Призрачный курган скифского времени у г. Сумы

Таблица 1. Параметры колес, см

Скрепы. Мощные дуговидные железные скрепы (Дн 1915-2/6, 8) служили для фиксации деревянных частей ободьев колес из «кургана у города Сумы». Трудно определить, из скольких частей состоял каждый обод, но аналогичные по конструкции колеса из кургана № 15 Золотобалковского могильника (Полин 2014, с. 102, рис. 58), кургана Толстая Могила (Мозолевский 1972, с. 297) и кургана Гайманова Могила (Бидзиля, Полин 2012, с. 86, рис. 110) были четырехчастными. в отличие от этих находок, скрепы из эрмитажной коллекции располагались не в центральной части обода, а по самому его краю. Если приложить скрепы к фрагментам шин, то изгибы их будут в точности совпадать. в эрмитажной коллекции насчитывается как минимум 13 скреп, целых и фрагментированных (рис. 2: 6). Каждая из них состоит из двух изогнутых в сечении пластин шириной 4,5--6 см, толщиной 0,6--1,1 см. Пластины расположены друг над другом на расстоянии 3--6 см, что указывает на приблизительную толщину деревянного обода, и соединены двумя толстыми болтами. Аналогичные по типу скрепы были зафиксированы при раскопках входной ямы 1 Северной гробницы 1 и Центральной гробницы 2 Гаймановой Могилы (Бидзиля, Полин 2012, с. 275--277).

В центральной части колес располагались втулки (Дн 1915-2/14). Они предназначались для уменьшения трения между деревянными ступицами и неподвижной осью повозки. 6 целых и 10 фрагментов втулок (записанных в инвентаре как ступицы) из эрмитажной коллекции представляют собой массивные железные полосы, свернутые в слегка конические цилиндры с несомкнутыми концами (рис. 2: 1). Толщина края каждого цилиндра на сужающейся стороне составляет 0,2 см, на расширяющейся -- 1,5 см. Последний параметр увеличен за счет сильной коррозии. Длина сохранившихся целых экземпляров 5,5--5,9 см, диаметр отверстий от 5,7 до 9 см (табл. 2). Учитывая количество фрагментированных и целых экземпляров, можно утверждать, что в коллекции из «кургана у города Сумы» хранится не менее 10 втулок. Похожие по форме втулки происходят из кургана у ст. Марьевской (ГЭ инв. № 2550-1) и кургана Карагодеуашх (ГЭ инв. № 2492-19) в Прикубанье.

На внешней поверхности эрмитажных втулок имеется по три шипообразных выступа. Можно предположить, что это сильно корродированные обломки гвоздей, служивших для более прочного скрепления поверхностей втулки и ступицы. На похожих втулках из Краснокутского кургана (Дн 1860--1/6), таким же образом свернутых из железных полос, на внешней поверхности расположены не три шипа, а три отверстия. Параллелей этой конструкции среди археологического или этнографического материала найти не удалось.

Рис. 2. Детали повозок из коллекции Государственного Эрмитажа: 1 -- втулка; 2 -- стержень с квадратными шляпками на обоих концах; 3 -- стержневидное изделие с расплющенным концом и небольшим отверстием в центре; 4 -- пластина с крюкообразным завершением на одном конце; 5 -- 4 фрагмент втулки с петлями по краю; 6 -- скрепа

Таблица 2. Параметры втулок, см

Примечателен фрагмент железной втулки (8,5 х 6 см), по краю которого на внутренней стороне центрального отверстия расположен ряд петель (рис. 2: 5). Видимо, они размещались по всей окружности, но от былого количества сохранились только две целые петли диаметром около 1,8 см. В контексте рассматриваемой эрмитажной коллекции этот фрагмент выглядит инородным и плохо объяснимым.

Снаружи втулок видны следы ожелезненного дерева, оставшегося от ступиц. Восстановить внешний вид ступиц невозможно, но для скифских повозок известно два варианта формы: цилиндрическая и боченковидная (Бидзиля, Полин 2012, с. 288). Длина таких деталей может варьироваться от 16 до 52 см, диаметр -- от 16 до 38 см, диаметр отверстий -- от 6 до 15 см.

