Средний неолит полуострова Камчат

Размещено на http://www.allbest.ru/

Средний неолит полуострова Камчат

И.Ю. Понкратова

Северо-Восточный государственный университет Магадан, Россия

Аннотация

При исследовании памятников среднего неолита Камчатки важно установить хронологию и набор критериев для выделения данного периода в древнейшей истории региона. Источниками нашей работы послужили материал изучения культурных слоев, жилищ и отдельных артефактов 46 археологических объектов. Установле-но, что средний неолит Камчатки может быть датирован периодом 4 000-1 500 кал. л. н. Допустимо предположить, что при возросшей численности населения и изменении экологической обстановки сложился новый уклад жизни населения, связанный с высокоспециализированной комплексной присваивающей экономикой, что привело к формированию отдельной археологической культуры (тарьинской).

Ключевые слова: Камчатка, вулканическая активность, средний неолит, тарьинская культура, трехгранные наконечники, тесла, посуда из дерева, плетение, мелкая пластика

Abstract

Middle Neolithic of the Kamchatka Peninsula

Yu. Ponkratova

North-Eastern State University

Magadan, Russian Federation

Purpose. The study of archaeological sites of the Middle Neolithic of Kamchatka should offer a chronology and a set of criteria for identifying the period.

Results. The research data is based on the materials of the studied cultural layer, buried dwellings and individual arti-facts of 46 archaeological sites. It has been established that the average Neolithic of Kamchatka can be dated back to 4 000-1 500 cal BP. The sites were found on high water-glacial terraces with a height of 4 to 30 meters on the banks of large rivers and lakes, the sea coast of the eastern part of the peninsula. Their number had increased compared to the previous period. Dwellings had become more complex. Perhaps this is due to the need to have more reliable shel-ters in the conditions of the marine climate and frequent precipitation of volcanic ash. The ground buildings, semi-underground dwellings and workshops for the manufacture of stone tools were found at the sites. Near the dwellings, special fortifications in the form of artificial ditches and ramparts made of stones and soil were also found. These may have been defensive structures. The increased population size, its settlement mainly along the coast in order to devel-op marine resources, may have caused conflicts between certain groups of the population in the struggle for the best fishing sites. The stone industry is represented by cores (amorphous and prismatic knife-shaped blades) and primary cleavage products (knife-shaped blades of different sizes without retouching, with edge retouching and on both sides). Among the tools there were retouched triangular stone arrowheads without stem and with stem, leaf-shaped, including miniature, arrowheads; knives - narrow and wide-bladed with a dedicated handle, leaf-shaped oval; roughly beaten and polished sharp-edged adzes of different sizes with a sub-triangular and oval cross-section; end scrapers of various geometric shapes; calibrators of arrow shafts. The strategy of life support of society was aimed at hunting for marine mammals, fishing and gathering, including shellfish. In the sphere of spiritual culture, signs of ceremonial activity (la- brets) and art (small figurines and ornaments) have also been identified.

Conclusion. It is assumed that with an increased population size and changes in the environmental situation, a new way of life of the population developed, associated with a highly specialized and complex appropriating economy which essentially formed its own archaeological culture (Taryinskaya culture).

Keywords: Kamchatka, volcanic activity, the Middle Neolithic, Taryinskaya culture, three-sided tips, adze, wooden utensils, weaving, small plastic.

Введение

археологический культура памятник

Периодизация археологических культур и памятников полуострова Камчатка впервые была составлена Н. Н. Диковым, который разделил неолит на ранний («первая ушковская мезолитическая культура»), средний («вторая ушковская мезолитическая культура»), разви-тый («тарьинская культура») и пережиточный неолит [1977. С. 61, 72; 1979. С. 106-128, 169].

Т. М. Диковой по радиоуглеродному датированию были определены этапы неолита юга Камчатки [1983. С. 167-168]:

. ранний - с 5 200 Кї 100 (МАГ-306) до 4 210 Кї 135 л. н. (МАГ-317);

* средний - с 3 450 Кї 100 (МАГ-310) до 1 050 Кї 100 л. н. (МАГ-722);

.поздний - с 950 Кї 70 (МАГ-305) до 380 Кї 50 л. н. (МАГ-315).

В последующие годы А. К. Пономаренко на основе открытых и исследованных новых па-мятников выделил ранний неолит с соответствующей ему «ушковско-авачинской культурой бродячих охотников» и развитый неолит «тарьинской культуры оседлых рыболовов». Тарь-инская культура, по мнению исследователя, в своем развитии прошла три этапа: развитый Т» тарьинский (5 200 Кї 100 Т» 2 070 Кї 90 л. н.), поздний Т» кроноцкий (I тыс. н. э.) и пережиточ-ный Т» налычево-никульский (со II тыс. н. э. до XVII в.) [Пономаренко, 2005; 2014. С. 114- 137].

Изучение в 2004-2011 гг. многослойных стоянок Ушки позволило автору конкретизиро-вать хронологию, особенности этапов их заселения и применить эти данные для уточнения периодизации эпохи камня Камчатки. При этом учитывались материалы археологических памятников региона, исследованных в разные годы (например, [Диков, 1977; Дикова, 1983; Пономаренко, 1985; 2000; 2014] и др.).

К 2020 г. на Камчатке известно около 46 изученных в разной степени археологических памятников, которые могут быть отнесены к периоду среднего неолита (табл. 1). Из них наи-более полно исследованы стоянки Ушки II (слой II), Ушки III, Жупаново (слой III), Большой Камень I, Авача и др. На современном этапе самая ранняя дата получена по углю из культур-ного слоя на стоянке Извилистая Т» 3 640 Кї 40 л. н. / 4 014-3 856 кал. л. н. (NOSAMS-79250). Нижней границей среднего неолита могут быть даты стоянок Столбовая I (жилище 1) Т» 2 020 Кї 25 л. н. / 2 049-1 919 кал. л. н. (NOSAMS-85971) и Ушки III - 2 070 Кї 190 л. н. / 2 491-1 562 кал. л. н. (МО-354). Таким образом, хронологические рамки среднего неолита Камчат-ки могут быть ограничены временем около 4 000-1 500 кал. л. н.

Накопленные материалы нуждаются в обобщении, что на основе новых данных позволит выделить хронологические границы среднего неолита, охарактеризовать уклад жизни людей в этот период, связанный с развитием высокоспециализированной комплексной присваи-вающей экономики, а также выявить общее в материалах стоянок и этнографических кол-лекциях народов, населявших не только Камчатку, но соседние территории северной части Тихого океана. Решение данных трех исследовательских рабочих задач поможет в достиже-нии цели настоящей публикации, состоящей в общей характеристике истории региона в этот период.

