Реализация государственной политики в области содержания исторического образования в школах Севера Западной Сибири в первой половине 1920-х гг.

Размещено на http://www.allbest.ru/

РЕАЛИЗАЦИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ В ОБЛАСТИ СОДЕРЖАНИЯ ИСТОРИЧЕСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ В ШКОЛАХ СЕВЕРА ЗАПАДНОЙ СИБИРИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ 1920-Х ГГ.

Захожая Татьяна Михайловна

к.и.н., доцент

Фролова Наталья Викторовна

Сургутский государственный педагогический университет

В статье дана характеристика основных аспектов реализации государственной политики в области определения содержания историко-обществоведческого образования в школах Севера Западной Сибири в первой половине 20-х гг. XX в. Выделены главные направления деятельности органов управления образованием по изменению содержания, его адаптации к региональным условиям, возможности реализации идеологических установок на местах.

Ключевые слова и фразы: государственная политика в области историко-обществоведческого образования; содержание образования; Север Западной Сибири; предметный принцип; комплексный характер учебных программ.

REALIZATION OF STATE POLICY IN THE AREA OF THE CONTENT OF HISTORICAL EDUCATION AT SCHOOLS OF THE NORTH OF WESTERN SIBERIA IN THE FIRST HALF OF THE 1920S

Zakhozhaya Tat'yana Mikhailovna, Ph. D. in History, Associate Professor, Frolova Natal'ya Viktorovna

The article gives a characteristic of the main aspects of the realization of state policy in the area of determining the content of historical and social science education at schools of the North of Western Siberia in the first half of the 20s of the XX century. The main directions of the activity of education authorities on the change of the content, its adaptation to the regional conditions, the possibility of the realization of ideological guidelines on-site are revealed.

Key words and phrases: state policy in the area of historical and social science education; education content; the North of Western Siberia; subject principle; complex character of educational programs.

В советский период развития российского государства содержание школьного образования, и прежде всего его гуманитарная составляющая (история, литература, обществоведение), являлось основой для формирования мировоззрения учащихся, что в конечном итоге определяло отношение молодого поколения к власти, к государству и к человеку. В данный период именно государство определяло идеологические установки для развития образования, и истории как учебному предмету в этом процессе отводилась первостепенная роль. Содержание истории позволяло формировать патриотические чувства, стремление служить отчеству, ставить государственные интересы на первое место.

Именно поэтому идеологическая составляющая содержания исторического образования в разные периоды развития советского государства относится к вопросам, вызывающим постоянный интерес у историков.

Вообще вопрос развития исторического образования в СССР в 20-х гг. ХХ в. достаточно широко рассматривался как советскими, так и современными историками [4; 5; 6; 16; 17; 18; 21]. В целом была дана характеристика основных вопросов содержания, целей, системы подготовки кадров и воспитательного потенциала истории для формирования патриотизма советского человека. Особо рассматривался вопрос роли партии в области исторического образования.

Развитие образования в Сибири, и исторического в частности, также являлось предметом исследований [2; 3; 7; 15; 19; 20; 22; 23; 24; 25].

При этом следует отметить, что в целом в работах советского периода четко прослеживается влияние идеологических партийно-государственных установок и методологических доминант, имевших место на протяжении большей части XX столетия, что повлияло на научную объективность исследований, привлечение и интерпретацию источников. И, как справедливо отмечает О. В. Гришаев, оценка партийно-государственной политики в области исторического образования до сих пор представляет значительные сложности [14].

На сегодняшний день применение новых подходов в исторической науке, в том числе учет принципа региональности исторического развития, позволяет пересмотреть отдельные оценки исторических событий, особенно происходивших в переломные моменты истории России. Именно поэтому региональный аспект предоставляет возможность оценить, насколько образовательная политика, проводимая советской властью в области содержания историко-обществоведческого образования, учитывала социально-экономическую ситуацию регионов, социальное, культурное развитие народов, проживающих на Севере Западной Сибири.

Под государственной политикой в области определения содержания историко-обществоведческого образования следует понимать комплекс мероприятий, направленных на изменение содержания в соответствии с определенными целями и принципами, разрабатываемыми соответствующими органами управления.

Надо отметить, что 20-е гг. ХХ в. являются одними из переломных в отношении образования. Первостепенное влияние на определение целей государственной политики в области историко-обществоведческого образования оказали идеологические установки, сформулированные советской властью в данный период. Исходя из этого, определяются новые цели обучения, разрабатывается новое содержание учебных программ и учебников, происходит отбор наиболее эффективных методов организации учебной деятельности школьников.

