Три сценария следствия и организация судебного процесса по делу министра Министерства государственной безопасности СССР В.С. Абакумова

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Институт российской истории Российской академии наук

Три сценария следствия и организация судебного процесса по делу министра Министерства государственной безопасности СССР В.С. Абакумова

О.Б. Мозохин



Аннотация

Актуальность и цели. Актуальность исследования определяется потребностью всестороннего объективного анализа деятельности Политбюро ЦК ВКП(б) - ЦК КПСС по фальсификации следствия дела министра Министерства государственной безопасности (МГБ) СССР В. С. Абакумова. Публикация ставит своей целью отразить процесс как ведения следствия, так и суда по этому делу. Материалы и методы. Реализация исследовательских задач была достигнута на основе использования документов Архива Президента Российской Федерации и Российского государственного архива социально-политической истории. Методологический потенциал включает философские принципы диалектики, а именно объективность, научность, всесторонность, единство исторического, логического и др. Их реализация помогла провести изучение документальных источников, связанных с делом В. С. Абакумова. Результаты. На основании впервые введенных в научный оборот документов Архива Президента Российской Федерации и Российского государственного архива социально-политической истории публикуются сведения о процессе следствия и суда по делу Абакумова. Выводы. Предъявленные В. С. Абакумову обвинения постоянно видоизменялись. В период следствия по его делу были подготовлены три обвинительных заключения, причем отдельные выводы каждого последующего заключения иногда противоречили предыдущему. Сценарий каждого последующего обвинительного заключения менялся в зависимости от того, кто был у власти в этот промежуток времени. Судебный процесс по делу Абакумова также был хорошо подготовлен. Он проходил в присутствии только партийного актива. Был согласован состав суда, подобраны проверенные в политическом отношении адвокаты. В настоящее время совершенно очевидно, что именно первые лица государства И. В. Сталин, Г. М. Маленков и Л. П. Берия по тем или иным причинам влияли на возбуждение следствия в органах государственной безопасности. В. С. Абакумов - ретивый исполнитель воли «своих хозяев», в первую очередь Сталина и Берия.

Ключевые слова: МГБ СССР, В. С. Абакумов, нарушение законности, следствие, суд, И. В. Сталин, Л. П. Берия, Г. М. Маленков



Three scenarios of the investigation and organization of the trial in the case of the Minister of State Security of the USSR V.S. Abakumov

O.B. Mozokhin

Institute of Russian History of the Russian Academy of Sciences

Abstract

Background. The relevance of the study is determined by the need for a comprehensive objective analysis of the Politburo activities of the Central Committee of the CPSU (b) - the Central Committee of the CPSU on the investigation's falsification of the case of the Minister of State Security (MGB) of the USSR V.S. Abakumov. The publication aims to reflect the process of both the investigation and the court in this case. Materials and methods. The implementation of research tasks was achieved through the use of documents from the Archives of the President of the Russian Federation and the Russian State Archive of Social and Political History. The methodological potential includes the philosophical principles of dialectics, namely objectivity, scientific nature, comprehensiveness, the unity of the historical, logical, etc. Their implementation helped to study documentary sources related to the case of V.S. Abakumov. Results. On the basis of the documents of the Archives of the President of the Russian Federation and the Russian State Archive of Socio-Political History, for the first time introduced into scientific circulation, information about the process of investigation and trial in the case of Abakumov is published. Conclusions. The charges against V.S. Abakumov were constantly changing. During the investigation, three indictments were prepared in his case, and the individual conclusions of each subsequent conclusion sometimes contradicted the previous one. The scenario for each subsequent indictment changed depending on who was in power at that time. The trial in the case of Abakumov was also well prepared. It took place in the presence of only party activists. The composition of the court was agreed, and politically proven lawyers were selected. At present, it is quite obvious that it was the first persons of the state, I.V. Stalin, G.M. Malenkov and L.P. Beria, who, for one reason or another, influenced the initiation of the investigation in the state security bodies. V.S. Abakumov is a zealous executor of the will of “their masters”, first of all Stalin and Beria.

