Бедность и рост неравенства в России как отражение дисфункциональности системы государственного управления, призванной обеспечить создание социального государства, и источник социально-политического кризиса

Размещено на http://www.allbest.ru/

Бедность и рост неравенства в России как отражение дисфункциональности системы государственного управления, призванной обеспечить создание социального государства, и источник социально-политического кризиса

Козлов Сергей Дмитриевич

Советник ректора Института мировых цивилизаций, Москва

Доктор политических наук

профессор кафедры политических процессов

Института мировых цивилизаций

профессор кафедры

регионального и муниципального управления

Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова

Аннотация

Автор сопоставляет результаты своих исследований социально-политического кризиса 30-летней давности с текущими процессами в России. Особое внимание уделяется факторам, препятствующим реализации требований Конституции РФ о создании социального государства. Среди них сохранение значительной по масштабам бедности и нарастание социального неравенства. Отмечается схожесть событий 1989-1993 годов и нынешних процессов. Прогнозируется развитие в России глубокого социально-политического кризиса.

Ключевые слова: социальная справедливость, социальное государство, система государственного управления, дисфункциональность, бедность, социальное неравенство, Конституция, кризис.

Summary

социальный государство справедливость советский

The author compares the results of his research on the socio-political crisis of 30 years ago with the current processes in Russia. Particular attention paid to the factors that prevent the implementation of the requirements of the Constitution of the Russian Federation on the creation of a social state. These include the persistence of large - scale poverty and growing social inequality. There is a similarity between the events of 1989-1993 and the current processes. The author predicts the development of a deep social and political crisis in Russia.

Key words: social justice, social state, public administration system, dysfunctionality, poverty, social inequality, Constitution, crisis.

Всесторонний анализ процессов утверждения социальной справедливости в советском обществе как системы, проведенный автором в 1985-1991 годах [1], выявил нараставшую дисфункциональность управляющей подсистемы, основу которой составляли руководящие органы правившей тогда КПСС, и, как результат этого, дисфункциональность всей системы отношений, связанных с обеспечением социальной справедливости в СССР [1, c. 30-32]. В опубликованной в середине 1990 года монографии был сделан получивший через год полное подтверждение вывод «Если в предшествующее десятилетие партия имела возможность перестраивать общество под свои представления о социальной справедливости и внутрипартийные реалии, то теперь такой подход может отбросить КПСС на обочину политической жизни»[2, с.238]. Являясь субъектом управления, взявшим на себя роль управляющей подсистемы государства, КПСС так и не смогла синхронизировать декларируемые её руководством принципы социальной справедливости и внутрипартийную практику по их утверждению. По сути, она сама заложила мину замедленного действия в систему управления государством. Наряду с дисфункциональностью в управляющей подсистеме, КПСС, инициировавшая процесс реформирования страны на основе поддержанных обществом представлений о справедливости, так и не сумела обеспечить соответствие принципов её утверждения и собственной деятельности в сфере управления общественно-политическими процессами. Как и следовало ожидать, такая двухуровневая дисфункциональность в системе общественных отношений, обусловливающих направленность социальной активности граждан, не могла не привести к окончательной потере управляемости всей системы государственного и общественного управления страны. Наивная попытка исправить ситуацию силами ГКЧП в августе 1991 года, без понимания сущности происходящих в обществе событий, явилась лишь катализатором ускорения распада СССР и перехода линейных общественно-политических процессов в экспоненту.

