Феномен "мигрирующей столицы" на постсоветском пространстве (на примере Республики Казахстан)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Российский государственный гуманитарный университет,

Феномен «мигрирующей столицы» на постсоветском пространстве (на примере Республики Казахстан)

Ефим И. Пивовар

Елена А. Косован

Москва

Аннотация

В статье предпринимается анализ процессов переноса и номинации столицы в контексте постсоветского транзита. На примере Республики Казахстан, в истории которой перенос столицы осуществлялся неоднократно, авторы раскрывают значение столичности для народа, создавшего суверенное национальное государство только в конце ХХ в., и для государства, реализующего евразийскую прагматическую стратегию. Авторы анализируют пять этапов становления института казахской столичности и трансфер («миграции») столицы на каждом из них: Алашская автономия (Семипалатинск, или Алаш-Кала), Киргизская Автономная Советская Социалистическая Республика (КАССР) (Оренбург), Казакская автономная советская социалистическая республика КазАССР (Ак-Мечеть, или Кызылорда, затем Алма-Ата), Казахская советская социалистическая республика (Алма-Ата), Республика Казахстан (Алма-Ата, затем Акмола, или Астана). Выявление причин переноса столицы на каждом этапе помогает понять роль столицы в казахском государстве. Исследование последовательно сменявших друг друга столичных проектов в истории Казахстана позволяет авторам сделать вывод о наличии положительной корреляции между феноменом «мигрирующей столицы» и транзитными процессами в национальном государстве ХХ-ХХ1 вв., связанными прежде всего с политической модернизацией и становлением гражданской нации.

Ключевые слова: Казахстан, фронтир, столичность, номинация столицы, перенос столицы, символическая политика, модернизация

Abstract

Phenomenon of “migrating capital” in the post-Soviet area (the case of the Republic of Kazakhstan)

Efim I. Pivovar

Russian State University for the Humanities, Moscow

Elena A. Kosovan

Russian State University for the Humanities, Moscow

The article undertakes an analysis of the processes of relocation and naming of the capital in the context of post-Soviet transit. Taking as an example Republic of Kazakhstan, in the history of which relocation of capital took place many times, the authors reveal the meaning of capital for the nation that created a sovereign national state only at the end of 20th century; and for the state which realizes Eurasian pragmatic strategy. The authors analyze five stages in formation of the institute of Kazakh capital and transfers (“migration”) of the capital at each of them: Alash Autonomy (Semipalatinsk or Alash-Kala), Kirghiz Autonomous Socialist Soviet Republic (KASSR) (Orenburg), Kazak Autonomous Socialist Soviet Republic Kazak ASSR (Ak-Mechet' or Kyzylorda, then Almaty), Kazakh Soviet Socialist Republic (Almaty), Republic of Kazakhstan (Almaty, then Aqmola or Astana). Identification of the reasons for relocations of the capital helps to understand the role of the capital in Kazakh state. Studying the consistently changing capital projects in the history of Kazakhstan, lets the authors make a conclusion about presence of positive correlation between the phenomenon of “migrating capital” and transitive processes in the national state of 20th - 21th centuries, which are connected in the first place with political modernization and formation of civil nation.

Keywords: Kazakhstan, frontier, metropolitan character, capital nomination, relocation of the capital, symbolic politics, modernization.

Столица - необходимая часть политико-географического ландшафта, важнейший атрибут государства и одна из его фундаментальных культурных основ [Россман 2013, с. 132]. Институт столичности представляет «уникальную комбинацию процессов территориального доминирования и становления государств, а также физического пространства» [Трубина 2011, с. 15], в нем воплощаются одновременно все аспекты жизни общества и государства - административно-политический, идеологический, культурный, экономический и т. д., причем это воплощение должно соответствовать презентационной роли столицы. Ведь столичный город - главный «имиджмейкер» государства. В своем исследовании казахстанских столиц Нелли Бекус и Кульшат Медеуова очень точно определяют его сущность, называя столицу не только важнейшим и при этом полисемантическим символом нации, но и своего рода зеркалом, в котором безошибочно отражается и «актуальное состояние общества с характерными для него культурными и политическими архетипами»¹, и то, как это общество представляет себе свое прошлое и настоящееБекус Н., Медеуова К. Смена эпох как смена столиц: Астана как глобальный центр [Электронный ресурс] // Неприкосновенный запас. 2011. № 6(80). URL: http://magazines.russ.ru/nz/2011/6/n10.html (дата обращения 27.07.2018). Там же..

