Русское музыкальное общество под августейшим покровительством

Размещено на http://www.Allbest.Ru/

Русское музыкальное общество под августейшим покровительством

Г. Моисеев



Проблема взаимоотношений Русского музыкального общества и его деятелей с императорской фамилией в последнее десятилетие привлекает к себе повышенное внимание исследователей. Это обусловлено высокой концентрацией «круглых» дат и связанных с ними масштабных научных конференций: в 2009 году прошло празднование 150-летия основания РМО, в 2012-м и 2016-м - Петербургской и Московской консерваторий; в 2013-м - 400-летия Дома Романовых, а также 140 лет присвоения Русскому музыкальному обществу титула «Императорского». Не остались без внимания юбилеи Московского отделения РМО (2010), В.И. Сафонова (2012), А.Г. Рубинштейна (2014), П.И. Чайковского и вел. кн. Константина Константиновича (2015).

По их итогам изданы сборники научных статей, в которых обозначенная проблема занимает заметное место [3; 6; 10; 13; 17; 18; 35; 39; 44]. Благодаря этим публикациям сделаны первые шаги к постижению «романовских» страниц истории ИРМО. Перед исследователями открылся массив архивных источников, которые ещё предстоит освоить. Среди них - личные документы августейших лиц: дневники, переписка, материалы придворных контор, содержащие в себе невостребованную ранее информацию. Одновременно встала задача осмысления темы с новых методологических позиций, поскольку в историографии советского периода образы покровителей конструировались как заведомо негативные, а в текстах дореволюционных историографов - как неизбежно идеализированные (см., например: [4, 316-317; 7; 31; 32; 42]). Апологетическая тональность, официозное выпячивание «добродетелей» августейших лиц, умолчание негативных черт, тенденциозное искажение фактов присуще и некоторым современным отечественным авторам [1; 2; 5]. Такой подход препятствует созданию объективной картины.

В зарубежном искусствознании XX-XXI веков тема «музыка и патронат» активно разрабатывается на материале разных эпох, в многообразных ракурсах и формах. При этом феномен российского музыкального покровительства в них не отражён. Помня о том, что при создании РМО и первых консерваторий их создатели ориентировались на западноевропейские модели (см.: [29, 253-264]), можно надеяться, что заполнение существующей лакуны послужит определённым вкладом в общемировую музыкальную историографию.

Продуктивная деятельность столь крупной культурно-просветительской институции как РМО, изначально задуманной как общероссийская, неизбежно предполагала августейший патронат. Функции покровителя заключались, с одной стороны, в защите и продвижении интересов подшефной ему организации в высших сферах - перед императором, министерствами и комитетами, правительствующим сенатом, государственным казначейством и другими структурами. С другой - покровитель был председателем, или, что одно и то же, президентом РМО, возглавляя его Главную дирекцию - орган, определяющий «направление деятельности общества» и осуществлявший «высшее наблюдение над действиями всех его отделений», как указано в Уставе 1873 года [40].

Не менее важной была идеологическая составляющая. Покровитель являлся своего рода гарантом верноподданнической преданности РМО и консерваторий монарху и династии. Это наглядно (в буквальном смысле этого слова) подтверждает труд А.И. Пузыревского и Л.А. Саккетти [32], на страницах которого размещены портреты трёх последних русских императоров, а также августейших покровителей.

Действенным способом привлечения внимания к какой-либо новой инициативе и побуждения российской общественности к благотворительной поддержке были в середине XIX века стартовые пожертвования августейших особ. В первый год существования РМО вел. кнг. Елена Павловна, его первая покровительница, единовременно пожаловала ему 1 000 рублей серебром, а царская чета поддержала ежегодными выплатами - 500 рублями от императора Александра II и 150 - от императрицы Марии Александровны [22, з]. Своим почином они стимулировали потенциальных филантропов. Для только что учреждённой организации частные финансовые вливания были жизненно необходимы. Впоследствии представители царской фамилии нечасто жертвовали РМО и консерваториям крупные суммы из своих личных средств. Исключение - вновь вел. кнг. Елена Павловна, покровительству которой всегда были присущи черты меценатства. Но были и другие формы участия. Например, член императорской фамилии мог в индивидуальном порядке оплачивать обучение в консерватории детей своих придворных служащих. Обычной практикой были официально учреждённые именные стипендии августейших лиц.

Первый Устав РМО 1859 года предусматривал, что «лица, жертвующие единовременно довольно значительный капитал (не менее тысячи рублей серебром), или обязавшиеся вносить ежегодно не менее ста рублей серебром, пользуются званием почётных членов» [24, №34441, §6]. В первый год существования РМО звание почётных членов Общества приняли на себя (очевидно по инициативе вел. кнг. Елены Павловны) три августейшие персоны: вел. кнг. Екатерина Михайловна (1827-1894; дочь Елены Павловны), её муж герцог Георг Мекленбург-Стрелицкий (1824-1876) и вел. кн. Константин Николаевич (1827-1892; племянник Елены Павловны, младший брат имп. Александра II, либеральный политический деятель эпохи Великих реформ) [22, 2]. Выбор именно этих лиц оказался провиденциальным, поскольку они принадлежали к музыкально-ориентированным семействам Константиновичей и Мекленбургских, сыгравшим определяющую роль в дальнейшей судьбе РМО.

Мекленбургская «ветвь» не раз становилась предметом рассмотрения исследователей (см.: [18; 34]), поэтому в настоящей работе внимание сфокусировано на Константиновичах. Оснований для этого достаточно: благодаря им РМО стало «императорским»; под их покровительством Музыкальное общество находилось непрерывно на протяжении 36 лет, то есть большей части его истории; при их непосредственном участии были приняты важнейшие уставные документы, построены новые здания столичных консерваторий и т.д.

Глава этой семьи, великий князь Константин Николаевич (1827-1892) возглавлял Общество в течение 19 лет с января 1873 года, однако уже задолго до этого имел контакты - как официальные, так и неформальные - с его ведущими деятелями:

с А.Г. Рубинштейном ещё с 1840-х годов и далее с незначительными перерывами до конца 1880-х;

с кн. В.Ф. Одоевским и кн. Д.А. Оболенским в рамках «Комиссии <...> для рассмотрения предложений Министерства народного просвещения по введению в народных школах учения церковному пению» (см.: [19, 354-416]);

с Э.Ф. Направником - в связи с желанием вел. кнг. Елены Павловны предложить знаменитому дирижёру пост директора Петербургской консерватории (см.: [42, 46-47]);

с «Русским квартетом» (1872) - молодым исполнительским коллективом, образованным в рамках Петербургского отделения РМО [12];

с Московской консерваторией и Н.Г. Рубинштейном (1872) как ходатай перед имп. Александром II о назначении учебному заведению государственной субсидии в 20 000 рублей [14];

с композиторами, критиками, исполнителями, педагогами как собеседник, ансамблист-виолончелист, ученик.