Таблица 1. Археологические объекты среднего неолита полуострова Камчатка

Table 1. Archaeological sites of the Kamchatka Peninsula in Middle Neolithic period

Палеоклимат и природная среда

Средний неолит пришелся на время позднего голоцена, для которого был характерен бо-лее холодный климат, чем в предыдущий период [Дирксен, 2017. С. 35]. В интервале от 4 400 до 3 300 л. н увеличилась доля хвойной растительности (лиственница (LariX), распростра-нился влаголюбивый высокорослый лабазник камчатский (Filipendula camchatika) - преобла-дающая трава и в современной растительности Камчатки. После 3 300 л. н. существенно расширились березовые леса и кустарники (Betula ermanii, Betula nana); распространились восковник (Myrica), вереск (Ericaceae), сосна стланиковая (Pinus pumila). В водно-болотных сообществах увеличились доли сфагнума (Sphagnum), хвоща (Equisetum), появилась вахта трехлистная (Menyanthes trifoliata). Между 3 000 и 1 500 л. н. климат, в целом прохладный и влажный, улучшился. В это время преобладали береза кустарниковая (Betula nana / humilis), восковник (Myrica), вереск (Ericaceae), сосна стланиковая (Pinus pumila), осоковые (Cyperaceae), злаковые (Poaceae), таволга (Filipendula) и др. Около 1 500 л. н. образовались современные пейзажи [Pendea et al., 2017].

Голоценовые комплексы сухопутных млекопитающих были представлены такими видами, как северный олень, снежный баран, возможно, овцебык, заяц, лисица, песец, волк, росомаха, выдра, соболь, горностай, длиннохвостый суслик, черношапочный сурок, сибирский лем-минг, полевки и др. В пресноводной ихтиофауне доминирующее положение занимали тихо-океанские лососи [Сметанин, 2011].

В периоды относительного похолодания в северо-западной части Тихого океана, т. е. в восточной части полуострова, общая биопродуктивность морских экосистем увеличива-лась. Начиная со времени 4 800 л. н. на Камчатке основными видами морских млекопитаю-щих были тюлени, северные морские котики, сивучи, каланы и др.; в числе промысловых птиц - чистики, трубконосы, бакланы и морские утки; рыбы - тихоокеанская треска, брова-стый терпуг, бычок, морской окунь и др. [Крылович, 2013].

В голоцене на Камчатке произошло более 40 крупных вулканических извержений с объе-мами тефры 0,5-170 куб. км [Брайцева и др., 2001], из них в неолите - 34 (табл. 2). Самым крупным было эксплозивное извержение с образованием кальдеры Курильского озера. Семь извержений имели выброс пирокластического материала в интервале 8-19 куб. км. Пять при-вели к формированию кальдер, которые, в свою очередь, существенно изменили рельеф и гидросеть на огромной территории. В период с 4 000 по 1 500 л. н. произошло 11 катастро-фических извержений. Как экологическая катастрофа оценивается извержение расположен-ного в южной части полуострова вулкана Ксудач, пепел которого выпал над всей восточной и южной Камчаткой около 1 800 л. н. [Пономарева и др., 2010. С. 231].

Археологические памятники среднего неолита Камчатки

Особенности эпохи среднего неолита Камчатки определяются по материалам археологи-ческих памятников. Для северо-восточной Камчатки это Столбовая I, XIII-XV, Култук I, II, V, VI, Извилистая, Нерпичье, Храпунское I; для центральной Камчатки - Ушки I, II (слой III), Ушки III, Застойчик, Ключи; для южной и юго-восточной Камчатки - Жупаново (слой III), Копыто II, Авача (Авача VII), Большой Камень I (Паратунка XIV), Старый острог (Елизово), Лиственничная II, Вестник, Устье ручья Рябухина и др. [Гусев и др., 2013; Диков, 1977; Ди-кова, 1983; Hulse et al, 2011; Pendea et al., 2017] (рис. 1).

В устье р. Столбовой в северо-восточной части Камчатки (Усть-Камчатский район) А. К. Пономаренко [2000] были открыты 2 стоянки. В результате обследования в 2010 г. устья реки и бухты Столбовая на 15-20-метровых водно-ледниковых террасах выявлены еще 15 разновременных археологических объектов. По данным радиоуглеродного и тефрохоноло-гического анализа к среднему неолиту отнесены стоянки Столбовая I, XIII-XV (рис. 1, 1-4). На них найдены артефакты разных видов. Это листовидные и с черешком ретушированные наконечники стрел из халцедона, обсидиана, кремня, в том числе миниатюрного размера; кремневые наконечники дротиков; скребки, обработанные по периметру; резцы на отщепах и пластинах из халцедона и кремня; ножи на отщепах из глинистого сланца; галечные орудия ударного типа из базальта; шлифованные тесла. В жилище 1 на стоянке Столбовая I, дати-руемом ¹⁴С 2 020 Кї 25 л. н. (NOSAMS-85971), обнаружены фигурка нерпы из обсидиана, шлифованная лабретка [Понкратова, 2018] (рис. 2, 3-17, 21-26).

Таблица 2. Table 2

Примечание. Извержения перечислены в хронологическом порядке. Радиоуглеродные возрасты круглены до ближайших 50 лет. Жирным шрифтом выделены извержения, последствия которых оценены как экологическая катастрофа для населения. Таблица составлена по: [Пономарева и др., 2010].

Note. Eruptions are listed in chronological order. Radiocarbon ages are rounded to the nearest 50 years. Bold italics indicate eruptions that have been assessed as an environmental disaster for the population. The table is based on: [Ponomareva et al., 2010].

Рис. 1. Карта расположения памятников среднего неолита на полуострове Камчатка (составлена по: [Диков, 1977; 1979; Дикова, 1983; Пономаренко, 1985; 2000; 2014; 1 - Столбовая XII; 2 - Столбовая XIII; 3 - Столбовая XV; 4 - Столбовая I; 5 - Култук I; 6 - Култук II; 7 - Кул-тук V; 8 - Култук VI; 9 - Извилистая; 10 - Нерпичье; 11 - Храпунское I; 12 - Ушки I; 13 - Ушки II; 14 - Ушки III; 15 - Застойчик; 16 - Ключи; 17 - Жупаново; 18 - Копыто II; 19 - Авача (Авача VII); 20 - Большой Камень I (Па- ратунка XIV); 21 - Старый Острог (Елизово); 22 - Лиственничная II; 23 - Вестник; 24 - Устье Ручья Рябухина; 25 - Лопатка I; 26 - Плотникова II; 27 - Большая Саранная; 28 - Авача II; 29 - Авача VI; 30 - Авача VIII; 31 - Паратунка II; 32 - Паратунка V; 33 - Паратунка VI; 34- Паратунка IX; 35 - Островная X; 36 - Островная XIX; 37 - Островная XXVI; 38 - Островная XxX; 39 - Островная XXXVI; 40 - Островная XXXVII; 41 - Остров-ная XLV; 42 - Островная XLVII; 43 - Островная XLVIII; 44 - Вахиль II; 45 - Вахиль VIII; 46 - Вахиль X

