Законодательство, регулирующее религиозную сферу в СССР в 1929-1943 гг.: историческая обусловленность внутренней противоречивости

Размещено на http://www.allbest.ru//

Размещено на http://www.allbest.ru//

Законодательство, регулирующее религиозную сферу в СССР в 1929-1943 гг.: историческая обусловленность внутренней противоречивости

К. А. Полозова

Аспирант Шуйского филиала

Ивановского государственного университета

В статье анализируются исторические причины внутренней противоречивости законодательства, регулировавшего религиозную сферу в СССР в 1929-1943 гг. Выводы, сделанные в 1972 году известным ученым и общественным деятелем И.Р. Шафаревичем, иллюстрируются примерами по Ивановской промышленной области, дополняются, с учетом возможности более объемного анализа расхождений между законодательством и его воплощением в жизнь, появившимся в настоящее время.

Ключевые слова: религия, Русская Православная Церковь, законодательство, постановление, противоречие.

1918-1943 гг. - время, которое можно назвать периодом особенно жесткой дискриминации верующих в Советском Союзе. 20 января 1918 года был принят, а 23 января опубликован декрет СНК, вошедший в историю под названием «Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви». В декрете провозглашалось запрещение религиозным обществам владеть собственностью, лишение их прав юридического лица и национализация церковного имущества.[7; 73-74] 8 апреля 1929 года ВЦИК и СНК РСФСР приняли постановление «О религиозных объединениях», по которому вся жизнь последних ставилась под контроль государства.[7; 88] Период действия этого постановления с 1929 по 1943 год, в котором в государственно-церковных отношениях в Советском Союзе произошли перемены, и будет предметом рассмотрения в данной статье.

Первым наиболее полный анализ внутренней противоречивости советского законодательства, регулирующего религиозную сферу сделал И.Р. Шафаревич в 1972 году своем докладе «Комитету прав человека» «Законодательство о религии в СССР». [6] Игорь Ростиславович Шафаревич - человек по-своему уникальный. Он родился 3 июня 1923 года в Житомире. Учась в школе, сдавал экстерном экзамены на механико-математическом факультете МГУ. После окончания школы был принят на последний курс этого факультета и окончил его в 1940 году (в 17 лет). Защитил кандидатскую диссертацию в 1942 году (в 19 лет), докторскую -- в 1946 году (в 23 года) 20 июня 1958 года (в возрасте 35 лет) избран членом-корреспондентом АН СССР по Отделению физико-математических наук. Лауреат Ленинской премии (1959). 7 декабря 1991 года избран академиком РАН по Секции математики, механики, информатики (математика). Член «Комитета прав человека» - правозащитной ассоциации, созданной в Москве в ноябре 1970 года «для изучения проблемы обеспечения и пропаганды прав человека в СССР», много внимания уделял защите свободы религии и прав верующих в СССР.[8]

Как математик, он выявил целый ряд логических противоречий между действующим законодательством и его реальным правоприменением. В частности, в заключительной части доклада И.Р. Шафаревич писал: «Наши сведения о положении религии очень неполны. Но уже то, что было выше изложено, приводит к следующим выводам:

1) Существующие сейчас законы во многих важнейших вопросах не обеспечивают достаточных гарантий нормального развития религиозной жизни, осуществления провозглашенного в Конституции принципа свободы совести.

2) Инструкции, которые должны разъяснять применение законов, содержат новые положения, не вытекающие из законов, а в некоторых случаях им противоречащие.

3) Есть веские основания опасаться, что на практике нарушаются и инструкции и законы о религии.

Такая ситуация чревата самыми серьёзными опасностями для жизни общества». [6]

И далее И.Р. Шафаревич делает выводы о том, что эти противоречия касаются всех граждан государства: «Но, кроме того, в какой бы области ни совершались действия, противоречащие закону, они дискредитируют правовые основы всего общества. Поэтому от них страдают не только верующие, но и те кто стоит в стороне от религии. В этом отношении симптоматичны многочисленные указания «.Заявления» (15) и «Открытого письма» (32) Н. Н. Эшлимана и Г. Н. Якунина. Согласно этим документам, в области отношений между Православной Церковью и Советом по делам Р.П.Ц. в ряде случаев допускаются нарушения законов ((15) §§1, 2, 3, 4), принуждение к нарушению законов ((15) §3), практики устных и телефонных распоряжений, апелляция к секретным инструкциям, текст которых не вручается лицам, обязываемым их исполнять. Нельзя забывать, что все это - устные распоряжения, секретные инструкции, о которых говорится в документах Н. Н. Эшлимана и Г. П. Якунина, и неопубликованные законы, в существовании которых мы имели возможность убедиться - относится к области религии, которая, казалось бы, не имеет ничего общего ни с внешней политикой, ни с обороной, ни с экономикой, что могло бы как-то оправдать отсутствие полной гласности. Может ли быть уверенность, что такие действия, подрывающие правовые основы общества, ограничатся лишь этой областью?» [6]