Другие детали повозки. В коллекции из «кургана у города Сумы» хранится еще несколько предметов, которые с определенной долей сомнений можно отнести к деталям повозки. Это 3 целых и 4 фрагментированных железных стержня с квадратными шляпками на обоих концах (Дн 1915-2/10). Длина целых экземпляров 11,5--13,3 см, фрагментированных -- 5,1--7,5 см (рис. 2: 2). Толщина стержней от 0,5 до 1,2 см, размер шляпок от 1,9 х 2,7 до 3,5 х 6,3 см. Помимо этого, в коллекции есть 7 фрагментированных железных пластин с крюкообразным завершением на одном конце (Дн 1915-2/16). Длина от 13,2 до 22 см, ширина от 1,7 до 2,2 см, толщина от 0,6 до 0,9 см (рис. 2: 4). Последняя категория условных деталей повозки -- 4 стержневидных изделия наподобие гвоздей (Дн 1915-2/8), конец которых расплющен и имеет небольшое отверстие в центре. Длина 13,6--16,1 см, ширина плоских концов от 2,4 х 2,7 до 3,3 х 4,1 см, толщина стержня от 1,2--2,2 см (рис. 2: 3).

Таким образом, в коллекции предметов из «кургана у города Сумы» хранятся детали, как минимум, двух четырехколесных повозок (по числу втулок и колес). Отдельные элементы конструкции находят аналогии и в приднепровских памятниках скифского времени, и в прикубанских. важным обстоятельством является наличие в коллекции меотской керамики IV в. до н. э.: красноглиняной открытой миски с диаметром 21,5 см и сероглиняной вазочки на ножке с диаметром венчика 9,5 см (рис. 3), а также трех мечей елизаветинской группы IV в. до н. э. длиной 55--63 см и шириной лезвия 1,2--6,7 см (рис. 4), широко распространенных на Северо-западном Кавказе в V--III вв. до н. э. (Эрлих 1991). Учитывая этот факт, стоит проверить версию о происхождении деталей повозок из памятников с этой территории.

Рис. 3. Меотская керамика IV в. до н. э. из коллекции Государственного Эрмитажа

Альтернативные версии происхождения деталей повозок. Из всех раскопанных до революции курганов скифского времени на Северном Кавказе только в четырех случаях зафиксированы детали, относящиеся к колесам или к кузову повозок: в кургане у васюринской горы, кургане у ст. Марьевская, кургане Карагодеуашх и курганной группе у ст. Елизаветинской (Бессонова 1982, с. 104, табл. 2).

В Васюринском кургане детали повозки находились в отдельной могильной яме вместе с останками упряжных лошадей. По замечанию М. И. Ростовцева, погребальная колесница и конский убор были изготовлены и орнаментированы на греческий манер (Ростовцев 1913, табл. XII: 1; 1925, с. 373). Фрагментов колес среди зафиксированных находок не было.

Рис. 4. Мечи синодо-меотского типа из коллекции Государственного Эрмитажа

В кургане Карагодеуашх от повозки сохранились неопределимые железные фрагменты кузова, гвозди и втулка одного колеса (Лаппо-Данилевский, Мальмберг 1894, с. 50). О типе колесного транспорта авторы судят по изображению на треугольной пластине, найденной в этом же кургане (Лаппо-Данилевский, Мальмберг 1894, табл. III: 1). На этом основании они предположили, что повозка из кургана Карагодеуашх так же была изготовлена на греческий манер -- двухколесной и двуконной. Кроме того, в насыпи были обнаружены фрагменты меча неизвестного типа, но только одного, а не трех, как в «кургане у города Сумы». втулка колеса от повозки из Карагодеуашха хранится в фонде Государственного Эрмитажа (ГЭ инв. № 2492-19). Она представляет собой свернутый из массивной железной полосы цилиндр длиной 6 см, с диаметром 9 см. По типу она близка к втулкам из «кургана у города Сумы».

