Советский Союз - Китай: к вопросу представления всемирной истории в пространстве повседневной культуры

Размещено на http://www.allbest.ru/

Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена

Советский Союз - Китай: к вопросу представления всемирной истории в пространстве повседневной культуры

Сапанжа Ольга Сергеевна, доктор культурологии, профессор, профессор кафедры художественного образования и декоративного искусства, научный сотрудник

г. Санкт-Петербург, РФ

Аннотация

В статье анализируются основные направления формирования комплекса представлений о Китае в пространстве советской повседневной культуры. Контакты между странами существовали на протяжении ХХ века, однако имели свою специфику до и после образования Китайской Народной Республики. В период до 1949 года основными источниками для формирования представлений о Китае были агитационные книги серии «Библиотека молодого рабочего», описывающие историю, политическую, экономическую и культурную ситуацию в зарубежных странах в свете задач построения коммунизма. Тем не менее визуальные образы китайской культуры были представлены на немногочисленных музейных выставках традиционного китайского искусства и в произведениях на китайскую тему, самое известное из них - балет «Красный мак» (1927), ставший основой для развития китайских сюжетов в пространстве повседневности. После 1949 года до середины 1960-х годов в связи с укреплением политических и экономических контактов активизируется работа по формированию целостного образа дружественного Китая в сознании советских людей. Эта работа осуществлялась в трех основных направлениях - издание массовых периодических иллюстрированных изданий, импорт товаров легкой промышленности и домашнего обихода китайского производства и создание произведений декоративно-прикладного искусства и промышленного дизайна на китайскую тему. В итоге достаточно успешно была решена задача по формированию общих визуальных представлений и специфике уклада жизни Китайской Народной Республики.

Ключевые слова: Китай, Китайская Народная Республика, Советский Союз, культура Китая, повседневная культура, всемирная история, советско-китайское сотрудничество.

Annotation

THE SOVIET UNION - CHINA: TO WORLD HISTORY PRESENTATION IN EVERYDAY CULTURAL SPACE

Sapanzha Olga Sergeevna, Dr of Culturology, Professor, Professor of Department of Art Education and Decorative Arts, Herzen State Pedagogical University of Russia (St. Petersburg, Russian Federation), Researcher, Institute of World History of the Russian Academy of Sciences

An analysis of the main forms of the presentation of Chinese culture for Soviet people is the focus of the paper. Contacts at the state level connected the Soviet Union and China. These are agreements on friendship and cooperation, the organization of societies and groups in the field of culture. The new period of relations between the two countries begins in 1949, when the People's Republic of China was formed. However, the ways of forming ideas about countries among ordinary people were different until 1949 and after this date. The main sources of perceptions of Chinese culture were propaganda books and works of art until 1949. These were books from the Young Worker Book series or Stories about the Capitalist Countries series. There were not many exhibitions of Chinese art during this period, but they introduced traditional Chinese painting or decorative art for Soviet people. In addition, a ballet on a Chinese theme with revolutionary content was created in the Soviet Union. The ballet “Red Poppy” was staged at the Bolshoi Theater in 1927. This work was one of the most important Soviet ballets for many years. Special perfumes of the same name were released. So that the idea of Chinese culture began to develop. A new way of this formation took shape after 1949. Three ways can be distinguished. The first way is popular mass periodicals (People's China magazine, China magazine, publications in “Ogonyok” magazine). The second way is consumer goods (imported goods from China: clothes, shoes, home decoration). The third way is the works on the Chinese theme that were produced in the Soviet Union (for example, porcelain figurines). Soviet people received a diverse and stable view of Chinese culture in this way.

Keywords: China, People's Republic of China, Soviet Union, Chinese culture, everyday culture, world history, Soviet-Chinese cooperation.

Расширение сфер российско-китайского сотрудничества, которое сегодня особенно заметно в области экономики, науки, образования, художественной культуры, определяет внимание ученых к истории взаимных контактов двух стран на протяжении ХХ века.

Формальным поводом научного интереса к истории взаимоотношений Китая и России можно считать юбилейные даты и связанные с ними международные программы культурного диалога [9, с. 238-247].

