Размещено на http://www.allbest.ru/

Влияние Февральской революции 1917 года на формирование чехословацких воинских частей в оценке чехословацкой легионерской литературы

Валиахметов Альберт Наилевич, к.и.н., доцент

Казанский (Приволжский) федеральный университет

Статья посвящена комплексному исследованию того, как чехословацкая легионерская литература 1920-1930-х годов оценивала влияние Февральской революции в России на формирование чехословацких воинских частей в 1917 году. Первые историки Чехословацкого корпуса приветствовали революцию с точки зрения своих политических взглядов и с точки зрения того, как она повлияла на чехословацкое национально-освободительное движение в России. Общая оценка этого влияния была позитивной, т.к. революция активизировала набор в чехословацкие воинские формирования; однако были и негативные факторы (позиция А. Ф. Керенского, угроза втягивания в гражданскую войну в России).

Ключевые слова и фразы: Февральская революция 1917 года; Чехословацкий легион в России (Чехословацкий корпус в России); чехословацкие легионеры; легионерская литература; историография; историки.

чехословацкий воинский февральский революция

Проблема «Революция 1917 года и Чехословацкий легион в России» являлась объектом исследования в отечественной [1; 5-7] и зарубежной (прежде всего, в чешской) историографии [3; 4; 18]. З. С. Ненашева «останавливается прежде всего на влиянии первой революционной волны на трансформацию характера чешской заграничной акции» [7, с. 88]. Я. Вацулик изучает реакцию «русских чехов» на революцию 1917 года и деятельность чехословацких организаций в России в 1917 году [4]. В статье Н. А. Бондаренко характеризуются размышления первого президента Чехословацкой Республики и лидера чехословацкого национально-освободительного движения за границей Т. Г. Масарика о России и русской революции [1]. В современной чешской науке предпринимаются попытки интер- и мультидисциплинарного исследования, синтеза и комплекса разнородных подходов в отношении Русской революции 1917 года [28, p. 54]. Этой проблеме, например, был посвящен отдельный выпуск журнала “Nova rusistika” (2014. Vol. VII. Iss. 1), который издает Университет Масарика (г. Брно). Авторы сборника статей «Интерпретация русской революции 1917», изданного в Чехии в 2008 году, рассматривают то, как «революция толковалась, изучалась, критиковалась ивосхвалялась на протяжении ХХ века как за границей, так и в чешских землях» [18, s. 5]. Например, в этом сборнике есть статья Р. Влчека «Русская революция и Т. Г. Масарик. К корням интерпретации русских революций 1917 года в чешской среде» [Ibidem, s. 9-26], а также статья Я. Вацулика о русских чехах накануне и в ходе революции 1917 года [Ibidem, s. 27-46].

В последние годы несколько крупных публикаций, посвященных чехословацким легионерам в России в1918-1920 годах, были изданы в Саратове. Прежде всего, это монография А. Г. Рыбкова «Чехословацкий корпус в Поволжье: 1918 год. Исторические очерки» [10], а также сборник «Чехословацкий корпус в Поволжье. 1918-1920 годы: документы и материалы» [14]. Сюжет о чехословацких легионерах в России в 1917 году можно встретить в коллективной монографии «1917 год в истории России» [13, с. 90-115]. В статьях саратовских историков основное внимание было уделено пребыванию Чехословацкого корпуса в Поволжье в1918 году и его участию в боевых действиях [9; 11; 12]. Следует также упомянуть кандидатскую диссертацию М. А. Васильченко [2].

Специальных историографических работ по теме не имеется. Данная статья призвана восполнить этот пробел. Цель исследования - выявить то, как в чехословацкой легионерской литературе оценивалось влияние Февральской революции в России на формирование чехословацких воинских частей в 1917 году.

