Металлургические комплексы на поселениях позднего бронзового века Уральско-Мугоджарского горно-металлургического центра

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Металлургические комплексы на поселениях позднего бронзового века Уральско-Мугоджарского горно-металлургического центра

Фомичев Александр Викторович

Одним из источников по реконструкции древнего металлургического производства в пределах Уральско-Мугоджарского горно-металлургического центра выступают материалы, полученные с поселенческих памятников. На поселениях выделяются специализированные производственные площадки и постройки, в пределах которых производили основные металлопроизводственные операции. В данной статье обобщаются материалы с памятников, расположенных в Восточном Оренбуржье, и дается характеристика основных типов металлургических комплексов.

Ключевые слова и фразы: поздний бронзовый век; алакульская культура; археометаллургия; горное дело и металлургия; историко-культурные реконструкции; поселение; хозяйственно-культурные комплексы; металлургические комплексы; Восточное Оренбуржье.

постройка металлургический комплекс выплавка

Выделение Уральско-Мугоджарского горно-металлургического центра и связанного с ним очага металлургии поставило новые задачи по изучению организации металлопроизводства в хозяйстве населения алакульской культуры [24; 25; 26].

Наиболее исследованной с точки зрения археометаллургии выступает северная периферия центра, где известны три рудника, на которых в бронзовом веке велась добыча меди: Еленовский, Ушкаттинский и Ишкининский [4, с. 177-180, рис. 1; 5, с. 106-109; 13, с. 95; 32]. Рядом с древними рудниками зафиксированы различные категории памятников археологии, образующие горно-металлургические комплексы [21; 25]. Значительное количество следов металлопроизводственной деятельности на поселенческих памятниках региона отмечал А. А. Формозов [29, с. 117-119]. По итогам исследований в 60-х гг. ХХ в. Е. Е. Кузьмина высказала мнение о возможном выделении одного из важнейших металлургических центров, действовавших на базе Ушкаттинского и Еленовского рудников [10, с. 92; 12, с. 150].

Наиболее масштабные археологические раскопки проводились на поселениях Ушкатта I, II, Шандаша, Кудук-сай, которые находятся в Восточном Оренбуржье в бассейне р. Камсак. В ходе полевых исследований на этих поселенческих памятниках были выявлены специализированные участки, связанные с металлопроизводственной деятельностью населения, осваивающего доступные для разработки в древности месторождения меди.

Среди металлургических комплексов по характеру устройства можно выделить два основных типа: производственные постройки и открытые площадки.

Производственные постройки представляли собой либо отдельные конструкции, либо примыкали к жилым помещениям в виде пристроек. Отдельно стоящие производственные постройки были изучены на поселениях Ушкатта I и Шандаша I. В ходе раскопок конструкции № 2 на поселении Ушкатта I были обнаружены два очага, различных по устройству, один из них мог использоваться при металлургических операциях. В пределах постройки на отдельных участках фиксировались уголь, золистые пятна, фрагменты металлургического шлака и медная руда. Также здесь были обнаружены орудия труда из камня: пест, наковальни, которые можно отнести к категории металлургических [15, с. 1-8].

Наиболее выразительна постройка № 2 с поселения Шандаша I. Она представляла собой полуземлянку глубиной до 1-1,1 м в северной части конструкции и 0,35-0,4 м в южной части, неправильной прямоугольной формы 18 х 8,2 м, вход располагался в центре южной стены. С востока и запада к стенам конструкции примыкали зольники мощностью до 0,6-0,7 м, заполнение зольников представлено мягким суглинком, насыщенным золой.

В пределах постройки располагались шесть очагов различной конструкции, два из которых имели металлургическое назначение. Очаги имели вид углубленной траншеи длиной 4,5 м, шириной 1-1,2 м, глубиной до 0,25 м, обложенной каменными плитками и разделенной ими на несколько отсеков. Заполнение очагов золистое, с включением угля и металлургических шлаков.

В южной части восточного зольника была сделана находка обломков керамического сопла. А в развале западной стены постройки обнаружен обломок каменной литейной формы (9,8 х 9,7 см) для отливки ножа с выемками у основания [9, с. 100-103, рис. 29; 18, с. 59-64; 19, с. 16; 20, с. 1-10].

На поселении Ушкатта II была изучена постройка № 2 прямоугольных очертаний размером 25 х 9 кв. м, с северо-востока и северо-запада к основной конструкции примыкали пристройки. Северо-западная пристройка не имела сообщения с основным помещением, здесь в насыщенном золистом заполнении наряду с традиционными находками керамики были обнаружены медная руда, металлургический шлак, капли меди, а также фрагмент керамики с ошлакованными краями (вероятно, обломок тигля) и фрагменты глиняного сопла [11, с. 9-11, 15; 16, с. 72, 75; 17, с. 23-28].

Производственные площадки (плавильный двор) обычно размещались на особых выделенных участках поселения, здесь же сосредотачивались теплотехнические сооружения, связанные с выплавкой металла из руд, группировались многочисленные следы отходов металлургической деятельности. Следы каких-либо перекрытий или построек здесь отсутствуют, однако исключать их присутствие в древности оснований нет.

