Кустарные промыслы крестьян Новооскольского уезда

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

В Новооскольском уезде кустарные промыслы имели широкое распространение. Характерно то, что промыслами, главным образом, занималось малороссийское население уезда. Среди великороссов промыслы были мало развиты и не охватывали, как у первых, целых селений, а были разбросаны по уезду. Малороссы в Новооскольском уезде селились крупными слободами, в которых еще до отмены крепостного права было много мастеровых людей. После освобождения крестьян появились более выгодные условия для существования кустарных промыслов. В виду того, что слободы эти были очень большие, то крестьянские наделы были удалены от усадеб. Плохая почва и маленькие размеры наделов заставляли крестьян малороссийских слобод заниматься промыслами, земледелие же у них являлось только подспорьем. У великороссов кустарные промыслы не привились, среди них было мало ремесленников, подспорьем к земледелию у них служили отхожие промыслы.

В уезде было пять крупных населенных пунктов (Велико-Михайловка, Чернянка, Холань, Ольшанка, Слоновка), в которых были развиты кустарные промыслы. В Велико-Михайловке преобладал сапожный промысел, в Чернянке - ситный, в Холани - шубный, в Слоновке - дерево-выделочный, в Ольшанке крестьяне работали в земской сапожной мастерской.

Так как промыслами крестьяне занимались с давних времён, то и мастерство отцов передавалось детям из поколения в поколение. Среди кустарей было сильно распространено применение детского труда. В сапожном и шубном промыслах легкую работу выполняли женщины и дети. Материал для главных промыслов уезда доставляли издалека: лес - из полесья, овчины - с юга, кожи - с востока России. Свои изделия кустари сбывали также на юге России, где население было более зажиточно и выше оплачивало их труд.

Скупка товара кустаря и перепродажа его по более высоким ценам имела место почти во всех промыслах уезда. Скупщиками были те же кустари, которые благодаря удачному стечению обстоятельств, уму и энергии выбились из своей среды. В редких случаях они бросали свой промысел, но чаще, продолжая работать самостоятельно, занимались скупкой товара у более бедных кустарей.

Кустари почти всегда работали в тех же помещениях, где и жили. Отдельные мастерские указывали на зажиточность её хозяина, но это было редкое явление в уезде.

Мастера готовили главным образом крестьянский товар, поэтому и цена на него зависела от благосостояния тех крестьян, кому эти изделия предназначались. Цены на изделия кустарей находились в прямой зависимости от урожая.

Самый крупный промысел уезда - сапожный. Так в сл. Велико-Михайловке и сл. Покровско-Михайловской этим промыслом занимались крестьяне 1000 дворов, сл. Ольшанке - 300, сл. Ниновке - 85, пригородных слободах - 40, сл. Слоновке - 40, в Холани - 37, Чернянке - 115, Холоке - 15, в деревнях Чернянской волости - 15, в Волотовской и Троицкой волостях - по 20 дворов; всего 1687 дворов. В слободе Велико-Михайловке сапожным промыслом крестьяне занимались издавна, но скупщики указывали на его падение в последние годы. Из-за маленького заработка кустари работали небрежно, качество сапог ухудшалось. Из всех мест, куда отправлялись михайловские сапоги, поступали жалобы, что сокращало рынки сбыта и уменьшало заработок кустарей. Однако кустари из Велико-Михайловки умели хорошо работать, это доказала Всероссийская кустарная выставка. Сапоги михайловских умельцев поразили экспертов качеством и невысокой ценой. В 1904 году дошло до того, что скупщики, продавая михайловские сапоги на юге, тщательно скрывали место их происхождения.

Появился этот промысел в слободе Михайловке, в которой проживало более 20000 крестьян по той причине, что они имели земельные наделы за 10 и более верст от усадеб. Земледелием в таких условиях было сложно заниматься, и основным заработком населения стали промыслы, которыми кустари занимались круглый год. Кожу на сапоги кустари чаще всего покупали в сл. Орлик Старооскольского уезда. Наемный труд в промысле - редкое явление. Иногда бедный сапожник нанимался к богатому за 30-50 рублей в год, хозяин давал ему одежду и сапоги. Как только работник зарабатывал немного денег, он уходил от хозяина и начинал работать самостоятельно.

В сапожном промысле в основном применялся ручной труд, только строчка сапога делалась на швейной машинке. Швейные машинки были не в каждом дворе. Кустари, не имевшие ее, отдавали прострочить сапог своему соседу и платили за это несколько копеек.

Как и каждому кустарю, михайловскому сапожнику был необходим кредит. Дешевого и доступного кредита не было, поэтому кустарь всецело зависел от скупщиков. Единственное кредитное товарищество, открытое после шестилетних мытарств интеллигенцией Михайловки, имело всего 1500 рублей капитала. Среди скупщиков открытие товарищества вызвало сильную тревогу, они распускали сплетни относительно его. Товарищество не имело вкладов, а со своим маленьким основным капиталом оно не могло сделать многого.

