Акт С. Портера о наркофермах 1929 года

Размещено на http://www.allbest.ru/

Саратовский государственный университет имени Н.Г. Чернышевского

Кафедра общей и социальной психологии

Акт С. Портера о наркофермах 1929 года

кандидат социологических наук, доцент

Ставропольский Юлий Владимирович

Аннотация

правоприменение терапевт наркотик пациент

Верховным судом США утверждалось, что легитимная медицинская практика не может включать в себя прописывание наркотиков пациентам просто в силу наличия у пациентов зависимости, не имея в виду лечения таковой. Минфин США воспользовался этим решением Верховного суда США, чтобы усилить правоприменение в отношении терапевтов, распространявших наркотики пациентам в целях «удовлетворения их аппетита к наркотикам». К концу двадцатых годов в федеральных тюрьмах по обвинению в нарушении Антинаркотического акта Ф. Б. Харрисона сидело больше заключенных, чем по любой другой статье. Депутат палаты представителей Стивен Портер от республиканской партии выступил с предложением о создании федеральных наркоферм, на которых наркоманы, осуждённые по Акту Ф. Б. Харрисона, могли бы проживать и лечиться от наркозависимости.

Ключевые слова: Верховный суд, запрещение, наркотик, правоприменение, решение

Не дав смутить себя спорными судебными решениями, Минфин США продолжил свои усилия по регулированию на практике оборота рецептов в отношении врачей и фармацевтов, прикрывая их правоприменением налогового законодательства. Наконец, в 1919 году Верховный суд США, рассматривая дело Соединённых Штатов против Доремуса, открыто заявил о том, что Антинаркотический акт Ф. Б. Харрисона представляет собой легитимный налоговый инструмент, соответствующий федеральным полномочиям по контролю за тем, каким образом врачи-терапевты будут распространять наркотики.

В «Джастис Дей» писали, что, если действующее законодательство находится в каких-либо разумных отношениях с осуществлением налоговых полномочий, определённых Конституцией США, то нельзя лишать их юридической силы из-за надуманных мотивов. Нельзя объявлять законодательный акт неконституционным, потому что его действие позволяет достигать иных целей, а также увеличивает налоговые поступления [1].

В рассматривавшемся параллельно деле Вебба против Соединённых Штатов, решение по которому Верховный суд США вынес в один день с решением по делу Соединённых Штатов против Доремуса, судом утверждалось, что легитимная медицинская практика не может включать в себя прописывание наркотиков пациентам просто в силу наличия у пациентов зависимости, не имея в виду лечения таковой. Дело Вебба возникло из того, что врача арестовали и привлекли за продажу наркоманам нескольких тысяч рецептов. Верховный суд США большинством голосов пришёл к окончательному заключению о том, что подобный порядок обращения с врачебными рецептами на морфин является настолько явным извращением смысла, что не требует никаких дискуссий по данному вопросу [2]. Минфин США воспользовался этим решением Верховного суда США, чтобы усилить правоприменение в отношении терапевтов, распространявших наркотики пациентам в целях «удовлетворения их аппетита к наркотикам».

На протяжении того короткого периода времени, на который Верховный суд США расширил своё толкование объёма юрисдикции Антинаркотического акта Ф. Б. Харрисона, в мире и в самих Соединённых Штатах случились драматические события, которые серьёзно подорвали в американцах ощущения разумности и уверенности. С 1914 по 1918 гг. в Европе бушевала мировая война. В Соединённых Штатах была принята восемнадцатая поправка, вводившая государственное запрещение алкоголя в США. Прогрессивная эра эгалитаризма среднего класса быстро превращалась в достояние истории. Движение за либерализацию, олицетворяемое Лафоллетом, Теодором Рузвельтом и Вудро Вильсоном, вырождалось в неотёсанный и нетерпимый национализм. Америку охватил страх анархии и коммунизма, вызванный большевистской революцией. К 1919 году американцы утратили былую мягкость по отношению к любым национальным угрозам. Употребление наркотиков было демонизировано в качестве антиобщественного зла, несущего личное вырождение. Общественность оказалась настроена решительно против любых попыток далее мириться с этим пороком. Запретительные настроения усилились, и затрагивали уже не только алкоголь и наркотики. Появились сторонники запрещения табака. В 1921 году сигареты были запрещены в четырнадцати штатах, а ещё в двадцати восьми штатах законодательные собрания вовсю обсуждали законопроекты о запрещении сигарет.