Наиболее показательная производственная площадка была исследована на поселении Кудук-сай. Здесь в центральной части поселения, частично разрушенной оврагом, выявлен участок, на котором локализовались очаги и остатки дымохода, предположительно связанные с металлургическим производством.

В западном борту оврага был расчищен колодец глубиной до 2,49 м. Внутренняя поверхность колодца была обложена крупным камнем и плитами, за исключением придонной части. Заполнение колодца представлено прокаленным грунтом с включением обожженных костей, фрагментов керамики и шлака. В юго-восточном направлении от колодца отходил дымоход (примыкавшая к колодцу часть была разрушена оврагом), длиной в сохранившейся части 5,4 м. Дымоход был обложен крупными брусковидными и плоскими каменными плитами.

В 1,4 м к северо-западу от колодца располагался очаг № 1 овальной формы (максимальная глубина 0,53 м), в восточной части очага имелся уступ глубиной до 0,2 м. В углубленной части были обнаружены каменные плитки, развалы четырех сосудов. На наклонных стенках очага следы шлака и сплесков меди. Особый интерес представляет фрагмент стенки крупного толстостенного сосуда, края которого ошлакованы, вероятно, он служил тиглем.

К западу от очага было найдено глиняное сопло (длина 11,3 см, диаметр в широкой части 2,7 см), с обломанным краем, оно имело цилиндрическую форму, сужающуюся к одному из краев, на сломе прослежена примесь медной руды в тесте [27; 28, с. 143-144].

Производственные постройки встречаются также на поселениях алакульской культуры позднего бронзового века соседних областей. В степном Притоболье они были изучены на поселениях Садчиковское (жилище № 2), Алексеевское (жилище № 6), как и в Восточном Оренбуржье, в них размещались очаги различных типов, фрагменты шлаков, обломки руды и орудия металлургии и горного дела [6 с. 105, 106; 7 с. 168-176]. Легкие наземные конструкции, связанные с металлопроизводством, были изучены и в Центральном Казахстане на поселении Атасу [8, с. 6-8]. Среди памятников срубной культуры схожий металлургический комплекс был исследован на поселении Липовый овраг в Поволжье [2].

Производственные площадки, на которых размещались очаги и печи для плавки металла, вероятно, на некоторых присутствовали легкие наземные конструкции, защищавшие мастеров от солнечных лучей и осадков, были обследованы на поселениях алакульской культуры Южного Урала Мирный II и Сарафановское II в Южном Зауралье [22, с. 45; 30, с. 92-94]. В Южном Приуралье «плавильный двор» был исследован на селище срубной культуры Горный [31, с. 76-81].

О металлопроизводственном назначении подобных комплексов кроме отходов металлургического производства свидетельствуют и орудия труда. Они подразделяются на орудия металлургии и орудия кузнечного дела. К первой категории следует отнести находки тиглей и сопел, ко второй - различные виды молотов и наковален. Тигли представлены ошлакованными фрагментами сосудов с поселений Ушкатта I, Кудук-сай. Данный тип тиглей, изготовленных из бывших в употреблении бытовых сосудов, достаточно широко распространен в пределах степной зоны Северной Евразии [3, с. 249; 14, с. 70; 23, с. 114-115]. Сопла являются неотъемлемой частью металлургических мехов. Они найдены в виде фрагментов с поселений Шандаша I, Ушкатта II и целого - с поселения Кудук-сай. Аналогии находок сопел происходят с поселений позднего бронзового века Хакасско-Минусинской котловины и Центрального Казахстана [8, с. 67; 14, с. 70; 23, с. 106]. Отливка изделий осуществлялась в литейных формах, но данный тип изделий встречается редко и изготавливался из подручного каменного материала. На поселениях Уральско-Мугоджарского региона известны всего две находки: формочка для отливки стержневидных изделий с поселения Кудук-сай и фрагмент каменной формы для отливки двулезвийного ножа с поселения Шандаша I. Негативное изображение на литейной форме с поселения Шандаша I в целом характерно для двулезвийных металлических ножей, происходящих с памятников андроновской культурно-исторической общности [1, с. 24, 25, рис. 23].

Таким образом, присутствие на поселениях специализированных построек и участков, в пределах которых осуществлялась выплавка металла, его дальнейшая обработка, находки орудий труда металлургии и металлообработки, изделий из металла свидетельствуют о важной роли этой отрасли в хозяйственной деятельности для населения региона и выделении особых групп, занятых в металлопроизводстве.

Список литературы

Аванесова Н. А. Культура пастушеских племен эпохи бронзы азиатской части СССР. Ташкент: Фан, 1991. 201 с.

Агапов С. А., Иванов А. Ю. Металлообрабатывающий комплекс поселения Липовый овраг // Поселения срубной общности. Воронеж: Издательство Воронежского университета, 1989. С. 133-143.

Григорьев С. А. Металлургическое производство в Северной Евразии в эпоху бронзы. Челябинск: Цицеро, 2013. 660 с.

