Автономная индустриальная колония "Кузбасс": промышленный, социальный и культурный концепт-продукт анархо-синдикализма

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автономная индустриальная колония «Кузбасс»: промышленный, социальный и культурный концепт-продукт анархо-синдикализма

Мангазеев Игорь Александрович -- соискатель степени кандидата исторических наук Тверского государственного университета,

член Союза журналистов России, корреспондент газеты

«Ленинское знамя» Калининского района Тверской области

В статье раскрывается социально-экономический эксперимент, поставленный на территории современной Кемеровской области после завершения Гражданской войны. Описываются его предпосылки и особенности коллективной, но не государственно-социалистической формы собственности. Сравнивается конкурентный потенциал обеих форм. Анализируются различные культурные и социальные аспекты промышленной колонии. Проблема состоит в невостребованности альтернативного способа хозяйствования в крупной промышленной отрасли.

Ключевые слова: автономная индустриальная колония, анархо-синдикализм, американцы в Кузбассе.

Mangazeev I.A.

AUTONOMOUS INDUSTRIAL COLONY “KUZBASS”: THE INDUSTRIAL, SOCIAL AND CULTURAL CONCEPT-PRODUCT OF ANARCHO-SYNDICALISM

The article reveals the socio-economic experiment conducted in the territory of the modern Kemerovo region after the end of the Civil war. Its prerequisites and features of collective, but not state-socialist form of ownership are described. The competitive potential of both forms is compared. Various cultural and social aspects of the industrial colony are analyzed. The problem is the lack of demand for an alternative method of management in a large industrial sector.

Keywords: Autonomous industrial colony, anarcho-syndicalism, Americans in Kuzbass.

Кузнецкий угольный бассейн (Кузбасс), являвшийся традиционным местом ссылки ещё с XVIIXVIII вв., практически весь размещается в Кемеровской обл., образованной 26 января 1943 г. В Гражданскую войну Кузбасс -- в пределах Томской губ. (в Сибирском крае -- с 1925 г.; в Западно-Сибирском крае -- с 1930 г.; в Новосибирской обл. -- с 1937 г.). Город Кемерово до 1932 г. назывался Щегловском [4]. В Гражданскую войну сотни бойцов оперировавших в Кузбассе партизанских отрядов Г. Ф. Рогова, И. П. Новосёлова, П. Ф. Леонова, И. Е. Сизикова, И. Е. Толмачёва, Анны Белокобыльской и других сложили головы за свои анархические идеалы [13]. Писатель В. Я. Шишков (уроженец гор. Бежецка Тверской губ.) в романе «Ватага», опубликованном в 1923 г. (и не переиздававшемся до 1985 г.), отобразил рейд отряда Зыкова (прототипом которого был анархист Г Ф. Рогов) в город Кузнецк (ныне -- Новокузнецк) [14]. Роман сразу же подвергся резкой критике в центральной прессе, что косвенно свидетельствовало о наличии в Кузбассе почвы для анархических экспериментов. Так, в 20-30-х гг. ХХ в. исключительную жизнеспособность демонстрировала толстовская коммуна, руководимая уроженцем Твери Борисом Васильевичем Мазуриным и обосновавшаяся весной 1931 г. в пос. Тальжино неподалеку от Кузнецка [11].

Для городской интеллигенции, рабочих, крестьян, бывших солдат, переживших две войны, толстовские идеалы, основанные на любви ко всему живому, на отрицании насилия, обладали особой притягательностью. Эти люди образовывали сельскохозяйственные коммуны и артели со своими независимыми уставами и советами, -- констатирует научный сотрудник музея Ф. М. Достоевского в Новокузнецке И. В. Кузнецова [9, с. 46]. Но особенно заметный след в истории промышленного освоения Кузбасса оставила Автономная (или «Американская») индустриальная колония «Кузбасс».

Через три месяца после того, как 25 мая 1918 г. в г. Мариинске Томской губ. (ныне Кемеровская обл.) вспыхнул мятеж Чехословацкого корпуса, В. И. Ленин написал «Письмо к американским рабочим» [10, с. 48-64], призывая их помочь: «Мы знаем, что помощь от вас, товарищи американские рабочие, придёт ещё, пожалуй, и не скоро, ибо развитие революции в разных странах идёт в различных формах, различным темпом». Ещё через 3 года, летом 1921-го, в Совете Труда и Обороны (СТО) была создана инициативная группа, в которую вошли, в частности, Том Манн, Себальд Рутгерс, несколько представителей организации «Индустриальные рабочие мира» (IWA/ IWW). Как известно, анархо-синдикалисты в этом профобъединении являлись преобладающей силой.

