Унифицированный образ советской женщины в системе маркеров газетного дискурса военного времени

Размещено на http://www.allbest.ru/

Унифицированный образ советской женщины в системе маркеров газетного дискурса военного времени

Валерий Михайлович Амиров, Уральский федеральный университет

Abstract

Unified image of the soviet woman in wartime newspaper discourse markers

Valery M. Amirov, Ural Federal University

The purpose of the article is to study the system of lexical markers, characteristic of female image formation in the Soviet media of the Great Patriotic War period. Critical discourse analysis method is applied to investigating the leading Soviet newspapers publications devoted to the role of women in the Great P atriotic War. In total over 300 publications issued during 1941-1943 were selected for analysis according to keywords and thematic relevance.

The system of lexical markers, comprising the unified female image creation ways, is defined and analyzed. Ideology domination and militarization are noted to have been essential for unified image formation in the Soviet newspaper discourse of the Great Patriotic War period. The paper reveals the markers that reflect the dynamics of female image transformation: from a rear toiler replacing the man who had left for the front in the first period, to the soldier, the woman capable of taking the place of the fallen fighter in next war period. Classification and description of the markers are presented. The author points out, that the unified image is viewed as the `image-function' deprived of characteristic female features, traditionally represented in journalistic texts. A conclusion is drawn upon designing the unified `image-function': it was worked out only pursuing propaganda goals, with the main one - mobilization of women on fight against the enemy threatening the very existence of the state.

Key words: discourse analysis, newspaper discourse, discourse marker, image, ideologization, militarization.

Аннотация

В статье на основе метода критического дискурс-анализа исследуются публикации центральных советских газет, посвященные роли женщин в Великой Отечественной войне. Всего к анализу привлечено более 300 номеров за 1941-1943 гг., из которых по ключевым словам и тематической отнесенности отобран материал для изучения. Определен и проанализирован инструментарий создания унифицированного образа женщины - система лексических маркеров. Выявлено, что в советском газетном дискурсе периода Великой Отечественной войны унифицированный образ женщины создавался посредством его идеологизации и милитаризации.

Показана его динамика: в публикациях начального этапа войны доминируют маркеры, способствующие созданию образа женщины - труженицы тыла, заменившей мужчину, ушедшего на фронт, в публикациях последующих этапов доминируют маркеры, способствующие созданию образа женщины-солдата, заменившей мужчину, погибшего на поле боя. Установлено, что унифицированный образ представляет собой образ-функцию: он лишен традиционно репрезентируемых в журналистских текстах женских черт. Делается вывод о том, конструирование унифицированного образа-функции осуществлялось исключительно для решения пропагандистских задач, главная из которых - мобилизация женщин на борьбу с врагом, угрожающим самому существованию государства.

Ключевые слова: дискурс-анализ, газетный дискурс, маркер дискурса, образ, идеологизация, милитаризация.

Введение

Непрерывно растущее количество публикаций СМИ, посвященных проблематике современных военных конфликтов, актуализирует задачу изучения газетного дискурса Великой Отечественной войны. Его особенностью является детерминированность идеологическими концептами, а также тем обстоятельством, что перед газетами, находившимися под строгим партийно-политическим контролем, стояла задача информационного обеспечения успешного противостояния Красной армии немецко-фашистской военной машине, угрожавшей самому существованию советского государства.

Одним из показателей предельной мобилизации Советским Союзом сил для борьбы с фашизмом является привлечение к фактически ненормированному труду на производстве и к непосредственному участию в боевых действиях женщин. Агитация, обращенная к женщинам, которых руководство страны зовет на заводы, фабрики, в шахты и на поля, а позднее и на фронт, - важнейшая часть газетного дискурса.

