НаучНый диалог. 2016 Выпуск № 9 (57) / 2016

Размещено на http://www.allbest.ru/

218

07.00.00 ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ И АРХЕОЛОГИЯ /

HISTORICAL SCIENCES AND ARCHEOLOGY № 9 (57) / 2016

217

УДК 94(470.54/.56.58)“16”

Научно-образовательного центра евразийских исследований, Южно-Уральский государственный университет

Материалы сыска тобольского дворянина Ивана Полозова 1695 года в свете вновь выявленных документов

Самигулов Гаяз Хамитович

Тем, кто занимается историей Урала и Западной Сибири XVII-- XVIII веков, достаточно хорошо известны материалы «Сыска тобольского дворянина Ивана Полозова», частично опубликованные в книге В. Шишонко «Пермская летопись» [Шишонко, 1887, с. 46--50] и в 1-й части «Материалов по истории Башкирской АССР» [Материалы …, 1936, с. 84--100]. Материалы эти часто цитируются, в том числе и автором этой публикации, и воспринимаются как информация, возможно, несколько тенденциозная, но заслуживающая доверия. Недавно выявленные источники показывают, что надо жестко дифференцировать различные блоки информации сыска Полозова, поскольку часть приведенных там сведений является фальсифицированной. Попытаемся реконструировать развитие ситуации с сыском Полозова, используя недавно выявленные документы, и обосновать высказанную точку зрения.

Необходимое пояснение: автор данной статьи, как и авторы цитируемых в тексте документов, использует в исследовании обозначения башкиры и татары, не сопровождая их какими-либо комментариями. По нашему убеждению, эти термины в рассматриваемый период не являются сугубо этническими обозначениями, а в лучшем случае этносословными. Иначе говоря, словом башкиры обозначалось ясачное население Уфимского уезда, а словом татары -- ясачное и служилое (преимущественно, тюркское) население Тюменского и Тобольского уездов [Самигулов, 2016] Более подробно этот вопрос рассматривается в статье, которая планируется к публикации в «Вестнике Томского университета» № 5 в 2016 году..

Анализ источников

Общее развитие ситуации по опубликованным источникам выглядит следующим образом: в 1694 году башкиры Ямагуза Аккузин «с товарыщи» подали на имя царя челобитную, в которой они жаловались на то, что ряд русских слобод и острогов поставлен на их землях [Материалы …, 1936, с. 96]. Поскольку это была далеко не первая челобитная такого рода, по распоряжению из Москвы был проведен сыск силами тобольского дворянина Ивана Полозова и подьячего Ивана Лапина. Результат этого сыска можно вкратце передать так: башкиры никогда к востоку от Уральского хребта не жили и появились здесь только после восстания 1662--1669 годов, остроги и слободы поставлены на государевых землях, а до постройки слобод и острогов этими землями владели ясачные и служилые татары. Подробнее результат сыска будет приведен в конце статьи.

Недавно в двух делах, хранящихся в Государственном архиве Пермского края (ГАПК), были обнаружены документы, излагающие более полную, чем в опубликованных вариантах, историю событий от челобитной башкир Улукатайской и Салзаутской (Сальютской) волостей до результатов сыска Полозова. Дела эти касаются той же темы земельных споров башкир, но уже во второй половине XVIII века и в начале XIX века. В них содержатся «справки», составленные в Сибирской губернской канцелярии, с изложением обстоятельств дела, разворачивавшихся в конце XVII века, начиная с изложения претензий башкир [ГАПК, ф. 177, оп. 2, д. 121, л. 90-- 94; Там же, д. 127, л. 36 об.--43 об.]. Данные справки позволяют несколько иначе взглянуть на эту историю и выстроить последовательность событий, включающую важные этапы, отсутствующие в опубликованных вариантах документов.

Достаточно детальная реконструкция ситуации возможна при использовании всех четырех источников -- двух опубликованных и двух вновь выявленных. В ходе дальнейшего повествования мы будем приводить большие цитаты из документов, поскольку это наиболее надежный способ донести информацию без искажений.

