняться. Сначала совзагранработникам разрешено было при возвращении из-за границы не менять наличную валюту на чеки Внешпосылторга, а тратить ее в валютных магазинах для иностранцев, как это было до 1969 г. Затем в 1988 г. в рамках кампании по борьбе с привилегиями было принято решение об отмене торговли на чеки Внешпосылторга. Наличная иностранная валюта становилась все менее “опасной” и все более распространенной. В 1990 г. вышло постановление, согласно которому торговать на наличную иностранную валюту получили право все советские организации, независимо от форм собственности. Тогда же право открыть валютный счет в банке получили все советские граждане без исключения - указывать источники получения валюты больше не требовалось. На протяжении 1990 г. стремительно росло количество магазинов, в основном принадлежащих иностранным фирмам, торгующих на иностранную наличную валюту; доступ туда теперь был открыт всем советским гражданам. Впрочем, вскоре, с укреплением рубля и развитием рыночной экономики, исчез дефицит, предложение товаров за рубли радикально расширилось, и тем самым отпала всякая необходимость в торговле за наличную иностранную валюту, а тем более за ее заменители.

Во второй главе «Иерархия потребления в СССР: посетители «Березок» рассматриваются группы граждан, имевших доступ к системе государственной торговли на иностранную валюту и ее заменители и анализируется то влияние, которое оказала эта форма торговли на иерархию потребления советского общества.

В первом параграфе рассмотрены различные типы иерархий распределения материальных благ, существовавшие в СССР. Поскольку для СССР был характерен дефицит товаров и услуг, в обществе складывалась определенная иерархия доступа к ним. Гласные правила распределения благ возводили на вершину иерархии льготные категории граждан: участников и инвалидов войны, многодетные семьи, ударников производства. Этим группам полагались квартиры вне очереди, специальные продовольственные заказы и бесплатные путевки в дома отдыха. Однако в обществе были и неофициальные системы распределения. Государственно регулируемая негласная иерархия подразумевала особое положение партийных и государственных чиновников высокого ранга, высокопоставленных представителей науки и культуры. Они пользовались закрытыми магазинами (распределителями), буфетами, больницами, получали высококачественное жилье. Еще одна негласная иерархия, «стихийная», отражала разницу в доступе к материальным благам, определявшуюся не волей властей, а наличием личных возможностей: такие возможности открывала, например, работа в магазине, на станции техобслуживания автомобилей или в театре (доступ к дефицитным билетам). Люди, имевшие в своей сфере деятельности доступ к дефицитным товарам и услугам, могли использовать его не только непосредственно, приобретая эти товары и услуги для себя, но и для последующего их обмена на другие дефицитные блага. В результате возникала альтернативная иерархия потребления, выстроенная на основе личных связей. Наконец, еще одна распределительная система существовала в сфере теневой экономики, где цены были реальными (в отличие от искусственно установленных цен в государственной торговле) и распределение материальных благ регулировалось наличием денег. Анализ групп, входивших в число посетителей магазинов валютной торговли в СССР, приведенный в следующих параграфах данной главы, показывает, как этот институт одновременно вписывался в существующую иерархию и вносил в нее свои изменения.

Во втором параграфе проанализированы категории целевых потребителей системы валютной торговли. Среди советских граждан, выезжавших за рубеж с деловыми целями, были люди, работавшие за границей на штатных должностях: в посольствах, торговых представительствах, корреспондентских пунктах газет и телевидения, а также в международных организациях, в которых был представлен СССР. Советское государство экономило валюту и предпочитало как можно меньше тратить ее на зарплату своим гражданам за рубежом, что часто сказывалось на имидже советских людей за границей. Представители СССР в международных организациях получали зарплату в самих этих организациях, но затем до 75% оклада изымалось у них в государственную казну СССР. Тем не менее, поездка для работы за границу воспринималась как залог улучшения материального положения по возвращении на родину. Скромный быт советских граждан за границей объяснялся еще и тем, что они стремились как можно больше валюты вложить в приобретение там “товаров длительного пользования”. Валюту можно было копить и для обмена на сертификаты «Внешпосылторга» - для приобретения дефицитных благ в СССР. Покупка кооперативной квартиры и автомобиля за валюту без очереди была обычной практикой по окончании срока работы на штатной должности за границей. Тем самым, торговля через Внешпосылторг отчасти представляла собой разновидность номенклатурного снабжения: кандидатов на должности за границей тщательно отбирали не только по профессиональной квалификации, но и по принципу лояльности режиму; в обмен на лояльность они получали дефицитные блага.