Сапоги сбывали на ярмарках в Полтавской, Екатеринославской, Херсонской и Таврической губерниях. Товар почти всегда возили на лошадях, так как по железной дороге его доставлять было не выгодно из-за высокого тарифа. Наивысшая цена на сапоги была на осенних ярмарках. Скупщики скупали или готовые сапоги, или заготовки к ним из материала кустаря. Осенью кустари шили сапоги, а весной и зимой брали у скупщиков товар на вышивку. За работу пары мужских сапог скупщик платил кустарю от одного рубля до 1 руб.25 коп., за пару женских сапог - от 75 копеек до одного рубля, за заготовки для сапог - 50-75 копеек. В хорошие годы скупщики на юге России имели больше двух рублей дохода с каждой пары. Из-за отсутствия доступного кредита в Михайловке, скупщики эксплуатировали кустаря.

Размер заработка кустаря зависел от того, как он работал. Если кустарь работал сдельно, то он зарабатывал мало; если продавал свои изделия на базаре, то получал больше; если же мастер сам доставлял сшитые им сапоги на место сбыта, то зарабатывал довольно много. Сапожник, у которого в семье был помощник, шил 5-6 пар в неделю и зарабатывал 3-6 рублей. За год в Михайловке шили около полумиллиона пар сапог.

Свои наделы михайловские сапожники сдавали в аренду.

Сапожный промысел в сл. Ниновке Пригородной волости и в сл. Холани имел такой же характер, как и в Михайловке, сапоги сбывали на юге России. Кустари же слободы Чернянки шили сапоги для крестьянского населения уезда и сбывали их на местных базарах. Сапоги чернянского кустаря были прочнее, чем михайловского, так как сапожник всегда знал своего покупателя. Чернянский сапожник был вынужден покупать для сапог материал получше, и продавал он их дороже, по 5-6 рублей. Однако шили за неделю сапог чернянские кустари меньше, чем михайловские. Скупщиков сапог в Чернянке не было. Чернянские сапожники имели более тесную связь с землей, по сравнению с велико-михайловскими. Слоновские кустари продавали свои сапоги на базарах своей слободы, троицкие и волотовские мало шили для продажи на базарах, в основном они работали на заказ. Промысел шитья сапог для местного населения увеличивался из года в год, так как крестьяне переставали носить лапти. В слободе Ольшанке работала земская сапожная мастерская. До 1888 года ольшанские кустари шили сапоги для юга России. Сокращение рынков сбыта, и понижение заработка кустарей заставило уездное земство прийти на помощь ольшанскому сапожному промыслу.

Первая попытка уездного земства взять подряд на 500 пар сапог для военного ведомства окончилась неудачей. После принятия ряда изменений Новооскольское земство стало поставлять солдатские сапоги в армию по контракту с интендантством. Являясь в этом деле посредником между кустарем и казной, земство на свой риск брало подряды от интендантства и до 1903 года вносило денежные залоги с целью обеспечения исполнения подряда. Для этого Новооскольское земство кредитовалось в государственном банке и губернском земстве. По ходатайству Всероссийского кустарного съезда для уездного земства залоги в интендантство были отменены. Сапожная мастерская в сл. Ольшанке была устроена в наемном помещении, где и работали кустари-сапожники под надзором уполномоченного от земства. В мастерской использовалось полное разделение труда, за пару сапог кустари получали 41,5 копейки. Суточный заработок взрослого рабочего составлял от 60 коп. до 1 руб.10 коп., а подростков и женщин от 15 до 40 копеек. Интендантство считало стоимость товара 2 руб.82 коп., земству оно выплачивало 1 руб.48 коп., следовательно, казне пара сапог обходилась 4 руб.30 копеек.

Ежегодно в мастерской готовили 40000 пар сапог и отправляли их в Воронеж на вещевой склад. За год кустари зарабатывали около 17000 рублей, этот заработок распределялся среди 300 семей сапожников. В свободное от работы в мастерской время ольшанские сапожники шили сапоги для рынка.

Кустарей в сл. Ольшанке поддерживал также Ольшанский сельский банк с капиталом 32000 руб., из них 12000 руб. собственный капитал банка, а 20000 руб. вклады. По вкладам банк платил 6%, по ссудам брал 8-10%. Крупная сумма вкладов в банке указывала на то, что дела банка обстояли хорошо, а также служила показателем благосостояния жителей слободы Ольшанки. Возможность иметь дешевый кредит являлось благоприятным условием для кустарных промыслов сл. Ольшанки.

Сапожный промысел в Новооскольском уезде способствовал развитию другого подсобного промысла - выделке кож. Этим промыслом кустари занимались издавна и работали круглый год. В сл. Михайловке выделкой кож занимались 35 дворов, в Ольшанке - 20, в Чернянке - 5.

В промысле обычно работали все члены семьи кустаря, наемные рабочие встречались редко. Кожу для выделки покупали на базаре и у местных скупщиков, которые отпускали кожевникам товар в кредит, по 30 копеек за пуд.

Большинство кустарей имели свои мастерские, в которых стояли чаны для дубления кож и зольник.

