Сословное восстание под руководством Ференца Ракоци Второго в контексте российской дипломатии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Университет им. Я. А. Коменского

Сословное восстание под руководством Ференца Ракоци Второго в контексте российской дипломатии

М. Даниш PhD, проф.

Словакия, Братислава

Аннотация

Антигабсбургское сословное восстание под руководством Ференца II Ракоци (17031711) в европейской историографии (прежде всего в венгерской, словацкой и польской) принадлежит к довольно исследованной теме. Для словацкой истории ХУЛ-ХУШ вв. она является ключевой с момента зарождения словацкой историографии. Существует целый ряд работ, подробно описывающих последнее сословное восстание в Венгрии. Целью данного исследования является освещение вышеуказанных событий через такой исторический источник, как русская газета «Ведомости», которая в 1703-1711 гг. публиковала относительно подробную информацию о восстании Ференца II Ракоци. Первое сообщение в «Ведомостях», касавшееся сословного восстания, было опубликовано в октябре 1703 г. Большинство сообщений описывает воинские операции на территории Словакии, тем самым их содержание приобретает интерес в контексте словацкой историографии. В статье представлен анализ проблем тогдашних международных отношений и внешнеполитического фона, определявшего интересы русского царского двора в отношении событий в Венгрии и самого Ференца II Ракоци, на материале источников, научных работ, а также информации из газеты «Ведомости». Сообщения о сословном восстании Ференца II Ракоци в русской периодической печати 1703-1711 гг. не имеют решающего значения для научных исследований самого восстания, но иллюстрируют интерес российской дипломатии к событиям в Центральной Европе в контексте европейской политики начала XVIII в. Личность Ференца II Рако- ци, однако, и в дальнейшем представляла значение для европейской политики. Царь Петр Великий после Сатмарского мира 1711 г. пригласил Ференца II Ракоци и его сторонников эмигрировать в Россию. Такое предложение было неприемлемо для самого Ракоци. В русской периодике сохранялся интерес к личности Ф. Ракоци в период его эмиграции в Османской империи, а также к событиям, связанным с его дипломатической деятельностью на политической сцене.

Ключевые слова: европейская дипломатия, XVIII век, Петр Великий, Ференц II Ракоци, словацкая историография, русская газета Ведомости.

Abstract

The Uprising of Francis Rakoczi the Second in the Context of Russian Diplomacy

M. Danis

PhD, Professor, Comenius University Bratislava, Bratislava, Slovakia

The uprising of Francis II Rakoczi in 1703-1711 is a frequently debated topic in European historiographies (especially in Hungarian, Slovak and Polish). For the Slovak historiography (since its beginning), anti-Habsburg uprisings in the 17th and early 18th centuries has been a key issue. There is a number of works that deal with the last anti-Habsburg uprising in Hungary in detail. The aim of this study is to examine the mentioned events through the prism of a different historical source, the Russian newspaper “Vedomosti”, which in 1703 to 1711 captured relatively detailed information about the uprising of Francis II Rakoczi.

The first report about the anti-Habsburg uprising in Russian Journal “Vedomosti” was published in October 1703. Most reports describe military operations on the Slovak territory, which makes their content interesting for Slovak historiography. The study analyses the problems of international relations and political interests of the Imperial Russian court with regard to Francis II Rakoczi in the context of sources, scholarly literature as well as information from the newspaper itself.

Reports of the Francis II. Rakoczi's uprising in the Russian periodical from 1703-1711 may not be of key importance to the scholarly research of the uprising itself, but they demonstrate the interest of the Russian diplomacy in the events in Central Europe and Hungarian anti-Habsburg rebellions in the context of European policy in the early 18th century. After the conclusion of the treaty of Satmar, Francis II Rakoczi remained interesting for European politics, even in a different context. After 1711, Tsar Peter the Great invited F. Rakoczi and his supporters to immigrate to Russia. However, such an option was unacceptable to F. Rakoczi himself.

Keywords: European Diplomacy, 18th century, Peter the Great, Francis II Rakoczi, Slovak Historiography, Russian Newspaper Vedomosti.

Проблематика антигабсбургских сословных восстаний в XVII -- начале XVIII в. является ключевой для словацкой историографии с момента ее зарождения Sasinek F. Rakocziho vzbura na Slovensku r. 1703-1710 // Slovensky letopis I. Martin, 1876. S. 177190; Botto J. Leopold I. a Frano Rakoczi II // Slovenskй pohlady. Roc. 24. Martin, 1904. S. 698-720; Kvacala J. Dejiny reformacie na Slovensku 1517-1711. Liptovsky Mikulas, 1935.. Главной идеей сословных восстаний была борьба за религиозную свободу не- католиков на фоне многих экономических и политических задач, стоявших перед страной, которые существенным образом затрагивали как словацкие территории, так и словацкое население. Словацкое дворянство и остальное словацкое население в полной мере ощущали себя подданными Венгрии и во время отдельных конфликтов часто стояли по разные стороны баррикад. Во многом правы те историки, которые при определении характера сословных восстаний утверждают, что это были, в сущности, гражданские войны. Поскольку их ход и результаты не только оказывали влияние на жизнь в Габсбургской монархии, но были одновременно составной частью общеевропейских процессов и столкновений, то их содержание и воздействие имело большое значение. Особенно широкую международную заинтересованность как со стороны дружественных Габсбургам государств, так и со стороны их соперников вызвало последнее сословное восстание под руководством Ференца II Ракоци (1703-1711 гг.). Оно резонировало в дипломатии практически всех влиятельных держав Европы, не исключая России, которая именно при Петре Великом вступила в европейскую политику в качестве одного из крупных игроков в связи с военной конфронтацией со Швецией и Османской империей.

