Экономические реформы в СССР в 80-90-х годах XX века: попытка переосмысления главных моментов и построения основной сюжетной линии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Экономические реформы в СССР в 80-90-х годах XX века: попытка переосмысления главных моментов и построения основной сюжетной линии

М.Ю. Алексеев

Финансовый университет; Банк России, Москва, Россия

Аннотация

Распад Советского Союза - одно из важнейших событий новейшей мировой истории, в значительной степени предопределившее (и в какой-то мере определяющее до сих пор) многие процессы, которые сейчас происходят у нас в стране и за рубежом. Несмотря на то, что в последнее время делалось много попыток понять, проанализировать и объяснить причины произошедшего, до сих пор в вопросе о том, почему СССР прекратил свое существование, остается много неясного. Существует множество различных, порой полярных, взаимно исключающих мнений и суждений, свести которые к целостной, непротиворечивой картине совсем не просто. Тема, о которой идет речь, сильно политизирована. Далеко не всем по многим причинам безразлично, в каком виде утвердятся те или иные интерпретации случившегося и будет ли найдена истина. Экономическим реформам в СССР, их подоплеке, описанию и анализу связанных с ними событий посвящено большое количество публикаций. Многим удалось высказаться по этому поводу. Тем не менее представляется, что далеко не все существенные моменты, связанные с попытками изменить советскую экономическую систему, до сих пор должным образом изучены, проанализированы, освещены и представлены в виде целостной, системной, подробной картины, описания, опирающегося на анализ фактов и большого числа точек зрения, порой диаметрально противоположных.

Ключевые слова: СССР; экономические реформы; Горбачёв; Ельцин; Рыжков; Абалкин; Явлинский

Abstract

Economic Reforms in the USSR in the 80s-90s of the XX century: An Attempt to Rethink the Main Points and Build the Main Storyline

M.Yu. Alekseev

Financial University; Bank of Russia, Moscow, Russia

The collapse of the Soviet Union is one of the most critical events in recent world history, largely predetermining (and to some extent still determining) many processes that are now taking place in our country and abroad. In recent years there have been many attempts to understand, analyse, and explain the reasons for what happened. Nevertheless, there is still much unclear on the question of why the USSR ceased to exist. There are many different, sometimes polar, mutually exclusive opinions and judgments, which are not at all easy to reduce to a holistic, consistent picture. The topic in question is highly politicised. For many reasons, not everyone is indifferent to the form in which one or another interpretation of what happened, and whether the truth can be found. A large number of publications are devoted to economic reforms in the USSR, their background, description and analysis of related events. Many managed to speak out on this matter. Nevertheless, it seems that by no means all the significant points associated with attempts to change the Soviet economic system have still been adequately studied, analysed, illuminated, and presented in the form of a holistic, systemic, detailed picture - description based on the analysis of facts and a large number of points of view, sometimes diametrically opposite. Keywords: USSR; economic reforms; Gorbachev; Yeltsin; Ryzhkov; Abalkin; Yavlinsky.

советский история горбачев экономический

В последнее время вышли в свет отдельные публикации, позволяющие дополнить, углубить и уточнить представления о ходе проводившихся в Советском Союзе в 80-90-х гг. прошлого века экономических преобразованиях. В частности, огромный пласт фактического материала и много новых свидетельств и сведений содержатся в фундаментальной монографии Н. И. Коротова [1]. Автор настоящей публикации, принявший участие в подготовке упомянутой монографии Н. И. Кротова к выходу в свет и написавший к ней обширную вступительную статью, в свое время поставил перед собой задачу, по возможности, максимально кратко и концентированно выделить в потоке опубликованных сведений наиболее значимые моменты, «реперные», узловые точки и сюжеты и на их основе попытаться описать в самом общем виде историческую и хронологическую логику происходившего в нашей стране процесса реформ. Результаты, полученные в ходе попытки реализации этой задачи, представлены в статье в виде сжатого изложения исторической картины.

ПРЕДЫСТОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКИХ РЕФОРМ 80-Х гг.

После проведения в 1930-х гг. коллективизации, индустриализации и создания плановой системы организации экономики (на которую усилиями некоторых публицистов был навешены ярлык «административно-командной системы») СССР сумел создать довольно мощные для своего времени промышленность и сельскохозяйственное производство, что позволило стране выжить и оказаться в лагере победителей во Второй мировой войне, а также обеспечило небывало высокие темпы восстановления разрушенного народного хозяйства в послевоенный период и бурный экономический рост в 1950-1960-е гг.

В 70-е гг. темпы экономического развития Советского Союза замедлились по сравнению с достигнутыми в предыдущий период пиковыми значениями, хотя в абсолютном размере, даже по меркам нынешнего времени, они оставались вполне приличными. К началу 1980-х гг. негативные тенденции снижения темпов экономического роста, производительности труда, отдачи от основных фондов и ухудшения других экономических параметров сохранились. Обозначенная в свое время перспектива «догнать и перегнать» развитые капиталистические страны стала казаться ускользающей. В сознании некоторых людей, в том числе отдельных руководителей высокого уровня, складывающаяся ситуация стала восприниматься как проблемная.

ПЕРВЫЕ ИНИЦИАТИВЫ ПО ИЗМЕНЕНИЮ СОВЕТСКОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ

Так или иначе, но факт остается фактом -- по тем или иным причинам Ю. В. Андропов практически сразу после своего назначения Генеральным секретарем ЦК КПСС 12 ноября 1982 г. поручает группе лиц, которым он, видимо, доверял, в числе которых Н. И. Рыжков, М. С. Горбачёв, В. И. Долгих, начать подготовку предложений по реформированию советской экономики. В 1983 г. была создана Комиссия Политбюро ЦК КПСС по совершенствованию управления народным хозяйством. Ее номинальным руководителем был назначен Председатель Совета министров СССР Н. А. Тихонов. Под эгидой комиссии началась подготовка документов по изменению советской экономической системы, но работа не была завершена в связи с кончиной Андропова. Как известно, после его смерти в феврале 1984 г. Генеральным секретарем ЦК КПСС стал К. У. Черненко, при котором инициированный его предшественником процесс был приостановлен.