Основная юбилейная дата относится к 2019 году - это 70-летие образования Китайской Народной Республики (1 октября 1949 года) [2, с. 5-20]. Следующие значительные события связаны с подписанием договоров между новым государством и Советским Союзом - советско-китайского Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи (14 февраля 1950 года), Соглашения о культурном сотрудничестве (5 июля 1956 года) - и создание Общества советско-китайской дружбы (октябрь 1957 года) [14]. Именно в первые годы образования КНР были предприняты значительные усилия по оформлению правового поля взаимодействия двух стран и его реальному развитию. Затем последовал период охлаждения отношений и новый всплеск интереса уже в 1980-е годы.

В общем комплексе исследований, посвященных проблемам российско-китайского сотрудничества в ХХ веке, отдельную группу составляют научные статьи и монографии по различным аспектам политического взаимодействия и экономического развития. Вопросы культуры чаще становятся предметом особого интереса, например в области анализа идеологических задач двух стран. Однако важную часть пространства культурного диалога Советского Союза и Китая составляло его развитие в повседневной культуре, и именно после 1949 года это развитие особенно активизировалось.

При этом нельзя говорить, что в первой половине ХХ века подобного диалога не было. Однако существенным отличием был тот факт, что сам диалог в основном развивался не в рамках обыденного, повседневного (а именно рутинность, повторяемость можно признать существенными чертами повседневности), а в пространстве «высокой» культуры - театрального и музыкального искусства и в идеологическом пространстве (в виде изданий в 1920-1930-х годах серий «Библиотека рабочей молодежи», «Революционное движение в странах капитала», «Классы, партии и союзы молодежи мира», «Капиталистический мир», «В помощь преподавателю дивизионной школы партийного актива» и т. д.).

На это указывает и анализ частных исследований различных направлений художественного сотрудничества. Например, Чжэн И в исследовании советско-китайских контактов в области театрального искусства в ХХ веке отмечает, что контакты Советского Союза и Китая до 1949 года носили эпизодический, «ознакомительный» характер [15, с. 11] и лишь после образования КНР стали систематическими и интенсивными.

Отметим, что похожая ситуация характерна для многих стран - стратегических партнеров Советского Союза в 1950-х годах. Ярким примером является Индия, ставшая к 1960-м годам самым крупным некоммунистическим торговым партнером Советского Союза. В период с 1947 года (обретение Индией независимости) по 1971 год (подписание Договора о мире, дружбе и сотрудничестве) в советской повседневной культуре было сформировано представление об Индии, ее культуре, традициях и обычаях, параллельно с развитием политических контактов шел процесс восприятия Индии на уровне обыденного сознания (облика городов, частного пространства, особенностей кухни, костюма, организации повседневной жизни) [11, с. 22-27].

В то же время стоит отметить, что ситуация культурного диалога Советского Союза и Китая в 1920-1930-е годы осложнялась наличием диаспоры эмигрантов, в том числе представителей Белого движения [1, с. 11-14] Наталья Николаевна Аблажей выделяет три периода существования российской эмиграции: формирование (первая четверть ХХ века), трансформация (конец 1920-х - 1940-е годы) и распад (вторая половина 1950-х - начало 1960-х годов) диаспоры [1]. См. также: С Востока на восток: Российская эмиграция в Китае. - Новосибирск, 2007. - 300 с.. Значительные культурные события, которые происходили в эмигрантской среде, были неизвестны советскому обывателю. Примером могут служить выставки российских художников-эмигрантов в Шанхае Художественная жизнь Китая, на которую оказывали значительное влияние русские эмигранты, сегодня является предметом специального научного интереса. См. напр.: Шаронова В. Г. Русские художники в Шанхае в годы «белой» эмиграции // Русское зарубежье: история и современность: сб. ст. / Центр комплексных исследований российской эмиграции. - М.: Ин-т науч. информации по общественным наукам РАН, 2013. - С. 237-244; Хисамутдинов А. А. Русские художники в Китае // Культурное наследие России. - М.: Рос. науч.-исслед. ин-т культурного и природного наследия им. Д. С. Лихачева. - 2016. - № 3. - С. 66-71., развитие балетного и театрального искусства История эмиграции и развития в Китае русских балетных и театральных коллективов также является предметом отдельного интереса. См.: Хисамутди- нов А. А. Русский балет в Китае: моногр. - Владивосток: Изд-во Дальневосточ. ун-та, 2015. - 80 с.; Дорофеева Н. А. Судьбы российских артистов в китайской эмиграции // Общество и государство в Китае / Ин-т востоковедения РАН. - 2017. - Т. 47, № 2. - С. 699-737. . Культурная жизнь русской эмиграции была насыщенной и не ограничивалась развитием традиционных для России направлений. Более того, русская культура оказывала влияние на китайскую. Ярким примером являются гастроли Федора Ивановича Шаляпина в Китае с декабря 1935 по январь 1936 года. Он дал сольные концерты в четырех крупных городах - Харбине, Шанхае, Пекине и Тяньцзине. Выступления певца (на тот момент - тоже эмигранта) оказали серьезное влияние на выдающихся деятелей китайской культуры середины ХХ века. В своих воспоминаниях Мэй Ланьфан (китайский артист Пекинской оперы), Ли Дэлунь (китайский композитор первого поколения, принадлежавший к европейской музыкальной культуре), Цао Юй (китайский драматург, пьесы которого ставились в России) отмечали, что Ф. И. Шаляпин оказал своим выступлением на них заметное влияние. Во многом благодаря гастролям имя Ф. И. Шаляпина заняло важное место в истории музыкального искусства в Китае Хуан Сяохэ в книге «История советской музыки» перечисляет восемь наиболее ярких представителей музыкального искусства России и СССР, среди которых Ф. И. Шаляпин занимает третье место после В. Р Петрова и И. Ф. Стравинского (Хуан Сяохэ. История советской музыки. - Пекин: Хайся вэньи, 1998). В 1999 году в Китае была переведена и выпущена автобиография Ф. И. Шаляпина «Маска и душа. Мои сорок лет на театрах» (перевод Тянь Давэя, издательство «Просвещение провинции Ляонин»)..