Итак, осенью 7203 года, то есть в 1694 году, башкиры Уфимского уезда Сибирской дороги Улукатайской и Салзаутской волостей Амагуза Аккузин, Якшимейка Корданов (Кордашев), Кошкильдей Канаева, Ябалачко Кучуков, Анчурка Анчуков подали челобитную, в которой говорилось об обидах, причиненных им русским населением. Вначале описывались заслуги их предков, в частности «о строении дедов Ямагускиных Шугуром Девлетарлолузовым (?), города Уфы и о наговоре (подговоре?) под высокодержавную руку блаженныя памяти великого государя Царя и Великого князя Михайла Феодоровича всей России касимовского царя Араслана Алексеевича, а за то де о пожаловании ево Шугура княжим именем. И о взятии в полон дяди ево Ямагускиным Куякялдеем Якшидевятевым своим особым полком приходившаго под го(суда)ревы городы войною Облада Девнея и о полонении царевича Канширя Облаевича с женою, сестрою, и з детми и черных калмык» [ГАПК, ф. 177, оп. 2, д. 127, л. 37]. Далее идет описание их вотчинных земель: «старинную прадедов и отцов их в Уфимском уезде вотчину, по рекам Ревле, Сысое (Сысерти - Г.С.), Исете и по речке Иремеле (Арамили), по озеру Оттару, по реке Синару, Багаряке, по озеру Савайку, по речке Марамке, по озеру Кокляну, по речке по Цечех (Тече), по озеру Чухояку, по озеру Аледи, по озеру Авелге (Уелги), по реке Миясе, по реке Каразылге, да по озеру Маяну» [ГАПК, ф. 177, оп. 2, д. 127, л. 37; Там же, ф. 177, оп. 2, д. 121, л. 90]. Башкиры жаловались на притеснения и разорения со стороны сибирских и тобольских людей и просили послать в Катайский острог «сыщика и воеводу», чтобы провести расследование о пришлых людях.

20 декабря 1894 года государи Иван Алексеевич и Петр Алексеевич «указали и бояры приговорили, тот Катайский острог и слободы Ременскую, Камышевку, Колчудан, Чулмакову, Бело Ярскую В «Пермской летописи» написано «Белозерскую» [Шишонко, 1887, с. 46]. и Исетскую, и деревни Багаряк и Алабугу ведать в приказе Казанского дворца потому, что тот острог и слободы и деревни в близости к Уфе и смежны с Уфимским уездом и башкирскими вотчинами и от Тобольска в дальном разстоянии, да и для того, чтобы ссор не было с башкирцами. Для приему того острогу, слобод и деревень и описи послать стольника Гаврила Тухачевского и острог, слободы и деревни, приказных людей принять и описать всех подлинно людей, что есть … и до их, великих государей, указу быть ему в том остроге и в убытках, и в разорении и в сметном убивстве против башкирского челобитья розыскать. И земли и бортные угодьи и всякия угодья уфимских башкирцов с теми новпоселенными слободами и деревнями развесть и размежевать по писцовому наказу. И тот розыск и межевые книги прислать в Казанский приказ» Напомним, что Уфимский уезд находился в ведении приказа Казанского дворца, а Тобольский, Тюменский, Верхотурский и пр. уезды к востоку от Уральского хребта -- в ведении Сибирского приказа. [ГАПК, ф. 177, оп. 2, д. 127, л. 37; Шишонко, 1887, с. 46]. И в публикации В. Шишонко, и в одном из цитированных вновь выявленных документов после этого фрагмента сразу начинается изложение результатов сыска Ивана Полозова, и, естественно, возникает полное ощущение, что вместо Г. Тухачевского розыск проводил И. Полозов и выявил полное несоответствие реальной ситуации обстоятельствам, изложенным в челобитной башкир [ГАПК, ф. 177, оп. 2, д. 127, л. 37; Шишонко, 1887, с. 46].