Всё это свидетельствует о серьёзных и глубоких взаимоотношениях Константина Николаевича с музыкальными мирами обеих столиц.

После неожиданной смерти Елены Павловны (9 января 1873 года) великий князь был не только готов возглавить РМО, но оказался и наиболее перспективным кандидатом на этот пост. «Дело [музыкального] искусства в России, осиротевшее, казалось, с кончиной его высокой покровительницы, теперь может считаться вполне обеспеченным. Известно, что Его Высочество глубоко изучал музыку, любит её <...>, - писала газета „Голос“. - Для русской музыки, смело можно сказать, теперь наступает новая, счастливая эра» [23].

Вскоре после своего назначения, которое он «с любовию и готовностью принял», Обществу было даровано «наименование „Императорского“». Это подразумевало разработку обновлённого устава, укрепление материальной базы Общества (за счёт государственных субсидий, впрочем, весьма скромных - 88 000 рублей в год), а, главное, развитие вширь, то есть охват новыми региональными отделениями всей Империи - именно такой смысл вкладывался в слово «императорское».

Поддерживая конструктивные начинания, задуманные основательницей Общества, Константин Николаевич со своими помощниками (главным из которых оставался вице-председатель ИРМО кн. Д.А. Оболенский) довёл до конца ряд незавершённых административных и творческих проектов, в том числе композиторский конкурс на сочинение комической оперы по повести Н.В. Гоголя «Ночь перед Рождеством» (1875) [и]. По всей видимости, августейший патрон мыслил его в рамках своего собственного проекта соединения РМО и Русской оперы, зародившегося у него ещё в конце 1860-х годов (ключевой фигурой должен был стать Э.Ф. Направник). Хотя эта идея осталась нереализованной, её следы ощутимы в истории создания и исполнения некоторых сочинений П.И. Чайковского - «Опричника», «Кузнеца Вакулу», «Евгения Онегина» [15, 145-149]. Внимание великого князя к начинающим русским вокалистам прослеживается в творческих биографиях известных оперных артистов - М.А. Славиной, Е.П. Кадминой, М.И. Махариной, Р.И. Мышецкой (в замужестве Буланже), А.П. Белохи, Н.В. Унковского, И.П. Прянишникова.

Присущий великому князю потенциал реформатора проявился в направлении, которое было придано новому уставу ИРМО (1873), действовавшему на протяжении нескольких последующих десятилетий. При великокняжеской поддержке ведущую роль в 1870-е годы в Музыкальном обществе играл Н.Г. Рубинштейн: кульминацией его артистической карьеры стало руководство «Русскими концертами» на Всемирной выставке в Париже (1878); административной - участие в разработке Устава консерваторий, высочайше утверждённого 30 мая 1878 года[41]. «Николая Рубинштейна Московского» без преувеличения можно назвать одним из основных помощников августейшего председателя; в Петербурге ближайшими консультантами Константина Николаевича по РМО были Э.Ф. Направник (руководитель петербургских концертов Общества с 1869 по 1881 год) и К.Ю. Давыдов (директор Петербургской консерватории с 1876 по 1887 год), также уведомлявшие его о музыкально-театральных делах: Направник занимал пост капельмейстера, Давыдов - место первого виолончелиста оркестра императорской оперной труппы.

Пристрастие к виолончельному искусству связывало Константина Николаевича не только с профессионалами экстра-класса, но и со многими петербургскими ансамблистами-любителями. Одним из них был сенатор А.Н. Маркевич. С начала 1870-х он посещал квартетные собрания Константина Николаевича, в январе 1881-го занял по его предложению пост вице-председателя РМО, а со второй половины того же года принял на себя ряд председательских полномочий. Последнее обстоятельство было обусловлено длительной заграничной отлучкой великого князя. Находясь в Париже (1881-1883), он завязал контакты с ведущими французскими музыкантами (Ш. Ламурё, М. Марсиком, Л. Видором, Ж. Дельсаром и др.), впоследствии гастролировавшими в России.

Отсутствие «первого лица» Главной дирекции ИРМО влекло за собой нестабильность в музыкальном мире - административные конфликты, выдвижение конкурентов ИРМО (например, Школы П.А. Шостаковского в Москве, Школы Лютча и Боровки в Петербурге). Острая ситуация сложилась в самом начале 1887 года, когда К.Ю. Давыдов внезапно оставил пост директора Петербургской консерватории и это место по настоятельной просьбе Главной дирекции ИРМО согласился принять А.Г. Рубинштейн.

Ещё в марте 1886 года, как бы предвидя возможные осложнения и непредвиденные повороты, вел. кн. Константин Николаевич заручился поддержкой своей супруги, великой княгини Александры Иосифовны (1830-19x1), выразившей готовность оказывать ИРМО негласную помощь. «Участие великой княгини во время Вашего отсутствия в делах Общества было бы желательно и полезно, - в свою очередь отмечал А.Н. Маркевич. - У нас так много врагов, на свете так много сплетников, а козни всякого рода и нелепые сплетни так легко доходят до всех лиц как бы высоко они не (sic) стояли, что весьма хорошо было бы иметь такое лицо, которое, будучи расположено к нашему делу и зная его короче других, имело бы вместе с тем доступ к тем лицам, которых дурное мнение о нашем учреждении весьма вредно отзывается на нём» [9, 569].

Маркевич не называет никого поимённо, однако можно допустить, что имеются в виду влиятельные персоны из ближайшего окружения имп. Александра III. Такое предположение напрашивается после знакомства с дневниковой записью сына вел. кн. Константина Николаевича и вел. кнг. Александры Иосифовны - вел. кн. Константина Константиновича, сделанной им ещё 5 октября 1884 года после совместного завтрака с царской семьей в Гатчине: «Государь по обыкновению курил свою толстую папиросу в комнате Мини (имп. Марии Фёдоровны. - Г.М.) рядом со столовой. Говорили про неудовлетворительное музыкальное образование, даваемое в наших консерва- ториях». Импульсом для подобного разговора могли стать перманентные газетные дискуссии и публикации о проблемах и неурядицах, преследовавших столичные консерватории в 1880-е годы (см.: [35, 355-356]).

Передача полномочий супруге, находившейся (по выражению вел. кн. Константина Николаевича) «в отличных отношениях» с «Гатчиной» [9, 570], оказалась своевременной ещё и ввиду состояния здоровья августейшего президента, неуклонно ухудшавшегося на протяжении трёх последних лет его жизни. С конца 1889 года вел. кнг. Александра Иосифовна вынуждена была замещать тяжелобольного мужа на посту главы ИРМО, а в 1892 году высочайше утверждена председателем Музыкального общества [21]. Вступая в должность, великая княгиня откровенно признавалась: «...Боюсь, что у Меня не станет ни сил, ни умения быть достойной преемницей Моего дорогого предместника. Только упование на помощь Божью и надежда на единодушную поддержку членов Общества с достойнейшим Вице-председателем и всех истинных друзей родного искусства побуждают меня решительно принять на Себя работы и ответственность председательствования». Исполнительные обязанности были возложены на штат заместителей, состоявший из членов Главной дирекции ИРМО, в первую очередь на вице-председателя, сенатора Н.И. Стояновского.