В Советском Союзе 1930-х годов у массового зрителя также были возможности познакомиться с китайской культурой, более того - именно в этот период были сделаны попытки включить визуальные образы китайской культуры в пространство советской повседневности. С китайским искусством советского зрителя знакомили выставки традиционной китайской живописи. Первая встреча состоялась в 1934 году - выставка «Китайская живопись» сначала открылась в Историческом музее Москвы, а затем в Государственном Эрмитаже в Ленинграде [4, с. 74-76]. Анализ отзывов посетителей на выставку показывает, что зритель практически не был знаком с эстетической системой китайского традиционного искусства, она зачастую вызывала непонимание и недоумение как с точки зрения сюжета, так и художественного метода [5, с. 92-96].

Самым ярким примером проникновения представлений о культуре Китая в пространство повседневности СССР можно назвать балет «Красный мак» и, в первую очередь, тот предметный мир, который сопровождал триумфальное представление первого «революционного» балета на советской сцене. Важно, что в момент создания балета (премьера балета «Красный мак» композитора Рейнгольда Морицевича Глиера (1875-1956) состоялась 14 июня 1927 года на сцене Большого театра) Китай на страницах упомянутых выше изданий информационно-агитационного характера был представлен страной, находящейся в состоянии борьбы с империализмом. В итоге небольшая заметка в газете об инциденте в китайском порту легла в основу либретто балета, написанного Михаилом Ивановичем Курилко (1880-1969), ставшим первым художником спектакля и впервые представившим образы революционных борцов. В дальнейшем основные сценические находки «Красного мака» будут развиты в балетах «Пламя Парижа», «Лауренсия», в которых центральное место займут образы восставшего народа. Балетмейстерами «Красного мака» стали Василий Дмитриевич Тихомиров (1876-1956) и Лев Александрович Лащилин (1888-1955), частично в работе принимал участие Алексей Денисович Дикий (1889-1955). После Большого театра в 1929 году балет был представлен на сцене Ленинградского государственного академического театра оперы и балета. Для этой постановки была предложена иная редакция балета - Федора Васильевича Лопухова (1886-1973) и изменена хореография при участии балетмейстеров Владимира Ивановича Пономарева (1892-1951) и Леонида Сергеевича Леонтьева (1885-1942). Уникальные декорации и костюмы создал Борис Михайлович Эрбштейн (1901-1963). Затем началось триумфальное шествие балета по сценическим площадкам Советского Союза и зарубежья [12, с. 33-35].