Если мы сосредоточим свое внимание именно на этом восстании, то можем констатировать, что словацкая историография весьма подробно занималась и занимается всеми аспектами восстания, поэтому ее анализ или даже простая характеристика потребовали бы отдельной монографии Укажем хотя бы несколько научных работ, показывающих разнообразие вопросов, которыми словацкая историография занимается в связи с восстанием Ференца II Ракоци: Spiesz A. Absolu- tistickй snahy Habsburgovcov a uhorskй stavy v druhej polovici 17. a na zaciatku 18. storocia // Historicky casopis. 1979. Roc. 27. C. 2. S. 279-295; Varsik B. Narodnostny profil Uhorska a narodnostnй aspekty proti- habsburgskйho odboja // Historicky casopis.1978. Roc. 26. C. 1. S. 63-75; Vozвr J. Banictvo na Slovensku v case protihabsburgskych povstani // Historicky casopis. 1985. Roc. 33. C. 1. S. 85-98; Kocis J. Prispevok k vzt'ahu Rakocziho Frantiska II. k Slovensku (Turcianska stolica a Onodsky snem) // Historicky casopis. 1978. Roc. 26. C. 2. S. 272-282; Horvвth P. O ucasti poddanych v protihabsburgskych povstaniach // Historicky casopis. 1979. Roc. 27. C. 3. S. 357-368; Haraksim L. Slovenska ucasf v protihabsburgskych povstaniach v druhej polovici 17. storocia a na zaciatku 18. storocia // Prispevky k dejinam vychodnйho Slovenska. Bratislava, 1964. S. 157-167; Konya P. : 1) Presov, Bardejov a Sabinov pocas protireformacie a protihabsburskych povstani 1670-1711. Presov, 2000; 2) Za Boha, vlasf a slobodu. Pohnutй osudy kuruckйho generala Juraja Ottlyka. Presov, 2009; 3) Onodsky snem v kontexte udalosti povstania Frantiska II. Rakocziho // Memorialis historicky spis slovenskych stolic. Martin, 2008. S. 27-41; Vozвr J., Kohьtovв M. Hospodarske dejiny Slovenska 1526-1848. Bratislava, 2006; Mrva I.: 1) Hlavnй priciny povstania Frantiska II. Rakociho roku 1703 // Historicky casopis. 1994. Roc. 42. C. 4. S. 640-660; 2) Kurucka vojna na Slovensku a jej dфsledky v rokoch 1704-1711 // Historicky casopis. 1996. Roc. 44. C. 4. S. 583-611; Seges V. Kurucka prisaha v slovencine z roku 1705 // Vojenska historia. 2004. Roc. 8. C. 4. S. 85-87; Mesвros J. Uhorsko, spoluzitie jeho narodov. Bratislava, 1996; Novвkovв V. Povstanie Frantiska II. Rakociho na Matusovej zemi // Archivum Sala. Archivna rocenka: v 4 t. T. I. Sala, 2004. S. 127-132; Mrva I., Seges V. Dejiny Uhorska a Slovaci. Bratislava, 2012; Kohьtovв M. Kuruckй noviny Mercurius Veridicus ex Hungaria o bitke pri Trencine // Ned'aleko od Trencina... Pamдtnica k 300. vyrociu bitky pri trencianskej Turnej. Bratislava, 2008. S. 119-121; Klubert T. Armada habsburskej monarchie na zaciatku 18. storocia // Kuruckй vojny a ich odkaz v historii, kulture a umeni. Dolny Kubin; Cesky Tesin, 2012. S. 21-40; Bodnвrovв M.: 1) Slovaci v obdobi onodskeho snemu // Memorialis historicky spis slovenskych stolic. Martin, 2008. S. 41-46; 2) Protihabsburskй povstania a vyvin konfe- sionalnych pomerov na Slovensku v prvej polovici 17. storocia // Protihabsburskй stavovskй povstania a ich vplyv na vyvoj pohranicnych regionov Slovenska a Madarska. Kosice, 2008. S. 134-143.. Словацкие исследователи реагируют прежде всего на венгерскую историографию, с которой у них много общего, хотя имеет место и целый ряд различий во взглядах и выводах, которые словацкая и венгерская историографии, особенно в настоящее время, стремятся решать путем обсуждения на совместных международных научных форумах См. научньк сборники: Kuruckй vojny a ich odkaz v historii, kulture a umeni. Dolny Kubin; Cesky Tлsin, 2012; Doba kuruckych bojov. Presov, 2014; Povstanie Frantiska II. Rakociho 1703-1711. Presovska univerzita v Presove, 2005; Nedaleko od Trencina. Pamдtnica k 300. vyrociu bitky pri trencianskej Turnej. Trencianska Turna. Bratislava, 2008.. Военные события сословного восстания Ференца II Ракоци преимущественно происходили на территории Словакии, поэтому наибольшее внимание ему уделяет словацкая военная историография См.: Dangl V. Slovensko vo vire stavovskych povstani. Bratislava 1986; Dangl V., Kopcan V. Vojenskй dejiny Slovenska: v 4 t. T. II: 1526-1711. Bratislava, 1995; Seges V., Sed'ovв B. Pramene k vojenskym dejinam Slovenska: v 5 t. T. II. Bratislava, 2017; Slovensko. Vojenska kronika / V. Seges a kol. Bratislava, 2007.. Понятно, что уже с конца XIX в. сословное восстание Ференца II Ракоци является составной частью любой обобщающей работы по истории

Словакии В словацкой историографии после 1989 г. это в основном: Dejiny Slovenska / D. Caplovic a kol. Bratislava, 2000; Dejiny uhorska / P. Konya a kol. Presov, 2013; Bada M. Slovenskй dejiny: v 5 t. T. II. 15261780. Bratislava, 2017; Pramene k dejinam Slovenska a Slovakov: v 14 t. T. VII, c. 2. Bratislava, 2005.. Словацкая историография в связи с восстанием Ференца II Ракоци подробно занималась также проблематикой международных отношений и европейской дипломатии, естественно уделяя внимание и российской дипломатии. Первой в словацкой историографии научной работой, которая, кроме прочего, посвящена отношениям Ференца II Ракоци с Россией, стала статья Анны Гашпариковой, опубликованная в 1930 г. Gasparikovв A. Povstanie Rakocziho a Slovania // Sbornik Filozofickej fakulty Univerzity Komens- kйho v Bratislave. Roc. VII. C. 55 (2). Bratislava, 1930. Большинство ее выводов сохраняет свое значение до настоящего времени и признается историографией. Более подробное исследование отношений российской дипломатии с Ференцем II Ракоци предприняли в 1960-х гг. историки Густав Виктори и Йозеф Минарик в связи с путешествием Даниеля Крма- на в Россию (1708-1709 гг.) и его обращением к шведскому королю Карлу XII Krman D. ml. Itinerarium (Cestovny dennik z rokov 1708-1709). Bratislava, 1969.. Современная словацкая историография лишь слегка касается проблематики отношения российской дипломатии к сословному восстанию Ференца II Ракоци, чаще всего в контексте переговоров с Ференцем Ракоци по поводу его кандидатуры на польский трон в 1707 г., а также в связи со стремлением Ференца II Ракоци получить военную и дипломатическую поддержку на последнем этапе восстания перед подписанием Сатмарского мира в 1711 г. Dejiny Uhorska. S. 386-392.