Кредит кожевникам был необходим, так как они должны были покупать крупную партию товара, процесс выделки кожи продолжался около двух месяцев. Кредитовались они обычно у местных богачей под высокие проценты. Кожевенный промысел был очень вреден для здоровья, но довольно выгоден. Доход кожевника за день составлял от 50 коп. до одного рубля. сапожный промысел новооскольский уезд

У чернянских и ольшанских кустарей было свое полевое хозяйство.

Шубный промысел хорошо был развит в Холани, где им занимались крестьяне 480 дворов. Промысел этот состоял из нескольких производств: выделки овчины, которым занимались квасники; отбеливания овчины - отбельщики; окончательной отделки овчины - отдельщики и пошива шуб - шубники. В сл. Холани выделывали овчины и шили теплую крестьянскую одежду еще до крепостного права. Овчины покупали невыделанные, затем их все чернили. Шубы шили только черные. Квасили овчины крестьяне 20 дворов, да и то это были пришлые люди из Старооскольского и Корочанского уездов; уроженцы Холани не брались за такую грязную, вредную и низко оплачиваемую работу. Осенью 1903 года квасили овчины в 22 хатах, которые местные жители сдавали приезжим из соседних уездов по 50-70 рублей в год. Квасники работали по 3-4 человека, периодически сменяя друг друга. Хаты эти представляли собой темные, сырые клетушки, которые топились начерно, в ней стояли чаны, в которых квасили овчины, там же на шестах сохли сырые шкурки после выделки. В хатках было очень жарко, воздух спертый, тяжелый, задымленный. В таких помещениях люди жили круглый год и только в страду разъезжались по своим деревням. Кустари-шубники указывали на менее вредный для здоровья способ выделки овчин, так в Одессе, Шуе и других крупных центрах были устроены паровые квасильни, в которых овчины выделывали 24 часа (в Холани - более двух недель).

Перед выделкой овчины мочили в копанках, так как в Холани не было не только проточной реки или пруда, но и хороших колодцев. Это загрязняло воду в Большой Холани. Через сутки овчины отбивали с лицевой стороны тупыми косами от грязи и крови, смазывали их тестом из ржаной муки и раскладывали в чаны по сто штук и более. Овчины перекладывали из чана в чан три раза, чтобы они не перегревались, шкурки находились в чанах от восьми до двенадцати дней.

Владельцы овчин платили квасникам 4-6 руб. за сотню, в зависимости от размера шкур, причем дрова для топки хаты и муку приобретали квасники сами. В среднем в каждой хате выделывали около 100 овчин в день, за год квасники могли выделать около полумиллиона шкур. Бригада квасников из трех человек зарабатывала более 300 рублей.

Затем овчины передавали следующему мастеру - белильщику, их в Холани было 30 дворов. Работали белильщики в тех же домах, где и жили, зарабатывали они немного больше квасников, да и условия работы у них были лучше. Для чернения овчин использовали кампешевый экстракт (краситель, приготовленный сгущением отвара кампешевого дерева или синего сандала) и хромпик (двухромовокислая соль натрия или калия), которые покупали в лавках, в них же кустари и кредитовались. Всего в сезон красили в день около 2000 овчин. Для чернения одной овчины требовалось не менее 10 ведер воды, а всех овчин - 20000 ведер. В колодцах и копанках Холани воды не хватало, поэтому овчины никогда не вымывались как следует, и шубы долго пачкались. На Всероссийской кустарной выставке холанские шубы не могли конкурировать с нижегородскими, так как их шубы не красились.

Отдельщиков в Холани было немного, промысел их был выгодный. Они зарабатывали больше шубников. Ручной работы у шубников почти не было. Швейные машинки, ценой 80-120 руб., они в основном брали в долг у фирмы Зингера с рассрочкой на 1,5-2 года. Шубным промыслом занималась вся семья кустаря, шили они шубы, тулупы, полушубки, саксаи (шуба с большим воротником), жакеты (пальто). Овчины покупали на юге, на Кавказе, в Харькове и на местных ярмарках.

Шубный промысел сказывался на здоровье кустарей, среди них не было здоровых людей.

Скупали шубы в Холани более зажиточные кустари, которые также всей семьей занимались шубным промыслом. Зажиточного кустаря местные жители называли хозяином, а бедного - рабочим. Хозяин всегда сам чернил и кроил овчины у себя дома, а выкроенные шкурки отдавал рабочему. За пошив одной шубы хозяин платил 65-75 коп., очень редко один рубль. В среднем хозяину от шубы оставалось около рубля. В слободе приблизительно было 100 хозяев и 200 рабочих.

