Этнотерриториальные различия дерматоглифики пальцев рук и ладоней центральных и южных европеоидов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Этнотерриториальные различия дерматоглифики пальцев рук и ладоней центральных и южных европеоидов

А. А. Гомон

М. Т. Исмаилов

Аннотация

Актуальность и цели. Изучены возможности и разработаны экспертные критерии этнотерриториальной дифференцировки представителей различных локальных рас европеоидов.

Материалы и методы. Представлены результаты сравнительного анализа статистических данных о распространенности дерматоглифических признаков пальцев рук и ладоней в этнотерриториальных группах русских, украинцев, белорусов (как представителей центральных европеоидов) и аварцев, даргинцев, лакцев (как представителей южных европеоидов).

Результаты. Установлено, что между центральными и южными европеоидами существуют статистически значимые (р < 0,05) различия дерматоглифи- ческого фенотипа. Различия имеются как между отдельными этнотерритори- альными группами, составляющими локальные расы (в дерматоглифике пальцев рук и ладоней), так и между локальными расами в целом (в дерматоглифике ладоней). В ряде случаев соотношение частот встречаемости признаков достигает практически значимого уровня (1,5-2 и более крат). В дерматоглифике пальцев рук различия более выражены среди мужчин (по завитковым узорам), в дерматоглифике ладоней - среди женщин (по узорности в области гипотенара, тенара и по добавочным межпальцевым трирадиусам). этнотерриториальный дерматоглифический палец

Выводы. Полученные результаты свидетельствуют о расовом полиморфизме дерматоглифических признаков. Предполагаемыми областями полученного материала являются судебно-медицинская и криминалистическая практика идентификации личности неизвестного человека.

Ключевые слова: дерматоглифика, диагностика, идентификация личности, отпечатки пальцев, папиллярный узор, раса, этнотерриториальная группа.

A. A. Gomon, M. T. Ismailov

ETHNO-TERRITORIAL DIFFERENCES

OF DERMATOGLYTICS OF FINGERS AND PALMS

OF CENTRAL AND SOUTHERN CAUCASOIDS

Abstract

Background. Learning opportunities and the development of expert criteria for eth- no-territorial differentiation of representatives of various local races of Caucasians.

Materials and methods. The results of comparative analysis of statistical data on the prevalence of dermatoglyphic signs of the fingers and palms in ethno-territorial groups of Russians, Ukrainians, Belarusians (as representatives of the Central Caucasian) and Avars, Dargins, Laks (as representatives of southern Caucasians).

Results. Established between the Central and southern Caucasians, there are statistically significant (p<0.05) differences of dermatoglyphic phenotype. The differences are as between the individual ethno-territorial groups that constitute a local race (in dermatoglyphics of fingers and palms) and between the local races in General (in the dermatoglyphics of the palms). In some cases, the ratio of the frequencies of occurrence of signs reaches a practically significant level (1,5-2 and more times). In the dermatoglyphics of the fingers of the differences more pronounced for males (a pattern), the dermatoglyphics of the palms in women (upornosti in hypothenar, thenar and interdigital incremental triradius).

Conclusions. The results indicate racial polymorphism in dermatoglyphic traits. Prospective areas of the obtained material are forensic and forensic practice identification of the unknown person.

Key words: dermatoglyphics, diagnostics, dermatoglyphics, diagnosis, identification, fingerprints, the papillary pattern, race, ethno-territorial group.

Введение

Увеличившаяся в последние годы трудовая миграция привела к возрастанию среди коренных народов доли пришлого населения. Зонами особого притяжения являются, как правило, крупные города центральных районов России. Особенно актуальна проблема для Москвы, Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода, Самары, Казани, Ростова-на-Дону и Волгограда, где в первую очередь концентрируются трудовые мигранты из республик Северного Кавказа, Поволжья, а также соседних стран (прежде всего Беларуси, Украины, Армении, Казахстана, Киргизии) [1]. Закономерным в этой связи является тот факт, что на судебно-медицинском материале фиксируется заметное возрастание среди пострадавших доли лиц, представляющих пришлое население из указанных выше регионов [2]. Как следствие, при производстве судебно-медицинских идентификационных экспертиз возникает практическая необходимость в решении вопроса о расовой и этнотерриториальной принадлежности неизвестного (как правило, погибшего) человека [3, 4].