Обращение к результатам исследований тех лет связано с тем фактом, что развитие общественно-политических процессов в современной России, особенно в последние годы, позволяет диагностировать их определенную схожесть с процессами и событиями 30-летней давности. Это дает некоторые шансы на предотвращение возможных катастрофических последствий развития нынешней дисфункциональности в системе утверждения социальной справедливости или хотя бы на уменьшение её негативных последствий. Остановимся на некоторых ключевых вопросах, связанных с утверждением социальной справедливости в советском и современном российском обществе. Во-первых, к 1991 году в общественном сознании, сформированном всем послевоенным периодом развития СССР, сложилось вполне однозначное для большинства населения представление о справедливости как возможности иметь доход, соответствующий вложенным усилиям. «Вдолбленный» в сознание граждан принцип «От каждого - по способностям, каждому - по труду» вступил в жестокое противоречие с реалиями последних лет существования СССР. Неспособность КПСС решить проблему справедливости, как внутри самой партии, так и обеспечить эффективное управление этим процессом в обществе, воспринималась народами страны как паталогическая деградация системы управления в целом. Во-вторых, продолжали работать общедоступные системы образования и медицины, поддерживая представление граждан страны о возможности обеспечения равных стартовых возможностей для развития и лечения населения. При этом наличие 4-го Главного управления Минздрава и других организаций, обслуживавших политическую элиту, воспринималось как грубое попрание руководством КПСС ею же декларируемых принципов социальной справедливости, как в самой партии, так и в обществе. В-третьих, практически все партии и движения, созданные в 1989-1991 годах, активно выступали за рыночную экономику, справедливую оплату труда, социальные гарантии, демократические состязательные выборы, создавая конкуренцию идей в самой чувствительной сфере жизни советского общества-распределении и потреблении. Обоснованная, хотя, иногда, и поверхностная критика новыми политическим силами нарушений КПСС принципов социальной справедливости, тем не менее, привела к общественному признанию связи между этими нарушениями и плачевными результатами управления государством [3]. Автору довелось в течение 19902011 годов участвовать в большинстве федеральных и региональных избирательных кампаний, в том числе быть трижды избранным в региональный парламент по одномандатному округу, что на практике подтвердило правильность сделанных ранее теоретических выводов.

Массовая поддержка в начале 90-х годов необходимости утверждения принципов социальной справедливости привела к тому, что в 1993 году в Статье 7 пункт 1 своей Конституции её авторы были вынуждены провозгласить РФ социальным государством, «политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека». А в пункте 2 этой Статьи было зафиксировано: «В Российской Федерации охраняются труд и здоровье людей, устанавливается гарантированный минимальный размер оплаты труда, обеспечивается государственная поддержка семьи, материнства, отцовства и детства, инвалидов и пожилых граждан, развивается система социальных служб, устанавливаются государственные пенсии, пособия и иные гарантии социальной защиты» [4]. Принятие главного закона страны с указанным выше текстом Статьи 7 на долгие годы предопределило ожидания россиян, связанные с социальной политикой государства. Причем, как показал анализ, проблема не сводится к традиционному патернализму большинства населения России. Речь идет именно о формировании в сознании общества взгляда на государство, как на механизм, обеспечивающий справедливое распределение ресурсов страны, которое, в свою очередь, позволяет обеспечить достойную жизнь всех законопослушных граждан и равные стартовые возможности для развития новых поколений граждан России.

Неудивительно, что и через 26 лет после принятия Конституции РФ её базовые положения о России как социальном государстве выступают эффективным эталоном оценки государственной политики, направленной на достижение этой главной цели российского общества. Особенность этого социального инструмента заключается в том, что в условиях неформализованной идеологии страны каждый человек по-своему понимает ответственность государства за создание условий, обеспечивающих ему лично достойную жизнь и свободное развитие. Причем, нельзя недооценивать такой значимый фактор, как влияние сложившихся к 1991 году представлений, взрослого на тот момент населения России, о недостаточности предпринимаемых государством усилий по обеспечению социальной справедливости, негативной роли правящей партии и её руководителей в утверждении её принципов на всех уровнях. Активные носители этого понимания, неудовлетворенные последующим развитием событий, к тому же наиболее пострадавшие от криминальной приватизации 90-х годов и социально-политических «экспериментов» последних десятилетий (таких, например, как пенсионная реформа 2018 года), в силу своего возраста (от 55 и более лет), общественного авторитета, накопленного опыта и влияния на младших членов семьи, еще представляют значимую политическую силу, общественная активность которой только начинает проявляться. Осознание упущенного шанса на построение справедливого общества в 90-ые, забота о более справедливом будущем своих детей и внуков, является мощным побудительным мотивом для действий, направленных на коренное изменение социальной политики.