Первым в словацкой и чешской историографии, кто обратил внимание на восприятие сословного восстания Ференца II Ракоци в российской газете «Ведомости», был русский эмигрантский историк А. В. Флоровский, работавший в межвоенной Чехословакии Флоровский А. В. Чехи и восточные славяне. Очерки по истории чешско-русских отношений (X-XVIII вв.): в 2 т. Т. 2. Прага, 1947. C. 420.. В последнее время и российская историография заинтересовалась проблематикой сословного восстания Ференца II Ракоци в связи с европейской и, особенно, русской дипломатией. Она открыла целый ряд новых фактов и исторических взаимосвязей, учитывая, наряду с отечественными и европейскими, в основном венгерские источники См.: Освободительная война 1703-1711 гг. в Венгрии и дипломатия Петра I. СПб., 2013; Ко- легов С. С. Дипломатические отношения России и Венгрии в первые годы XVIII века: несостояв- шийся союз Петра I и Ференца II Ракоци // Научный диалог. 2017. № 5. С. 186-197; Артамонов В. А. Россия и восстание Ференца II. Ракоци 1703-1711 гг. М.; Берлин, 2019..

Поскольку русский язык терминологически не различает Венгрию (Uhorsko) как многонациональное государство и Венгрию (Madarsko) как государственное образование, возникшее после 1918 г. (в обоих случаях используется понятие «Венгрия»), то при изложении событий в рамках «угорского» государственно-политического развития часто происходит путаница в терминологии и взаимозамена понятий «Венгрия» как по содержанию, так и по значению. Словацкий элемент (в смысле политическом, национальном, военном, географическом и т. д.) при интерпретации сословного восстания Ференца II Ракоци весьма важен, поэтому венгерская историография (особенно ранняя, что частично обусловлено исторически), его иногда деформирует. Это затем перенимается и российской историографией, в которой неточности изложения связаны не только с заимствованием венгерских (мадьярских) образцов интерпретации, но и с подменой понятий «венгерский» (угорский) и «венгерский» (мадьярский). Многие российские историки старшего поколения, например уже упоминавшийся А. В. Флоровский, для большей научной точности использовали термин «Угрия», украинские -- «Угорщина». Ведь, например, понятия «словак из Угрии» и «словак из Венгрии» имеют совершенно различное хро- нологически-историческое и семантическое содержание. В частности, определяя характер волнений в Венгрии в 1703-1711 гг., российская историография исходит в основном из венгерской (мадьярской) историографии, которая интерпретирует их прежде всего как освободительную войну за восстановление венгерской независимости и государственности. Некоторые историки определяют данные волнения и как гражданскую войну, что, видимо, является более точной характеристикой, поскольку лишь часть дворянства и часть населения (в основном протестантского вероисповедания) стояли на стороне Ференца II Ракоци, а большинство сражений происходило в рамках взаимной конфронтации двух групп венгерского дворянства и венгерского населения. Одна часть поддерживалась Габсбургами и их союзниками, а другая -- противниками Габсбургов во главе с Францией. Что касается России, то она включалась в ход событий, по сути дела, на обеих сторонах в соответствии с тем, что для нее было более выгодным по отношению к собственным соперникам (Швеция, Османская империя) или по отношению к тем странам, расположения которых она добивалась (Франция, Габсбургская монархия, Англия, Голландия). Понятно, что для венгерской (мадьярской) историографии любая попытка реставрации венгерской государственности с точки зрения государственно-правового развития являлась и является освободительной борьбой или освободительной войной. Словацкая историческая наука осознает и этот аспект событий 1703-1711 гг., но оценивает их как сословное восстание, то есть как части венгерского дворянства и остального населения (этнически оно было в большей степени представлено словацкими и трансильванскими городами, а венгерское дворянство, происходившее с территории Словакии и Трансильвании, говорило и по-словацки, хотя в контексте интересов повстанцев это и не было существенным. Одновременно следует подчеркнуть, что большинство сражений имело место на территории Словакии (Верхней Венгрии) и Трансильвании, и в них участвовало большое количество словаков Собственно, и русские «Ведомости» в своих сообщениях наиболее часто информируют о боевых событиях на территории Словакии (города Братислава, Прешпорок, Трнава, Тренчин, Смоленице, Кошице, Прешов, Скалица, Модра и др.)..

В словацкой историографии также прошла дискуссия о том, как оценивать события 1703-1711 гг. в Венгрии. Например, историк Фердинанд Уличны предложил называть их вместо сословного восстания «войной трансильванских князей против венгерского короля» иїіспу Е Уощу Бе^оЬі^зкусЬ кпіеіаі ргоН иЬогекуш кгаГош V 17. аг гасМкош 18. БЩгосіа // МешогіаІІБ ЬЩогіску Бри Б^ешкусЬ бЩііс. МагНп, 2008. 8. 8-11..

Возможно, сообщения о сословном восстании Ференца II Ракоци в русской периодической печати 1703-1711 гг. не имеют ключевого значения для научного изучения самого хода восстания, но при этом они показывают интерес российской дипломатии к центральноевропейскому очагу венгерских сословных волнений на фоне европейской политики в начале XVIII в. Конфликт мятежных венгерских сословий с австрийскими Габсбургами, с одной стороны, ослаблял позиции Габсбургов в изнурительной войне с Францией за испанское наследство, а с другой стороны, мог играть на руку в вооруженном конфликте как России, так и ее сопернице Швеции. В любом случае в то время, когда почти вся Европа решала сложные международные конфликты, наибольший интерес к «венгерской карте» Ференца Ракоци проявляли в рамках международно-политических и дипломатических отношений главным образом Франция, турецкий султан, польская шляхта и российская дипломатия. Ясно, что Европа в большинстве случаев не понимала реального содержания и причин недовольства венгерских сословий Габсбургами, но была способна использовать эти волнения в собственных интересах.

Внешнеполитическая коммуникация между венгерскими сословиями Ференца II Ракоци и Россией осуществлялась в течение всего сословного восстания, но при этом великодержавная позиция России изменялась в зависимости от развития событий как в самой Венгрии, так и на общеевропейской политической сцене. Ференц II Ракоци уже в 1703 г. написал Петру I: «Опасность, которая грозит гибелью Венгрии, после падения Венгрии распространится и на остальные народы восточной Европы, ибо у немцев неутолимый аппетит». Однако, как только фигура Ференца II Ракоци утратила для России интерес, то есть в конце 1707 г., его имя и события сословных волнений в Венгрии начинают исчезать и со страниц русской периодической печати. Российская газета «Ведомости» дает нам для того времени исключительно подробные сведения о военных операциях в ходе сословного восстания в Венгрии.