Академик А.Д. Сахаров так писал о докладе И.Р. Шафаревича: «Задачи защиты свободы религии и прав верующих в СССР чрезвычайно актуальны и важны. Они занимают одно из центральных мест во всей проблеме прав человека как часть общей борьбы за свободу убеждений в тоталитарном государстве и благодаря массовому и нередко исключительно жестокому характеру религиозных преследований, на раннем этапе советской власти направленных против всех Церквей, сейчас - в основном против тех из них, которые в том или ином смысле проявляют нонконформизм (но при этом все церкви находятся в очень стесненном положении). До 1971 года я очень мало знал об этих проблемах. Они заняли определенное место в работе Комитета, в особенности благодаря Шафаревичу, написавшему большой и хорошо аргументированный доклад о юридическом положении религии в СССР».[4]

В выпускаемой Московской Патриархией «Православной энциклопедии» дается следующая оценка сделанному И.Р. Шафаревиче анализу советского религиозного законодательства: «Практическая ценность доклада, распространенного самиздатом, состояла в том, что в нем излагались законы, постановления и инструкции органов власти, как правило, малодоступные для граждан. Знание их облегчало верующим возможность отстаивать свои права. Большое значение имели и сделанные Шафаревичем выводы, основанные на детальном анализе законоприменительной практики: существующее законодательство по многим важнейшим вопросам не обеспечивает осуществления провозглашенного в Конституции СССР принципа свободы совести, не дает достаточных гарантий для нормального развития религиозной жизни в стране; изданные исполнительными органами власти инструкции содержат положения, не вытекающие из законов, а иногда им противоречащие; на практике происходит нарушение как действующих законов, так и инструкций о религиозной политике».[1]

Конкретные примеры того во что выливалось советское государственное законодательство о религии на практике государственно-церковных отношений приводятся во многих работах доктора исторических наук А.А. Федотова [5; 10; 11]; в его исследованиях также показывается и динамика этих процессов в более поздний период [12; 13; 14].

Развивая его научные наработки, на примере Ивановской промышленной области мы можем видеть подтверждение выводов И.Р. Шафаревича, а также и того, о чем он, учитывая время в которое жил, должен был говорить «эзоповым языком».

Есть и публикации в главных региональных газетах, в которых содержались прямые требования закрытия действующего храма, исходящие от людей к религиозной сфере в общем-то отношения не имеющих (хотя, по логике той эпохи рабочий класс как «гегемон» ко всему имел отношение): «Мы, рабочие механического отдела Верхне-Середской фабрики, требуем закрыть в г. Середе старообрядческую церковь и передать ее под культурные нужды. Просим горсовет возбудить об этом ходатайство перед вышестоящими организациями. Рабочие механического отдела. 90 подписей».[3]

В других публикациях содержатся призывы к усилению атеистической работы: «Одна из особенностей Ивановской области состоит в том, что Ярославская, Костромская, Владимирская губернии, вошедшие в Ивановскую область, являлись оплотом православия, так сказать, «русским Ватиканом». Достаточно сказать, что на территории области до 1917 года было 3207 церквей, из которых закрыто только 1001, а 2006 церквей еще продолжают функционировать. На территории области мы имели 82 монастыря, 8554 монахов и монашек и около 13000 служителей культа.

… Малейшее ослабление антирелигиозной пропаганды ведет к глубокому прорыву на идеологическом фронте.

… Следует отметить, что в большинстве районов организации союза воинствующих безбожников развалились, никакой антирелигиозной пропаганды не ведется.

… В Кохме местные организации антирелигиозную литературу сдали в макулатуру.

… Об антирелигиозной пропаганде многие привыкли говорить с усмешкой, не принимая дела всерьез. Этот участок всеми забыт, но о нем пора вспомнить».[2]

Казалось бы, как газетные публикации нарушают права верующих граждан? Но в условиях, когда для второй точки зрения страницы прессы были закрыты, когда вся мощь репрессивного государственного аппарата была на стороне созданного в 1932 году Союза воинствующих безбожников, ответ на него очевиден.

1937 год был годом массовых репрессий в Советском Союзе. Не обошли они стороной не только православных, но и обновленческое движение, первоначально Советским государством поддерживаемое. В Ивановской области многие видные деятели обновленцев были арестованы и приговорены к расстрелу. Политические обвинения, предъявляемые им, носили достаточно надуманный характер. В то же время некоторые из обновленческих архиереев и священников не были лишены политической активности. Они наивно полагали, что их положение может измениться в лучшую сторону с принятием Конституции 1936 года, предоставившей всем гражданам одинаковые права (до этого служители культа были одной из категорий лиц, лишенных избирательных прав). Кроме того, некоторые из лидеров обновленческого движения, возможно, полагали, что своей деятельностью они способствуют легализации Церкви в условиях атеистического режима.[5; 759-760]

Постепенное снижение масштабов репрессий после 1937 года, не означало их прекращения. Так, в 1939 году количество арестованных по церковным делам священнослужителей и мирян упала по сравнению с 1937-1938 гг. в десятки раз, однако все же составило 1500 человек (из них 900 расстреляно). В 1940 году их было соответственно 5100 и 1100, в 1941 г. - 4000 и 1900, в 1943 - 1000 и 500.[7; 395]

С учетом возможности более объемного анализа расхождений между законодательством и его воплощением в жизнь, появившимся в настоящее время, необходимо отметить еще ряд существенных моментов, необходимых для более полного понимания поднятой в статье проблемы.