Социальное неравенство, бедность и нищета, отсутствие гарантий на получение жилья и возможности дать детям хорошее образование, многочисленные платные медицинские услуги, делающие невозможным получение малообеспеченными россиянами качественных услуг при тяжелых заболеваниях, коррупционная схема получения квот на высокотехнологичную медицинскую помощь, не укладываются в их представления о социальной справедливости. Неприятие основных аспектов проводимой правящей элитой политики относится и к другим слоям и группам российского общества, составляющим основу производительных сил страны. Большинство из них, от студенческой молодежи до 50-55-летних работающих россиян, благодаря интернету и массовому зарубежному туризму, уже начали сравнивать результаты развития социально-ориентированных государств, таких, например, как Канада, Германия, Швеция, Финляндия, Дания и т.д. с Россией, и анализировать основные принципы и механизмы их политики, направленной на обеспечение достойной жизни и свободного развития человека. С одной стороны, такого рода размышления неизбежно приводят россиян к осознанию возможности достижения более высоких, чем имеющиеся, социальных стандартов жизни, и прочно закрепляют их в общественном сознании. С другой стороны, это еще больше увеличивает разрыв между их идеальными представлениями о социальной справедливости и практическими результаты деятельности государства, создавая объективные предпосылки к активным действиям против нарастающей несправедливости.

Имеется огромное количество фактов, подтверждающих рост проблем, связанных с утверждением в российском обществе традиционных для социально-ориентированных государств принципов социальной справедливости. Масштаб происходящих процессов можно оценить на ряде конкретных примеров, охватывающих практически все сферы жизни российского общества и, соответственно, его основные социальные слои и группы. В основу предлагаемого анализа положены данные Росстата, опубликованные 30.04.2019. на официальном сайте Федеральной службы государственной статистики gks.ru. Как видно, например, из таблицы численности населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума ярко выраженное улучшение ситуации имело место после кризиса 1998 года и до 2013 года, когда количество бедных упало с 41,6 млн. до 15,5 млн. человек. Однако с 2014 года вновь начинается рост количества бедняков, который быстро доходит до уровня в 18,9 млн. человек, что было характерно для 2009 года. При этом дефицит денежных доходов населения в 2018 году по сравнению с посткризисным 2009 годом увеличился в два раза, а по сравнению с 2013 годом, предшествовавшем кризисному 2014 году, в 1,7 раза, стабилизировавшись далее на уровне более 700 млрд. рублей. Именно этот факт, как правило, позволяет многим специалистам говорить о длительности экономического кризиса в 5 лет, что на самом деле скрывает просчеты социальной политики правительства и негативные процессы предшествующего периода, заставляя думать, что источником нынешней ситуации является Крым. А с учетом уровня поддержки населением его присоединения фактически переложить хотя бы моральную ответственность на плачевное состояние экономики страны на большинство граждан РФ. Хотя нынешний уровень бедности сложился задолго до 2014 года: в 2007 году он составлял 18,8 млн. человек и, за исключение указанных выше краткосрочных изменений, остается таковым уже 12 лет, находясь в 2018 году на уровне 18,9 млн. человек. Это свидетельствует о долгосрочном провале социальной политики, в результате которой за чертой прожиточного минимума второе десятилетие остается примерно 13 процентов российского населения. Практически каждый восьмой житель страны находиться на грани физического выживания, обеспечивая непомерные амбиции политической элиты и бесконтрольное расходование ею в личных интересах бюджетных средств. При этом, по мнению ряда специалистов, уровень бедности в России занижен в 1,5-2 раза [5] Отсутствие перспектив в решении данной проблемы тесно связано с общим снижением реальных доходов населения. Если в 2018 году среднедушевой доход населения в месяц вырос на 3,8 процента, то инфляция значимо превысила этот уровень, увеличившись на 4,3 процента, и тем самым отбросив уровень реальных доходов населения в минус. Тот факт, что большинство избирателей поддержало на последних федеральных выборах проводимый действующей властью политический курс, не означает, что значимая часть населения должна становиться объектом «экономического геноцида», фактической жертвой «скрытого» мальтузианства. Сопоставляя сложившуюся деятельность правящей партии и созданного ею правительства с требованиями Статьи 7 Конституции РФ о проведении государством политики, направленной «на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека», нельзя не обратить внимания на её антиконституционный характер.