Русская тайная служба получала данные через своих корреспондентов из Вены, Братиславы, иногда из других городов Венгрии. Информация концентрировалась, вероятно, в российском посольстве в Вене, откуда дипломатической почтой направлялась в Москву. Понятно, что ни в одном газетном сообщении не говорилось о значении венгерских событий для России.

Первое сообщение в русских «Ведомостях», которое касалось сословного восстания, было опубликовано в октябре 1703 г. Русский периодический печатный орган под названием «Ведомости о военных и иных делах, достойных знания и памяти, случившихся в Московском государстве и иных окрестных странах» Петр I утвердил указом от 16 декабря 1702 г. (см.: Полное собрание законов Российской империи 1649-1825. Собрание первое: в 45 т. М., 1830. Т. IV. № 1921. С. 201). До 1711 г. «Ведомости» печатались в Москве, позже -- поочередно в Москве и Петербурге. Газета публиковала известия со всего мира и сосредоточивалась преимущественно на актуальных политических событиях в Европе. Первым редактором издания, выходившего тиражом от нескольких десятков до 4 тыс. экземпляров, являлся Ф. Поликарпов. Автором некоторых сообщений был и царь Петр. С 1728 г. газета стала выходить под названием «Санкт-Петербургские ведомости» (см.: Дмитриев С. С. Русская периодическая печать // Очерки русской культуры XVIII века: в 4 ч. Ч. II. М., 1987. С. 326). Как уже упоминалось, большинство сообщений описывают воинские операции на территории Словакии. Их содержание приобретает интерес в контексте восприятия словацкого историко-географического пространства в России, и особенно в Москве и Петербурге, где газету читала русская общественная элита, таким, пусть и опосредованным, способом знакомившаяся со Словакией. Следует учесть, что российская дипломатия в это время уже довольно интенсивно использовала славянскую «грибницу» Центральной Европы и Балкан при продвижении своих интересов (хотя преимущественно речь шла о славянско-православном населении, представленном прежде всего сербами). В 1690 г. в Венгрию, спасаясь от турецкого ярма, переселилось почти 60 тысяч сербов. Их положение здесь оказалось весьма сложным, несмотря на привилегии, полученные от императора Леопольда. Не только сербские граничары, но и остальное, по преимуществу славянское, население, значительная часть которого принадлежала к православному и евангелическому вероисповеданию, в австрийской монархии стало ощущать на себе наряду с национальным и социальным гнетом еще и религиозную нетерпимость католических Габсбургов. Непрерывное ухудшение социального положения вело переселенцев к поиску путей в соседние страны, включая близкую в языковом отношении Россию.

Патриарх Арсений Черноевич, духовный и светский глава венгерских сербов, поддерживал постоянные контакты с Россией. В 1705 г. он написал царю Петру I, что сербы в Венгрии преданы ему и готовы участвовать во всех военных и политических планах России. Таким образом, царь Петр Великий при коммуникации с венским двором имел в руках не только «венгерскую карту» Ф. Ракоци, но и «сербскую карту», которую он весьма активно разыгрывал, что не могли не осознавать Габсбурги. Они понимали опасность сближения с Россией во время сословного восстания именно в связи с возможной активизацией сильного сербского меньшинства, которое по отношению к восстанию Ракоци было, в сущности, пассивно; но вмешательство в венгерские дела России, предлагавшей императору военную помощь для подавления недовольных, могло существенно осложнить ситуацию для Габсбургов. С другой стороны, российская дипломатия старалась привлечь к сотрудничеству и Ференца Ракоци, не только приглашая го занять польский трон, но и обещая привлечь венгерских сербов на сторону сословного восстания, если Ракоци поможет России наладить диалог с французской дипломатией в интересах ослабления Швеции. Такие дипломатические ходы играли свою роль при определении конечных результатов большой европейской политики, поэтому необходимо их учитывать именно в этом контексте.

Специфика и уникальность сообщений в русской газете о сословной борьбе Ференца II Ракоци через описание воинских операций состоит также и в детальных географических описаниях некоторых регионов Словакии (западная Словакия, Житный остров, Тренчин, Трнава и т. д.). Русский читатель в течение нескольких лет получал конкретную и подробную информацию о «неудовольных» венграх, как их называла русская газета. Только в мае 1705 г. в газете появилось наименование «куруцы» Ведомости времени Петра Великого. Репринт. Вып. I: 1703-1707. М., 1903. С. 248.. Настолько подробных и долговременных описаний событий, происходивших на словацких территориях, мы не имеем не только в русской прессе, но и в других известных источниках русского происхождения, вплоть до Новейшего времени (Первая мировая война, Вторая мировая война, Словацкое национальное восстание).

Сообщения, опубликованные в русской газете, имеют немаловажное значение и для региональной истории Словакии в период восстания Ф. Ракоци. восстание воинский эмиграция

При интерпретации заинтересованности российской дипломатии в «венгерской карте» в связи просто поражает, насколько точно по времени тогдашняя российская пресса почувствовала перелом в развитии сословного восстания после Онодского сейма 1707 г. Ракоци и мятежные венгерские сословия после безуспешных попыток продвижения Ференца II на польский трон в 1707 г. утратили значение для России. Хотя дипломатические контакты между обеими сторонами сохранились, для весьма дальновидной и успешной в то время российской дипломатии они стали уже второстепенными.

Сам по себе мониторинг ситуации в Венгрии, представленный периодической печатью, свидетельствует об очень хорошей информированности России о происходящих в стране событиях. Московские «Ведомости» однозначно транслировали официальную позицию и интересы русского двора по отношению к европейской политике. Именно события 1707 г. стали ключевыми в развитии отношения России к Венгрии и Вене.

Заинтересованность Петра I в том, чтобы активно включить Ракоци в свои планы 1707 г., вытекала из того факта, что Австрия 22 июля 1707 г. подписала мир со Швецией. Еще в июне 1707 г. российская дипломатия направила в Вену посланника Г. Урбиха с предложением военной помощи Йосифу I, но тот отказался и заключил соглашение со Швецией. Свою роль в этом решении определенно сыграли и тайные контакты России с Ракоци, которые шведская дипломатия при переговорах с Австрией использовала как аргумент для отказа от сотрудничества с Россией. Австрия после подписания мира могла в большей степени сосредоточиться на решении венгерского кризиса. Сближение Австрии и Швеции убедило обе стороны. У России уже не было оснований для того, чтобы не ослаблять Австрию, своего потенциального партнера по коалиции против Швеции, а надежды Ракоци на более активную поддержку со стороны Франции также были значительно ослаблены Возгрин В. Е. Россия и европейские страны в годы Северной войны. Л., 1986. С. 174..