Постановление 1929 года не давало права священнослужителям, как лицам, лишенным избирательных прав, выступать в качестве учредителей религиозных объединений. С принятием Конституции СССР 1936 года, постановление вступило с ней в противоречие, но отменено не было. Противоречие это в тот исторический период решалось в рамках репрессий 1937 года, после которых до Великой Отечественной войны вопрос о «конституционности» тех или иных государственных установлений заведомо не мог всерьез обсуждаться. На примере Ивановской области мы можем видеть, как в этот период проводились репрессии против обновленческих священнослужителей, которые попытались воспользоваться появившимся, как они считали, у них правом избирать и быть избранными в органы государственной власти. При этом для репрессий против православных священнослужителей в это время не требовалось даже и такого минимального проявления политической активности с их стороны.

Исторически обусловлена такая ситуация была следующим:Конституция СССР 1936 года была принята в диалектически противоречивый момент истории Советского Союза, когда декларативность всевозможных свобод граждан на практике оборачивалась подчас произволом внесудебных органов; когда воля И.В. Сталина значила намного больше любых писаных законов, когда верующим давались равные права с атеистами (и то не в полной мере: говорилось о свободе антирелигиозной пропаганды и о свободе лишь отправления религиозного культа), в то время, когда правительственным постановлением в 1932 году была объявлена безбожная пятилетка, и подразумевалось, что права верующим будут даны, но воспользоваться они ими не смогут, потому что в силу реализации ряда мероприятий исчезнут как социальная группа.

Перемены, произошедшие в государственно-церковных отношениях в СССР в 1943 году, не лишили законодательство, регулирующее религиозную сферу внутренних противоречий, возможно, еще более углубив их, усилив расхождения между различными законодательными актами, из которых «более важным» объявлялся тактически наиболее удобный.

противоречивость законодательство религиозный

Библиографический список

Диссиденты в СССР www.pravenc.ru/text/178554.html (дата обращения 23.03.2013 года)

Ефанов Э. Забытый участок. Рабочий край. 1934. 21 ноября

Закрыть в Середе старообрядческую церковь. Ликвидировать горбуновское наследие. Рабочий край. 1929. 16 апреля

Сахаров. А.Д. Воспоминания. Ч.2. Гл.7 www.ihst.ru/projects/sohist/memory/sakhmem/2-7.htm (дата обращения 23.03.2013 года)

Федотов А. А. Русская Православная Церковь в 1943-2000 гг.: внутрицерковная жизнь, взаимоотношения с государством и обществом (по материалам Центральной России). Статьи. Русская Православная Церковь в XX веке на Ивановской земле. Документы и материалы. Церковно-исторический сборник. Иваново, 2011

Шафаревич И.Р. Законодательство о религии в СССР (Доклад комитету прав человека) http://www.rodon.org/shir/zorvs.htm (дата обращения 23.10.12)

Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. М., 1999 ru.wikipedia.org›…Шафаревич,_Игорь_Ростиславович (дата обращения 23.03.2013 года)

Федотов А.А. Русская Православная Церковь в 1943-2000 гг.: внутрицерковная жизнь, взаимоотношения с государством и обществом (по материалам Центральной России). Иваново, 2009

Федотов А.А. Русская Православная Церковь в 1943-2000 гг.: внутрицерковная жизнь, взаимоотношения с государством и обществом (по материалам Центральной России). Диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук. Иваново, 2009

Федотов А.А. Русская Православная Церковь в 1960-1990 гг.: внутрицерковная жизнь и взаимоотношения с государством (на материалах Владимирской, Ивановской и Костромской областей)

Федотов А.А. Постсоветское общество в России и Русская Православная Церковь // Личность. Культура. Общество. 2005. Том VII. Вып. 4(28). С. 188-195

Федотов А.А. Русская Православная Церковь и религиозная интеллигенция в 1970-х - начале 1990-х гг. // Интеллигенция и мир. 2010. № 3. С. 83-92

Федотов А.А, Расширение сферы деятельности женщин в Русской Православной Церкви в XX - начале XXI в. // Женщина в Российском обществе. Российский научный журнал. 2011. № 2. С. 93-99

Размещено на Allbest.ru