Для помощи кустарям в сл. Холань без постороннего вмешательства был создан сельский банк. Князь Трубецкой, отпуская на выкуп своих крестьян, вместо части надела заплатил им 5000 руб. деньгами, кроме того, в Холани имелось около 5000 руб. общественного капитала. Эти 10000 рублей послужили основанием для капитала банка. Капитал стали раздавать кустарям в ссуду, взимая небольшие проценты, первоначально 8, а затем 6%. За счет процентов капитал банка вырос до 53000 рублей. На рождественских праздниках все деньги банка раздавали за два или три дня кустарям. Наивысший размер ссуды 200 руб., наименьший - 50 рублей. Почти все кустари брали ссуды, осенью они возвращали деньги выбранному сходом лицу, заведовавшему банком, причем процент взыскивался одинаковый, не зависимо от того, когда приносил деньги кустарь - в ноябре или в декабре. Банк давал возможность каждому бедному кустарю хотя бы несколько месяцев в году работать на себя, а не на хозяина. Поэтому все попытки использовать хоть часть денег банка на общие нужды слободы, например, на постройку двухклассного министерского училища или на устройство колодцев, встречали протесты со стороны бедноты, которые в банке видели единственное средство освобождения из рук скупщиков. Если сравнить Холанский банк с вновь учреждаемыми кредитными товариществами, то симпатии каждого были на стороне банка. Банк с кустарей брал 6%, кредитное товарищество - 12%. Банк имел капитал 50000 и не мечтал о вкладах, которых не могло быть в деревне. Для основания кредитного товарищества давали по новым правилам на район из не менее 500 дворов (сл. Холань имела немного больше дворов) только две тысячи рублей и предлагали ждать расширения операций за счет вкладов. При существовавшей тогда бедности населения в деревнях, трудно было рассчитывать на вклады. Сельский банк имел очень простой расчет, в нем записывали, кому выданы деньги и от кого получены. Заведующий банком получал довольно скромную плату за свою работу, а именно по 50 коп. в день, когда он получал и раздавал ссуды. В кредитном же товариществе надо было вести полтора десятка книг, имея всего две тысячи рублей, да еще ежемесячно необходимо представлять отчет в государственный банк.

Шубы кустари продавали не только на местных базарах и ярмарках, но и в южных губерниях. На местных базарах шубы стоили 12-13 рублей, на юге России дороже, поэтому более зажиточные кустари возили свои шубы на дальние ярмарки: Ильинскую в Полтаве, в Елизаветград, Мариуполь и другие крупные центры Южной России.

Шубник при помощи другого члена семьи шил в неделю 4 шубы, зарабатывая за них три рубля. Если он продавал свой товар сам на базаре, то заработок увеличивался вдвое, до шести рублей. Почти каждый шубник работал на хозяина и обрабатывал свой надел.

В слободе Велико-Михайловке шубным промыслом занималось 15 дворов. Шубы здесь шили также из черной овчины, но, в отличие от Холани, у велико-михайловских кустарей не было разделения труда. Шили шубы, квасили, отбеливали и отделывали овчины в одном дворе. В Велико-Михайловке промысел принял характер, если можно так выразиться, капиталистического производства. Зажиточный шубник держал наемных рабочих, сам он кроил овчины и шил большую часть шубы, а рабочие делали более грязную работу: квасили овчины и белили их. Выделывали овчины в мастерских, отдельных от жилых помещений, а шили шубы в хатах. Рабочему платили 50-60 рублей, питание за счет хозяина. Овчины для выделки часто отдавали в Холань. Продавали кустари свой товар на юге России.

Совсем другая техника шубного промысла была в слободе Слоновке, здесь промысел назывался тулупным. Занимались этим промыслом крестьяне 10 дворов. В Слоновке шили тулупы дубленые, а не черные шубы и не для юга России, а для местного населения. Овчины после выделки, не чернили, дубили в чанах с добавлением толченой дубовой коры. Разделения труда не было. У каждого тулупника чаны стояли в жилой хате. Отдельных мастерских для выделки овчин не было. Тулупник часто работал на заказ, так как не было кредита. Когда заказа не было, шили тулупы для продажи на базаре в городе или в соседних областях. Скупщиков в промысле не было. Семьи тулупников занимались и сельским хозяйством.

В Чернянке шубный промысел принял самую оригинальную форму, там перешивали старые шубы. Занимались этим крестьяне 110 дворов. В 1883-1885 годы перешивкой шуб занимались несколько мастеров, работали они на заказчиков. В виду того, что этот промысел оказался выгодным, им стали заниматься больше кустарей. Материалов и заказчиков не стало хватать в своей губернии, и мастера стали покупать старые шубы на юге, где население было более зажиточным. Сбыт старых перешитых шуб в своей слободе был ограничен, приходилось возить их в другие губернии. Появились скупщики товара. Перешивкой шуб кустари занимались круглый год, работали в этом промысле только мужчины; наемный труд не использовался. Работали мастера в жилых хатах, особых помещений и специальных приспособлений для работы не было. Переделанные шубы сбывали в основном на ближних ярмарках, с годами появлялись скупщики, которые отвозили перешитые шубы на дальние ярмарки. Цена шуб, в зависимости от качества старого материала, колебалась от пяти до восьми рублей.

Всего шубным промыслом в Новооскольском уезде занимались крестьяне 615 дворов. За год кустари шили шубы на полмиллиона рублей, чистый заработок составлял около ста тысяч.