ПРОДВИЖЕНИЕ ВО ВЛАСТЬ М. С. ГОРБАЧЁВА

По всей видимости, назначение Константина Устиновича стало компромиссным решением, отражающим баланс сложившегося к тому моменту расклада сил на вершине советской властной пирамиды, не позволявшим другим претендентам на место первого лица страны сразу после ухода Ю. В. Андропова занять его место. В числе таких претендентов, помимо М. С. Горбачёва, авторы многочисленных публикаций называют члена Политбюро ЦК КПСС Г. В. Романова. Думается, что в случае, если бы ему улыбнулась удача, многое у нас в стране, да и в мире в целом пошло по-другому. Но произошло именно то, что произошло, потому что к решению вопроса о том, кто станет новым лидером советского государства, подключились очень мощные силы как внутри страны, так и за ее пределами, и ими был использован обширный арсенал средств, методов и ресурсов достижения поставленных целей.

Столь большое внимание обстоятельствам и причинам прихода к власти М. С. Горбачёва имеет смысл уделять потому, что одного этого события было достаточно для получения тех результатов, которые сложились в итоге. Есть все основания предполагать, что для развала СССР нужно было всего лишь тем или иным способом поставить во главе государства человека, обладавшего чертами характера, качествами и связями, которые были у Михаила Сергеевича. Безусловно, мы отдаем отчет в том, что такая точка зрения является как минимум не бесспорной, возможно, в чем-то упрощенной и однобоко-примитивной, но это -- наша авторская рабочая гипотеза и мы имеем право высказать ее среди многих других позиций.

В многочисленных публикациях на соответствующую тему представлено много суждений о том, что назначение М. С. Горбачёва состоялось не без участия влиятельных зарубежных сил, часто называемых «мировой закулисой», в числе которых М. Тэтчер, Р. Рейган и Г. Коль. По всей видимости, активно способствовали назначению нового генсека и связанные с ним такие противоположные друг другу люди, как А. Н. Яковлев и Е. К. Лигачев, чьи интересы на какое-то время совпали, а также многие другие персонажи.

После формально состоявшегося 11 марта 1985 г. объявления нового руководителя СССР остальное, как представляется, было «делом техники» и только функцией времени. Спустя 15 лет после своего назначения на должность Генерального секретаря ЦК КПСС в интервью словацкой газете Usvit («Заря»; № 24 за 1999 г.) М. С. Горбачёв сказал буквально следующее: «Целью всей моей жизни было уничтожение коммунизма. Меня полностью поддержала моя жена, которая поняла необходимость этого даже раньше, чем я. Именно для достижения этой цели я использовал свое положение в партии и стране. Именно поэтому моя жена подталкивала меня к тому, чтобы я последовательно занимал все более и более высокое положение в стране. Для достижения этой цели я должен был заменить все руководство КПСС и СССР, а также руководство во всех социалистических странах. Мне удалось найти сподвижников в реализации этих целей. Среди них особое место занимают А. Н. Яковлев и Э. А. Шеварднадзе, заслуги которых в нашем общем деле просто неоценимы. Мир без коммунизма будет выглядеть лучше».

Попробуем хотя бы вкратце ретроспективно представить основные моменты той драмы, которая развернулась после марта 1985 г. в части, касающейся попыток изменить советскую экономику.

Первые инициативы нового Генсека

Сделавшись генсеком, М. С. Горбачёв постепенно сосредоточил в своих руках большую власть. Гиперактивность генсека мотивировалась благими намерениями, декларируемыми в формате лозунгов «изменить жизнь народа к лучшему», «укрепить страну», «ускорить темпы экономического роста» и т.д.

«Процесс пошел» уже через месяц после воцарения нового генсека. 23 апреля 1985 г. в Москве состоялся Пленум ЦК КПСС, на котором М. С. Горбачёв выступил с программным докладом, провозглашающим курс на ускорение экономического и социального развития СССР. В оборот было введено слово «перестройка», а предыдущий период был назван «застоем».

«Новый курс предполагал модернизацию советской системы, внесение структурных и организационных изменений в хозяйственные, социальные, политические и идеологические механизмы. В речи Михаила Горбачёва были сформулированы главные задачи реформирования экономики.

По вопросу о том, насколько на эпоху, предшествовавшую приходу к власти М. С. Горбачёва, правомерно навешивание ярлыка «застой», до сих пор нет общепринятой, устоявшейся в общественном сознании точки зрения. Разумеется, в Советском Союзе в 1970-е и в первой половине 1980-х гг. (как у других подобных обществ, социумов, цивилизаций) были проблемы в экономической, социальной, политической и других сферах. Однако о том, насколько эти проблемы были критическими, фатальными, неустранимыми в принципе, в чем были их глубинные причины и какими могли быть возможные средства решения, до сих пор высказываются порой самые полярные мнения.

В последние годы бытует мнение, что к середине 1980-х гг. СССР находился в жесточайшем социально-экономическом кризисе, тупике, выход из которого был только один -- распад страны, ее демонтаж. В то же время непредвзятый анализ ситуации позволяет сделать и иные выводы: к середине 80-х гг. распад СССР вовсе не был запрограммирован и абсолютно неизбежен, что дела на тот момент были, хотя и не блестящими, но и не катастрофическими, гарантированно ведущими к «летальному исходу». Об этом, в частности, свидетельствуют многие факты, цифры, публикации.

Можно рискнуть выдвинуть рабочую гипотезу о том, что если бы к середине 1980-х гг. к власти в стране пришел бы руководитель, менее решительно настроенный на ломку и перестройку всего и вся, Советский Союз, пусть и не без проблем, в том числе усиливающихся и нарастающих, мог бы еще долго просуществовать.