В судебно-медицинской науке давно идет изучение возможности расовой и этнотерриториальной дифференцировки объектов экспертного исследования, однако только в последние годы насущным стал вопрос разработки соответствующих экспертных методик. Основными направлениями научного поиска при этом являются молекулярная генетика, физиогномика, одонтология, остеология и дерматоглифика. Из них дерматоглифика заслуживает особого внимания, поскольку все неопознанные трупы подлежат обязательной процедуре дактилоскопирования с целью проверки по криминалистическим учетам [3-5]. Однако, поскольку при жизни на таких учетах состоит малая часть граждан, результаты проверки оказываются в большинстве случаев отрицательными, и остается «нереализованный» объект экспертного исследования - дактилоскопическая карта - который, по мнению ученых, можно и нужно использовать для решения диагностических задач [4-8], в частности, для установления расы и этнотерриториальной принадлежности неизвестного человека [2, 8-10].

Цель настоящего исследования - изучение возможности и разработка экспертных критериев этнотерриториальной дифференцировки представителей различных локальных рас европеоидов.

Материалом исследования служили ранее опубликованные и доступные для сравнительного исследования статистические данные в отношении дерматоглифических коллекций различных популяций европеоидов, а именно: русских, украинцев и белорусов (как представителей центральных европеоидов (ЦЕ) - центрально-восточно-европейской локальной расы [2, 4, 911]); аварцев, даргинцев и лакцев (как представителей южных европеоидов (ЮЕ) - кавкасионской локальной расы [11]).

В основу методики исследования был положен мета-анализ, т.е. объединение результатов нескольких исследований методами статистики (наряду с описательными методами математико-статистического анализа, расчетом диагностических коэффициентов [4, 5], приемами логического и сравнительного анализа). Терминология, условные обозначения и правила распознавания дерматоглифических признаков - классические [11, 12].

Результаты исследования

Как следует из сводных данных, представленных в табл. 1, в группе ЦЕ (мужчин) частота встречаемости дуговых типов узоров пальцев рук (условное обозначение A) колеблется от 3,8 до 6,5 % (в среднем 5,1), тогда как в группе ЮЕ - от 4,6 до 9,0 % (7,2), что больше примерно в 1,5 раза, однако уровень значимости различий p (при количестве наблюдений соответственно 335 и 347) превышает пороговое значение 0,05 (t = -1,14), что не позволяет принять гипотезу о наличии различий в качестве достоверной (на уровне p > 0,95).

В женских выборках эти же показатели соответственно равны 9,6-11,9 % (10,6) и 7,5-8,8 % (8,3); p > 0,05 (t = 0,90). Частота встречаемости завитковых типов узоров (W) в группе ЦЕ (мужчин) колеблется от 31,9 до 37,8 % (в среднем 34,0), в группе ЮЕ - от 29,1 до 45,9 % (35,9), p > 0,05 (t = -0,52). В женских выборках эти же показатели равны 25,2-30,9 % (27,1) и 26,4-36,8 % (32,9); p > 0,05 (t = -1,48). Встречаемость радиальных петлевых узоров (R) в группе ЦЕ (мужчин) колеблется от 4,0 до 4,7 % (в среднем 4,6), в группе ЮЕ - от 3,4 до 3,5 % (3,6); p > 0,05 (t = 0,73). В женских выборках эти показатели равны 2,7-4,0 % (3,5) и 2,7-4,5 % (3,4); p > 0,05 (t = 0,06). Встречаемость ульнарных петлевых узоров (U) в группе ЦЕ (мужчин) колеблется от 53,4 до 58,9 % (в среднем 56,3), в группе ЮЕ - от 45,9 до 59,6 % (53,4); p > 0,05 (t = 0,76). В женских выборках эти показатели равны 56,0-61,2 % (58,8) и 52,0-61,7 % (55,4);p > 0,05 (t = 0,80).