На самом деле сыск стольника Гаврилы Тухачевского состоялся, и его результаты вполне соотносились с челобитной башкир и информацией, приведенной в царском указе. В другом деле из ГАПК кратко изложены выводы розыска стольника Тухачевского, пропущенные в публикации В. Шишонко, и выглядят они следующим образом: «по сыску посыланных в Катайской острог стольников Тухачевских (так в документе) явилось: деревни, острог и слободы Колчеданская, Камышловская, Арамильская, Белоярская, Багарятская и деревня Песошная и Чумлятская на башкирской земле. Меж тех слобод Колчеданской (и) Камышловской деревня Каменска -- из Сибири Успенского Далматова монастыря живут прихожия люди. Да во близости того ж Катайского острогу построены слободы и деревни на татарской земле род их же башкирцев, а отняли у них прихожия люди и поселили слободы Камышловская, Красноярская и деревня Тамакульская» [ГАПК, ф. 177, оп. 2, д. 121, л. 90 об.]. Здесь сразу же возникает вопрос о дублировании в тексте документа названия Камышловской слободы, причем в разном контексте. Можно с уверенностью сказать, что в первом и втором случае имела место ошибка переписчика. Таких ошибок много в каждом из документов -- ни один из них не совпадает по написанию многих фрагментов, точнее, слов в этих фрагментах, с аналогичными частями других копий. При первом и втором упоминании в документе, очевидно, имелась в виду Камышевская слобода на реке Исети, которая упоминалась в указе Ивана и Петра Алексеевичей. А вот в последнем предложении цитаты, где Тухачевский сообщал о слободах, поставленных на татарской земле, речь шла именно о Камышловской слободе на реке Пышма. Это подтверждают и названия двух населенных пунктов, указанных вместе с Камышловской слободой в этом случае -- Красноярская слобода на реке Пышма и Тамакульская на реке Атяж, между реками Пышма и Исеть. Под деревней Каменской здесь подразумевается заимка, или поселье Далматова монастыря на речке Каменке, где добывали руду и плавили железо. Практически все эти поселения (за исключением Тамакульской слободы / деревни) отображены на карте С. У. Ремезова, и заимка Далматова монастыря показана как раз между Колчеданским острогом и Камышевской слободой (рис. 1).

Таким образом, обследование территории, проведенное стольником Гаврилой Тухачевским, не только подтвердило справедливость претензий башкир, но и выявило, что и другие слободы построены на вотчинных землях местного тюркского населения -- «на татарской земле, род их же башкирцев». Характерно, что Исетская слобода (Исетский острог), указанная в царском указе, в тексте, излагающем итоги розыска Г. Тухачевского, отсутствует. Очевидно, стольник понимал, что если подтвердится принадлежность территории, отведенной Исетскому острогу тем же татарам, то это чревато слишком серьезными последствиями. Напомню, что Исетский острог был поставлен в нижнем течении Исети и между Катайским и Исетским острогами располагались следующие русские населенные пункты: Успенский Далматов монастырь с селом Никольским (Служней слободой) и деревнями, Крутихинская, Барневская, Шадринская, Масленская и Усть-Миасская слободы, Мехонский острог, Терсютская слобода, земли Кондинского Рафайлова монастыря (рис. 1). То есть речь шла бы уже о практически всех землях по Исети, а следом потянулись бы еще и земли по Пышме, как показывают результаты выполненного Г. Тухачевским обследования. Столь обширный передел территорий выглядел, очевидно, чрезмерным. Как показало развитие событий, тот вариант размежевания уездов, который прописал стольник Тухачевский, показался нереальным.