Столица, таким образом, многофункциональна и должна обладать достаточными ресурсами для реализации всех перечисленных обязанностей. Однако можно выделить триаду функций, невыполнение которых обычно влечет за собой утрату столичного статуса и его трансфер (перенос). Это воплощение власти, справедливости, национальной и гражданской идентичности [Россман 2013, с. 12-14].

Временный или безвозвратный перенос столицы - нечастое, но вместе с тем естественное событие в мировой истории. Причинами могут быть военные действия, установление нового политического режима, изменение стратегий государственного и национального строительства [Россман 2013, с. 11]. Очевидно, что процессы выбора столицы, ее номинации, упразднения, переноса не только тесно связаны с глубинными трансформациями всей общественно-политической, социокультурной и экономической жизни социума и обусловлены ими, но и, повторимся, выступают в качестве зеркала, которое с большой точностью отражает эти трансформации.

Манипуляции институтом столичности несомненно являются частью стратегии, к которой прибегают властные элиты, чтобы придать устойчивость нестабильному обществу, преодолеть кризис легитимности и идеологии, обуздать территориально-политические конфликты, определенным образом структурировать физическое и символическое пространство государства. Такие манипуляции не могут, по мнению специалистов, привести к долгосрочному результату [Россман 2013, с. 6], но в качестве паллиативного средства они обладают достаточно высокой эффективностью. столица казахстан постсоветский миграция

Особый интерес в контексте вышесказанного представляет институт столичности в транзитивных государствах. И постсоветские государства являются в данном случае идеальным объектом исследования. Ведь постсоветский ландшафт - это большая лаборатория, в которой вот уже почти три десятилетия проводятся опыты с демократическим транзитом и политической модернизацией. История постсоветских столиц и эволюции института сто- личности в постсоветских государствах отражает в полной мере специфику мышления национальных властей и их методов стабилизации транзита. Изучая трансформации института столичности, мы получаем выгодный исследовательских ракурс, который дает возможность увидеть скрытые стратегии и тактики национальных властных элит.

Одним из наиболее интересных примеров таких трансформаций является казахстанская практика трансфера столицы. Казахстан - единственное государство на постсоветском пространстве, для которого характерен феномен «мигрирующей» столицы: в течение 80 лет столица переезжала здесь пять раз. В данной работе предпринята попытка выявить причины частых переносов, определить их взаимосвязь с этапами национально-государственного строительства и политической модернизации Казахстана.

До 1917 г. казахи не имели собственного государства. В составе Российской империи их земли находились в составе нескольких регионов: «Уральская и Тургайская области возглавлялись оренбургским генерал-губернатором, Акмолинская и Семипалатинская - омским в составе Степного края. Часть южных земель вошла в Семиреченскую и Сырдарьинскую области Туркестанского края, Букеевская орда (степь) - в Астраханскую губернию» [Аманжолова 1994, с. 19-20]. Сохранявшееся жузовое деление препятствовало этнической консолидации казахов. Идеи национально-политического самоопределения и обособления, особенно в западноевропейской трактовке, представляли интерес лишь для части немногочисленной интеллигенции, но были чуждыми для подавляющего большинства казахов, идентичность которых была неразрывно связана с кочевым образом жизни [Казиев 2015, с. 153].