К числу крупных просчетов в сфере социальной политики, свидетельствующих о нарушении принципов социальной справедливости на уровне федерации, следует отнести сохранение ярко выраженных межрегиональных различий в таком важнейшем показателе, характеризующем качество жизни, как процентное соотношение величины прожиточного минимума и среднего дохода. Если по данным Росстата за 2018 год в благополучных субъектах, таких как Москва, Санкт-Петербург, Московская область, Татарстан, Ненецкий и Ямало-Ненецкий автономные округа, он не превышает 28 процентов, то примерно в 40 процентах российских регионов этот важный показатель составляет от 40 до 50 процентов, а в республиках Карачаево-Черкессия - 53,2 процента, Калмыкия -53,8 процента, Ингушетия - 61,6 процента, Тыва - 69,9 процентов, ужимая потребительские возможности населения до физиологического уровня! Огромные различия имеют место и между федеральными округами. Так, в Центральном федеральном округе только два из 18 субъектов - Ивановская и Костромская области - вышли за 40-процентную черту, а в Сибирском федеральном округе, с такими центрами промышленности и науки, как Красноярский и Алтайский край, Новосибирская, Кемеровская, Иркутская и Томская области, все выглядит с точностью до наоборот: только один субъект из десяти - Омская область - оказался ниже 40 процентов. Неудивительно, что по данным социологических исследований больше всего москвичей не любят именно в Сибири [6], с жителями которой у них максимальный разрыв по доходам. Анализ показывает прямую зависимость между величиной рассматриваемого коэффициента в том или ином регионе, миграционными потоками и социальной напряженностью. При средней величине прожиточного минимума за 2018 год в размере 10287 рублей и среднедушевом доходе в пределах 27000 рублей в месяц для большинства субъектов федерации бессмысленно рассуждать о нормальном развитии личности, получении качественного высшего образования и полноценной медицинской помощи при серьезных заболеваниях. Речь идет о массовой бедности населения, лишающей десятки миллионов россиян достойной жизни и свободного права на развитие. Более того, как считает Министр экономического развития М. Орешкин: «Бедность является серьезным ограничением. Это не только социальная проблема, но в том числе и серьезная угроза для экономического роста, учитывая, что значительная доля малообеспеченных сегодня у нас - это семьи с детьми» [7]. В какой-то мере отражением этого процессе стало снижение агентством Fitch прогноза роста ВВП России на 2019 год с 1,5 до 1,2 процента [8]. Бедность, как показывают исследования, неизбежно ведет к падению качества человеческого капитала, нарастанию демографических проблем и, соответственно, снижению доли России в мировом ВВП на долгосрочную перспективу [9]. Фактически складывается порочный круг, выйти из которого без значимых усилий невозможно.

