Миграционные процессы на Кубани в конце XVIII - первой половине XIX века

Размещено на http://www.allbest.ru/

Статья по теме:

Миграционные процессы на Кубани в конце XVIII - первой половине XIX века

Грицай Владимир Викторович, кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры теории и истории права и государства Краснодарского университета МВД России

На основе анализа архивных материалов, правовых документов предпринята попытка оценить уровень и направления миграционных процессов на Кубани в указанный период, степень участия в них государства. Сделан вывод о том, что, несмотря на активное вмешательство государства в организацию переселения и колонизации Кубани, сохранялся довольно высокий уровень незаконной миграции. Высокой степенью влияния государства можно объяснить и длительный период военно-колонизационного характера миграционных процессов, что не способствовало более эффективному хозяйственно-экономическому освоению территории.

Ключевые слова: миграционные процессы, переселенческая политика, незаконная миграция, административно-территориальное деление, военно-хозяйственное освоение, наказной атаман.

Migration processes in the Kuban at the end of the XVNI - the first half of the XIX century

V.V. Gritsay, Candidate of History, Associate Professor, Assistant Professor of the Department of Theory and History of Law and State of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia

Based on the analysis of archival materials, publications of legal documents, the article attempts to assess the level and direction of migration processes in the Kuban during this period, as well as the degree of state participation in it. It is concluded that, despite the active intervention of the state in the organization of resettlement and colonization of the Kuban, a fairly high level of illegal migration remains. The high degree of state influence also explains the long period of the military-colonization nature of migration processes, which did not contribute to a more efficient economic development of the territory.

Keywords: migration processes, resettlement policy, illegal migration, administrative-territorial division, military-economic development, ordering chieftain.

Активная внешняя политика Российской империи последней четверти XVIII в., существенно повлиявшая на территориальные изменения в государстве, а также процессы освоения территорий, издавна входивших в состав империи, стали причиной формирования и развития нового вида отношений, требующих государственного регулирования. Речь идет об отношениях в сфере миграции. В дореволюционной России понятия «миграция» не существовало, поэтому все отношения по поводу перемещения населения именовались переселением или водворением на новое место жительства, а политика государства по организации и регулированию этих отношений - переселенческой политикой. В имперской отечественной историографии миграции понимались исключительно как процессы перемещения людей, и это вполне традиционное определение касалось также перемещения через границу империи, т.е. эмиграции как выезда и иммиграции как въезда.

Вследствие такого подхода не существовало и понятия «внутренняя миграция», историко-правовой науке того времени данный термин не знаком, по крайней мере, применительно к российской действительности, не отмечено его использование в нормативных документах исследуемого периода.

Исходя из этого, внутреннюю политику Российской империи, касающуюся вопросов перемещения населения, можно именовать переселенческой политикой, отождествляя ее с политикой миграционной.

По мнению ряда зарубежных авторов досоветского периода, даже эмиграция - факт не правовой, а социальный. И с этим можно согласиться, в особенности если при этом не наступает факт смены гражданства (подданства).

С этой точки зрения переселение, водворение и все, что связано с перемещением населения внутри государства по хозяйственно-экономической надобности, тем более понятие не правовое, а социальное.

Нельзя сказать, что такой вид отношений был совершенно новым для России. Но его особенностью является то, что миграционные процессы с конца XVIII в. принимают все более массовый и интенсивный характер как по числу направлений, так и по числу участников, при этом обнаруживается и дифференциация причин, формирующих миграционные потоки. В таких условиях с учетом географической протяженности страны участие государства в миграционных отношениях в части контроля за их развитием посредством правового регулирования является насущной необходимостью.

Нужно признать, что государственная миграционная политика остается на периферии исследовательской активности. Это справедливо практически для всех периодов истории нашего государства. Миграционные отношения очень редко становятся самостоятельным предметом исследования ученых. Как правило, они рассматриваются в контексте демографических исследований. Еще менее изученными являются миграционные процессы и отношения в отдельно взятых регионах и на отдельных территориях в конкретный исторический период. Это утверждение вполне справедливо как для Северо Кавказского региона в целом, так и для Северо Западного Кавказа в частности.

Очевидно, что в указанный период в Империи не существовало эффективной нормативной базы, регулирующей легальные миграционные отношения, кроме, пожалуй, актов государственной власти, которые инициируют миграционный процесс и формируют миграционные потоки. Например, Жалованная Грамота Екатерины II о даровании кубанских земель запорожским казакам с точки зрения миграции представляет собой именно такой документ.

В данной работе не ставится задача подробного рассмотрения характера миграционных процессов в указанный период на обозначенной территории. Мы лишь рассмотрим некоторые нормативные акты, призванные обеспечить законность миграционных процессов и формирующие систему контроля за перемещениями населения. Эта тема представляется весьма актуальной, поскольку нелегальная миграция негативно влияет на криминогенную обстановку в регионе. Неконтролируемые транзитно-миграционные потоки способствуют активному формированию криминальной среды.

