Одонтология средневекового населения Беларуси

Редукция гипоконуса М2(3,3+): известно, что этот признак обладает отчетливой эпохальной динамикой и частота редуцированных вторых верхних моляров нарастает в направлении к современности. У белорусов диапазон изменчивости 45,3-72,5%, в изученных нами группах, как и следовало ожидать, доля редуцированных вторых верхних моляров существенно ниже: 22,0-38,1%. Интересно, что в обеих сериях из Несвижа показатель редукции практически идентичен: 22,0 и 22,3%. В сериях из Полоцка он выше и по своему значению близок к сериям из Новогрудки XI-XII вв. и сборной серии XVIII-XIX вв. (36,4% и 33,6% соответственно).

Бугорок Карабелли М1: изученные нами группы близки по частоте распространения этого признака - 33,3-38,1%. Особняком стоит серия Полоцкого Нижнего замка XIII-XIV вв., демонстрирующая существенное повышение частоты признака - до 53,8%. Все эти значения существенно выше показателей, зафиксированных в серии из Новогрудки (4,6%), серии XVI-XVIII в. из города-замка Горы (7,0%), из сборной серии XVIII-XIX вв. (18,4%). То обстоятельство, что бугорок Карабелли c большей частотой зафиксирован на всех краниологических сериях, изученных автором, может навести на мысль, что мы имеем дело c методическими расхождениями. В изученных нами сериях такие частоты обусловлены главным образом встречаемостью балла 3, т.е. мы не могли искусственно завысить оценку этого признака. За исключением ранней серии из Полоцка, эти значения не достигают нижней границы диапазона изменчивости частоты встречаемости бугорка Карабелли у современных белорусов (27,6-51,4%) или находятся в нижней части диапазона.

Форма первых нижних моляров: шестибугорковая форма моляров на территории Беларуси встречается редко, в современных популяциях частота ее не превышает 4,3%. В сериях из Несвижа и Полоцка они не были отмечены ни разу, не зафиксированы они ни в могильнике из Новогрудки, ни в городе-замке Горы, в сборной серии белорусов XVIII-XIX вв. всего в 1,0% случаев.

Одним из ключевых показателей уровня редукции зубной системы является темп редукции первого нижнего моляра, т.е. частота встречаемости четырехбугорковых форм. Изученные серии неоднородны по этому показателю, в основном для них характерен высокий и очень высокий уровень редукции первого нижнего моляра (16,0-27,6%), за исключением серии c территории Полоцкого городища XVII-XVIII вв. (4,5%). В средневековой серии из Новогрудки и в сборной серии белорусов XVIII-XIX вв. четырехбугорковые первые нижние моляры зафиксированы c частотой 15,8 и 25,2%, в серии Горы редуцированных форм не отмечено. Для современных белорусов характерен размах 5,1-17,1%. Таким образом, мы видим, что уровень грацилизации первых нижних моляров у средневекового населения Беларуси был выше, нежели у современного.

Как и следовало ожидать, существенных различий по частоте встречаемости четырехбугорковых вторых нижних моляров между изученными группами нет, во всех сериях показатель довольно высок: 81,5-88,9%. Средневековая серия из могильника Новогрудка оказывается еще более грацильной (96,0%), белорусы XVIII-XIX вв. напротив, менее грацильны - 80,3%. Некоторые из современных белорусских групп демонстрируют еще более низкий уровень редукции, размах изменчивости охватывает частоты 71,2-88,8%.

Дистальный гребень тригонида Му этот восточный фен встречается в двух сериях, изученных нами - c повышенной в масштабе западного одонтологического ствола частотой 22,2 % в ранней серии из Полоцка, и в 9,1% случаев в серии из Несвижа (крипта). С частотой не выше 10% описан он и в остальных средневековых и близких к современности сериях c территории Беларуси. Для современных белорусов этот признак нетипичен и встречается в отдельных группах не чаще, чем в 7,1% случаев.

Коленчатая складка метаконида Му как и дистальный гребень тригонида, она отмечена в двух из четырех изученных нами группах - c высокой для территории Европы частотой (30,8%) у погребенных на кладбище в Несвиже и у погребенных в Полоцке на территории Нижнего Замка (XIII-XIV вв.).