Следует обратить внимание и на определенные методологические издержки применяемого российскими чиновниками подхода к бедности, который заключаются в отделении проблемы бедности и анализа ее причин от социального неравенства, что резко сужает круг инструментов, призванных эффективно решать данную проблему, сводя их к фискальной политике и бюджетному процессу. На самом же деле существует прямая зависимость между уровнем социального неравенства и бедностью, причем эта проблема имеет две ярко выраженные составляющие: социально-политическую и экономическую. Как отмечалось в докладе Всемирной лаборатории экономического неравенства, подготовленном по итогам исследования экономического неравенства в России в 2016 году, на первую половину российского населения (начиная с минимального дохода) приходиться 17 процентов национального дохода, в то время, как на второю половину взрослых россиян (имеющих доход выше первой группы) приходится 83 процента. При этом 10 процентов самых богатых получают в России 45,5 процентов национального дохода. В то время как в Европе для верхнего дециля доля национального дохода составила 37 процентов, Китае - 41 процент, Северной Америке - 47 процентов и на Ближнем Востоке - 61 процент. Как выявили исследователи, подобная картина в России уже имела место в 1905 году накануне русской революции, что во многом объясняет последующую ситуацию тех лет! [10]. Очевидно, что нельзя сводить оценку сегодняшнего распределения доходов между социальными группами и слоями к чисто экономическим аспектам. Если в странах классического капитализма неравенство в доходах складывалось постепенно, нередко столетиями, позволяя обществу адаптироваться к ситуации, при этом растущий разрыв компенсировался успешным решением социальных проблем, включая достаточно высокую оплату труда, то Россия стартовала с достаточно низкого уровня доходов граждан и основой неравенства явились не результаты развития производства и услуг, а передел накопленных государством собственности, основных средств и финансовых ресурсов в интересах богатых. Причем, если на верхний дециль «богатых» в 1991 году приходилось 25 процентов национальных богатств, то после имущественного передела к 2008 году эта доля выросла до 52 процентов, опустившись только после кризиса 2008 года, санкций и периода снижения цен на нефть. Это еще раз подтверждает «перераспределительный, воровской» характер проведенных «рыночных» реформ, их дестимулирующую роль для экономического развития страны и создания для народа перспектив справедливого распределения доходов.

В настоящее время наиболее болезненную реакцию в обществе вызывает тот же вид дисфункциональности в управляющей подсистеме страны, что был характерен для 1989-1991 годов. Депутаты Государственной Думы от правящей партии, члены Правительства, руководители госкорпораций и генералитет силовых органов, крупные выгодоприобретатели криминальной приватизации, которых народ из-за аффилированности с высшей бюрократией называет олигархами, по-прежнему на словах декларируя конституционные принципы, на которых должна строиться социальное государство, на практике ускоренными темпами продолжают силовой передел и разворовывание национальных богатств. Автор на ситуации с бедняками, проблемы которых не решаются 12 лет, уже показал нежелание элиты предпринимать меры по решению этой страшнейшей для России проблемы, требующей незамедлительного перераспределения национальных богатств. Росстат, в свою очередь, по итогам 2018 года обратил наше внимание на то, что реальные доходы населения России только за последние 5 лет упали на 11 процентов [11]. Речь идет о потерях, которые несет абсолютное большинство граждан страны. А что же элиты? За короткий срок вскрыты мошеннические операции на сотни миллиардов рублей десятков высокопоставленных руководителей регионов и силовых органов, государственных корпораций и банков, отдельных чиновников. Тысячи из их близких родственников замечены на скупке на многие миллиарды и сотни миллионов рублей недвижимости в России и за границей. При поддержки Президента руководители госкорпораций создали свою, корпоративную систему благосостояния с персональными доходами в сотни раз превосходящими заработки в других структурах. Использую систему льготного кредитования своих предприятий государством, они организовали невероятное по масштабам перераспределение бюджетных средств в личных интересах, по сути, обескровливая экономику страны. Стремительно растет вывоз капитала, борьба с которым носит имитационный характер, задевающий интересы только тех людей, кто действительно нуждается в лечении и отдыхе за рубежом. Если к 2000 году в России не было миллиардеров, то сейчас их уже 106. При этом, начиная с кризисного 2008 года, в условиях стагнирующей экономики, когда перестали решаться из-за отсутствия средств многие социальные проблемы, число миллиардеров выросло с 32 до 106, то есть в 3,3 раза. Может в мире такая же динамика? Ничего подобного! Сравнение дает поразительные результаты: за те же годы количество миллиардеров на Земле выросло только в 2,2 раза с 1011 человек до 2208 [12]. А как это соотносится с долей России в мировом ВВП? При доле не выше, по данным МВФ на 1 декабря 2018 года, двух процентов, мы имеем около 5 процентов миллиардеров. Москва лидирует среди городов мира по количеству жителей, имеющих состояние более 1 миллиарда долларов [13].