19 ноября 1921 г. у председателя Совнаркома Ульянова (Ленина) побывали Рутгерс, Кальверт и Хейвуд:

-- Герберт Кальверт -- американский техник, работал на фордовском заводе, активист IWA/IWW;

-- Себальд Рутгерс -- голландский инженер, родился в семье врача Яна Рутгерса, деятеля сексуальной революции в Голландии (из Википедии);

-- Уильям Дадли Хейвуд (Большой Билл Хейвуд) -- один из основателей и лидеров IWA/IWW (половина праха Хейвуда 4 августа 1928 г. захоронена в Кремлёвской стене, а вторая захоронена в братской могиле рабочих, казнённых по «хаймар- кетскому делу» в Чикаго в 1887 г. [1, с. 184]).

Суть замысла Кальверта и возглавившего АИК Рутгерса заключалась в создании в Кузбассе современной угольной промышленности на основе использования ударных отрядов рабочих, знакомых с передовым производством. Официальная дата рождения АИК -- 1 октября 1922 г. Тогда на Кемеровском руднике трудились 40 горнорабочих-иностранцев. Первоначально производительность их труда была ниже, чем у русских рабочих, но уже через две недели после передачи шахты «Владимирской» под полный контроль АИК она возросла в 4 раза [5, с. 43].

С января 1922-го по декабрь 1923 г. в АИК «Кузбасс» прибыло 566 колонистов, а всего -- 753 (взрослых 635). Двести иностранцев являлись коммунистами, около 250 -- анархо-синдикалистами и членами ИРМ. В числе лидеров русских американцев (возможно, не только во время их пребывания в САСШ, но и в Кузбассе) был известный анархо- синдикалист Владимир Сергеевич Шатов. Американское бюро АИК находилось в Нью-Йорке на Бродвее, в горнопромышленных районах САСШ и Канады это бюро открыло 30 центров поддержки АИК [2].

Колонисты брались за выполнение сложных и трудных проектов. Они отправились в далёкую, неведомую Сибирь с насиженных мест не за наградами и славой, а для оказания посильной помощи. Бесспорно, что такой поступок для колонистов был подвигом [3, с. 143]. Одна из составителей 3-го выпуска кемеровского альманаха «Разыскания» Е. А. Кривошеева [15] отмечала разные пути, которые привели в Кузбасс инженеров и рабочих из многих стран мира: одни «наивно, но искренно мечтали воплотить здесь идеи социального равенства», другими руководило благородное желание «отдать свои силы и знания возрождению экономики России». В числе АИКовцев был, например, Фис Коос, сын кучера. В 1922 г. Коос защитил диплом инженера. К защите ему пришлось готовиться в тюрьме за отказ служить в колониальной армии Голландии [3, с. 144]. С группой американцев прибыл Джон Тучельский, с конца августа 1922-го -- мэр колонии (после ликвидации АИК в 1927 г. уехал в г. Ленинград, где работал его друг -- инженер Кул).

В АИК трудились представители не менее 30 национальностей. Преобладали местные рабочие. СТО делал всё возможное для увеличения добычи кузнецкого угля. Так, ударным было объявлено строительство Кольчугинских и Прокопьевско-Ки- селёвских копей.

Создание и деятельность АИК иностранных рабочих и специалистов в Кузбассе -- тема кандидатской диссертации Людмилы Юрьевны Галкиной, доцента Кузбасского государственного технического университета. Диссертацию она защитила в 1997 г., а в 2011 г. из печати вышла её книга «АИК “Кузбасс”». В ней она, в частности, сравнила крупные конкурирующие предприятия -- Государственное объединение каменноугольной промышленности Кузнецкого бассейна (Кузбасстрест) и АИК «Кузбасс» [5, с. 43].

Во II полугодии 1922/1923 операционного года (операционный год начинался 1 октября) добыча на шахтах колонии выросла, по сравнению с тем же периодом предыдущего года, почти на 35%. При этом общее число рабочих сократилось на 7,5%, а число забойщиков увеличилось на 18%. Производительность труда забойщика фактически превышала показатели предыдущего года. Комиссия СТО отмечала, что динамика всех производственных показателей в АИК была лучше, чем в Кузбасстресте.