При этом следует отметить, что реализация государственной политики в области историко-обществоведческого образования в масштабах страны имела свои особенности, определявшиеся структурными характеристиками отдельных регионов. В частности, Север Западной Сибири характеризовался следующими специфическими условиями по сравнению с центральными районами России - отсутствие промышленного производства, преобладание промыслового хозяйства. Эти территории считались зоной рискованного земледелия. Отмечается также «разбросанность» и удаленность поселений на большие расстояния. Коренное население (ханты, манси, ненцы) вело полукочевой образ жизни, практически не владело русским языком и основами грамоты, представлены были разнообразные наречия. Кроме того, в период с конца XIX в. по начало 30-х гг. XX в. эта территория неоднократно передавалась в подчинение различным административно=политическим центрам. В 1897-1919 гг. Северо-Западная Сибирь относилась к Тобольской губернии. В 1923 г. на территории уже бывшей Тюменской губернии было образовано три округа - Ишимский, Тюменский и Тобольский. В течение 1923-1925 гг. шло упорядочение границ районов и сельсоветов. К 1925 г. в Тобольском округе появилось 10 районов, в том числе Тобольский, Уватский, Кондинский, Самаровский, Сургутский, Обдорский, Березовский [1, с. 6-9]. Это, в свою очередь, определяло особенности реализации «руководящей линии партии».

В 20-е гг. XX в. главной целью школы становится воспитание нового человека - строителя социализма. Советская школа, в первую очередь, должна была готовить учеников к трудовой жизни, воспитание ориентировало на ценности коллективизма, слияние личностных интересов с общественными. Для реализации новых образовательных целей и принципов необходимо было изменить содержание образования.

В начале этого периода развиваются следующие идеи, повлиявшие на содержание школьного историко-обществоведческого образования. Это, прежде всего, стремление к свершению мировой революции и концепция пролетарского интернационализма. В самой системе историко-обществоведческого образования происходит пересмотр понятийного аппарата, отказ от изучения отдельных событий и личностей, замена преподавания истории обществоведением. В своей основе содержание должно было опираться на учение о классовой борьбе как движущей силе исторического процесса и определение революции как «локомотива истории».

Эти идеи нашли отражение в содержании учебных программ 1920, 1921, 1924, 1925 гг. Из программ, изданных в 1925 г., систематический курс истории был полностью изъят, перед учителями ставилась задача на уроках обществоведения знакомить школьников с целями социалистического строительства и только по необходимости совершать «социологические экскурсы в прошлое».

В школах происходил отказ от классно-урочной системы. Учебники по истории заменили рабочие книги с отдельными текстами из первоисточников, однако из-за нехватки учебной литературы на данном этапе происходило дальнейшее использование дореволюционной литературы. Главная ценность методических достижений в этот период времени заключалась в разработке форм самостоятельной исследовательской работы.

Центральная власть являлась инициатором кардинальных преобразований. В решении же вопроса, связанного с трансформацией содержательного аспекта школьного курса истории, представители Народного комиссариата просвещения (Наркомпроса) РСФСР предоставили инициативу губерниям. Сотрудники школ на местах в начале 20-х гг. XX в. должны были составлять образовательные программы самостоятельно.

Так, в 1921 г. Тюменскому губернскому отделу народного образования (губоно), а именно Учебно-программной комиссии, было поручено составить примерные программы на новый учебный год. Учитывая срочность такого поручения, руководители комиссии приняли решение о составлении только схем программ. Предполагалось, что уже в текущем 1921-22 учебном году эти программы будут введены в школы всей Тюменской губернии независимо от территориальной отдаленности уездов от центра. В целях привлечения к составлению постоянных программ педагогической общественности руководители Учебно-программной комиссии предложили учителям высказать свои идеи по поводу предлагаемых схем и тем самым принять непосредственное участие в отборе содержания предметов и изменении их структуры [10, д. 193, л. 11].