Неудачная попытка ускорения экономического роста

Для реализации провозглашенного в апреле 1985 г. курса на ускорение социально-экономического развития страны были увеличены расходы на обновление производственных фондов и закупку нового оборудования. Сами по себе дополнительные инвестиции не могли автоматически обеспечить желаемого результата, скорее, наоборот, в условиях, когда приоритет отдавался созданию новых мощностей и производств, а действующие предприятия модернизировались медленно, такие инвестиции замедляли темпы развития.

Для того чтобы производимые дополнительные инвестиции могли обеспечить повышение темпов экономического роста, требовалось правильно организовать модернизацию существующих производств на основе внедрения современных технологий и передовых достижений научно-технического прогресса (НТП). Эти проблемы планировалось рассмотреть на Пленуме ЦК КПСС еще до прихода М. С. Горбачёва к власти и в первые месяцы его руководства страной. Однако довольно скоро повестка дня генсека поменялась, и фокус в ней начал смещаться с насущных экономических задач модернизации производства на основе внедрения передовых научно-технических решений на кадровую и политическую работу. Вместо намеченного на 1986 г. Пленума ЦК по НТП, в начале 1987 г. было организовано мероприятие гораздо более низкого статусного уровня -- совещание. Неспособность сфокусировать усилия на решении одной из краеугольных экономических проблем, уделив ей должное внимание и отдав приоритет, как представляется, стала важной, если не сказать решающей, причиной срыва планов ускорения экономического роста.

Июньский (1987 г.) Пленум ЦК

Где-то примерно с конца 1986 -- начала 1987 г. каким-то образом в сознании отдельных высших политических руководителей страны вопросы реализации провозглашенного в апреле 1985 г. курса на ускорение темпов экономического и социального развития страны стали замещаться новой повесткой дня, в которой начали фигурировать планы радикальной смены экономической системы.

Возможно, на такое смещение акцентов повлияли симпатии, испытываемые М. С. Горбачёвым, А. Н. Яковлевым, Э. А. Шеварднадзе и некоторыми другими высшими партийными руководителями к проводившейся в СССР в 1920-х гг. новой экономической политике (НЭПу), основанной на использовании элементов частной капиталистической собственности. Нельзя исключать и того, что отдельные советские политические деятели, работавшие в контакте с некоторыми своими контрагентами за рубежом, из числа так называемой мировой закулисы, уже изначально взяли курс на постепенный демонтаж советской плановой экономической системы и, следуя соответствующим целевым установкам, попытались инициировать движение в соответствующем направлении. Так или иначе, к началу 1987 г. высшим политическим руководством страны была поставлена задача подготовки к середине года Пленума ЦК КПСС, призванного дать мощный толчок перестройке существовавшей в то время экономической системы.

Подобное управленческое решение, характерное для стиля руководства М. С. Горбачёва, создавало проблему реализации решений, которые готовились для пленума. Эти решения разрабатывались не в недрах правительственного аппарата, а вне его, группой лиц, большая часть которых не входила в состав правительства и не должна была отвечать за исполнение того, что нарабатывалось и предлагалось. Такая практика могла расцениваться в определенной мере как знак недоверия к Правительству СССР, выражение сомнения в его способности подготовить целостный план улучшения положения дел в экономике, порождала предпосылки для возникновения трений и даже конфликта между разработчиками концепций и документов и теми, кто, по идее, должен был их воплощать в жизнь. Однако думается, что подобный аппаратный ход был далеко не случайным. М. С. Горбачёв в тандеме со своим ближайшим в то время соратником А. Н. Яковлевым, как представляется, уже тогда ориентировались на отказ от основополагающих принципов советской экономической модели, основанной на государственной (называемой также общенародной) собственности на средства производства, централизованном планировании и распределении Госпланом СССР, Госснабом СССР, Минфином СССР основных материальных и финансовых ресурсов при контроле за уровнем оптовых и розничных цен по линии Госкомцен СССР.

Важным условием успеха задуманного плана, по всей видимости, было привлечение к его непосредственному исполнению группы лиц, способных проявить большую гибкость мышления и потенциально готовых публично отказаться от господствовавших в то время базовых, фундаментальных представлений о том, как должна быть организована экономика социалистического государства, должным образом мотивировав и обосновав свою позицию.

На роль таких лиц хорошо подходили представители академических научных кругов, с которыми были связаны М. С. Горбачёв, А. Н. Яковлев, В. А. Медведев. Под их руководством и/или с их одобрения была сформирована функционировавшая на постоянной основе рабочая группа по подготовке материалов экономического пленума, в которую вошли такие высокостатусные экономисты-академики, как А. И. Анчишкин, Л. И. Абалкин, А. Г. Аганбегян. От ЦК КПСС их текущую работу организовывал и координировал заведующий сектором экономических наук ЦК О. И. Ожерельев. В какие-то моменты рабочая группа усиливалась временно привлекаемыми к ее работе первым зампредом Госплана СССР С. А. Ситаряном, начальником отдела финансов, себестоимости и цен Госплана СССР В. С. Павловым, главным редактором журнала «Коммунист» Н. Б. Биккениным и некоторыми другими специалистами в своих областях.

Осознавая тот факт, что правительство в лице Совета министров СССР, его аппарата и руководители главных экономических ведомств прогнозируемо будут сопротивляться предлагаемым радикальным изменениям, разработчики материалов пленума вместе с их кураторами задумали применить казавшийся им беспроигрышным хитрый аппаратный ход. Они решили вынести на пленум, вопреки устоявшимся ранее традициям, не только материалы концептуального характера, задающие в самом общем виде только главные направления изменения генеральной линии партии, но и пакет обязательных для исполнения правительством готовых решений в виде весьма конкретных, детально прописанных постановлений по широкому кругу вопросов, решение которых должно было быть закреплено одной из высших партийных инстанций.

По всей видимости, расчет делался на достижение молниеносной победы, «блицкрига», за счет эффекта неожиданности и внезапности и лишения правительственных органов возможности повлиять на готовящиеся решения в процессе их предварительной проработки, а также шансов на выхолащивание сути того, что предлагалось после пленума.