Чехословацкая легионерская литература представляет собой сложный и неоднородный феномен, который включает в себя научную, мемуарную и художественную литературу. Однако, несмотря на эту неоднородность, можно говорить о нем как о едином комплексе, для которого характерна определенная общность. Во-первых, это общность происхождения: авторами работ были солдаты и генералы, служащие и политики, которые имели непосредственное отношение к Чехословацкому легиону в России; это были большей частью непрофессиональные историки. Во-вторых, время существования: межвоенная Чехословакия (точнее, период Первой Чехословацкой Республики, 1918-1938), при этом первые труды стали появляться в 1918 году еще в недрах Чехословацкого легиона, когда он находился в России. В-третьих, это схожесть взглядов: чехословацкие легионеры считали, что решающую роль в деле образования Первой Чехословацкой Республики сыграла деятельность чехословацкого национально-освободительного движения за границей и особенно в России; лидером этого движения был объявлен первый президент Чехословакии Т. Г. Масарик.

Отдельные очерки, посвященные русской революции, есть, например, в сочинениях историка Й. Куделя [21, s. 30-36, 100-105]. В легионерской литературе эта проблема рассматривалась не отдельно и самостоятельно, а скорее в общем контексте развития чехословацкого национально-освободительного движения.

Один из первых историков Чехословацкого легиона в России Ф. Штейдлер отмечал, что Февральская революция имела «для развития чехословацкого движения на Руси решающее значение» [31, s. 32].

Историк Я. Папоушек констатировал, что при старом (царском) режиме в силу объективных и субъективных причин возникали трудности, которые мешали росту численности дружины, а затем и бригады, «после русской революции часть этих затруднений исчезла, и чехословацкая бригада не только возросла до размера дивизии, но возник ещё зародыш и второй дивизии» [8, с. 4]. Историк В. Доразил прямо пишет, что «самодержавная Россия» своими действиями мешала «росту чехословацкой добровольческой армии, посвоей сути демократической» [17, s. 49].

Уже 3 марта 1917 года председатель Правления Союза чешско-словацких обществ в России В. Вондрак в телеграмме, адресованной главе Временного правительства Г. Е. Львову, поприветствовал «доблестных спасителей родины», которые осуществили «величайший в истории человечества подвиг переустройства государства» [15, с.646]. В легионерской литературе содержатся многочисленные свидетельства того, что Февральскую революцию чехословацкие легионеры «встретили радостно и приветствовали с воодушевлением» [23, s. 9]. В первые дни после переворота в лагерях военнопленных среди чехословаков наблюдались воодушевление и энтузиазм, а на имя Г. Е. Львова и П. Н. Милюкова направлялись телеграммы с поздравлениями и с просьбой «использовать чехословацких военнопленных на пользу возрождающейся России на фронте и в тылу» [31, s. 32]. В первые дни после революции легионеры «были ещё безумными энтузиастами.“Республика” нас опьянила» [16, s. 79]. После Февральской революции участники чехословацкого революционного движения в России были переполнены радостью и энтузиазмом, как и Россия в целом[21, s. 32]. Современный чешский историк Я. Вацулик констатирует, что «среди радостно приветствовавших Февральскую революцию были и русские чехи» [4, с. 65].

В ходе проведенного исследования были выделены два уровня восприятия чехословацкой легионерской литературой Февральской революции.

Первый уровень восприятия: оценка Февральской революции с точки зрения того, что она дала России.