Колесный промысел, а также санный и тележный относительно слабо были развиты в Новооскольском уезде, так как главным заработком населения уезда было не земледелие, а кустарные промыслы. Колеса, сани и телеги крестьяне приобретали в Старооскольском уезде. Единственное село, в котором был хорошо развит колесный промысел - Воскресенское Ольшанской волости, но оно по характеру промысла всецело принадлежало к Орликовскому району Старооскольского уезда. Для Новооскольского уезда гораздо более характерно производство колес в сл. Чернянке и окружавших ее деревнях, в которых мастерили колеса более дешевые, не высокого качества для удовлетворения требований крестьян своего уезда. Колесным промыслом в слободе Чернянке занимались 13, в деревне Масловке 15 и в селе Холоке 10 дворов. В этих населенных пунктах промыслом занимались издавна. Чернянские кустари изготавливали колеса из дубовой ободи из местных лесов, воскресенские - из ясеневой ободи, привозимой из полесья. В сл. Чернянке обод для колес кустари покупали от 1 руб.20 коп. до двух рублей, ступку по 60 коп., спицы по 20 копеек. Ежегодно площадь лесов в окрестности слободы уменьшалась, поэтому материал для колес постоянно дорожал. Колесники работали в сарае, особых помещений и приспособлений для этого промысла не требовалось.

Колесники из всех кустарей наиболее нуждались в кредите, так как этот промысел сезонный, дороже всего колеса стоили перед уборкой урожая. Разница между весенней, осенней и летней ценами иногда доходила до двух рублей на стан. Наилучшая форма кредита для колесников - это кредит от владельцев леса, которые весной отпускали знакомому кустарю нужный ему материал, а после летних ярмарок получали от него деньги. Обычно проценты за ссуду были небольшие. Если кустари занимали деньги у местных богачей, то проценты были очень высокие.

В основном кустари не пользовались кредитом, а жили от базара до базара. Они продавали по 2-3 стана колес, на вырученные деньги закупали материал и работали до следующего базара. Кустари продавали колеса от 3,5 до пяти рублей за стан. Скупщиков в этом промысле не было. Колеса из года в год дорожали из-за повышения цен на лесной материал. Хороший мастер мог сделать стан за один день, если у него весь материал был под рукой. Летом кустарю оставалось свыше двух рублей за стан, весной или осенью заработок падал до 50-ти копеек. Семьи кустарей занимались и сельским хозяйством.

Совсем иной характер носил колесный промысел в селе Воскресенском Ольшанской волости. В этом селе промыслом занимались 50 семей, а в хуторах Алпеево и Яблоново 15 дворов. За материалом для промысла воскресенские кустари ездили в Старый Оскол, там же сбывали и колеса. В Воскресенском, в отличие от Чернянки, колеса делали дорогие, по выражению кустарей, «хлесткие». Для производства колес мастера использовали не местный материал, а привезенный из полесья (ступку березовую и ободь ясеневый), которые получали на складах в Старом Осколе.

Колеса продавали на ярмарках в Старом Осколе, Короче, Велико-Михайловке и в Воронежской губернии. Колеса продавали по 5-10 рублей за стан. Кредит воскресенскому кустарю был необходим, так как за лес для колес они платили очень дорого, но получить его было негде. На старооскольском складе материалы в кредит им не отпускали, так как леса не хватало и для кустарей своего уезда. Воскресенские кустари могли воспользоваться кредитом только своих богатых односельчан, которые ездили в полесье, закупали несколько вагонов ободьев и ступок (спицы каждый колесник заготавливал своевременно, в пост), а затем отпускали в кредит кустарям. Колесник, приезжая с базара, рассчитывался с лавочником и снова приобретал у него товар в кредит на две - три недели.

Все кустари Воскресенского занимались обработкой своих наделов и арендовали по высоким ценам землю графа Бобринского в Старооскольском уезде.

Санный промысел был мало распространен в уезде. На местные ярмарки сани привозили так же, как колеса и повозки, из соседнего Старооскольского уезда. В слободе Чернянке изготовлением саней занимались крестьяне двух дворов, в д. Масловке Чернянской волости - 8. Сани производили и в других селах уезда, но в единичных случаях. Все мастера, обрабатывавшие дерево, а именно: бондари, столяры, колесники, пряшники и сундучники к санному сезону могли сделать пары две саней. Простую малороссийскую повозку, на которой возили хлеб, мог сделать каждый плотник.

Санный промысел был сезонным. Санники работали после уборки хлеба всю зиму, но цены на сани зимой были значительно дешевле, чем на первых зимних базарах. Часто мастерам едва хватало средств для того, чтобы оплатить за материал, который они использовали для производства саней. Зимой они работали из-за щепок, которые оставались для бесплатной топки хат. В этом промысле работали одни мужчины, наемный труд не использовался.

Кустари продавали сани на базарах в Чернянке по 3-5 рублей, скупщиков в этом промысле не было. Санник зарабатывал меньше, чем колесник и бондарь. За рабочий день, включая и половину ночи, санник делал не более одних саней. В среднем кустарю оставалось от рубля до 25 коп. дохода. Санник летом был свободен от своего промысла и занимался земледелием. Безземельные кустари летом занимались столярными работами: делали окна для крестьянских хат и т.п.