В принципе задуманный план удался. Вынесенные рабочей группой по подготовке пленума на его рассмотрение материалы, включавшие набор постановлений и решений, оказались шоком для руководства правительства, они были приняты на партийном форуме, в результате чего руководство Совета министров СССР, как это и было задумано, оказалось просто поставлено перед необходимостью выполнить конкретные, детально прописанные решения ЦК.

Главные разработчики материалов пленума и их кураторы не учли только одной возможности -- принятые на пленуме постановления оказались настолько радикальными, идущими вразрез с базовыми представлениями руководства исполнительной власти, что она в лице Н. И. Рыжкова и других его коллег просто пошла на беспрецедентный ответный шаг -- проигнорировала принятые решения, от подготовки которых правительство было отстранено. Планы заставить аппарат исполнить то, что ему хотели силовым путем навязать сверху, провалились. Все осталось как было. А между тем, время текло быстро, и в силу разных причин экономическая ситуация в стране стала ухудшаться.

УХУДШЕНИЕ СИТУАЦИИ В ЭКОНОМИКЕ В 1988-1989 ГГ.

Большинство факторов, обусловивших стремительную деградацию положения дел в экономической области, носило искусственный, рукотворный характер или было обусловлено целенаправленным воздействием извне. Одной из существенных причин ухудшения экономической ситуации в стране стала антиалкогольная кампания, начатая в мае 1985 г. по инициативе членов Политбюро ЦК КПСС М. С. Соломенцева и Е. К. Лигачева. Уровень потребления алкоголя в СССР к середине 80-х гг. был довольно высок (в пересчете на водочный эквивалент он составлял в среднем примерно 100 бутылок в год на одного взрослого человека). Однако доходы от продажи спиртных напитков формировали значительную часть бюджета. Полезное начинание проводилось агрессивно и было не очень продуманным как в центре, так и на местах. В результате инициаторы кампании и руководство страны, их поддержавшее, умудрились одновременно разозлить народ и поспособствовать снижению государственных доходов, составившему, по некоторым оценкам, около 10% поступлений в бюджет.

Другим важным фактором нарастания экономических проблем стало резкое падение в середине 1980-х гг. цен на нефть. В предыдущее десятилетие стоимость условной нефтяной бочки (барреля) подскочила примерно с 10 до более чем 100 долл., что обеспечило значительный приток валютных поступлений в Советский Союз. Однако к осени 1985 г. влиятельные западные круги через руководство США достигли соглашения с Саудовской Аравией (являвшейся одним из основных поставщиков «черного золота» на мировой рынок) о резком наращивании ею объемов добычи, уровень которой к 1986 г. возрос примерно в пять раз -- с 2 до 10 млн баррелей в день. В результате успешно проведенной экономической диверсии был нанесен второй мощный удар по доходам бюджета, уже извне.

Одновременно, как говорилось ранее, в попытке обеспечить ускорение темпов роста социально-экономического развития начиная с 1985 г., были увеличены расходы на приобретение нового оборудования, в том числе иностранного, покупаемого за счет валютных поступлений. Руководство СССР было умело втянуто американцами в очередной виток гонки вооружений, поверив в озвученный президентом Рейганом блеф о возможности осуществления так называемой Стратегической оборонной инициативы (СОИ), предусматривавшей размещение лазерного оружия в космосе. Реагируя на агрессивные действия и риторику заокеанского соседа, советское руководство не жалело денег на новые оборонные программы. Дополнительным бременем на советский бюджет легли многие другие военные расходы, в том числе на войну в Афганистане, на участие в которой советское руководство было спровоцировано еще в 1980 г.

Резкое сокращение доходов в условиях сохранения и наращивания дополнительных расходов привело к разбалансированию бюджета. Некоторое время дефицит бюджета удавалось скрывать, однако впоследствии его масштабы приняли такой характер, что не замечать их стало невозможным.

Реализуя установку на размывание общегосударственной собственности, советское руководство весной 1987 г. инициировало создание при райкомах комсомола так называемых центров научно-технического творчества молодежи (НТТМ), по сути, являвшихся кооперативными организациями. За два года в стране было создано более 600 таких центров, многие из которых, пользуясь полученными возможностями, вместо развития официально декларируемой деятельности научно-производственного характера занялись торгово-посреднической деятельностью, в частности закупая за рубежом и перепродавая внутри страны с огромной прибылью компьютерную технику.

Выполняя партийные установки, в феврале 1987 г. Совет министров СССР принял Постановление «О создании кооперативов по производству товаров народного потребления», открывшее возможность создавать кооперативные предприятия, а уже через год, 26 мая 1988 г., был принят Закон «О кооперации в СССР», существенно расширявший возможности ведения соответствующей деятельности. Многие созданные кооперативы воспользовались открывшимися возможностями получения сырья и материалов по низким государственным ценам с тем, чтобы потом перепродавать их или реализовывать изготавливаемые из них изделия уже по более высоким, «кооперативным, свободным» ценам как внутри страны, так и за рубежом. Принятый Верховным Советом СССР 30 июня 1987 г. и введенный в действие с 1 января 1988 г. Закон «О государственном предприятии (объединении)» узаконил возможность продажи предприятиями части своей продукции по договорным и свободным ценам. Шанс сыграть на разнице между государственными ценами, по которым можно было получать сырье, материалы и продукцию других предприятий и устанавливаемыми по своему усмотрению «свободными» ценами, обогатил многих предприимчивых людей, посчитавших себя свободными от строгих норм советской морали.

В результате принятых руководством страны решений резко возросли получаемые в наличной форме отдельными «инициативными» людьми денежные доходы, использование которых стало оказывать растущее давление на потребительский рынок, на котором товары продолжали реализовываться в основном по фиксированным государственным ценам. Расширение свободы предприятий по выплате своим работникам средств из фондов экономического стимулирования привело к росту заработных плат, премий и иных доходов граждан, не обеспеченных в должном объеме аналогичным приростом товарной массы. Как следствие, в 1987 и 1988 гг. по и без того не сильно сбалансированному потребительскому сектору экономики был нанесен мощный удар, многократно усиливший товарный дефицит.