Учитывая успехи колонии в угледобыче, налаживании крупного промышленного производства кокса (с пуском коксохимзавода 1 марта 1924 г.), СТО в ноябре 1924 г. принял постановление о передаче с 1 января 1925 г. в состав АИК Кольчугинского (ныне Ленинск-Кузнецкого), Прокопьевского и Ки- селёвского рудников [5, с. 45]. Кроме этих рудников, в состав АИК вошли Кемеровский рудник, строящийся коксохимзавод в Кемерове, Гурьевский металлургический завод и участок земли в 10 000 га. К примеру, АИК положила начало пос. Берёзовая Роща в Прокопьевске.

С принятием новых районов АИК вынуждена была взять и половину задолженности Кузбасстре- ста (0,9 млн руб.), поскольку передаваемые районы составляли половину его территории. Положение на копях было сложным: в шестиметровых кучах лежали на грани возгорания 2 млн пудов угля, в течение трёх месяцев не выплачивалась зарплата. АИК прилагала все усилия для стабилизации обстановки. Не хватало инженерно-технических кадров, поэтому помощи иностранных специалистов придавалось большое значение. Первым техническим директором АИК стал известный американский горный инженер-механик из штата Огайо Альфред Пирсон [5, с. 46]. В конце 1924 г. в колонии работали два горных инженера: вторым был потомственный шахтёр Джон Пауэль. Советские руководители признавали, что Пауэль «даёт колоссальную пользу». Заметный след в деятельности АИК оставил горняк Джон Прейк- шас, один из первых колонистов (в годы репрессий расстрелян, как и его старший сын Эмиль).

Во II половине 1920-х гг. реконструировались старые и строились новые угольные предприятия, в том числе на Прокопьевском руднике (Центральная штольня и шахта № 5-6), на Ленинском руднике (шахта «Журинка 3»), велась разработка будущей шахты «Пионер». Во II полугодии 1925/1926 хозяйственного года в АИК увеличилось число действовавших угольных предприятий. В июле работало 9 шахт и 6 штолен. Однако возросшая угледобыча стала резко падать. Одной из причин были прогулы. По словам Коробкина, русского заместителя Рут- герса, во II квартале пропили около 1 млн пудов угля. Тем не менее процент выполнения планов угледобычи на предприятиях АИК неуклонно возрастал, в то время как у Кузбасстреста этот показатель хотя и был сначала выше, чем в АИК, однако имел тенденцию к снижению [5, с. 47].

19 ноября 1926 г. СТО вынес постановление о реорганизации АИК с подчинением её ВСНХ СССР при сохранении и использовании на предприятиях иностранных рабочих и специалистов. 22 декабря того же года СТО постановил считать договор с АИК «Кузбасс» расторгнутым. ВСНХ было предложено разработать и представить на утверждение проект устава треста, объединявшего предприятия колонии, назначив временное правление.

АИК «Кузбасс» внесла большой вклад в развитие региона. За время существования АИК доля колонии в угледобыче Кузбасса выросла в 8,5 раза. В I квартале 1926/27 г., последнего в деятельности колонии, её шахты выдали почти на 68000 т угля больше, чем Кузбасстреста. Средний заработок трудящегося по Кемеровскому району всегда был выше, чем по Кузбасстресту, и превышал заработок горняков Донбасса и на Урале. Являясь конкурентом «Кузбасстреста», АИК стимулировала рост производительности труда в угольной промышленности края, содействовала введению методов хозяйствования, основанных на чёткости, деловитости, организованности, свойственных американским деловым кругам [5, с. 48].

Колония внесла огромный вклад не только в коммунарские традиции, но и в образовательные, спортивные, модные и т. д.

Например, на Кемеровском руднике отсутствовали канализация и водопровод, настоящим бедствием были мухи и тараканы. Л. Ю. Галкина цитирует Билла Хейвуда:

Осенью 1922 г. Билл Хейвуд, один из организаторов колонии, писал в выходившем в Нью-Йорке «Кузбасском бюллетене»: Вокруг города навалены огромные навозные кучи. На руднике, между пекарней и кухней, на расстоянии в полверсты есть участок в 100 футов, на которых находятся 4 открытые уборные. Когда выкапывалась новая яма, деревянную уборную просто переносили на несколько футов, а старую яму оставляли открытой. Случалось, в ямах гибли животные. Малопригодной для потребления была вода [6, с. 223].

