Проблемы социального государства в странах Центрально-Восточной и Юго-Восточной Европы

Увеличить экспорт, несмотря на слабый спрос продукции страны на традиционном рынке еврозоны, помог оптимизм относительно перспектив выхода Словении из затянувшегося кризиса. Его основой стала уверенность в том, что страна находит действенные пути экономического оздоровления на основе консолидации финансового положения, реструктуризации собственности и улучшения управления на предприятиях, мобилизации внутренних источников финансирования инвестиций, повышения конкурентоспособности товаров и услуг на внешних рынках, возрастания конкурентоспособности в результате встреченного населением с доверием временного снижения заработной платы. Последовательная реализация такого курса должна вывести экономику на траекторию устойчивого роста и обеспечить постепенный переход от вынужденного режима строгой экономии к возобновлению прерванной кризисом прежней опробованной линии - поступательному повышению материального благосостояния и улучшению качества жизни населения. Средняя продолжительность жизни мужчин уже в 2009 г. достигла 76 лет, а женщин - 82 лет, что является показателем высокого качества жизни людей (Орлик 2017: 298-299, 303-334). Размер пенсий по старости в среднем превышает 70 % заработной платы. Уровень безработицы в Словении невысок - даже в кризисном 2007 году она достигала всего 4,9 %, а в 2011 г. - 7 %. По итогам кризиса в 2008 г. за порогом бедности оказалось 12 % жителей. Сложнее стало преодолеть глубокую рецессию - следствие зависимости от внешних рынков, пострадавших от кризиса. Пришлось снизить зарплаты в госсекторе на 8 %. И впервые пришлось пережить преимущественное обслуживание внешних долгов, оздоровление кредитно-банковской системы и реальное сокращение доходов, добиваясь восстановления экономического роста (Князев 2016б: 285-288).

После распада Югославии ставшая в январе 1991 г. самостоятельной республика Македония прошла эволюционный путь от самоуправляющегося социализма до рыночной экономики и политического плюрализма при мощном деструктивном воздействии межнациональных конфликтов. В кризисные годы промышленность испытывала существенные колебания и долго не выходила из рецессии. Внутренний спрос в общественном секторе снизился из-за сокращения инвестиций и производственных запасов, а также вследствие уменьшения зарплат бюджетников и государственных расходов на оплату товаров и услуг. После спада прирост промышленного производства составил в 2013 г. 3,2 %. Однако производительность труда была все еще ниже уровня 2008 г. Уровень безработицы в Македонии в 2010 г., в период между двумя кризисами, составлял 32 %, в 2013 г. достиг 28,7 %, а в 2016 г. - своего исторического минимума, 23,7 %. При этом 83 % безработных были таковыми более одного года, а из них свыше 76 % остаются без работы более 4 лет. Рост занятости происходил в основном за счет сфер торговли, здравоохранения и социальных услуг (Орлик 2017: 132, 133).

Большую роль в этом играет реализация программы мер по повышению занятости. Реальная зарплата выросла в 2010 г. по сравнению с 1993 г. на 49 %, но за чертой бедности оставались 30,9 % жителей. Именно на решение этой проблемы нацелены меры государственной социальной политики по повышению занятости - выделению необходимых финансовых средств, определению их источников, уточнению целевых групп ищущих работу, проведению конкретных мероприятий с указанием сроков их выполнения. Предпринимаемые правительством меры обеспечивают стимулирование качества рабочей силы путем обучения и переподготовки кадров, расширения спроса на рабочую силу (например, через организацию общественных работ), приближения рабочей силы к местам работы. Они направлены на смягчение жизненных трудностей, с которыми сталкиваются безработные, предусматривают выплату пособий по безработице, а также других социальных трансфертов из государственного бюджета для малоимущих. Новые рабочие места открываются в основном в свободных промышленных зонах, при помощи государственного финансирования строительных работ и притока туда иностранных инвестиций. Благодаря упрощению процедур при открытии собственного бизнеса на 25 % увеличилась численность самозанятых в сельском хозяйстве, строительстве и на транспорте. Курс на социальное государство уже дает в Македонии реальные результаты (Князев 2016a).

Что касается Албании, то она только закладывает основы построения новой экономической системы и накапливает опыт рыночных преобразований, решает проблемы с идентификацией прав собственников и применением рыночных подходов к различным отраслям и секторам при высоком уровне неформальной занятости и т. п. Доступные показатели социальной сферы не демонстрируют улучшения жизненного уровня населения этой страны. Система поддержки безработных в ней слабая, широко распространены бюрократический произвол и коррупция, бедность городского населения значительно превышает деревенскую и т. д.

Следует признать, что страны региона ЦВЮВЕ в последнюю четверть века в условиях дифференциации внутри европейского постсоциалистического пространства хотя и в разном темпе, но продвигаются курсом на становление и укрепление социального правового государства. Поэтому они были и остаются весьма полезной лабораторией исследования различных вариантов системной трансформации постсоциалистических социальных государств разного масштаба, направления и моделей развития, а также взаимодействия внутренних и внешних факторов такой трансформации.