Материал и методы исследования

В работе анализируются публикации в ведущих советских газетах 1941 г. (начальный период войны) и 1943 г. (стратегический перелом в ходе боевых действий) для выявления политических маркеров, фиксирующих роль женщин в достижении победы над грозным врагом. Всего изучено более 300 номеров газет «Красная Звезда», «Правда» и «Комсомольская правда», из которых по ключевым словам и тематической отнесенности отобраны публикации, посвященные женщинам на войне. Показательны заголовки этих публикаций: «Девушки, вас ждут заводы!», «Анна Лаптева и ее подруги», «Марина Абрамова», «Женщины на партийной работе», «Стахановские дела творцов оружия - Антонины Тихоновой и ее подруг», «Славные дела советских патриоток», «Девушки, на производство!», «Советская женщина - великая сила», «Фашизм - злейший враг женщин. Смерть фашизму!», «Учительница из Жашкова», «Письма Наташи Ковшовой» и мн. др.

Исследование базируется на принципах критического дискурс-анализа, модель которого была впервые предложена философом Мишелем Фуко. В соответствии с его концепцией дискурс - это «совокупность высказываний, принадлежащих к одной и той же системе формаций» [Фуко, 1996, с. 108], то есть конкретному историческому периоду или какому-то социуму. В качестве ключевых элементов, определяющих дискурс по Фуко, исследователи выделяют идентичность, субъективность, дискурсивное событие, дискурсивные практики, дискурсивные формации и т. д. [Савельева, 2015, с. 93].

Развивая идеи М. Фуко, Р. Водак предложила в ряде своих работ дискурсивноисторический подход, который позволяет рассматривать дискурс с учетом социального, политического, исторического аспектов (см.: [Wodak, 2015]). Об этом же пишут и многие российские ученые, например В. Чернявская, указывающая на то, что смысл дискурс-анализа заключается в соотнесении текста «с экстралингвистическим фоном, со спецификой коммуникативной ситуации, социокультурными, историческими, этническими и прочими факторами» [Чернявская, 2017, с. 84-85].

В ряде работ, посвященных проблематике освещения вооруженных конфликтов в СМИ, отмечается резкое усиление в такие периоды контроля за медиа со стороны государства. В частности, Н.С. Авдонина пишет о том, что «посредством СМИ происходит внедрение в массовое сознание необходимых идеологических клише» [Авдонина, 2012, с. 17]. Ключевую важность СМИ как «информационного оружия» подчеркивает Д.В. Соколова, которая указывает на то, что «в условиях вооруженных столкновений СМИ не просто информируют аудиторию о происходящих событиях, роль медиа значительно трансформируется, и в некотором смысле СМИ становятся одной из сторон конфликта, используя потенциал информационного оружия» [Соколова, 2019, с.187].

Американским исследователем Дж. Лакоффом была выделена когнитивная модель «сказки о справедливой войне», в которой герой вынужден противостоять агрессору, совершающему преступление, защищая или себя или жертву ^акой, 1991]. Эта модель обсуждалась в публикациях многих российских ученых, среди которых Э.В. Будаев, констатировавший следующее: «в рамках риторического направления политической лингвистики было показано, что в основе конструируемой в политическом дискурсе “Сказки о справедливой войне” лежит необходимость в морализации конфронтации» [Будаев, 2007, с. 19].

Публикации периода Великой Отечественной войны опираются именно на образ справедливой, праведной войны, на что обращают внимание в своем исследовании Л.А. Бурганова и П.А. Корнилов, подчеркивая, что такой образ является одним из самых популярных в пропаганде. При этом «образ войны включен в образ мира и, в свою очередь, распадается на множество субобразов» [Бурганова, Корнилов, 2003, с. 56], в качестве которых, согласно мысли авторов, могут быть образы солдата, офицера, военачальника, труженика тыла и т. д.

Анализируя особенности работы СМИ в период вооруженных конфликтов, А.И. Ломовцев указывает, что «типичными приемами СМИ в годы войны были: героизация реального поступка; унификация, универсализация и художественная реализация героического образа; создание собирательного образа врага; иерархичность и избирательность героических образов» [Ломовцев, 2002, с. 4].

Для выявления особенностей конструирования образа женщины в военном газетном дискурсе важно также понятие медиатизации. Термин был введен российскими исследователями. Он означает выход информации того или иного содержания в главные темы медиаповестки. В годы Великой Отечественной войны такой информацией стали сведения о военных событиях. Военная информация не просто доминирует в газетном дискурсе, но и определяет психологию всего общества. Такое доминирование Н.Н. Борщева и О.А. Постникова называют «массмедийным насилием» [Борщева, Постникова, 2016, с. 23].

