Собрания казачьих депутатов как элемент политической автономии Войска Донского в позднеимперский период

Если оставить в стороне заведомо невыполнимые предложения донской элиты о предоставлении Войску Донскому политической автономии в составе Российской империи (любопытно, что Н.А. Маслаковец объяснял их невыполнимость "беспримерностью в сфере местного и государственного в Империи управления"Там же. С. 10.), то основные идеи выборного большинства комиссии Н.А. Маслаковца можно свести к следующим двум: во-первых, донские депутаты требовали признания со стороны правительства самого факта обеднения казачества, принявшего угрожающий масштабЧигринцев А.А. Записка по поводу заключений о причинах обеднения казачьего населения Войска Донского, установленных комиссией // ОР РНБ. Ф. 1055. Ед. хр. 24. Л. 8-8 об., и, во-вторых, они предлагали меры, направленные против обеднения, причем эти меры должны были касаться и военной службы, и донской экономики, и войсковой администрацииМаслаковец Н.А. О занятиях высочайше учрежденной 16-го июня 1898 года Комиссии в Области Войска Донского и о достигнутых ею результатах: Доклад состоящего в распоряжении военного министра Генерального штаба генерал-лейтенанта Маслаковца 23 авг. 1899 г. СПб., 1899. С. 1-121.. Уже по ходу работы комиссии выяснилось, что либеральная часть донской элиты откровенно пытается противопоставить ее войсковой администрации. А.А. Карасев восхищался донским дворянством, которое "смело выставило безотрадное положение донского казачьего населения" перед самим императором, и подчеркивал, что "надежды" донских казаков на улучшение своего положения теперь связаны исключительно с созданной благодаря этой смелости дворян комиссией, а не с традиционными донскими институтамиКарасев А.А. Донские атаманы за последние полвека. С. 115..

Между тем Военное министерство, впервые разрешив созвать выборных депутатов от всего Войска Донского в относительно спокойной ситуации, надеялось, очевидно, на совсем иной вариант развития событий. Из записей Н.А. Маслаковца следует, что максимально широкое представительство депутатов от разных групп казачьего населения в ней пытались обеспечить для получения достоверной и независимой от войсковых властей информации о ситуации в регионеМаслаковец Н.А. Докладная записка в Главное управление казачьих войск по поводу замечаний войскового атамана Войска Донского на отчетный доклад Н.А. Маслаковца о результатах работы комиссии для изыскания мер к восстановлению экономического благосостояния донского казачества // ОР РНБ. Ф. 1055. Ед. хр. 22. Л. 1 об.. Военное министерство надеялось, что донская элита будет вполне удовлетворена самим фактом создания выборной комиссии для обсуждения самого широкого круга вопросов казачьего законодательства и экономики и не будет проявлять дальнейших политических амбиций. А уж поддерживать эти амбиции оно точно не собиралось.

По этой причине после завершения работы комиссии Н.А. Маслаковца вокруг сделанных ей выводов сложилась крайне неоднозначная ситуация. Факт обеднения донского казачества и необходимости борьбы с ним был официально признан Военным министерством, однако членов комиссии обвинили в сгущении красок и преувеличении казачьих проблемОтчет о служебной поездке военного министра в Область Войска Донского в 1900 году // РГИА. Ф. 1263. Оп. 4. 1901 г. Д. 48. Л. 51 об.-52.. В то же время лично военный министр А.Н. Куропаткин признал работу комиссии полезной и необходимойТам же.. Большая часть мер, рекомендованных комиссией Н.А. Маслаковца, была объявлена преждевременной, но те меры, которые комиссия считала наиболее срочными, были реализованы в полном объемеТам же.. В частности, члены комиссии считали наиболее важным начать выплачивать каждому выходящему на службу казаку по 100 руб., оказывая тем самым казачеству прямую материальную поддержкуМаслаковец Н.А. О занятиях высочайше учрежденной 16-го июня 1898 года Комиссии в Области Войска Донского... С. 116.. И А.Н. Куропаткин обратился с соответствующим предложением к императору, впрочем, не сообщив ему, что эта инициатива исходила от выборных донских депутатов, и приписав ее себеОтчет о служебной поездке военного министра в Область Войска Донского в 1900 году.

Л. 57..