Таким образом, частота встречаемости типов папиллярных узоров пальцев рук значимо не различается в исследованных группах европеоидов (p > 0,05), если проводить межгрупповое сравнение усредненных величин, характеризующих группу (локальную расу) в целом. Но сохранится ли выявленная закономерность при сравнении на уровне отдельных этно- территориальных групп, принадлежащих различным локальным расам?

Таблица 1

Частота встречаемости (%) дерматоглифических признаков в различных этнотерриториальных группах центральных и южных европеоидов (сводные данные)

Поскольку исследование носило поисковый характер, сравнение в этой связи произвели между максимально различающимися по частотным показателям этнотерриториальными группами сравниваемых локальных рас (во всех случаях различия оказывались сильнее выражены в выборках мужчин): по A-узорам - между русскими Старой Русы (встречаемость узоров равна 3,8 %) и аварцами (9,0 %), при количестве наблюдений соответственно 100 и 130 p > 0,05 (t = -1,64); по W-узорам - между украинцами Щорса (встречаемость узоров 31,9%) и даргинцами (45,9%), при количестве наблюдений 115 и 112p < 0,05 (t = -2,18; диагностический коэффициент DK, отражающий кратность соотношения частот встречаемости признака в сравниваемых группах, равен -1,44, рассчитывался только при p < 0,05); по R-узорам - между украинцами Щорса (5,0 %) и лакцами (3,4 %), при количестве наблюдений 115 и 105 p > 0,05 (t = 0,59); по U-узорам - между русскими Старой Русы (58,9 %) и даргинцами (45,9 %), при количестве наблюдений 100 и 112 p > 0,05 (t = 1,90).

Как следует из полученных данных, при сравнении отдельных этнотерриториальных групп статистически значимые (p < 0,05) различия между представителями различных локальных рас выявляются (по W-узорам).

Далее аналогичные расчеты произвели относительно ладонных дерматоглифических признаков. Установлено, что в группе ЦЕ (мужчин) частота встречаемости проксимального осевого трирадиуса ладони («t») колеблется от 65,0 до 67,0 % (в среднем 65,7), тогда как в группе ЮЕ - от 55,4 до 62,3 % (59,9), уровень значимости различий p (при количестве наблюдений 335 и 347) превышает пороговое значение 0,05 (t = 1,57). В женских выборках эти же показатели соответственно равны 50,0-73,6 % (59,8) и 55,3-66,7 % (61,9); p > 0,05 (t = -0,50). Частота встречаемости папиллярного узора (любого типа, кроме дугового либо в виде «свободных полей») в области гипотенара (Hy) в группе ЦЕ (мужчин) колеблется от 29,1 до 37,5 % (34,5), в группе ЮЕ - от 28,1 до 37,4% (33,0), p превышает пороговое значение 0,05 (t = 0,41). В женских выборках эти показатели равны 27,8-39,5 % (33,5) и 34,8-43,1 % (39,0); p > 0,05 (t = -1,33). Встречаемость папиллярного узора в области тена- ра и первой межпальцевой ладонной подушечки (Th/I) в группе ЦЕ (мужчин) колеблется от 8,4 до 11,0 % (9,7), в группе ЮЕ - от 11,0 до 16,5 % (14,0); p > 0,05 (t = -1,74). В женских выборках показатели равны 3,2-11,4 % (8,1) и 17,5-24,0 % (19,9); p < 0,05 (t = -4,16; DK = -2,46). Встречаемость (суммарная) добавочных межпальцевых трирудиусов ладони (ДМТ) в группе ЦЕ (мужчин) колеблется от 18,0 до 24,0% (20,4), в группе ЮЕ - от 28,1 до 29,2 % (28,8); p < 0,05 (t = -2,56; DK = 1,41). В женских выборках показатели равны 17,1-22,4 % (19,0) и 27,0-31,6 % (28,8); p < 0,05 (t = -2,71; DK = -1,52).