Вторая многочисленная группа граждан, допущенных к системе “Внешпосылторг”, состояла из специалистов, которые работали в странах Азии и Африки - зоне интересов СССР, строили там промышленные объекты, обучали местных специалистов, развивали культуру и здравоохранение. «Технические специалисты» оставались приписанными к своим местам работы в СССР и числились в длительной командировке. Их работа была частью долгосрочного, обычно долларового, денежного кредита, который Советский Союз выдавал третьим странам, поэтому зарплата им выплачивалась в валюте. Условия работы часто были довольно тяжелыми, но поездка могла обеспечить материальное благополучие после возвращения на родину благодаря валютным заработкам. Отбор на такие должности был не таким строгим, как для поездки на штатную должность, поэтому благодаря работе в постколониальных странах обычные граждане получали возможность приобрести товары, которые иначе были для них практически недоступны. Тем самым, в отличие от талонов в номенклатурные распределители, обладание которыми было напрямую связано с лояльностью режиму, заменители валюты при определенных стратегиях оказывались доступны любому советскому гражданину. Как свидетельствуют собранные данные, люди часто ехали на заработки в страны Азии и Африки именно ради получения доступа в «Березку».

Третья группа советских граждан, имевших валютный доход, состояла из тех, кто выезжал за границу с деловыми целями на недолгий срок. Это могли быть командированные от любых ведомств, а также люди творческих профессий, ученые и спортсмены, выезжавшие на гастроли, по обмену и на соревнования. Представители этой группы либо получали от государства суточные, либо имели гонорар от приглашающей стороны. Так же, как и в случае с советскими представителями в международных организациях, государство изымало в свою пользу вплоть до двух третей суммы, полученной советскими артистами, учеными и спортсменами.

Если в заграничные командировки существовал строгий отбор, то выезд на гастроли и соревнования контролировать было сложнее, и иногда за границу попадали не вполне лояльные артисты и спорстмены. Парадокс состоял в том, что они являлись гордостью советского строя перед лицом западных стран, поэтому власти вынуждены были посылать их за границу -- для создания положительного имиджа СССР за рубежом, а также для получения в казну иностранной валюты за их выступления.

Еще одной группой советских граждан, получавших валютный оклад, были советские военнослужащие в Афганистане (1979?1989 гг.). Чеки Внешпосылторга они могли использовать как в магазине на территории своей части, так и после возвращения в СССР - в обычных чековых магазинах. Из-за наплыва “афганцев” в “Березки” в 1987 г. было решено запретить военнослужащим пользоваться чековыми магазинами в СССР: были введены специальные чеки с красной полосой и надписью «для военной торговли», которые теперь принимали только в магазинах на территории воинских частей в Афганистане.

Помимо советских граждан, работавших за границей, право на пользование валютными магазинами, имели люди, получавшие денежные переводы из-за рубежа. Государство было заинтересовано в том, чтобы переводов было как можно больше, поскольку валюта шла в казну, однако получатели часто проходили по разряду «неблагонадежных» граждан, так как по определению имели „связи с заграницей“. Советские граждане могли получать переводы от друзей или родственников или гонорары за издание их произведений за границей. Складывалась парадоксальная ситуация, когда, например, за публикацию на Западе антисоветских книг их автор мог получить в СССР сертификаты, дающие право привилегированного снабжения. Советские граждане, которые получали из-за границы наследство или просто подарочные переводы, тоже часто были «внесистемны». Это могли быть потомки эмигрантов, покинувших страну после революции, которые в 1960-е годы. восстановили связь с уехавшими родственниками. Также много переводов и наследственных сумм приходило жителям территорий, присоединенных к СССР в 1939?1940 гг. _ Прибалтики, Западной Украины, Западной Белоруссии и Молдавии. Кроме того переводы использовались и для поддержки людей, преследуемых режимом по политическим мотивам. Такую помощь осуществлял общественный фонд помощи политзаключенным и их семьям, основанный А. И. Солженицыным за границей, а также израильские и американские организации, желавшие материально помочь евреям в СССР. С 1976 года обмен «подарочных» переводов на чеки Внешпосылторга был прекращен, заменители валюты выдавались теперь только тем писателям или их наследникам, которые получали из-за границы гонорары согласно официальному договору, заключенному ими в СССР. Однако и среди них немалую часть составляли лица, нелояльные режиму. Тем самым, торговля на валюту и ее заменители рождала в СССР новую, парадоксальную, иерархию потребления.