Одновременно российская дипломатия могла использовать свои отношения с Ракоци как один из инструментов устрашения венского двора. Заинтересованность России в том, чтобы постоянно поддерживать с Веной дипломатические контакты по поводу возможного сближения, подтверждается предложением военной помощи против венгерских сословий как раз в то время, когда она вела с Ракоци переговоры о поддержке его кандидатуры на польский трон, а также с одновременным предложением русскими польского трона венскому кандидату Евгению Савойскому Флоровский А. В. Русско-австрийские отношения в эпоху Петра Великого // Acta universitatis carolinae. Praha, 1955. C. 18..

Уже летом 1702 г. французская дипломатия размышляла о кандидатуре Ференца II Ракоци на польский трон, учитывая ослабление позиций Августа Саксонского в связи с военными успехами шведского короля Карла XII. Французский король Людовик XIV хотел использовать Ф. Ракоци для ослабления позиций императора. Однако начало сословного восстания в Венгрии в 1703 г. изменило отношение Франции к кандидатуре Ф. Ракоци, поскольку уже фактом восстания Франция достигла ослабления Австрии Gasparikovв A. Povstanie Rakocziho a Slovania. S. 48..

Сам Ф. Ракоци в своих мемуарах написал, что не стал претендовать на трон, поскольку не считал это достойным и честным по отношению к интересам своей страны Mйmoires du prince Franзois Rakoczy sur la guerre de Hongrie, depuis l'annee 1706 jusqu'a la fin // Brenner D. Histoire des revolutions de Hongrie. La Haye, 1739. Vol. V S. 86-87.. Якобы он направил к польскому кардиналу Радзейовскому и шведскому королю своих посланцев Павла Радаи Павел Радаи (02.07.1677, Лученец -- 20.05.1733, Пецел, Венгрия) -- куруцкий дипломат. Один из наиболее доверенных и ближайших соратников Ференца II Ракоци. Получил для своего времени широкое философское, теологическое, юридическое и военное образование, владел классическими и новыми языками. Крупную роль сыграл в 1704 г. как дипломатический посланник к шведскому и прусскому королям. В 1707 г. уполномоченный на тайных переговорах с русским царем в Варшаве. В 1709 г. по рекомендации Франции должен был попытаться склонить русского царя Петра I и шведского короля Карла XII к заключению мира между их странами. Редактировал куруцкую газету “Mercurius veridicus ex Hungaria”. Как источник имеет значение его дневник за 1697-1720 гг. (см.: Radai Pal iratai. T. 1-2. Budapest, 1955-1956). На завершающей фазе восстания бежал с Ф. Ракоци в Польшу. По его поручению вел переговоры с командующим императорскими войсками Яношем Пальфи в Дебрецене об условиях заключения мира. При подписании мира в Сату Маре однозначно поддерживал интересы Ф. Ракоци, а после заключения мира в 1711 г. воспользовался амнистией и вернулся в Венгрию (см.: Slovensky biograficky slovnik. Zv. V. Martin, 1992. S. 15; Gorzo G. Raday Pal. Budapest, 1915). и Михала Околичани Михал Околичани являлся управляющим эрарными имуществами в период, когда Ф. Рако- ци держал в своих руках управление Венгрией. Происходил из старинного турчианского дворянского рода, многие представители которого стояли на стороне Ф. Ракоци, однако часто выступали и с критикой, особенно в отношении его экономической политики. Павол Околичани был юридическим советником Ф. Ракоци в 1690 г. В ходе восстания он постепенно склонился на сторону Габсбургов, но при этом являлся одним из наиболее отважных защитником протестантизма в Венгрии. В качестве видного представителя евангелических сословий из рядов словацкого дворянства Михала Околичани упоминает и Даниэль Крман в своем путевом дневнике (см.: Krman D. ml. Itinerarium (Cestovny dennik z rokov 1708-1709). S. 544; Slovensky biograficky slovnik. Zv. IV. Martin, 1990. S. 325; Winkler T. Cesty na popravisko. Martin, 1988. S. 171-205).. Что касается Рако- ци, то речь, скорее всего, идет о его субъективном мнении, поскольку большинство других источников его не подтверждает, а скорее наоборот Gasparikovв A. Povstanie Rakocziho a Slovania. S. 49.. Содержанием миссии обоих посланцев могло быть обеспечение поддержки шведским королем протестантов в Венгрии, где нарушались их религиозные свободы со стороны католических Габсбургов. Михал Околичани во время своей аудиенции у шведского короля Карла XII в Гайльсберге в 1704 г. признался, что евангелики в религиозных делах не доверяют союзнику Ракоци Людовику XIV, а гарантии религиозной свободы ищут в Швеции и Пруссии Nordberg J. A. Konung Carl den XII-tes historia: 1-2 t. T. I. Stokholm, 1740. S. 476..

Подобные поездки евангелических дворян из Венгрии известны и в последующие годы. Например, в 1708-1709 гг. с подобной миссией по поводу поддержки венгерских протестантов путешествовал словак Даниэль Крман Младший, который в своих мемуарах об этом путешествии дал и подробное описание битвы при Полтаве в 1709 г. Даниэль Крман (1663-1740) происходил из словацкой протестантской (лютеранской) семьи. Учился во Вроцлаве, Лейпциге, Виттенберге. После окончания учебы несколько лет работал учителем в словацких народных школах. В 1706 г. на синодальном собрании словацких лютеран в Ружомберке был избран суперинтендантом (высокая церковная должность). Крман выступил с программой основания университета в Прешове, открытия в некоторых городах публичных библиотек, книжных лавок, новой словацкой типографии. Программу с интересом и большим вдохновением встретили в широких кругах словацкой интеллигенции. Для получения материальной поддержки этих планов решили отправить посольство в северные страны, к шведскому королю. Записки Д. Крмана были первый раз изданы в многотомном сборнике источников по истории Венгерского королевства (Monumenta Hungariae historia scriptores: 1-38 t. Buda, 1894. T. 33) в латинском оригинале под заглавием “Historia ablegationes deis superintentis D. Krman et dmiS. Pohorszky ad r. Swenionis Carolum XII”. Они являются уникальным историческим источником по Северной войне в период Полтавской битвы 1709 г. и истории России начала XVIII в. Хотя уже в 1906 г. украинский историк С. Томашевский обратил внимание на ее источниковедческую ценность для украинской истории (см.: Томашівський С. Словацький висланник на Україні 1708-1709 рр. // Науковий збірник, присвячений професорові Михайлові Гуршевському. Львів, 1906. С. 302-344), до настоящего времени историками России не сделан полноценный критический анализ этой работы (см. также: Даниш М. Словакия и Россия в записках словацких и российских путешественников XVIII века // Запад -- Восток. 2016. № 9. С. 36-44; Krman D. ml. Itinerarium (Cestovny dennik z rokov 1708-1709). Bratislava, 1969). В записках содержатся очень интересные характеристики крупных исторических личностей начала XVIII в. -- русского царя Петра I, украинского гетмана Мазепы, шведского короля Карла XII, князя Ференца Ракоци и др. Даниш М. Словакия и Россия в записках словацких и российских путешественников XVIII века. C. 37-38; Danis M. Slovensko, husari a carovna. Bratislava, 1992.