В отличие от пальцевых узоров, частота встречаемости целого ряда ладонных дерматоглифических признаков (узоров в области Th/I только в выборке женщин, добавочных межпальцевых трирадиусов в выборках и мужчин, и женщин) значимо различается в исследованных группах европеоидов (p < 0,05), даже если проводить межгрупповое сравнение усредненных величин, характеризующих группу (локальную расу) в целом. При сравнении же на уровне отдельных этнотерриториальных групп, принадлежащих анализируемым локальным расам, различия не только сохраняются, но и становятся практически значимыми, достигая полуторной и большей разницы. Так, при сравнении встречаемости (во всех случаях различия оказывались сильнее выражены в выборках женщин) осевого трирадиуса t между украинками Щорса (73,6 %) и даргинками (55,3 %), при количестве наблюдений соответственно 78 и 114 p < 0,05 (t = 2,67; DK = 1,33); по узорам Hy - между украинками Щорса (27,8 %) и аварками (43,1 %), при количестве наблюдений 78 и 123 p < 0,05 (t = -2,25; DK = 1,55); по узорам Th/I - между белорусками Богушев- ска (3,2 %) и женщинами-лакцами (24,0 %), при количестве наблюдений 70 и 102 p < 0,05 (t = -4,38; DK = 7,5); по ДМТ - между украинками Щорса (17,1 %) и даргинками (31,6 %), при количестве наблюдений 78 и 114 p < 0,05 (t = -2,37; DK = 1,85).

Заключение

Между центральными и южными европеоидами существуют статистически значимые различия дерматоглифического фенотипа. На примере этнотерриториальных групп русских, украинцев, белорусов, аварцев, даргинцев и лакцев такие различия установлены как между отдельными этнотерритори- альными группами, составляющими локальные расы (в дерматоглифике пальцев рук и ладоней), так и между локальными расами в целом (в дерматоглифике ладоней). В ряде случаев кратность различий достигает практически значимого уровня 1,5-2 крат (максимальная установленная кратность для исследованных признаков 7,5). В дерматоглифике пальцев рук различия более выражены среди мужчин (по завитковым узорам), в дерматоглифике ладоней - среди женщин (по узорам в области гипотенара, тенара и по добавочным межпальцевым трирадиусам). Имеется перспектива выявления новых диагностически значимых дерматоглифических признаков, не охваченных данным исследованием: рудиментов папиллярных гребней, дисплазии гребешковой кожи, полей окончания главных ладонных линий [3, 4]. На основе установленного комплекса информативных дерматоглифических признаков в будущем возможно создание экспертной методики, которая позволит определять этнотерриториальную принадлежность неизвестного лица в практике судебномедицинской и криминалистической идентификации личности.

Библиографический список

Социальные риски иммиграции. Иммиграция населения в России: экономика, социальная сфера, национальная безопасность. - URL: http://www.instrategy.ru. (дата обращения: 15.01.2018).

Ригонен, В. И. Этнотерриториальные особенности папиллярных узоров пальцев рук русских, киргизов и узбеков / В. И. Ригонен, А. П. Божченко // Судебномедицинская экспертиза. - 2017. - Т. 60, № 1. - C. 14-18.

Божченко, А. П. Проблемы и перспективы дактилоскопии и дерматоглифики в криминалистической и судебно-медицинской экспертной практике / А. П. Божченко // Судебная экспертиза. - 2007. - № 2. - C. 29-36.

Божченко, А. П. Дерматоглифика пальцев рук в аспекте судебномедицинской идентификации личности / А. П. Божченко, И. А. Толмачев // Судебно-медицинская экспертиза. - 2009. - Т. 52, № 2. - C. 25-28.

Теплов, К. В. Групповой полиморфизм и изменчивость дерматоглифических признаков пальцев рук и ног: сравнительная характеристика / К. В. Теплов, И. В. Гугнин, А. П. Божченко // Судебно-медицинская экспертиза. - 2014. - Т. 57, № 4. - C. 34-39.

Божченко, А. П. Возможности диагностики половой принадлежности человека на основе анализа дерматоглифических признаков пальцев рук / А. П. Божчен- ко, В. Д. Исаков // Проблемы экспертизы в медицине. - 2004. - № 2 (14). - C. 19-22.