В итоге в 1922 г. Тюменская учебно-программная комиссия предоставила схемы примерных программ для семилетней трудовой школы. При этом стоит отметить, что принципиальных изменений по сравнению с существующей ранее системой организации обучения в данных схемах предложено не было. Местное руководство не стало брать на себя ответственность за системное изменение структуры образования. Особенностью данных программ являлся сохраненный предметный принцип построения обучения. История как отдельная дисциплина не был исключена из учебного плана [Там же, л. 11 об.]. На ее изучение отводилось в общем 14 часов, при этом сам предмет начинался только в III отделении. Помимо истории к комплексу историко-обществоведческих дисциплин относили политическую грамоту и сибиреведение, на изучение которых выделялось по 2 часа в последнем VII отделении. В итоге общее количество часов, отводимое на изучение историко-обществоведческих дисциплин, составляло 18 часов в неделю. Наибольшее количество часов (7), отведенных на цикл общественно-исторических дисциплин, приходилось на VII отделение, где учились школьники 16-17 лет. Но следует отметить, что по сравнению с другими предметами на изучение наук об обществе отводилось в два раза меньше времени, чем на русский язык и литературу и предметы математического цикла.

В Объяснительных замечаниях к схеме программы были представлены задачи курса истории. Прежде всего необходимо было ознакомить школьников на конкретном по возможности наиболее красочном материале с ходом развития европейской культуры и ввести учащихся хотя бы в некоторое элементарное понимание явлений современной жизни. I концентр (III и IV год обучения) имел пропедевтическое значение. Учителям рекомендовано было начинать обучение с истории той местности, где находится школа [Там же, л. 20 об.].

Поэтому предлагалось использовать в обучении и воспитании краеведческий материал, который, по мнению отдельных учителей, должен был способствовать сближению школы с жизнью. Педагогическая конференция учителей Тобольского округа в феврале 1923 г. приняла рекомендации «сделать краеведение основной базой при преподавании всех предметов». В выпускных классах школ предполагалось выделить «краеведение» в качестве самостоятельного отдельного предмета, предоставив на его изучение не менее одного часа в неделю [12, д. 63, л. 18]. Однако в процессе обследования школ в начале 1924 г. проверяющие в отчетах отмечали, что «…краеведение и обществоведение в школах пока еще не проводится. Кое-где, правда, были намеки на изучение краеведения, но эти намеки слишком слабы и не могут полностью собою заменить этого необходимого раздела работы. Учительство еще не достаточно определило всю важность этих предметов и само не подошло вплотную к их изучению…» [9, д. 91, л. 40].

На IV году обучения предполагалось вводить элементарный курс российской истории с древнейших времен до современности. Учитывая возрастные особенности школьников, авторы схем призывали учителей, прежде всего, обращать внимание учащихся на «…живые конкретные образы типичных деятелей прошлого. Для понимания деятельности этих личностей необходимо некоторое представление о состоянии той общественной среды, в которой протекала их деятельность» [10, д. 193, л. 45]. Также с IV года предполагалось вводить курсы по изучению советской конституции, поскольку авторы предполагали, что многие учащиеся после окончания IV года уйдут из школы. С V по VII годы обучения школьники должны были изучать всеобщую историю параллельно с историей России [Там же, л. 21].

Надо отметить, что разработанные программы в полном объеме так и не были полностью внедрены в 1921-22 учебном году в систему школьного обучения, что отмечалось и сотрудниками Тюменского губоно [11, д. 93, л. 26].

Практически на комплексные программы удалось перейти только в школах крупных городов и в опорных школах в уездах. В отчете Тобольского окружного отдела народного образования (окроно) в апреле 1924 г. отмечалось, что переход на программы, разработанные Государственным ученым советом (ГУСом), осуществлен только в 15-20% школ. В отдельных школах занятия велись по дореволюционным программам, но без использования «устаревшего материала» [13, д. 6, л. 5]. Руководители Тюменского окроно также отмечали, что комплексные программы, даже введенные в образовательный процесс, используются лишь частично. И даже в 1925-26 учебном году отдельные школы все еще работали по учебным планам, составленным по предметному принципу [11, д. 35, л. 220]. Обществоведение, как правило, в образовательные и учебные планы не вводилось.

В средине 1920-х гг. руководство Тобольского окроно взяло эту ситуацию под особый контроль. Перед местными организациями в деле управления образованием был поднят вопрос о выделении специально подготовленного работника для занятий по политграмоте и политэкономии [9, д. 91, л. 214]. Также при обсуждении положения дела просвещения среди северных народностей Тобольского округа были даны указания о необходимости наполнения программ ГУСа материалами из жизни и быта народов Севера [Там же, д. 255, л. 23]. Следует отметить, что и данные рекомендации, исходя из разных причин, прежде всего из-за отсутствия кадров, фактически реализованы не были.