Мощный прессинг на ИРМО в период своего директорства оказывал А.Г. Рубинштейн, выдвигавший новые радикальные проекты переработки уставов Общества и консерваторий (1887, 1891) и предложивший великой княгине «перевести Московскую консерваторию во всём её составе в один из южных центров России <...> (Киев, Харьков или Одесса)», перепрофилировав её в вокально-оперный институт [33, 62-63]. Этот план не нашёл поддержки у августейшей покровительницы.

С именем великой княгини связано обретение Петербургской консерваторией нового здания - по её ходатайствам к имп. Александру III из государственной казны были отпущены значительные суммы на его перестройку, завершённую уже при имп. Николае II.

Президентство вел. кнг. Александры Иосифовны продолжалось с 1892 по 1909 год, однако в 1897 году она фактически передала свои полномочия сыну, великому князю Константину Константиновичу (1858-1915), принявшему звание вице-председателя ИРМО. Будучи старейшей представительницей императорской фамилии, великая княгиня как бы исполняла роль «почётного председателя» Общества (хотя официально такой должности не существовало). Сложилась ситуация, когда ИРМО одновременно возглавляли две августейшие персоны, причём ближайшие родственники. Вероятно поэтому при чтении работ дореволюционных историографов ощущается затруднение в определении, от кого исходило то или иное «благодеяние». Это касается, например, судьбоносного Положения о пенсионных правах преподающих и служащих в консерваториях и музыкальных училищах ИРМО (1905), высочайше утверждённого, по словам А.И. Пузыревского, «в бытность Великой Княгини Александры Иосифовны председателем Общества» [31, 18], хотя на тот момент она была практически недееспособна.

Ко времени получения нового поста вел. кн. Константин Константинович уже был президентом Петербургской академии наук (с 1889 года), что придавало дополнительный вес вновь занятой должности и символизировало союз академической науки, музыкального искусства и поэзии (он был известен как поэт К.Р. и пианист-любитель). Подобное сочетание льстило великому князю. Это подтверждает его дневниковая запись о сочинении текста кантаты памяти А.С. Пушкина для академического конкурса (февраль, 1899): «Всё мне представляется, как 16 числа соберётся в заседание всё Отделение р[усского] языка и словесности, в которое приглашены также Непременный секретарь, сенатор Кони и композиторы Римский-Корсаков и Глазунов, которому и предстоит сочинять музыку кантаты. <...> И вдруг одобрят мой текст. И как ни заставляю я себя разувериться, всё мне кажется, что моим словам будет дано предпочтение. Это гордость и самообольщающая уверенность в своем превосходстве».

Тогда поэт К.Р. действительно одержал победу, а его творческое сотрудничество с А.К. Глазуновым получило убедительное продолжение в совместной работе над драмой «Царь Иудейский» (1913). Само за себя говорит количество романсовых и хоровых сочинений, написанных разными русскими композиторами на стихи К.Р. - их более 300. Его поэтическое наследие до сих пор востребовано именно в музыкальной ипостаси. Заметно участие великого князя в увековечивании памяти первого русского музыкального классика М.И. Глинки: он возглавлял комиссию по сбору пожертвований на сооружение памятника композитору (первое заседание состоялось 8 июля 1901; открытие на Театральной площади в Санкт-Петербурге - 3 февраля 1906); К. Р. написал «Сонет памяти Глинки» (28 августа 1906), опубликованный в 50-ю годовщину его смерти в газете «Новое время» (3 февраля 1907), а затем положенный на музыку композитором-любителем Андриановым.

Напротив, деятельность вел. кн. Константина Константиновича в качестве главы ИРМО и покровителя консерваторий нуждается в непредвзятой оценке.

Благодаря родителям Константин Константинович с детства был включён в музыкальную среду, с 9 лет начал заниматься у лучших консерваторских педагогов (виолончелиста И.И. Зейферта, пианиста Р.В. Кюндингера, вокалиста В.М. Самуся, теоретика и критика Г.А. Лароша), общался с исполнителями, композиторами и ведущими деятелями ИРМО, посещал камерные и симфонические собрания и ученические консерваторские концерты. Он был близко знаком с А.Г. Рубинштейном, П.И. Чайковским, с которым поддерживал эпистолярный диалог в 1880-е - 1890-е годы. В одном из последних писем (от 31 октября 1891) Пётр Ильич, вспоминая о покровительстве, которое в 1870-е годы ему оказывал вел. кн. Константин Николаевич, ненавязчиво побуждал Константина Константиновича к подобной активности по отношению к молодым авторам [8, 81]. Эта тема возникла вновь в письме к К.Р. Модеста Ильича Чайковского (от 2 декабря 1893) вскоре после смерти его великого брата. Оно содержало ходатайство о московском композиторе Г.Э. Конюсе (1862-1933). Константин Константинович воспринял это обращение как посмертный завет Петра Ильича и сразу передал его императору Александру III. Последний удовлетворил эту просьбу (1 февраля 1894), назначив выдавать 31-летнему музыканту «из кабинета Его Величества ежегодно по 1200 р[ублей], пока г. Конюс будет продолжать свою композиторскую деятельность» [43, ізз].

Нравственная красота поступка вел. кн. Константина Константиновича не подлежит сомнению. Но её элиминирует последовавшее вскоре увольнение царского стипендиата из Московской консерватории, инициированное её директором В.И. Сафоновым и поддержанное великим князем - теперь уже вице-председателем ИРМО (так называемое «дело Конюса», 1899).

Во второй половине 1890-х - начале 1900-х В.И. Сафонов был наиболее влиятельным музыкально-общественным деятелем ИРМО, имевшим разветвлённые связи в чиновничьем и придворном мире Петербурга. Он состоял в тесном контакте с ближайшими помощниками обоих августейших покровителей - с сенаторами А.А. Герке и Н.И. Стояновским, министром финансов Э.Д. Плеске, генералами П.Е. Кеппеном и А.А. Киреевым и другими. Для вел. кнг. Александры Иосифовны и вел. кн. Константина Константиновича, поддерживавших практически все инициативы директора Московской консерватории, он представал как «the right man on the right place» [39, из]. Добавим к этому, что Сафонов до конца своих дней позиционировал себя как ярый монархист в жизни и в искусстве (подробнее об этом см. [16, 62-91]).

Выразительную иллюстрацию того, как разбирался один из ключевых эпизодов «дела Конюса» в Главной дирекции ИРМО под председательством великого князя, содержит дневник С.И. Танеева (сторонника Конюса и оппонента Сафонова и К.Р.). В заседании 12 февраля 1899 года должен был участвовать Модест Чайковский, но его «забыли» пригласить, а Константин Константинович, приняв сторону Сафонова, выразил удовлетворение, «что дело решится без Чайковского» [38, 22]. После знакомства с этим и некоторыми другими эпизодами «идеальный образ» великого князя заметно тускнеет.