В результате двух революций 1917 г. силы казахского национального движения получили возможность реализовать собственные государственно-автономистские проекты. Так были созданы Алашская и Туркестанская автономии. Первая была создана «западниками» - партией «Алаш», для которой идеалом государственности был основанный на идее этнической солидарности союз кочевых тюркских народов Средней Азии. Среди них доминирующие позиции (статусprimus inter pares)Primus inter pares (лат.) - первый среди равных. должны были занять казахи [Казиев 2015, с. 183]. Что интересно, при этом «алашевцы» не были намерены покинуть российское цивилизационное и государственно-политическое пространство. Что же касается Туркестанской автономии, ее история связана с деятельностью тюркофилов, которые тоже стремились к возрождению среднеазиатских этносов, но при помощи ценностей и норм ислама [Казиев 2015, с. 183]. Туркестанская автономия (столица Ташкент) существовала только три месяца (28 ноября 1917 г. - 22 февраля 1918 г.). Алашская же автономия, созданная в декабре 1917 г., формально закончила свое существование 5 марта 1920 г. Все это время ее столицей был город Семипалатинск (Алаш-Кала). Столичный потенциал этого города был ограничен, но на той территории, которую контролировала Алаш-Орда (междуречье Урала и Волги, Тургайская, Уральская, Акмолинская и Семипалатинская области), вряд ли можно было найти более подходящую кандидатуру на роль столицы.

Ликвидация Алашской автономии была связана с событиями Гражданской войны, а перенос столицы из Семипалатинска в Оренбург в 1920 г. произошел из-за смены политического режима, точнее - в результате компромисса между алашевцами и большевиками. Как отмечает С.Ш. Казиев, большинство алашевских вождей, идя на сближение с интернационалистами-марксистами, пытались примирить «власть Советов» с «национальной мечтой» [Казиев 2015, с. 196]: считали возможным создание такого государства, в котором были бы воплощены принципы национального и социалистического строительства [Казиев 2015, с. 196].

Так в августе 1920 г. была создана Киргизская Автономная Советская Социалистическая Республика (далее - КАССР) в составе РСФСР со столицей в Оренбурге. Выбор Оренбурга был обусловлен несколькими соображениями. Крупный город, культурный и экономический центр края, он обладал всеми необходимыми для отправления функций столицы материальными, техническими, кадровыми, инфраструктурными и иными возможностями. Кроме того, советские политические элиты видели в Оренбурге своего рода «символ пролетарского авангарда» в губернии [Аканов 2017, с. 163], но при этом он являлся одним из значимых центров казахского национального движения, «средоточием наиболее активных политических структур казахского и башкирского автономизма» [Киселева-Аманжолова 2015, с. 56]. Стоит также вспомнить, что в XVIII в. Оренбург задумывался не только как крепость, как простое звено в цепи фортеций Уральско-Сибирского фронтира, но как многофункциональный плацдарм России для наступления на Восток. Очень убедителен тезис Т.И. Герасименко, которая заметила, что роль городов степного фронтира вообще и значение Оренбурга в частности в значительной степени зависела от общей геостратегии и геополитики Российской империи: «Когда в России приходили к власти “западники”, город утрачивал свои позиции. Его роль возрастала, когда Россия обращала свой взор в сторону Средней Азии и Казахстана» [Герасименко 2008]. Мы полагаем, что решение о номинации Оренбурга в качестве столицы КАССР было обусловлено прежде всего намерением советского режима распространить свое влияние на Центральную Азию.

Оренбург сохранял столичный статус до 1925 г., до начала нового этапа национально-территориального размежевания в регионе. В апреле Оренбургская губерния была выведена из состава КАССР, а сама автономия в июне была преобразована в КазакскуюВ 1925-1936 гг. было принято написание «Казанская», а не «Казахская» АССР. Автономную Советскую Социалистическую Республику (далее - КазАССР) в составе РСФСР. Ее столицей стал город Ак-Мечеть, бывший Перовск, переименованный в Кызылорду. Однако административно-территориальный передел в РСФСР был не единственной причиной переноса казахской столицы.