Keywords: MGB of USSR, V.S. Abakumov, violation of the law, investigation, court, I.V. Stalin, L.P. Beria, G.M. Malenkov

судебный процесс абакумов



Данная статья является продолжением опубликованной работы в предыдущем номере журнала «Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки» [1].

После того как старший следователь Следственной части по особо важным делам Министерства государственной безопасности (МГБ) СССР подполковник М. Д. Рюмин написал заявление И. В. Сталину о нарушениях законности при ведении следствия в органах государственной безопасности [2, с. 658-660], была образована Комиссия Политбюро ЦК ВКП(б), которой поручалось проверить изложенные им факты [3, л. 1]. 11 июля по результатам ее работы принято решение: снять B. C. Абакумова с поста министра госбезопасности СССР, исключить из рядов ВКП(б) и передать его дело в суд [4, л. 1-6]. Совершенно очевидно, что основной причиной «опалы» Абакумова было не заявление Рюмина, а то, что министр МГБ не устраивал «вождя народов». Заявление послужило предлогом, которым воспользовался Сталин, для того, чтобы убрать Абакумова с занимаемого им поста.

13 июля Абакумов был арестован. Первоначально следствие по его делу вела Прокуратура СССР, Сталин не доверял сотрудникам МГБ СССР. После допроса ряда свидетелей 16 августа 1951 г. Абакумову было предъявлено постановление о привлечении его к ответственности в качестве обвиняемого в связи с нарушением социалистической законности при ведении следствия по ряду дел. Абакумов отказался его подписывать. Дальнейший ход следствия показал, что бывший министр не признал себя виновным ни по одному пункту предъявленного ему обвинения. Таким образом, Прокуратура не смогла выполнить поставленную перед ней задачу - добиться признаний Абакумова в инкриминируемых ему преступлениях.

12 февраля 1952 г. Политбюро принимает решение: дело Абакумова изъять из Прокуратуры и передать в ведение МГБ СССР. Прием дел возлагался на Рюмина. К этому времени бывший старший следователь стал заместителем министра, членом Коллегии и начальником Следственной части по особо важным делам МГБ СССР.

Через год, 17 февраля 1953 г., министр госбезопасности С. Д. Игнатьев направил И. В. Сталину проект обвинительного заключения по делу В. С. Абакумова и др. Он предлагал рассмотреть это дело в Военной коллегии Верховного суда СССР без участия защиты и обвинения, а всех арестованных осудить к высшей мере наказания.

Согласно обвинительному заключению, Абакумов обвинялся в совершенно надуманных преступлениях: в том, что он изменил Родине, мешал партии и правительству вести борьбу с врагами народа, смазывал дела на террористов, англо-американских шпионов, ограждал от провала злейших врагов партии и Советского государства, противодействовал полному разоблачению арестованных, систематически обманывал ЦК КПСС и др.

Признаниями обвиняемых и свидетелей якобы было установлено, что в МГБ СССР длительное время орудовала вражеская группа Абакумова - Шварцмана, ставившая своей целью ни много ни мало подрыв государственной безопасности Советского Союза.