Понимая, что заселение и освоение новых земель есть процесс длительный и разнонаправленный, согласимся с необходимостью периодизации этих процессов, высказанной В.Н. Рокачевым и Я.В. Рокачевой: «Заселение Кубани в XIX веке можно условно разделить на три этапа: 1-й этап - 1800-1820-е гг.; 2-й этап - 1830-е - 1864 гг. и 3-й этап 1864 - 1900 гг. Логика такого разделения обусловлена тем, что на том или ином этапе действовали различные стратегии и тактики освоения нового географического и политического пространства, что непосредственным образом меняло характер, направления и состав миграционных потоков...» [1, с. 105]. Однако здесь следует уточнить, что такая периодизация более подходит для характеристики процессов хозяйственно-экономического освоения местности как альтернативы военно-колонизационному.

Поскольку в настоящей статье предполагается рассмотреть период первой половины XIX в., позволим себе скорректировать верхние границы первого этапа предложенной периодизации, сдвинув их к 1792 г., когда в соответствии с Жалованной Грамотой Екатерины II легализуется процесс переселения на Кубань запорожских казаков.

Поворотным моментом в миграционной политике в России считается 1822 г., когда был подписан Указ «О дозволении крестьянам переселяться в Сибирские губернии», по которому крестьянам губерний европейской части России разрешалось переселение в Сибирь. Разумеется, речь шла о государственных крестьянах, т.е. о тех, которые не были связаны личной зависимостью от помещиков. Переселение государственных крестьян было поставлено широко и рассматривалось как мера общегосударственного значения, в одинаковой мере отвечающая как нужде малоземельных крестьян в расширении размеров их землевладения, так и государственной потребности в заселении окраин в более равномерном распределении населения [2, с. 13].

На самом деле, большого практического эффекта этот документ не имел, поскольку переселение осуществлялось по большей части неорганизованно, без должного материального и финансового обеспечения. Одним из наиболее негативных последствий этого переселения было появление неконтролируемых миграций, так называемого народного переселения.

Казалось бы, данный документ не в полной мере относится к теме нашего исследования, но это только на первый взгляд. Дело в том, что нормативные акты подобного рода являются инициаторами миграционного процесса, однако его направление определяется уже не только буквой закона, но и самой жизненной ситуацией, т.е. активизация переселенческих процессов вызывает к жизни и нелегальную их сторону.

Для Кубани наиболее важным считается образование в декабре 1821 г. Комитета для водворения переселенцев в войске Черноморском, который просуществовал до 1826 г. и вполне справился со своей задачей, обеспечив государственную миграционную политику на Северном Кавказе в целом и на Кубани в частности. Благодаря его усилиям была активизирована деятельность по хозяйственно-экономическому освоению местности и преодолению демографических проблем на землях Черноморского войска.

Необходимо отметить, что в императорской России трактовка понятия «незаконная миграция» несколько отличалась от современной.

Сегодня, говоря о незаконной (нелегальной) миграции, мы имеем в виду, прежде всего, противоправные действия, связанные с незаконным пересечением границы государства, или действия, связанные с нарушением режима пребывания иностранцев на территории государства. Так или иначе, субъектами выступают иностранцы или лица без гражданства, а объектом - государственная граница, и процессы эти имеют иммиграционный характер (см., например: [3, 4]).

Поскольку в императорской России миграционная (переселенческая) политика носила в основном запретительный (ограничительный) характер, то внутренняя миграция могла принимать характер нелегальной, и в число нарушителей миграционного законодательства, т.е. нелегальных мигрантов, могли попадать различные категории собственного населения, перемещающиеся по территории государства без разрешительных документов.

Уже в первые годы заселения Кубани запорожцами обращалось серьезное внимание на учет и контроль прибывающего на пожалованные земли населения, его качественный и количественный состав, а также на вопросы, связанные с режимом пребывания переселенцев. В документе под названием «Инструкция старшему есаулу Л. Тиховскому. 1794 год» указано: «...Войсковое правительство определило старшего есаула для наблюдения за порядком армии секунд-майора Лукьяна Тиховскаго, снабдив его инструкцией в следующих пунктах:

... 13-е. Дабы в ведомстве его никто не принимал беглых и безпашпортных, российских подданных, людей, о том настрожайше подтвердить, а ежели где таковые окажутся, взяв под караул, отослать при рапорте в войсковое правительство для отсылки куда следует, а передержателей привлекать к суждению по законам» [5, с. 17-18].