Трагическую роль в утрате Оренбургом столичного статуса сыграл голод 1921-1922 гг. Голод и разруха в хозяйстве города и всего региона сделали невозможным отправление одной из ключевых функции столицы - прагматической. Вообще многолетние катаклизмы лишили город шансов на модернизацию. В начале 1920-х годов он оставался городом XIX в. Также важно указать, что к середине 1920-х годов утратили свою актуальность этнополитические аргументы в пользу объединения Оренбургской губернии с КАССР и столичности Оренбурга, имевшие значение в конце Гражданской войны. Консолидационные процессы внутри казахского этноса продолжались, происходило становление казахской идентичности, но столица не могла должным образом выполнять функцию символического воплощения этой идентичности. Поэтому среди политически активных казахов в это время активно муссировалась идея о переносе столицы в Чимкент, Актюбинск, Перовск или даже Ташкент, который они безуспешно оспаривали у узбеков и в котором в начале 1920-х годов «сосредоточились основные образовательные, научные и культурные силы центрально-азиатской интеллигенции» [Футорянский 1996, с. 76-77]. Оренбург был советской, но не казахской столицей и имел мало шансов ею стать.

В середине 1920-х годов для казахской элиты было принципиально важно создать столицу, которая была бы настоящим национальным центром, то есть большинство населения в нем должны были составлять казахи. Второй секретарь Казахского обкома РКП(б) Султанбек Кожанов писал: «Столица Казахстана должны быть на территории казахской степи, пусть даже у казахов нет города, но ни в коем случае не на территории России. Казахскому народу не нужен красивый город с высокими домами, ему нужна хотя бы небольшая, но своя столица»Кумырзак А. От Камыскалы до Кызылорды (по материалам Кызыл- ординского областного историко-краеведческого музея) [Электронный ресурс] // National Digital History of Kazakhstan. 18.07.2017 г. URL: http:// www.e-history.kz/m/publications/view/3347 (дата обращения 30.07.2018).. Ак-Мечеть в Сырдарьинской области как нельзя лучше подходил на эту роль - здесь не только жили почти исключительно казахи, но и крепость, которая впоследствии дала начало городу, основали в 1820 г. кокандцы, а не русские. Дополнительным бонусом стала близость железнодорожных коммуникаций. Но уже в процессе переезда сюда госорганов КазАССР в феврале-марте 1925 г. обнаружилось: то, что казалось преимуществом, является серьезным недостатком. Во-первых, Кызылорда инфраструктурно не была готова к своей новой роли, и трансфер столичных институтов привел к социальному кризису. Во-вторых, маленький провинциальный городок, где люди были вынуждены жить в банях, а на работу ходить с собственной керосиновой лампой, не соответствовал имиджу советской автономии. Минималис- тичные установки С. Кожанова были приемлемы в период революции и Гражданской войны, но не в эпоху созидания.

После тщательного изучения всех возможных вариантов размещения столичных институтов выбор пал на Алма-Ату (Верный), и в апреле 1927 г. решение было принято: Всеказахстанский съезд советов утвердил постановление Центрального исполнительного комитета (ЦИК) и Совета народных комиссаров (СНК) Казахской АССР о переносе столицы в Алма-Ату.

Алма-Ата (Алматы) имеет самый долгий стаж в качестве казахской столицы. Примечательно, что когда Казахская автономия была преобразована в Казахскую ССР (1936 г.), столица осталась прежней. В 1933-1939 гг. в городе проводилась реконструкция, в результате которой патриархальный Верный приобрел вид социалистического города, соответствующего советскому типу государственности и канонам советского градостроительства. А симбиоз советской интернациональной и казахской национальной символики в алматинском ландшафте должен был свидетельствовать о слиянии казахского этноса с новой наднациональной общностью - советским народом, нерушимости положения Казахстана в составе СССР. Парадоксально, но элементы этого ландшафта - здания госорганов, национальных учреждений культуры, науки, просвещения и т. п. - говорили о том, что Казахстан обладает всем необходимым, чтобы отправиться в самостоятельное плавание.