Fig. 1. Map of the location of middle Neolithic sites on the Kamchatka Peninsula (by: [Dikov, 1977; 1979; Dikova, 1983; Ponomarenko, 1985; 2000; 2014; Hulse et al., 2011; Pendea et al., 2017]):

1 - Stolbovaya XII; 2 - Stolbovaya XIII; 3 - Stolbovaya XV; 4 - Stolbovaya I; 5 - Kultuk I; 6 - Kultuk II; 7 - Kultuk V; 8 - Kultuk VI; 9 - Izvilistaya; 10 - Nerpichie; 11 - Khrapunskoye I; 12 - Ushki I; 13 - Ushki II; 14 - Ushki III; 15 - Zastoichik; 16 - Kluchi; 17 - Zhupanovo; 18 - Kopyto II; 19 - Avacha (Avacha VII); 20 - Bolyshoi Kamen I (Paratunka XIV); 21 - Staryi Ostrog (Elizovo); 22 - Listvenichnaya II; 23 - Vestnik; 24 - Ustyie Ruchya Ryabukhina; 25 - Lopat- ka I; 26 - Plotnikova II; 27 - Bolshaya Sarannaya; 28 - Avacha II; 29 - Avacha VI; 30 - Avacha VIII; 31 - Paratunka II; 32 - Paratunka V; 33 - Paratunka VI; 34 -Paratunka IX; 35 - Ostrovnaya X; 36 - Ostrovnaya XIX; 37 - Ostrov- naya XXVI; 38 - Ostrovnaya XXXVI; 39 - Ostrovnaya XXXVI; 40 - Ostrovnaya XXXVII; 41- Ostrovnaya XLV; 42 - Ostrovnaya XLVII; 43 - Ostrovnaya XLVIII; 44 - Vahil II; 45 - Vahil VIII; 46 - Vahil X

Рис. 2. Каменные артефакты стоянок Храпунское I (1-2,18-20) и Столбовая I (3-17, 21-26): 1, 2,10-15 Т» тесла; 3, 7-9 Т» скребки-ножи (?); 4-6 Т» ножи; 16-24 Т» наконечники стрел и их фрагменты; 25 Т» фигурка тюленя; 26 Т» лабретка

Fig. 2. Stone artifacts of Khrapunskoye I (1-2, 18-20) and Stolbovaya I (3-17, 21-26) sites: 1, 2, 10-15 - adzes; 3, 7-9 - scrapers-knives (?); 4-6 - knives; 16-24 -arrowheads and their fragments; 25 - figure of a seal; 26 - labret

В районе озера Култук, где А. К. Пономаренко [2000] были открыты разновременные сто-янки, в 2009 г. обследовались 6 таких объектов, расположенных на первой морской террасе высотой 0,5-3 м. На стоянках Култук I - 2 120 Кї 25 л. н. (NOSAMS-79021), Култук II - 2 320 Кї 25 л. н. (NOSAMS-79022), Култук V и VI выявлен культурный слой под пеплом вул-кана Ксудач (извержение 1 800 л. н.) (рис. 1, 5--8). Обнаружены отщепы из халцедона, зеле-ного кремня со следами утилизации [Hulse et al., 2011].

Анализ радиоуглеродных дат и особенности материальных комплексов позволяют пред-положить, что в этом районе к среднему неолиту также относятся стоянки Извилистая -

1 000 Кї 40 л. н. (NOSAMS-79247), 2 990 Кї 30 (NOSAMS-79248), 3 320 Кї 40 (NOSAMS-79249),

2 640 Кї 40 л. н. (NOSAMS-79250) (рис. 1, 9) и Нерпичье (под слоем пепла извержения вулка-на Ксудач 1 800 л. н.) (рис. 1, 10) [Ibid.].

В 20 км к югу от пос. Усть-Камчатск на берегу оз. Храпунское обнаружены 12 стоянок с жилищными западинами, датируемыми по тефрохронологии от 5 000 до 500 кал. л. н. На стоянке Храпунское I культурный слой выявлен под пеплом вулкана Шивелуч (изверже-ние 1 450 л. н.) (рис. 1, 11). В составе артефактов листовидные и с черешком ретуширован-ные наконечники стрел из халцедона, фрагмент наконечника дротика из кремня, скребки, обработанные по периметру, резцы на отщепах и пластинах из халцедона и кремня, ножи на отщепах из базальта, галечные орудия ударного типа из базальта, фрагмент шлифованного тесла. Слой датирован по ¹⁴С угля 1 990 Кї 25 л. н. (NOSAMS-85972) (рис. 2, 1-2,18-20)

В Усть-Камчатском районе центральной Камчатки на берегу Большого Ушковского озера исследованы многослойные стоянки Ушки (рис. 1, 11-14). На стоянках Ушки I и II на глуби-не от 0,7 до 0,9 м в светло-желтой супеси, датируемой поздним голоценом, в культурном слое III выявлены артефакты. На стоянке Ушки I найдены два «обсидиановых черешковых трехгранных наконечника стрел, несколько ножевидных пластинок» [Диков, 1977. С. 61]. На стоянке Ушки II исследованы остатки наземного жилища площадью около 50 кв. м, трех кострищ, ямы и искусственной канавы длиной 5 м, шириной 50-70 см и глубиной 15 см. Найдены призматический нуклеус из обсидиана, карандашевидные нуклеусы, ножевидные пластинки, в том числе ретушированные по краю, трехгранные наконечники стрел, нож- скребок на массивной пластине [Там же. С. 72].

Ушки III (Култук) - однослойная стоянка из трех визуально фиксируемых котлованов, один из которых был исследован. Здесь под слоем вулканического пепла погребена землянка с прямоугольной рамой по центру в крыше и двенадцатью столбами. В центре жилища обна-ружены очаг и шесть кострищ, расположенных вокруг него кольцом. Каменная индустрия представлена продуктами расщепления (нуклеус, ножевидные пластинки и отщепы) и ору-диями (скребки, обломки тесел, нож, наконечник стрелы). Найдены обуглившиеся «остатки большого корытовидного деревянного сосуда», кости соболя. Даты стоянки, полученные по ¹⁴С угля: 2 070 Кї 190 (Мо-354), 2 160 Кї 290 (МАГ-5) и 2 440 Кї 80 л. н. (РУЛ-607) [Там же. С. 82-84] (см. табл. 1).

