Русские и немцы во времени и пространстве - партнеры или соперники (часть третья: советско-германские отношения)

1938 год внес существенные изменения как во внутреннее, так и в международное положение Германии и СССР. Осуществив аншлюс Австрии и добившись от западных держав в Мюнхене согласия на расчленение Чехословакии, Гитлер не только увеличил военно-экономический потенциал рейха, усилил его международные и особенно военно-стратегические позиции, но и смог сломить серьезную внутреннюю оппозицию военной и бюрократической элиты своему внешнеполитическому курсу. Напротив, СССР к концу 1938 года был во всех отношениях предельно ослаблен массовыми репрессиями, достигшими своего апогея в 1937 - 1938 гг. Вес Советского Союза на международной арене неуклонно падал в эти годы, что было связано в том числе с затянувшейся и непопулярной военной операцией на Дальнем Востоке, в районе озера Хасан.

В конце июля 1939 года Гитлеру стало очевидно, что Германия стоит перед перспективой начать большую войну в Европе с необеспеченным тылом, не имея ни одного реального союзника. И в этой трудной ситуации он решил ухватиться за «последнюю соломинку» - добиться политического соглашения с Москвой, которое обеспечило бы Берлину благожелательный нейтралитет в грядущей войне на Западе. Политическое соглашение, в свою очередь, неизбежно ставило в повестку дня вопрос о разделе или, как минимум, разграничении сфервлияния. СССР, только что начавший переговоры по вопросу о кредитно-финансовых отношениях с Германией, сознательно избегал темы раздела сфер влияния, оставляя инициативу немцам. По одной версии, причина этому заключалась во все еще не потерянной надежде на заключение военно политического союза с Парижем и Лондоном. Когда же в первых числах августа 1939 года в Москве на англо-франко советских военных переговорах не удалось преодолеть разногласий (английская миссия к тому же не имела соответствующий полномочной), СССР сделал решительный шаг навстречу Германии. По другой версии (во всяком случае, так считает отечественный историк С.Случ), Сталин сознательно шел на затягивание и срыв трехсторонних переговоров, постоянно поднимая планку советских претензий в неформальном диалоге с Берлином (в котором видел естественного союзника) о возможном разделе сфер влияния в Европе накануне большой войны.

Первым шагом навстречу друг другу стало подписание 19 августа 1939 г. советско-германского торгового соглашения. По его условиям Советскому Союзу на выгодных условиях предоставлялся долгосрочный кредит на сумму в 200 млн. марок, а немцам - возможность получения сырья и сбыта в СССР своих промышленных товаров. Наконец, в условиях явного цейтнота ввиду приближавшегося срока начала запланированной польской кампании Гитлер вынужден был сделать Сталину долгожданное и далеко идущее предложение заключить договор о ненападении, который был подписан в Москве 23 августа 1939 г. германским министром иностранных дел Иоахимом фон Риббентропом и советским министром иностранных дел Вячеславом Молотовым. В секретном протоколе к нему оба тоталитарных режима поделили между собой Польшу и прибалтийские республики - Латвию, Литву, Эстонию (спустя месяц с небольшим его дополнил договор о дружбе и границе между СССР и Германией). По существу, континентальная Европа еще до начала мировой войны была поделена между двумя диктаторами, представлявшими на международной арене модели во многом схожего поведения. Национал-социалистическая Германия своим открытым вооруженным противостоянием многим, в том числе и ведущим, державам стала самым желанным партнером для большевистского руководства в Кремле.

Не опасаясь нападения со стороны СССР, уже через неделю утром 1 сентября 1939 г. под предлогом нарушения Польшей границ и якобы устроенного Варшавой нападения на радиостанцию Глейвиц Гитлер отдал приказ германским войскам перейти польскую границу. 17 сентября советские войска вступили в восточные районы польского государства.

В настоящей работе представляется нецелесообразным описывать ход войны, учитывая, что этой теме посвящено огромное количество исследований, как у нас, так и за рубежом. Важно лишь отметить, что ни одно решение Гитлера не имело таких весомых последствий для хода войны в целом и судьбы национал-социалистической Германии, как его установка напасть на Советский Союз. Фактически еще до начала войны он ее проиграл. Объективными факторами, определившими поражение Германии, явились сам характер войны (для Советского Союза она была освободительной) и геостратегическое положение СССР (наличие протяженной территории и суровый климат, людские и материальные ресурсы). Даже западные эксперты вынуждены признавать, что Германия проиграла войну против остального мира в основном на территории Советского Союза. Здесь дольше, чем где бы то еще, были задействованы почти три четверти всех немецких сухопутных войск и большая часть авиации. Как правило, потери вермахта на Востоке до мая 1944 года в три-четыре раза превышали потери на других фронтах вместе взятых.