Итак, во второй половине XIX в. правительство четырежды созывало выборных депутатов от Войска Донского для обсуждения наиболее острых и актуальных проблем казачьего законодательства и экономики. Во всех четырех случаях из депутатов формировались специальные органы, в которых выборные члены имели огромное численное преимущество над членами назначенными. При этом выборы в эти комиссии, очевидно, проводились достаточно свободно - во всяком случае, выборные депутаты всегда проявляли крайнюю самостоятельность и создавали проблемы Военному министерству. Инициатива созыва депутатов во всех случаях исходила от местных донских лиц и органов: трижды от атаманов (от П.Х. Граббе в 1863 г., А.Л. Потапова в 1867 г. и Н.А. Краснокутского в 1880 г.) и однажды от областного дворянского собрания (1898 г.). Как правило, созыв выборных депутатов был крайней мерой, на которую атаман шел в случае серьезных беспорядков в войске: в 1860-х гг. эти беспорядки были связаны с оппозицией казаков предполагаемым правительственным реформам, а в конце 1870-х гг. - с нежеланием платить земские сборы. Поскольку подавлять казачьи беспорядки силовым путем Военное министерство не хотело, опасаясь потерять лояльность донского казачества имперской власти, созыв станичных депутатов был эффективным способом успокоить простых казаков и продемонстрировать, что правительство прислушивается к их мнению. Несколько особняком стоят выборы депутатов в комиссию Н.А. Маслаковца, утвержденные в условиях спокойствия в донском регионе и вопреки воле действующего атамана. В этом случае Военное министерство вообще пошло в одностороннем порядке на уступки донскому дворянству, согласившись на создание выборного органа исключительно для получения информации о положении дел на Дону из источников, независимых от войсковой администрации.

Правовое положение органов, создававшихся из выборных депутатов, было не вполне определенным. Эти органы никак не были связаны с донскими традиционными институтами, и Военное министерство не давало им никаких конкретных прав. Депутаты могли только донести свою позицию до имперских властей, иногда через войсковые структуры, иногда в обход их, но никаких гарантий того, что эта позиция будет учтена, не предоставлялось. Тем не менее только в одном случае (в 1863 г.) наработки донских депутатов были отвергнуты, причем даже тогда об этом не объявляли официально. Более того, Военное министерство отложило проведение своих реформ из-за их неодобрения донскими депутатами, а впоследствии отказалось от распространения на Дон конскрипционной системы, вызвавшей наибольшее возмущение. Еще один раз (в 1867 г.) атаман сумел навязать депутатам свою волю, изменив состав выборной комиссии по ходу работы, заменив часть ее членов более лояльными и обеспечив принятие проправительственного проекта донских земств. Наконец, в двух оставшихся случаях (в 1881 и 1899 гг.) первоочередные меры, рекомендованные донскими депутатами, были реализованы. Таким образом, влияние выборных органов Войска Донского на правительственную политику было значительным, хотя и не абсолютным.

Однако представители донской элиты, входящие в подобные комиссии, упорно, раз за разом, требовали от правительства беспрецедентного для Российской империи расширения автономии Войска Донского. Каждый раз они выступали за создание постоянного представительного органа от казачества, имеющего право серьезно влиять на правительственную политику, хотя название этого органа и формы его влияния менялись. Регулярно звучала и тема о необходимости чаще созывать выборных депутатов от станиц. Имперские власти столь же регулярно отвергали предложения о расширении автономии Дона, но не из-за невнимания к мнению донской элиты, а ввиду "беспримерности" (дословная формулировка Н.А. Маслаковца) предоставления подобной автономии какому-либо региону Российской империи во второй половине XIX в. (сравнимой и даже большей автономией пользовалось Великое княжество Финляндское, но оно уже имело ее, а не получило в интересующий нас период). С другой стороны, власти не предпринимали и каких-то мер против инициаторов подобных предложений, хотя имели место случаи их обвинения политическими противниками и даже столичной прессой в сепаратизме.