6 марта 1695 года из Сибирского приказа в приказ Казанского дворца «объявлено тако: естли Катайской острог, слободы и деревни написанныя в той грамоте отдать в ведомство в приказ Казанского дворца, то за прописанными в той памяти резоны и что в Тобольске и в ыных городех в хлебных записях будет большее оскудение» [ГАПК, ф. 177, оп. 2, д. 121, л. 90 об.]. Напомним -- в последней трети XVII века четыре уезда Тобольского разряда (Тобольский, Тюменский, Верхотурский и Туринский) обеспечивали большую часть казенных хлебных поступлений в Сибири [Шунков, 1946, с. 9]. Иначе говоря, только к этому времени Сибирь перестала полностью зависеть от поставок продовольствия (в первую очередь хлеба) из Европейской России. А наиболее плодородными были земли по Исети и Пышме, поэтому расположенные там слободы были особенно важны для снабжения населения Сибири своим хлебом. Практически до конца XVII века снабжение населения Сибири хлебом производилось в значительной степени за счет «сибирских отпусков» -- поставок хлеба из Поморья, Верхнего Поволжья. Как отметил Шунков: «Пермь, Соль Камская, Кайгородок, Вятка с пригородами, Соль Вычегодская и Вымь Яренская, Чердынь с их уездами обязаны были поставлять в Сибирь «сошные запасы» [Там же, с. 11]. «Сибирские отпуска» дополнительным тяжелым налоговым бременем ложились на население тех районов, которые поставляли в Сибирь сошные запасы. И лишь в 1685 году с поморских городов была снята повинность поставки хлеба в Сибирь [Корчагин, 2001, с. 32; Шунков, 1946, с. 151]. Сибирь перешла на самообеспечение в снабжении хлебом, хотя при этом ежегодная нехватка зерновых ощущалась еще долго.

В этих условиях руководство Сибирского приказа достаточно четко одной фразой показало чиновникам приказа Казанского дворца (а также и государям Ивану и Петру Алексеевичу), какие последствия для экономики Сибири и страны в целом может иметь возвращение земель по Исети и Пышме башкирам. Но, поскольку имелся царский указ о передаче слобод в ведение Казанского приказа, а также результаты сыска стольника Г. Тухачевского, то просто отказаться выполнять указ было невозможно. Необходимо было какое-то обоснование. И оно появилось.

Объяснив, чем грозит экономике Сибири справедливое размежевание земель слобод с башкирами, авторы послания дальше сообщали: «Для чего в Тобольску, в приказной палате и велено справится: близ Катайского острогу деревни Багаряк, да слободы Ременская, Камышевска, Колчюдан, Белоярская, Чулманова и деревня Алабуга в Тобольском уезде есть ли, и сколько в них дворов поселено, и сколько далеко от Тобольска и от башкирских жилищ. И теми Катайского острогу и прежде теми землями до башкирской войны и после кто владел -- старожилых розыскать. Башкирцы за Каменем на Сибирской стороне изстарь ли живут или вновь поселились и сколь давно, и до них кто на той земле жил, где ныне башкирцы живут. И сколь те остроги и деревни от Тобольска и от башкирских жилищ далеко и меж тех острогов, слобод и деревень нет ли где башкирских жилищ? Для которого розыску и послать нарочного по той Сибирского приказу грамоте в показаныя остроги и слободы для переписи всяких людей и досмотру земель и всяких угодей и башкирских жилищ на сибирской стороне Камени, посылан тобольской дворянин Иван Полозов да подъячей Лапин, кои приехав в Тобольск переписные книги сыск и досмотр, а в сыску и в книгах тобольского дворянина Полозова и подъячего Лапина написано …» [ГАПК, ф. 177, оп. 2, д. 121, л. 91].

Фактически это опросник с тенденциозно сформулированными и выстроенными вопросами. К примеру, начало вопроса выглядит совершенно нормально: «Башкирцы за Каменем на Сибирской стороне изстарь ли живут или вновь поселились(?)». Такой вопрос подразумевает два варианта ответа, и его можно было бы считать корректным, если бы дальше не было продолжения: «и как давно(?)» -- это дополнение сразу ставит под сомнение вариант ответа о том, что башкиры живут на этой земле «изстари». А затем следует завершение вопроса, которое фактически окончательно диктует ответ на первую его часть: «и до них кто на той земле жил, где ныне башкирцы живут?». Взятый целиком, вопрос программирует ответ, особенно у заинтересованных людей, что мы и видим в тексте сыска И. Полозова. Заинтересованными оказывались практически все представители русского населения Зауралья, поскольку для одних возвращение земель башкирам грозило потерей своих пахотных угодий, а для других, живших в слободах, не указанных в челобитной башкир, означало переселение в их поселения лишившихся земли крестьян и усиление конкуренции за земельные угодья.

