Конституционная теократия Лубсан-Самдан Цыденова: попытка создания буддийского государства в Забайкалье (1918-1922)

Точка невозврата

Депутаты от теократов в Народном собрании активно участвовали в работе парламента, хотя в состав областного правительства -- Бурмонавтупра (Бурят-Монгольского автономного управления) -- не вошли. Тем не менее прогресс был налицо и многим, возможно, стало казаться, что проблема балагатского движения постепенно находит свое решение. Однако в реальности вскоре наступает новый виток противостояния, переросший в итоге в стадию вооруженной борьбы. Новый конфликт был спровоцирован небеспочвенными слухами, которые начинают муссироваться в среде бурят, о планах Бурятмонавтоупра ввести военный налог и возобновить призыв бурят в ряды Красной армии. Возмущенные этим представители теократов снова ставят перед правительством БМАО вопрос о выходе Бодонгутского, Цаганского и Хальбинского хошунов из состава области и присоединении этих хошунов к Прибайкальской области Там же. Лл. 50-54..

На этот раз реакция Бурмонавтупра была решительной. Сначала глава правительства Матвей Амагаев призвал теократов примириться с идеей бурятской автономии, что никак не повлияло на позицию сторонников балагатского движения. Тогда правительство БМАО обвинило теократов в попытках уклониться от уплаты налогов и отбывания повинностей, главным образом подводной и военной. С такой формулировкой в феврале 1922 года правительство Бурмонавтупра представило дело правительству ДВР Там же. Л. 50.. Уже в марте того же года по распоряжению правительственного инспектора милиции К. Ильина аресту подвергаются главные участники балагатского движения: бывший президент Балагатского государства Сандылыг Гончикдараев, настоятель отколовшегося от буддийской общины Чулутского дацана Найдан Сампилов, бывший министр иностранных дел Балагатского государства Бадмацырен Бониев, бывший товарищ министра финансов Бадмацырен Гармаев и другие Там же. Л. 50-51.. Ответом сторонников теократии стало вооруженное сопротивление. Теократы собирают вооруженный отряд в 150 человек и направляют его в управление Бодонгутского хошуна, где, по их сведениям, содержались арестованные. Освободить своих товарищей им не удалось, в связи с тем, что те к тому времени были переведены в Верхнеудинск Очиржапов. Л. 51.. Однако этот шаг со стороны теократов привел к необратимым последствиям. Точка невозврата была пройдена.

Разгром движения

Попытка освобождения теократами своих лидеров привела к тому, что все арестованные сторонники Лубсан-Самдан Цыденова, включая его самого, были отправлены в административную ссылку в отдаленные края и области РСФСР. Вооруженным отрядам теократов Бурмонавтупром был объявлен ультиматум Там же. Л. 54..

Лубсан-Самдан Цыденов отправился в принудительную ссылку, и следы его теряются. Имеются сведения, что в мае 1922 года он был госпитализирован в городскую больницу Ново-Николаевска, где скончался от левостороннего плеврита Дандарон Б. Д. Избранные статьи. Черная тетрадь. Материалы к биографии. «История Кукунора» Сумпы Кенпо. Под ред. В. М. Монтлевича. Москва: «Евразия», 2006. С. 276.. Фактически история Кудунской теократии заканчивается вместе с его смертью. Разрозненные остатки теократов уничтожались органами власти сначала ДВР, а затем и РСФСР все 20-е годы XX столетия. Дальнейшая история балагатского движения является историей вооруженной борьбы, репрессий, судебных процессов, расстрелов и заключений по решению судов различных инстанций, актов мести, самосудов, партизанской войны и полного поражения сторонников идеи Кудунской теократии. Последний судебный процесс над группой сторонников балагатского движения состоялся в с. Анинском в июне 1929 года, в результате которого один человек был приговорен к расстрелу, а еще пятеро получили сроки тюремного заключения от 5 до 10 лет Очиржапов. Л. 78..

Заключение

Кудунскую теократию нельзя назвать состоявшимся государственным проектом. Как это видно из представленного очерка, несмотря на разработанную структуру государства и проведенную процедуру формирования органов власти, теократическое правительство так и не смогло полноценно приступить к своим обязанностям. И все же использованные в этой статье источники позволяют сделать некоторые осторожные выводы о существе Кудунского государственного проекта.