Без сомнения, Вторая мировая война решающим образом изменила лик всего мира. С 1945 года уже не приходится говорить о продолжении евроцентристской мировой политики.

Из семи мировых великих держав, бывших таковыми к началу Второй мировой войны, только две, предельно мобилизовав свои людские и материальные ресурсы, вышли из этого вселенского конфликта подлинными победителями - США и Советский Союз. Их доминирующее отныне двухполюсное равновесие, заменившее собой традиционный европейский баланс сил, переместило центр тяжести мировой политики в Вашингтон и Москву. Именно в контексте этого биполярного противостояния следует рассматривать и эволюцию советско- германских отношений в 1945 - 1990/91 гг.

Принципиальные различия в политических системах и идеологии западных оккупационных держав с одной стороны и Советского Союза - с другой, обусловившие начало «холодной войны», но, главное, различные стратегии обеспечения европейской и национальной безопасности предопределили невозможность международно-правового урегулирования так называемого «германского вопроса», стали причиной раскола германской нации и появления на международной арене двух немецких государств.

Советский Союз не оставлял попыток создать единое нейтральное германское государство по примеру Австрии и Финляндии, которое соблюдало бы дистанцию по отношению к США и Западной Европе, но было бы дружественно настроено к СССР. Главными здесь, как представляется, были соображения безопасности: для Советского Союза германский вопрос означал, прежде всего, два глобальных военных нашествиях с немецкой земли (а в ходе второго страна потеряла 28 млн. человеческих жизней), и лишь затем - проблему преодоления национального раскола и обретения немцами единой государственной самостоятельности. В свою очередь, западные державы крайне опасались советско-германского сближения и «нового Рапалло» и поэтому всячески противодействовали политике СССР. При этом ввиду отсутствия какого-либо прогресса по германскому урегулированию параллельно наращивались усилия по интеграции обоих германских государств в противоположные социально-экономические и военно-политические системы. Эти усилия завершились в 1955 году вступлением ФРГ и ГДР в противостоявшие в Европе военно-политические союзы - НАТО и ОВД.

Федеративная Республика Германия, вошедшая в сферу влияния трех западных держав-победительниц во Второй мировой войне, в силу объективных причин не могла конструктивно участвовать в развитии германо-советского диалога в условиях разворачивания идеологической войны между Востоком и Западом. Для первого канцлера ФРГ, председателя ХДС и ревностного католика К.Аденауэра, которого с легкой руки лидера СДПГ К.Шумахера окрестили «канцлером союзников», равнение на США и интеграция в структуры западноевропейских государств были непреложными максимами. Москва находилась на периферии его стратегических установок уже хотя бы потому, что Советский Союз был для него оплотом безбожия и коммунизма. Более того, «СССР по свое природе был азиатчиной и поэтому являлся смертельным врагом всему тому, что было ему так дорого - католицизму, Рейнской области, Европе и Западу» Griffith William E. Die Ostpolitik der Bundesrepublik Deutschland. - Stuttgart, 1981. - S. 77..

В то же время по мере укрепления западногерманской государственности стало ясно, что без Москвы невозможно добиться существенного сдвига в решении вопроса о единстве германской нации. СССР представлял интерес не только для политических кругов ФРГ, но и для бурно развивавшейся экономики ФРГ. Потребность в советском рынке испытывали такие гиганты западногерманской промышленности, как «Крупп». «Маннесманн», «Сименс» и другие концерны. Это обстоятельство, как и задача возвращения на родину остававшихся в СССР немецких военнопленных, были необходимым, но недостаточным условием для формализации двусторонних отношений. Требовалась еще санкция со стороны западных союзников при условии их непоколебимой уверенности в гарантированной военно-политической и экономической привязке Западной Германии к евроатлантическим структурам. Эти гарантии дало вступление ФРГ в НАТО в мае 1955 года.

Согласие союзников и трезвый государственный расчет побудили Аденауэра 13 сентября того же года установить с СССР дипломатические отношения. Если бы престарелый канцлер не поехал в Москву, ведущие мировые державы могли бы обвинить его в незаинтересованности в сохранении мира, в торпедировании разрядки и решения германского вопроса. Сам Аденауэр аргументировал свой шаг тем, что именно специфический статус Советского Союза как четвертой державы-победительницы с его особыми правами и ответственностью в отношении всей Германии оправдывал-де установление дипломатических отношений.