Все это позволяет сделать вывод о беспрецедентных масштабах продолжающегося передела национального богатства России, при котором бедные становятся беднее, а богатые - богаче! Тяготы кризиса перекладываются с плеч управляющей Россией коррумпированной элиты на остальное население страны. Декларируемые руководством государства принципы социальной справедливости и соответственно требования Конституции РФ не реализуются, ни в самой управляющей системе, ни в системе государственного управления в целом, приводя к нарастающей дисфункциональности всей общественно-политической системы РФ.

Сложившееся в стране положение, если не предпринять энергичных и очень жестких мер по реформированию экономики и социально-политической системы в соответствии с конституционными целями, может в короткий срок привести к катастрофическим последствиям, близким по форме к 1991-1993 годам, но с более сложными и менее предсказуемыми последствиями. К сожалению, ясного понимания масштаба и остроты ситуации, связанной с нарастающей дисфункциональностью системы управления Россией как социальным государством, нет даже у самых опытных и профессионально подготовленных чиновников высшего звена, которые пытаются лечить поверхностные симптомы болезни, не затрагивая её источников [14]. Более того, как показывают последние исследования автора, из поля зрения руководителей государства и владельцев крупных капиталов выпадают новые аспекты роста социального неравенства, связанные с развитием идеологии трансгуманизма и изменением ценностных установок элиты, получившей новые стимулы для личного обогащения, усилившие тенденцию несправедливого перераспределения национальных богатств в их интересах [15].

Список литературы

1. Козлов С.Д. Деятельность политических партий по утверждению социальной справедливости в советском обществе. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора политических наук. Специальность 22.05. - социально-политические процессы, организация и управление. - Москва: АОН, 1991. - 35 с.

2. Козлов С.Д. Очищение: О борьбе парторганизаций за социальную справедливость. - Калининград: Кн. изд-во, 1990. - 239 с.

3. Козлов С.Д. Общественные объединения, политические партии и КПСС: достижимо ли согласие? - Москва: АОН, 1991. - 42 с.

4. Темникова Л. Бедность в России в 2018 году, официальная статистика занижается в 1,5-2 раза, считают эксперты.

5. Виноградова А. Совсем зажрались: кто в России не любит москвичей. От редакции. Бедные русские против богатой России.

6. Fitch снизило прогноз роста ВВП России на 2019 год до 1, 2 процента.

7. Миронов В. Доля России в мировом ВВП будет снижаться.

8. Эксперты признали неравенство в России сопоставимым с 1905 годом.

9. Реальные доходы населения России: динамика с 2000 по 2018. //http://investorschool.ru/realnye-doxody-naseleniyarossii-dinamika-s-2000-po-2018.

10. Число долларовых миллиардеров в России и мире с 2000 по 2018 год. По данным Forbes.//http://rationalnumbers.ru/all/chislo- dollarovyh-milliaderov-v-rossii-i-mire-s-2000-po-2018go/.

11. Самое большое количество миллиардеров в мире. По данным Forbes.//https://eva.ru/evalife/read- 8500.htm.

12. Кудрин не исключает «социального взрыва» в России. // https://news.mail.ru/economics/37664446/?frommail=.

Размещено на Allbest.ru