Максим Горький и марксизм (на смерть писателя 18 июля 1936 г.)

Размещено на http://www.allbest.ru/

МАКСИМ ГОРЬКИЙ И МАРКСИЗМ

(на смерть писателя 18 июля 1936 г. Статья впервые была опубликована в немецком журнале «Der Gral» (1936. Nr. 25. S. 544-546). Перевод выполнен Валентиной Петровной Курапиной (1938-2019), учительницей немецкого языка в Белоусовской средней школе (Жуковский район, Калужская область).)

С.Л. Франк

Максим Горький был похоронен в Советском Союзе с большой помпой. Не подобает чествовать его как величайшего писателя большевистской России. Ему был доверен пост Председателя правления Союза писателей. Нижний Новгород, где он родился, был назван его именем. После этого надо полагать, что марксизм породил подлинного поэта. Быть может, это первый из грядущей серии гениев, которые со временем будут произведены партийно-руководимой, большевистски терроризируемой государственно-монополизированной писательской фабрикой Советского Союза? Или, скажем лучше, первая ласточка - которая принесет будущее лето, как он сам страстно ожидал его в 1935 г. на пленуме правления Союза писателей? горький марксизм большевизм писатель

Является фактом, что Алексей Максимович Пешков, который как писатель назвался Максимом Горьким, еще в 1895 г. был открыт и стал известным благодаря Короленко, одному из его литературных предшественников. Его рассказы из жизни люмпен-пролетариата и мелкой буржуазии снискали себе любовь и восхищение России и всего мира. Сам дитя мелкобуржуазной среды, близкий маленьким людям, угнетенным, необразованным, отверженным, с ранних лет гонимый по губерниям и всевозможным профессиям, испытывающий при этом подлинную жажду знания, этот писатель творил из необъятного богатства своего собственного опыта, который он умел изобразить с врожденным ему талантом рассказчика и в духе сердечной любви к народу и стране.

Крестными матерями его искусства были бабушка с ее сокровищами сказок, романы французских буржуазных бульварных писателей, позднее - прежде всего великий реалист Бальзак и, само собой разумеется, литература его собственной страны - Пушкин, Гоголь, Достоевский, Толстой и др., которые все без исключения оставили на нем отчетливые следы своего влияния. Прежде всего, мы констатируем, что вплоть до драмы «Ночлежка», которая в 1903 г. была поставлена в Берлине гениальным Максом Рейнгардтом и потом выдержала пятьсот постановок, о марксизме у Горького и речи быть не могло. Его бабушка, которая рассказывала сказки, буржуазные бульварные романы, Гоголь, Толстой и Достоевский - что у них общего с большевистской Россией? Но что касается собственно созданного Горьким, то из-за его определенного революционного настроения против ограниченного и закоснелого мещанства старой России утруждать марксизм не стоит. В конце концов, что общего имеют люмпен-пролетарии, какими их изображал Горький, с их в высшей степени личной гордостью и открытом в каждом из них человеком, с большевистским коллективизмом, не говоря уже о глубоком сочувствии к каждому страдающему человеческому существу, обнаруженном нами у всех тех писателей его Отечества, которые являются по настоящему русскими, но не большевистскими? Подлинный Горький не так большевистичен, как можно заключить по его возвышению до государственного писателя из-за крепкой дружбы с главарями Кремля.

Благодаря этой дружбе он смог избежать обвинений в скудной хвале революции 1917 г., а его борьба с большевистским террором принесла ему только звание «предателя», но не расстрел и не концентрационный лагерь, и при новых напряженных отношениях с Лениным в 1921 г. он вместо санаторного отдыха в Сибири смог «по состоянию здоровья» выехать за границу, а позднее, придя к службе и почестям, он по-человечески и, тем менее, по-большевистски мог принять угнетаемого работника умственного труда, за что и сегодня мы ему искренне благодарны.

Фактом является далее, что после «Ночлежки», означившей вершину и итог всех его ранних произведений, репутация Горького начала сразу падать и что причиной тому был марксизм. Писатель, занимавшийся еще и революционной публицистикой, как раз с того времени стал страстным пропагандистом «Эрфуртской программы», о которой никто не скажет, будто ею стимулируется побуждение к поэзии. Что с тех пор в литературном отношении ценного оставалось в произведениях Горького, исходило исключительно из прежних лет, образы и сюжеты которых постоянно возвращались, но никоим образом не из марксизма, в котором отсутствует какое-либо плодоносящее материнское лоно. До «Ночлежки» мы видим постоянный рост Горького; с марксизмом «Эрфуртской программы» связывается его постоянный упадок. Каким жадным до образованности был юный Алексей Максимович! Как он поднимался над мерзостями своего существования! Но вот все кончилось. Марксизм не позволяет порыва в область духа. Нельзя одновременно быть почитателем Карла Маркса и приверженцем Платона. Мир идей стал подменен и замкнут смутным пророчеством мира, свободы, справедливости, которое манит, как фата-моргана, над пустынями марксистских систем. Сочинения этих лет все еще несут жемчужины искусства, какие Горький когда-то создавал, но вперед подозрительно протискивается искусственное, пропагандистское, демагогическое, неподлинное, выдуманное и сконструированное. В этом всегда есть привлекательное, в чем нуждается масса, которая сегодня все еще жадно хватается за такие книги, но этого слишком мало для такого писателя, который мог бы перерасти Кнута Гамсуна. Совершенно прекрасный, настоящий, волнующий и вовсе не такой «горький» первоначальный Горький появляется снова, когда он в своей большой автобиографической трилогии «Детство», «В людях», «Мои университеты» возвращается в добольшевистскую Россию. Артур Лютер прав, когда он в «Ночлежке» и в этих произведениях усматривает непреходящее в жизненном деле Горького. После этого имеет ли Советская республика основание зачислять Горького в свои писатели? Скорее всего, не больше, чем в той практике, всегда готовой считаться с безграничным невежеством образованных и необразованных масс, когда промышленные предприятия и железные дороги царского времени можно украсить красными флагами и превознести их как главное свидетельство советско-русского прогресса.