Литература

1. Валева, Т. Э., Шабунина, В. И. 2016. Парадоксы болгарской трансформации. В: Глинкина, С. П., Куликова, Н. В. (ред.), Переход стран Центрально-Восточной Европы от социализма к капитализму: особенности и результаты: сб. ст. М.: Ин-т экономики РАН. С. 44-74.

2. Волотов, О. Г., Волотов, С. О. 2016. Венгрия сегодня: при социализме было лучше? В: Глинкина, С. П., Куликова, Н. В. (ред.), Переход стран Центрально-Восточной Европы от социализма к капитализму: особенности и результаты: сб. ст. М.: Ин-т экономики РАН. С. 75-103.

3. Глинкина, С. П., Чубарова, Т. В. 2005. Системная трансформация и социальная цена реформ. В: Глинкина, С. П., Чубарова, Т. В. (ред.), Модели системной трансформации и социальная цена реформ (опыт России, СНГ и стран ЦВЕ). М.: ИМЭПИ РАН. С. 13-21.

4. Дегтярь, Л. С. 2005. Взаимосвязь трансформационных процессов и основных социальных индикаторов (на примере постсоветских государств). В: Глинкина, С. П., Чубарова, Т. В. (ред.), Модели системной трансформации и социальная цена реформ (опыт России, СНГ и стран ЦВЕ). М.: ИМЭПИ РАН. С. 36-51. Князев, Ю. К.

5. 2016а. Македония: Перипетии самостоятельного развития. В: Глинкина, С. П., Куликова, Н. В. (ред.), Переход стран Центрально-Восточной Европы от социализма к капитализму: особенности и результаты: сб. ст. М.: Ин-т экономики РАН. С. 104-127.

6. 2016б. Словения: неоднозначные результаты экономических реформ и участия в евроинтеграции. В: Глинкина, С. П., Куликова, Н. В. (ред.), Переход стран Центрально-Восточной Европы от социализма к капитализму: особенности и результаты: сб. ст. М.: Ин-т экономики РАН. С. 269-298.

7. Кузнецова, З. Н. 2016. Цели и результаты «бархатной революции». В: Глинкина, С. П., Куликова, Н. В. (ред.), Переход стран Центрально-Восточной Европы от социализма к капитализму: особенности и результаты: сб. ст. М.: Ин-т экономики РАН. С. 297-332.

8. Куликова, Н. В. (отв. ред.) 2016. Центрально-Восточная Европа: развитие в новых геополитических реалиях. M.: Ин-т экономики РАН. 328 c.

9. Лобанов, М. М. 2016. Социально-экономические и политические трансформации в Сербии: через тернии к «звездам» Евросоюза. В: Глинкина, С. П., Куликова, Н. В. (ред.), Переход стран Центрально-Восточной Европы от социализма к капитализму: особенности и результаты: сб. ст. М.: Ин-т экономики РАН. С. 200-238.

10. Орлик, И. И. (отв. ред.). 2017. Восточный поворот во внешнеэкономической политике стран Центрально-Восточной Европы в условиях нарастающих кризисных явлений в Евросоюзе. М.: Ин-т экономики РАН. 293 с.

11. Саморукова, А. Н., Фейт, Н. В. 2016. Трансформация в Румынии: от иллюзий к реальности. В: Глинкина, С. П., Куликова, Н. В. (ред.), Переход стран Центрально-Восточной Европы от социализма к капитализму: особенности и результаты: сб. ст. М.: Ин-т экономики РАН. С. 169-199.

12. Синицына, И. С., Чудакова, Н. А. 2016. Системная трансформация в Польше: трудный путь к успеху. В: Глинкина, С. П., Куликова, Н. В. (ред.), Переход стран Центрально-Восточной Европы от социализма к капитализму: особенности и результаты: сб. ст. М.: Ин-т экономики РАН. С. 128-168.

13. 2018. Современная Польша и российско-польские экономические отношения. Россия и современный мир 2: 89-109.

14. Цирель, С. 2007. Ждем 2035 года. В: Клямкин, И. М. (ред.), Российское государство: вчера, сегодня, завтра. М.: Новое изд-во. С. 476-478.

15. Яжборовская, И. С. 2016. Системная трансформация и кризисы в Центрально- и Юго-Восточной Европе. Современные социально-политические процессы в Польше. В: Михайленок, О. М. (ред.), Политическое согласие: от теории к практике. М.: Русайнс. С. 222-242.

16. Csaba, L. 2006. Social Change in Central and Eastern Europa: General Trends and National Patterns. Tiger. Working Paper Series 98. Warsaw: Centrum Badawcze Transformacji, Integracji i Globalizacji. 20 pp.

17. Jarosz, M., Kozak, M. W. 2016. Poza Systemem Instytucje i Spoіeczeсstwo. Warsaw: Oficyna Naukowa. 244 p.

18. Miller, L. 2001. W obliczu wyborуw parlamentarnych: najwaїniejsze zadania SLD. Mysі Socjaldemokratyczna 1: 7.

19. Rzeczpospolita. 1992. 24 kwiecieс.

20. Sadowski, Z. 2002. Ustrуj i polityka gospodarcza. Dziњ 6: 9.

Размещено на Allbest.ru