Колонисты наметили программу борьбы за чистоту. Залили старые ямы известью, зарыли их, и всё вокруг посыпали негашёной известью. Заказали сантехнику для внутренних туалетов, раковины, в некоторых мастерских установили душ. Используя формальдегид и серу, начали борьбу с многочисленными насекомыми, не прекращающуюся вплоть до закрытия колонии. Правление АИК постоянно занималось вопросами санитарии. Наряду с жёсткими, вплоть до увольнения, мерами за несоблюдение санитарных норм практиковались и денежные премии хозяевам -- за чистоту двора, зелёные насаждения и цветники вокруг дома [6, с. 223, 224].

Администрация АИК постоянно проявляла заботу об улучшении жилищных условий рабочих и культуре их быта. Позволю себе несколько выдержек из труда Л. Ю. Галкиной:

Разработка программы, предусматривавшей строительство на начальном этапе ста домов для рабочих и служащих колонии, велась на серьёзной основе. Об этом свидетельствует переписка <...> с Эрнестом Лэнгом, датированная сентябрём-декабрём 1923 г. Рутгерс запрашивал информацию относительно методов и проектов возведения жилья, разработанных американским архитектором Ирвингом Гиллом. <.> В колонии намеревались построить несколько экспериментальных домов уже весной 1924 г., чтобы выявить наиболее пригодные <.> (Проекты Гилла) не требовали большого числа высококвалифицированных строителей. <.> Велась постройка бревенчатых домов на две и четыре семьи, двухэтажных бараков для рабочих и служащих, квартир для специалистов. <.> Матти и Альма Лехтинен, финская пара в годах, построили летом 1923 г. дом с мезонином, вызвавший живейший интерес кемеровчан [6, с. 25].

Мощный импульс жилищному строительству в АИК придал голландский архитектор Йоханнес Бернардус ван Лохем, приехавший в Кузбасс в апреле 1926 г. по приглашению Рутгерса. Вот записи из его дневника: «О планировке города никто не думал. Большая часть рабочих жили под землёй, как мыши. Эти подземные пустоты были закрыты сверху настилами. Жители этих домов назывались земляниками. Увидев их жизнь, я решил, что уже через год никто более не будет жить в подобных постройках». (В 1928 г. ван Лохема выжили из Сибири, куда этот романтик и социалист ехал с семьей, с большими надеждами, навсегда) [12].

В статье «Жилищное рабочее строительство», напечатанной в газете «Кузбасс» в сентябре того же года, он изложил критерии сооружения жилых блоков со всеми удобствами. И если к концу лета 1924 г. было построено 7000 кв. м жилья, то за строительный сезон 1926 г. жилая площадь на Кемруд- нике и химзаводе увеличилась на 19451 и 9000 кв. м соответственно. В 1926/27 гг. только на руднике предполагалось сдать 238 квартир в одно- и двухэтажных кирпичных домах. Стараясь обеспечить рабочих и служащих жильём, отвечающим западноевропейским стандартам, специалисты АИК сознательно шли на уменьшение площади квартир: на человека приходилось не более 5,5 кв. м, тогда как норма, установленная Наркоматом труда, требовала 10 кв. м. Лишь 40% трудившихся в колонии были обеспечены жильём по нормативам [6, с. 226].

Местная учительница Толоконская, обучавшая иностранцев русскому языку, отмечала большое стремление женщин АИК говорить по-русски. Колонистки добивались открытия детских яслей, повышения культуры обслуживания в магазине, где выстраивались огромные очереди, занимались созданием и работой пионерского лагеря. АИК оказывала помощь приюту для бездомных детей, передавая им продукты, средства гигиены, писчие принадлежности. Предприятие систематически отчисляло деньги, вырученные за перевозку частных лиц через Томь, на борьбу с беспризорностью. Независимые, уверенные в себе, деловые, занимающиеся физкультурой и заботившиеся о своей внешности иностранки восхищали местных женщин. Сибирячки, общаясь с ними, заимствовали не только фасоны одежды, причёски, но и манеры, активное отношение к жизни [6, с. 229].