Другой эпизод, усугубляющий «образную характеристику» вице-президента ИРМО, касается увольнения Н.А. Римского-Корсакова из Петербургской консерватории (по решению Константина Константиновича) в период революционных волнений и студенческих забастовок 1905 года. Как и в случае с Конюсом, в истории с автором «Кащея» обращает на себя внимание абсурдная несогласованность действий августейших лиц - за восемь месяцев до увольнения Римский-Корсаков был отмечен царской милостью: имп. Николай II (по представлению покровителя ИРМО) пожаловал композитору звание почётного профессора.

Студенческие беспорядки в Петербургской консерватории подробно задокументированы Константином Константиновичем в личном дневнике: «19 марта. Я думал было, что мы очень скоро порешим с увольнением буйствовавших учащихся, да не тут-то было. <...> Решили также уволить профессора Римского-Корсакова (главного коновода забастовки [sic!]) за дерзкое, печатное выражение порицаний действиям дирекции и противодействие её стараниям возобновить занятия». Пойдя на столь радикальный шаг, августейший вице-президент, вероятно, не представлял себе, каким будет отклик культурного сообщества на эту репрессивную акцию: «27 марта. Нас травят в газетах за увольнение Римского-Корсакова, который отовсюду получает выражения сочувствия, адресы соболезнования и т д. Конечно, тут заговорили все, даже и те, которым нет никакого дела до музыки и не имеющие ни понятия, ни чего-либо общего с Римским-Корсаковым».

Отметим, что связи самих Константиновичей с композитором и его семьёй были многолетними и разветвленными. Они существовали как на «морской», так и музыкальной почве. Старший брат композитора, Воин Андреевич Римский-Корсаков (1822-1871), был непродолжительное время воспитателем Константина Константиновича-мальчика. В молодости К.Р., судя по его дневнику, слушал и знал ранние оперы Н.А. Римского-Корсакова.

Нелепость увольнения великого композитора стала очевидна осенью того же года, когда Николай Андреевич вернулся к преподаванию в консерватории. Ценой этого скоропалительного шага стала пошатнувшаяся международная репутация ИРМО: из состава его почётных членов демонстративно вышли выдающиеся западноевропейские музыканты - К. Сен-Санс, Й. Иоахим и Э. Изаи.

Константин Константинович вполне сознавал требования, выдвигаемые столичными консерваториями: подобно университетам, они желали получить так называемую «автономию». Но нельзя не заметить, что он списывал протестные настроения на «еврейский элемент» в ученической среде и воспринимал революционные настроения как «анархистскую агитацию», которую следует подавить полицейскими мерами. Когда ситуация накалилась, великий князь покинул «беспокойный Петербург», чтобы оказаться «в кадетской среде, которая всегда мне рада, и мне доставляет своей привязанностью высшее из знакомых мне удовольствий». Опека над кадетскими корпусами вошла в число обязанностей Константина Константиновича с 1900 года, став главным делом его жизни. В кадетах он видел надежду России. Консерваторцы же, в его глазах, не оправдали этих надежд, поддавшись революционным искушениям, предпочтя политический активизм служению чистому искусству.

После утверждения Министерством внутренних дел «изменений Устава консерваторий, о которых они просили, желая получить некоторую автономию», великий князь записал: «Мне хочется избавиться от вице-президентства Общества». Однако по совету своего помощника кн. А.Д. Оболенского этого не сделал, видимо из опасений очередной шумихи в прессе, и ещё в течение трёх лет занимал свой пост.

Дневник доносит до нас неуклонное внутреннее отдаление Константина Константиновича от покровительства ИРМО и его учреждений. Характерны записи: «скучное заседание Гл[авной] дирекции Музыкального Общества», «скучнейшее, продолжительное заседание». 12 февраля 1908 года он крайне негативно аттестовал Петербургскую консерваторию: «В этом запруженном политикой заведении порядки из рук вон плохи. Глазунов - прекрасный композитор, но прескверный, потакающий политиканам директор. Ученики завели свою библиотеку в стенах консерваторского здания. Полиция сделала обыск и нашла там не только революционные издания, но даже и динамит. Кроме того, существует у учеников совет старост. На требования со всем этим покончить, Глазунов почти бездействует».

В апреле 1908 года великий князь обратился к своей двоюродной сестре принцессе Елене Георгиевне Саксен-Альтенбургской с просьбой принять ИРМО под своё покровительство: «Я сказал ей, что хочу отказаться от Музыкального общества и просил её как внучку Елены Павловны, его основательницы, согласиться занять место председателя вместо Мама (вел. кнг. Александры Иосифовны. - Г.М.). Елена, хотя и не выразила сразу согласия, но и не отказала. Надеюсь, что она согласится».

В январе 1909 года принцесса ответила утвердительно, и вскоре Константин Константинович, не скрывая своих эмоций, записал: «Как я рад, что разделался с Обществом; теперь одним хлопотливым делом у меня будет меньше». Какой разительный контраст с чувствами и словами отца Константина Константиновича, вел. кн. Константина Николаевича, занесёнными в его дневник в ожидании принятия звания покровителя РМО!

В 1-й день марта 1909 года «Государь Император <...> Всемилостивейше соизволил изъявить согласие на принятие её Великогерцогским Высочеством, Принцессой Еленой Георгиевной Саксен-Альтенбургской звания Председательницы Императорского Русского Музыкального Общества на 5-летний срок, согласно Уставу Общества». Так, спустя 36 лет патронат ИРМО перешёл от Константиновичей к Мекленбург-Стрелицким - наследникам вел. кнг. Елены Павловны, первой августейшей покровительницы Русского музыкального общества.

императорский русский музыкальный общество



Примечания

1. Автор настоящей статьи впервые поднял и сформулировал проблему покровительства Русскому музыкальному обществу со стороны императорской фамилии в рамках индивидуального исследовательского проекта «Президенты Русского музыкального общества (XIX век): материалы и документы», поддержанного в 2009-2010 годах Российским гуманитарным научным фондом (проект №09-04-0039ба).

2. В §1 первого высочайше утвержденного Устава РМО сформулировано: «Цель Общества: развитие музыкального образования и вкуса к музыке в России и поощрение отечественных талантов» [24, №34441 (от 1 мая 1859)]. Здесь и далее пятизначное число показывает номер закона, присвоенный ему в Полном собрании законов Российской империи.

3. В ежегодных отчётах РМО/ИРМО титулы и имена династических особ начертаны прописными буквами и выделены жирным шрифтом.