Подробный разбор одонтологических особенностей изученных серий показывает, что по многим признакам характеристика погребенных в крипте костела Божьего Тела в г. Несвиже близка к характеристике населения, захороненного на кладбище XVIIXVIII вв. у стен костела (табл. 1). Для них характерно отсутствие лопатообразных форм медиальных и латеральных резцов, шестибугорковых первых нижних моляров. Они демонстрируют практически идентичный уровень грацилизации вторых верхних и нижних моляров, очень близкие значения встречаемости бугорка Карабелли. Единственный признак «восточного» комплекса, демонстрирующий повышенные значения в сериях из Несвижа - частота коленчатой складки метаконида на первом нижнем моляре у погребенных на кладбище (30,8%). Коленчатая складка - признак не очень стабильный, склонный к беспорядочной межгрупповой вариабельности, но в целом в группах, сохраняющих восточный характер. Для территории Прибалтики и Севера европейской части СССР этот признак является одним из лучших индикаторов восточного компонента особого «финского» характера. Частоты 30-40% отмечены у ряда финно-угорских народов, прежде всего саамов, мари, вепсов, карел, восточных латышей. В этой связи обратимся к такому показателю как частота четырехбугорковых первых нижних моляров. В изученной нами серии она составляет 16,0%, что дает основание отнести выборку к кругу грацильных вариантов. Вторые моляры также в значительной степени редуцированы, о чем свидетельствует частота встречаемости четырехбугорковых форм (88,9%). Сочетание повышенных частот редуцированных первых моляров и коленчатой складки метаконида является «классической» характеристикой носителей северного грацильного типа, широко распространенного среди финно-угорских народов. Сочетание черт восточного одонтологичского ствола c высоким уровнем редукции нижних моляров, казавшееся когда-то противоречивым, впервые было описано А.А. Зубовым у эстонцев в 1972 г., а позднее получило в литературе наименование «северный грацильный тип». Было установлено, что нижние моляры, имеющие выраженный «западный» тип и одновременно высокие частоты такого восточного признака, как коленчатая складка метаконида, характерны для финнов Финляндии, коми, нескольких групп лопарей, а также для финнов Поволжья - мари горных и луговых. Для количественной оценки этого явления был предложен особый индекс ISC (произведение частот коленчатой складки метаконида и четырехбугорковых М1), дифференцирующий финские популяции и соседние славянские и балтские. Для эстонцев, финнов, лопарей, коми, мари, некоторых групп удмуртов, ненцев, поляков Поморья значения ISC выше 200. Для группы из Несвижа (кладбище) значение этого индекса очень высокое - 492,8. Для жителей г. Несвижа характерны также и довольно высокие значения частоты бугорка Карабелли, что также вполне типично для носителей северного грацильного типа.

Имеются и некоторые различия между двумя сериями из Несвижа. Обе группы демонстрируют высокий уровень редукции первых нижних моляров, т.е. количество четырехбугорковых форм у них значительное. Но у захороненных в крипте грацилизация гораздо более существенная и частота 4-х бугорковых моляров (27,6%) приближается к мировому максимуму. На основании этого мы можем отнести обе серии к кругу грацильных одонтологических типов. Показатели встречаемости таких маркеров как коленчатая складка метаконида и дистальный гребень тригонида позволяют нам предполагать, что эти серии несут следы двух разных грацильных типов. Для серии c кладбища характерна высокая частота коленчатой складки при полном отсутствии дистального гребня тригонида, а в серии из крипты, напротив, отмечен дистальный гребень тригонида при полном отсутствии коленчатой складки. Именно частоты этих двух маркеров являются разграничительными при отнесении групп к северному или южному грацильному типам. Таким образом, у населения, захороненного на кладбище мы видим черты северного грацильного типа, наиболее характерного для народов финно-угорского круга, в то время как у погребенных в крипте налицо южное влияние.