Рис. 5. Фотография из архива ИИМК РАН, на которой запечатлены колеса из Елизаветинского кургана 1915 г. (раскопки Н. И. веселовского)

В отчете о раскопкахМарьевского кургана фигурируют железные ступицы колес (ОАК за 1912, с. 51). Они лежали на последнем из уступов, сделанных в южной стене входной могильной ямы. О других деталях повозки автор раскопок, Н. И. веселовский, не упоминал. в фонде Государственного Эрмитажа среди предметов, происходящих из Марьевского кургана, хранятся два фрагмента двух железных втулок с остатками деревянных ступиц снаружи (ГЭ инв. № 2550-1). втулки свернуты в цилиндр из железных массивных полос. Толщина края каждого цилиндра на сужающейся стороне составляет 0,3--0,4 см, на расширяющейся -- 1,6-- 1,9 см. Длина первой втулки 5,9--6,6 см, диаметр около 9 см; длина второй, более массивной, -- 6,5 см, диаметр 8,3--9,2 см. На внешней стороне первой втулки есть железный шип длиной 1,5 см как у втулок из «кургана у города Сумы».

В Елизаветинском могильнике повозки были обнаружены в двух курганах, раскопанных в 1914 и 1915 гг. Н.И. веселовским. в обоих курганах погребальная камера была сооружена в виде склепа, помещенного в большую могильную яму, в которую вел длинный дромос (ОАК за 1913--1915 гг., с. 153--157). в кургане 1914 г. детали повозок были зафиксированы в дромосе. Н.И. веселовский в отчете пишет о шести колесах от двух «колесниц», лежавших позади трех пар упряжных лошадей. К повозке также относилось дышло в виде деревянного шеста с железной обивкой на конце. в кургане 1915 г. на восточном крае могильной ямы были зафиксированы железные шины от четырех колес (ОАК за 1913--1915, с. 156, рис. 236). Рядом находилось дышло наподобие описанного выше. Таким образом, в Елизаветинских курганах были обнаружены десять колес от трех повозок. При этом в фондах Государственного Эрмитажа в коллекции предметов, происходящих из Елизаветинского могильника, нет ни одной детали повозки. Это обстоятельство кажется странным, учитывая, что в музей были переданы даже небольшие и неопределимые фрагменты железных изделий. Пренебречь такими значительными находками колес Н. И. веселовский не мог. Подтверждение тому -- фрагменты ступиц из Марьевского кургана, которые были описаны, сфотографированы и переданы на хранение. Надо отметить, что вещи из Елизаветинских курганов передавались из ГАИМК в 1926 году, то есть вместе с коллекцией из «кургана у города Сумы». возможно, что в процессе передачи предметы из разных коллекций были перепутаны и при инвентаризации получили неправильную атрибуцию. И если эта версия верна, тогда она объясняет и такое большое количество колес, и мечи елизаветинской группы в неизвестном приднепровском кургане.

Елизаветинские курганы. Елизаветинский могильник состоит из примерно тридцати насыпей, расположенных на юго-восточной окраине станицы Елизаветинской Краснодарского края (бывшей Кубанской области). Группа из пяти наиболее крупных курганов была раскопана Н. И. веселовским в период с 1912 по 1917 гг. (с перерывом на один сезон в 1916 г.). все они оказались ограблены еще в древности, вскоре после сооружения.

Погребальный обряд во всех курганах одинаков. в центре насыпи в большой могильной яме, вырытой в материке, сооружался каменный склеп для основного захоронения. в яму вел длинный дромос, содержавший иногда сопроводительные погребения. Сверху вся конструкция перестилалась бревенчатым навесом, покоившимся на столбах (ОАК за 1913--1915, с. 153--157). части повозок были зафиксированы в двух курганах, раскопанных Н. И. веселовским в 1914 и 1915 гг.