4. Появляющиеся в Интернете сведения о значительных отчислениях, якобы имевших место со стороны семьи Романовых, не соответствуют действительности (См., например: Русское музыкальное общество); Музыкально-просветительская деятельность. Императорское Русское музыкальное общество. Во второй половине XIX века был важен сам факт причастности царской семьи к тому или иному филантропическому начинанию, при этом «пожертвования на благотворительные цели были едва ли обязательными для всех членов царствующего дома» [36, 20-21].

5. «Великие реформы» эпохи Александра II, затронувшие все стороны жизни Российской империи, находились в то время в стадии активной подготовки и реализации. Вел. кн. Константин Николаевич на тот момент был членом (1859), а впоследствии председателем Главного комитета по крестьянскому делу (1860).

6. В 1865-1866 годах вел. кн. Константин Николаевич был председателем Комиссии.

7. 19 января 1869 года: «Инвазия у Елены П[авловны] и у Кати. Первая меня задержала, чтобы потолковать про консерваторию, где она желала бы употребить Направника и просила меня пощупать его» (ГА РФ. Ф. 722. Личный фонд великого князя Константина Николаевича (Далее - Ф. 722). Оп. 1. Д. 95. Л. 84об-85).

8. 23 января 1873 года (ГА РФ. Ф. 722. Оп. 1. Д. 104. Л. 3).

9. «По всеподданнейшему докладу Государю Императору ходатайства Его Императорского Высочества Государя Великого Князя Константина Николаевича, Президента и Покровителя Русского музыкального Общества, в 16-й день марта сего года. Его Императорское Величество Высочайше соизволил пожаловать сему Обществу титул “Императорское”» [25, ч. 1, №52022].

10. На это указывает в своём историческом очерке А. Пузыревский [31, 15].

11. Д.А. Оболенский был заместителем председателя ещё при вел. кнг. Елене Павловне.

12. «Проект нового Устава ИРМО удостоен рассмотрения и утверждения Его Величества, в Югенгейме, в 4 /16-й день июля 1873 года» [25, ч. 2, №52441].

13. Причиной отъезда послужило отстранение великого князя от всех государственных дел по воле Александра III, вступившего на престол в марте 1881 года после гибели Александра II.

14. Сравним дневниковые записи Константиновичей - сына и отца от 15 марта 1886 года:

15. «В 3-м часу поехал с Мама в консерваторию на музыкальное испытание лучших учеников. Нас встретил Папа; ему так хотелось, чтобы Мама побывала в консерватории, и он был очень рад, когда она наконец согласилась» (ГА РФ. Ф. 660. Личный фонд великого князя Константина Константиновича (далее - Ф. 660). Оп. 1. Д. 28. Л. 155).

16. 4 3 отправился <...> в консерваторию и вслед за мной приехала Санни с Костей. Началось с увертюры „Руслана и Людмилы“, с которой оркестр справился отлично. Затем в первом отделении играла наша мелюзга, дети Верт, Львова, Слепушкина, Якимовская, Буслов и Мураель на виолоншели. Всё это было несказанно мило. Во втором отделении наши главные и лучшие силы Махарина, Дункан, Голидей, Сопельников [sic!], одна скрипачка имени которой не помню, и пели Звягина каватину Ратмира, и Канопко арию из Schцpfung [Сотворения мира]. Это было превосходно, и Санни осталась в высшей степени довольна, и была со всеми внимательна и любезна» (ГА РФ. Ф. 722. Оп. 1. Д. 119. Л. 27об.).

17. ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 25. Л. 48об.

18. Депеша, полученная 8 февраля 1892 года Главной дирекцией ИРМО от вел. кнг. Александры Иосифовны (ЦГИА СПб. Ф. 408. Фонд РМО (далее - Ф. 408). Оп. 1. Д. 331. Л. 1-1об.).

19. 24 июня 1897 года вел. кн. Константин Константинович сменил на этом посту 76-летнего Н.И. Стоя- новского (см.: [30, стб. 1057]).

20. Добавлю, что в 1897 году вел. кнг. Александра Иосифовна и вел. кн. Константин Константинович стали также почётными членами ИРМО [20, 6].

21. Закон от 6 июня 1905 года завершается Резолюцией: «Его Императорское Величество воспоследовавшее мнение в Общем Собрании Государственного Совета, о предоставлении пенсионных прав служащим в С.-Петербургской и Московской Консерваториях и в Музыкальных Училищах Императорского Русского Музыкального Общества, Высочайше утвердить соизволил и повелел исполнить» [27, №26348].

22. Кони Анатолий Фёдорович (1844-1927) - знаменитый российский юрист, государственный и общественный деятель, литератор. С 1896 - почётный член Академии наук.

23. ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 46. Л. 20-20об.

24. Этому посвящена статья Павлова-Арбенина А.Б. «Произведения русских композиторов на стихи великого князя Константина Константиновича» [10, 154-172].

25. 3 апреля 1907 года: «Полочанин Андрианов написал музыку на мои стихи о Глинке» (ГА РФ. Ф. 660. Оп. i. Д. 58).

26. Впервые вел. кн. Константин Константинович посетил Петербургскую консерваторию в 14-летнем возрасте вместе с отцом, о чём свидетельствует дневник вел. кн. Константина Николаевича (записи от 2 и 4 марта 1873 года (ГА РФ. Ф. 722. Оп. 1. Д. 104. Л. 23)). Первая собственная запись юного великого князя относится к 26 марта 1875 года: «Сегодня вечером я был с Папа на представлении консерватории. <...> Давали 5^й акт из „Robert la Diable“, сцену из „Travatore“ и 3^й акт из „Faust“» (ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 4. Л. 62). Его первое знакомство с музыкальной Москвой произошло 12 июня 1879 года «в Малом театре на данном консерваторией представлении „Евгения Онегина“ Чайковского под управлением Н.Г. Рубинштейна» (ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 15. Л. 24).

27. ГА РФ. Ф. 660. Оп. 2. Д. 491. Л. 2об.

28. «Правильный человек на нужном месте». - англ. Такая характеристика дана В.И. Сафонову вел. кнг. Александрой Иосифовной. Цитата из письма (сентябрь, 1894) А.А. Киреева к В.И. Сафонову (ОР РНБ. Ф. 676. Оп. 1. №8. Л. 2). Его полный текст опубликован в статье Моисеева Г.А. «В.И. Сафонов и Дом Романовых: из неизвестной переписки дирижёра (из собрания РГИА и Отдела рукописей РНБ) [39, 101-114].

29. С 1897 года М.И. Чайковский входил в Главную дирекцию ИРМО как член, уполномоченный от местной дирекции Псковского отделения Общества (см.: [20, 6]).

30. ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 56. Л. 80.

31. ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 56. Л. 84-84об.

32. ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 56. Л. 77об.

33. ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 56. Л. 85об.

34. ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 55. Л. 119.

35. ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 55. Л. 128.

36. 18 сентября 1906 года (ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 57. Л. 93об.).

37. 21 февраля 1907 года (ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 58. Л. 37об.).

38. 12 февраля 1908 года (ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 59. Л. 134).

39. 18 апреля 1908 года (ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 59. Л. 163-163об.).