Чехословацкие легионеры были рады тому, что Россия освободилась от «ига абсолютизма» и встала на путь демократического развития. 15 марта 1919 года в газете «Чехословацкий дневник», которая в то время издавалась в Омске, в статье «Вторая годовщина русской революции» было выражено убеждение, что «возрожденная от ига абсолютизма, Россия с увеличенной силой отразит неприятеля и внесет свой вклад в достижение истинно справедливого мира» [27, s. 190-191]. Легионеры считали, что «Февральская буржуазная революция была переворотом народным, патриотическим» [32, s. 14]. Чешские военнопленные в лагерях (например, в Березовке) встретили «русскую мартовскую революцию» «с радостью; было нам прежде горько, что мы принимаем помощь в борьбе за свободу от русской власти, которая сама все попытки о конституции, не говоря уже о свободе отдельных народов, жестоко подавляла» [25, s. 54]. Р. Медек (писатель) и В. Голечек (журналист) - составители многотомной хроники чехословацкого революционного движения в России в 1914-1920-х годах - отмечали, что чехословацкие легионеры в России «твердо верили, что пробил час конечной победы: что русская революция будет не только радостной победой демократии, но и поражением германофильской русской правящей группировки, а также гарантией скорого исполнения великих чаяний чехословацкого национально-освободительного движения: национальной самостоятельности и независимости» [24, s. 12]. Революцию приветствовал и находящийся в тот момент в Лондоне Т. Г. Масарик [7, с. 89]. Очевидно, что в этом смысле чехословаки в России действовали и понимали революцию достаточно единодушно: «…поражает слаженность действий большого числа инициативных групп военнопленных в лагерях, на производстве, в сельском хозяйстве и гражданского населения чешского происхождения (от Ишима Тобольской губернии до прифронтовой зоны), разбросанных по огромной территории Российской империи» [Там же, с. 91-92].

Второй уровень восприятия: оценка Февральской революции с точки зрения того, что она дала чехословацкому национально-освободительному движению в России.

Чехословацкие легионеры видели в Февральской революции своеобразный пример для себя. В статье «Вторая годовщина русской революции» она называлась «великой школой политики, ободрением и предупреждением» [27, s. 192].

Профессор П. Макса - заместитель председателя Чехословацкого Народного Совета в Петрограде - впервые дни революции произнес речь, в которой «прославлял и восхвалял русских за то, что они сделали. Увещевал нас, чехов, чтобы мы готовились сделать то же самое» [16, s. 79]. Сходные настроения, судя по воспоминаниям, были и у чехов, которые трудились на заводах: «Мы прославляли русскую революцию под своим собственным знаменем и ходили за русскими» [Ibidem, s. 80].

Чехословацкие легионеры надеялись, что при новой власти исчезнут все затруднения, которые препятствовали созданию чехословацких воинских частей. Этот контекст был наиболее важным для них.

Старый режим ассоциировался у чехословацких легионеров с Германией, являвшейся союзницей Австро-Венгрии; в состав двуединой монархии входили чешские и словацкие земли. В среде легионеров ходили упорные слухи, что российское правительство ведет сепаратные переговоры с Германией [25, s. 54; 29, s. 8]. Падение царизма означало «уничтожение сильной германофильской партии» [32, s. 14]. Историк Ф. Штейдлер охарактеризовал свержение монархии в России как «победу русской патриотической демократии над германофильским и реакционным направлением царского режима, стремящимся совершить измену по отношению к славянству и союзникам заключением сепаратного мира с Германией» [31, s. 32].

Одним из благоприятных последствий Февральской революции в оценке легионерской литературы было то, что она способствовала перестановкам в руководстве чехословацких организаций в России: она «смела сцарским режимом и наш старый режим» [22, s. 5], в результате чего «реакционный элемент утратил почву под ногами, в то время как освобожденный революцией прогрессивный элемент из военнопленных усиливается…» [20, s. 18-19]. Своеобразным обобщением можно считать слова Й. Куделя о том, что Февральская революция «сорвала попытку старого режима разбить единство нашего заграничного движения и увести его часть в политическую и финансовую зависимость от царской власти» [21, s. 34]. По словам современного чешского историка Я. Вацулика, после свержения самодержавия в России руководство Союза чехословацких обществ в России «стало предметом нападок и критики за сотрудничество с царским режимом» [3, р. 147].

Чехословацкие легионеры и военнопленные возлагали особую надежду на новую власть в России. Они рассматривали нового министра иностранных дел П. Н. Милюкова как своего единомышленника в вопросе о продолжении войны [25, s. 54]. Легионеры верили, что «все трудности, с которыми сталкивались при старом режиме, будут теперь устранены и что они получат от республики подкрепление и помощь, которых им не хватало от царской власти» [16, s. 77]. От России они ожидали, прежде всего, того, что она «с реальными усилиями будет продолжать войну» [21, s. 32-33], что отвечало интересам чехословацкого национально-освободительного движения. Главное, на что рассчитывали чехословацкие легионеры, это то, что представители новой русской власти «поймут наш бой за свободу, что позволит нам развиваться еще больше» [Ibidem, s. 33].

