После установления Второй республики во Франции вновь развернулась политическая борьба между формирующимися и уже существующими политическими объединениями - политическими клубами, число которых неумолимо росло. Так, в марте 1848 года клубов насчитывалось около 140, а уже спустя месяц - более 200 [3, с.27]. У них была своя центральная организация - Клуб клубов, в которую делегировались представители от каждого политического течения. Эти клубы были довольно пестрыми по своей направленности, так, например, "Центральное братское общество" Этьена Кабе считалось народным клубом, республиканской направленности придерживалось "Центральное республиканское общество", организованное Огюстом Бланки, клуб "Горы" объединял революционных коммунистов (бывших членов тайных обществ), студентов и представителей интеллигенции, но впоследствии он стал более известен как клуб "Сорбонна", которым руководил Ф. - В. Распайль [2, с.149]. По донесениям французской полиции от 25 июля 1848 года, 12 наиболее известных народных клубов именовали себя анархистскими, среди них "Клуб прогресса", "Клуб трудящихся социалистов", "Клуб республиканских социалистов" и т.д.

По мнению Ж. Грегуара, к осени 1848 года подобных клубов насчитывалось в стране около 700: "Существовали особые клубы для всех профессий, для всех кругов, для эмигрантов всех стран; но некоторые из них организовали настоящие общества, организованные и вооруженные, готовые во всякую данную минуту ниспровергнуть Временное правительство, если бы оно отказалось покорно исполнять их волю" [1, с.8-9].

Ледрю-Роллен, Ламартин, Марраст вынуждены были израсходовать внушительные суммы из фондов своих ведомств для того, чтобы приобрести сторонников из числа руководителей влиятельных клубов [4, с.12-13]. У членов правительства росла обеспокоенность возможным "неуправляемым" развитием революции, и правящий класс нуждался в средствах предотвращения такого развития событий. Сам Ламартин видел подобные средства прежде всего в учреждении президентства или консульства, рассчитывая на победу в случае выборов. Однако события мая-июня 1848 года изменили соотношение политических сил не в пользу Ламартина и его сторонников.

Более популярными стали деятели правого толка: Кавеньяк, Тьер, Барро, Моле и Луи Бонапарт. Благоприятная ситуация в пользу монархистов начала формироваться еще в конце лета 1848 года, когда на муниципальных выборах в августе почти повсеместную победу одержали представители монархистов, а на дополнительных выборах в Учредительное собрание в сентябре из 17 новых избранных депутатов 15 были монархистами. В этих условиях Луи Кавеньяк, будучи президентом совета министров и главой исполнительной власти, попытался заручиться поддержкой монархистов, назначив министрами бывших орлеанистов Вивьена и Дюфора, а затем и Ламорисьера. Вхождение в состав правительства монархистов означало дальнейшую политическую эволюцию Второй республики вправо. Этот тактический прием Кавеньяка вызвал недовольство в его же республиканской партии. Газета умеренных республиканцев "Насьональ" осуждала этот шаг, называла его "ошибочным", а Вивьена и Дюфора - "подозрительными людьми" [6, р.2]. Но газета монархическо-легитимистского направления "Ассамбле насьональ" назвала такие действия правительства Кавеньяка "удачной тенденцией", "единственным разумным союзом со здравомыслящими людьми", говорила, что союз между умеренными республиканцами и монархистами - это "гарантия в деле укрепления общественной безопасности" [5, р.1].

В свою очередь радикальная газета "Реформ" выпустила серию статей и выступила против учреждения института президентства во Франции независимо от того, каким способом будет избираться Президент: путем всеобщего избирательного права или же депутатами Учредительного собрания [9, р.1]. По её мнению, учреждение президентства было направлено против принципа единства власти, которое является необходимым условием демократического правительства. А разделение власти направлено против народного суверенитета [10, р.1].

Социалисты, и в частности П.-Ж. Прудон, свои мысли публиковали в газете "Пёпль", которая являлась одной из самых почитаемых во Франции, прежде всего благодаря статьям самого Прудона. В октябрьском номере этой газеты была опубликована статья под названием "Конституция и президентство", где Прудон доказывал, что "президентство на деле является королевством, оно есть антагонизм интересов, президентство - это контрреволюция. оно вызовет конфликты между исполнительной и законодательной властями; президентство на деле означает господство финансового феодализма и, наконец, президентство приведет к гражданской войне" [16, р.1].

"Комитет улицы Пуатье" - штаб объединенных роялистов - после долгих раздумий решил поддержать кандидатуру Луи Наполеона. "Реформ" написала в начале ноября 1848 года, что голоса членов "Комитета улицы Пуатье" разделились между собой. Одни высказывались за Луи Наполеона, другие - за Шангарнье, третьи - за Бюжо, но кандидатура первого была наиболее предпочтительной [12]. Выборы в Учредительное собрание в апреле 1848 года показали, что на родине Наполеона Бонапарта (на острове Корсика) из 5 депутатов двое являлись его племянниками, носившими фамилию Бонапартов, а другие трое - их близкими сторонниками.