Абакумов якобы не принял никаких мер к проверке сигналов об угрозе жизни члена Политбюро ЦК ВКП(б) А. А. Жданова, препятствовал разоблачению группы «врачей-отравителей», орудовавших в Лечсанупре. Ему ставилось в вину, что он не выполнил указания ЦК КПСС в расследовании связей с иностранной разведкой врага народа, бывшего члена ЦК ВКП(б) А. А. Кузнецова и участников его изменнической группы, орудовавшей в партийном и советском аппарате в г. Ленинграде Речь идет о так называемом «Ленинградском деле». Жертвами репрессий стали все руководители Ленинградских областных, городских и районных организаций ВКП(б). Они обвинялись в том, что намеревались создать Российскую коммунистическую партию в проти-вовес Всесоюзной и начать противостояние с ЦК ВКП(б). В 1954 г. Верховный суд СССР пе-ресмотрел это дело и реабилитировал лиц, проходивших по нему.. Вредительски расследовал преступную деятельность арестованных еврейских националистов, действовавших под прикрытием Еврейского антифашистского комитета Еврейский антифашистский комитет - общественная организация в СССР, образован-ная в начале 1942 г. при Совинформбюро из представителей советской еврейской интеллиген-ции для пропагандистских целей за рубежом. В 1952 г. члены этой организации были осужде-ны по надуманному обвинению. 22 ноября 1955 г. Военная коллегия Верховного суда СССР отменила приговор в отношении членов Еврейского антифашистского комитета из-за отсутст-вия в их действиях состава преступления.. Не была выяснена их шпионская деятельность, а вопрос о терроре вообще не исследовался, дело было не закончено и надолго заброшено. Умышленно скрыл от ЦК КПСС, что участники еврейской молодежной организации, именовавшей себя «Союзом борьбы за дело революции» («СДР») Союз борьбы за дело революции - молодежная леворадикальная антисталинская под-польная организация, существовавшая в 1950-1951 гг. В 1989 г. обвиняемые по этому делу были реабилитированы за отсутствием события и состава преступления., вынашивали злодейские замыслы и разрабатывали планы совершения террористических актов против руководителей партии и правительства и др.

Таким образом, Абакумов и его сообщники преднамеренно «глушили» сигналы о террористической деятельности участников вражеского подполья против руководителей партии и правительства, вовремя не выявили «врачей- отравителей», помешали вскрыть шпионскую связь врага народа Кузнецова и участников его изменнической группы с иностранной разведкой, а также «смазали и погасили» ряд других дел на опасных государственных преступников [5, с. 568-586].

Сталина не устроил представленный ему проект обвинительного заключения, кроме многочисленных пометок, сделанных им в тексте документа, он перечеркнул весь текст второго раздела.

Вождь народов вызвал к себе участников подготовки этого документа: министра С. Д. Игнатьева, его первого заместителя С. А. Гоглидзе, заместителя начальника Следственной части Н. М. Коняхина и помощника начальника Следственной части В. Н. Зайчикова. Он подверг критике обвинительное заключение за то, что оно неубедительно показывало причины и процесс падения Абакумова. Сталин сказал: «У нас кандидатура Абакумова не вызывала доверия. Назначили мы его по настоянию Берия. Вскоре после назначения членам Политбюро стало ясно, что Абакумов не на месте. Вот из-за такого отношения к подбору кадров я недолюбливаю Берия и не доверяю ему» [6, л. 42-43.].

После смерти Сталина и ареста Берия следствие по делу Абакумова пошло по совершенно другому сценарию. Активно стали выявлять его связи с «бандой Берия».

21 августа 1953 г. С. Н. Круглов направил Г. М. Маленкову поступившее в МВД СССР заявление полковника Волкова где он сообщил, что у него сложилось твердое убеждение, что Абакумов ориентировался на Л. П. Берия: «Он нередко обращался к нему по телефону за советами и указаниями, часто ссылался в разговорах с руководящими работниками МГБ на мнения и поручения Берия. Я лично не раз был свидетелем, как Абакумов, прежде чем поставить тот или иной вопрос перед ЦК ВКП(б) или Правительством, предварительно советовался с Берия и действовал в плане его указаний. <...> Из этого, а также из неизменной практики посылки всех документов в адрес

Берия явствовало, что Берия является фактическим шефом, руководителем МГБ или по крайней мере лично Абакумова».