На правом берегу р. Камчатка, на расстоянии около 18 км к югу от ушковских стоянок, исследована однослойная стоянка Застойчик (Усть-Камчатский район) (рис. 1, 15). Здесь за-фиксировано «десять ям от древних землянок» диаметром от 4 до 12 м, глубиной от 0,5 до 1,2 м со входами с южной и западной сторон. Изучены остатки самой большой землянки - 9 м в диаметре. Выявлено, что жилище сгорело и погребено под слоем пепла (вероятно, в результате извержения вулкана Шивелуч 2 550 л. н.). Край землянки прослежен по бере-сте (облицовка стены?). В середине жилища яма около 1 м в диаметре, глубиной 0,5 м. В числе находок шлифованное острообушковое тесло, лабретные шпильки, «халцедоновые ретушированные осколки», наконечник стрелы, скребки, фрагменты обгоревшей бересты. Сырье - халцедон, серый кремнистый сланец [Там же. С. 86].

Возможно, к среднему неолиту может быть отнесена однослойная стоянка Ключи - 3 875 Кї 50 л. н. (МАГ-4) (рис. 1, 16), где под вулканическим пеплом обнаружены уголь и ар-тефакты [Диков, 1977. С. 92].

На восточном побережье Камчатки, на мысе Памятник (Елизовский район), обнаружена трехслойная стоянка Жупаново (рис. 1, 17). Исследована и подробно описана А. К. Понома-ренко. Выявлено три периода заселения. Для самого раннего из них (слой III) обнаружены находки средненеолитического облика. Этот слой состоит из двух горизонтов, разделенных прослоем 6-14 см вулканического пепла. В верхнем горизонте в серовато-черной супеси с лапиллями пемзы выявлена углистая площадка размером 10-12 кв. м, датируемая по ¹⁴С угля 2 240 Кї 60 л. н. (ИВАН-170). Найдены «три скопления аморфных отщепов, аморфный нуклеус, нож, два наконечника стрел и несколько кусков пемзы со следами работы». В ниж-нем горизонте мощностью от 4 до 22 см выявлены пятна охры, бурые пятна от костей (?), куски обуглившей древесины, два кострища без каменной обкладки, небольшие углистые пятна. Коллекция каменных изделий включает преимущественно черешковые наконечники усеченно-листовидной, листовидной, треугольной формы. Ножи - листовидные, узкоклинко-вые с черешками, «горбатые», треугольные с черешками. Тесла - острообушковые с подтре-угольным поперечным сечением, лабретки [Пономаренко, 2000. С. 90-94, 294; 2005. С. 273- 276].

По данным анализа материальных остатков и структуры культурных отложений, со сло-ем III стоянки Жупаново соотносится комплекс стоянки Копыто II (рис. 1, 18), расположен-ной в устье Жупановского лимана (восточная Камчатка) на скалистом мысе Копыто, который соединен с берегом песчаной косой. Около мыса находятся рифы, где обитают представите-ли морской фауны. К юго-западу от мыса - небольшой залив с впадающей в него одной из крупнейших водных артерий Восточной Камчатки р. Жупаново. В обнажении выявлены ско-пления отщепов с аморфными нуклеусами, каменные орудия, кости рыб, птиц и животных, в том числе морских. Комплекс каменных орудий включает черешковые, усеченно-листо-видные наконечники стрел; «горбатые», листовидные овальные, узкоклинковые ножи; круг-лые, грушевидные, боковые с режущим краем, черешковые круглые, трапециевидные скреб-ки; тесла с подтреугольным поперечным сечением. Получены даты 2 470 Кї 50 (ИВАН-343) и 2 540 Кї 60 л. н. (ГИН-8139) [Пономаренко, 2000. С. 94-97].

В Авачинской бухте на юге полуострова, у устья р. Авача (Елизовский район), располо-жена трехслойная стоянка Авача (Авача VII) (рис. 1, 19). Обнаружена в 1971 г. Н. Н. Дико-вым. Раскопки проводились Т. М. Диковой в 1975 и 1977 г. В культурном слое II обнаруже-ны часть искусственного вала из камней и земли высотой 0,2 м и шириной 1,7 м; яма глубиной 0,23 м и диаметром 0,65 м, дно и стены которой устланы берестой; пятно охры размерами 0,45 ґО 0,45 м, мощностью 3-4 см, с мелкими угольками по краям; мастерская по изготовлению каменных орудий с множеством микроотщепов, отщепов и готовых орудий; очаги с очажными камнями. Найдены артефакты: шлифованные и ретушированные лабрет- ные шпильки из обсидиана, сланца, яшмы; резчики, резцы на отщепах из обсидиана и квар-цита, отбойники, наконечники стрел из обсидиана; рыболовные грузила - c боковыми выем-ками и сквозным отверстием; скопления закрученной в трубочки бересты; мелкие осколки костей животных; каменный жирник (лампа для освещения и обогрева); зооморфные и ан-тропоморфные фигурки. Наконечники стрел и дротиков разнообразны: листовидные, с че-решком и без; иволистные; треугольные по форме; с тонким треугольным лезвием и неболь-шой выемкой в основании и др. Тесла и топоры изготовлены в основном из глинистого сланца - они односторонне выпуклые, подтреугольные в сечении. Ножи, ножи-бифасы с перехватом у рукояти, «горбатые» (коленчатые), листовидной формы изготовлены из обси-диана, окремнелого сланца, кварца, глинистого сланца. Производилось переоформление об-ломов шлифованных тесел в ножи. Скребки на отщепах из халцедона и обсидиана, на пла-стинах из обсидиана с округлым рабочим краем; на плоских отщепах с ретушью по одному и по всем краям имели прямые основные рабочие лезвия. Датирован слой по ¹⁴С угля 2 990 Кї 100 л. н. (Крил-252), 3 450 Кї 100 л. н. (МАГ-310) [Дикова, 1983. С. 118-165].

Стоянка Большой Камень I (Паратунка XIV) (рис. 1, 20) расположена у устья впадающей в Авачинскую бухту р. Паратунка (Елизовский район), на холме высотой около 50 м. Обна-ружено семь западин полуподземных жилищ подпрямоугольной формы размером от 3 до 5 м и котлован диаметром 9 м. Культурный слой зафиксирован в черновато-бурой супеси на глу-бине от 1 до 1,6 м. В слое выявлены углистые площадки и пятна (вероятно, разновременных костров), два очага с кольцевой кладкой. Особенность слоя -- обнаруженные на разной глу-бине множественные ямки от столбов диаметром около 20 см, предназначенных, возможно, для свайных построек (балаганов).