Для исправления ситуации в Наркомпросе посчитали необходимым разъяснить, что работа по программам ГУСа и разработанным локальным планам требует учета ряда условий, особенно для школ отдаленных регионов и национальных школ.

К середине 20-х гг. XX в. была предложена инструкция по составлению программ для национальных школ. Для изменения содержания предлагалось использовать реальный материал окружающей жизни в соответствии с местными условиями.

На первом этапе работа должна была осуществляться методическим органом каждой из национальных областей автономных республик РСФСР.

На втором этапе так называемой «локализации» программы в работу включались методические организации районов, предлагая обобщённый вариант программы для своей территории.

Третий этап осуществлялся уже на местах объединениями учителей или педагогическими коллективами отдельных школ. Программа наполнялась не только конкретным содержанием, но и по возможности учитывались уровень развития учащихся и местные условия [8, д. 72, л. 131].

При описании порядка составления программ для национальных школ указывалось, что ни одна национальная школа не может руководствоваться программою ГУСа в том виде, в каком она составлена для русских школ. Во-первых, реализовываться комплексные программы должны были с учетом местных условий. Другими словами, школа могла не использовать то содержание, которое было представлено в программах ГУСа, или использовать его лишь частично. Образовательное учреждение имело право изменять содержание, варьировать его в зависимости от уровня развития детской среды, познавательных возможностей учащихся и природных и бытовых условий региона. Еще одним условием определялось, что «локализованная» и спланированная во времени программа должна обсуждаться и утверждаться Школьным Советом. Кроме того, необходимо было обязательное обсуждение программы с детьми, в том числе с целью формирования у них интереса к изучаемым темам и т.д. [11, д. 33, л. 87].

С учетом данных рекомендаций в 1925 г. был разработан программный материал для школы-интерната для детей-сирот коренного населения Томского Севера. В его основу была положена программа ГУСа для школ I ступени. Преподавание предполагалось вести на русском языке. Это объяснялось тем, что учителя не владели языками, на которых говорили школьники [8, д. 123, л. 9].

Совет по просвещению народов нерусского языка предложил следующие принципы построения программного материала по обществоведению и краеведению. В 1-й год обучения предполагалось изучить такие темы как: «внутреннего распорядка. <…> Краткое знакомство со своим районом, его топографией, реки, озера. Организация управления районом. Значение коллективного труда. Первобытный труд. Огонь, как мощный двигатель культуры человека. Исторический обзор края и история туземных племен. Общее понятие о земном шаре» [Там же, л. 3]. Во 2-й год обучения в рамках обществоведения и краеведения акцент был сделан на изучение следующих тем: «Что такое кооперация. Ее значение и роль в экономике края. Спекуляция и вред от нее туземцам. Положения туземца до Октябрьской революции и после. Что такое коммунистическая партия и чего она хочет. Комсомол и его значение. <…> Деление на районы. Управление округом. Народонаселение» [Там же, л. 5]. На 3-й год обучения ключевыми вопросами являлись: «Административное деление Сибири. Реки, озера, границы. Острова и полуострова. Пути сообщения. <…> Внешняя территория СССР. Разница в торговле (внешней) империалистических держав и СССР. <…> Внутренние рынки Сибири. Промышленность добывающая и промышленность перерабатывающая» [Там же, л. 7]. И на заключительный 4-й год происходило повторение пройденного по расширенной программе: «Административное и политическое устройство СССР. Что такое Коминтерн. Его мировое значение. Краткая история России. География СССР» [Там же, л. 9]. Естественно, что в реальной ситуации школы-интерната выполнение данной программы было практически невозможно.

Это можно объяснить, прежде всего, отсутствием специальной квалификации педагогических кадров. Специфическое содержание комплексного подхода требовало специальной философской, исторической и географической подготовки учителей, чего не было в действительности. К середине 20-х гг. XX в. в школах первой ступени Тобольского округа (без Березовского и Сургутского уездов) было 250 учителей. Из них имели законченное среднее образование 83 человека, незаконченное среднее образование - 39 человек, низшее - 61 человек, курсы - 9 человек [13, д. 6, л. 6]. Также необходимо учитывать, что комплексные программы предполагали тесную связь с производственным трудом, а на Севере Западной Сибири в этот период времени отмечаются особенные социально-экономические условия - отсутствие заводов и фабрик, развитие промыслового хозяйства, специфика которого была непонятна самим учителям. Кроме того, это содержание не всегда соотносилось с психолого-возрастными особенностями учащихся интерната и уровнем их подготовки.