Материалы из Полоцка представлены двумя небольшими по объему сериями. Между собой две выборки из Полоцка различаются гораздо отчетливее, нежели выборки из Несвижа. Ключевым различием является уровень редукции первых нижних моляров: если серия XIII-XIV вв. относится к кругу грацильных типов, как и обе серии из Несвижа, то позднее население - к матуризованному варианту (всего 4,5% четырехбугорковых первых М1). Различаются эти серии и по концентрации фенов восточной ориентации. В серии XIII-XIV вв. мы видим и дистальный гребень тригонида, и коленчатую складку метаконида. Значения обоих фенов повышены в масштабах западного одонтологического ствола. В серии же XVII-XVIII вв. полностью отсутствуют восточные маркеры: лопатообразные верхние медиальные резцы, шестибугорковые М1, коленчатая складка метаконида и дистальный гребень тригонида. Значительно серии различаются и по частоте встречаемости бугорка Карабелли: в ранней серии из Полоцка значение его очень высоко (53,8%) и не находит аналогий в средневековых материалах c территории Беларуси. Таким образом, позднесредневековое население из Полоцка, в отличие от более раннего, и в отличие от населения г. Несвижа может быть отнесено к носителям средеевропейского одонтологического типа, для которого определяющими являются низкий уровень редукции нижних моляров и отсутствие признаков восточной ориентации.

Был осуществлен межгрупповой анализ (корреспондентный анализ) в два этапа. На первом этапе изученные нами серии из Несвижа и Полоцка сопоставлялись c тремя имеющимися средневековыми, близкими к современности и современными сериями белорусов (рис. 1). К сожалению, мы были вынуждены исключить из ана-лиза такой важный признак как коленчатая складка метаконида, т.к. данные по нему имеются не для всех групп, привлекаемых для сравнения. Изученные нами серии дистанцируются от всех современных белорусских выборок, только серия из Полоцка XVII-XVIII вв. в какой-то степени смыкается c современными группами, сближаясь c населением Брестской области. Обращает на себя внимание значительная близость на фоне остальных групп серий из крипты костела Божьего тела в Несвиже и Полоцка XIII-XIV вв.

Рис. 1. Сопоставление серий из г. Несвиж и г. Полоцк и современных белорусских групп по данным одонтологии (correspondence analysis). Сравнительные серии по: Ващаева 1977; Тегако, Саливон 1979; Сегеда 1979; Китов 2015

медиальный среднеевропейский одонтологический

Рис. 2. Сопоставление средневековых серий белорусов, восточных славян и балтских племен по данным одонтологии (correspondence analysis). Сравнительные серии по: Гравере 2002; Китов 2015

На втором этапе, уже по полному набору признаков, средневековое население Беларуси сопоставлялось со средневековым славянским населением и некоторыми балтскими племенами (рис. 2). Обе серии из Несвижа и в таком сравнительном масштабе сблизились c ранней полоцкой группой и c полянами XI-XIII вв. из с. Казаровичи, что подтверждает наблюдение о включении некоего южного компонента в одонтологический состав изученных групп. Поздняя группа из Полоцка существенно дистанцировалась от обеих несвижских и ранней полоцкой, сблизившись c серией XVI-XVIII вв. из города-замка Горы и полянами черниговскими IX-XIII вв.

Заключение

Таким образом, в результате проведенных исследований были существенно расширены наши представления об одонтологических особенностях средневекового и позднесредневекового населения Беларуси, опиравшиеся до недавнего времени на данные всего трех выборок, одна из которых является сборной серией сельского населения XVIII-XIX вв. со всей территории Беларуси, две другие - локальные выборки XIXII вв. из д. Новогрудка и XVI-XVIII вв. из города-замка Горы. Ценность изученных нами материалов заключается еще в том, что они дают возможность проследить временную динамику изменения одонтологических характеристик населения в рамках одного города (в Несвиже и в Полоцке). Было установлено, что население, захороненное на кладбище при Костеле Божьего тела в г. Несвиже и в крипте этого костела, хоть и относится к одному кругу типов, все же имеет некоторые различия, свидетельствующие о присутствии некоего южного компонента в составе погребенных в крипте. Правда, здесь следует учитывать, что материал из крипты мы не можем рассматривать как палеопопуляцию, и это обстоятельство не могло не отразиться на общей характеристике группы. В населении г. Полоцка мы можем констатировать гораздо более отчетливые различия между ранней и поздней выборками, выразившиеся в отнесении этих групп к двум разным одонтологическим типам.