Интересно, что каждая новая редакция балета была связана с серьезными событиями в отношении двух стран. Вторая «редакция» балета в 1949 году совпала с важным для Советского Союза политическим событием - китайской революцией и провозглашением Китайской Народной Республики. Измененный балет был представлен на сцене Большого театра 30 декабря 1949 года. Либретто М. И. Курилко было доработано Алексеем Николаевичем Ермолаевым (1910-1975), художником балета остался М. И. Курилко, а балетмейстером второй редакции «Красного мака» выступил Леонид Михайлович Лавровский (1905-1967). Вторая редакция в версии ленинградского театра вышла на несколько дней раньше - 26 декабря 1949 года. В основу легло либретто, отредактированное А. Н. Ермолаевым, балетмейстером выступил Ростислав Владимирович Захаров (1907-1984), художником - Яков Зиновьевич Штоффер (1906-1951). Новый вектор отношений государств повлиял на новую редакцию балета, приуроченного к провозглашению КНР. Действие было перенесено в Китай 1930-х годов, появился новый герой - молодой китайский коммунист Ма Ли-чен, спасая которого гибнет ТаоХоа, сюжет дополнили и новые актуальные враги - «американские боссы гоминдановской клики».

Третья редакция балета, премьера которого состоялась в Большом театре 24 ноября 1957 года, по содержанию почти не изменилась, так как постановщик, либреттист и художник остались прежними, но изменилось название балета. По наиболее распространенной версии официальным Китаем было высказано недовольство названием, имеющим ассоциации с опиумным цветком. В связи с этим название заменили на «Красный цветок». Третья ленинградская редакция увидела свет 2 мая 1958 года в постановке Алексея Леонидовича Андреева (1920-2004) и в художественном оформлении Михаила Павловича Бобышова (1885-1964). Однако ни в Москве, ни в Ленинграде третья редакция не оставалась на сцене долгое время, так как начался период охлаждения отношений с Китаем.

Балет «Красный мак» явился новым словом в балете. В нем впервые была представлена революционная тема как сюжетная основа балета. Сценические решения (прежде всего музыкальные и хореографические) в передаче образов восставшего народа стали основой похожих решений в других балетах. Не менее интересна сама обстановка создания балета и его обсуждения после постановки с привлечением трудящихся масс, выражавших волю народа и демонстрировавших будущие критерии оценки произведений музыкального и театрального искусства в 1930-е годы [12, с. 35-38].

Но в рамках рассматриваемой в статье проблемы наиболее интересными представляются те отклики на балет, которые стали частью советской повседневности. Это, во-первых, сам мотив красного цветка - мака, который становится чрезвычайно популярным в советской легкой промышленности, в росписях на фарфоре, повторяющийся затем в предметах рукоделия, прежде всего, вышивках. Дополнительные ассоциации получают папиросы «Мак», вскоре советская пищевая промышленность начнет выпускать конфеты и шоколад «Красный мак». Но настоящим триумфом балета в пространстве повседневности стало создание духов «Красный мак» (автор Давид Гарбер), разработка которых - один из важных этапов развития советской парфюмерной промышленности. Это первый пример разработки парфюмерной композиции как отклика на балетную постановку. Дизайн коробки - с кисточкой и названием, стилизованным под китайские иероглифы, - не оставлял в этом сомнений и вызывал прочные ассоциации предмета повседневных практик (связанных с пространством тела как одной из составляющих пространства повседневного) с «высокой» культурой. Духи «Красный мак» пережили все три советские редакции балета. Более того, на волне интереса к КНР в 1950-е годы фабрика «Новая заря» выпускала подарочные наборы в сюрпризных коробках, включающие не только духи, но и мыло и пудру «Красный мак». С конца 1960-х годов дизайн духов упрощается, вместо притертой крышечки флакона используется винтовая, духи перестают быть престижными и изысканными, тем не менее занимают важную часть пространства советской повседневности. И в дальнейшем традиция создания парфюмерных композиций на литературные, музыкальные и театральные сюжеты (духи «Пиковая дама», «Ромео и Джульетта», «Каменный цветок», «Анна Каренина» и др.) получит широкое распространение. советский импорт искусство дизайн

Наибольшими тиражами духи «Красный мак» выпускались в 1950-е годы на волне взаимного интереса и активизации сотрудничества Советского Союза и молодой Китайской Народной Республики. Анализируя советско-китайские культурные связи в 1950-х годах, О. Н. Рябченко отмечает их высокую интенсивность, причем двустороннего характера. Значительное количество «перекрестных» выставок, концертов, подготовка специалистов, владеющих языком страны - соседа, количество переводов китайской и русской литературы с последующими массовыми тиражами, взаимное знакомство с киноискусством двух государств дают возможность говорить о наличии системы реализации культурной политики с определенной стратегией межкультурной коммуникации и разнообразием ее форм [10, с. 135-138].