На путешествие Даниэля Крмана к шведскому королю Карлу XII, который в это время готовился к следующему военному столкновению с Россией на территории Украины, наложили отпечаток дипломатические переговоры Ференца II Ракоци с Петром Великим. Даниэлю Крману была нужна охранная грамота от Ф. Ракоци для безопасного проезда по венгерским территориям В это время практически вся территория Венгрии находилась под контролем князя Ракоци. Он всячески поддерживал миссию к шведскому королю, надеясь с ее помощью прояснить некоторые вопросы, касающиеся отношений со Швецией, в том числе поддержки религиозных свобод для протестантов в Венгрии.. На выдачу грамоты повлияло то, что русский царь предложил кандидатуру Ф. Ракоци на польский трон. Ракоци поначалу колебался в выдаче грамоты, боясь испортить отношения с заинтересованными сторонами. Карл XII объявил Ракоци своим врагом, поэтому князь опасался миссии Крмана к шведскому королю с просьбой о помощи венгерским евангеликам, чтобы еще больше не восстановить его против себя. Но в конце концов Карл XII обратил оружие против России, и тогда Ракоци выдал грамоту, и миссия смогла реализоваться По требованию Ракоци в состав миссии вошел его человек, Юрай Герхард, который должен был представлять князя при рассмотрении политических вопросов. Упомянутые события Д. Крман описал во введении к своему дневнику «Было решено также, чтобы грамота о безопасном проезде была испрошена у Светлейшего князя конфедерации сословий и советов, а сама поездка была бы предпринята с ведома и согласия его Светлости (Ф. Ракоци. -- Авт.), чтобы избежать подозрения в подготовке переворота... тем временем московский Великий князь, Петр Алексеевич, получил извещение, что шведский король Карл XII вступил в Саксонию, прибыл с великим войском в Польшу, страдающей от шляхетских заговоров, и направил торжественное посольство к князю венгерских конфедератов, предложив ему польскую корону. И стало так, что Светлейший князь конфедератов, явно взволнованный, как говорят свидетели, неожиданной дружбой такого государя, отложил выдачу нам, долженствующим отправиться в Польшу, этой грамоты, когда наконец о ней было подано прошение в середине лета» (Krman D., ml. Itinerarium (Cestovny dennik z rokov 1708-1709). S. 543. Перевод автора)..

Интерес русской дипломатии к Ф. Ракоци как к кандидату на польский трон был тесно связан с дипломатической и военной борьбой Петра I со шведским королем Карлом XII на территории Саксонии и Польши. Оба правителя соревновались в усилении влияния, и после объявления междуцарствия (Люблинский сейм, 23 мая 1707 г.) русский царь стал интенсивно искать подходящую фигуру на польский трон. Русская газета уже 8 февраля информировала о переговорах князя Мен- шикова в пользу кандидатуры Ф. Ракоци и о русской военной помощи Габсбургам 8 февраля. Значит выделенный в сноске красным текст? Для чего нужен против Швеции «Из Кракова возвещаютъ что король Август принужденъ былъ полскою корону оставить и он непохотелъ Станиславу покоритися. А большая часть поляковъ обявилася помощїю его цесарского величества новую елекцїю воспрїять. И уже одного и другаво предложили а особливо князя Ракоцкаго. Его сїятельство князь Меншиковъ от Люблинской конфедерации переговорить радеетъ к новому избранїю, предлагая что его царское величество не токмо союзъ с смертнымъ человекомъ королемъ Августомъ, но и с Речью Посполитою, которая не умретъ учинить и во имя его цесарского величества помощ и войско против шведов обещаеть. Такожде им обявил договор с Турками учиненной, что они довольным войском хотели живущим вь Волхинїи и Россїи помочь дать...» (Ведомости. 1707. 8 февр. № 4.. Попытки посадить на польский трон русского представителя (царевича

Алексея или князя Меншикова) не удались, и дипломаты Петра I предприняли попытку установить контакты с Веной, чтобы продвинуть кандидатуру Евгения Савойского. Собственно, по мнению С. М. Соловьева, таких попыток не было, а была шведская пропаганда, о которой писал царский резидент Гюйсен Петру I. Шведские агенты в Вене распространяли слухи о том, что в качестве претендентов на польский трон рассматриваются царевич Алексей и Александр Меншиков Соловьев С. М. История России с древнейших времен: в 29 т. Т. 15. М., 1962. С. 162..

Императорский двор отклонил это предложение несмотря на то, что царский министр барон Урбих Барон Иоганн Кристоф фон Урбих поступил на службу к российскому царю в июне 1707 г. в Люблине. С июня 1707 г. он стал полномочным русским министром в Вене и в этой должности находился до февраля 1713 г. См.: Письма и бумаги императора Петра Великого: в 7 т. Т. V. СПб., 1907. № 1834. С. 752. предлагал императору союз против Швеции и 50 тыс. солдат против его врагов в борьбе за испанское наследство. На польский трон Евгений Савойский или Ф. Ракоци могли бы претендовать в обмен на Трансильванию Оаіратікога А. Ро\^апк Rakocziho а 81оуата. 8. 53.. Хотя предложение России для Вены было привлекательным, Габсбурги опасались ответного удара Швеции и предложение не приняли. Аналогичную позицию заняли и морские державы Голландия и Англия. Причиной стало намерение удержать Россию в состоянии войны со Швецией. Негативное отношение венского двора к предложениям новых кандидатов на польский трон было логичным еще и потому, что император Священной Римской империи Иосиф I уже в феврале 1707 г. признал польским королем Станислава Лещинского, протеже Карла XII. Тогда русский царь оказал военную помощь низложенному польскому королю Августу II. Русские войска вскоре перешли на службу к императору; Карл XII настаивал на заключении их под стражу, чего Иосиф I не сделал, опасаясь конфликта с Петром I, и позволил им малыми группами покинуть территорию Чехию и Польши. Карл XII в ответ отозвал шведское посольство из Вены, что означало очередное ухудшение отношений с Веной Кгтап В., ті. Itinerarium (Cestovny denn^k z гокоу 1708-1709). 8. 778.. А та была в тяжелом положении, поскольку весной 1707 г. в войне за испанское наследство Франция возобновила вторжение в Нидерланды и ее войска продвигались внутрь Германии.