Как известно, модернистские идеи в традиционных восточных культурах никогда не были простым отражением европейских моделей, но получали свою специфику и свою уникальную конфигурацию, пройдя через прокрустово ложе их собственного мировидения. Способы апроприации политических идей имели глубокую связь с европейским колониализмом, что очевидно при анализе истории бурят-буддистов, которые всегда составляли часть pax mongolicaи тибетского буддийского мира, даже после того, как вошли в состав Российского государства. Подробное рассмотрение таких эпизодов истории буддизма, как Кудунская теократия, дает исследователям возможность понять природу трансформации теократий Внешней Монголии и Тибета. Под воздействием европейской парадигмы государственного строительства буряты стали одним из первых буддийских народов, которые должны были пересмотреть многие традиционные политические концепции.

Бурятская версия национализма имитировала российскую политическую культуру, в которой православию отводилась ключевая роль гомогенизирующей силы, с помощью которой общество получало единую политическую и религиозную идентичность. Для забайкальских бурят буддизм служил своего рода главным «диакритическим знаком», который позволял им в имперское время отделять себя от окружающего их русского православного большинства, а позднее создавать на его основе государственные структуры и институты, что мы, собственно, и наблюдаем на примере балагатского движения. И в этом смысле этнорелигиозная идентичность бурят-буддистов выступала в качестве альтернативы той модели бурятского национализма, которую предлагали бурятам сначала буржуазные националисты (часть которых активно сотрудничала с режимом атамана Семенова), а затем большевики. На примере Кудунской теократии мы видим, как легко буддизм становился основой для государственного строительства, и это прекрасно понимали и сами бурятские националисты, и семеновцы, и большевики. Проект Даурского правительства во главе с Нейсе-гэгэном, инициированный атаманом Семеновым в 1918 году, и использование большевиками фигуры Богдо-гэгэна VIII в переходный период к социалистическому строительству в Монголии прекрасно иллюстрируют этот факт. Бурятские националисты, в разное время сотрудничавшие и с царизмом, и с семеновцами, и с большевиками, находились под большим влиянием идей романтического панславизма и пангерманизма. В их картине будущего тибетский буддизм был силой, способной подтолкнуть монгольские народы к объединению. Однако религия в их представлении занимала подчиненное положение и мыслилась как орудие, а не фундамент для государства. Их национализм включал религиозный аспект, но лишь как маркер групповой идентичности, а не основу для выдвижения национальных претензий. Они сами могли быть буддистами, оставаясь при этом светскими людьми, и модель их воображаемого государства была также сугубо светской. Их оппоненты, в числе которых был и Лубсан-Самдан Цыденов, выступали за чисто религиозное государство и буддийскую нацию. Именно поэтому Кудунская теократия имеет столь сложную и драматичную историю взаимоотношений именно со светскими бурятскими националистами, в которых ее последователи видели своих главных врагов и оппонентов.

Кудунский государственный проект интересен также тем, что, внешне стремясь воссоздать идеальную архетипическую модель буддийского государства по образцу империи Маурья времени Ашоки, был первой попыткой встроить такого типа теократию в рамки конституционной республики. Выборный принцип пронизывает всю систему представительства в Балагатском государстве. Несмотря на то что фигура верховного правителя находилась над основным законом, тем не менее, сама попытка примирить монархию с республикой подтверждает тезис о том, что Кудунский проект созрел в контексте российской политической действительности, хотя формально и копировал образцы буддийских теократий Тибета и Монголии. То, что роднит Кудун- скую теократию с другими буддийскими монархиями Внутренней Азии, это устойчивое идеологическое неприятие идеи о вооруженной защите своей государственности, что в условиях революций и Гражданской войны создало условия для насильственного уничтожения этого государственного проекта и его инициаторов, но в то же время, возможно, сберегло множество молодых людей, которых должны были призвать в ряды различных вооруженных формирований.

Библиография / References

Архивные материалы

1. Архив Л.-С. Цыденова (рукописи) [Archive of L-S. Tsydenov (Manuscripts)]. Тибетский фонд Центра восточных рукописей и ксилографов Института монголоведения, буддологии и тибетологии.