В романе «Исповедь» Максим Горький рассказывает историю веселого Мигуна, который пел мужикам в кабаках, но при этом был вором. Когда они в очередной раз застали его на месте преступления, решили отвести его в лес и повесить. Но он напевает одну мелодию за другой. Они уже приготовили веревку, как один мужик говорит: «Пусть он еще одну споет, пусть она будет его прощальной песней!» Он спел песню и это произвело такое впечатление, что мужики смущенно сказали: «Черт бы его побрал, ребята, давайте его отпустим. Повесим его - возьмем грех на душу и, вдобавок, хлопот не оберемся!» Так они и решили его отпустить. «За твой талант, - говорит, - низкий тебе поклон от нас, но за твое воровство мы должны таки тебя проучить». Ему слегка всыпали, а потом вместе с ним пошли по домам.

Мы тоже низко кланяемся поэту, который любил свою русскую землю и свой русский народ, который хотел вытащить его из глупости и лености, который, также, несомненно, в свои лучшие годы честно искал Бога. Мы склоняемся перед ним, подарившим нам тайну настоящего искусства. Но он тоже был вором потому, что веру в потустороннее, веру в Спасителя, во все, что жизни обитателей ночлежки может дать силу и утешение, похитил из души своих читателей. Поэта, который был призван говорить из глубины народной души, большевизм сделал в святой Руси похитителем. С Максимом Горьким это сделал большевизм.

Литература

1. Франк С.Л. Религиозные основы общественности // Путь. Орган русской религиозной мысли. - 1925. - Сентябрь, № 1. - С. 11-22.

2. Франк С.Л. Воспоминания о П. Б. Струве // С. Л. Франк. Не прочитанное... Статьи, письма, воспоминания. - М., 2001. - С. 394-582.

3. Франк С.Л. Максим Горький // Русская литература. - 1997. -№ 3. - С. 141-145.

Приложение

А.А. Ермичев. Послесловие к статье С.Л. франка о Горьком

Это выступление С.Л. Франка, в котором он не щадит А.М. Горького, в конце концов принявшего большевистскую революцию, вполне оправдывается представлением философа о религиозных основах общественности. Его рассуждения таковы: накопление добра и уничтожение зла достигается, прежде всего, жизнью человека в Боге. Но это не значит, что неважен порядок жизни. Он важен. «…Не только суверен, монарх, но и последний городовой, исполняющий функцию «тащить и не пущать», выполняет волю Божию, ограждая жизнь порядком, сдерживая разрушительные силы и создавая условия свободного накопления нравственных сил на земле» [1, с. 22]. (Просто какой-то Константин Леонтьев!) Конечно, лучше всего тот порядок, который в максимальной степени поддерживает накопление нравственных сил. Но главное не в этом, а в другом: «Всякое признание одного государственного порядка, одной формы правления единственным и абсолютным добром, есть идолопоклонство, извращающее истинные общественные основы общественной жизни и необходимо - в силу нерушимости божественных заветов - рано или поздно караемых общественными бедствиями» [1, с 23].

«Подлинный» Горький изменил себе и обманул своих читателей, примкнув к большевикам, к тем, кто а) насилием уничтожил порядок монарха и городового и б) абсолютизировал свой порядок. С.Л. Франк никогда не принимал коммунизма, поначалу думая, что «русский народ в медленном процессе внутреннего оздоровления переболеет уродством большевизма и изнутри взрастит в себе начала здоровой демократической культуры» [2, с. 494]. С.Л. Франк всходов таких не дождался, но незадолго до кончины, в 1948 г., радостно приветствовал фултонскую речь Черчилля.

У С.Л. Франка в 1936 г. была еще одна статья о Горьком, в которой измену писателя своей «подлинности» он связал «вообще с судьбой русского духа, сбившегося с пути уже в середине XIX столетия». Вот пояснение С.Л. Франка: «Смелый нравственный максимализм, в конце концов - религиозное беспокойство русского духа в той мере, в какой силы отрицания брали в них верх, постепенно превращались в циничный жизнеотрицающий нигилизм» [3, с. 145]. Люциферовское отпадение от Бога приняло реальную форму - Горький, «не захотев услышать стона порабощенной родины, санкционировал своим авторитетом жестокую и бессмысленную тиранию Сталина» [3, с. 144].

Размещено на Allbest.ru