Исследуя публикации в советских газетах периода Великой Отечественной войны, мы можем говорить об изучении газетного дискурса, поскольку ограничиваемся четко очерченными временным отрезком, анализируем особую совокупность высказываний с учетом политического и идеологического контекста военного времени.

Одной из важнейших черт этого дискурса является обращение журналистов военного периода к образу женщины, поскольку представительницы прекрасного пола заменили мужчин у станков, в шахтах, на полях и участвовали в боевых действиях на фронтах Великой Отечественной войны. Образ женщины при наличии константных черт претерпевает трансформации, определяемые положением дел, складывающимся на передовой.

Особенности женского милитарного образа в настоящее время составляют предмет исследований представителей многих гуманитарных наук. В частности, о смене гендерных стереотипов в публикациях о войне пишет К.В. Игаева, полагая, что инверсия гендерных ролей была вызвана военной необходимостью разделения обязанностей, которые традиционно воспринимались как мужские [Игаева, 2018, с. 249].

Проблематика трансформации образа героя в журналистских произведениях под влиянием складывающихся обстоятельств достаточно хорошо изучена в теории журналистики. Так, Е.В. Зеленина указывает на то, что отражение определенной эпохи, социальной среды - это необходимый фон, сопутствующий человеку, о судьбе которого говорит журналист в материале. При этом «образ не описывает всего богатства характеристик объекта, так как сам оригинал намного глубже и шире. На уровне чувств образ - это ощущение, восприятие, представление, а в плане логического мышления - понятие, суждение, умозаключение» [Зеленина, 2014, с. 34].

Опираясь на представленные исследования, рассмотрим тексты советских газет военного периода в аспекте создания образа женщины.

Результаты и обсуждение

Образ, формируемый публикациями газет военного периода, является унифицированным, то есть представляет всех женщин Советского Союза, вне зависимости от их социального статуса, уровня образованности, этнонациональной принадлежности и т. д.

Кроме того, можно утверждать, что речь идет также о конструировании унифицированного образа-функции: женщины - труженицы тыла и женщины-солдата. Образ- функция принципиально отличается от публицистического образа, создаваемого в журналистском тексте тем, что не содержит или почти не содержит каких-то индивидуальных черт, присущих конкретному персонажу публикации: внешних характеристик, особенностей внутреннего мира и др. Задача конструирования такого образа в публикациях военного времени решается посредством идеологизации и милитаризации, максимального упрощения характера героя, сведения его к набору идеологических функций, использования языковых клише.

Конструирование унифицированного образа-функции, хотя и осуществляется в журналистских текстах, имеет сугубо пропагандистскую цель - в условиях нехватки мужчин, направленных в воюющую армию, мобилизовать женщин на борьбу с врагом и на предприятиях, выпускающих военную продукцию, и непосредственно на фронтах. Следовательно, газетный дискурс в условиях монополии государства на средства массовой информации в значительной степени является пропагандистским, большое влияние на него оказывает критическая ситуация, складывающаяся в войне.

Унифицированный образ-функция создается в советском военном газетном дискурсе с использованием инструментария идеологизации и милитаризации. Охарактеризуем каждый из этих инструментов.

Идеологизация образа

Образ представляется в публикациях газет «Комсомольская правда», «Правда» и «Красная Звезда» идеологизированным, что определяется маркерами комсомолка, советская и патриотка:

(1) ...Сотни тысяч патриоток нашли ту или иную форму своего участия в Отечественной войне (Советская женщина - великая сила // Правда. 1941. 8 окг.);

(2) ... Советские патриотки должны давать отпор малейшим вражеским вылазкам (Советская женщина - великая сила // Правда. 1941. 8 окт.);

(3) ...Судьбы советской женщины и ее детей неразрывно связаны с судьбами советской страны (Советская женщина - великая сила // Правда. 1941. 8 окт.).