В третьем параграфе представлены нелегальные практики посещения валютных магазинов. Поскольку заменители валюты, которые принимались к оплате в “Березках”, не были именными, а при покупке продавцы почти никогда не требовали документы, подтверждающие право владения ими, то единственным условием для приобретения в “Березке” дефицитных благ становилось наличие самих чеков. Ассортимент внешпосылторговских магазинов был желанным для всех граждан, и довольно быстро возникла практика, когда обладатели сертификатов Внешпосылторга стали передавать их родственникам или знакомым, а также продавать за рубли на черном рынке.

Первая группа незаконных посетителей “Березки” - это люди, получавшие чеки от друзей или родственников или покупавшие их с рук за рубли для конкретных покупок, в основном, одежды или обуви. В эту группу попадали и высокопоставленные чиновники, не выезжавшие в загранкомандировки, а значит не имевшие легальных сертификатов, но тоже желавшие приобрести дефицитные импортные товары, которых не было в специальных закрытых распределителях. Вторую группу незаконных посетителей магазинов Внешпосылторга составляли советские “подпольные миллионеры” - те, кто разбогател, занимаясь запрещенным в СССР частным предпринимательством. На нелегально заработанные деньги они покупали чеки Внешпосылторга, чтобы обратить накопления в реальные материальные блага. Третья подгруппа людей, покупавших чеки за рубли, - это спекулянты: приобретенный в “Березке” «товар» они перепродавали тем, кто боялся покупать чеки самостоятельно.

В третьей главе «“Березки” как часть советской культуры потребления» анализируется влияние, которое феномен «Березки» оказал на культуру потребления в СССР в 1960?1980-е гг. Образ валютной торговли в представлениях советских граждан и рождавшиеся благодаря этому институту повседневные практики реконструируются в этой главе через призму трех понятий: дефицита, заграницы и социальной справедливости.

В первом параграфе феномен «Березки» рассматривается в контексте дефицита материальных благ в СССР. Одной из главных причин привлекательности системы Внешпосылторга для советских граждан было то, что через нее можно было получить доступ к товарам, отсутствующим в обычной розничной сети, или доступным лишь с большой очередью. Так, для советского гражданина, собирающегося приобрести автомобиль, помимо ожидания в многолетней очереди, а также привилегий, блата и черного рынка, существовало еще одно решение -- приобретение автомобиля - без очереди - за валюту, заработанную за границей. В 1970 г. только московское отделение Внешпосылторга реализовало за валюту 7% всего объема продаваемых в СССР легковых машин.

Кооперативная квартира была еще одной важнейшей материальной ценностью в СССР. Начиная с 1965 года возникла альтернативная возможность попасть в жилищно-строительный кооператив - без очереди и иногда даже в обход норм метража - в том случае, если стоимость квартиры оплачивалась через Внешпосылторг за валюту. Спрос на бытовую технику также рос в СССР гораздо быстрее, чем предложение, поэтому холодильники, стиральные машины, пылесосы и телевизоры стали в 1958 году первыми наравне с автомобилями предлагаться советским загранработникам на продажу за валюту. С 1965 г. через Внешпосылторг можно было приобрести бытовые приборы импортного производства, а в начале 1980-х годов за заменители валюты советским гражданам стали продавать и японскую аудио и видео электронику, которую закупали в СССР исключительно через Внешпосылторг, и тем самым она полностью отсутствовала в обычной розничной сети.

Квартиры, машины и бытовая техника стоили в «Березке» дорого, и их могли себе позволить загранработники и крупные дельцы черного рынка. Для широкого круга потребителей основными товарами, приобретаемыми в «Березке», были одежда, обувь и различные аксессуары, которые невозможно было найти в обычных магазинах. Особым спросом пользовались джинсы, привлекательность которых для советских граждан в 1970?1980-е гг. получила отражение даже в подцензурных журналах и кинофильмах.

Во втором параграфе рассматривается влияние «Березок» на образ заграницы в советском общественном сознании. Одной из главных причин притягательности товаров из «Березки» для советских граждан (после дефицитности) было их иностранное происхождение. Культ заграничных вещей в СССР стал активно формироваться в эпоху «оттепели», когда интенсифицировались связи с Западом. В общественном сознании восприятие «Березок» было двойственным. С одной стороны они выступали как кусочек иностранной жизни в СССР, как образец для подражания. С другой стороны, эти магазин, особенно «Березки» для иностранцев, торговавшие за наличную валюту, вызывали у советских граждан чувство страха. Иностранная валюта была частью другого мира, одним из его материальных символов, поэтому владение ею воспринималось властью как признак нелояльности, а незаконные операции с валютой считались серьезным уголовным преступлением. В советской пропаганде «Березки» для иностранцев, инициатива создания которых принадлежала государству, парадоксальным образом ассоциировались с рассадником шпионажа и использовались для обвинения советских граждан в сотрудничестве с иностранными спецслужбами.