Понятно, что культурная жизнь Щегловска отличалась от столичной, но культурно-просветительская работа в АИК считалась лучшей в городе. Популярны были самодеятельные музыкально-вокальные вечера, устраивавшиеся работницами Кем- рудника в честь памятных дат. В АИК имелся прекрасный немецкий хор из 20 человек и примерно 40 музыкантов-любителей. К концу 1925 г. на руднике существовало 7 народных домов с кружками и секциями. В клубе-театре систематически проводились вечера, ставились спектакли, а с конца 1925 г. регулярно демонстрировались кинофильмы. В рабочем клубе коксохимзавода работали 11 кружков. АИК предоставила дополнительное помещение для просмотров фильмов. Многие колонисты активно участвовали в организации спортивных секций и проведении спортивных мероприятий, знакомили сибиряков с видами спорта, популярными в их странах. Знаменитыми спортсменами были финны Арне Палмгрен, руководивший атлетическим клубом, и Вейн Тикка, занимавшийся лёгкой атлетикой и борьбой. До 800 детей шахтёров участвовали в состязаниях [6, с. 230].

Большое значение придавалось образованию местного населения. На нужды культуры и образования колония отчисляла 5% от фонда заработной платы. Стипендиаты АИК учились в техникумах и вузах Томска. В Щегловске (Кемерове) 1920-х гг. было 8 библиотек с общим числом томов 14752, две из них -- «американские». Особая роль принадлежала библиотеке АИК: на попечении дипломированного библиотекаря находилось около 3000 книг. На полках лежали номера газет на разных языках, а также «Известия», «Правда», «Советская Сибирь», «Кузбасс». Подписка на периодику и закупка новейшей литературы различных жанров производились на пожертвования зарубежных друзей колонии. Регулярно поступали журналы по горному делу, энергетике, металлургии. Мисс Грэндал из Нью- Йорка передала в АИК годовые подшивки двух химических журналов. Доктор Келли переслал медицинские журналы по хирургии, гинекологии и акушерству за 1921-1923 гг. Мистер Бернс из Сиэтла собрал для аиковцев ящик книг весом 30 кг. Ценные книги по механике подарил техническому бюро колонии А. Иоренс из штата Иллинойс. В АИК было принято решение передавать привозимые колонистами книги в библиотеку для общего пользования [6, с. 231, 232].

АИК славилась лучшей организацией больничной помощи. Появился новый инструментарий, кровати, одеяла, значительно расширился ассортимент лекарственных препаратов. Медикаменты, инструменты и оборудование для зубоврачебного кабинета закупались в Германии. В больнице на руднике работали три врача, дантист, несколько русских сестёр и четыре иностранки. Отделение больницы с врачом и пятью фельдшерами открылось на химзаводе. К осени 1926 г. количество кроватей увеличилось до 65. В больнице ежемесячно производились примерно два десятка крупных и 180 других операций, проводилась вакцинация населения [6, с. 232].

Появление колонии способствовало установке в Щегловске (Кемерове) радиостанции, ускорило электрификацию посёлка Красная Горка на левом берегу Томи и соседних деревень, придало импульс развитию телефонной сети. В конце 1925 г. в ведении телефонного цеха АИК находились уже две станции с 10 телефонистками, обслуживавшими 150 абонентов на руднике и 100 на химзаводе. В годы существования колонии был проложен водопровод на Красной Горке, проведены дороги, построена водонапорная башня из железобетона, двухэтажная школа, Нардом и великолепная баня. Благодаря «американцам» многие сибиряки впервые увидели легковой автомобиль, трактор, картофелекопатель, навозоразбрасыватель, а некоторые научились управлять ими. Как на чудо смотрели местные жители на бытовые электроприборы -- утюги и плитки. На полях, в огородах и садах кузбассовцев появились новые сорта злаков, свёклы и моркови, многолетний шиповник, сирень и другие культуры, семена которых были ввезены колонистами или пересланы сельскохозяйственными колледжами Америки в опытных целях и раздавались бесплатно всем желающим. На ферме АИК выращивали даже арбузы. В повседневный быт кемеровчан вошли изготовленные в Америке молочные стеклянные бутылки, два вагона которых были приобретены заведующим фермой Кингери летом 1925 г. [6, с. 233].