2. Жигмидон Б. Контрреволюция под маской теократизма (Балагатчина) (машинописная рукопись) [Counter-Revolution Disguised as Theocracy. Balagatchina (A Typewritten Document)]. Национальный музей Республики Бурятия. Временный фонд. Дело 422.

3. Конституция государства Эрхэтэ Балгасан Улус (монгольский рукописный текст) [Constitution of the Erkhe Blgasan Ulus (A Hand-Written Text in Mongolian)]. Личный архив Н. В. Цыремпилова.

4. Новая песнь, вдохновленная великой радостью по случаю окончательного восшествия на нерушимый алмазный трон могущественного чакравартина, божества, установленного небом, Царя Николая, восхваляющая интронизацию, рассказывающая вкратце также и о славе России, обретшей могущество двух столиц, называющаяся «Многократно взирающая на устрашающих бенгальских и африканских львов в садах Джолоки» (тибетский рукописный текст) [New Song Inspired by the Great Joy of the Eventual Ascend to the Unbreakable Diamond Throne of the Mighty Cakravartin, the Deity Established by Heaven, Tsar Nicholas Praising the Enthronement, Narrating Briefly about the Glory of Russia which Acquired the Might of Two Capital Cities, Called «Repeatedly Gazing at the Terrifying Bengal and African Lions in the Gardens of Joloki» (a manuscript in Tibetan)]. Национальный музей Республики Бурятия. Временный фонд. Дело 422.

5. Описание ареста Л.-С. Цыденова (монгольский рукописный текст) (A Description of L.-S. Tsydenov's Arrest). Монгольский фонд, коллекция Центра восточных рукописей и ксилографов Института монголоведения, буддологии и тибетологии. Инв. № M I, 516.

6. Очиржапов Ц. М. Теократическое балагадское движение и бандитизм по Хоринско- му аймаку в 1917-- 1927 гг. (машинописная рукопись) [The Theocratic Balagad Movement and Banditry in Khori Aimak]. Личный архив Н. В. Цыремпилова.

7. Письма и документы Л.-С. Цыденова (рукописи) [Letters and Documents of L-S. Tsydenov. The Manuscripts]. Личный фонд Л.-С. Цыденова, Центр восточных рукописей и ксилографов Института монголоведения, буддологии и тибетологии. Дело 636.

Литература

8. Базаров Б. В., Жабаева Л. Б. Бурятские национальные демократы и общественно-политическая мысль монгольских народов в первой трети XX в. Улан-Удэ: Изд-во Бурятского науч. центра, 2008.

9. Бартанова А. А. Образование Бурятской Автономной Советской Социалистической Республики. Улан-Удэ: Бурятское книжное изд-во, 1964.

10. Герасимова К. М. Ламаизм и национально-колониальная политика царизма в Забайкалье в XIX и начале XX в. Улан-Удэ, 1957.

11. Дамешек Л.М. Внутренняя политика царизма и народы Сибири. XIX -- начало XX века. Иркутск: Издательство Иркутского университета, 1986.

12. Дандарон Б.Д. Избранные статьи. Черная тетрадь. Материалы к биографии. «История Кукунора» Сумпы Кенпо. Под ред. В. М. Монтлевича. М.: «Евразия», 2006.

13. История Бурятии: в 3 т. Т. 3 -- ХХ-ХХ1 вв. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2011.

14. Кроль, Моисей. Годы ссылки. В гостях у Святого Ламы. // Восточная коллекция. 2004. № 4 (19). С. 74-80.

15. Нацагдорж Ц.Б. Буддийский фактор в общемонгольской идентичности российских бурят в XVIII в. // К 250-летию института Пандито Хамбо-лам в России: сборник научных статей./Под ред. В. Л. Успенского. СПб: «Петербургское востоковедение», 2015. С. 18-39.

16. Подгорбунский И. Буддизм, его история и основные положения его учения. Иркутск: 1901.

17. Цыремпилов Н.В. Буддизм и империя: бурятская буддийская община и Российское государство ХУШ -- нач. XX в. Улан-Удэ: «Буряад Монгол Ном», 2015.