Февральская революция дала чехословацкому национально-освободительному движению свободу в смысле проявления политических настроений и намерений. В резолюции Чехословацкой бригады от 7 (20) марта1917 года говорилось о самостоятельности Чехословацкого государства во главе с профессором Т. Г. Масариком [31, s. 33]. Теперь можно было без оглядки на царский режим «провозгласить главную цель своей борьбы: освобождение и объединение своего народа» [23, s. 8].

Однако подобная «политическая свобода» имела и свою оборотную сторону, а именно появление правого и левого крыла в чехословацком национально-освободительном движении: «Правые собирались на Дону вокруг русской контрреволюции и создали так называемую “Черную гвардию” Краля, левые в Киеве вокруг журнала “Свобода” (позднее в новой России) создали “Красную гвардию”» [20, s. 19-20]. В дальнейшем особую угрозу для чехословацкого национально-освободительного движения (в том виде, в котором это себе представлял Т. Г. Масарик) представляла агитация чехословацких коммунистов, которая могла угрожать целостности Чехословацкого легиона в России. По словам З. С. Ненашевой, «чешско-словацкие лидеры оказались перед лицом небывалой активности многих тысяч чехов и словаков» [7, с. 92].

Влияние Февральской революции на чехословацкое войско в России проявлялось иногда в весьма причудливых формах. Так, например, солдаты десятой роты долго спорили, не следует ли «из-за уважения к русским» убрать с полкового знамени корону Святого Вацлава, которая размещалась на голове чешского льва. В итоге было решено оставить корону, которая «является символом нашей бывшей самостоятельности, а теперь и того, за что сражаемся» [26, s. 75].

Генерал В.В. Клецанда отмечал, что вокруг чехословацкого войска «царил хаос» и оно «приняло некоторые революционные формы, такие как комитеты и тому подобное, частично с той целью, чтобы можно было сосуществовать с русскими» [19, s. 8].

Под воздействием революции чехословацкое войско политизировалось: создавались ротные и полковые комитеты, но в отличие от русских частей чехословацкие сохраняли «свою военную крепость и цельность» [31, s. 45].

Одним из позитивных итогов Февральской революции для чехословацкого национально-освободительного движения стал стремительный рост численности чехословацких воинских частей в России: военнопленные массами писали заявления о вступлении в Чехословацкую бригаду [30, s. 70]. Историк Й. Куделя констатирует:«За полгода после революции к нам прибыло в три раза больше войска, чем мы могли создать за три с половиной года перед этим» [21, s. 34-35]. Он объяснял это тем, что революция облегчала агитацию и пропаганду среди военнопленных, а также тем, что «упразднение старого режима устранило причину, которая многих людей левых взглядов удерживала от вступления под наши знамена».

Таким образом, чехословацкая легионерская литература была достаточно единодушна в оценке Февральской революции в России. Первые историки Чехословацкого корпуса и рядовые легионеры приветствовали революцию, которая избавила Россию от «ига абсолютизма» и направила по пути демократического развития, т.к. это отвечало их собственным политическим убеждениям. К тому же они считали царское правительство «прогерманским» и видели в его действиях определенную угрозу для чехословацкого национально-освободительного движения в России.

Более важным по своей значимости в легионерской литературе признается то обстоятельство, что революция ликвидировала препятствия для пополнения чехословацких воинских формирований, упростила режим содержания военнопленных, облегчила агитацию среди них.

Первые историки фиксируют факт постепенного изменения отношения к Февральской революции, точнее кеё последствиям, в среде чехословацких легионеров. Причиной этого были как новые препятствия в деле формирования воинских частей (но теперь уже со стороны Временного правительства и персонально А. Ф. Керенского), так и складывающаяся в России после революции обстановка (дезорганизация армии, борьба политических партий и угроза гражданской войны, в которую чехословацкие части не хотели быть втянутыми).