Попытки хоть как-то сбалансировать этот дефицит, ограничив возможность наращивания денежных выплат работникам «налогом» на рост фондов экономического стимулирования с тем, чтобы поставить их увеличение в зависимость от роста производительности труда, или усилия по насыщению рынка новым производством товаров и их закупкой по импорту из-за рубежа, не давали желаемых результатов.

Отчасти образовавшиеся проблемы могли быть амортизированы через проведение комплексного пересмотра оптовых и розничных цен. Такой пересмотр был в 1987 г. подготовлен Госкомцен СССР под руководством В. С. Павлова и запланирован в рамках принятого июньским Пленумом ЦК КПСС пакета постановлений. Однако, открыв с одной стороны шлюзы для роста денежных доходов населения, правительство страны, возглавляемое Н. И. Рыжковым, и политическое руководство, возглавляемое М. С. Горбачёвым, в последний момент побоялись менять оптовые и розничные цены в сторону повышения, опасаясь «негативных социальных последствий», т.е. усиления недовольства народа. Подобные непоследовательность и нерешительность, проявленные там, где их нельзя было проявлять, не позволили нейтрализовать негативные последствия принятых в 1987-1988 гг. решений. В итоге посадка экономики сделалась действительно жесткой.

КОМИССИЯ ПО ЭКОНОМИЧЕСКОЙ РЕФОРМЕ

Правительство Николая Ивановича Рыжкова, да и он сам, прежде всего, оказались в непростой ситуации. Успехов было мало, а уклонение от реализации в полном объеме навязанных Совету министров СССР через июньский (1987 г.) Пленум ЦК решений чем дальше, тем больше подставляло правительство под удар критики с разных сторон. На состоявшейся в середине 1988 г. XIX партийной конференции избранный делегатом этого мероприятия академик Л. И. Абалкин не упустил возможность критически высказаться по поводу реализации того курса, который был намечен подготовленным с его участием для июньского пленума пакетом документов.

Скорее всего, где-то в тот момент председатель Совета министров СССР Н. И. Рыжков для того, чтобы усилить позиции правительства по своей инициативе и/или по подсказке со стороны взял курс на сближение с академической наукой в лице Л. И. Абалкина, решив «перетянуть» одного из разработчиков материалов к июньскому (1987 г.) Пленуму ЦК на свою сторону. Сначала он предложил академику посетить заседание Президиума Совета министров. Потом последовало поручение возглавляемому Л. И. Абалкиным Институту экономики Академии наук СССР представить к концу 1988 г. «предложения по совершенствованию проводимой в стране экономической реформы». На состоявшемся 4 января 1989 г. заседании Президиума Совета министров СССР эти предложения в течение примерно шести часов долго и подробно обсуждались в рамках широкого обмена мнениями по оценкам состояния и перспектив развития экономической ситуации в стране. По итогам обсуждения было сформулировано предложение разработать программу финансового оздоровления народного хозяйства, целью которой стало бы сокращение бюджетного дефицита, нормализация денежного обращения и стабилизация потребительского рынка.

Через полгода Л. И. Абалкин получил от Н. И. Рыжкова предложение возглавить создаваемую в рамках аппарата Совета министров СССР Государственную комиссию по экономической реформе, войдя при этом в состав правительства в ранге заместителя председателя Совета министров СССР. Пришла ли эта идея Н. И. Рыжкову самостоятельно или кто-то ее ему «подбросил» -- нам неизвестно. Однако 27 июля 1989 г., вечером, непосредственно перед утверждением его кандидатуры на пленарном заседании Верховного Совета СССР, у Абалкина состоялась частная встреча с известным финансистом и «филантропом» Джорджем Соросом, очень похожая на смотрины. Можно предположить, что этот представитель одного известного международного влиятельного клана уже в 1989 г. начал оказывать определенное влияние на ключевые события советской общественно-политической жизни, хотя, конечно, такое предположение, скорее, пока можно отнести к области догадок.

Государственная комиссия по экономической реформе была образована 5 июля 1989 г. во исполнение решения I Съезда народных депутатов СССР Постановлением Совета министров СССР № 538. Этим постановлением упразднялась действовавшая в то время Комиссия по совершенствованию хозяйственного механизма, часть аппарата и материально-технической базы которой были использованы в структурах нового органа.

Приход такого крупного ученого-экономиста, как Л. И. Абалкин, в правительство и налаживание его конструктивного взаимодействия с опытным управленцем-практиком Н. И. Рыжковым давало шанс на создание своеобразного рабочего тандема. Однако их деятельность оказалась контрпродуктивной. Хотя то, как все начиналось, порождало иллюзию отнюдь не совсем безнадежных перспектив.

В структуре Правительства СССР за счет мобилизации внутренних ресурсов была изыскана возможность образования под руководством Л. И. Абалкина довольно сильного по меркам любого времени рабочего аппарата Государственной комиссии по экономическим реформам. Аппарат этот был сформирован на основе ранее функционировавшего отдела Совета министров СССР, занимавшегося (хотя и не с таким радикализмом и размахом) решением в чем-то схожих, но гораздо более скромных задач «совершенствования хозяйственного механизма». В штат комиссии вошло более 100 специалистов разного профиля, в том числе довольно грамотных теоретиков и практиков с неплохими по меркам того времени окладами, с широким набором прав и полномочий, с хорошим обеспечением всей доступной информацией относительно положения дел в экономике. Сотрудникам комиссии и членам правительства была предоставлена возможность выезжать за рубеж «для ознакомления с зарубежным опытом». Для некоторых участников процесса такие поездки действительно были нечто большим, чем обыкновенно практикуемый «деловой туризм».