Распад Советского Союза вновь обострил проблему столичнос- ти. Бывшие столицы советских республик в одночасье оказались столицами независимых государств, строящих совершенно иной политический, экономический, социальный порядок. Старые столичные города не были готовы к роли центров «капиталистических» государств, их символическая нагрузка противоречила «базовому набору» атрибутов независимости постсоветских государств Бекус Н, Медеуова К. Указ. соч.. В Казахстане же проблема столицы была осложнена специфическими внутренними факторами: природно-климатическими, этнополитическими, социокультурными.

В начале 1990-х годов Казахстан столкнулся с острой проблемой регионализации. Возникла угроза «раскола» страны. Политический транзит сопровождался размежеванием политических элит, оппозиционная Н.А. Назарбаеву часть госаппарата упорно сопротивлялась его реформам [Шац 2013, с. 125-127]. То же касалось руководства наиболее значимых для государства отраслей экономики - нефтяной, газовой и т. п. Перенос столицы в этой непростой ситуации расценивался Назарбаевым как средство, которое поможет справиться с сепаратизмом северных русскоязычных областей и отсеять нелояльное чиновничество и строптивых хозяйственников. Кроме того, отказ от Алма-Аты как воплощения социалистической государственности носил и значимую символическую нагрузку: так власти нового Казахстана закрывали дверь за советским прошлым.

Выбор столицы Республики Казахстан осуществлялся в 1992-1994 гг. Итогом стало решение руководства страны о номинации в качестве столицы Акмолы (Целинограда). Выбор этот был во многом неожиданным. Хотя сейчас его логика очевидна. Во-первых, перенос столицы на север Казахстана, где было сконцентрировано иноэтничное население, являлся частью стратегии «символического приспособления» к национальному, конфессиональному, культурному разнообразию страны, паллиативным средством преодоления сепаратизма. Размещая столицу в регионе, который мог «уйти» к России, Н.А. Назарбаев демонстрировал свою уверенность в том, что уход не состоится. Во-вторых, перенос столицы был призван нивелировать деструктивные последствия жузового деления титульной нации. Н.А. Назарбаев - выходец из Старшего жуза, на территории которого располагалась старая столица. Акмола же находилась на территории Среднего жуза, практически в центре страны.

Перенос столицы символизировал союз Большого и Среднего жузов. Он должен был стать средством сдерживания Младшего жуза, на территории которого находятся месторождения стратегически важных полезных ископаемых.

В-третьих, имелись идеологические аргументы. Казахстан в рамках прагматического евразийства Н.А. Назарбаева расценивался как уникальное государство, находящееся на границе, на перекрестке Европы и Азии, а все его население - как уникальная общность, занимающая территорию в «сердце» Евразии. Таким образом, столица превращалась в географическое, политическое и этнокультурное «сердце» этого первого и единственного подлинно евразийского государства [Шац 2013, с. 135].

Официально процедура переноса столицы из Алма-Аты в Акмолу совершилась 10 декабря 1997 г. До этого, 20 октября 1997 г. Акмолу официально объявили новой столицей Казахстана (Указ президента № 3700). Однако реальный трансфер столичных институтов, а также реконструкция города в соответствии с представлениями руководства страны об имидже столицы растянулась на годы. Реконструкция осуществлялась в рамках концепции «метаболического мегаполиса» К. Курокавы, которая подразумевала сохранение разновременных культурных слоев в городском ландшафте. Практическое применение данной концепции в случае Акмолы, получившей 6 мая 1998 г. новое имя - Астана, означало возможность «использования имеющейся инфраструктуры и интеграции зданий советского периода в архитектуру нового времени» Королева С. Симбиоз старого и нового в градостроительстве Кисё Курокавы [Электронный ресурс] // Вег^08: Интернет-журнал о дизайне и архитектуре. 23.10. 2017 г. иИЬ: http://www.berlogos.ru/article/simbioz- starogo-i-novogo-v-gradostroitelstve-kisyo-kurokavy (дата обращения 01.08.2018)., а также объединения в одно целое национальных и интернациональных элементов.

