Доношение как просительный документ в законодательных актах и региональной деловой письменности XVIII века

Размещено на http://www.allbest.ru/

Доношение как просительный документ в законодательных актах и региональной деловой письменности XVIII века

Светлана Владимировна Русанова

Новосибирский государственный технический университет, г. Новосибирск, Россия

Аннотация

В статье рассматриваются некоторые жанрово-стилистические особенности региональных доношений XVIII в. в тесной связи с семантической историей термина доношение, отраженной в законодательных актах ХУШ в., регламентирующих региональное канцелярское делопроизводство и определяющих основные тенденции в его систематизации. Особое внимание уделено функционированию термина доношение в законодательных документах Петровской эпохи, где он используется как синоним доклада, рапорта и челобитной. Установлено, что отсутствие жанровой "чистоты", функциональная полисемия доношения в региональной деловой письменности обусловлены изначальным понятийным синкретизмом термина. В настоящей статье отражены результаты исследования доношений просительного характера. Изучение документов, циркулирующих на территории ряда российских регионов, показало, что специализация доношения как просительного документного жанра в ХУШ в. происходила параллельно с аналогичными процессами специализации челобитной. Обнаружено, что, встраиваясь в систему просительных документов, доношение занимает нишу просительного заявления по делу, не требующему судебного производства, чем противопоставляется челобитной как исковому заявлению, требующему решения дела в суде. Выявлено, что в процессе функционирования доношений просительного характера происходит трансформация их формуляра, призванного вербально маркировать подобный вид прошения: он утрачивает черты формуляра челобитной и сближается с формуляром отчетного доношения.

Ключевые слова: история русского языка, деловой язык ХУШ века, документный жанр, законодательный акт, региональная письменность, просительный документ, доношение, челобитная.

Abstract

Donosheniye as a petitionary document type in russian legislative acts and regional business writing of the 18^th century

Svetlana V. Rusanova

Novosibirsk State Technical University, Novosibirsk, Russia

The purpose of the article is to describe some genre and stylistic features of the 18^th-century regional report, or donosheniye. The research is also focused on the semantic history of the term donosheniye reflected in the legislative acts of the 18^th century that regulated the language style of regional clerical work and determined the main trends in its systematization. It is pointed that the term donosheniye was used in the legislative documents of Peter the Great period as a synonym for doklad, raport (report) and chelobitnaya (humblepetition). The research results show that the term donosheniye had lack of genre "purity" and was functionally polysemantic in regional business writing, which explains the original conceptual syncretism of the term. The author characterizes the petitioning type of donosheniye that emerged in the 18^th century simultaneously with establishment of the chelobitnaya. The analysis of the documents circulating in the Russian regions discovered that donosheniye, being integrated into the petitioning documents system, functioned as a petitioning statement in the cases which did not require judicial consideration. Conversely, chelobitnaya was a kind of lawsuit claim. It was proved that the petitioning type of donosheniye slightly changed the form, which was characteristic of this type of petitions; its genre features move closer to the reporting type of donosheniye.

Key words: Russian language history, business language of the 18^th century, documentary genre, legislative act, regional writing, petition, donosheniye, chelobitnaya. доношение региональный законодательный