Один из руководителей колонии Фут писал, что урожайность всех сельскохозяйственных культур на земле колонистов была в 2-2,5 раза выше, чем на окружающих их землях местных крестьян [2].

Очевидно, что деятельность Автономной индустриальной колонии «Кузбасс» способствовала улучшению жилищно-бытовых условий и повышению уровня общей культуры кузбассовцев.

С середины 1920-х гг. начались первые попытки свёртывания НЭПа. Создавалась жёсткая централизованная система управления экономикой (хозяйственные наркоматы). Курс руководства СССР на централизованное управление народным хозяйством, усиление вмешательства бюрократических учреждений в дела колонии, сокращение числа иностранных рабочих ниже пятипроцентного уровня, позволявшего поддерживать свойственную американским предприятиям интенсивность труда, не давали АИК возможности развиваться эффективнее российских предприятий и сделали бессмысленным её существование с экономической точки зрения. «Ликвидации колонии в немалой степени способствовали и негативные явления в жизни её коллектива», -- отмечает Л. Ю. Галкина [5, с. 48].

К причинам упразднения колонии можно отнести и то, что часть представителей местной власти, инженерно-технический персонал, профсоюзные деятели относились с недоверием к иностранцам (см.: «Историческая энциклопедия Кузбасса», 1996).

Согласно Конституции РСФСР 1918 г., из лиц, не вступивших в число российских граждан, пользовались активным и пассивным избирательным правом иностранцы, проживавшие на территории Российской Республики для трудовых занятий и принадлежавшие к рабочему классу. Остался неисследованным вопрос о том, как колонисты участвовали в выборах, но вряд ли все анархисты-аиковцы пользовались этим правом, а это не могло не раздражать власти.

Претворение анархо-синдикалистских принципов в жизнь, автономный статус колонии, альтернативный характер анархо-синдикалистской идеи социализма -- всё это вызывало у госпартруковод- ства определённое беспокойство. Так, один из членов ЦК Профинтерна высказал опасение, что

организация колонии на свободных началах может привести к тому, что покровительствующему и поддерживающему идеи американской группы Троцкому придется, в конце концов, выслать воинскую часть для подавления восстания, если Кемерово будет заселено люмпен-пролетарским составом «ИРМ».

Похожее опасение выражал и один из коммунистов-руководителей Кузбасса, который считал, что Кемерово может превратиться в анархо-синдикалистский оплот Кузбасса. Факты свидетельствуют, что на территории АИК «Кузбасс» между коммунистами и анархо-синдикалистами шла нормальная идейная борьба при одновременном хозяйственном и даже политическом сотрудничестве. Силы в этой борьбе, однако, были неравными: за местными коммунистами (как русскими, так и американскими), стояла вся мощь государства и складывающейся административно-командной системы. После ликвидации АИК около 90% колонистов возвратилось в США, 7-8% -- остались до 1930 г. Последние 15 -20 человек приняли советское гражданство и продолжали работать на кемеровских шахтах вплоть до 1950-60-х гг. [7].

29 января 1928 г., когда АИК уже ликвидировали, село Прокопьевское постановлением ВЦИК было преобразовано в рабочий посёлок (с населением 14400 чел.). А в декабре того же года в Прокопьевске в деревянном здании ДК им. Артёма выступал нарком просвещения СССР Анатолий Луначарский. Возникает вопрос: о чём он мог беседовать с работниками и работницами? Известно, что он соглашался с Александрой Коллонтай в гендерном вопросе. А та была в числе лидеров Рабочей оппозиции, которую на X съезде ВКП(б) в марте 1921 г. возглавлял А. Г. Шляпников. На Х съезде В. И. Ленин обвинил Рабочую оппозицию в синдикалистском и, «до известной степени», «полуанархическом уклоне», что не помешало вождю сотрудничать с «Индустриальными рабочими мира».

А в 1932 г. в Кузбасс приехал Макс Гёльц -- «немецкий Чапаев», для прежних действий которого было характерно проявление анархистских тенденций. После его визита какие-либо анархистские эксперименты и традиции в Кузбассе практически перестали освещаться. В 30-е -- 50-е гг. ХХ в. Кузбасс превратился в место, где широко применялся подневольный и принудительный труд.

Казалось бы, с течением времени все забыли, что анархия -- мать Кузбасса. Но именно здесь в 1989 г. начались первые открытые массовые забастовки горняков, имевшие глубокие экономические и политические последствия.