Результат не заставил себя ждать. Аппарат Государственной комиссии по экономической реформе под руководством Л. И. Абалкина в тесном взаимодействии с правительством и его ключевыми фигурами сумел примерно за год довольно глубоко и системно по меркам своего времени проработать большой комплекс вопросов, связанных с направлениями возможных экономических преобразований, выдав итоговый документ, в котором предлагались три возможных варианта действий. Эти варианты были условно обозначены как умеренный, радикальный и умеренно-радикальный, т.е. компромиссный. Председатель Совета министров СССР изначально высказывался в пользу умеренного варианта реформ. Заместитель Н. И. Рыжкова Л. И. Абалкин обозначил, что он склоняется в сторону «умеренно-радикального варианта».

Для того чтобы подготовить общественность к лучшему восприятию новых возможных планов правительства, получить мнение широкого экспертного сообщества и заручиться его поддержкой, 13-15 ноября 1989 г. в Колонном зале Дома союзов была устроена экономическая конференция, на которой наработки правительственной комиссии впервые были представлены широкой публике. В работе конференции приняли участие высшие политические руководители страны: М. С. Горбачёв, Н. И. Рыжков, члены Политбюро и секретари ЦК КПСС, члены правительства. Возможность публично высказать свое мнение относительно сложившейся ситуации, возможных вариантов действий и распространенных материалов, подготовленных правительством, получили около 250 человек, в том числе ведущие академики, ученые, министры, хозяйственники, публицисты и популярные тогда общественные деятели.

По итогам конференции некоторые, высказанные в ходе нее замечания и соображения были учтены в наработках правительства, и уже через две недели Н. И. Рыжков подписал окончательно утвержденный им вариант доклада II Съезду народных депутатов СССР, представляющего предложения по реформированию экономики. С некоторыми положениями итогового документа далеко не все лица, участвующие в подготовке концепции, были согласны, включая главного разработчика -- Л. И. Абалкина, но время торопило, и надо было выдавать хоть какой-то продукт.

Представляя от своего имени предложения по реформированию экономики, правительство в неявном виде снимало с повестки дня необходимость выполнения решений, вмененных ему в обязанность июньским (1987 г.) Пленумом ЦК.

На проходившем с 12 по 24 декабря II Съезде народных депутатов СССР Н. И. Рыжков представил предложения правительства по проведению экономических реформ. В отличие от практики предыдущего времени, доклад Председателя Совета министров СССР не был сразу «горячо и единодушно» одобрен съездом, попав под перекрестный огонь острой критики с разных сторон. Триумфом такое выступление точно назвать было нельзя.

По всей видимости, не позднее конца 1989 г. у влиятельных политических сил внутри России и за ее пределами начал оформляться тактический курс на «заваливание» правительства Н. И. Рыжкова. Представители оформившегося к тому времени оппозиционного блока внутри Верховного Совета СССР, называемого «межрегиональной депутатской группой», строго соблюдая полученные установки и дисциплину в координации (или без таковой) с другими делегатами, развернули активную кампанию по дискредитации советского правительства. «Вишенкой на торте» стал пробный шар, брошенный народным депутатом Г. И. Фильшиным в виде требования «использовать наше право на недоверие правительству, а оно может использовать свое право на отставку».

Не в восторге от занятой правительством позиции был и М. С. Горбачёв, который позднее в своих мемуарах написал буквально следующее: «Что касается самой экономической реформы, бросалось в глаза одно очень существенное обстоятельство. Ни в письменном докладе, ни в устном выступлении Рыжкова не были проанализированы итоги предшествующего ее этапа, не упоминались принципиальные решения, принятые в 1987 г. По чьей вине они остались, по сути дела, на бумаге? Если оказались недостаточными и тем более ошибочными -- надо было сказать, в чем именно, извлечь уроки. Если по каким-то другим причинам -- сказать о них. А тут просто сделали вид, будто все начинается с нуля. <...> Часовой доклад Рыжкова оказался расплывчатым, не давал четкого и ясного ответа на возникшие проблемы. <...> ».

Правительство представлялось критиками как сообщество консерваторов, а предлагаемый им комплекс мер по реформированию экономики как недостаточно радикальный.

Несмотря на критику правительства, в конечном итоге 19 декабря 1989 г. депутаты поименным голосованием большинством в 1532 голоса при 419 проголосовавших против и 44 воздержавшихся в целом одобрили представленную правительством концепцию экономической реформы, поручив правительству подготовить к 1 сентября 1990 г. проект пятилетнего плана на 1991-1995 гг. Правительству было предписано осуществить в течение 1990 г. меры по насыщению потребительского рынка страны, увеличив на 20% производство товаров народного потребления. Также Совету министров поручили провести финансовую реформу, ускорить принятие законов о собственности, о земле, о социалистическом предприятии, об общих началах руководства экономикой и социальной сферой в союзных и автономных республиках, о разграничении полномочий между Союзом ССР и союзными республиками.

НОВЫЕ ИНИЦИАТИВЫ ПРАВИТЕЛЬСТВА

В 1990 г. правительству надо было заниматься реализацией, предложенной им и формально одобренной на II Съезде народных депутатов СССР программы действий и выполнением сформулированных депутатами пожеланий. Казалось, что, несмотря на непростую обстановку, оставались шансы улучшить ситуацию. К началу 1990 г. положение дел еще не воспринималось как катастрофическое. Согласно официальной статистике ВВП вырос на 3,7%, а производительность труда -- на 2,3%. Это было меньше плановых заданий (5,7 и 4,5% соответственно), но все же это был приличный рост, особенно по меркам нашего времени. Объем продаваемых на розничном рынке отечественных потребительских товаров увеличился по сравнению с предыдущим годом на 7%, на 19% возрос импорт. В целом розничный товарооборот увеличился за год более чем на 10%, однако при этом примерно на 10% в среднем возросли и цены.

При приросте производства на 1,7% прирост заработной платы составил 12%. Если в 1985 г. в обращение поступили только 4 млрд руб. наличных денег, то в 1989 г. масштабы денежной эмиссии увеличились в 4,5 раза (до 18 млрд руб.), что привело к резкому росту давления на потребительский рынок и обострению проблемы товарного дефицита, «вымыванию» доступного ассортимента и опустошению полок магазинов. Необеспеченные соответствующим приростом товарной массы денежные доходы населения в 1989 г., по сравнению с предшествующим годом, увеличились на 13%. По итогам 1989 г. превышение доходов над расходами бюджета составило более 90 млрд руб., или около 10%.