В тот период в руках у Ракоци находилась основная часть Венгрии, и на сейме в Оноде в июне 1707 г. он низложил Габсбургов. Если бы в этой ситуации в стане врагов Габсбургов оказался бы и Карл XII, император вынужден бы был капитулировать. Карл XII готовил нападение на Вену через территорию Силезии и потребовал от императора сатисфакции за безнаказанность русских солдат и за оскорбления в его адрес со стороны императорского камергера графа Цобора. Венская дипломатия поняла, что должна пойти на уступки, и предложила шведам земли Любек-Ойтинского епископства, а также гарантировала силезским протестантам все права и свободы Krman D., ml. Itinerarium (Cestovny dennik z rokov 1708-1709). S. 779.. 12 сентября 1707 г. император Иосиф I в конце концов заключил с Карлом XII договор.

Венгерские протестанты не использовали данную ситуацию, поскольку именно в это время Ф. Ракоци вступил в переговоры с противником Швеции Петром Великим. Политика Петра по сближению с Ф. Ракоци в 1707 г. вызвала беспокойство в Вене и не была ей полностью понятна Флоровский А. В. Русско-австрийские отношения в эпоху Петра Великого. S. 18., так как еще в марте 1705 г. Петр I предлагал императору значительную военную помощь против Ракоци. Сближение России с Ракоци должно было оказать давление на Вену в ее отношениях со Швецией. Царь Петр хотел в подобной дипломатической игре найти союзников для балтийской кампании, и ему было, в сущности, не важно, какую именно из противоборствующих сторон привлечь на свою сторону. Он продолжил политические усилия в Вене В июне 1707 г. Петр I снова предложил императору помощь против врагов и польскую корону князю Евгению Савойскому. См.: Gasparikova A. Povstanie Rakocziho a Slovania. S. 52., но был нацелен и на установление диалога с Францией. Однако возможный союз России и Франции вступал в противоречие с уже имеющимися союзами Франции с Турцией и Швецией.

Стремление к установлению дипломатических отношений между Россией и Францией весной 1707 г. положили также начало интенсивным дипломатическим отношениям России с Ф. Ракоци. Чтобы склонить французского короля Людовика XIV к посредничеству между Россией и Швецией, царь Петр I отправил в Венгрию своего тайного советника Д. И. Корби для переговоров с Ракоци Инструкция Корбему из 1 мая 1707 // Письма и бумаги императора Петра Великого. Т. V. C. 590-595.. Кор- би намеревался предложить Ракоци польский трон и военную помощь в Венгрии, если тот согласится стать проводником русских интересов во Франции, которая, в свою очередь, должна была принудить шведов к миру с Россией. Русская дипломатия была хорошо знакома с военным положением в Венгрии и, как мы знаем из корреспонденции Петра Великого, трнавские мирные переговоры не могли быть настолько успешными, чтобы выступить против императора без заграничной поддержки Ракоци Письма и бумаги императора Петра Великого. Т. IV/II. Док. № 1005-1006, 1010-1011, 1031.. Ракоци предложение царя принял, хотя и опасался реакции Швеции. В середине июня 1707 г. Ракоци направил своего посла Александра Не- децкого Александр Недецкий -- куруцкий дипломат (1654, Шпачинце -- 09.08.1719, Лабатлан, Венгрия). В 1705 г. перешел на сторону Франтишка II Ракоци и в 1707-1711 гг. был его посланником к царю Петру I. Один из уполномоченных Ракоци при заключении тайного международного соглашения в Варшаве. Недецкий отстаивал в России интересы Ракоци до 1709 г., пока тот не перестал ему доверять. В 1709 г. Ракоци отправил в Россию спишского аббата Бреннера с инструкцией добиться от русского царя приглашения на польский престол и помощи для Венгрии. Недецкий на заключительном этапе своей миссии в России уже имел теснейшие контакты с венгерским палатином Эстерхази. После заключения сатумарского мира в 1711 г. и амнистии он возвратился в Венгрию (см.: Slovensky biograficky slovnik: v 6 t. Т 4. Martin, 1990. S. 268; Nedeczky G. A Nedeczky csalad. Budapest', 1891)., который обещал послу царя, что Ракоци польскую корону примет и отправит для заключения договора с царем Миклоша Берчени Миклош Берчени -- куруцкий генерал (06.12.1665, Тематин -- 06.11.1725, Текирдаг, Турция). Принадлежал к знатному дворянскому роду, который владел панством Тематин и землями в Гонти- анской и Тековской столицах. Учился в Трнавском университете. В 1685 г. -- капитан города Шаля.

В 1696-1698 гг. -- главный военный комиссар в Верхней Венгрии. Оказывал влияние на молодого Ракоци и в 1701 г. уехал в Польшу, где старался в интересах высшей венгерской шляхты найти поддержку у Франции и Швеции. Вместе с Ф. Ракоци был известнейшим представителем сословного восстания. В 1707 г. заключил в Варшаве с представителями русского царя договор о помощи повстанцам. После крушения надежд на шведскую и французскую помощь ориентировался в основном на Петра I. После заключения сатмарского мира в 1711 г. некоторое время жил в Польше, а потом эмигрировал в Турцию (см.: Slovensky biograficky slovnik. T. 1. Martin, 1986. S. 223).. 15 сентября 1707 г.