Патриотизм, в соответствии с публикациями газет того времени, поддерживает силы работающих для фронта женщин и позволяет им добиваться невиданно высоких трудовых результатов, которые не могли быть достигнуты без мобилизующего патриотического начала:

(4) В годы войны с удесятеренной силой проявился патриотизм славных советских женщин (Карпова Н. Женщины на партийной работе // Правда. 1941. 10 окт.);

(5) ...Советские патриотки заменили здесь мужчин, ушедших на фронт, показывают замечательные образцы в работе, добиваются не только выполнения, но и перевыполнения плана (Васильева А. Славные дела советских патриоток // Правда. 1941. 23 окт.).

Идеологизации образа способствует характеристика женщин посредством маркера партийности - комсомолка:

(6) Комсомолка считала своим долгом рассказать населению района о докладе товарища Сталина (Верная дочь советского народа - Лиза Чайкина // Комсомольская правда. 1941. 30 дек.).

Строго говоря, комсомол не являлся партией, однако эта общественная организация называлась «ленинским коммунистическим союзом молодежи», работала под организационным и идейным руководством коммунистической партии и рассматривалась как ее ближайший кадровый резерв.

Маркер партийности актуализирует такую черту женщины, как преданность делу коммунистической партии и ее вождя:

(7) Четырнадцать селений обошла Лиза, разнося слова сталинской правды, вселяя надежду в наших людей, словно набатным колоколом поднимая их на борьбу за родную Отчизну (Верная дочь советского народа - Лиза Чайкина // Комсомольская правда. 1941. 30 дек.).

Практического значения поступок героини, судя по тексту, не имел, однако показывал вдохновленность девочки-подростка услышанными и прочитанными словами вождя и готовность к большим и самоотверженным усилиям для передачи смысла и духа этих слов.

Родина ассоциируется в публикациях не с семьей, родственниками и близкими, знакомыми с детства местами, а с партийным правительством и личностью руководителя страны:

(8) Храбрая дочь Родины Марина Раскова отвечала на эту заботу и ласковое, отеческое внимание вождя беспредельной преданностью Родине, партии, Сталину. Она работала над укреплением мощи военно-воздушных сил, не зная устали (Памяти Героя Советского Союза Марины Расковой // Комсомольская правда. 1943. 9 янв.).

Образ героини упрощается, теряет глубину, женственность и эмоциональную основу, становясь образом-функцией: женщина представляется как живущая долгом и ожиданием возможности совершить подвиг. Такой образ является милитарным - это образ солдата, лишенного индивидуальных черт, личных переживаний и готового к любым лишениям и даже смерти за идею.

Дискурс фиксирует активное применение средствами массовой информации маркера советская, призванного подчеркнуть особость советских женщин в их отношении к труду и обороне страны, высоту моральных качеств и твердость духа:

(9) Наш долг, долг советских женщин, - заменить их (отцов и братьев. - В. А. ) у станков и дать им столько вооружения и боеприпасов, сколько потребуется для разгрома врага (Девушки, на производство! // Комсомольская правда. 1941. 12 нояб.).

Идеологизация образа в газетном дискурсе военного времени осуществляется также посредством маркера патриотка, при этом во многих текстах он используется наряду с двумя другими маркерами - комсомолка и советская:

(10) Лучшие патриотки доказали, что советской девушке, воспитаннице большевистской партии, всякая работа по плечу (Девушки, вас ждут заводы! // Комсомольская правда. 1941. 14 нояб.).

Выстраивается линия взаимосвязанных маркеров: патриотка - советская - комсомолка (член молодой гвардии / большевистской партии).

Милитаризация образа

Выделим несколько черт такого коллективного публицистического образа, создаваемого СМИ в 1941 году. В первую очередь отметим акцентирование газетных публикаций на формировании патриотического порыва, способствующего массовому приходу женщин на производство вместо мобилизованных в армию мужчин:

(11) Святая обязанность каждой патриотки работать в тылу так, чтобы фронт ни в чем не знал недостатка (Девушки, вас ждут заводы! // Комсомольская правда. 1941. 14 нояб. ).