Зайков В. В., Юминов А. М., Анкушев М. Н., Ткачев В. В., Носкевич В. В., Епимахов А. В. Горно-металлургические центры в Зауралье и в Мугоджарах // Известия Иркутского государственного института. Серия «Геоархеология. Этнология. Археология». 2013. № 1. С. 174-195.

Зайков В. В., Юминов А. М., Дунаев А. Ю., Зданович Г. Б., Григорьев С. А. Геолого-минералогические исследования древних медных рудников на Южном Урале // Археология, этнография и антропология Евразии. 2005. № 4. С. 101-114.

Кривцова-Гракова О. А. Алексеевское поселение и могильник // Труды Государственного исторического музея. 1948. Вып. XVIII. С. 59-172.

Кривцова-Гракова О. А. Садчиковское поселение (раскопки 1948 г.) // Материалы и исследования по археологии СССР. 1951. № 21. С. 152-181.

Кузнецова Э. Ф., Тепловодская Т. М. Древняя металлургия и гончарство Центрального Казахстана. Алматы: Гылым, 1994. 207 с.

Кузьмина Е. Е. Андроновское поселение и могильник Шандаша // Краткие сообщения Института археологии. 1964. Вып. 98. С. 100-106.

Кузьмина Е. Е. Археологическое обследование памятников Еленовского археологического микрорайона андроновской культуры // Краткие сообщения Института археологии. 1962. Вып. 88. С. 84-92. 11. Кузьмина Е. Е. Новый тип андроновского жилища в Оренбургской области // Вопросы археологии Урала. 1962. № 2. С. 9-15.

Кузьмина Е. Е. Откуда пришли индоарии? Материальная культура андроновской общности и происхождение индоиранцев. М.: Калина, 1994. 461 с.

Малютин В. Л. Новый район медных месторождений в Чкаловской области // Советская геология. 1940. № 10. С. 89-99.

Маргулан А. Х. Собрание сочинений: в 14-ти т. Алматы: Дайк-Пресс, 2001. Т. 2. 144 с.

Научно-отраслевой архив Института археологии Российской академии наук (НОА ИА РАН). Ф. 1. Р-1. № 436.

НОА ИА РАН. Ф. 1. Р-1. № 1938.

НОА ИА РАН. Ф. 1. Р-1. № 2100.

НОА ИА РАН. Ф. 1. Р-1. № 2372.

НОА ИА РАН. Ф. 1. Р-1. № 2500.

НОА ИА РАН. Ф. 1. Р-1. № 3081.

Сальников К. В., Новиченко А. С. Памятники эпохи бронзы в Домбаровском районе Оренбургской области // Советская археология. 1962. № 2. С. 124-133.

Стефанов В. И. Поселения алакульской культуры Южного Урала // Материалы по археологии и этнографии Южного Урала. Челябинск: ТО «Каменный пояс», 1996. С. 43-63. 23. Сунчугашев Я. И. Древнейшие рудники и памятники ранней металлургии в Хакасско-Минусинской котловине.

М.: Наука, 1975. 174 с.

Ткачев В. В. Горное дело и металлургия меди в Уральско-Мугоджарском регионе в позднем бронзовом веке // Известия Самарского научного центра Российской академии наук. 2010. Т. 12. № 2. С. 268-271.

Ткачев В. В. Горно-металлургические комплексы в системе археометаллургической таксономии (по материалам памятников позднего бронзового века Уральско-Мугоджарского региона) // Вестник Челябинского государственного университета. Серия «История». 2009. Вып. 38. С. 5-10.

Ткачев В. В. Уральско-Мугоджарский горно-металлургический центр эпохи поздней бронзы // Российская археология. 2011. № 2. С. 43-55.

Фомичев А. В. Металлургический комплекс на поселении Кудук-сай в Еленовско-Ушкаттинском археологическом микрорайоне // Штрихи к портретам минувших эпох. Археология, история, этнография. Зимовники: Зимовниковский краеведческий музей, 2014. Кн. I (MMXIV). С. 293-300.

Фомичев А. В. Поселения эпохи поздней бронзы в бассейне р. Киимбай в Восточном Оренбуржье // Археологические памятники Оренбуржья. 2012. Вып. 10. С. 140-146.

Формозов А. А. Археологические памятники в районе Орска // Краткие сообщения Института истории материальной культуры. 1951. Вып. XXXVI. С. 115-121.

Чебакова Т. И. Андроновские поселения верховьев р. Увельки // Вопросы археологии Урала. 1975. № 13. С. 92-108.

Черных Е. Н., Лебедева Е. Ю., Журбин И. В., Лопес-Саец Х. А., Лопес-Гарсия П., Мартинес-Наваррете М. И. Н. Каргалы. М.: Языки славянской культуры, 2004. T. II. Горный - поселение эпохи поздней бронзы. 184 с.

Юминов А. М., Умрихин С. М. Ушкаттинский рудник эпохи поздней бронзы // Вопросы истории и археологии Западного Казахстана. 2008. № 1. С. 286-297.

Размещено на Allbest.ru