Бондарный промысел был один из самых распространенных в уезде. В слободе Чернянке этим промыслом было занято население 100 дворов, в Ольшанке - 30, в Велико-Михайловке - 60, в Покровско-Михайловском - 10, в Слоновке - 15, в Пригородной волости - 10, в Ниновке - 8, в Шараповке - 4, в Голубино - 45, в Холани - 14, в Троицкой волости - 16; всего 312 дворов. Характер промысла во всех вышеперечисленных пунктах был одинаковый. Разница состояла лишь в том, что бондари пригородные, холанские, ольшанские и троицкие не потеряли связи с землей, а чернянские и михайловские мастера свои наделы не обрабатывали. Кроме того, ольшанские и холанские кустари имели возможность пользоваться дешевым кредитом в своих сельских банках, в отличие от мастеров других сел.

Бондарный промысел в сл. Чернянке существовал издавна, работали кустари круглый год. Для изготовления кадушек и другой деревянной посуды бондари покупали дубовые кряжи (толстый короткий обрубок бревна из близкой к корню части дерева), пригодные для клепки (без сучков). Обручи использовались железные, так как деревянные были очень дорогие. Более дешевую посуду изготавливали из ракиты. Работали в этом промысле одни мужчины. Наемных рабочих чернянские бондари не имели. Летом кустари работали в сарае, зимой в хате. Так как бондарный промысел был один из наиболее выгодных среди кустарей, занимающихся изготовлением изделий из дерева, то хаты бондарей были просторнее, чище и светлее хат других кустарей того же района.

Товар бондаря - кадушки, бочки, ушаты и мелкая крестьянская посуда - сезонный, требовался осенью после уборки урожая. В это время изделия мастера стоили очень дорого, следовательно, и доход бондаря осенью был самый высокий. Для того чтобы не продавать свой товар весной за бесценок, кустарь должен иметь оборотные средства. Кредитовался бондарь у местных ростовщиков, платя огромные проценты.

Сбывали свои изделия кустари на окрестных ярмарках и базарах, в селах Старооскольского и Корочанского уездов, а также в соседних уездах Воронежской губернии. Скупщиков в этом промысле не было. Мелкая кадушка стоила 1-2 руб., крупная - более пяти рублей. Цены всецело зависели от урожая.

Хороший мастер, особенно осенью, очень часто зарабатывал больше рубля в день. Средний заработок бондаря в урожайный год был не ниже 20 рублей в месяц. Заработок всех бондарей уезда в год был не ниже 50000 рублей.

Производством сундуков и укладок (небольшой сундук) в сл. Слоновке занималось население 70 дворов, в сл. Велико-Михайловке - 12. Промысел этот древний, но постепенно он пришел в упадок, так как на ярмарках Воронежской губернии, куда кустари круглый год возили продавать свои изделия, появились местные мастера. Работали сундучники круглый год. До проведения железной дороги материалом для сундуков служили осина и ракита, затем кустари стали использовать ель и реже сосну. Сундук изготавливали на клею, без гвоздей; затем его красили и покрывали лаком. Работали в промысле одни мужчины, наемных рабочих не было. Работали мастера в жилых хатах, а красили сундуки во дворе. Год от года лес дорожал, по той же причине и росли цены на сундуки.

Дешевого кредита сундучникам негде было брать, поэтому они кредитовались у местных богачей под очень высокие проценты. Сбывали свой товар кустари на местных базарах, а также на ярмарках в Бирюче и Алексеевке Воронежской губернии. В Слоновке были скупщики (более богатые сундучники), которые скупали сундуки у бедных соседей по цене 3-5 рублей, в зависимости от размера и времени года, и возили их на ярмарки. Один сундук кустарю обходился в среднем 3,5 рубля, в зависимости от того, по какой цене мастер его продаст, зависел его заработок. Цены на сундуки, как и на весь крестьянский товар, всецело зависели от урожая. Слоновские сундучники обрабатывали свои надела, а михайловские, как и все остальные кустари этой слободы, сдавали их в аренду.

Упадок сундучного промысла в слободе Велико-Михайловке способствовал возникновению нового промысла - производства веялок. В 1903 году этим промыслом в слободе занимались крестьяне четырех дворов. Производство веялок в те годы было очень выгодное занятие. Материал для веялок стоил 19 руб., а готовые изделия кустари продавали на базарах в Михайловке по 28-32 рубля. Одну веялку мастер делал неделю, следовательно, дневной заработок его был более рубля. Такие высокие цены на веялки были весной в урожайные годы. Кредита кустарю негде было взять, поэтому он был вынужден продавать свои изделия и зимой, и весной, и летом, причем иногда цены падали даже ниже стоимости производства.

В Михайловке веялки делали высокого качества: производительные, прочные, с чугунным литьем, но и более дорогие.