В кургане 1914 г.повозки находились в дромосе, спускающемся к центру кургана. в отчете Н.И. веселовского фигурируют две четырехколесные «колесницы» с деревянными раскрашенными кузовами (ОАК за 1913--1915, 1918, с. 153, рис. 235). По словам автора, установить их форму не представляется возможным «так как дерево истлело и смешалось с тем, которое упало с потолка» (НА ИИМК РАН, РА, ф. 1, д. 64, 1914, л. 11--12). в дромосе было зафиксировано шесть колес диаметром 75 см. Они имели по 12 деревянных спиц и были обиты железными шинами с «внутренними шипами», под которыми Н. И. веселовский понимает обломки гвоздей. К первой повозке относилось 4 колеса, при этом переднее правое было поставлено вертикально. Н. И. веселовский высчитал, что расстояние между передними и задними колесами повозки составляло 70 см. На этом основании А. И. Мелюкова предположила, что общая длина кузова могла быть не менее 220 см (Мелюкова 1981, с. 23). От второй повозки, «зарытой в противоположном направлении, т. е. задом к заду первой», сохранилось два колеса (ОАК за 1913--1915, с. 153, рис. 235). Непосредственно перед ними, на расстоянии 3 м от входа в дромос, были зафиксированы три пары взнузданных лошадей, лежавшие спинами друг к другу, головами на юг. Между лошадьми в последней паре находился «сильно сгнивший деревянный шест -- очевидно, дышло, обитое на конце листовым железом» (ОАК за 1913--1915, с. 153). Два других колеса повозки были разломаны грабителями и брошены ими в яме, вырытой при ограблении памятника.

В кургане 1915 г., несмотря на идентичность погребальной ситуации, детали повозки были обнаружены не в дромосе, а на восточном краю большой могильной ямы (ОАК за 1913--1915, с. 156, рис. 236). Деревянные части кузова и колес не сохранились. Удалось зафиксировать лишь 4 лежащие в ряд железные шины, которые, по словам Н.И. Веселовского, «не походили на найденные в предыдущем кургане: они состояли из отдельных кусков железа, скреплявшихся с деревом при помощи двух железных гвоздей» (ОАК за 1913--1915, с. 157), то есть были составными, как и шины из эрмитажной коллекции. Диаметр колес составлял 110 см. Относящееся к повозке дышло с желез-ными гвоздями и остатками железной обивки, было зафиксировано недалеко от колес, на южном краю ямы. Кроме того, в центре каждого колеса были расчищены железные ступицы диаметром 14,4 см. С. Б. Полин упоминал среди находок из кургана 1915 г. и железные наружные обручи для ступиц, использовавшиеся для усиления прочности конструкции. Такие обручи встречаются вместе с находками ступиц из кургана Гайманова Могила, Мелитопольского, Краснокутского и Александропольского курганов (Бидзиля, Полин 2012, с. 288). Однако ни в рукописном, ни в печатном отчетах о раскопках Елизаветинского могильника, подобные предметы не фигурируют.

В фотоархиве ИИМК РАН в деле об исследованиях Н. И. Веселовского в станице Ели-заветинской, есть фотография колес (рис. 5), сделанная в процессе раскопок кургана 1915 г. (НА ИИМК РАН, ФА, II 90028). На ней отчетливо видны контуры железных шин, а также втулок в центре каждого колеса. Если обратить внимание на крайнее правое колесо, то в центре его, в том месте, где должны быть деревянные спицы, видны расчищенные массивные железные стержни с квадратными шляпками на обоих концах, напоминающие стержни из эрмитажной коллекции (Дн 1915-2/10). Кроме того, по краю обода каждого колеса есть широкие участки, на которых отчетливо видны шляпки гвоздей. По всей видимости, это скрепы, которые так же как и в конструкции колес из «кургана у города Сумы», крепились у самого края, а не в центральной части обода.

Традиция помещать в гробницы погребальные повозки свидетельствует о том, что в курганах 1914 и 1915 гг., как и в других больших курганах Елизаветинского могильника, захоронены высокопоставленные представители общества. На основании находок греческого импорта, период последовательного сооружения погребальных насыпей определяется с конца V до середины IV в. до н. э. Б. А. Городцов, на основании находки знаменитой панафинейс-кой амфоры в кургане 1913 г., сделал вывод о том, что в нем погребен не варвар, а грек, выигравший состязание в Панафинейских играх. А соответственно, и другие курганы могильника принадлежат представителям греческой колонии Северного Причерноморья, вероятно, Пантикапея (Городцов 1936, с. 182--183). в свою очередь Н. в. Анфимов утверждал, что Елизаветинские курганы напрямую связаны с рас-положенным рядом крупным Елизаветинским городищем, и погребены в них представители местной родовой аристократии и социально зависимые от них люди (Анфимов 2011, с. 136).