Введение

Так, О.В. Трофимова, анализируя тюменскую деловую письменность второй половины ХУШ в., различает несколько видов доношений. Критерием классификации выступают перформативные глаголы, в большинстве жанров соотносительные с самоназваниями документов: доношения от присутственных мест, которыми сопровождались другие пересыльные документы, примыкающие к ним по своим формальным показателям покорные и покорнейшие доношения (в начальной и заключительной текстовых частях данных документов выступают глаголы посылается, представляется, приобщается, прилагаю, доношу и прошу) и доношения-челобитные, сближающиеся с челобитными наличием в формулярной части показателей бью челом и прошу [Трофимова, 2002, с. 198]. А.Г. Косов, исследуя челябинские архивные документы того же периода, подчеркивает, что авторами доношений могли быть как официальные лица (нижестоящие учреждения или должностные лица), ведущие переписку с вышестоящими учреждениями или должностными лицами, так и неофициальные лица (мещане, купцы, крестьяне и т. д.), обращающиеся в соответствующие инстанции или к должностным лицам [Косов, 2004, с. 79]. Содержание и функции данного вида документов были разнообразными: это могло быть сообщение по какому-либо вопросу, заявление, прошение или жалоба [Косов, 2004, с. 79-80]. Н.В. Глухих, опираясь на южноуральские памятники конца столетия, заключает, что основное содержание доношений и по объему, и по значимости составляют информативные высказывания отчетного характера, просьбы излагаются всегда после сообщения и в качестве сопутствующего (пусть и очень нужного для адресанта) компонента блока. Это позволяет лингвисту отнести доношения к эпистолярным жанрам [Глухих, 2008, с. 12-13]. А.П. Майоров, исследующий материалы забайкальской деловой письменности, делает вывод о том, что в первой половине ХУШ в. доношения использовались в двух функциях: как отчетно-исполнительные и просительные документы, а во второй половине столетия они применяются исключительно в функции просительного документа, название которого вступает в синонимические отношения с челобитной, объявлением, прошением, просьбой в силу незначительных различий в функциональной направленности обозначенных ими документов [Майоров, 2006, с. 41-44]. Исследователи доношений середины ХУШ столетия из фонда Михайловского станичного атамана Государственного архива Волгоградской области акцентируют внимание на конкуренции доношения и рапорта как двух близких по функциональной направленности документных жанров [Горбань, 2019, с. 53]. При сходстве их формуляра, наблюдающемся варьировании компонентов формуляра и их речевых маркеров, до- ношения, в отличие от рапортов, могли исходить не только от военных, но и от гражданских лиц, а также часто содержали наряду с сообщением просьбу [Горбань, 2019, с. 46].

Накопленный исследовательский материал актуализирует сопоставительный анализ данных, отраженных в региональных документах, с информацией о жанре доношения в законодательных актах эпохи и семантической эволюцией термина, зафиксированной в исторических словарях.

Материалом настоящего исследования послужили опубликованные источники из фондов центральных и региональных архивов (КС; ПДПВЗ; ПЗДП; СГр; ТС; ЧС IV; ЧС VI), а также рукописные источники из фондов Национального архива Республики Бурятия.

Результаты и обсуждение

Термин доношение в законодательных актах Петровской эпохи и в словаре русского языка ХУШ века.

Особый интерес в связи с функциональной спецификой доношения в деловом языке Х'УШ в. представляет семантическая история термина доношение, которая берет начало в XVII в. и этимологически связана с глаголом доносити, уходящим корнями в древнерусский язык (СДРЯ Х!-ХГУ, с. 54). В "Словаре русского языка Х^ХУП вв." у субстантива, первая фиксация которого относится к 1664 г., отмечено лишь одно значение "доклад; донесение" (СлРЯ Х-ХУЛ, с. 316), в то время как у производящего глагола приводится три значения, причем два первых определяются ссылкой на соответствующий глагол сов. в. донести): 1) `отнести, принести; неся, доставить куда-л., к кому-л.'; 2) `доставить; передать; явившись лично, изложить (известие, сообщение, поручение)' с семантическими оттенками `довести до сведения путем доклада, донесения', `сообщить' и 3) `доносить, делать доносы' (СлРЯ XI-XVП, с. 315-316) 1 "Словарь русского языка ХУШ века" отмечает у лексемы доношение уже три значения, актуальные для производящего глагола, причем в их ряду появляется и новое - `официальное прошение', несвойственное, согласно указанным словарям, глаголу донести / доносить ни в предыдущий период, ни в ХУШ в.: 1) `действ. по гл. донести - доносить (2), сообщение, объявление'; 2) `официальное донесение, доклад; прошение в официальную инстанцию'; 3) `донос' (СРЯХУШ, с. 212).

Расширение семантики имени происходит в Петровскую эпоху. Показательным в этом отношении является Генеральный регламент (ПРП, с. 72-121), в котором термин доношение выступает как минимум в трех значениях.