(всего через три дня после подписания австрийско-шведского договора) в Варшаве представители Ракоци (М. Берчени, А. Недецки, Ф. Бертоти Франтишек Бертоти -- куруцкий генерал (1665 -- 11.09.1710, вероятно, Кошице). Происходил из дворянского рода из Бертотовиц. Участник сословного восстания И. Тёкёли. К восстанию Ф. Ракоци присоединился в 1703 г. В 1704 г. -- капитан в Левоче, в 1705 г. -- член сената, с 1706 г. -- вице-генерал и главный капитан Верхней Венгрии (см.: Slovensky biograficky slovnik. T. 1. S. 233)., Ф. Клобушицки Франтишек Клобучинский -- столичный сановник, земплинский поджупан, земан (? -- 1717). В 1704 г. присоединился к сословному восстанию Ф. Ракоци. В 1705 г. избран председателем куруцкого экономического совета. После 1711 г. принес присягу императору и был помилован (см.: Slovensky biograficky slovnik. T. 3. Martin, 1989. S. 110). и П. Радаи) заключили договор с русским царем. Ф. Ракоци тем самым выступил против Карла XII и посредством французского дипломата при дворе шведского короля Жана-Виктора Вешенваля хотел выяснить позицию Карла по этому вопросу. Карла XII Ракоци заверил в своей готовности передать польскую корону в пользу С. Лещинского, если тот ему гарантирует охрану от царя. Ответ шведских дипломатов Ракоци был предельно ясен. Для Швеции врагом является каждый, кто хотя бы ведет переговоры с русским царем Nordberg J. A. Konung Carl den XII-tes historia. T. I. S. 785.. Ракоци Карлу ответил, что переговоры с царем Петром он начал из опасения, что Россия, фактически контролируя Польшу, может легко пересечь границу Венгрии и напасть на него. Если же он получит польскую корону, то сможет сам потом выступить посредником в переговорах с царем о мире Ibid. S. 807; Krman D., ml. Itinerarium (Cestovny dennik z rokov 1708-1709). S. 781.. В своих мемуарах Ракоци приведенные события принятия польской короны уже частично модифицировал. Так, он уверяет, что принял польскую корону из страха, что царь посадит на трон Евгения Савойского и не заключит союза с Веной. Он указал царю на то, что поляки могут быть оскорблены, что без их ведома велись переговоры о кандидатуре на польский трон, и просил держать в секрете его ответ, пока поляки сами не предложат ему корону. Для Ракоци оказалось бы идеальным вариантом, если бы в Польше правил Станислав Лещинский, в Венгрии -- баварский курфюрст, а он сам стал бы правителем Трансильвании Memoires du prince Franзois Rakoczy... P 367, 369; Gasparikovв A. Povstanie Rakocziho a Slova- nia. S. 57.. Это были уже, конечно, поздние размышления Ракоци периода его эмиграции, когда он писал воспоминания и излагал события с точки зрения неудачного исхода восстания. В 1707 г. на решение Ракоци принять польскую корону в большей степени повлияла враждебная позиция шведского короля Карла XII.

О преувеличенных амбициях Ракоци на польский престол свидетельствуют некоторые документы из семейного архива рода Недецких, опубликованные, в частности, в исследовании С. Томашивского Публичная инструкция Недецкому создана 24 мая в Серенчи, а тайная -- в Оноде 26 мая 1707 г. (см.: Nedeczky G. A Nedeczky csalad. S. 237-248; Tomasivskyj I. Nagy Pйter Czar йs II. Rakoczi Ferencz szфvetsйge 1707-ben // Szazadok. XLIV Йvfolyam. 1912. S. 196).. Русская дипломатия в тот период уже хорошо знала о возможности использовать славянские народы, населявшие монархию Габсбургов (чехи, словаки, русины, сербы, хорваты), и их языковую близость для своих политических целей в этом регионе. Русский царь стремился привлечь на службу людей из владений Габсбургов, которые знали славянские языки, похожие на русский. Большинство примеров таких попыток можно найти как в корреспонденции Петра I, так и среди документов, приложенных к труду Н. Устря- лова Письма и бумаги императора Петра Великого. Т. V. СПб., 1907. С. 566; T. VII. СПб., 1913. С. 129; Устрялов Н. История царствования Петра Великого: в 6 т. Т. IV СПб., 1863.. Во время переговоров царского придворного советника Корби с Ф. Ракоци российский посланник указал, в частности, что если он поможет русскому царю, то сможет смягчить враждебные настроения венгерских сербов и хорватов по отношению к повстанцам в Венгрии О военных столкновениях сербов с повстанцами в Венгрии несколько раз упоминают и русские «Ведомости». Например: «...Из Вены апреля в 1 день. Райцы которые с графомъ Карошем билися отмстити ищутъ, и им такъ удалось, что две тысячи пятьсотъ Райцов в Рескемтерской степи на неувольных напали и отводом их итти понудили и многих порубили.» (Ведомости. 1707. 8 июня. № 17..

Российская дипломатия уже начиная с 1704 г. стремилась заполучить на свою службу графа Шимона Форгача Шимон Форгач (08.07.1669 -- 1730) -- генерал. Сначала ему была доверена организация обороны против куруцев. В 1704 г. перешел на сторону сословного восстания. Осенью 1705 г. ему не удалось взять Братиславу, за невыполнение этой задачи Ракоци лишил его должности и приказал арестовать. В свою очередь, император конфисковал его родовые владения (Еленец, Глоговец, Топольчанки, Шомошку). После поражения восстания эмигрировал вместе с Ракоци в Польшу и Турцию (см.: Slovensky biograficky slovnik. Т. 2. Martin, 1987. С. 111)., который в тот период перешел из лагеря сторонников Габсбургов на сторону Ракоци. Форгач был способным, знавшим словацкий язык генералом Из инструкции генерала Огилви A. Д. Меншикову от 1 ноября 1704 г.: «.Я графу Форгачю в Венгерскую землю писалъ и желалъ ведать, не можетъ ли он до 2000 Немецких людей на Московской границе поставить, чтоб из них 2 драгунские полка учинить можно? И ему со всякого человека по 12 ефимковъ за всякаго человека, кроме лошадей, в Киеве заплатить обещалъ, когда он туда ихъ поставить. И его самого графа вопрошалъ, понеже онъ зело изрядный генералъ есть и по Словенски довольно умееть, не хочеть ли онь самь на годь или два сюда вь службу быть, договориться? Я ведаю, что онь недобрый прштель прочимь главнейшимь бунтовщикам, того ради вскоре явится изь ответа его, можно ль того чаять и коимь образомь Немецкихь людей изь Венгерской земли сю- ды получить можно.» (Устрялов Н. История царствования Петра Великого. Т. IV/1-2. С. 322-323)..