Именно в этот период у советского обывателя формируются устойчивые представления о новом, коммунистическом Китае. Можно назвать три основных «канала», по которым поступала информация о Китае: массовые иллюстрированные периодические издания, товары народного потребления, экспортируемые из Китая, и товары советского производства на «китайскую» тему.

Появление иллюстрированных периодических изданий, ориентированных на массового читателя, совпало со временем образования нового Китая. Научные издания, расчитанные, в первую очередь, на специалистов, не могли решить задачи знакомства массовой аудитории с культурой Китая. Публикации для специалистов, касающиеся взаимоотношений СССР и Китая, были представлены в журнале «Советское китаеведение». Первым шагом научного изучения современного Китая стало создание Института востоковедения в Москве на основе Ленинградского института востоковедения Академии наук, который в 1950 году был переведен в Москву и объединен с Тихоокеанским институтом. В 1956 году был создан Институт китаеведения Академии наук СССР. Анализируя историографию китаеведения, Т Г. Герасимова отмечает, что принятое в 1957 году решение об издании научного журнала было связано с этими процессами и необходимостью всестороннего и глубокого исследования Китая [3, с. 130].

Научные институты в последующее десятилетие неоднократно подвергались реорганизации, журнал «Советское китаеведение» успел выдержать только четыре издания, был закрыт и впоследствии переименован в «Народы Азии и Африки» [3, с. 130-131]. В итоге, несмотря на то что издание журнала рассматривалось как «проявление крепнущей братской дружбы народов Советского Союза и Китайской Народной Республики, свидетельство растущего интереса и внимания советских людей к изучению истории, экономики и культуры великого Китая» [6, с. 212], большого влияния на широкий круг читателей оно не имело.

Значительно большее влияние имели популярные иллюстрированные журналы. Среди них - литературно-художественные журналы, такие как «Огонек», на страницах которого Китаю уделялось существенное место. При этом, темы журналов «Огонек» и «Советское китаеведение» были практически схожи. На это обращает внимание Чжэн Ин в работе, исследующей взаимодействие театрального искусства Китая и СССР в 1950-1960-х годах. Она анализирует, например, материалы статьи в журнале «Огонек» с рецензией на китайскую трагедию «Цюй Юань», которая была поставлена в Московском драматическом театре им. М. Ермоловой в 1954 году, и материалы журнала «Советское китаеведение» по проблемам театрального искусства [15, с. 7]. Журнал «Огонек» уделял значительное внимание жизни так называемых «братских народов» - Китая, Индии, Кубы, и практически в каждом номере можно обнаружить или красочный разворот, или репортаж о событиях в Китае, или мероприятиях, пропагандировавших советско-китайскую дружбу.

Достаточное распространение получили периодические издания, целиком посвященные Китаю. С начала 1950-х годов для советских читателей стал выходить журнал «Народный Китай» и иллюстрированное издание «Китай». В Китае, в свою очередь, с 1958 года выходил журнал «Советско-китайская дружба» [6, с. 136]. Отметим, что традиция издания журналов, рассказывавших о культуре «братских народов», была достаточно распространена в СССР. Так, в 1961 году Институт народов Азии Академии наук СССР издал реферативный журнал «Индия», однако важнейшим периодическим изданием стал ежеквартальный иллюстрированный журнал «Индия» - издание посольства Индии в Советском Союзе, выходившее с 1964 года [11, с. 25]. Менее красочный журнал «Народный Китай», небольшого формата, с черно-белыми иллюстрациями, выходил каждые две недели и представлял обзор развития основных областей промышленности и культуры Китая. Выпуск мог быть посвящен темпам развития сельского хозяйства, традициям китай- ской литературы, строительству железных дорог, театральным и музыкальным смотрам, соревнованиям по хоккею (содержание номера 4 журнала «Народный Китай» за февраль 1957 года). Ежемесячный иллюстрированный журнал «Китай» выходил на нескольких языках (китайском, монгольском, тибетском, уйгурском, корейском, русском, английском, французском, японском, индонезийском, испанском) и стал достаточно популярным изданием. Журнал содержал богато иллюстрированные материалы о крупных правительственных встречах, заводах и сельскохозяйственных кооперативах, художественной самодеятельности, санаториях и домах культуры, людях труда. Содержанием одного номера могли быть, например, заметки о праздновании седьмой годовщины со дня образования КНР, дворце Потала, буднях химико-фармацевтического завода «Шэн- цзи» в Шанхае, рыбоводстве в пресных водах, общежитии Пекинской текстильной фабрики № 2, результатах конкурса научно-фантастических произведений «Путешествие на Луну», рынке Дуньаньшичан, городе Манши, трактористке Ван Мэй-фэнь, фильме-спектакле «Хуа Му-лань», каучуковой плантации на острове Хайнань, новых моделях обуви, Всекитайских соревнованиях по игре в бейсбол и индербейсбол (содержание номера 11 журнала «Китай» за ноябрь 1956 года).