В ряде глав регламента реализуются значения `сообщение, доклад' и `служебное сообщение отчетного характера'. В указанных значениях термин доношение вступает в синонимические отношения с терминами доклад (ПРП, с. 76, 77) и рапорт (репорт) (ПРП, с. 82, 100). Конкуренция данных терминов представляется актуальной для дальнейшей семантической истории термина доношения и функционально-стилистической специфики соответствующего документного жанра в региональной деловой письменности.

В настоящем исследовании в центре внимания находится третья корреляция - терминов доношение и челобитная, которая также последовательно выстраивается в ряде глав Генерального регламента и, с нашей точки зрения, актуализирует у термина доношение значение `прошение, связанное со служебными обстоятельствами', противопоставляющее его челобитной как `прошению частного лица'.

Выявить подобный характер соотношения указанных терминов помогает обнаруживающаяся в законодательных актах Петровской эпохи установка на четкое разграничение государственных и частных интересов и, соответственно, деление всех дел, поступающих в делопроизводство, на дела, связанные с государственными интересами, и дела, связанные с интересами частных лиц. Данная оппозиция реализуется во всех главах Генерального регламента с закономерной приоритетностью первых. В главе IV "О исполнении указов", при общем требовании производить все дела без проволочек, дела, имеющие общегосударственное значение, противопоставляются "челобитчиковым всяким делам", возбуждаемым частными лицами, по ряду пунктов: по времени и порядку исполнения дела, мере наказания за его несвоевременное решение (ПРП, с. 76). Та же оппозиция представлена в главе V "О докладах в Коллегии" (ПРП, с. 76-77).

Выстраивающаяся антиномия находит отражение в жанровой дифференциации канцелярской документации, основы которой закладываются в этот период, и в частности в оппозиции доношения и челобитной как двух разновидностей просительного документа. Ср. в главе XIX "О подании доносителям доношений президентам и прочим членам в Коллегиях с свидетельством": "...чтобы всяк требующий управы от Коллегии подавал доношение Президенту не в дому его, но в Коллегии" (ПРП, с. 84)². Точки над "1" в понимании доношения как просительного заявления ставит глава XXII "О допущении челобитчиков в коллегии", определяющая правила подачи прошений и принятия по ним решений в коллегии: "Ежели кто доноситель, или челобитчик в Коллегиум допущен, и что словесно доносить, или просить будет, то Президент его выслушав спрашивает; и ежели требование его состоятельное и важное есть, оное в протокол записывается. А потом выступит (то есть удалится из помещения, где происходит заседание коллегии. - С. Р) челобитчик, и тогда в Коллегии о том деле рассуждают, и учиненное вершение челобитчику, когда он призовется, объявляют" (ПРП, с. 86). Как видим, просительные заявления делятся на доношения и челобитные, а податели прошений - на челобитчиков и доносителей, которые, будучи допущенными в коллегию, в соответствии со своим статусом либо просят, либо доносят.

Особого внимания заслуживает именной указ "О форме суда", утвержденный 5 ноября 1723 г., в котором доношение и челобитная закрепляются как основные формы исковых заявлений (ПРП, с. 632). Данная дифференциация представляет собой очередной шаг в формировании судебно-правовой системы и ее терминологического аппарата. В "Кратком изображении процессов или судебных тяжб" (1716 г.), предшествующем указу "О форме суда", еще нет подобного различения, здесь используются только термины челобитная и челобитчик, хотя границы действия закона изначально определяются военным судопроизводством и процессом в военных судах, о чем свидетельствует его включение в Воинский Устав (ПРП, с. 579-631).