Приведем результат сыска, кратко описанный в следующей большой цитате из документа: «А на которых землях и угодья[х] те вышеписанные остроги и слободы построены, и те земли и угодья были сибирского царя Кучюма улусных людей; а как Кучюма с улусными людьми Ермак Тимофеевич с товарищи побил и Сибирь взял, и после ево взятья теми землями владели тобольские и тюменские служилые и ясашные татара для промыслов по заимкам, кто где занял, потому в те годы в Сибире руских людей было малолюдство. А башкирцы жили за Каменем в Уфинском уезде и живучи великому государю изменили, ни хотя ясаку платить на Уфу, по Каме многие руские деревни войною разорили, и с уфинской стороны Камени бежали на сибирскую сторону Камени и на угожих местех поехали жить, и тобольским [и] тюменским татаром с тех земель и угодей давали кортомные деньги. И чая от них бащкирцов шатости, для осторожности от приходу воинских людей и от их башкирской шатости впредь для прибыли великому государю вышеписанные остроги и слободы построены на сибирских землях и угодьях по указу великих государей, а не на башкирских вотчинах и угодья[х]; а те де башкирцы, живучи на сибирской стороне Камени, великому государю изменили и в острогах и сло бодах многое разоренье учинили; а как их полковою службою смирили, и от того воровства бежали оне на уфинскую сторопу Камени и после того, не в равных летех переехав на сибирской стороне Камени почали жить и всякое утеснение чинить руским людем. А башкирские их жилища и вотчины на уфинской стороне Камени, по Белой, по Аю и по Уфе и в ыных тамошных местех, и те их вотчины и угодья от сибирских земель и угодей отделил Камень Урал до Яицких вершин, и межа земли посредь того Камени, ис которых мест в Сибирь потекли реки, также и з другой стороны Камени потекли воды в Уфинской уезд в руские реки. А по досмотру на сибирской стороне Камени Вб[л]изости вышеписанных острогов, слобод, на даных старинных сибирских Катайского и иных острогов слобод руских людей землях явились башкирские жилища многие» [Материалы …, 1936, с. 96].

Иначе говоря, согласно данным, собранным Иваном Полозовым, башкиры изначально жили за Уральским хребтом, то есть в Приуралье, и на восточную сторону Урала перешли только после восстания (войны) 1662--1669 годов. Земли к востоку от Урала до похода Ермака относились к Сибирскому ханству, а после вхождения их в состав Русского государства были вотчинами ясачных и служилых татар. И уже башкиры обвинялись в том, что они поселились на старинных землях русских слобод. Выглядело бы все достаточно логично, если не принимать во внимание многочисленные документы первой половины XVII века, упоминающие башкир, живших к востоку от Уральского хребта, а также того, что та самая «башкирская война» в 1662 году началась именно в Зауралье с нападения на Катайский острог и Далматов монастырь. тобольский дворянин земля постройка