40. 13 апреля 1909 года (ГА РФ. Ф. 660. Оп. 1. Д. 61. Л. 22об.).

41. См. настоящую статью, с. 27.

42. Высочайшее повеление от 1 марта 1909 года, объявленное Министром внутренних дел [28, №31549].



Литература

1. Великий Князь Константин Константинович Романов: [эксклюзив. памят. фотоальбом] / сост. В.И. Моцардо. Самара: Агни, 2002. 220 с.

2. Великий Князь Константин Николаевич Романов: [эксклюзив. памят. фотоальбом] / сост. В.И. Моцардо. Самара: Агни, 2004. 400 с.

3. Дом Романовых. 400 лет. В 2 т. / авт. и куратор проекта И.Ф. Безуглова; сост. Т.Ф. Музычук. СПб.: Президентская б-ка: Рос. национ. б-ка, 2013.

4. Записки князя Дмитрия Александровича Оболенского. 1855-1879 / отв. ред. В.Г. Чернуха. СПб.: Нестор-История, 2005. 504 с.

5. Зима Т.Ю. Русское музыкальное общество как социокультурное явление в России второй половины XIX в. - начала ХХ в.: автореф. дис. ... д-ра культурологии. М., 2015. 39 с.

6. К 150-летию создания Московского отделения Русского музыкального общества. 1860-2010 / ред.- сост. О.Р. Глушкова. М.: Яз. славян. культуры, 2010. 195 с.

7. Кашкин Н.Д. Московское Отделение Императорского Русского музыкального общества. Отчёт деятельности за пятидесятилетие (1860-1910). М.: Печатня С.П. Яковлева, 1910. 69 с.

8. Константин Константинович, вел. кн. Избранная переписка / сост. Л.И. Кузьмина. СПб.: Дмитрий Буланин, 1999. 528 с.

9. Константин Николаевич (вел. кн.), Маркевич А.Н. Переписка (1885-1889) / публ. и коммент. Г.А. Моисеева // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 2009-2010 г. / отв. ред. Т.С. Царькова. СПб.: Дмитрий Буланин, 2011. С. 540-596.

10. Константиновские чтения - 2009: к 150-летию со дня основания Русского музыкального общества: сб. материалов науч. конф. / сост. и ред. И.Ф. Безуглова. СПб.: Рос. национ. б-ка, 2010. 248 с.

11. Моисеев Г.А. Оперный конкурс Императорского Русского музыкального общества // Опера в музыкальном театре: история и современность: сб. ст. по материалам Второй Междунар. науч. конф. / ред.-сост. И.П. Сусидко. М., 2016. С. 90-109.

12. Моисеев Г.А. «Русский квартет» в зеркале документов Русского музыкального общества и личного дневника великого князя Константина Николаевича (1870-1884) // Музыковедение. 2018. №9. С. 11-21.

13. Моисеев Г.А. Материалы А.Г. Рубинштейна в Государственном архиве Российской Федерации (по фондам императорской семьи Романовых) // Антон Григорьевич Рубинштейн: сб. ст. / ред.-сост. Т.З. Сквирская. СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2016. С. 93-108.

14. Моисеев Г.А. Московская консерватория под высочайшим покровительством. Эпоха Н.Г. Рубинштейна (1866-1881) // Под высочайшим покровительством: материалы науч. конф., 11-12 нояб. 2010 г. СПб.: Фирма «Алина», 2010. С. 165-175.

15. Моисеев Г.А. П.И. Чайковский и великий князь Константин Николаевич: К истории взаимоотношений // Науч. вестн. Моск. консерватории. 2013. №3. С. 136-167.

16. Моисеев Г.А. В.И. Сафонов и августейшие покровители Московской консерватории ИРМО // Науч. вестн. Моск. консерватории. 2014. №4. С. 62-91.

17. Московская консерватория в прошлом, настоящем и будущем: сб. ст. по материалам Междунар. науч. конф. к 150-летию Моск. консерватории / ред.-сост. К.В. Зенкин, Н.О. Власова, Г.А. Моисеев. М.: Моск. консерватория, 2018. 720 с.

18. Музыканты и меценаты: Musiker und Mдzene: Festschrift zum 150. Grьndungsjahr des St. Petersburger Konservatoriums und zum 20jдhrigen Bestehen der Gartow Stiftung: [1862-2012] / hrsg. Bettina Grдfin von Bernstorff. Hamburg: Gartow Stiftung, 2012. 303 с.

19. Одоевский В.Ф. Дневник. Переписка. Материалы: к 200-летию со дня рождения / ред.-сост. М.П. Рахманова. М.: Дека-ВС, 2005. 520 с.

20. Отчёт Императорского Русского музыкального общества. С 1 сентября 1900 г. по 1 сентября 1901 г. СПб.: Типо-Лит. С.Л. Кинда, 1902. 196 с.

21. Отчёт Петербургского отделения Императорского Русского музыкального общества за 1891-1892. СПб., 1893. 191 с.

22. Отчёт Русского музыкального общества за 1859-1860гг. СПб.: Тип. III Отд. Собст. Е.И.В. Канцелярии, 1860. 20 с.

23. Петербургская хроника // Голос. 1873. 26 янв. (7 февр.). С. 2.

24. Полное собрание законов Российской Империи. Собрание (1825-1881). Т. 34 (1859). Ч. 1.

25. Полное собрание законов Российской Империи. Собрание (1825-1881). Т. 48 (1873). В 2 ч.

26. Полное собрание законов Российской Империи. Собрание (1825-1881). Т. 53 (1878). Ч. 1.

27. Полное собрание законов Российской Империи. Собрание (1881-1913). Т. 25 (1905). Ч. 1.

28. Полное собрание законов Российской Империи. Собрание (1881-1913). Т. 29 (1909). Ч. 1.

29. Полоцкая Е.Е. П.И. Чайковский и становление композиторского образования в России: дис. ... д-ра искусствоведения. М., 2009. 719 с.

30. Правительственные известия и распоряжения // РМГ. 1897. №7-8 (июль-август). Стб. 1057.

31. Пузыревский А.И. Императорское Русское музыкальное общество в первые 50 лет его деятельности (1859-1909). СПб.: Тип. В.Я. Мильштейна, 1909. 48 с.

32. Пузыревский А.И., Саккетти Л.А. Очерк пятидесятилетия деятельности С.-Петербургской консерватории. СПб.: Тип. Глазунова, 1912. 186 с.

33. Рубинштейн А.Г. Литературное наследие. В 3 т. Т. 1. Статьи. Книги. Докладные записки. Речи / сост., текстол. подгот., коммент. и вступ. ст. Л.А. Баренбойма. М.: Музыка, 1983. 216 с.

34. Русская ветвь Мекленбург-Стрелицкого Дома: сб. тр. Междунар. науч. конф., 16-18 октября 2001 г.: К 300-летию основания Мекленбург-Стрелицкого герцогства (Германия) и 150-летию возникновения «русской ветви» Мекленбург-Стрелицкого Дома / гл. ред. Е.В. Конюхова. СПб.: Лики России, 2005. 295 с.