Знаковыми в этом отношении являются сенатские указы о титулах монарха, связанные с началом правления очередного императора и определяющие ряд ключевых разновидностей документов, формуляр которых содержит имя и титулы императора. Среди документов, чьи формуляры представлены в данных указах, находятся и челобитная с доношением. Причем обращает на себя внимание такой факт: в указах о титулах Екатерины I (1725 г.), Петра II (1727 г.) и Анны Иоанновны (1730 г.) отдельного пункта о доношении, как и самого термина доношение, нет. Вместо него используется приказная отписка, включенная в один пункт с челобитной ("В челобитных и в отписках"): для них утверждается единый формуляр (ПСЗ, т. VII, № 4755, 1725 г.; т. VII, № 5071, 1727 г.; т. VIII, № 5501, 1730 г.). Деление просительных документов на челобитные и доношения, утвержденное Петровским законодательством, восстанавливается при Елизавете Петровне: "Въ доноше- нияхъ, кои будутъ отъ доносителей. Ея Импера- торскаго Величества титулъ писать противъ того, какъ и въ челобитныхъ. А потомъ: Доно- ситъ имярекъ на имярека; а въ чемъ мое доношение, тому следуютъ пункты. По окончании пун- ктовъ, въ прошении писать противъ того жъ, какъ въ челобитныхъ" (ПСЗ, т. XI, № 8475, 1741 г.). То же в указе о титулах Екатерины II (ПСЗ, т. XVI, № 11.590, 1762 г.).

В заключение к данному краткому обзору функционирования термина доношение в законодательных актах первой половины XVIII в. следует привести мнение историков о том, что закрепленное в законе "О форме суда" деление челобитчиков, а следовательно и просительных заявлений, на два вида было призвано дифференцировать два типа судебных процессов: гражданский и уголовный, в соответствии с которыми различаются истцы (в гражданском процессе) и доносители (в уголовном процессе) [Чистяков, 1961, с. 637]. Однако региональная деловая письменность второй половины XVIII в., на наш взгляд, свидетельствует о несколько ином векторе эволюции указанных документных жанров.

Доношение vs челобитная: функционально-жанровая специализация доношения в региональном деловом письме.

Среди аспектов, важных для понимания процесса функциональной специализации доношения как просительного документного жанра в региональном деловом языке XVIII в., актуальными видятся следующие:

1) структурное и жанрово-стилистическое сближение доношений отчетного и просительного характера, различение которых фиксируется в Генеральном регламенте;

2) функциональная дифференциация доношения и челобитной.

Региональные архивные материалы первой половины столетия подтверждают, что формуляр доношений просительного характера складывался параллельно с формуляром челобитной, о чем свидетельствует изоморфизм структур данных документов [Русанова, 2013]. Подобно челобитным, доношения приобретают четко структурированную казусную часть, которая предваряется формулой введения изложения обстоятельств дела: а о чем тому следуют пункты. Отличия наблюдаются на уровне адресата и языковой репрезентации отдельных формул: если челобитная подавалась на имя императора, то доношение адресовалось непосредственно в тот или иной местный орган с обязательным указанием титула императора в качестве поссесивной формы. Кроме того, в доношении не били челом, а доносили, как того требовал Генеральный регламент. В соответствии с формулой просьбы челобитных Прошу Вашего Величества о сем моем челобитье решение учинить ³ в доношениях утверждается формула Прошу Его императорского величества о сем моем доношении решение учинить. Сравните примеры формуляра доношения 1729 г. и челобитной 1727 г. из фонда 262 "Троицкий Селенгинский монастырь" Национального архива Республики Бурятия (табл. 1).

Таблица 1. Примеры формуляров челобитной и доношения Table 1. The forms of chelobitnaya and donosheniye: examples

В то же время структура функционирующих в этот период доношений отчетно-исполнительного характера отличается от доношений-прошений. В них отсутствует формула введения изложения обстоятельств дела, текст документа не подразделяется на пункты, по-другому оформляется конечная часть документа. Вместо традиционной для просительных документов формулы рукоприкладства в качестве формы подтверждения вышеизложенной в документе информации выступает собственноручное указание на должность, фамилию и имя лица, удостоверяющего эту информацию. Приведем для примера фрагменты начальных и конечных блоков отчетных доношений первой половины ХУШ в.:

Генерального пограничного правления в канцелярию | доношение | Сего 1730 ^го году июня 24 ^го дня обретаетца у насъ | под ведениемъ в Троицко' крепостце конфискованной | мяхко' рухляди <...> и того ради симъ доношениемъ Генералного пограни|чного правления в канцелярию и предяв- ляю capiten | Пгт (ПЗДП, 67, л. 405, 1730 г.);

Внерчинскую воевоцкую канцелярию | доношение | В указе Ея Им'ператор'ского величества | изнерчинско' воевоцко' кан'целяри между | прот- чимъ написано велено вчитинскомъ | остроге <...> Симъ доношениемъ предъявляетъ | Читинска острогу бывшеи прика|щикъ кузма богомоловъ (ПДПВЗ, 44, л. 86-86 об., 1743 г.).