Февральская революция в России многое дала чехословацкому национально-освободительному движению в России. Однако первоначальное воодушевление, вызванное революцией, постепенно сменилось разочарованием от её последствий: этот факт был отражен как в воспоминаниях рядовых легионеров, так и в легионерской литературе в целом.

Список источников

1. Бондаренко Н. А.Размышления чешского президента Т. Г. Масарика о России и русской революции // Актуальные вопросы изучения мировой культуры в контексте диалога цивилизаций: Россия - Запад - Восток: материалы международной научно-практической конференции «Славянская культура: истоки, традиции, взаимодействие. XVIII Кирилло-Мефодиевские чтения». Ярославль: Ремдер, 2017. С. 121-126.

2. Васильченко М. А.Чехословацкий корпус на территории Поволжья в 1918 г.: от нейтралитета к участию в гражданской войне: автореф. дисс. … к.и.н. Саратов, 2014. 26 с.

3. Вацулик Я.Председатель Союза чехословацких обществ на Руси д-р Вацлав Вондрак (1916-1917 гг.) // Nova rusistika. 2014. Vol. VII. Iss. 1. P. 139-150.

4. Вацулик Я.Русские чехи накануне и во время революции 1917 года // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия «История, филология». 2017. Т. 16. № 8. С. 61-71.

5. Ведерников М. В.Организованное политическое движение чехов в России накануне и в годы Первой мировой войны: автореф. дисс. … к.и.н. М., 2017. 36 с.

6. Ефименко А. Р.Чехословацкий корпус в составе русской армии и революционные события 1917 года // Военно-исторический журнал. 2010. № 6. С. 17-22.

7. Ненашева З. С.Чехи в России между двух революций: мечты, иллюзии и реальность // Современная Европа. 2017. № 7 (79). С. 88-97.

8. Папоушек Я. Чехословаки и Советы. Как произошло столкновение чехословацких легионов с Советами / авторизованный перевод с чешского Н. Ф. Мельниковой-Папоушковой. Прага: [Издание автора], 1928. 71 с.

9. Рыбков А. Г.«Зарубежная акция» Т. Г. Масарика и Чехословацкий корпус в России в 1918 году (на материалах Поволжья)// Вестник Саратовского государственного социально-экономического университета. 2016. № 1 (60). С. 53-57.

10. Рыбков А. Г.Чехословацкий корпус в Поволжье: 1918 год. Исторические очерки / под ред. Н. С. Яшина. Саратов: Саратовский социально-экономический институт (филиал) РЭУ им. Г. В. Плеханова, 2017. 220 с.

11. Рыбков А. Г., Демидова Е. И.Чехословацкий корпус в контексте военно-политических процессов России 1918 года (на материалах Поволжья) Вестник Саратовского государственного социально-экономического университета. 2013. № 5 (49). С. 147-149.

12. Рыбков А. Г., Маруцкий Э. С.Чехословацкий корпус в революционном Поволжье (источниковедческий анализ) // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2014. № 8 (46). Ч. 1. С. 139-141.

13. 1917 годв истории России/ под ред. С. Ю. Наумова. Саратов: Саратовский социально-экономический институт (филиал) РЭУ им. Г. В. Плеханова, 2017. 196 с.

14. Чехословацкий корпус в Поволжье. 1918-1920 годы: документы и материалы / сост. А. Г. Рыбков; под ред. С. Ю. Наумова, А. И. Демидовой. Саратов: Саратовский социально-экономический институт (филиал) РЭУ им. Г. В. Плеханова, 2017. 184 с.

15. Чешско-Словацкий (Чехословацкий) корпус. 1914-1920: документы и материалы. М.: Новалис, 2013. Т. 1. Чешскословацкие воинские формирования в России. 1914-1917 гг. 1016 с.

Размещено на Allbest.ru