Первичное расщепление представлено аморфными и призматическими нуклеусами, ноже-видными пластинками. Каменные орудия -- метательные наконечники (черешковые, листо-видные, треугольный); ножи («горбатые», узко- и ширококлинковые, листовидные, трапе-циевидные, шлифованный); скребки (трапециевидные, овальные, грушевидные, черешковые, с режущим углом, колоколовидные, на отщепах); шлифовальные тесла и долота. Сырье -- халцедон, обсидиан, кремень, яшма, туф. Отщепы располагались скоплениями разных разме-ров --от мельчайших чешуек до крупных экземпляров. Кроме того, найдены проколки, рез-цы, лабретки, каменные грузила в виде уплощенных окатанных обломков базальта, глини-стого сланца, туфа и др. пород с просверленными в центре отверстиями и боковыми выемками. В культурном слое обнаружены обгоревшие кости (животных?), рыб. Даты слоя по ¹⁴С угля: 2 910 Кї 100 (ГИН-8147) и 2 410 Кї 180 л. н. (ИВАН-355) [Пономаренко, 2000. С. 94--97; 2005. С. 276--277; 2014. С. 139].

Двухслойная стоянка Старый острог (Елизово) (рис. 1, 21) расположена на мысу правого берега р. Авача. На глубине 80 см обнаружен слой, в котором выявлено два очажных пятна. В одном из них (диаметром 1,4 м) с обрывками обгоревшей сверху бересты обнаружены две ямки с костями рыб. Рядом находились 8 аккуратно сложенных овальных галек. У очажного пятна найдены «большой, фигурного типа, отретушированный нож», наконечники стрел, в том числе с черешком, скребки, крупные и мелкие отщепы из халцедона. Дата по ¹⁴С угля из очага -- 3 900 Кї 100 л. н. (ГИН-183) [Диков, 1977. С. 113].

Стоянка Лиственничная II находится на террасе склона сопки у одноименной бухты с ла-гунным озером (Елизовский район (рис. 1, 22). Обнаружена и исследовалась А. К. Понома-ренко. Выявлены 24 прямоугольные жилищные западины, у шести из них отмечены следы боковых выходов к реке и бухте. Найдены: массивный нуклеус; скопления аморфных отще- пов; скопление усеченно-листовидных наконечников стрел из обсидиана и серого кремня; тесла; орудия неизвестного назначения с двумя шейками-перехватами с обоих концов и с зашлифованным корпусом; тесла (грубо оббитые и шлифованные) из базальта, вулкани-ческого туфа; наконечники (черешковые и листовидные) из обсидиана; листовидные ножи из кремня и обсидиана, а также черешковые ножи из халцедона, кремня и обсидиана; трапе-циевидный скребок; проколка на обсидиановом отщепе, отщепы с ретушью. Отщепы пред-ставлены обсидианом и окремнелыми породами красного, коричневого и светло-коричневого цветов, базальтом. По углю из нижнего горизонта культурного слоя получена ¹⁴С дата 2 360 Кї 40 л. н. (ГИН-6381) [Пономаренко, 2000. С. 106--110; 2014. С. 9].

Стоянка Вестник находится у одноименной бухты на юго-восточном побережье Камчатки (Елизовский район) (рис. 1, 23). В числе находок присутствуют ретушер с зауженными шейка-ми на концах и сработанными торцами, абразивные плитки, резцы с ретушированными и при-шлифованными краями без оформленных рукоятей. Датируется по ¹⁴С угля 2 690 Кї 30 л. н. (ГИН-6384) [Пономаренко, 2014. С. 9, 115, 117].

Стоянка у устья ручья Рябухина на мысе Лопатка (южная часть Елизовского района), рас-положенная на прибрежной сложенной слабоцементированным галечником террасе высотой 10 м (рис. 1, 24), обнаружена Т. М. Диковой [1983. С. 65]. Исследовалась А. К. Пономаренко. Выявлено 12 прямоугольных и одна округлая жилищные западины размерами от 3 ЃV 3 до 7 х 7 м. У 6 жилищ прослежены боковые выходы, обращенные на запад. В культурном слое в большом количестве обнаружены кости и черепа птиц, животных, раковинные кучи, со-стоящие из трех видов моллюсков - Nucella sp., Collisella cassis, Modiolus sp. Обширна кол-лекция каменных и костяных орудий, фрагментов костей кита, оленя, птиц, рогов оленя со следами обработки.

Каменная индустрия представлена аморфными нуклеусами и продукта-ми первичного расщепления (отщепами), орудийным набором (черешковые наконечники; отбойники; проколки; тесла с острым обушком; скребки трапециевидной, колоколовидной форм, черешковые, боковые с режущим углом, круглые, овальные; ножи листовидные, узко-клиновые с черешком, черешковые с овальным лезвием, ширококлинковые черешковые, «горбатые», подтреугольные, круглые и пр.).

Предметы из кости и рога - ретушеры, ланце-товидный остроконечник, фрагмент концевой пластины лука (?), инструменты для обработки травы в виде плоских лопаток, обломок наконечника стрелы, лопата, птичий клюв со следа-ми работы; украшения - клювовидные костяные, с орнаментом и сквозными отверстия-ми; фигурка животного из кости и пр. Даты получены по раковинам - 3 050 Кї 100 л. н. (ГИН-7046), 3 000 Кї 150 (ГИН-7047), 3 330 Кї 70 л. н. (ГИН-7048) и по костям морских жи-вотных -3 540 ± 60 л. н. (ГИН-7049) [Пономаренко, 2000. С. 112-123. Табл. 112. С. 303; 2014. С. 110].

Анализ радиоуглеродных и калиброванных дат позволяет предположить, что на юге Кам-чатки к среднему неолиту относятся стоянки Лопатка I - 2 200 Кї 100 л. н. (МАГ-313) (рис. 1, 25); Плотникова II - 2 320 Кї 170 (3 440 Кї 80) л. н. (рис. 1, 26); Большая Саранная - 2 500 Кї 50 (ГИН-6385) (рис. 1, 27); Авача VI - 2 540 Кї 40 (ГИН-852а); Авача II и VIII (рис. 1, 28-30); Паратунка II, V, VI, IX (рис. 1, 31-34); Островная X, XIX, XXVI, XXX, XXXVI, XXXVII, XLV, XLVII, XLVIII (рис. 1, 35-43); Вахиль II, VIII, X (рис. 1, 44-46) [Гусев и др., 2013; Ди-ков, 1977. С. 92; Дикова, 1983. С. 40-49; Пономаренко, 2014. С. 9, 36].