В сл. Ниновке Пригородной волости был совсем иной характер этого промысла, веялки там делали более дешевые, но вполне приспособленные к требованиям крестьян. Занимались производством веялок в Ниновке 20 человек (10 дворов). Веялки были не очень производительные, но зерно было чистое, вполне пригодное для продажи на базарах без вторичной сортировки на других машинах. Чугунным на ниновской веялке было только одно колесо, все остальные части - железные, поэтому и поправить такую веялку крестьянам было легче и дешевле. Материал для ниновской веялки стоил 13-14 руб., на 5-6 руб. дешевле, чем для михайловской, но работы было больше. Кустари продавали свой товар на ярмарках и базарах в Ниновке, Новом Осколе, Велико-Михайловке, Старом Осколе и в Короче. В 1902 и 1903 г. кустари зарабатывали хорошо, осенью они продавали веялки по 22-26 рублей за штуку. В неурожайные годы цены падали до 15-19 рублей, заработок кустаря был ничтожно мал. Главным тормозом в веялочном производстве был недостаток кредита. Продавая веялку весной по очень низкой цене, кустарь был вынужден снижать качество своих изделий.

Затем в Ниновке шесть кустарей веялочного производства, убедившись в том, что работа каждого в отдельности была малоэффективной, решили образовать артель. Мастера были родственниками, они устроили мастерскую для совместной работы. Уже через два года существования артели, определились положительные моменты такой работы. Отдельному кустарю никто не давал кредита, а артель с удовольствием стали кредитовать все лавки в городе. Товар продавал один из членов артели, а остальные в это время работали. Валовой заработок кустарей приблизительно был равен 10000 руб., чистый заработок - 3000 рублей.

Производство прялок было мало распространено в уезде. Волостным правлением было зарегистрировано всего 10 дворов, занимавшихся этим промыслом. В слободе Чернянке их было 4, а в с. Беломестном Слоновской волости - 6. Промысел в этих селах древний, кустари старались использовать для прях выдержанный, годовалый лес. В Беломестном для кругов использовали липовый материал, в Чернянке - ольховый, остальные части прялки делали из ракиты и березы. Лес с каждым годом дорожал, вследствие чего уменьшалась доходность промысла. Продавали пряхи на местных базарах и ярмарках. Чернянские пряшники продавали свой товар и на отдаленных ярмарках. Цена прялки колебалась от 90 коп. до 1 руб.20 коп; на южных ярмарках - от 1,5 до двух рублей. Материал для прялки стоил 40-50 копеек, доход кустаря - 50-60 копеек. За неделю кустарь мог изготовить не более четырех прялок и заработать два рубля.

Волостные правления отметили в Чернянке 20 столяров, в Слоновке - 25, в Волотовской волости - 16 и в Троицкой - 14; всего 75 дворов. Кустари занимались производством деревянной крестьянской мебели и застекленных рам для крестьянских хат. Столяра изготавливали столы, скамьи и диванчики в основном из елового леса. До проведения железной дороги материалом служила осина. Для производства скамеек и столов мастера использовали еловую шелевку (тонкую доску, тес) и безымянку (тес, доску тоньше вершка - 4,44 см), лес они приобретали на складах в Новом Осколе. Изделия были плохого качества. Кустари зимой работали в жилых хатах, а летом - в сараях. Получали столяра меньше сундучников. Продавали столяра свои изделия на ярмарках уезда; столы стоили от 60 коп. до одного рубля, скамьи 20-25 копеек. Заработок столяра был не более 50 коп., а часто и меньше. Рамы для крестьянских хат кустари мастерили без клея, продавали они готовые рамы со стеклом на базаре по 50-80 копеек.

Кузнечным промыслом в сл. Чернянке занимались крестьяне 23 дворов, в Холани 18, в Слоновке 20 и в Велико-Михайловке 20. Кузнечный промысел в этих населенных пунктах древний, ремесло передавалось от отца к сыну. Кузнецы жаловались, что промысел этот приходит в упадок, так как крестьяне стали охотнее приобретать фабричные изделия, с которыми кустарям было сложно конкурировать. Работал кузнец круглый год с помощником, мальчиком лет 15-ти, который служил у кузнеца два-три года без жалования, а затем начинал работать самостоятельно. Необходимый для промысла материал, железо и каменный уголь, кузнецы закупали в лавках Нового Оскола.

Для продажи мастера изготавливали: топоры, буравцы, долота, ножи, ножницы, рогачи, чапли (багор - длинный шест со стальным острием той же формы), кочерги, сошники для сох. Изделия они сбывали на базарах и соседних ярмарках. Топор стоил от 70 коп. до одного рубля, буравцы - 10-50 коп., нож - 10 коп. и дороже, долото - 10-12 коп. и т.д. Кроме того, кузнецы работали на заказ для местных крестьян, заработок зависел от урожая.

Гончарным промыслом в Велико-Михайловке было занято население 250 дворов, в Холани - 4. Работали кустари круглый год. В Велико-Михайловке глины, пригодной для горшечного промысла, близко к поверхности земли не было. Для того чтобы добыть глину, копали ямы глубиной 10 саж. (21,3 м), под землей копали ходы длиной 4,3-6,4 м. За лето каждый горшечник заготавливал до 40 возов глины. За доставку и копку глины он платил по 60 коп. за один воз. Работали в промысле только мужчины. Свинцовый сурик и краску гончары покупали в Велико-Михайловке у лавочников. Не у каждого кустаря была особая мастерская, большая часть из них делали горшки в той же хате, где и жили.