Заключение

Существовал ли «курган у города Сумы» и если да, то относятся ли к нему детали повозок из эрмитажной коллекции -- уверенно ответить на эти вопросы пока не представляется возможным. Дальнейшие архивные поиски помогут определить, занимался ли Николай Емельянович Макаренко исследованиями курганов скифского времени в Харьковской губернии в 1915 г. Но на данный момент, отсутствие каких-либо надежных сведений о кургане и необычное сочетание вещей, якобы происходящих из него, наводит на мысль о неправильной атрибуции коллекции.

По ряду косвенных признаков, можно предположить, что детали повозок из «кургана у города Сумы» в действительности относятся к Елизаветинскому кургану 1915 г. в пользу этой версии говорит сопоставление предметов с архивными материалами раскопок Н. И. веселовского, и в частности с фотографией колес, сделанной в процессе исследования. Подробный анализ помог найти пересечения в конструктивных элементах повозок из обоих курганов, например, в составных шинах, втулках и скрепах, использовавшихся для фиксации деревянных частей обода. в то же время, коли-чество колес из эрмитажной коллекции в два раза превышает упомянутое в отчете о раскопках Елизаветинского кургана -- восемь вместо четырех. И если бы не замечание Н. И. веселовского о том, что шины в кургане 1915 г. составные и отличаются от тех, что были обнаружены в кургане 1914 г., то есть от несоставных, можно было бы предположить, что эрмитажная коллекция включает предметы из обоих памятников.

Еще одной существенной причиной для поиска альтернативного варианта происхождения коллекции из «кургана у города Сумы», является наличие в ней меотской керамики IV в. до н. э. и трех «синдо-меотских» мечей елизаветинской группы. Крайне сомнительно, что мечи такого типа могли быть найдены в приднепровском памятнике. Они широко распространены на территории Северо-западного Кавказа в V--III вв. до н. э. в частности, в Елизаветинских курганах 1914 и 1915 гг. были зафиксированы два и один меч, соответственно. в коллекции Государственного Эрмитажа за этими двумя курганами также числится три меча. Один из них, тот, что относится к кургану 1915 г., находится в сильно фрагментированном состоянии. Поэтому нельзя уверенно предполагать, что мечи из «кургана у города Сумы» происходят из Елизаветинского могильника.

Разрешить все эти вопросы и неувязки поможет лишь тщательный анализ всех коллекций, которые относятся к Елизаветинскому могильнику. Таких в фондах Государственного Эрмитажа восемь, и все они отличаются высокой степенью неопределенности в вопросе распределения предметов между курганами. Однако по совокупному набору признаков, из всех курганов, раскопанных в дореволюционное время на территории Северного Кавказа, только с Елизаветинскими могут быть соотнесены предметы из призрачного «кургана у города Сумы».

Литература

Анфимов, Н. в. 2011. Древнее золото Кубани. Краснодар: Традиция.

Балонов, Ф. Р. 1996. Культ коня и колесницы в скифо-сарматскую эпоху у народов Евразийских степей и предгорий. Автореферат диссертации ... канд. ист. наук в форме научного доклада. Санкт-Петербург.

Бессонова, С. С. 1982. О скифских повозках. в: Тереножкин, А. И., Мозолевский, Б. М., Черненко, Е. в. (ред.). Древности степной Скифии. Киев: Наукова думка, с. 102-117.

Бидзиля, в. И., Полин, С. в. 2012. Скифский царский курган Гайманова Могила. Киев: Скиф.

Городцов, в. А. 1936. Елизаветинское городище и сопровождающие его могильники по раскопкам 1935 г. Советская археология, 1, с. 171-187.

Лаппо-Данилевский, А., Мальмберг, в. 1894. Древности Южной России. Курган Карагодеуашх. Санкт-Петербург. Материалы по археологии России, 13.

Мелюкова, А. И. 1981. Краснокутский курган. Москва: Наука.

Мозолевский, Б. Н. 1972. Курган Толстая Могила близ Орджоникидзе на Украине. Советская археология, 3, с. 268-309.