Несмотря на то, что торговый оборот рос из года в год и уже в 1957 году Федеративная Республика смогла выйти на первое место среди западноевропейских стран по экспорту в Советский Союз, в условиях нарастания идеологической конфронтации политический диалог находился в зачаточном состоянии. Причем годы спустя ни кабинет Л.Эрхарда (ХДС), ни правительство К.-Г.Кизингера (ХДС) не смогли внести принципиальных изменений в существовавшее положение вещей из-за жесткого противодействия со стороны ХСС и правого крыла ХДС. Лишь с началом разрядки международной напряженности, обновив руководство, Бонн сумел активно включиться в налаживание отношений с СССР, быстро выдвинувшись на передовые партнерские позиции в области политики и экономики.

«Новая восточная политика» канцлера В.Брандта, порывавшая со стереотипами «холодной войны», получила безусловный приоритет и стала синонимом политики разрядки. В кратко- и среднесрочной перспективе правительство Брандта/Шееля преследовало три цели: во-первых, налаживание партнерского диалога с Москвой, во-вторых, нормализацию отношений с восточноевропейскими государствами и, в- третьих, сохранение модуса вивенди между обеими частями Германии для реализации впоследствии стратегической целеустановки - «содействовать созданию такой мирной обстановки в Европе, при которой немецкий народ путем свободного самоопределения вновь достигнет единства нации» (Письмо о единстве германской нации 1970 года).

При всей революционности «новой восточной политики» ее советская составляющая (Московский договор 1970 года), так или иначе, не была полностью самостоятельной, а подчинялась приоритету национального воссоединения (Письмо единстве германской нации 1970 года). Последующие канцлеры - Г.Шмидт (СДПГ) и Г. Коль (ХДС) - ни на йоту не отошли от этой стратегии, внося лишь отдельные несущественные коррективы в зависимости от изменений, происходивших на мировом шахматной доске в партии двух глобальных игроков.

Отношения с Советским Союзом при канцлере Г.Коле (1982 - 1990 гг.) прошли в 80-е годы три фазы развития. На первом этапе с осени 1982 по весну 1985 года они испытывали на себе влияние «двойного решения» НАТО и поэтому характеризовались негативной динамикой. На втором этапе, в 1985 - 1987 годах, можно было констатировать их оживление вследствие омоложения руководства в СССР и начала разоруженческого диалога между двумя сверхдержавами. Третья фаза советско-западногерманского общения в 1987 - 1990 гг. была отмечена беспримерным прорывом в развитии всех его составляющих, и венчало ее германское объединение, не только ставшее апофеозом конструктивного сотрудничества между Бонном и Москвой, но и легшее в основу качественно новых принципов отношений между двумя странами.

В послевоенной Германии советский подход к строительству советско-германских отношений получил возможность реализоваться и был воплощен в жизнь в Германской Демократической Республике. ГДР, как и хотела Москва, стала основным стратегическим союзником СССР в военно-политической, экономической, научно-технической, культурной и идеологической сферах. Эта привязка с начала 1950-х годов планомерно осуществлялась на двусторонней (военно-политические договоры о дружбе сотрудничестве и взаимопомощи и другие соглашения) и многосторонней основе (СЭВ, ОВД). Более того, не без молчаливого одобрения со стороны Москвы власти в Восточном Берлине взяли на вооружение концепцию двунациональности немецкого народа. Все это привело к тому, что германский вопрос был надолго снят с повестки дня державами-победительницами, но не Федеративной Республикой, для которой курс на поглощение ГДР продолжал оставаться приоритетным направлением внешней политики.

В 1980-е годы отношения между СССР и ГДР, хотя и выдержаны были формально в прежнем духе «дружбы и братства», начали испытывать перегрузки не столько из-за внешней политики Советского Союза, сколько из-за курса руководства ГДР во главе с Э.Хонеккером, ориентированного на определенное обособление ГДР от СССР, на построение «социализма в национальных цветах ГДР», на особые прагматичные отношения с ФРГ, в основе которых лежала разработанная в 1981 - 1983 гг. концепция создания международной «коалиции разума и реализма».