Волков, по указанию С. И. Огольцова, два или три раза докладывал Абакумову полученные от женской агентуры донесения с жалобами на Р. С. Саркисова, начальника охраны Берия. Из них следовало, что тот занимался подбором и поставкой Берия девушек для посещения его особняка или дачи. «Абакумов, улыбаясь, говорил, что об этом известно, что это проделки “старого дурака Саркисова”, что Абакумов уже информирован на это счет Л. П. Берия». После доклада эти донесения уничтожались [7, л. 9-16].

На следующий день, 22 августа 1953 г., С. Н. Круглов направил Г. М. Маленкову рапорт генерал-майора П. Г. Дроздецкого, который сообщил, что Абакумов нередко в его присутствии по вопросам работы 5 и 2 Главного управления информировал Берия, который над органами МГБ не шефствовал.

«Близость Абакумова к Берия подчеркивалась и крайне необычным для Абакумова почтительным отношением его к последнему. Если при разговорах по телефону с другими заместителями пред. Совета министров, секретарями ЦК КПСС, я не говорю уже о министрах и руководителях других союзных ведомств, он обычно был резок, груб и бестактен, то при разговорах даже по телефону с Берия он был очень внимателен и почтителен». Руководителям периферийных органов МГБ Абакумов давал задания при выездах Берия в области и республики делать ему подробные отчеты о работе органов безопасности и агентуры.

Для Дроздецкого был непонятен факт проявления благоволения Берия к Абакумову. Когда на оперативном совещании в июле 1951 г. по вопросу о разоблачении Абакумова Дроздецкий в выступлении указал на то, что Абакумов окружил себя угодниками, подхалимами и доносчиками, Берия несколько раз его резко прерывал и репликами опровергал эти факты. Непонятно было и молчание Берия при обсуждении этого вопроса. Этот характер взаимоотношений между Берия и Абакумовым был основан на большой их личной близости [8, с. 305-308].

9 ноября 1953 г. было подготовлено новое обвинительное заключение по делу Абакумова - Шварцмана, которое Р. А. Руденко и С. Н. Круглов направили членам Президиума ЦК КПСС. Они предлагали осудить Абакумова, Шварцмана, Лихачева, Комарова и Бровермана к высшей мере наказания - расстрелу; Леонова - к заключению в исправительно-трудовой лагерь (ИТЛ) на 25 лет и Чернова - к заключению в ИТЛ на 15 лет с конфискацией принадлежащего им имущества. Одновременно планировалось передать в суд дело жены Абакумова - А. Н. Смирновой, которую как жену изменника Родины предлагалось приговорить к высылке в отдаленные районы страны сроком на 10 лет.

Абакумов обвинялся в том, что, изменив Родине, проводил вредительскую и подрывную работу против Советского государства, выразившуюся в нарушении советских законов, фабрикации дел против честных советских людей, фальсификации материалов, направленных на компрометацию руководителей партии и правительства, а также преднамеренном систематическом обмане Центрального комитета партии и Советского правительства.

Абакумов насаждал в министерстве преступную практику ведения следствия, которая выражалась в производстве арестов советских граждан без санкции прокурора, несвоевременном предъявлении обвинения арестованным, применении к ним мер физического воздействия и изнурительных допросов, необоснованной затяжке следствия по делам, в фальсификации «обобщенных» протоколов допросов, направляемых в порядке информации в инстанцию.