Особо подчеркивается добровольность патриотического трудового выбора. Условия такого труда крайне тяжелы, и в материалах акцентируется внимание на самоотверженности женщин, героической составляющей их труда, имеющего прямое отношение к обороне:

(12) Женщина помогает фронту, женщина - крепкий тыл (Советская женщина - великая сила // Правда. 1941. 8 окт. );

(13) ...Нет буквально такого участка в производственной и общественной жизни, где советские патриотки не смогли бы заменить ушедшего на фронт бойца (Карпова Н. Женщина на партийной работе // Правда. 1941. 10 окт.).

Одновременно в текстах отражена широта вовлечения представительниц прекрасного пола в такую работу:

(14) Сотни тысяч девушек уже нашли свое место в боевом строю народа. Они заменили своих отцов и братьев на шахтах, у станков, у буровых скважин (Девушки, вас ждут заводы! // Комсомольская правда. 1941. 14 нояб.).

Однако только производственными задачами использование женского труда не ограничивалось. Кроме работы на заводах, советская женщина героически выполняла значительные вспомогательные военные функции, в том числе и связанные с опасностью для жизни:

(15) ...Они проявляют себя в санитарных дружинах, отрядах медицинских сестер, поваров, в организации противовоздушной обороны (Советская женщина - великая сила // Правда. 1941. 8 окт.).

Несмотря на огромное напряжение на фронте, в публикациях 1941 г. не обнаружено свидетельств о значительной мобилизации женщин для выполнения боевых задач. Факты участия женщин в сражениях единичны, количество женщин в шинелях ничтожно мало по сравнению с количеством привлекаемых на предприятия.

Такие публикации появляются в советских газетах несколько позже, начиная с 1943 года. Когда потери на фронтах стали столь велики, что понадобилось заменять уже не только мужчин- рабочих, но и мужчин-солдат. Газетный дискурс отражает ситуативные изменения - к идеологизированному образу добавляются новые мотивирующие элементы. Среди них добровольный отказ от образа жизни, характерного для женщины того времени, во имя выполнения патриотического долга по защите Отечества:

(16) Послушайте рассказ о 19-летней советской девушки, которая пришла на фронт, сменив иглу белошвейки на автомат бойца... С тех пор не раз ходила она в разведку, выполняя ответственные задания (Корольков Ю. Комсомолка Володя Рыбинский // Комсомольская правда. 1941. 26 дек.).

В газетных публикациях конструируется образ женщины, уничтожающей врага:

(17) Доблестная защитница Севастополя снайпер Людмила Павлюченко уничтожила 309 немцев (Мишакова О. Советская женщина в Великой Отечественной войне // Комсомольская правда. 1943. 8 марта);

(18) Капитан гвардии, дважды орденоносец Вера Крылова - отличный автоматчик, пулеметчик, истребитель танков (Мишакова О. Советская женщина в Великой Отечественной войне // Комсомольская правда. 1943. 8 марта).

В описании боевых ситуаций, в которых участвуют женщины-воины, нет места колебаниям, сложным психологическим оценкам и нравственным терзаниям относительно противоестественности самого факта уничтожения людей, являющихся солдатами противника, сожаления об отнятых войной жизнях.

Образ женщины-солдата конструируется в публикациях советских газет военного периода параллельно с конструированием образа труженицы тыла, постепенно выдвигаясь на первый план и становясь главным. Быть труженицей тыла - почетно и правильно, но воевать на фронте - еще почетнее. Для конструирования образа женщины-солдата используются те же маркеры, что и при конструировании образа женщины-труженицы - советская, патриотка, комсомолка, но к ним добавляются еще и такие маркеры, которые характеризуют воина, бойца, например отважная, храбрая и смелая:

(19) Тысячи смелых, отважных советских женщин с оружием в руках встали на защиту Родины. Они овладевают искусством истреблять врага, упорно и настойчиво изучают оружие (Мишакова О. Советская женщина в Великой Отечественной войне // Комсомольская правда. 1943. 8 марта);

(20) Командование высоко оценило подвиг советской патриотки. Она была награждена орденом «Красной Звезды». Храбрая девушка вступила в ряды партии... Она погибла, как солдат в своем родном полку, с которым не раз ходила в атаку (Гвардии капитан Вольфсон. Дочь Латвии // Комсомольская правда. 1941. 15 апр.).