Сущность «коалиции разума и реализма» вытекала уже из самого названия и предполагала кооперацию со всеми силами в капиталистических странах, которые выступают за мир. Согласно концепции, международная безопасность «не ограничивалась лишь военным измерением», а являлась «результатом сотрудничества государств в различных областях». При этом «взаимодействие государств в политической, военной, экономической, научно-технической, экологической и гуманитарной сферах» не следовало ограничивать только межгосударственным уровнем. Оно должно было включать в себя и «сотрудничество между системами». Концепция представляла собой обновленную внешнеполитическую стратегию ГДР в отношении Запада и рассматривалась берлинским руководством, прежде всего, как механизм межсистемного сотрудничества. За внешне цветистой фразеологией и абстрактными формулами борьбы за мир новая внешнеполитическая стратегия преследовала сугубо прагматичные цели по поиску возможно большего числа точек соприкосновения с развитыми капиталистическими странами. Но главным ее адресатом была ФРГ.

Очевидно, что в социалистических реалиях разрыв между декларировавшимися принципами и их реальным наполнением, непреодолимые противоречия между внутренними и внешними аспектами практической реализации идеи «коалиции разума и реализма» заведомо обрекали ее на провал, несмотря на отдельные не всегда последовательные, но порой не безуспешные попытки руководства ГДР и СЕПГ корректировать внешнюю политику страны применительно к меняющейся международной обстановке.

В 1985 - 1990 гг. принципиально новым и важным для ФРГ, ГДР, СССР и других заинтересованных стран стало то, что под влиянием развития международной обстановки (перестройка в Советском Союзе, размягчение структур «реального социализма и «бархатные революции» в странах Восточной Европы) слагаемые в понятийной паре «европейская безопасность и германский вопрос» поменялись местами. Теперь скорейшее решение германского вопроса превратилось в важнейшее условие обеспечения европейской безопасности.

В сфере двусторонних отношений в этот период наблюдается резкое сближение между ФРГ и СССР. Помимо того, что Федеративная Республика продолжала оставаться главным экономическим и торговым партнером Советского Союза среди промышленно развитых стран Запада, во второй половине 80-х годов она превратилась и во второго по значению партнера СССР после США по ведению диалога в области разоружения и проблем безопасности. В этот момент в Европе друг на друга наложились две внешнеполитические составляющие в треугольнике Бонн-Москва-Берлин: качественное улучшение отношений между СССР и ФРГ и ослабление связки СССР-ГДР вследствие активной «германской политики» канцлера Г.Коля и отмежевания режима Хонеккера от реформ в Советском Союзе. Данный фактор сыграл роль катализатора в деле германского объединения.

Конструктивное взаимодействие между СССР и ФРГ, налаженное в ходе переговоров в рамках решения германского вопроса в 1989 - 1990 гг., позволило 9 ноября 1990 г. заключить двум влиятельным европейским державам Договор о добрососедстве, партнерстве и сотрудничестве («большой договор). Он вобрал в себя все лучшее, что было в отношениях между обеими странами до объединения Германии. Самым важным в этом документе, который следует рассматривать в качестве неотъемлемой составной части германского урегулирования, являлось то, что он стал первым в истории послевоенной Европы двусторонним договором «о дружбе» между двумя государствами, входившими незадолго до этого во враждебные друг другу военно-политические союзы. При этом уместно сослаться на статью 5-ю договора, где обе стороны обязались оказывать всемерное содействие развитию процесса безопасности и сотрудничества в Европе на основе Заключительного акта Хельсинки, укреплять и далее развивать его совместно со всеми государствами-участниками. «Целью этих усилий является упрочение мира, стабильности и безопасности и превращение Европы в единое пространство права, демократии и сотрудничества в области экономики, культуры и информации» Визит М.С.Горбачева в ФРГ, 9 - 10 ноября 1990 г. - М., 1990. - С. 45 - 55.

204.

Договор был заключен сроком на 20 лет и по-новому определил отношения в вопросах безопасности, исключив использование первыми вооруженных сил друг против друга, атакже оказание военной помощи или иного содействия нападающему, если СССР или Германия стали бы объектом какой-либо агрессии. В нем были зафиксированы принципы строгого уважения прав и интересов, установления уровней оборонной достаточности, решения возникающих спорных вопросов путем консультаций. Он был ориентирован на новое качество сотрудничества в области экономики, экологии, культуры, науки и техники. Однако договор во многом оказался выхолощенным в результате распада Советского Союза, который по иронии судьбы и был невольным инициатором широкомасштабных перемен, изменивших лик Европы.

Размещено на Allbest.ru