Важную роль в формировании образа Китая играло расширение ассортимента товаров, импортируемых из Китая. В 1950-е годы советский покупатель мог стать обладателем тканей и предметов одежды из Китая (платье, обувь, аксессуары - сумочки с вышивкой, шелковые летние зонты), предметов гигиены (махровые полотенца), посуды (фарфоровые тарелки, чашки, чайники), украшений для интерьера (вазы), кошельков и записных книжек [8]. Мотивы традиционного китайского искусства, которые были частью этих произведений промышленного дизайна, формировали у советского человека представление об основных китайских изобразительных сюжетах (цветы и птицы, горы и водоемы) и общей эстетике китайской культуры.

Не менее интересны и важны для изучения в пространстве повседневной культуры произведения мелкой фарфоровой пластики, которые выпускались советской промышленностью. Это, прежде всего, образы балета «Красный мак», воплощенные в фарфоре. В мелкой пластике образы балета были представлены Еленой Александровной Янсон-Манизер (1890-1971) и Ольгой Сергеевной Артамоновой (1926-2006). В центре внимания художниц был образ главной героини Тао Хоа, воплотившей в себе представление о Китае для советских граждан. Е. А. Янсон-Манизер представила три варианта образа главной героини балета в исполнении Галины Сергеевны Улановой (1910-1998) - все статуэтки с веерами. Наиболее популярен вариант, представляющий Тао Хоа с веерами в позе из знаменитого танца, известной по фотографии выдающейся балерины. В этом произведении видно, какого уровня мастерства достигло фарфоровое производство - фигура динамична, сложна по композиции, ощущение экспрессии и полета достигается благодаря расположению фигуры на одном носке - таким мастерством фарфористы довоенного времени не обладали [13, с. 67]. Во второй половине 1950-х годов на Дмитровском фарфоровом заводе (Вербилки) скульптором Ольгой Сергеевной Артамоновой была выполнена скульптура «Тао Хоа в балете “Красный мак”» без создания портретного сходства с кем-либо из исполнителей. Это произведение было выпущено значительными тиражами и, включенное в интерьеры советских квартир, формировало представление об образах китайской культуры. Фарфоровые статуэтки, не связанные напрямую с балетом, тем не менее, развивали увлечение Китаем, начало которому положил «Красный мак» [13, с. 67]. Так, в конце 1950-х - начале 1960-х годов на Ленинградском фарфоровом заводе Галиной Сергеевной Столбовой (1908-1996) были выполнены скульптуры «Китаянка с веером» и «Китаянка вышивает голубя» в росписи Елизаветы Николаевны Лупа- новой (1910-1973). Дулевский фарфоровый завод в 1950-е годы выпускал статуэтку «Китаянка с веером» скульптора Асты Давидовны Брже- зицкой (1912-2004). Статуэтки на «китайскую» тему выпускал Гжельский фарфоровый завод, в 1950-х годах там появилась фигурка «Китаянка с веером в розовом кимоно».

Итак, культура Китая была достаточно широко представлена в пространстве советской повседневности. Анализ направлений включения политических событий и всемирной истории в пространство рутинных практик подтверждает, что формирование представлений о культуре Китая происходило на всех трех уровнях повседневности [5, с. 10-11] - пространстве тела (парфюмерия, одежда, аксессуары), дома (мелкая пластика, ткани, предметы интерьера, книги, периодическая печать) и города (плакаты, театральные постановки). Взятые вместе, они создавали устойчивый образ страны, народа, культуры (с точки зрения и идеологии, и общей эстетики), элементы которого сохраняются в современном массовом восприятии.

Литература

1. Аблажей Н. Н. Эмиграция из России (СССР) в Китай и реэмиграция в первой половине ХХ века: автореф. дис. ... д-ра истор. наук. - Новосибирск, 2008. - 47 с.