В таких непростых условиях союзное правительство уже не было уверено в том, что у него есть все необходимые возможности и рычаги для кардинального изменения ситуации к лучшему. Будучи опытным аппаратчиком Н. И. Рыжков, очевидно, из желания «подстраховаться», параллельно с созданием Государственной комиссии по экономическим реформам под руководством Л. И. Абалкина сформировал еще несколько рабочих групп, которые готовили для него материалы и предложения по возможным планам действий на разные случаи. Одну из таких «резервных» структур возглавил первый заместитель Н. И. Рыжкова, председатель Госплана СССР Ю. Д. Маслюков. Члены его команды, занимавшиеся подготовкой плана ХШ пятилетки (на 1991-1995 гг.), считали, что, прежде чем начинать радикальные экономические преобразования, следует обеспечить сбалансированность пропорций промышленного производства, и поэтому, чтобы «не вносить сумятицы», предлагалось отложить радикальную составляющую реформ на два года.

Ю. Д. Маслюков и Л. И. Абалкин конструктивно взаимодействовали друг с другом. Они решили объединить усилия своих коллективов и 17 февраля 1990 г. отправили Н. И. Рыжкову совместное письмо, предлагающее доработать правительственную программу. К письму были приложены две записки: «О предполагаемых мерах нормализации положения в экономике» (1-й вариант) и «О путях преодоления экономического кризиса» (2-й вариант). Два заместителя председателя правительства обозначили, что второй вариант им видится как более предпочтительный [2, 3].

В упомянутом выше письме Н. И. Рыжкову и в прилагаемых к нему материалах ставился вопрос о рисках и издержках, которые могут повлечь за собой попытки проведения радикальных экономических преобразований. Буквально говорилось следующее.

По итогам рассмотрения поступивших на его имя предложений Н. И. Рыжковым было принято решение вернуться к идеям отвергнутого им ранее радикально-умеренного варианта экономических реформ (к которому его в предыдущем году пытался склонить Л. И. Абалкин) и разработать очередной вариант «Концепции перехода к регулируемой рыночной экономике» с учетом новых, более жестких сроков ее реализации и перспектив получения для этой цели дополнительных полномочий (возможностей). 11 марта 1990 г. Совет министров СССР принял Постановление № 257 «О подготовке материалов для осуществления перехода к планово-рыночной экономике». Этим решением был инициирован новый виток работ по созданию очередного варианта правительственной программы рыночных реформ, ставшей впоследствии известной под именем «программы Рыжкова-Абалкина».

Градус радикализма готовящихся предложений повышался, но, как обычно, среди разработчиков очередного плана реформ не было согласия по поводу их темпов и содержания. Наиболее агрессивно настроенные реформаторы предлагали начать разрубать клубок экономических проблем «одним ударом» уже с 1 июля 1990 г., менее решительные головы рекомендовали начать это делать хотя бы с 1 января 1991 г.

18 апреля 1990 г. в Кремле состоялось совместное заседание Совета Федерации и Президентского совета СССР. На этом мероприятии обсуждались возможности и пути перехода экономики страны на принципы регулируемого рынка, в частности, были представлены на скорую руку составленные правительством новые предложения по планам проведения экономических реформ. Этим новым проектом правительство, по сути, дезавуировало ту программу, которая за четыре месяца до этого была представлена им II Съезду народных депутатов СССР и по итогам сложных дискуссий, в конце концов, получила формальное одобрение этого органа власти.

Новоиспеченный Президент СССР, комментируя эту пикантную ситуацию, ограничился тем, что предложил «сделать должные выводы из неудач в выполнении правительством системы мер, утвержденных вторым Съездом народных депутатов, позаботиться о более глубокой научной проработке намеченных мероприятий». Представленный правительством новый вариант программы посоветовали доработать. М. С. Горбачёв предложил серьезно продумать механизм реализации нового плана реформ, разработать систему управления как всей этой программой, так и отдельными ее компонентами, порекомендовал больше советоваться с учеными-экономистами, хозяйственниками, представителями республик, местных органов власти. Тем самым очередной виток программотворческой работы получил свое высочайшее одобрение, и процесс снова пошел.

Вместо предложения принять новую, более радикальную программу реформ правительство вышло на Президентский совет с более приземленными конкретными предложениями, направленными на преодоление товарного дефицита и, хотя бы частичную, корректировку растущего дисбаланса между доходами населения и товарной массой. Имелось в виду повысить примерно на 20% розничные цены на разного рода товары и продукты, в том числе на хлеб и табак. Эти предложения не были поддержаны, и вопрос был также отправлен на дополнительную проработку.

Получив очередной карт-бланш на доработку экономических программ, правительство через аппарат Государственной комиссии по экономической реформе активизировало работу по соответствующим направлениям. Для того чтобы подкрепить свои позиции авторитетными мнениями, в середине мая комиссия приняла решение о проведении зарубежной экспертизы готовящихся в ее недрах проектов новых законодательных и нормативных актов по переходу к регулируемой рыночной экономике. К этой работе были привлечены эксперты по линии различных международных структур -- Международной торговой палаты, секретариата Генерального соглашения о тарифах и торговле (ГАТТ), Международного валютного фонда, Европейской экономической комиссии, Комиссии европейских сообществ.

22 мая 1990 г. в Кремле под председательством президента состоялось очередное совместное заседание Совета Федерации и Президентского совета СССР, на которое была вынесена очередная версия концепции перехода к регулируемой рыночной экономике, переработанная с учетом замечаний и предложений, высказанных на предыдущих слушаниях, состоявшихся за месяц до этого. При этом правительство вновь вышло с предложениями о повышении цен, которые на сей раз формально не были заблокированы, как казалось участникам событий, и получили одобрение М. С. Горбачёва.