18. Цыремпилов Н.В. Лубсан Самдан Цыденов и идея буддийской теократии в Забайкалье // Восток (ОНе^) -- 2007 -- № 6 -- Ноябрь-Декабрь. -- С. 45-52.

19. Чимитдоржин Д.Г. Пандито Хамбо Ламы (1764-2010). Улан-Удэ, 2010.

20. Bartanova, A.A. (1964) Obrazovanie Buriatskoi Avtonomnoi Sovetskoi Sotsialisticheskoi Respubliki [Formation of the Buriat Autonomous Soviet Socialist Republic]. Ulan- Ude: Buriatskoe knizhnoe izd-vo.

21. Bazarov, B.V., Zhabaeva, L.B. (2008) Buriatskie natsionaVnye demokraty i obshchestvenno- politicheskaia mysl mongoVskikh narodov v pervoi treti XX veka [Buriat Nationalist Democrats and Social-Political Thought of the Mongolian Peoples of the first third of the 20th c.]. Ulan-Ude: Izd-vo Buriatskogo nauch. tsentra.

22. Chimitdorzhin, D.G. (2010) Pandito Khambo Lamy (1764-2010) [Pandito Khambo Lamas]. Ulan-Ude.

23. Dameshek, L.M. (1986) Vnutrenniaia politika tsarizma i narody Sibiri. XIX -- nachalo XX veka [Domestic Policies of Tsarism and the peoples of Siberia. The 19th - early 20th c.]. Irkutsk: Izdatel'stvo Irkutskogo universiteta.

24. Dandaron, B.D. (2006) Izbrannye stati. Chiornaia tetrad*. Materialy k biografii. “Istoriia Kukunora” Sumpy Kenpo. Pod red. V. M. Montlevicha [Selected Works. The Black Copybook. Materials to the Biography. “The History of Kukunor” by Sumpa Kenpo]. Moskva: “Evraziia”.

25. Gerasimova, K.M. (1957) Lamaizm i natsional'no-kolonial'naia politika tsarizma v Zabaikal'e v XIX i nachale XX vekov [Lamaism and National-Colonial Policy of Tsarism in the 19th - early 20th century Transbaikalia]. Ulan-Ude.

26. Istoriia Buriatii: v 3 t. T.3 - XX-XXI vv. (2011) [The History of Buriatia in 3 Vol. Vol. 3, the 20th-21st c.]. Ulan-Ude: Izd-vo BNTs SO RAN.

27. Krol', Moisei. (2004) “Gody ssylki. V gostiakh u Sviatogo Lamy” [Years of Exile. Visiting a Holy Lama], Vostochnaia kollektsiia 4(19): 74-80.

28. Natsagdorzh, Ts. B. (2015) “Buddiiskij faktor v obshchemongol'skoi identichnosti rossi- iskikh buriat v XVIII v.” [The Buddhist Factor in Mongolian Identities of the Russian Buriats], K250-letiiu instituta Pandito Khambo-lam v Rossii: sbornik nauch- nykh statei, pp. 18-39. Sankt-Peterburg: “Peterburgskoe vostokovedenie”.

29. Podgorbunskii, I. (1901) Buddizm, ego istoriia i osnovnye polozheniia ego ucheniia [Buddhism, its History and Elementaries of the Doctrine]. Irkutsk.

30. Rupen, Robert A. (1964) Mongols of the 20th century. Vol. I. Bloomington, Indiana University.

31. Tsyrempilov, N. (2015) Buddizm i imperiia: buriatskaia buddiiskaia obshchina i Rossiis- koe gosudarstvo XVIII -- nach. XX v. [Buddhism and Empire. The Buriat Buddhist

32. Community and Russian State in the 18th - early 20th c.]. Ulan-Ude: “Buriaad Mongol Nom”.

33. Tsyrempilov, N. (2007) “Lubsan Samdan Tsydenov i ego ideia buddiiskoi teokratii v Zabaikal'e” [Lubsan Samdan Tsydenov and his Idea of Buddhist Theocracy in Transbaikalia], Vostok (Oriens) № 6 (November-December): 45-52.

Размещено на Allbest.ru