2. Буров В. Г. Китайской Народной Республике - 70 лет // Свободная мысль. - 2019. - № 5 (1677). - С. 5-20.

3. Герасимова Т Г. Об изучении истории КПК в СССР и России // Отечественная историография КНР: некоторые направления. Серия «Китай: история и современность». - М.: Восточная литература, Институт Дальнего Востока РАН, 2015. - С. 129-159.

4. Дзя Сяолу. Выставки китайского искусства в Советском Союзе (1930-1960-е годы) и место в них живописных произведений «цветы и птицы» // Вопросы музеологии. - 2017. - № 1 (15). - С. 72-80.

5. Дзя Сяолу. Выставка китайской живописи в отзывах посетителей (Государственный Эрмитаж 1934 года) // Университетский научный журнал. Серия «Филологические и исторические науки, искусствоведение». -2017 - № 28. - С. 88-97.

6. Ефимов Г. В. Историческая наука в СССР. К изданию журнала «Советское китаеведение» // Вопр. истории. - - № 9. - С. 209-212.

7. Лелеко В. Д. Пространство повседневности в европейской культуре. - СПб., 2002. - 303 с.

8. Образы Петрограда-Ленинграда: альбом / сост.: Т А. Алексеева, О. А. Чеканова. - СПб.: Арт Деко, 2005. - 348 с.

9. Петровский А. Е. Перекрестные годы регионов - новые возможности для российско-китайского приграничного и межрегионального сотрудничества // Китай в мировой и региональной политике. История и современность / Ин-т Дальнего Востока РАН, Центр изучения и прогнозирования российско-китайских отношений. - 2018 - Т 23, № 23. - С. 238-247.

10. Рябченко О. Н. Из истории советско-китайских культурных связей // Россия и АТР. - 2010. - № 2. - С. 134-139.

11. Сапанжа О. С. Образы Индии в советской повседневной культуре 1950-1960-х годов // Вестн. С.-Петерб. гос. ин-та культуры. - 2018. - № 4 (37). - С. 22-27.

12. Сапанжа О. С., Баландина Н. А. Балет «Красный мак» в пространстве советской повседневной культуры // Вестн. Акад. рус. балета им. А. Я. Вагановой. - 2017. - № 1 (48). - С. 33-39.

13. Сапанжа О. С., Баландина Н. А. Советская фарфоровая мелкая пластика в пространстве повседневной культуры 1950-1960-х годов: к вопросу развития художественных образов // Новое искусствознание. История, теория и философия искусства. - 2019. - № S1. - С. 64-70.

14. Советско-китайские отношения. 1917-1957: сб. док. / Акад. наук СССР, Ин-т китаеведения. - М.: Изд-во восточной литературы, 1959. - 467 с.

15. Чжэн И. Взаимодействие театрального искусства Китая и СССР в 1950-1960-х годы // Культура и искусство. - - № 6. - С. 10-15.

References

1. АЫа/Ьеу N.N. Emigratsiya iz Rossii (SSSR) v Kitay i reemigratsiya v pervoy polovine XX veka: avtoreferat doktora istoricheskikh nauk [Emigration from Russia (USSR) to China and re-emigration in the first half of the twentieth century. Author's abstract of Diss. Dr of Historical Sciences]. Novosibirsk, 2008. 47 p. (In Russ.).

2. Burov VG. Kitayskoy Narodnoy Respublike - 70 let [People's Republic of China - 70th Anniversary]. Svobodnaya mysl'[Free Thought], 2019, no. 5 (1677), pp. 5-20. (In Russ.).

3. Gerasimova T.G. Ob izuchenii istorii KPK v SSSR i Rossii [On the study of the history of the CCP in the USSR and Russia]. Otechestvennaya istoriografiya KNR: nekotorye napravleniya. Seriya “Kitay: istoriya i sovremennost'” [Domestic historiography of the PRC: some directions. Series “China: History and Present”]. Moscow, Vostochnaya literature, Institut Dal'nego Vostoka РАЛ Publ., 2015, pp. 129-159. (In Russ.).

4. Dzya Syaolu. Vystavki kitayskogo iskusstva v Sovetskom Soyuze (1930-1960-e gody) i mesto v nikh zhivopisnykh proizvedeniy “tsvety i ptitsy” [Exhibitions of Chinese art in the Soviet Union (1930-1960s) and the place of paintings “flowers and birds” in them]. Voprosy muzeologii [Museology Issues], 2017, no. 1 (15), pp. 72-80. (In Russ.).