Своеобразным экзаменом на государственно-политическую состоятельность стала прошедшая в Астане 10 июня - 10 сентября 2017 г. выставка «ЭКСПО-2017». Поскольку «ЭКСПО-2017» продолжила традицию Великих всемирных выставок, начало которой положила Лондонская выставка 1851 г., участие в столь статусном событии должно было закрепить вхождение Казахстана как независимого государства в семью влиятельных держав и легитимировать его в качестве субъекта глобальной и региональной политики. Презентация Астаны в качестве места проведения «ЭКСПО-2017» должна была свидетельствовать о завершении процесса миграции казахской столицы, который совпадал с процессами становления казахского государства.

Однако события весны 2019 г. внесли коррективы в эти планы. Уход Нурсултана Назарбаева с поста президента Республики Казахстан и развернувшийся вследствие этого властный транзит не замедлили вызвать новые манипуляции институтом столичнос- ти, хотя и не столь масштабные, как раньше. Переименование Астаны в Нур-Султан - событие, интересное сразу в нескольких отношениях: это и изменение «гендера столицы» (Астана - женский род, Нур-Султан - мужской), и несколько нестандартный способ увековечения памяти первого президента Казахстана (обычно при создании топонимов используют фамилию, а не имя), и стремительный темп переименования, и сопутствующее внесение изменений в Основной закон Республики Казахстан Как переименовывали столицу - комментарий Минюста [Электронный ресурс] // Sputnik Kazakhstan. 23.03.2019. URL: https://ru.sputniknews. kz/politics/20190323/9651898/konstitucionny-sud-pereimenovanie-stolica- kommentariy.html (дата обращения 20.02.2019).

Akanov, K.G. (2017), “Orenburg as the capital of Autonomous Kazakhstan (19201925): the causes of choice and attempts to find alternatives”, Samara Journal of Science, vol. 6, no. 4 (21), pp. 160-165.

Amanzholova, D.A. (1994), Kazakhskii avtonomizm i Rossiya [Kazakh autonomism and Russia], Rossiya molodaya, Moscow, Russia.

Gerasimenko, T.I. (2008), Orenburg, Geografiya, no. 12, [Online], available at: http:// geo.1september.ru/article.php?ID=200801204 (Accessed 22 Nov. 2018).

Futoryansky, L.I. (1996), Istoriya Orenburzh'ya: uchebnoe posobie [The history of the Orenburg region: Schoolbook], Orenburgskoe knizhnoe izdatel'stvo, Orenburg, Russia.

Kaziev, S.Sh. (2015), Soviet national policy and issues of trust in inter-ethnic relations in Kazakhstan (1917-1991 years), D. Sc. Thesis, History, N.N. Miklukho-Maklai Institute of Ethnology and Anthropology of RAS, Moscow, Russia.. Все эти особенности еще предстоит осмыслить, однако уже сейчас очевидно, что казахстанское руководство в любой сложной, переходной ситуации по- прежнему склонно обращаться к столичному городу как к основному символу власти и легитимационному ресурсу. Такую стратегию можно считать особенностью казахстанского государственного проекта.

Итак, можно сделать вывод, что манипуляции институтом столичности несомненно являются частью стратегии, к которой прибегают властные элиты, чтобы придать устойчивость нестабильному обществу, преодолеть кризис легитимности и идеологии, обуздать территориально-политические конфликты, определенным образом структурировать физическое и символическое пространство государства. В истории Казахстана 1920-2010 гг. на городское пространство не раз проецировались процессы выбора путей национального развития, причем заметно, что эти процессы реализовались «в диапазоне между “автохтонным” и “европейским» полюсами”» [Сарсембаева 2017, с. 8]. Удачные и неудачные попытки реализовать через столицу свои представления об историческом пути Казахстана воплотились в казахском феномене «мигрирующей» столицы. Последняя столица связана с евразийским выбором страны и претворением в жизнь прагматического евразийства Н.А. Назарбаева. Очевидно, что стабильность столичного статуса Астаны зависит от того, сохранит ли евразийский вектор свое значение для казахстанских властных элит в обозримом будущем.