Сопоставление «опросника» и результатов обследования, проведенного И. Полозовым, показывает, что информация крестьян и беломестных казаков зауральских слобод очень четко кореллирует с вопросами, сформулированными Сибирским приказом, и абсолютно расходится с реальной ситуацией в Зауралье XVII века. Мы не будем углубляться в подробный разбор истории о территории первой половины XVII века, напомним лишь о нескольких документах, которые указывают на существование башкирских волостей в Зауралье в то время. «Лета 7143 (1635) года июня в 20 день по государеву цареву и великаго князя Михаила Федоровича всея России указу память Федору Ивановичу Коловскому да с ним уфинцом детям боярским и конным стрельцом ехати им по Сибирской дороге в Кущинскую и в Балыкатайскую и в Челзоутскую и в Каратабынскую и в Айскую волости за Урал гору и приехав им в те волости велети выслать башкирцев по сю сторону Урала горы кочевати в крепкие места …» [Новиков, 1879, с. 214]. Более того, башкирские волости были и по Исети, что отражено в документе 1623 года: «… сьехались Уфинского уезду Катайской волости татарове и Верхотурского уезду сырянцы» [Миллер, 2000, с. 342]. И несколько позже: «… приезжали те воинские люди к нему Козюбайку к юртам (на Исети выше устья Течи. -- Г. С.) от Билягиля да пошли назат к Билягилю ж в Катайские волости» [Там же, с. 468] (Билягиль -- с большой долей вероятности это озеро Беликуль в нынешнем Красноармейском районе Челябинской области). И в завершение -- документ 1647 года: «… объявились де на Исете реке, усть речки Суварыш, воинские люди человек с 300, а идут от уфинских катайских волостей на наши ясачные волости и Тобольского уезду на слободы» [Там же, с. 608].

Результатом сыска И. Полозова стало появление в мае 1696 года нового указа, который завершался таким оборотом: «А в которых местах на сибирской стороне ныне башкирцы живут, и им больши того земель давать не велеть, и Тобольского уезду слобоцким крестьяном с ними, башкирцы задору никакого чинить не велеть же; а Гаврила Тухачевского, или хто впредь прислан будет из Приказу Казанского дворца, без указу великого государя и без грамоты из Сибирского Приказу Тобольского уезду в слободы ни для каких дел пускать не велеть же» [Материалы …, 1936, с. 99]. Таким образом, указ закреплял сложившуюся на момент его выхода ситуацию разграничения земель, отвергая претензии башкир на территории, занятые русскими слободами. Более того, авторы указа приняли меры, чтобы фальсификации сыска И. Полозова не были разоблачены, запретив автору первого обследования и вообще любым людям, посланным из приказа Казанского дворца, проводить работы на территории Тобольского уезда, если у них не будет грамоты Сибирского приказа.

Заключение

Таким образом, используя материалы сыска И. Полозова, необходимо иметь в виду, что часть информации в этом документе является сфальсифицированной. Если указывать конкретно, то в искаженном виде подана история тюркского населения Зауралья. Авторы документа старались обосновать позицию, что башкиры появились к востоку от Уральского хребта уже во второй половине XVII века (после «башкирской войны») и их претензии на земли, занятые под слободы, являются необоснованными. Эти выводы и раньше вызывали сомнение, поскольку не согласовывались с имеющимися документами о башкирских волостях в Зауралье первой половины XVII века. После выявления в архиве сведений о результатах обследования территории, проведенного стольником Г. Тухачевским, и связанной с этим переписки приказа Казанского дворца и Сибирского приказа становится совершенно ясно, что целью сыска И. Полозова изначально было дезавуировать результаты работы Г. Тухачевского и обосновать «справедливость» занятия земель под слободы, указанные в башкирских челобитных. Причем И. Полозову был дан список вопросов, которые следовало задавать местному русскому населению, своего рода методические указания. Вопросы были сформулированы достаточно изощренно и практически гарантировали получение «правильных» ответов у зауральских крестьян и казаков.

При этом прочие сведения, приведенные в материалах сыска Полозова, фальсифицировать не было необходимости. Выдержки из различных архивных документов, приведенные Иваном Полозовым в поддержку версии о том, что башкиры появились за Уралом-камнем только после «башкирской войны», то есть восстания 1662--1669 годов, в действительности касаются в основном не расселения тюрков, а «воровства» отдельных групп местного населения. Кроме того, эти выписки из архивных дел иногда не стыкуются с утверждением о том, что башкиры в Зауралье -- пришлое население. А информация о башкирских селениях (юртах), существовавших на момент проведения сыска, приведенная в документе, имеет высокую степень достоверности. Фальсифицировать ее составителям не было никакого резона -- появление этих юртов они трактовали как следствие незаконного расселения башкир на землях, отведенных слободам либо ранее принадлежавших тюменским и тобольским ясачным людям.