Обсуждение результатов

Применение тефрохронологического метода к особенностям материальных комплексов, а также анализ радиоуглеродных дат археологических памятников позволили уточнить хро-нологические рамки эпохи среднего неолита полуострова Камчатка в пределах ¹⁴С 3 640 Кї 40 (NOSAMS-79250) - 2 070 Кї 190 л. н. (МО-354).

Следует отметить, что по сравнению с предыдущим периодом в среднем неолите увели-чилось количество стоянок, которые обнаружены в основном на высоких водно-ледниковых террасах высотой от 4 до 30 м на берегах крупных рек и озер, морском побережье восточной части полуострова. Отмечается усложнение жилищных построек, возможно, связанное с не-обходимостью иметь более надежные укрытия в условиях частого выпадения вулканическо-го пепла, а также морского климата в целом.

Выявлены стоянки с наземными постройками и полуподземными жилищами, мастерски-ми по изготовлению каменных орудий. Наземные (свайные) постройки площадью до 50 кв. м предназначались, вероятно, для хранения хозяйственного инвентаря, плавательных средств, запасов продовольствия, зимней одежды. Полуподземные жилища округлой и квадратной форм имели площадь до 100 кв. м. Характерны шатровые конструкции с прямоугольной ра-мой по центру в крыше, поддерживаемой отдельными столбами, деревянные стены и крыши, очаги внутри с обкладкой и без нее. Для облицовки стен и крыш использовалась береста. Та-кие виды строений отмечены в последующем в культуре ительменов - аборигенного населе-ния полуострова [История..., 1990].

Обращает на себя внимание тот факт, что практически на всех стоянках исследуемого пе-риода обнаружены следы пожаров. Особенно это характерно для памятников, расположен-ных в континентальных районах. Пожары могли быть связаны с сопровождавшими вулкани-ческую активность возгораниями растительности.

С этого времени возле жилищ фиксировались специальные укрепления в виде искусст-венных канав (стоянка Ушки II) и валов из камней и земли (стоянка Авача) - у ительменов такие сооружения служили «для защиты от нападения соседей» [История..., 1990. С. 59]. Возросшая численность населения, его распространение с целью освоения морских ресурсов преимущественно по побережью, возможно, могли вызывать конфликты между отдельными группами в борьбе за лучшие места промысла.

В состав каменной индустрии археологических памятников среднего неолита Камчатки входили нуклеусы (аморфные и призматические снятия ножевидных пластин), продукты первичного расщепления (ножевидные пластины разных размеров без ретуши, с краевой ре-тушью и с обеих сторон), орудийный набор (наконечники стрел - преимущественно ретуши-рованные трехгранные каменные без черешка и с черешком, листовидные, в том числе миниатюрные; ножи - узко- и широко-клинковые с выделенной рукоятью, листовидные овальные; тесла - грубо оббитые и шлифованные острообушковые разных размеров с под-треугольным и овальным сечением; скребки - концевые разнообразных геометрических форм; калибраторы древков стрел).

Многочисленными находками в жилищах этого времени являются тесла, что, вероятно, связано с усложнением конструкций и увеличением количества жилищ, для строительства и ремонта которых необходим был специальный инструмент. Наличие разнообразных по форме ножей и скребков предполагает их использование в различных целях: для разделки рыбы, мяса, работы по дереву, при заготовке трав.

Сырьем для каменных орудий в основном являлись обсидиан, халцедон белого цвета, сланец, кремень, базальт. Из кости и рога изготавливали зубчатые наконечники гарпунов, лопаты, клинья, проколки, игольники, орудия для обработки стеблей травы и пр.

На памятниках среднего неолита Камчатки пока не обнаружены изделия из глины, хотя фрагменты керамики были найдены в ранненеолитическом слое стоянки Ушки V. Возможно, условия для производства керамической посуды (климат, слабая сырьевая база, частые вул-канические извержения и пр.) не были благоприятными. Это характерно для большинства археологических комплексов севера Дальнего Востока. Население Камчатки при изготовле-нии емкостей для сервировки, хранения и приготовления пищи активно использовало другие материалы, такие как дерево, береста и трава, - найдены остатки плетеных из травы изделий, инструменты для обработки растительных волокон, посуда из дерева. Горячую пищу готови-ли в деревянной посуде при помощи раскаленных камней, что также подтверждается сведе-ниями этнографического характера относительно материальной культуры ительменов [Кра-шенинников, 1994]. Выстилаемые берестой глубокие (до 0,5 м) ямы внутри и вне жилищ, возможно, использовались для приготовления рыбы, мяса, кипрея (запекание, квашение) [История..., 1990. С. 16, 67].

В сфере духовной культуры выявлены признаки обрядовой деятельности (лабретки) и искусства (мелкая пластика, украшения). Самое северное, на современном этапе изучения, местонахождение лабреток Камчатки - стоянка Столбовая I (см. рис. 2, 26). Этот предмет изготовлен из кремнистой породы и подшлифован. Судя по размеру, предназначался для взрослого человека. Не исключено, что находки лабреток связаны с культурным взаимовлия-нием с населением Чукотки, северо-западного побережья Северной Америки и Алеутских островов, Японии. Зооморфные фигурки из камня и кости (например, фигурка тюленя со стоянки Столбовая I (см. рис. 2, 25) могли использоваться в обрядово-промысловых праздниках в честь животных. Известно, что такие мероприятия устраивались и ительменами [История., 1990. С. 38; Крашенинников, 1994]. Клювовидные украшения с орнаментом и сквозными отверстиями со стоянки у устья ручья Рябухина - свидетельство самоиденти-фикации членов коллектива, чья деятельность была связана с охотой на птиц.

Система размещения стоянок на берегах морских и речных водоемов, состав археологиче-ского инвентаря, наличие в культурных слоях каменных грузил и органических остатков (костей морских животных, рыб, раковин моллюсков) предполагают, что стратегия жизне-обеспечения общества была направлена на охоту, промысел морских млекопитающих, рыбо-ловство и собирательство. Предметами сбора могли быть не только плоды и корни растений, но и моллюски, раковины которых в большом количестве обнаружены в культурных слоях прибрежных стоянок.

Заключение

Проведенный сопоставительный обзор материалов археологических комплексов среднего неолита Камчатки позволяет констатировать, что в этот исторический период на Камчатке в условиях возросшей численности населения и постоянных изменений окружающей среды сформировался новый уклад жизни людей, связанный с развитием высокоспециализирован-ной комплексной присваивающей экономики. На базе данной формы хозяйства и традиций полуоседлой и оседлой жизни и сформировалась тарьинская археологическая культура, на основе которой позднее сложился этнос «ительмены».