Выбирая между Кавеньяком и Луи Бонапартом, крупная буржуазия все же склонилась к кандидатуре последнего, во-первых потому, что в своем преобладающем большинстве французская буржуазия была настроена монархическим образом, а во вторых сама буржуазия не могла не учитывать популярности фамилии Наполеона среди сельского населения, которое составляло большинство.

бонапартизм учредительное собрание наполеон

Выборы Президента Республики 10 декабря 1848 года привели к тому, что исполнительная власть всецело перешла в руки блока монархистов (5,5 млн голосов из 7,5 получил Луи Наполеон). Уже 10 января 1849 года правительственным распоряжением были уволены суперпрефекты 18-ти департаментов, которые в большинстве своем были республиканцами [13, р.1]. Их места заняли не просто промонархически настроенные сотрудники, а представители старой дворянской аристократии.

Само Учредительное собрание представляло определенную опасность для нового правительства потому, что несмотря на успешные для монархистов выборы, большинство мест в нем занимали буржуазные республиканцы. Президент Второй республики Луи Наполеон и глава правительства О. Барро сошлись во мнении о том, что требуются скорейший роспуск Учредительного собрания и замена его Законодательным собранием, где большинство мест принадлежало бы объединенным монархистам.

Поводом к первому конфликту послужил вопрос о сроках существования самого Учредительного собрания. Депутаты Учредительного собрания считали, что выполнят свою миссию только после принятия органических законов, дополняющих и развивающих Конституцию 1848 года. Монархисты настаивали на самороспуске собрания. Что касается органических законов, таких как законы о выборах Законодательного собрания, о государственном совете, ответственности Президента Республики и министров, законы о школах, о бюджете страны на 1849 год, то их можно было выработать и принять позднее.

28 декабря 1848 года депутат из Шаранта, орлеанист, который позже перейдет в стан монархистов, Рато предложил Учредительному собранию принять решение о самороспуске, а 6 января выдвинул предложение назначить выборы в Законодательное собрание на 4 марта и начать его работу 19 марта 1849 года. Учредительному собранию до истечения срока своих полномочий было предложено заняться разработкой избирательного закона о Государственном совете [11]. Республиканцы выступили решительно против этих предложений.

Тогда О. Барро обвинил депутатов Учредительного собрания в том, что они после обнародования Конституции не выполнили своих прямых обязанностей: не приняли органические законы. Депутаты потребовали, чтобы он покинул зал заседаний. А попытка большинства Учредительного собрания добиться отставки правительства О. Барро не увенчалась успехом, встретив решительное сопротивление президента [7, р.2].

25 января 1849 депутат Греви решил вновь потребовать отвергнуть предложение Рато, но это не принесло результатов. Тогда 29 января республиканская часть Национальной гвардии и члены Парижских клубов выступили в поддержку Учредительного собрания. Одновременно, не предупредив А. Марраста, который был президентом Учредительного собрания, генерал Шангарнье начал сосредотачивать правительственные войска вокруг Бурбонского дворца. Правительство оправдывало свои действия тем, что Республике угрожает опасность. В Париже и еще нескольких городах начались беспорядки, однако большая часть войска оказалась на стороне правительства, и это сыграло решающую роль. Из 821 депутата за предложение Рато проголосовало 416 человек, против - 405 [15]. Затем, в феврале было внесено еще несколько предложений, ускоряющих роспуск Учредительного собрания. Эти предложения нашли отклик не только у монархистов, но и у части умеренных республиканцев.

После того, как дни Учредительного собрания были сочтены, дело дошло и до политических клубов, которые виделись правительству как важные рычаги оппозиции. Было решено разработать закон о запрещении части клубов. 27 января 1849 года был опубликован проект закона о клубах, который начинался со слов: "Клубы запрещаются" [8, р.1]. 19 марта 1849 года в Учредительном собрании состоялись дебаты по поводу проекта.

Но из 737 присутствующих за запрещение клубов проголосовали 378 депутатов, а против - 359 [14, р.1].

Таким образом, закон о запрещении клубов нанес сильнейший удар по всему демократическому движению, правительство отняло у оппозиции самое мощное оружие, с помощью которого она могла вести самостоятельную борьбу, выдвигать свои экономические и политические требования. Закон стал отправной точкой для принятия серии других антидемократических актов. Новое Законодательное собрание приняло закон о печати, согласно которому залог с журналов полагался в 24 000 франков, что было неподъемной суммой для рабочей и социалистической прессы, надлежало вести строгий полицейский контроль над книжной и газетной торговлей, предусматривались суровые наказания за преступления печати, а также депутатам запрещалось быть ответственными редакторами журналов. Спустя год был принят новый избирательный закон, который установил трехлетний ценз оседлости, и из-за этого около 3 млн человек лишились избирательных прав. В результате всех этих действий демократические завоевания Революции 1848 года были практически утеряны.

Список литературы