Отчет Археологической Комиссии за 1912 г. 1916. Санкт-Петербург.

Отчет археологической Комиссии за 1913-- 1915 гг. 1918. Санкт-Петербург.

Полин, С. в. 2014. Скифский Золотобалковский курганный могильник V--IV вв. до н. э. на херсонщине. Киев.

Ростовцев, М. И. 1913. античная декоративная живопись на юге России. 2: Атлас иллюстраций к мо-нографии. Санкт-Петербург.

Ростовцев, М. И. 1925. Скифия и Боспор. Критическое обозрение памятников литературных и ар-хеологических. Ленинград.

Эрлих, в. Р. 1991. Меотские мечи из Закубанья. Древности Северного Кавказа и Причерноморья. Москва.

Ф. 1, д. 94, 1915. Дело о раскопках николая Емельяновича Макаренко в Полтавской, харьковской и Черниговской губ. Научный архив ИИМК РАН.

Ф. 1, д. 64, 1914. Дело о раскопках проф. н.И. Веселовского в Таврической губ. и Кубанской обл. Научный архив ИИМК РАН.

Д. II 90028. Фотоархив ИИМК РАН.

References

Anfimov, N. V. 2011. DrevneezolotoKubani. Krasnodar: Tradiciya.

Balonov, F. R. 1996. Kul't konya I kolesnicy v skifo-sarmatskuyu ehpohu u narodov Evrazijskih stepej I predgorij. Avtoreferat dissertacii ... kand. ist. nauk v forme nauchnogo doklada. Sankt-Peterburg.

Bessonova, S. S. 1982. O skifskih povozkah. In: Terenozhkin, A. I., Mozolevskij, B. M., CHernenko, E. V. (ed.). Drevnosti stepnoj Skifii. Kiev: Naukova dumka, s. 102-117.

Bidzilya, V. I., Polin, S. V. 2012. Skifskij carskij kurgan Gajmanova Mogila. Kiev: Skif.

Gorodcov, V. A. 1936. Elizavetinskoe gorodishche I soprovozhdayushchie ego mogil'niki po raskopkam 1935 g. Sovetskaya arheologiya, 1, s. 171-187.

Lappo-Danilevskij, A., Mal'mberg, V. 1894. Drevnosti Yuzhnoj Rossii. Kurgan Karagodeuashkh. Sankt-Peterburg. MaterialypoarheologiiRossii, 13.

Melyukova, A. I. 1981. Krasnokutskij kurgan. Moskva: Nauka.

Mozolevskij, B. N. 1972. Kurgan TolstayaMogilabliz Ordzhonikidze na Ukraine. Sovetskaya arheologiya, 3, s. 268309.

Otchet Arheologicheskoj Komissii za 1912 g. 1916. Sankt-Peterburg.

Otchet Arheologicheskoj Komissii za 1913--1915 gg. 1918. Sankt-Peterburg.

Polin, S. V. 2014. Skifskij Zolotobalkovskij kurgannyj mogil'nik V--IV vv. do n. e. na Hersonshchine. Kiev.

Rostovcev, M. I. 1913. Antichnaya dekorativnaya zhivopis' na yuge Rossii. 2: Atlas illyustracij k monografii. Sankt-Peterburg.

Rostovcev, M. I. 1925. Skifiya i Bospor. Kriticheskoe obozrenie pamyatnikov literaturnyh I arheologicheskih. Leningrad.

Erlih, V. R. 1991. Meotskie mechi iz Zakuban'ya. Drevnosti Severnogo Kavkaza i Prichernomor'ya. Moskva.

F. 1, d. 94, 1915. Deloo raskopkah NikolayaEmel'yanovicha Makarenko v Poltavskoj, Har'kovskoj i Chernigovskoj gub. Nauchnyj arhiv IIMK RAN.

F. 1, d. 64, 1914. Delo o raskopkah prof. N. I. Veselovskogo v Tavricheskoj gub. i Kubanskoj obl. Nauchnyj arhiv IIMK RAN.

D. II 90028. Fotoarhiv IIMK RAN.

Размещено на Allbest.ru