Таким образом, перестройка системы историко-обществоведческого образования в школах Севера Западной Сибири в первой половине 1920-х гг. не могла способствовать реализации общих целей образования. Несмотря на то, что Наркомпрос в директивном порядке требовал изменения содержания и структуры образовательных программ, на Севере Западной Сибири не существовало для этого условий. Школы не были обеспечены ни кадрами, способными самостоятельно изменять содержание образования, ни соответствующей литературой, ни методическими пособиями, ни материально-техническим оснащением учебного процесса.

В школьном образовании продолжал превалировать предметный принцип преподавания. Обществоведение как комплексная дисциплина во многих школах на Обском Севере введена не была.

исторический обществоведческий образование

Список литературы

1. Административно-территориальное деление Тюменской области (XVII-XX вв.) / под ред. В. П. Петровой. Тюмень, 2003. 304 с.

2. Алексеева Л. B. Социокультурная политика советской власти на Обь-Иртышском Севере 1920-1941 гг.: приоритеты, формы осуществления и результаты. Екатеринбург: Ин-т истории и археологии УрО РАН, 2003. 251 с.

3. Базанов А. Г., Казанский Н. Г. Школа на Крайнем Севере. Л.: Госиздат, 1939. 207 с.

4. Барулина Л. С. Становление и развитие отечественного исторического образования в российской школе: дисс. … к. пед. н. М., 1998. 224 с.

5. Бущик Л. П. Очерк развития школьного исторического образования в СССР. М.: АПН РСФСР, 1961. 537 с.

6. Вяземский Е. Е. Становление и развитие системы школьного исторического образования в современной России: дисс. … д. пед. н. М., 2004. 445 с.

7. Гончаренко О. Н. Становление советской интеллигенции в Зауралье 1917-1941 гг.: автореф. дисс. … к.и.н. Тюмень, 2005. 26 с.

8. Государственный архив Российской Федерации. Ф. А-296. Оп. 1.

9. Государственный архив Свердловской области. Ф. 233. Оп. 1.

10. Государственный архив Тюменской области (ГАТО). Ф. 80. Оп. 1.

11. ГАТО. Ф. 84. Оп. 1.

12. ГАТО. Ф. 156. Оп. 4.

13. ГАТО. Ф. 676. Оп. 1.

14. Гришаев О. В. К истории партийно-государственной политики в области исторического образования (конец 1920-х - 1930-е гг.) // European Social Science Journal = Европейский журнал социальных наук. 2011. № 11. С. 350-354.

15. Ишбаев М. М. Выход в свет: становление национальной школы в Ларьякском районе. Нижневартовск: Изд-во Нижневарт. пед. ин-та, 1998. 112 с.

16. Константинов Н. В., Медынский Е. Н. Очерки по истории советской школы РСФСР за 30 лет. М.: Гос. учеб.-пед. изд-во Министерства просвещения РСФСР, 1948. 471 с.

17. Королев Ф. Ф. Очерки по истории советской школы и педагогики. 1917-1920. М.: АПН РСФСР, 1958. 552 с.

18. Королев Ф. Ф., Корнейчик Т. Д., Равкин З. И. Очерки по истории советской школы и педагогики. 1921-1931 / под ред. Ф. Ф. Королева, В. З. Смирнова. М.: АПН РСФСР, 1961. 508 с.

19. Кронгауз Ф. Ф. К истории советской школы на Крайнем Севере. М.: Учпедгиз, 1948. 122 с.

20. Кузнецова Е. В. Становление и развитие народного образования в Западной Сибири (1921-1925 гг.): дисс. … к. пед. н. Кемерово, 1995. 170 с.

21. Моносзон Э. И. Становление и развитие советской педагогики, 1917-1987. М.: Просвещение, 1986. 224 с.

22. Прибыльский Ю. П. Школа тюменского края в XVIII-XX вв. (к трехсотлетию сибирской школы). Тобольск: Минитипография ТГПИ им. Д. И. Менделеева, 1998. 112 с.

23. Соскин В. А. Культурное строительство в Сибири в 20-30-е гг. // Историография советской Сибири: сб. ст. Новосибирск, 1968. С. 144-192.

24. Сулимов В. С. Очерки по истории народного образования Западной Сибири. Тюмень: ТюмГУ, 1995. 56 с.

25. Федоров В. Культура и наука за 30 лет в Томской области. Томск: Типография № 1 Полиграфиздата, 1947. 29 с.

Размещено на Allbest.ru