Закономерен вопрос: выиграли ли рабочие? 27-29 апреля 1996 г. в Перми на базе Пермского госуниверситета прошла международная конференция «Рабочее движение: состояние и перспективы». В её организации участвовали: Международная ассоциация «Учёные за социализм и демократию», Институт экономики РАН, Международный Союз трудящихся и политобъединение «Рабочий». Осенью того же года редактор журнала «Взгляд» Борис Ихлов в обзорной статье отметил:

Сегодняшний беспредел администраторов всех уровней, юридических, милицейских структур, ничем не ограниченное давление банков и монополий и растущая анархия производства показывают, что рабочий класс не обладал и не обладает политическим опытом, не умел и не умеет (не мог же разучиться?) обсуждать своё положение, неразвит и потому не в состоянии сознательно организовать хотя бы часть функций социально-экономической жизни [8, с. 31].

Простим Б. Л. Ихлову ненаучное употребление в научном журнале термина «анархия», но его оценка заслуживает внимания. Думается, что неразвитость рабочего класса -- есть одно из отдалённых следствий закрытия АИК «Кузбасс» с её автономным хозяйственным укладом. Ликвидация альтернативной школы жизни, труда и общественной деятельности обернулась, по законам диалектики, против самого же командного стиля партийного (коммунистического) руководства, привыкшему к тепличным бесконкурентным условиям. Отсутствие тренинга не делает сильнее.

К началу 1990-х гг. в музее Кемеровского кок- сохимзавода лишь несколько строк посвящалось АИК «Кузбасс», и ни слова, к примеру, о Джоне Тучельском. Но уже 18 октября 1996 г. состоялось открытие Кемеровского историко-архитектурного музея «Красная Горка», приуроченное к 75-летию со дня образования АИК «Кузбасс». Так в Кузбассе появился первый и единственный на то время музей по типу урбо-скансен.

АИК «Кузбасс» посвящалась и первая в регионе историческая экранизация. В 2008 г. в Кемерове был снят фильм «Борьба за мечту» о зарождении города, а именно временам дореволюционного акционерного общества «Копикуз» и АИК «Кузбасс» (однако в фильме нет реальных фотохроник).

В гражданских войнах не бывает победителей, и Г. Ф. Рогов тоже не был ангельски невинным. В марте 2018 г., когда в Кемерове горел торговый центр «Зимняя вишня», в стенах Кемеровского епархиального управления работала выставка «За Христа пострадавшие. 1918-1919». Некоторые из пострадавших были убиты партизанами отряда Рогова. Это восемь священников: Михаил Яковлевич Ерлексов, Иоанн Николаевич Книжников, Василий Васильевич Никодимов, Тихон Иванович Одигитри- евский, Александр Николаевич Орфеев, Алексей Иванович Петропавловский, Матфей Яковлевич Подлесский, Николай Никифорович Рудичев. И, кроме них, -- двое мирян: староста Спасо-Преображенского собора в Кузнецке купец Максим Эммануилович Окулов и его супруга Ольга Леонидовна. Вечная им память! Вместе с тем следует отметить, что все 39 канонизированных новомучеников Кузбасса погибли в 1937-1942 гг. То есть роговцы не имели отношения к смерти новомучеников [14, с. 363, 364].

История АИК «Кузбасс» далека от завершения, но её конструктивный опыт, несомненно, рано или поздно будет востребован.

социальный экономический эксперимент кемеровский

Литература

1. Абрамов А. С. У Кремлёвской стены. -- 4-е изд., доп. -- М.: ИПЛ, 1981. -- 404 с.

2. Американская производственная колония (АИК «Кузбасс»). 1921-1926 // Военное обозрение. -- М., 2012. -- 27 декабря. Электронный ресурс. -- URL: https://topwar.ru/22403- amerikanskaya-proizvodstvennaya-koloniya-aik- kuzbass-1921-1926.html [дата обращения: 16.03.2020]

3. Будилова Т. Н. Страницы истории АИК «Кузбасс» (по материалам Кемеровского обл. краеведческого музея) // Разыскания: Историко-краеведческий альманах. -- Вып. 5. -- Кемерово: Никалс, 1999. -- С. 142-149.