Звягин, В. Н. Судебно-медицинские критерии родства по признакам дерматоглифики стопы / В. Н. Звягин, И. Б. Тарасов // Судебно-медицинская экспертиза. - 1996. - Т. 39, № 3. - C. 23-28.

Сидоренко, А. Г. Возможности ладонной дерматоглифики при судебномедицинской идентификации личности : автореф. дис. ... канд. мед. наук / Сидоренко А. Г. - М., 2006. - 24 с.

Божченко, А. П. Особенности дерматоглифической конституции русских Республики Карелия / А. П. Божченко, В. И. Ригонен // Ученые записки Петрозаводского государственного университета. - 2015. - № 6 (151). - C. 56-59.

Божченко, А. П. Дерматоглифика пальцев рук русских и ненцев (сравнительный анализ и дифференциально-диагностические критерии) / А. П. Божченко, В. И. Ригонен, А. Н. Чистикин // Медицинская наука и образование Урала. - 2016. - № 4 (17). - C. 25-27.

Хить, Г. Л. Дерматоглифика в антропологии / Г. Л. Хить, И. Г. Широбоков, А. И. Славолюбова. - СПб. : Нестор-Летопись, 2013. - 376 с.

Cummins, H. Finger Prints, Palms and Soles. An Introduction to Dermatoglyphics / H. Cummins, Ch. Midlo. - Philadelphia, 1943. - 300 p.

References

Sotsial'nye riski immigratsii. Immigratsiya naseleniya v Rossii: ekonomika, so- tsial'naya sfera, natsional'naya bezopasnost' [Social risks of immigration. Immigration of people in Russia: economy, social sphere, national security]. Available at: http://www.instrategy.ru. (accessed Jan. 15, 2018).

Rigonen V. I., Bozhchenko A. P. Sudebno-meditsinskaya ekspertiza [Forensic medical examination]. 2017, vol. 60, no. 1, pp. 14-18.

Bozhchenko A. P. Sudebnaya ekspertiza [Forensic examination]. 2007, no. 2, pp. 29-36.

Bozhchenko A. P., Tolmachev I. A. Sudebno-meditsinskaya ekspertiza [Forensic medical examination]. 2009, vol. 52, no. 2, pp. 25-28.

Teplov K. V., Gugnin I. V., Bozhchenko A. P. Sudebno-meditsinskaya ekspertiza [Forensic medical examination]. 2014, vol. 57, no. 4, pp. 34-39.

Bozhchenko A. P., Isakov V. D. Problemy ekspertizy v meditsine [Issues of examination in medicine]. 2004, no. 2 (14), pp. 19-22.

Zvyagin V. N., Tarasov I. B. Sudebno-meditsinskaya ekspertiza [Forensic medical examination]. 1996, vol. 39, no. 3, pp. 23-28.

Sidorenko A. G. Vozmozhnosti ladonnoy dermatoglifiki pri sudebno-meditsinskoy iden- tifkatsii lichnosti: avtoref dis. kand. med. nauk [Capabilities of palm dermatoglyphics in forensic medical personality identification: author's abstract of dissertation to apply for the degree of the candidate of medical sciences]. Moscow, 2006, 24 p.

Bozhchenko A. P., Rigonen V. I. Uchenye zapiski Petrozavodskogo gosudarstvennogo universiteta [Proceedings of Petrozavodsk State University]. 2015, no. 6 (151), pp. 56-59.

Bozhchenko A. P., Rigonen V. I., Chistikin A. N. Meditsinskaya nauka i obrazovanie Urala [Medical science and education in Urala]. 2016, no. 4 (17), pp. 25-27.

Khit' G. L., Shirobokov I. G., Slavolyubova A. I. Dermatoglifika v antropologii [Dermatoglyphics in anthropology]. Saint-Petersburg: Nestor-Letopis', 2013, 376 p.

Cummins H., Midlo Ch. Finger Prints, Palms and Soles. An Introduction to Dermatoglyphics. Philadelphia, 1943, 300 p.

Размещено на Allbest.ru