Научная литература

1. Ващаева В.Ф. Одонтологическая характеристика русских западных и северо-западных областей РСФСР // Вопросы антропологии. 1977. Вып. 56. С. 102-112.

2. Гатальский В.В. Межпоколенная и эпохальная изменчивость особенностей зубочелюстной системы в популяциях Белоруссии. Дисс. ... канд. биол. наук. Минск, 2000.

3. Гравере Р. У. Одонтология восточнославянских народов // Восточные славяне. Антропология и этническая история. 2-е изд. М.: Научный мир, 2002. С. 80-96.

4. Зубов А.А. Одонтология. Методика антропологических исследований. М.: Наука, 1968. Зубов А.А., Халдеева Н.И. Одонтология в современной антропологии. М.: Наука, 1989. Зубов А.А., Халдеева Н.И. Одонтология в антропофенетике. М.: Наука, 1993.

5. Китов Е.П. Одонтологическая характеристика серии городского населения Беларуси по материалам из могильника XVI - начала XVIII вв. в городе-замке Горы // Палеоантропология Беларуси. Минск: Беларускаянавука, 2015. С. 154-158.

6. Саливон И.И. Особенности одонтологических признаков современного населения в сравнении со средневековым // И.И. Саливон, Л.И. Тегако, А.И. Микулич. Очерки по антропологии Белоруссии. Минск, 1976. С. 107-140.

7. Сегеда С.П. Украинцы // Этническая одонтология СССР. М.: Наука, 1979. С. 32-46.

8. Тегако О.В. К проблеме изменчивости структурных особенностей зубов во времени // Вестник антропологии. 2013. Вып. 26 (4). С. 138-143.

9. Тегако Л.И., Микулич А.И., Саливон И.И. Антропология Белорусского Полесья. Минск: Наука и техника, 1978.

10. Тегако Л.И., Саливон И.И. Белорусы // Этническая одонтология СССР. М.: Наука, 1979. С. 47-67. Тегако Л.И., Саливон И.И., Микулич А.И. Биологическое и социальное в формировании антропологических особенностей. Минск: Наука и техника, 1981.

References

1. Vashchaeva V. F. Odontological characteristics of the Russian western and north-western regions of the RSFSR / / Questions of Anthropology. 1977. Issue 56. pp. 102-112.

2. Gatalsky V. V. Intergenerational and epochal variability of the features of the dental system in the populations of Belarus. Diss. ... cand. biol. nauk. Minsk, 2000.

3. Gravere R. U. Odontology of the East Slavic peoples / / Eastern Slavs. Anthropology and ethnic history. 2nd ed. Moscow: Scientific World, 2002. pp. 80-96.

4. Zubov A. A. Odontology. Methods of anthropological research. Moscow: Nauka, 1968. Zubov A. A., Khaldeeva N. I. Odontology in Modern anthropology. Moscow: Nauka, 1989. Zubov A. A., Khaldeeva N. I. Odontology in anthropophenetics. Moscow: Nauka, 1993.

5. Kitov E. P. Odontological characteristics of the series of the urban population of Belarus based on materials from the burial ground of the XVI-early XVIII centuries in the castle city of the Mountain / / Paleoanthropology of Belarus. Minsk: Belaruskayanavuka, 2015. pp. 154-158.

6. Salivon I. I. Features of odontological features of the modern population in comparison with the medieval one // I. I. Salivon, L. I. Tegako, A. I. Mikulich. Essays on the anthropology of Belarus. Minsk, 1976. pp. 107-140.

7. Segeda S. P. Ukrainians / / Ethnic odontology of the USSR. Moscow: Nauka, 1979. pp. 32-46.

8. Tegako O. V. On the problem of variability of structural features of teeth in time // Bulletin of Anthropology. 2013. Issue 26 (4). pp. 138-143.

9. Tegako L. I., Mikulich A. I., Salivon I. I. Anthropology of the Belarusian Polesie. Minsk: Science and Technology, 1978.

10. Tegako L. I., Salivon I. I. Belarusians / / Ethnic odontology of the USSR. Moscow: Nauka, 1979. pp. 47-67. Tegako L. I., Salivon I. I., Mikulich A. I. Biological and social in the formation of anthropological features. Minsk: Science and Technology, 1981.

Размещено на Allbest.ru