В третьем параграфе феномен валютной торговли рассматривается в контексте проблемы социальной справедливости. Амбивалентность восприятия «Березок» проявилась в том, что, с одной стороны, магазины Внешпосылторга были объектом притяжения, поскольку здесь были собраны дефицитные и импортные товары, но с другой стороны, они вызывали и негативную реакцию, поскольку являлись магазинами «не для всех». При этом некоторые граждане осуждали «Березки» как символ привилегий, сравнивая их с закрытыми распределителями для высокопоставленных лиц, а другие, зная, что заменители валюты можно купить за рубли, жаловались, что попасть туда могут только богатые люди, нелегально заработавшие свои деньги.

Внутри системы торговли на иностранную валюту и ее заменители существовали собственные привилегированные и «дискриминированные» пользователи. Иерархия строилась в зависимости от типа валюты: самыми ценными были свободно конвертируемые валюты, а самыми низкостатусными - валюты соцстран. После замены в 1977 г. трех видов сертификатов чеками Внешпосылторга единого образца, разница в покупательной способности исчезла. Однако перевести деньги с инвалютного счета во Внешторгбанке в качестве взноса в жилищно-строительный кооператив, гаражный кооператив, путевки в санатории и за автомобиль “Волга” по-прежнему могли только люди, получающие зарплату в свободно конвертируемой валюте.

В четвертом параграфе анализируется дискуссия в советской прессе относительно института торговли за иностранную валюту и ее заменители, развернувшаяся в эпоху перестройки. В открытых советских источниках вплоть до второй половины 1980-х гг. проблема «Березок» не только не обсуждалась в дискуссионном ключе, но и сама практика пользования этими магазинами была запретной темой. Изредка «Березки» упоминались в публичном пространстве или в качестве само собой разумеющегося факта или в качестве ответа на западную критику советского образа жизни. Однако с началом эпохи гласности, существование «Березок» стало бурно обсуждаться в газетах. Это обсуждение проходило на фоне начавшейся тогда же еще более широкой дискуссии о проблеме распределения материальных благ. С одной стороны, речь шла о привилегиях номенклатуры, с другой стороны - обсуждалась проблема частного предпринимательства. Казалось бы, разоблачение привилегий номенклатуры и поддержание частной инициативы должны были быть частями одной и той же перестроечной риторики о более эффективном функционировании социализма. На деле, однако, люди осуждали и жирующих чиновников, и предприимчивых бизнесменов - за неправильное, с их точки зрения, желание выделиться из общей массы. Это задавало контекст, в котором проходило обсуждение чековых магазинов «Березка». Доступ к «Березкам», с одной стороны, представлял собой привилегию, а с другой - мог быть результатом частнопредпринимательской деятельности (из-за стратегий выезда на работу в постколониальные страны и из-за оборота чеков на черном рынке).

Полемика о «Березках» отражала новые процессы, которые уже происходили в советском обществе, но еще не были им отрефлексированы. Одна позиция состояла в том, что только часть посетителей «Березки» «безнравственны» - те, кто покупает чеки с рук, другая - осуждала всех посетителей: и незаконных покупателей, и загранработников - как носителей привилегий. Однако спорящие не видели главного: стоящего за этими практиками нового социального феномена - общества потребления. В реальности «Березки» стали частью повседневности, одним из способов решения проблемы дефицита. Реальные экономические практики эволюционировали быстрее, чем их моральная оценка, которая оставалась неизменной и в эпоху перестройки, что получило свое отражение в общественных дискуссиях.

В заключении подведены основные итоги исследования.

Появившийся в СССР в конце 1950 ? начале 1960-х гг. институт государственной торговли на иностранную валюту с советскими и иностранными гражданами был явлением до известной степени парадоксальным. По сравнению со своим предшественником Торгсином, функционировавшим в СССР в 1931?1936 гг., Внешпосылторг имел одно сходство и несколько различий. И в 1930-е годы, и в конце 1950-х торговля на валюту задумывалась государством, прежде всего, как решение экономической проблемы нехватки валюты. Главное же отличие заключалось в том, какую роль играли торгсины и «Березки» в обществе. В эпоху индустриализации людей, имевших валюту и драгоценности еще с дореволюционных времен, пользоваться услугами Торгсина заставлял голод, и за валюту покупались прежде всего продукты питания. В эпоху Внешпосылторга основными обладателями валютных ценностей становились советские граждане, работавшие за границей, и покупали они за валюту уже не товары первой необходимости, а автомобили, бытовую технику, модную одежду. К тому же доступ в государственные валютные магазины стал в период 1960?1980-х гг. не только способом «изъятия» валюты, но и своеобразной наградой за политическую лояльность, а также стимулом для привлечения специалистов на работу в постколониальных странах. Еще одной отличительной функцией валютной торговли 1960-х - 1980-х гг. было то, что, благодаря функционированию черного рынка, «Березки» стали доступны широкому кругу граждан, не имевших формального права на валютные суррогаты.