Далее нашего внимания по указанной теме заслуживает документ из Государственного архива Краснодарского края (ГАКК) с наименованием «инструкция Черноморской войсковой канцелярии о порядке деятельности полицейской экспедиции в Екатеринодаре в соответствии Уставом благочиния. 3 сентября 1802 года», где под заголовком «Седьмое» находим: .Иметь попечение, чтобы в городе никто беглых людей не под каким предлогом не принимал, не держал, не укрывал под строгостью закона.» (ГАКК. Ф. 250. Оп. 2. Д. 49. Л. 1) [5, с. 30].

Судя по этим двум документам, вопросы переселенческого (миграционного) контроля были предметом пристального внимания войскового начальства уже в первые годы активного переселения казаков на Кубань, поскольку земли эти привлекательны были не только для «законно помещаемого казачества, но и всякого другого вида людей» [6, с. 506], так как «.край в это время представлял собой запас естественных богатств, которыми можно было пользоваться при помощи самых скромных затрат труда и капитала. Воды и земли сулили казаку материальное довольство, а общие естественные условия и обстановка как нельзя более подходили к привычкам степняка» [6, с. 506].

По завершении перехода черноморских казаков на Кубань обнаружилась, как пишет Ф.Ф. Щербина, «малочисленность войска, как для заселения местности, так и для охраны ея границ со стороны черкесов» [7, с. 39]. Довольно специфическим был и качественный состав переселившихся казаков, который, по мнению указанного автора, сложился по причине спешки, коей сопровождалось переселение. В нем преобладали казаки-одиночки, что вполне подходило для охраны границ, но мало способствовало хозяйственному освоению территории, где более востребованными были бы люди семейные. Поэтому войско продолжало пополняться различными способами и всевозможными элементами, которые активно приписывались в войско.

Весьма подробно этот процесс описывает автор «Истории кубанского казачьего войска»: в феврале 1802 г. малороссийская казенная палата уведомила Черноморское войсковое правление о желании переселиться в Екатеринодар 57 душ мужского пола и 56 душ женского пола, в апреле того же года войсковая канцелярия постановила принять в войско 150 душ мужского пола и 134 душ женского пола из Черниговской губернии.

По архивным данным за 1810 г., очень много зачислялось в войско всевозможных разночинцев. Щербина указывает на факты зачисления в войско даже евреев, принявших православие, не говоря уже о разного рода вольноотпущенниках из крестьян, лицах, уволенных из духовного звания, свободных выходцев из Слободской Украины и т.д. [7, с. 40].

Но особенно обилен был приток в войско разного рода беглецов. Беглецы являлись в Черноморию из разных мест - из Украины, Великороссии, Литвы, Польши. Одни сбегали от помещиков, другие - от суда и наказания, шли к казакам евреи, турки, греки, румыны, татары и представители других народностей [7, с. 40]. Мы уже упоминали о правовой основе попечения о беглых. Но уже с 1800 г. регулярно снаряжались экспедиции по преследованию, поимке и дальнейшей высылке беглых. В 1800 г. таких изловили 107 душ, в 1803 г. количество высланных перевалило за 400 человек.

Эти процессы были настолько активны, что можно с определенной уверенностью говорить о маятниковом характере миграционных процессов, т.е. об их повторении из года в год. Крестьяне уходят от помещиков на Кубань. Здесь их вылавливают власти и помещичьи агенты и снова водворяют на земли помещиков. Участие помещичьих агентов делало это мероприятие более эффективным, поскольку казаки с неохотой уступали беглецов, которые уже сжились с казачьим населением, а иногда и породнились с ним.

Правительство не оставляло своими заботами Черноморское казачье войско в части заселения и хозяйственно-экономического освоения удерживаемых им территорий. Министр внутренних дел князь Куракин представил императору соображения по этому поводу, и 17 марта 1808 г. было подписано Высочайшее повеление о массовом переселении в Черноморию выходцев из других мест, по которому было принято решение о переселении 25 тыс. душ мужского пола.

Переселение началось только в следующем 1809 г. С ранней весны войсковое начальство и херсонский губернатор приняли ряд мер для обеспечения переселенцев продовольствием и строительными материалами. В рапорте от 22 февраля 1809 г. Бурсак писал Ришелье, что войско может оказать переселенцам помощь ссудой хлеба для посева, строительным лесом и отсрочкою от службы на три года, для обзаведения хозяйством [7, с. 50].

Указанное свидетельствует о том, что войско готово было расходовать собственные средства для обеспечения большей приживаемости на территории Черномории, поскольку переселенцы были далеко не однообразной массой по степени экономической обеспеченности и семейному составу. В итоге к 1811 г. на Кубани водворилось около 30 тыс. человек.

Следующий этап активизации миграционных процессов на Кубани связан с новым положением о Черноморском войске, которое было утверждено 1 июля 1842 г. Основной целью данного положения было дать ему (войску) «новое образование и упрочить благосостояние» (ПСЗ. Собр. 2. Т 17. Спб., 1843. Ст. 15809) [8, с. 108].