4. Вяземцева А. Г., Горячко М. Д., Мить А. А. Кемерово / А. Г. Вяземцева (архитектура), М. Д. Горячко (экономика), А. А. Мить (история, экономика) // Всемирная история: Энциклопедия. Электронный ресурс. -- URL: https://w. histrf.ru/articles/article/show/kiemierovo [дата обращения: 16.03.2020]

5. Галкина Л. Н. АИК «Кузбасс» -- конкурент Кузбасстреста // Разыскания: Историко-краеведческий альманах. -- Вып. 7 / Сост. Л. Ф. Кузнецова. -- Кемерово: АРФ, 2007. -- С. 43-48.

6. Галкина Л. Ю. Роль АИК «Кузбасс» в переустройстве соцкультбыта на Кемеровском руднике и химзаводе и повышении уровня общей культуры населения // Разыскания: Историко-краеведч. альманах. -- Вып. 5 / Сост. Л. Ф. Кузнецова. -- Кемерово: Никалс. -- 1999. -- С. 222-234.

7. Голубенко Н. АИК: эксперимент в Кузбассе / Наталья Голубенко; Публицистика // Сибирские огни. -- Новосибирск, 2014. -- № 7, июль. Электронный ресурс -- «Сибирские огни» в социальных сетях. -- URL: http://сибирскиеогни. рф/content/aik-eksperiment-v-kuzbasse [дата обращения: 16.03.2020]

8. Ихлов Б. Л. Взбунтуйте город // Взгляд: Научно-публицистический журнал. -- Пермь: ОПО «Рабочий», 1996. -- № 40. -- 73 с. -- С. 31-37.

9. Кузнецова И. В. Идеи Л. Н. Толстого на Кузнецкой земле // Сибирский город вчера и сегодня: Тезисы научно-практич. конференции [Новокузнецк, 23-25 июня 1998 г.]. -- Новокузнецк, 1998. -- С. 46-48.

10. Ленин [В. И.] Письмо к американским рабочим // Ленин В. И. Полное собр. соч. Изд. 5-е. -- Т 37. -- М.: Политиздат, 1969. -- С. 48064. [Правда. -- М., 1918. -- № 178, 22 августа]

11. Мазурин Б. В. Рассказ и раздумья об истории одной толстовской коммуны «Жизнь и труд». -- Ч. II. Сибирь // Воспоминания крестьян-толстовцев. 1910-1930-е годы / [Сост. А. Б. Рогинский; ред. Т. В. Громова; примеч. Д. И. Зубарева, А. Б. Рогинского]. -- М.: Книга, 1989. -- С. 124-206. -- (Время и судьбы).

12. Макарова В. Когда в Кузбассе говорили по-английски / Страничка истории // Наука в Сибири / Сибирское отделение РАН. -- Новосибирск, 2005. -- № 28-29 (2514-2515), июль. -- С. 10, ил., портр. Электронный ресурс. -- URL: http://elib.ict.nsc.ru/jspui/handle/ICT/2513 [дата обращения: 16.03.2020]

13. Мангазеев И. [А.] Анархисты Кузбасса в 1918-1926 / Ан- архив // Новый свет. -- СПб., 1999. -- № 2 (44), лето. -- С. 5; То же: Оборванная революция: Расцвет анархизма и анархо- синдикализма в Кузбассе в 1918-1926 годах // Шахтерский край. -- г. Прокопьевск Кемеровской обл., 2004. -- № 25, 17 июня. -- С. 14; № 26, 24 июня. -- С. 11.

14. Мангазеев И. А. «Односторонне и неполно...»: Образ Григория Рогова в западносибирской печати (1918-2018) // Великая российская революция. 1917-1921: По материалам Прямухинских чтений 2017 г. -- М.: Изд-во Регтайм, 2018. -- С. 353-364.

15. Разыскания: Историко-краеведческий альманах. -- Вып. 3 / Сост. Е. А. Кривошеева, М. Е. Сорокин. -- Кемерово: Кн. изд-во. -- 1993. -- 134 с.

16. Шишков В. Я. Пейпус-озеро: Роман, повести, рассказы, воспоминания, автобиография / [Сост., авт. вступ. ст. и примеч. Н. Н. Яновский; Худож. Е. Карелина]. -- М.: Современник, 1985. -- 525 с., ил. -- (Классическая библиотека «Современника»).

Размещено на Allbest.ru