Некоторые сходные элементы материальных комплексов среднего неолита Камчатки (ка-менный инвентарь, стратегия жизнеобеспечения) прослеживаются в кашкалебагшской куль-туре финально-неолитического облика с развитой каменной индустрией и плоскодонной керамикой, существовавшей на территории о. Сахалин с начала и до середины I тыс. до н. э. [Грищенко, 2015]. Сходство экологических условий, определяемых спецификой островного и полуостровного положения близких к Камчатке регионов северной части Тихого океана, вероятно, способствовали появлению общих черт в стратегии жизнеобеспечения населения (домостроительство, приготовление пищи при помощи раскаленных камней, плетение из травы различных изделий, искусство в виде антропоморфных и зооморфных скульптур, украшения из клювов птиц и др.) [Алеуты..., 2014; Индейцы..., 2018].

Список литературы

1. Алеуты: Каталог коллекций Кунсткамеры. СПб.: МАЭ РАН, 2014. 384 с.

2. Брайцева О. А., Мелекесцев И. В., Пономарева В. В., Базанова Л. И., Сулержицкий Л. Д.

3. Сильные и катастрофические эксплозивные извержения на Камчатке за последние 10 тысяч лет // Геодинамика и вулканизм Курило-Камчатской островодужной системы. Пе-тропавловск-Камчатский: ИВГиГ ДВО РАН, 2001. С. 235-252.

4. Васильевский Р. С. Лабретки в культурах Северотихоокеанского региона // Археология, этнография и антропология Евразии. 2002. № 2 (10). С. 71-78.

5. Грищенко В. А. Кашкалебагшская культура финального неолита острова Сахалин (к вопро-су о сосуществовании традиций эпох камня и палеометалла в I тыс. до н. э. в островном мире дальнего Востока // Учен. зап. Сахалин. гос. ун-та. Южно-Сахалинск: Изд-во СахГУ, 2015. С. 117-131.

6. Гусев С. В., Барышев И. Б., Макаров И. В. Исследования Берингийской экспедиции на Камчатке // Археологические открытия 2009 года. М.: ИА РАН, 2013. С. 275-276.

7. Диков Н. Н. Археологические памятники Камчатки, Чукотки и Верхней Колымы (Азия на стыке с Америкой в древности). М.: Наука, 1977. 391 с.

8. Диков Н. Н. Древние культуры Северо-Восточной Азии (Азия на стыке с Америкой в древ-ности). М.: Наука, 1979. 352 с.

9. Дикова Т. М. Археология Южной Камчатки в связи с проблемой расселения айнов. М.: Нау-ка, 1983. 232 с.

10. Дирксен В. Г. Эволюция климата и природной среды Камчатки в голоцене по данным изу-чения озерных отложений // Материалы XX региональной научной конференции «Вул-канизм и связанные с ним процессы» (30-31.03.2017). Петропавловск-Камчатский: ИВиС ДВО РАН, 2017. С. 34-37.

11. Индейцы Калифорнии. Каталог коллекций Кунсткамеры. СПб.: МАЭ РАН, 2018. 344 с.

12. История и культура ительменов. Историко-этнографические очерки. Л.: Наука, 1990. 208 с.

13. Крашенинников С. П. Описание земли Камчатки. Петропавловск-Камчатский: Камшат, 1994. Т. 1. 253 с.

14. Крылович О. А. Динамика фауны позвоночных Командорско-Алеутской островной гряды в среднем и позднем голоцене: Автореф. дис. ... канд. биол. наук. М.: [б. и.], 2013. 24 с.

15. Понкратова И. Ю. Археологические исследования на северо-восточном побережье полу-острова Камчатки в 2009-2011 годах // Восток Азии: проблемы изучения и сохранения историко-культурного наследия региона. СПб.: Росток, 2018. С. 229-236.

16. Пономарева В. В. Крупнейшие эксплозивные вулканические извержения и применение их тефры для датирования и корреляции форм рельефа и отложений: Автореф. дис. ... д-ра геогр. наук. М.: [б. и.], 2010. 53 с.

17. Пономарева В. В., Мелекесцев И. В., Базанова Л. И., Биндеман И. Н., Леонов В. Л., Су- лержицкий Л. Д. Вулканические катастрофы на Камчатке в среднем плейстоцене - го-лоцене // Экстремальные природные явления и катастрофы. М.: Изд-во ИФЗ РАН, 2010. Т. 1. С. 219-238.

18. Пономаренко А. К. Древняя культура ительменов Восточной Камчатки. М.: Наука, 1985. 216 с.

19. Пономаренко А. К. Древняя культура ительменов Камчатки. Петропавловск-Камчатский: «Оперативная типография» ИП М. И. Романенко, 2000. 312 с.

20. Пономаренко А. К. Неолит Камчатки: периодизация и основные особенности эволюции древних культур // Российский Дальний Восток в древности и Средневековье. Открытия, проблемы, гипотезы. Владивосток: Дальнаука, 2005. С. 268-291.

21. Пономаренко А. К. Тарьинская культура неолита Камчатки // Тихоокеанская археология. Владивосток: Изд-во ДВФУ, 2014. Вып. 30. С. 7-230.

22. Сметанин А. Н. Функциональная структура биоты в природных экосистемах Камчатки: Ав-тореф. дис. ... д-ра биол. наук. М.: [б. и.], 2011. 43 с.

23. Hulse E. L., Keeler D. M., Zubrow E. B. W., Korosec G. J., Ponkratova I., Curtis C. A Prelim-inary Report on Archaeological Fieldwork in the Kamchatka Region of Russia. Sibirica: Inter-national Journal of Siberian Studies, 2011, vol. 10, iss. 1, p. 48-74.

24. Pendea I. F., Ponomareva V., Bourgeois, J., Zubrow, E. B., Portnyagin, M., Ponkratova I., Harmsen H., Korosec G. Late Glacial to Holocene paleoenvironmental change on the north-western Pacific seaboard, Kamchatka Peninsula (Russia). Quaternary Science Reviews, 2017, vol. 157, p. 14-28.

References

1. Aleuty: Katalog kollektsii Kunstkamery [Aleutians: Catalog of collections of the Kunstkamera]. St. Petersburg, MAE RAS Publ., 2014, 384 p. (in Russ.)

2. Braitseva O. A., Melekestsev I. V., Ponomareva V. V., Bazanova L. I., Sulerzhitskiy L. D. Sil'- nye i katastroficheskie eksplozivnye izverzheniya na Kamchatke za poslednie 10 tysyach let [Strong and catastrophic explosive eruptions in Kamchatka over the past 10 thousand years]. In: Geodinamika i vulkanizm Kurilo-Kamchatskoi ostrovoduzhnoi sistemy [Geodynamics and volcanism of the Kuril-Kamchatka island-arc system]. Petropavlovsk-Kamchatskii, IVGiG DVO RAN, 2001, p. 235-252. (in Russ.)