Минфин США продолжил гнуть свою запретительную линию перед Верховным судом США, и в 1922 году обеспечил новый судебный прецедент в деле Соединённых Штатов против Бермана. Конкретно, решением по делу Бермана признавалось, что Минфин США считает незаконным прописывание врачами наркотиков тем наркозависимым, чей единственный недуг состоит лишь в наркозависимости. Решение Верховного суда США одобрило занятую Минфином США позицию, в соответствии с которой прописывание наркотика наркозависимому de facto представляло собой уголовно наказуемое деяние, независимо от того, намеренно оно либо терапевт поступил так из благих побуждений.

В 1925 году Верховный суд США при рассмотрении дела Линдера против Соединённых Штатов отступил от собственного решения по делу Бермана, единодушно провозгласив, что не следует расценивать в качестве указания мнение о том, что врач-терапевт, действующий bona fide и в соответствии с честными медицинскими стандартами никогда не может дать наркозависимому умеренную дозу наркотика для личного употребления с целью облегчить его состояние, вызванное наркозависимостью. Налоговое правоприменение не имеет в данном случае категорической силы, а если Акт Ф. Б. Харрисона обладает правомочностью в указанном объёме, то этим он неизбежно создаёт серьёзные конституционные осложнения. Верховный суд США также выразил собственное мнение о том, что наркозависимость является болезнью, и что облегчение состояния, вызванного наркозависимостью, с медицинской точки зрения является адекватным.

Однако, в краткий период между решением по делу Бермана и решением по делу Линдера, жребий оказался брошен, и демарш Верховного суда США мало отразился на государственной правоприменительной антинаркотической политике. Практика пунитивного правоприменения Минфина США настолько укоренилась к 1925 году, что мало кто дерзал оспорить действия Минфина США через политические либо судебные органы, а власть предержащие мало что могли поделать. Отсутствие последствий у решения по делу Линдера свидетельствует о том, насколько укоренились антинаркотические настроения в американской политике за совсем короткое время, что даже перемены в общественно-политической атмосфере не позволили Конгрессу задействовать собственные политические полномочия и остудить страсти, кипевшие в ту эпоху. Во всяком случае, фундамент для государственного запрещения наркотиков оказался крепким и существует до наших дней.

Сомнения в отношении конституционности и разумности Антинаркоти-ческого акта Ф. Б. Харрисона продолжались все двадцатые годы. Однако, в 1928 году Верховный суд США отчасти урегулировал вопрос, конкретно признав конституционность данного Акта. К тому времени по всей стране широко развернулась полемика в отношении запрещения алкоголя, но по поводу Акта Ф. Б. Харрисона, за исключением постоянных разногласий между врачебным сообществом и федеральным правительством, практически никто не возражал.

Строгое правоприменение Антинаркотического акта Ф. Б. Харрисона переполнило тюрьмы. Потребовались альтернативные виды заключения. К концу двадцатых годов в федеральных тюрьмах по обвинению в нарушении Антинаркотического акта Ф. Б. Харрисона сидело больше заключенных, чем по любой другой статье. Депутат палаты представителей Конгресса США Стивен Портер, представлявший штат Пенсильвания от республиканской партии, председатель комитета палаты по международным делам, проявил себя новым лидером в борьбе с наркотиками, выступив с предложением о создании федеральных наркоферм, на которых наркоманы, осуждённые по Акту Ф. Б. Харрисона, могли бы проживать и лечиться от наркозависимости. В 1929 году президент США Кулидж подписал Акт Портера о наркофермах, придав ему законную силу. Были созданы две наркофермы, одна в Лексингтоне, штат Кентукки, другая в Форте Ворф, штат Техас.

Вдогонку успеху своего законопроекта о наркофермах, депутат С. Портер обратил внимание на создание нового государственного ведомства, ответственного за правоприменение Антинаркотического акта Ф. Б. Харрисона. С. Портер желал учредить особое ведомство по антинаркотическому правоприменению, которое, во-первых, повело бы позиционную войну против бюрократов, а, во-вторых, достойно представляло бы Соединённые Штаты на международных конференциях. В итоге в 1930 году Конгресс США создал Бюро по наркотикам, которое вошло в структуру Минфина США, а первым заведующим Бюро министр финансов Эндрю Мэллон назначил своего племянника Гарри Энслингера. Не в полной мере оценённое современниками, назначение Г. Энслингера оказалось весьма знаменательным событием, ибо ему суждено было стать выдающейся и крайне влиятельной персоной в истории американской политики контроля за незаконным оборотом наркотиков.

Библиографический список

1. United States v. Doremus, 249 U.S. 86, 93, 94 (1919).

2. Webb v. United States, 249 U.S. 96 (1919).

Размещено на Allbest.ru