Активно применяется нетипичный для конструирования женского образа маркер мужественная, который способствует пониманию читателем того, что женщина выполняет на фронте традиционно мужскую солдатскую функцию - уничтожение врага:

(21) Во многих боях участвовали девушки- снайперы. Они мужественно сражались, истребили десятки немцев, обучили целую группу молодых снайперов (Письма Наташи Ковшовой // Комсомольская правда. 1943. 23 мая).

При этом тексты публикаций концентрируют внимание на добровольности ухода женщин на фронт, их личном желании сражаться с фашистами. В материалах газет нет обращенного к гражданкам страны призыва отправляться в бой, но презентуются в качестве образца проявления патриотизма многочисленные примеры таких поступков:

(22) У Григория Григорьевича есть дочь - комсомолка Клавдия. Теперь она доброволец, боец противовоздушной обороны (Карташов А. Отец и дочь // Комсомольская правда. 1943. 30 мая).

Женщинами-солдатами гордятся их семьи, жители родных для них мест и трудовые коллективы, из которых они вышли:

(23) Жители деревни Великий Двор Тихвинского района Ленинградской области могут гордиться своей землячкой - отважным солдатом, умелым снайпером (Капитан Гюне Л. Чижик и ее подруги // Комсомольская правда. 1943. 1 июня);

(24) Как мать горжусь Тосей. Она честно выполняет мой материнский наказ - истреблять немецкую гадину (Капитан Гюне Л. Чижик и ее подруги // Комсомольская правда. 1943. 1 июня).

Желание противостоять гитлеровцам на поле боя, лицом к лицу с опасностью для женщин добровольное, но совершенно необходимое, это естественное проявление патриотического воспитания, любви к Родине.

Особого внимания требуют примеры использования журналистами газет фронтового периода при конструировании образа женщины-солдата маркера жертвенность. С его помощью фиксируется не только готовность советской женщины отдать жизнь для победы над врагом, но и презрение к смерти:

(25) В последнем своем бою Наташа Ковшова и Мария Полеванова оказались в окружении. Расстреляв весь запас патронов, отважные патриотки предпочли смерть позорному немецкому плену (Письма Наташи Ковшовой // Комсомольская правда. 1943. 23 мая).

Нужно констатировать, что жертвенность понимается в прямом значении - пожертвовать собой, отдать жизнь, умереть, а не в более привычном для образа женщины - жертвенность как материнство, через готовность пожертвовать своими интересами для ребенка, семьи, родных и близких. Жертвенность в журналистских текстах периода Великой Отечественной войны - это именно жертвенность солдата.

Отметим применение по отношению к женщинам, выполняющим боевые задачи в армейских подразделениях, военных терминов, определяющих армейские статус и специальности, - боец, солдат, снайпер, пулеметчик, автоматчик, истребитель. Это обстоятельство также указывает на унификацию образа и конструирование его как образа-функции. Образ воюющей женщины не нуждается в репрезентации «женских» черт, в нем нет места гуманистическим аспектам, эмоциям, обычно обязательно выраженным в «немилитарных» публикациях, создающих портрет женщины. Использование при конструировании образа женщины сугубо военной терминологии подчеркивает критичность ситуации, необходимость отказаться от любых проявлений женственности, от любых сомнений для сосредоточения на главной задаче - смертельной битве с врагом.

Выводы

Таким образом, можно констатировать, что образ женщины в газетном дискурсе периода Великой Отечественной войны создается в системе идеологизированных и милитаризированных маркеров. Описанные маркеры можно рассматривать как систему, поскольку они способствуют сакрализации единого медиапространства, формируют локации эталонных состояний для реализации единой цели - мобилизации женщин на борьбу с врагом через самоотверженный труд или непосредственное участие в боевых действиях. Этот образ является унифицированным, лишенным каких-то характерных для журналистских материалов «немилитарных» периодов индивидуальных черт. Задачей создателей унифицированного образа стала мобилизация женщин на трудовые, а затем и на боевые подвиги. Рассматриваемый образ представляет собой не публицистический портрет, а образ-функцию с набором функциональных черт женщины, обеспечивающей производство в интересах фронта, и женщины-солдата.