Литература

1. Аканов 2017 - Аканов К.Г. Оренбург как столица автономного Казахстана (19201925 гг.: причины выбора и попытки поиска альтернатив // Самарский научный вестник. 2017. Т. 6. № 4(21). С. 160-165.

2. Аманжолова 1994 - Аманжолова Д.А. Казахский автономизм и Россия. М.: Издательский центр «Россия молодая», 1994. 216 с.

3. Герасименко 2008 - Герасименко Т.И. Оренбург // География. 2008. № 12 [Электронный ресурс]. иИЬ: http://geo.1september.ru/article.php2ID-200801204 (дата обращения 22.11.2018).

4. Казиев 2015 - Казиев С.Ш. Советская национальная политика и проблемы доверия в межэтнических отношениях в Казахстане (1917-1991 годы): Дис. ... д-ра ист. наук. Институт этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая РАН, 2015. 549 с.

5. Киселева-Аманжолова 2015 - Киселева-Аманжолова Д.А. Оренбург в истории столиц Казахстана // От столицы - к столице: Сб. тезисов Международной научной конференции, посвященной 550-летию Казахского ханства. М.: ИСАА МГУ им. М.В. Ломоносова, 2015. С. 56-78.

6. Россман 2013 - Россман В.И. Столицы: их многообразие, закономерности развития и перемещения. М.: Изд-во Института Гайдара, 2013. 336 с.

7. Сарсембаева 2017 - Сарсембаева Г.А. Особенности формирования городского пространства Восточного Казахстана в XIX - начале XX века (на примере городов Семипалатинск и Усть-Каменогорск) // Вестник Новосибирского государственного университета. Сер.: История, филология. 2017. Т. 16. № 1. С. 80-92.

8. Трубина 2011 - Трубина Е.Г. Город в теории: опыты осмысления пространства. М.: Новое литературное обозрение, 2011. 520 с.

9. Футорянский 1996 - Футорянский Л.И. История Оренбуржья: учебное пособие. Оренбург: Оренбургское книжное издательство, 1996. 350 с.

10. Шац 2013 - Шац Э. Когда столицы переносят: политическая география национального и государственного строительства // Логос. 2013. № 4. С. 109-142.

References

1. Kiseliova-Amanzholova, D.A. (2015), “Orenburg in history of Kazakh capitals”, Ot stolitsy - k stolitse: Sbornik tezisov Mezhdunarodnoi nauchnoi konferentsii, posvyashchennoi 550-letiyu Kazakhskogo khanstva [From capital to capital: Proc. Int. Sci. Conf. dedicated to the 550th anniversary of the Kazakh Khanate], Moscow, 2015, pp. 56-78.

2. Rossman, V.I. (2013), Stolitsy: ikh mnogoobrazie, zakonomernosti razvitiya i peremeshcheniya [Capitals: their variety, regularity of their development and relocation], Gaidar Institute for Economic Policy, Moscow, Russia.

3. Sarsembayeva, G.A. (2017), “Particularity of formation of city spaces of Eastern Kazakhstan in 19^th - beginning of 20^th cent (as example dealing with Semipalatinsk and Ust-Kamenogorsk)”, Novosibirsk State University Bulletin. Series: History and Philology, vol. 16, no. 1, pp. 80-92.

4. Shats, E. (2013), “When capitals are relocated: political geography of national and state building”, Logos, no. 4, pp. 109-142.

5. Trubina, E.G. (2011), Gorod v teorii: opyty osmysleniya prostranstva [City in theory: essays on urban space], Novoe literaturnoe obozrenie, Moscow, Russia.

Размещено на Allbest.ru