35. Санкт-Петербургская консерватория в мировом музыкальном пространстве: композиторские, исполнительские, научные школы, 1862-2012: сб. ст. по материалам Междунар. симпоз., посвящ. 150-летию консерватории (20-22 сент. 2012 г.) / ред.-сост. Н.И. Дегтярёва (отв. ред.), Н.А. Брагинская. СПб.: Изд-во Политехн. ун-та, 2013. 466 с.

36. Соколов А.Р. Российская благотворительность под покровительством Дома Романовых // Династия Романовых: традиции благотворительности и меценатства: тез. докл. Междунар. науч. конф. М., 2013.198 с.

37. Союз творцов и просветителей: к 150-летию Московского музыкального общества / ред.-сост.: Е.Д. Кривицкая, В.В. Хабаров. М.: Композитор, 2012. 523 с.

38. Танеев С.И. Дневники, 1894-1909. В 3 кн. Кн. 2. 1899-1902 / текстол. ред., вступ. ст. и коммент. Л.З. Корабельниковой. М.: Музыка, 1982. 332 с.

39. «Трудись и надейся...»: Василий Сафонов: новые материалы и исслед. / ред.-сост. Л.Л. Тумаринсон. М.; СПб.: Центр гум. инициатив, 2017. 703 с.

40. Устав Императорского Русского музыкального общества. СПб.: Тип. Э. Арнгольда, 1873. 20 с.

41. Устав консерваторий Императорского Русского Музыкального Общества. СПб.: Тип. Э. Арнгольда, 1878. 25 с.

42. Финдейзен Н.Ф. Очерк деятельности С.-Петербургского отделения Императорского Русского музыкального общества (1859-1909). СПб., 1909. 240 с.

43. Хроника // РМГ. 1894. Июнь. №6. С. 133.

44. Чайковский и XXI век: диалоги во времени и пространстве: материалы Междунар. науч. конф. / сост. А.В. Комаров. СПб.: Композитор, Санкт-Петербург, 2017. 428 с.



References

1. Velikiy Knyaz' Konstantin Konstantinovich Romanov: eksklyuziv. pamyat. fotoalbom [Grand Duke Konstantin Konstantinovich Romanov: exclusive memo photo album. Gamp. V.I. Motsardo]. Samara: Agni, 2002. 220 p.

2. Velikiy Knyaz' Konstantin Nikolaevich Romanov: eksklyuziv. pamyat. fotoalbom [Grand Duke Konstantin Nikolaevich Romanov: exclusive memo photo album. Comp. V.I. Motsardo]. Samara: Agni, 2004. 400 p.

3. Dom Romanovyh. 400 let. V21. [House of the Romanovs. 400 years. In 2 vol. Author and curator of the project I.F. Bezuglova, comp. T.F. Muzychuk]. St. Petersburg: Boris Yeltsin Presidential Library, National Library of Russia, 2013.

4. Zapiski knyazya Dmitriya Aleksandrovicha Obolenskogo. 1855-1879 [Notes of Prince Dmitry Alexandrovich Obolensky. 1855-1879. Ed. V.G. Chernukha]. St. Petersburg: Nestor-History, 2005. 504 p.

5. Zima T.Yu. Russkoe muzykal'noe obshchestvo kak sotsiokul'turnoeyavlenie v Rossii vtoroy poloviny XIX v. - nachala XXv.: avtoref dis. ... d-ra kul'turologii [Russian Musical Society as a sociocultural phenomenon in Russia in the 2^nd half of the 19th century: absrt. of diss.]. Moscow, 2015. 39 p.

6. K 150-letiyu sozdaniya Moskovskogo otdeleniya Russkogo muzykalnogo obshchestva. 1860-2010 [To the 150^th anniversary of the creation of the Moscow branch of the Russian Musical Society. 1860-2010. Ed.-comp. O.R. Glushkova]. Moscow: Languages of Slavic culture, 2010. 195 p.

7. Kashkin N.D. Moskovskoe Otdelenie Imperatorskogo russkogo muzykal'nogo obshchestva. Otchet deyatel'nosti za pyatidesyatiletie (1860-1910) [Moscow Branch of the Imperial Russian Musical Society. Report of the activities for the 50th anniversary (1860-1910)]. Moscow: S.P. Yakovlev's Prints, 1910. 69 p.

8. Konstantin Konstantinovich, vel. kn. Izbrannaya perepiska [Konstantin Konstantinovich, Grand Duke. Selected Correspondence. Comp. L.I. Kuzmina]. St. Petersburg: Dmitriy Bulanin, 1999. 528 p.

9. Konstantin Nikolaevich (vel. kn.), Markevich A.N. Perepiska (1885-1889) [Konstantin Nikolaevich (Grand Duke), Markevich A.N. Correspondence (1885-1889). Publ. and komment. G.A. Moiseev]. Ezhegodnik Rukopisnogo otdela Pushkinskogo Doma na 2009-2010 g. [Yearbook of the Handwriting Department of the Pushkin House for 2009-2010 / Ed.-status. T.S. Tsar'kova]. St. Petersburg: Dmitriy Bulanin, 2011, pp. 540-596.

10. Konstantinovskie chteniya -2009: k 150-letiyu so dnya osnovaniya Russkogo muzykal'nogo obshchestva: sb. materialov nauch. konf [Konstantinovsky Readings-2009: the 150th anniversary of the founding of the Russian Musical Society: collection of materials of the scientific conference. Ed.-comp. I.F. Bezuglova]. St. Petersburg: National Library of Russia, 2010. 248 p.

11. Moiseev G.A. Opernyy konkurs Imperatorskogo Russkogo muzykal'nogo obshchestva [Opera Competition of the Imperial Russian Musical Society]. Opera v muzykal'nom teatre: istoriya i sovremennost': sb. st. po materialam Vtoroy Mezhdunar. nauch. konf. [Opera in a Musical Theater: Past and Present: Collection of articles based on the materials of the 2nd International Scientific Conference. Ed.-status. I.P. Susidko]. Moscow, 2016, pp. 90-109.

12. Moiseev G.A. «Russkiy kvartet» v zerkale dokumentov Russkogo Muzykal>nogo Obshchestva i lichnogo dnevnika velikogo knyazya Konstantina Nikolaevicha (1870-1884) [«Russian Quartet» in the mirror of the documents of the Russian Musical Society and the Grand Duke Konstantin Nikolayevich's personal diary (1870-1884)]. Muzykovedenie. 2018. No. 9, pp. 11-21.