В этом обвинительном заключении констатировалось, что под руководством Абакумова были сфабрикованы следственные материалы по обвинению руководящих работников Наркомата авиационной промышленности и Военно-воздушных сил Советской армии А. И. Шахурина, А. А. Новикова и др. «Шахуринское дело» было возбуждено по инициативе И. В. Сталина в связи с много-численными фактами аварий и катастроф в военно-воздушных силах страны. В мае 1946 г. ВК ВС СССР приговорила всех лиц, проходящих по этому делу, к лишению свободы на раз-личные сроки. Дело вело «Смерш» - ведомство В. С. Абакумова. Арест и осуждение этих лиц отвел Г. М. Маленкова - куратора этой отрасли - на второй план. Из-за заступничества Берия дело в отношении него спустили на тормозах. Маленков был выведен из состава Секретариата ЦК ВКП(б) за то, что не сигнализировал в партийные и государственные органы СССР о не-достатках в авиационной промышленности. Позже, в 1953 г., реабилитируя Шахурина, Нови-кова и др., Маленков полностью видоизменил это дело. С помощью своего ставленника в ор-ганах МГБ - нового министра С. Д. Игнатьева - он выставил всю эту группу осужденных и самого себя перед И. В. Сталиным как невинно пострадавших. Абакумов был представлен основным фальсификатором следствия по этому делу. Создано дело по обвинению П. С. Жемчужины МГБ было известно, что Жемчужина дружила с Лозовским, Михоэлсом и Фефером, оказывала покровительство Еврейскому театру в Москве. На этом и сыграли. Было доложено, что она вела себя политически недостойно. В течение длительного времени поддерживала знакомства с лицами, которые оказались врагами народа. Вела с ними переговоры, способст-вовала передаче их политически вредных, клеветнических заявлений в правительственные органы. Было внесено предложение: П. С. Жемчужину исключить из партии. 29 декабря 1949 г. Особым совещанием при МГБ СССР она была приговорена к 5 годам ссылки в Куста- найскую область. После смерти Сталина, 10 марта 1953 г., освобождена и реабилитирована.. Умышленно скрыл от ЦК партии, что участники упоминавшийся молодежной националистической организации «СДР» разрабатывали планы совершения террористических актов против руководителей партии и Советского правительства.

Отмечалось, что бывший министр в больших размерах расхищал государственное имущество, присваивал и транжирил на личные нужды крупные суммы государственных денег. Создал тайные склады, где сосредоточил огромные материальные ценности, укрыв их от учета [9, л. 15-44].

Таким образом, второе обвинение несколько изменилось по сравнению с первым. В нем не было упоминаний, что Абакумов не доработал в плане шпионажа «Ленинградское дело», но появились обвинения о фальсификации дела Шахурина и Жемчужины.

Этот проект обвинительного заключения долго лежал без движения, лишь после осуждения и расстрела Берия на нем появилась рукописная помета помощника Маленкова: «Архив. По этому вопросу будет предоставлен новый материал. Суханов 2/11 54 г.» [9, л. 15].

27 мая 1954 г. Р. А Руденко и И. А. Серов подготовили в ЦК КПСС докладную записку по делу Абакумова, где отметили, что бывший министр МГБ являлся сообщником врага народа Берия, при его содействии Абакумов занимал высокое положение в государственном аппарате СССР. Оберегая

Берия от разоблачения, Абакумов скрывал от партии и Советского правительства известные ему факты глубокого морального падения Берия, а против лиц, знающих об этом, по малозначительным материалам возбуждал уголовные дела и заточал их в особорежимные лагеря и тюрьмы.

По мнению КГБ при СМ СССР и Прокуратуры СССР, учитывая тяжесть преступлений, совершенных Абакумовым и его сообщниками, предлагалось осудить В. С. Абакумова, А. Г. Леонова, М. Т. Лихачева, В. И. Комарова, Л. Л. Шварцмана, И. А. Чернова и Я. М. Бровермана к высшей мере наказания - расстрелу. 3 июня 1954 г. Президиум ЦК КПСС принимает это предложение.

К докладной записке было приложено уже третье обвинительное заключение, которое по сравнению с предыдущими также претерпело существенные изменения. В нем уже часто звучит имя «провокатора и агента международного империализма, врага народа» Берия, который замышлял осуществление реставрации капитализма в СССР.