Источники и принятые сокращения

1. ГАПК -- Государственный архив Пермского края. Ф. 177. Оп. 2. Д. 121. Ф. 177. Оп. 2. Д. 127. Л. 37.

2. Материалы по истории Башкирской АССР / отв. ред. А. Чулошников. -- Москва -- Ленинград : Издательство Академии наук СССР, 1936. -- Часть I. -- 631 с.

3. Новиков В. А. Сборник материалов для истории Уфимского дворянства / В. А. Новиков. -- Уфа, 1879. -- 271 с.

Литература

1. Корчагин П. А. История Верхотурья (1598--1926 гг.) / П. А. Корчагин. -- Екатеринбург : Банк культурной информации, 2001. -- 180 с.

2. Миллер Г. Ф. История Сибири / Г. Ф. Миллер. -- Москва : Восточная литература, 2000. -- Том II. -- 796 с., карта.

3. Самигулов Г. Х. «Этнонимы» как социальные термины : Зауралье XVII века / Г. Х. Самигулов // Тезисы XVII Международной Западносибирской археолого-этнографической конференции «Восток и Запад: проблемы синхронизации этнокультурных взаимодействий», 20-22 апреля 2016 года.

4. Шишонко В. Пермская летопись, пятый период, часть вторая : с 1695-- 1701 годы / В. Шишонко. -- Пермь : Типография Пермской земской управы , 1887. -- 659 с.

5. Шунков В. И. Очерки по истории колонизации Сибири в XVII -- начале XVIII веков / В. И. Шунков. -- Москва : Наука, 1946. -- 228 с.

Аннотация

Рассматривается вопрос о результатах сыска тобольского дворянина И. Полозова, проводившегося в 1695 году в результате жалоб зауральских башкир на захват их земель и постройки на них русских слобод и острогов. Новизна исследования видится в том, что автор использовал материалы, ранее не вводившиеся в научный оборот. Эти материалы позволяют иначе оценить некоторые из давно известных документов. Актуальность исследования обусловлена большим интересом к этнической и социальной истории как России в целом, так и конкретно Урала и Зауралья. Уделяется внимание общей ситуации в Зауралье и Сибири, сложившейся к тому времени. Представлены результаты сопоставительного анализа опубликованных ранее и вновь выявленных документов, в которых содержится информация о развитии ситуации от подачи башкирами жалобы до принятия решения по результатам сыска И. Полозова. В рамках статьи доказано, что материалы сыска И. Полозова в той части, которая касается истории появления башкир в Зауралье, являются результатом манипуляций руководства Сибирского приказа и использования при проведении обследования тенденциозно сформулированных вопросов.

Ключевые слова: сыск Полозова; башкиры; татары; слободы; Зауралье; фальсификация; XVII век.

The results of the investigation of the Tobolsk nobleman I. Polozov are considered, held in 1695 as a result of the complaints of the Trans-Ural Bashkirs on the seizure of their land and constructions on them of Russian slobodas and forts. The novelty of the research is seen in the fact that the author used the materials previously not introduced into scientific circulation. These materials provide different evaluation of some of the long-known documents. The relevance of the study is determined by greater interest in ethnic and social history of Russia as a whole, and specifically of the Urals and Trans-Urals. Attention is paid to the general situation in the Urals and Siberia, formed by that time. The re- sults of a comparative analysis of previously published and newly discovered documents are presented, which contain information on developments from the Bashkirs filing of the complaint until a decision on the results of the investigation of I. Polozov. In article it is proved that the materials of the investigation of I. Polozov, in the part which concerns the history of the emergence of the Bashkirs in the Urals, are a result of manipulation of the leadership of the Siberian order and use biased questions during the survey.

Key words: investigation of Polozov; Bashkirs; Tatars; Sloboda; the Urals; falsification; XVII century.

Размещено на Allbest.ru