Система торговли на иностранную валюту в СССР как канал привилегированного снабжения не только отражала социальную стратификацию советского общества, но и изменяла ее. Возможность приобретения дефицитных товаров за валюту отчасти являлась прерогативой приближенных к режиму людей, однако существенным отличием валютных магазинов от номенклатурных распределителей было то обстоятельство, что пропуском туда служило обладание валютой, а не принадлежность к привилегированной категории. В результате даже «неблагонадежные» советские граждане, имевшие контакты за границей и получающие валютные гонорары и переводы, могли получать доступ к «Березкам» и иметь более высокий уровень потребления, чем обычные граждане. К тому же, благодаря развитию черного рынка, где заменители валюты можно было приобрети за рубли, система торговли дефицитными товарами за валюту стала одним из каналов получения дефицитных благ, где преимущество имели более богатые граждане. Таким образом, институт государственной торговли за валюту порождал новую стратификацию общества и новые стратегии потребления.

Задуманные как привилегия для узкого круга, магазины «Березка» постепенно оказались доступны многим советским гражданам, стали фактом советской повседневной культуры, феноменом общества потребления в его советском варианте. Через систему Внешпосылторга продавались самые дефицитные товары и услуги, к тому же товары в «Березках» по большей части были импортными, что делало их еще более привлкательными благодаря существовавшему в обществе культу заграницы. Даже те, кто не имел возможности отовариваться в валютных магазинах, воспринимали продававшиеся в них вещи как эталон. Однако при всей привлекательности товаров из «Березки» для советских граждан, сам институт торговли за валюту вызывал в обществе недовольство. Спецмагазины осуждались не только как часть системы привилегий, но и как дорогостоящие магазины, плодящие имущественное неравенство и спекуляцию. Дискуссия о «Березках», возникшая в СССР в эпоху перестройки, показала, что новые особенности советского общества, соответствующие феномену общества потребления, остаются неотрефлексированными. Потребительские стратегии советских граждан не были переведены на новый язык: желание заработать и приобрести дефицитные товары, съездив за границу или купив заменители валюты на черном рынке, не было вербализовано и морально легализовано. «Березки» не воспринимались как часть появившегося в СССР общества потребления, а осуждались как рассадник привилегий и спекуляции. Эта неотрефлектированность определяет отношение к идеалам материального благосостояния и в дальнейшей истории российского общества.

ПУБЛИКАЦИИ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Публикации в изданиях, входящих в список ведущих рецензируемых научных журналов и изданий, определенных Высшей аттестационной комиссией:

1. Иванова А. С. Магазины Внешпосылторга: валютная торговля в СССР (1960?1980-е гг.) // Вестник Пермского университета. Сер.: История. 2011. Вып. 3 (17). С. 86?93. (1 а.л.)

2. Иванова А. "Солнце село ниже ели...": потребительские пристрастия советских работников за границей (1960?1970-е гг.) // Родина. 2011. № 3. С. 116?117. (0.3 а.л.)

3. Иванова А.С. История торговой сети «Березка» в СССР (конец 1950-х?1980-е гг.) // Российская история. 2012. № 5. С.172-185. (1 а.л.)

Публикации в других изданиях:

4. Иванова А. О роли магазинов «Березка» в формировании советского среднего класса // Конструируя "советское"? Политическое сознание, повседневные практики, новые идентичности. Материалы научной конференции студентов и аспирантов 15-16 апреля 2010 г. СПб., 2010. С. 52?56. (0.3 а.л.)

5. Иванова А. Изображение дефицита в советской культуре второй половины 1960-х - первой половины 1980-х годов // Неприкосновенный запас: дебаты о политике и культуре. 2011. № 3 (77). С. 216?235. (1 а.л.)

6. Иванова А. Моральная оценка привилегий и экономических преступлений в советском обществе: дискуссия о магазинах «Березка» в конце 1980-х годов // Бюллетень Германского исторического института в Москве. М., 2012. № 6. С. 168?183. (0.7 а.л.)

Размещено на Allbest.ru