Гончары, как и другие кустари, нуждались в дешевом кредите. В Велико-Михайловке такого кредита не было, поэтому гончары вынуждены были идти к ростовщику или скупщику. Горшки сбывали на ярмарках и базарах Велико-Михайловки, Новооскольского, Корочанского, Обоянского и соседних уездов Воронежской губернии. За год чистый заработок семьи кустаря составлял 200-250 рублей, если они сами продавали свой товар.

Ситным промыслом в сл. Чернянке занимались крестьяне 200 дворов. Выделка волосяных сит издавна существовала в этой слободе. В этом промысле женщины работали круглый год, а мужчины только зимой, летом же они занимались отхожими промыслами с целью более высокого заработка. В ситном промысле работали и подростки, постепенно обучаясь мастерству. Кустари для производства сит закупали коровий или конский волос в готовом виде или в виде хвостов в других губерниях. Чистый волос стоил около 40 рублей за пуд, затем его мыли, чесали и красили. Ткали сита на особом станке. Работали мастера в своих хатах, которые в Чернянке были довольно вместительные (12 арш.Ч8 арш.; 1 арш.=71,12 см). Специальных приспособлений для работы в этом промысле не требовалось.

Работа кустарей в жилой хате была в санитарном отношении не допустимой, так как они имели дело с грязным волосом животных, который никогда не дезинфицировался. Местным ветеринарным врачом были зарегистрированы случаи заражения кустарей-ситников сибирской язвой.

Ситники, как и другие кустари, нуждались в кредите. Они работали для рынка, а для того, чтобы дожить до следующего базара и закупить материал, необходимы были оборотные средства. Чернянские кустари занимали деньги у скупщиков под будущую работу. Затем изготовленные сита они приносили к скупщику на дом. Также была распространена и другая форма кредитования, когда кустари делали сита из волоса, купленного за свой счет, и продавали сита поштучно за 10-15 копеек. Если же они использовали для производства сит материал скупщика, то изделия делали без обечайки, по цене 2-5 копеек. Обечайки привозили из полесья, по 5 коп. за штуку. Часть кустарей сбывали свои изделия на базарах, эти сита были с обечайками (обручами) и стоили уже 15-25 копеек. Скупщики продавали товар на крупных ярмарках Полтавы, Сум и других городов. Цены на сита также зависели от урожая. В этом промысле у скупщиков был небольшой доход.

Ситник мог сделать за день 10 редких сит и 4 более частых, заработав за это 15-25 копеек. Небольшое число кустарей обрабатывали свои наделы.

Шапошным промыслом в сл. Чернянке были заняты четыре семьи, в сл. Михайловке - 10. Промысел этот древний.

Мастера шили картузы, шапки из поддельного барашка и решетиловского смушка (шкурка ягнёнка смушковой породы, убитого в первые сутки после рождения). Работали кустари круглый год в своей хате, члены семьи помогали главе семьи в работе. Сукно, плюш, барашек они закупали в лавках в различных слободах. Шапки и картузы мастера развозили по соседним ярмаркам. Осенью были более выгодные ярмарки, от каждого картуза кустарю в сезон оставалось по 15-25 копеек. Дневной заработок их был равен около 50 копеек. Сельским хозяйством, как и все чернянские и михайловские кустари, шапочники занимались мало.

Портняжным промыслом занимались крестьяне 30 дворов в Чернянке и 10 - в сл. Слоновке.

В Слоновке портные шили поддевки, куртки, свиты (верхнюю длинную распашную одежду из домотканого сукна), тужурки, пиджаки, брюки из материала заказчика у себя на дому. За пошив свиты они брали 1-1,2 руб., пиджака - 75 коп., брюк - 50 копеек. В этом промысле работала вся семья, но в основном женщины.

В сл. Велико-Михайловке очень часто мужья шили сапоги для продажи на базарах, а женщины - поддевки и свиты на заказ.

Первое время инструментами портного были игла, утюг и аршин, затем кустари стали приобретать швейные машинки Зингера. Его агенты продавали машинки с рассрочкой 1,5-2 года, с уплатой ежемесячно 5 рублей. В портняжном промысле кустари работали на заказ, поэтому они не нуждались в кредите, скупщиках и рынках сбыта. За день они могли заработать 30-50 копеек и более. Слоновские кустари занимались сельским хозяйством, чернянские же почти потеряли связь с землей.

Женские ткацкие промыслы были слабо развиты в Новооскольском уезде. В основном крестьяне ткали холсты для того, чтобы одеть семью, а не для продажи, поэтому их нельзя назвать кустарными.

Занятие населения Новооскольского уезда кустарными промыслами способствовало улучшению их благосостояния.

Литература

1. Н.А. Добротворский. Кустарные промыслы Курской губернии. - Курск, 1886.

2. Сборник статистических сведений по Курской губернии. Вып. 11. Статистические сведения по Новооскольскому уезду. 1886 .

3. С.А. Юдин Описание кустарных промыслов в Новооскольском уезде Курской губернии.- Курск, 1904.

Размещено на Allbest.ru