Согласно обвинительному заключению, находясь на посту народного комиссара внутренних дел СССР, Берия стал окружать себя авантюристами и карьеристами, готовыми выполнить любое его преступное распоряжение. Именно в это время Абакумов, будучи прикомандирован к следственной части, сумел проявить себя как фальсификатор следственных дел. Первоначально Берия назначил Абакумова на руководящую работу - начальником Управления НКВД Ростовской области, а затем, в феврале 1941 г., сделал его своим заместителем. В дальнейшем при содействии Берия Абакумов вырос от начальника Главного управления контрразведки «Смерш» до министра государственной безопасности СССР.

Полковник К. С. Савицкий по данному вопросу показал, что, работая в Ростовской области, Абакумов из карьеристских побуждений всячески превозносил Берия и делал это так, что его действия и высказывания становились тому известны. Накануне майских или ноябрьских праздников в 1939 г. Абакумов в клубе НКВД обнаружил, что портрет Берия не был вывешен на самое видное место. Он поднял такой шум, что об этом стало известно Берия, который после этого случая стал отличать Абакумова из среды других работников НКВД.

Л. Ф. Цанава, С. С. Мамулов, С. А. Гоглидзе также подтвердили, что Абакумова на должность министра выдвигал Берия.

После назначения на пост министра Абакумов продолжал выполнять установки Берия, идущие вразрез указаниям партии и Советского правительства. Сам Берия показал, что в 1950 г. Абакумов рассказал ему, что он имел указание И. В. Сталина арестовать П. А. Судоплатова, Н. И. Эйтингона и ряд других сотрудников. Берия сказал, чтобы он сохранил Судоплатова. Абакумов выполнил это указание. Судоплатов и Эйтингон были оставлены на руководящей работе в органах МГБ.

Абакумов скрывал от правительства глубоко моральное падение Берии. По словам бывшего начальник охраны Саркисова, у Берия были сотни женщин, которых он искал, разъезжая по улицам г. Москвы, особенно по ул. Горького и Столешникову переулку.

Наряду с заключением в особо режимные тюрьмы лиц, неугодных Берия, Абакумов освобождал из-под стражи арестованных его сожительниц.

Предварительным и судебным следствием по делу Берия доказано, что он в течение ряда лет с помощью своих сообщников вел преступную интриганскую борьбу против Серго Орджоникидзе. Берия старался всячески очернить его, а после его смерти с помощью Абакумова продолжал учинять расправу над его родственниками и жестоко мстить членам его семьи.

Абакумов фальсифицировал материалы следствия и другие документы, направленные на оговор руководителей партии и правительства.

Особое внимание в обвинительном заключении было уделено делу Жемчужины. Констатировалось, что следователи на допросах пытались принудить ее сознаться в несуществующих преступлениях, однако, не добившись желаемых результатов и стремясь в то же время любыми путями опорочить ее, встали на путь фальсификации.

Проводя преступную линию Берия по злодейскому истреблению кадров, Абакумов сфабриковал так называемое «Ленинградское дело». Путем применения угроз, избиений, помещения арестованных в карцер он добился, чтобы А. А. Кузнецов, П. С. Попков и другие арестованные давали вымышленные показания на предварительном и судебном следствии.

Одним из приемов, способствовавших Абакумову скрывать беззакония, являлось запрещение направлять заявления и жалобы арестованных в ЦК партии и правительство. Все эти заявления направлялись тем работникам, на действия которых приносилась жалоба.

В обвинительном заключении были отображены нарушения ведения следствия против видного советского ученого, лауреата Сталинской премии вице-адмирала Л. Г. Гончарова; главного хирурга Института имени Склифосовского, академика С. С. Юдина; министра морского флота СССР А. А. Афанасьева; слушателя Военной академии имени Фрунзе, бывшего командира партизанского полка, героя Советского союза П. Е. Брайко и др.

Было установлено, что Абакумов расхищал государственное имущество, транжирил на личные нужды крупные суммы государственных денег.

Все предъявленные обвинения Абакумов отрицал, он согласился только с совершенными ошибками в работе и с тем, что допустил некоторые излишества в приобретении личного имущества [10, л. 1-76].