3. Dikov N. N. Arkheologicheskie pamyatniki Kamchatki, Chukotki i Verkhnei Kolymy (Aziya na styke s Amerikoi v drevnosti) [Archaeological sites of Kamchatka, Chukotka and Upper Ko-lyma (Asia at crossroads with America in antiquity)]. Moscow, Nauka, 1977, 391 p. (in Russ.)

4. Dikov N. N. Drevnie kul'tury Severo-Vostochnoi Azii (Aziya na styke s Amerikoi v drevnosti) [Ancient cultures of northeast Asia (Asia at crossroads with America in antiquity)]. Moscow, Nauka, 1979, 352 p. (in Russ.)

5. Dikova T. M. Arkheologiya Yuzhnoi Kamchatki v svyazi s problemoi rasseleniya ainov [Archae-ology of Southern Kamchatka in connection with the problem of Ainu settlement]. Moscow, Nauka, 1983, 232 p. (in Russ.)

6. Dirksen V. G. Evolyutsiya klimata i prirodnoi sredy Kamchatki v golotsene po dannym izucheniya ozernykh otlozhenii [Evolution of the climate and natural environment of Kamchatka in the Holocene according to the study of lake deposits]. In: Materialy XX regional'noi nauchnoi konferentsii “Vulkanizm i svyazannye s nim protsessy” [Proceedings of the 20^th Regional Sci-entific Conference “Volcanism and related processes”(30-31.03.2017)]. Petropavlovsk- Kamchatskii, IVG&G FEB RAS Publ., 2017, p. 34-37. (in Russ.)

7. Grishchenko V. A. Kashkalebagshskaya kul'tura final'nogo neolita ostrova Sakhalin (k voprosu o sosushchestvovanii traditsii epokh kamnya i paleometalla v I tys. do n. e. v ostrovnom mire Dal'nego Vostoka [Kashkalebagsh culture of the final Neolithic of Sakhalin island (on the is-sue of the coexistence of traditions of the stone and paleometal epochs in the I thousand BC in the island world of the far East)]. In: Uchenye zapiski Sakhalinskogo gosudarstvennogo universiteta [Scientific notes of Sakhalin State University]. Yuzhno-Sakhalinsk, Sakhalinsk State Uni. Publ., 2015, p. 117-131. (in Russ.)

8. Gusev S. V., Baryshev I. B., Makarov I. V. Issledovaniya Beringiiskoi ekspeditsii na Kamchatke [Research of the Beringian expedition in Kamchatka]. In: Arkheologicheskie otkrytiya 2009 goda [Archaeological discoveries of 2009]. Moscow, IA RAS Publ., 2013, p. 275-276. (in Russ.)

9. Hulse E. L., Keeler D. M., Zubrow E. B. W., Korosec G. J., Ponkratova I., Curtis C. A Prelim-inary Report on Archaeological Fieldwork in the Kamchatka Region of Russia. Sibirica: Inter-national Journal of Siberian Studies, 2011, vol. 10, iss. 1, p. 48-74.

10. Indeitsy Kalifornii. Katalog kollektsii Kunstkamery [The Indians of California. Catalog of collec-tions of the Kunstkamera]. St. Petersburg, MAE RAS Publ., 2018, 344 p. (in Russ.)

11. Istoriya i kul'tura itel'menov. Istoriko-etnograficheskie ocherki [History and culture of Itelmen. Historical and ethnographic essays]. Leningrad, Nauka, 1990, 208 p. (in Russ.)

12. Krasheninnikov S. P. Opisanie zemli Kamchatki [The description of Kamchatka Land]. Petropav- lovsk-Kamchatskii, Kamshat Publ., 1994, vol. 1, 253 p. (in Russ.)

13. Krylovich O. A. Dinamika fauny pozvonochnykh Komandorsko-Aleutskoi ostrovnoi gryady v srednem i pozdnem golotsene [Dynamics of vertebrate fauna of the Commander-Aleutian is-land range in the middle and late Holocene]. Cand. biol. sci. syn. diss. Moscow, 2013, 24 p. (in Russ.)

14. Pendea I. F., Ponomareva V., Bourgeois, J., Zubrow, E. B., Portnyagin, M., Ponkratova I., Harmsen H., Korosec G. Late Glacial to Holocene paleoenvironmental change on the north-western Pacific seaboard, Kamchatka Peninsula (Russia). Quaternary Science Reviews, 2017, vol. 157, p. 14-28.

15. Ponkratova I. Yu. Arkheologicheskie issledovaniya na severo-vostochnom poberezh'e poluostrova Kamchatki v 2009-2011 godakh [Archaeological research on the North-Eastern coast of the Kamchatka Peninsula in 2009-2011]. In: Vostok Azii: problemy izucheniya i sokhraneniya istoriko-kul'turnogo naslediya regiona [East Asia: problems of studying and preserving the his-torical and cultural heritage of the region]. St. Petersburg, Rostok Publ., 2018, p. 229-236. (in Russ.)

16. Ponomarenko A. K. Drevnyaya kul'tura itel'menov Vostochnoi Kamchatki [The ancient culture of the Itelmens of Eastern Kamchatka]. Moscow, Nauka, 1985, 216 p. (in Russ.)

17. Ponomarenko A. K. Neolit Kamchatki: periodizatsiya i osnovnye osobennosti evolyutsii drevnikh kul'tur [Neolithic of Kamchatka: periodization and main features of the evolution of ancient cultures]. In: Rossiiskii Dal'nii Vostok v drevnosti i srednevekov'e. Otkrytiya, problemy, gipotezy [Russian Far East in antiquity and the middle ages. Discoveries, problems, hypothe-ses]. Vladivostok, Dal'nauka, 2005, p. 268-291. (in Russ.)

18. Ponomarenko A. K. Tar'inskaya kul'tura neolita Kamchatki [Tarya culture of the Neolithic Kam-chatka]. In: Tikhookeanskaya arkheologiya [Pacific archaeology]. Vladivostok, Far Eastern Federal Uni., 2014, iss. 30, p. 7-230. (in Russ.)

19. Ponomarenko A. K. Drevnyaya kul'tura itel'menov Kamchatki [The ancient culture of the Itelmens of Kamchatka]. Petropavlovsk-Kamchatskii, “Operational printing house” Individual Entrepreneur M. I. Romanenko Publ., 2000, 312 p. (in Russ.)

20. Ponomareva V. V. Krupneishie eksplozivnye vulkanicheskie izverzheniya i primenenie ikh tefry dlya datirovaniya i korrelyatsii form rel'efk i otlozhenii [Major explosive volcanic eruptions and the use of their tephra fo...