К середине ХУШ в. структура региональных доношений-прошений начинает меняться: они сближаются с доношениями отчетного характера. Данные документы утрачивают членение мотивировочной части на пункты, однако сохраняют обязательные для просительных жанров формулу просьбы и формулу рукоприкладства, что отражается во второй половине столетия в доношениях разных регионов. Сравните приведенные ниже фрагменты доношений в Удинскую комендантскую канцелярию (Забайкалье) и в Троицкий Антониево- Сийский монастырь (Архангельск):

В удинску коменданску канцелярию удинского разночинца Карпа | Зубакина доношение.

Понеже с начала н[ы]нешняго "773" года нахожусь я имено|ванныи по онои коменданскои канцелярии в подводнои во все места | гонбе по наиму Ильинского и Кабанского остроговъ разночинцовъ | в пяти почтовых лошадяхъ кои и отправляю без наималеишеи оста|новки или упущения времяни <...> того ради Удинску коменданску канцелярию покорно | прошу штоб повелено было во исправнои н[ы]не гонбе скол[ь]ко | онои | канцелярии известно для такого наиму в тамошню земску | избу дать одобрение бес чего тотъ наемъ мне и учинить | невозможно: июня 3 дня 1773" года: к сему доно|шению вместо удинского разночинца Карпа | Зубакина ево прозьбои кяхтинскои купецъ | Иванъ Ревякинъ руку приложилъ (ПЗДП, 71, л. 208, 1773).

Троцкаго Антониева Сийскаго м[о]н[ас]т[ы]ря высокреподобнейшему Г[оспо]д[и]ну о[т]цу архимандриту Гавриилу з братиею.

Доношение.

Сего "1770" года декабря 2 дня шел я нижайший Емецким острогом на квартиру свою в дом емчанина Андрея Перевозникова и наехали меня на улице против дому Ивана Семенова сына Перевозникова на лоди вашего Сийскаго мнтря служитель Дмитрей Таратин да иеромонах Исаия <...> Того ради всепокорне ваше высокопреподобие прошу бл[а]говолит онаго боица служителя вашего Дмитрия Таратина ф вышеписанном допросить и впред от похвалних ево речей милостиво меня защитить и решение учинить по вашему бл[а]горазсмотрению. О сем доносит жителству- ющей в Емецком остроге каргополского уезда турчасовец Григорей Красилников "1770" года декабря"3"

К сему доношению проситель Григорей Кра- силников руку приложилъ (СГр, с. 28-29).

Формуляр представленных доношений отличается только вариативностью оформления адресанта: его имя указывается в начале документа сразу после указания учреждения или лица, которым адресовано доношение, либо в конечной части в составе унаследованной из формуляра отчетного доношения формулы свидетельства составления о сем доносит, удостоверяющей изложенную в документе информацию, перед формулой рукоприкладства.

Подобный формуляр, маркирующий просительный характер документов, имеет подавляющее большинство исследованных региональных изданных и рукописных доношений второй половины ХУШ века ⁴. Приведем некоторые данные по результатам анализа опубликованных памятников 50-90-х гг. (см. табл. 2).

В связи с таким направлением функциональной специализации доношения закономерен вопрос о характере его взаимоотношения с челобитной.

Таблица 2. Количество доношений просительного и отчетного характера по данным исследованных документов второй половины XVIII в.

Table 2. The number of donosheniyes of the petitioning and reporting nature according to the studied documents of the 2^nd half of the 18^th century