13. Moiseev G.A. Materialy A.G. Rubinshteyna v Gosudarstvennom arkhive Rossiyskoy Federatsii (po fondam imperatorskoy sem'i Romanovykh) [A.G. Rubinstein's Materials in the State Archives of the Russian Federation (according to the funds of the Romanov Imperial family)]. Anton Grigor'evich Rubinshteyn: sb. st. [Anton Grigorievich Rubinstein: Collection of articles. Ed.-status. T.Z. Skvirskaya]. St. Petersburg: Composer-St. Petersburg, 2016, pp. 93-108.

14. Moiseev G.A. Moskovskaya konservatoriya pod vysochayshim pokrovitel'stvom. Epokha N.G. Rubinshteyna (1866-1881) [Moscow Conservatory under the Highest patronage. Epoch N.G. Rubinstein (1866-1881)]. Pod vysochayshim pokrovitel'stvom: materialy nauch. konf., 11-12 noyab. 2010g. [Under the Highest Patronage: Proceedings of the Scientific Conference, November 11-12, 2010]. St. Petersburg, 2010, pp. 165-175.

15. Moiseev G.A. P.I. Chaykovskiy i velikiy knyaz Konstantin Nikolaevich: K istorii vzaimootnosheniy [Tchaikovsky and the Grand Duke Konstantin Nikolaevich: On the history of mutual relations]. Nauchnyy vestnik Moskovskoy konservatorii [Journal of Moscow Conservatory]. 2013. No. 3, pp. 136-167.

16. Moiseev G.A. V.I. Safonov i avgusteyshie pokroviteli Moskovskoy konservatorii IRMO [V.I. Safonov and the August Patrons of the Moscow Conservatory IRMS]. Nauchnyy vestnik Moskovskoy konservatorii [Journal of Moscow Conservatory]. 2014. No. 4, pp. 62-91.

17. Moskovskaya konservatoriya v proshlom, nastoyashchem i budushchem: sb. st. po materialam Mezhdunar. nauch. konf k 150-letiyu Mosk. konservatorii [Moscow Conservatory in the Past, Present and Future: Collection of articles on the materials of the International scientific conference for the 150^th Anniversary of the Moscow Conservatory. Eds.-comp. K.V. Zenkin, N.O. Vlasova, G.A. Moiseev]. Moscow: Moscow Conservatory, 2018. 720 p.

18. Muzykanty i mecenaty: Musiker und Mдzene: Festschrift zum 150. Grьndungsjahr des St. Petersburger Konservatoriums und zum 20 jдhrigen Bestehen der Gartow Stiftung: 1862-2012. Hamburg: Gartow Stiftung, 2012. 30 p.

19. Odoevskiy V.F. Dnevnik. Perepiska. Materialy: k 200-letiyu so dnya rozhdeniya [A diary. Correspondence. Materials: to the 200^th Anniversary of the Birth. Ed.-comp. M.P. Rakhmanova]. Moscow: Deka-VS, 2005. 520 p.

20. OtchetImperatorskogo Russkogo muzykalnogo obshchestva. S1 sentyabrya 1900g. po 1 sentyabrya 1901 g. [Report of the Imperial Russian Musical Society. From September 1, 1900 to September 1, 1901]. St. Petersburg: Tipo-Litograf S.L. Kinda, 1902. 196 p.

21. Otchet Peterburgskogo otdeleniya Imperatorskogo Russkogo muzykalnogo obshchestva za 1891-1892 [Report of the Petersburg branch of the Imperial Russian Musical Society for 1891-1892]. St. Petersburg, 1893. 191 p.

22. Otchet Russkogo muzykal'nogo obshchestva za 1859-1860 [Report of the Russian Musical Society for 1859-1860]. St. Petersburg: Printing house of the 3rd section of His Own Imperial Majesty's Office, i860. 20 p.

23. Peterburgskaya khronika [Petersburg Chronicle]. Golos [Voice]. 1873, January 26 (February 7), p. 2.

24. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie (1825-1881). T 34 (1859). Ch. 1 [The Complete Collection of Laws of the Russian Empire. Collection (1825-1881). Vol. 34 (1859). Pt. 1].

25. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie (1825-1881). T. 48 (1873). Ch. 1-2 [The Complete Collection of Laws of the Russian Empire. Collection (1825-1881). Vol. 48 (1873). Pt. 1-2].

26. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie (1825-1881). T. 53 (1878). Ch. 1 [The Complete Collection of Laws of the Russian Empire. Collection (1825-1881). Vol. 53 (1878). Pt. 1].

27. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie (1881-1913). T. 25 (1905). Ch. 1. [The Complete Collection of Laws of the Russian Empire. Collection (1881-1913). Vol. 25 (1905). Pt. 1].

28. Polnoe sobranie zakonov Rossiyskoy Imperii. Sobranie (1881-1913). T. 29 (1909). Ch. 1. [The Complete Collection of Laws of the Russian Empire. Collection (1881-1913). Vol. 29 (1909). Pt. 1].

29. Polotskaya E.E. P.I. Chaykovskiy i stanovlenie kompozitorskogo obrazovaniya v Rossii [P.I. Tchaikovsky and the formation of composer education in Russia: dissertation]. Moscow, 2009. 719 p.

30. Pravitelstvennye izvestiya i rasporyazheniya [Government news and orders]. Russkaya Muzykalnaya Gazeta [Russian Musical Newspaper]. 1897. No. 7-8 (July-August), col. 1057.

31. Puzyrevskij A.I. Imperatorskoe Russkoe muzykal'noe obshchestvo v pervye 50 let ego deyatel'nosti (1859-1909) [Imperial Russian Musical Society in the first 50 years of its activity (1859-1909)]. St. Petersburg: V. Milstein's Printing house, 1909. 48 p.

32. Puzyrevskiy A.I., Sakketti L.A. Ocherk pyatidesyatiletiya deyatelnosti S.-Peterburgskoy konservatorii [Essay on the 50th Anniversary of the St. Petersburg Conservatory]. St. Petersburg: Glazunov's Printing House, 1912. 186 p.

33. Rubinstein A.G. Literaturnoenasledie. T. I: Stat'i. Knigi. Dokladnye zapiski. Rechi [Literary heritage. Vol. I: Articles. Books. Memorandum. Speeches. Comp. L.A. Barenbojm]. Moscow: Music, 1983. 216 p.

34. Russkaya vetv' Meklenburg-Strelitskogo Doma: sb. trudov Mezhdunarodnoy nauchnoy konferentsii, 16-18 oktyabrya 2001 g.: K300-letiyu osnovaniya Meklenburg-Strelitskogogertsogstva (Germaniya) i 150-letiyu vozniknoveniya «russkoy vetvi» Meklenburg-Strelitskogo Doma [Russian branch of Mecklenburg-Strelitz House: Collection of materials of the International Scientific Conference, October 16-18, 2001: To the 300^th anniversary of the founding of the Mecklenburg-Strelitz Duchy (Germany) and the 150^th anniversary of the emergence of the “Russian branch” Mecklenburg-Strelitz House. Ed. E.V. Konyukhova]. St. Petersburg: Faces of Russia, 2005. 295 p.

...