В соответствии с этим документом изменялось административно-территориальное устройство Черномории, которая и в гражданском, и в военном отношении делилась на три округа, а наказной атаман получал полномочия по военной части в праве начальника дивизии, а в гражданском отношении полномочия губернатора [8, с. 108]. Меры эти, безусловно, способствовали, в том числе, и упорядочению деятельности по организации колонизации края, которая зачастую имела стихийный порядок.

С 1835 г. Секретный Комитет разрабатывает под руководством графа П.Д. Киселева новый закон о переселении. Этот акт, вступивший в действие в 1843 г., в полной мере учитывал негативный опыт применения указа 1822 г. в части государственного регулирования и материального обеспечения. Были введены безвозвратные денежные ссуды, освобождение от уплаты налогов в первые четыре года, их половинное возмещение в последующие четыре года, освобождение от рекрутской повинности на три ближайших призыва и т.д.

Все это делало процесс переселения более обеспеченным, а значит, привлекательным и способствовало активизации миграционного потока, в том числе на Северный Кавказ и Кубань.

Исходя из изложенного, на основании анализа архивных документов и опубликованных источников можно сделать выводы о том, что миграционные проблемы на Юге Российской империи в указанный период носили военно-колонизационный характер. На ранних этапах военная составляющая имела большее значение и, соответственно, не способствовала хозяйственному освоению территории. К середине XIX в. военно-колонизационный характер миграции постепенно переходит в хозяйственно-колонизационный, прибывающее население активно осваивает местности, прежде всего в хозяйственно-экономическом плане.

Государство активно участвует в организации переселения на всех этапах, обеспечивая тем самым законность перемещений, а также осуществляя контроль за изменениями качественности состава населения.

Все эти меры позволили довольно быстро закрепиться империи на новых рубежах и продолжить свою колонизационную деятельность в регионе.

Миграционные процессы на Юге Российской империи сформировали модель, которая впоследствии неоднократно использовалась в переселенческой политике государства для освоения территорий Сибири и Дальнего Востока, когда военно-казачья колонизация на первоначальном этапе постепенно, с притоком невоенного населения, сменялась хозяйственно-экономической.

Литература

миграционный процесс кубань колонизационный

1. Рокачев В.Н., Рокачева Я.В. Особенности формирования народонаселения Кубани в XIX в. // Кавказский сборник. Т. 4(36) / под ред. В.В. Дегоева, В.А. Захарова. М., 2007.

2. Кауфман А.А. Переселение и колонизация. СПб., 1905.

3. Сандугей А.Н. К вопросу о понятии «незаконная миграция» в российском праве // Административное и муниципальное право. 2008. № 9.

4. Жеребцов А.Н. Проблемы административно-правового статуса незаконных мигрантов в Российской Федерации // Миграционное право. 2008. № 4.

5. История полиции Кубани: хрестоматия / сост.: Л.В. Карнаушенко, И.В. Яблонский, В.В. Грицай, Н.А. Шеуджен; под общ. ред. Л.В. Карнаушенко. Краснодар, 2018.

6. Щербина Ф.А. История Кубанского казачьего войска. Екатеринодар, 1910. Т I.

7. Щербина Ф.А. История Кубанского казачьяго войска. Екатеринодар, 1913. Т II.

8. Очерки истории органов внутренних дел Кубани (1793-1917 гг.) / под ред. В.Н. Ратушняка. Краснодар, 2002.

9. Rokachev V.N., Rokacheva Ya.V. Features of the formation of the population of the Kuban in the XIX century // Caucasian collection. Vol. 4(36)/ ed. by V.V. Degoev, V.A. Zakharov. Moscow, 2007.

10. Kaufman A.A. Resettlement and colonization. St. Petersburg, 1905.

11. Sandugey A.N. On the question of the concept of "illegal migration" in Russian law // Administrative and municipal law. 2008. No. 9.

12. Zherebtsov A.N. Problems of the administrative and legal status of illegal migrants in the Russian Federation // Migration law. 2008. No. 4.

13. The history of the Kuban police: reader/ comp.:L.V.Karnaushenko, I.V. Yablonsky V.V. Gritsay, N.A. Sheudzhen; gen. ed. by L.V. Karnaushenko. Krasnodar, 2018.

14. Shcherbina F.A. History of the Kuban Cossack Army. Ekaterinodar, 1910. Vol. I.

15. Shcherbina F.A. History of the Kuban Cossack Army. Ekaterinodar, 1913. Vol. II.

16. Essays on the history of the internal affairs bodies of the Kuban (1793-1917) / ed. by V.N. Ratushnyak. Krasnodar, 2002.

Размещено на Allbest.ru