Подводя итог, мы можем констатировать, что неоднократный созыв выборных депутатов от донских станиц и донских дворян в 1860-1890 гг. сам по себе является достаточным основанием, чтобы говорить о Войске Донском как об одной из окраин Российской империи, обладавшей уникальными особенностями в своих взаимодействиях с центральной властью. Говорить о полноценной политической автономии Войска Донского, подобной автономии Великого княжества Финляндского и Царства Польского до 1831 г., безусловно, нельзя. Но Войско Донское также нельзя рассматривать ни как территорию с "управлением с общеимперской государственной администрацией на всех уровнях", ни даже как административную автономию. Наиболее адекватным реальности нам кажется представление о Войске Донском как о субъекте Российской империи с отдельными элементами политической автономии. В нормальной ситуации управление Войском осуществлялось в режиме, постепенно все больше приближающемся к российским губерниям, с поправкой на военную специфику донского казачества. Однако в ситуации чрезвычайной, в случае очевидного недовольства в регионе имперская власть не только не пыталась широкомасштабно применять карательные меры, но и демонстративно соглашалась на созыв выборных депутатов от войска. В дальнейшем между этими депутатами и Военным министерством начиналась сложная политическая игра: депутаты не только отвечали на поставленные перед ними вопросы в соответствии с настроениями донских станиц, обычно оппозиционными правительственной политике, но и раз за разом требовали предоставить Войску Донскому полноценную политическую автономию, Военное министерство же пыталось продолжать проводить свою политику, но при этом не нарушать явным образом важнейшие решения выборных комиссий.

Литература

1. Dameshek L. M., Dameshek I. L. Periphery's of the Russian Empire: Institutions and Bureaucracy of the 19th - Early 20th Centuries. Irkutsk, ISU Press, 2015, 223 p. (In Russian)

2. Kozlov A. A., Kozlov A. I. The Imperial Policy of Nationalization, Militarization and Enslavement of Cossacks in the 19th - Early 20th Century. Kazachestvo: proshloe i nastoiashchee. Ed. by M. M. Zagorul'ko. Volgograd, VolSU Press, 2000, pp. 95-125. (In Russian)

3. Peretyatko A. Y. "Before Giving to the Nation or Tribe A New Order, One Must First Ask the People of this Nation whether they Need this Order": the Local Prerequisites for the Reforms of 1860-1870 on the Don. Part I. Bylye Gody, 2017, vol. 45, iss. 3, pp. 937-948.

4. Peretyatko A. Y. "Before Giving to the Nation or Tribe A New Order, One Must First Ask the People of this Nation whether they Need this Order": the Local Prerequisites for the Reforms of 1860-1870 on the Don. Part II. Bylye Gody, 2017, vol. 46, iss. 4, pp. 1401-1415.

5. Skorik A. P. Milyutinsky Cossack Yurt: the Experience of Historical Reconstruction. Novocherkassk, Lik Publ., 2015, 1184 p. (In Russian)

6. Tikidzh'ian R. G. Don Codification Committee. Donskoi vremennik, 2014, vol. 23, pp. 95-98. (In Russian) Urushadze A., Grom O., Dmitrieva N. The Russian Empire and the National Periphery: Between the Theory of Autocracy and Management Practices. Quaestio Rossica, 2018, vol. 6, no. 3, pp. 835-853. (In Russian) Volvenko A. A. The Don Cossacks in Governmental Policy at the Era of "Great Reforms" (the 1860-1870s). Izvestia of Samara scientific centre of the Russian Academy of Sciences. 2014, vol. 16, iss. 3, pp. 12-20. (In Russian)

7. Volvenko A. A. Concept of the Army (Nesluzhilogo) Citizen: Plans and Practice (the 1860-1870s). Primo Aspectu. 2016, no. 4 (28), pp. 68-71. (In Russian)

8. Volvenko A. A. Unrealized project of the Regulation of the Don Host. Scientific Thought of Caucasus, 2006, no. 1, pp. 20-24. (In Russian)

9. Volvenko A. A. Essays about the History of the Don Cossacks in the Late Imperial Period (II Half 19th - Beginning of 20th Centuries). Rostov-on-Don, Rostov State University of Economics Press, 2017, 226 p. (In Russian)

10. Volvenko A. A. Government Policy, Local Government and Zemstvo Reform in the Don Host Oblast (18641882). Kazachestvo Rossii: proshloe i nastoiashchee, vol. 2. Ed. by G. G. Matishov. Rostov-on-Don, Federal Research Centre The Southern Scientific Centre of the Russian Academy of Sciences Press, 2008, pp. 196-201. (In Russian)

11. Volvenko A. A. Don Atamans of the Age of "Great Reforms" (the 1860s - 1870s). Russkaia Starina, 2017, vol. 8, iss. 1, pp. 34-54.

12. Volvenko A. A. Interim Committee on Revision of the Cossack Statutes: Organization, Structure, Activity (1865-1872). Bylye Gody, 2018, vol. 47, iss. 1, pp. 280-291.

13. Volvenko A. A. Kazakomanstvo. Don case (the 1860s). Part I. Russkaia Starina, 2015, vol. 13, iss. 1, pp. 19-37.

Размещено на Allbest.ru