5. Dzya Syaolu. Vystavka kitayskoy zhivopisi v otzyvakh posetiteley (Gosudarstvennyy Ermitazh 1934 goda) [Exhibition of Chinese painting in visitor reviews (State Hermitage Museum, 1934)]. Universitetskiy nauchnyy zhurnal. Seriya “Filologicheskie i istoricheskie nauki, iskusstvovedenie”. [University Scientific Yournal. Series “Philological and historical sciences, art criticism”], 2017, no. 28, pp. 88-97. (In Russ.).

6. Efimov G.V Istoricheskaya nauka v SSSR. K izdaniyu zhurnala “Sovetskoe kitaevedenie” [Historical science in the USSR. To the publication of the yournal “Soviet Sinology”]. Voprosy istorii [Questions of history], 1958, no. 9, pp. 209-212. (In Russ.).

7. Leleko VD. Prostranstvo povsednevnosti v evropeyskoy kul'ture [The space of everyday life in European culture]. St. Petersburg, 2002. 303 p. (In Russ.).

8. Obrazy Petrograda-Leningrada: al'bom [Images of Petrograd-Leningrad. Album]. Compilers T.A. Alekseeva, O.A. Chekanova. St. Petersburg, Art Deko Publ., 2005. 348 p. (In Russ.).

9. Petrovskiy A.E. Perekrestnye gody regionov - novye vozmozhnosti dlya rossiysko-kitayskogo prigranichnogo i mezhregional'nogo sotrudnichestva [Cross years of regions - new opportunities for Russian-Chinese cross-border and interregional cooperation]. Kitay v mirovoy i regional'noy politike. Istoriya i sovremennost' [China in world and regional politics. History and Modernity]. Moscow, Institut Dal'nego Vostoka RAN, Tsentr izucheniya i prog- nozirovaniya rossiysko-kitayskikh otnosheniy Publ., 2018, vol. 23, no. 23, pp. 238-247. (In Russ.).

10. Ryabchenko O.N. Iz istorii sovetsko-kitayskikh kul'turnykh svyazey [From the history of Soviet-Chinese cultural ties]. Rossiya i ATR [Russia and Asia-Pacific], 2010, no. 2, pp. 134-139. (In Russ.).

11. Sapanzha O.S. Obrazy Indii v sovetskoy povsednevnoy kul'ture 1950-1960-kh godov [The images of India in Soviet everyday culture of the 1950-1960s]. Vestnik Sankt-Peterburgskogo gosudarstvennogo instituta kul'tury [Bulletin of the St. Petersburg State Institute of Culture], 2018, no. 4 (37), pp. 22-27. (In Russ.).

12. Sapanzha O.S., Balandina N.A. Balet “Krasnyy mak” v prostranstve sovetskoy povsednevnoy kul'tury [The ballet “Red Poppy” in the space of Soviet everyday culture]. Vestnik Akademii russkogo baleta im. A.Ya. Vaganovoy. [Bulletin of the Academy of Russian Ballet named after A.I. Vaganova], 2017, no.1 (48), pp. 33-39. (In Russ.).

13. Sapanzha O.S. Balandina N.A. Sovetskaya farforovaya melkaya plastika v prostranstve povsednevnoy kul'tury 1950-1960-kh godov: k voprosu razvitiya khudozhestvennykh obrazov [Soviet porcelain small plastic in the space of everyday culture of the 1950-1960s: on the issue of the development of artistic images]. Novoe iskusstvoznanie. Istoriya, teoriya i filosofiya iskusstva [New art history. History, Theory and Philosophy of Art], 2019, no. S1, pp. 64-70. (In Russ.).

14. Sovetsko-kitayskie otnosheniya. 1917-1957: sbornik dokumentov [Soviet-Chinese relations. 1917-1957. Collection of documents]. Moscow, Akademiya nauk SSSR, Institut kitaevedeniya, Izdatel'stvo vostochnoy literatury Publ., 1958 467 p. (In Russ.).

15. Czhehn I. Vzaimodeystvie teatral'nogo iskusstva Kitaya i SSSR v 1950-1960-kh godakh [The interaction of theatrical art of China and the USSR in the 1950-1960s]. Kul'tura i iskusstvo [Culture and art], 2019, no. 6, pp. 10-15 (In Russ.).

Размещено на Allbest.ru