Через день, 24 мая, новая правительственная программа вместе с предложениями о пересмотре розничных цен должна была быть представлена на III Сессии Верховного Совета СССР в рамках доклада Председателя Совета министров СССР «Об экономическом положении страны и о концепции перехода к регулируемой рыночной экономике». Неожиданно перед запланированным на 10 часов утра выступлением Н. И. Рыжкова слово взял М. С. Горбачёв, буквально ошарашивший членов правительства и других лиц своим спонтанным заявлением: «Николай Иванович решил начать реформу со значительного повышения цен на основные продукты. Мне кажется, он не прав, прежде надо было посоветоваться с людьми!»

Выступление председателя Совмина длилось два часа. В нем звучали очень тревожные факты. В частности, было сказано, что «Национальный доход только за четыре месяца сократился на 1,7%, а денежные доходы увеличились на 13,4%... за минувшие два года доходы населения возросли на 105 млрд руб., или на 23%. Это почти равно их абсолютному приросту за предыдущие 7 лет». Преодолению этих негативных тенденций должна была служить предлагаемая правительством новая программа реформирования экономики, реализуемая поэтапно. При этом премьер-министром было заявлено, что «в первые два года нам нельзя бросать народное хозяйство в свободу рынка». Н. И. Рыжков, как мог, пытался убедить депутатов в необходимости пересмотра системы цен, заявив следующее: «Отказываться сейчас от такого шага, как реформа ценообразования, -- значит, усложнять проблему. Достаточно сказать, что в 1988 г. речь шла о пересмотре цен на сумму около 100 млрд руб. Сегодня приходится говорить примерно о 200 млрд руб. Если тянуть дальше, то цифра скоро поднимется до 300 млн или даже до 400 млрд рублей».

Развернувшаяся по поводу предложений правительства дискуссия выдалась еще более острой, чем состоявшееся в декабре 1989 г. обсуждение предыдущего доклада Председателя Совмина на II Съезде народных депутатов СССР.

Депутаты оппозиционного блока (Межрегиональной депутатской группы) заявили, что правительство не управляет экономикой, делает попытку выйти из кризиса за счет снижения и без того низкого уровня жизни народа, что у него нет концепции перехода к рынку, потребовали поставить на голосование вопросы об отклонении правительственной программы как экономически необоснованной, а также о проведении всенародного референдума по соответствующим вопросам.

На сессии раздавались и отдельные голоса в поддержку правительственной позиции. В конце концов, по итогам долгих и острых дебатов планы правительства по переводу экономики страны на рыночные отношения формально в общем и целом были одобрены, однако с оговорками, предлагающими правительству вновь доработать свою очередную программу с учетом результатов ее обсуждения на сессии и альтернативных предложений ученых, научных и общественных организаций. При этом воодушевленные позицией М. С. Горбачёва депутаты заблокировали предложение о повышении цен с 1 июля 1990 г.

Озвученные на третьей сессии Верховного Совета СССР, но не поддержанные им предложения по повышению розничных цен произвели разрушительное воздействие на и без того вошедший в состояние глубокого стресса потребительский рынок. Население, понявшее, что рано или поздно цены на многие товары и продукты будут повышены, бросило оставшиеся у него на руках денежные сбережения на то, чтобы запастись впрок всем, чем только можно по старым ценам. В результате с полок магазинов стало сметаться все подряд.

Формально представленная в мае на III Сессии Верховного Совета СССР новая версия правительственной программы экономических преобразований после ее очередной доработки по результатам парламентского обсуждения должна была выноситься для окончательного утверждения на III Съезд народных депутатов СССР в сентябре 1990 г. Правительство и разработчики концепции реформ, хотя и были шокированы шквалом обрушившейся на них острой критики с разных сторон, а также деморализованы непоследовательными метаниями Президента СССР, не оказавшего ожидавшейся от него поддержки по жизненно важному вопросу корректировки цен на некоторые основные виды товаров и продуктов, стиснув зубы, планировали довести начатую им работу до конца, постаравшись добиться в конечном итоге принятия своих предложений. В сложившейся крайне непростой и нервозной обстановке начался очередной этап написания программы реформ и обеспечивающих ее реализацию проектов законодательных и нормативных актов.

Однако последовавшая после III Сессии Верховного Совета СССР череда неожиданных, почти фантасмагорических шоковых событий, по всей видимости, превзошла даже самые пессимистичные ожидания правительственной команды. В сложившейся поистине революционной ситуации в дело начал вмешиваться так называемый субъективный фактор. Произошло то, что мало кто мог вообразить.

В сентябре 1989 г. Л. И. Абалкин пригласил в возглавляемую им Комиссию по экономической реформе своего бывшего аспиранта Г. А. Явлинского, работавшего начальником управления социального развития и народонаселения Госкомтруда СССР. По всей видимости, академик Абалкин не мог в тот момент вообразить, что его молодой ученик спустя немного времени вместо оказания ожидавшейся от него помощи создаст ему, всему союзному правительству и вынашиваемым комиссией вариантам реформирования экономики колоссальную проблему, которая, возможно, в значительной степени приведет к отставке правительства и уходу академика из власти чуть больше чем через год.

Про программы, которые готовились Г. А. Явлинским и/или с его участием, написано много всякого, иногда показания «очевидцев» событий не совсем сходятся, не полностью стыкуются, а в ряде случаев они несколько противоречат друг другу.

Если опираться на воспоминания самого Г. А. Явлинского, то картина вырисовывается примерно такая. Сначала он, используя наработки и материалы, сделанные в недрах комиссии его коллегами, а также кое-какие сведения, собранные им самим, попытался просто «на коленке» набросать возможную последовательность и «календарный план-график» форсированного осуществления в очень короткий срок крайне радикальных, по сути, революционных преобразований. Эта работа была начата с тем наивно выглядящим (с позиций нынешнего исторического знания) предположением, что, сделавшись Президентом СССР, М. С. Горбачёв «сосредоточит в своих руках необъятную власть» и окажется способен (и главное -- захочет!) единолично принимать один за другим законы, решения и нормативные акты строго по расписанию, подготовленному им Г. А. Явлинским.