Таким образом, третье обвинительное заключение претерпело еще большие изменения по сравнению с первыми. Дело Абакумова - Шварцмана плотно связали с делом Л. П. Берия.

Председатель Верховного суда СССР А. А. Волин 3 сентября 1954 г. высказал свои предложения в ЦК КПСС о порядке ведения судебного рассмотрения дела. Он писал, что В. С. Абакумову предъявлено обвинение в том, что он находился в преступной связи с врагом народа Л. П. Берия, проводил подрывную деятельность против Советского государства. Со своими сообщниками создавал провокационные следственные дела: так называемое «Ленинградское дело», дело по обвинению П. С. Жемчужины, дело А. И. Шахурина, А. А. Новикова и др.

Однако наряду с фабрикацией «Ленинградского дела» Абакумову был предъявлен и ряд других обвинений, публичное рассмотрение которых было нежелательно. На Ленинградском партактиве с участием Н. С. Хрущева было разъяснено решение ЦК КПСС по вопросу провокационного создания этого дела, и снова поднимать эти вопросы, по его мнению, было нецелесообразно. Имело значение и то обстоятельство, что по обвинению в фабрикации «Ленинградского дела» не было объяснений Абакумова, так как он отказался их давать.

Учитывая эти обстоятельства, А. А. Волин внес предложение рассмотреть это дело в закрытом судебном процессе без участия обвинения и защиты. Это предложение поддержали Р. А. Руденко и И. А. Серов [10, л. 125-126].

Несмотря на эти доводы, Политбюро ЦК КПСС 10 сентября 1954 г. отклонило это предложение. Было принято решение провести судебный процесс в г. Ленинграде в присутствии партийного актива. Волину, Серову и Руденко поручалось подготовить и представить в ЦК КПСС предложения о порядке проведения судебного процесса по делу Абакумова [10, л. 124].

6 ноября такие предложения были представлены. Процесс должен был пройти в конце ноября в г. Ленинграде в присутствии партийного актива. Председательствующим по делу предлагалось утвердить первого заместителя председателя Верховного суда СССР Е. Л. Зейдина. Поддержание обвинения поручить заместителю Генерального прокурора СССР В. А. Болдыреву. Министру юстиции СССР К. П. Горшенину поручалось подобрать для участия в процессе проверенных в политическом отношении адвокатов [10, л. 127-128]. Таким образом, к процессу допускались только проверенные люди.

Перед началом суда 1 декабря 1954 г. Е. Л. Зейдин направил в ЦК КПСС заявление В. С. Абакумова, адресованное в Президиум ЦК КПСС, которое им было подано после ознакомления с обвинительным заключением. Он писал: «Только теперь мне дали лист бумаги, и я спешу скорее просить Вас немедленно вызвать меня. Я должен доложить Вам очень важные вопросы гос. значения. Все надлежит приостановить, ибо все материалы, которые Вам представили, являются фальшивыми с фиктивными документами. Это так называемое “дело” сфабриковано врагами Берия, Кобуловым, Владзимирским и др. заговорщиками, а также работниками МГБ Мотавкиным, Выхлаевым, Ильичевым, Носыревым, Козыревым и другими. Об этом я заявил работникам В.К. т.т. Полякову и Афанасьеву. Все время просил т. Серова и т. Руденко доложить Вам о моей просьбе вызвать, но видимо от Вас это скрыто.

Я жду вызова. Мне угрожают судом.

Повторяю, вопросы очень важные гос. значения.

Все надо обязательно приостановить.

В. Абакумов.

30/Х1-54 г.

Когда писал это заявление, около меня находились работники В.К. т. Поляков, т. Афанасьев и работники тюрьмы МГБ т. Талонов, т. Горнышев, т. Демченко.

Такое важное мое заявление работники ВК т. Поляков, т. Афанасьев послать Вам отказались, поступив незаконно.

В. Абакумов.

Вы должны вызвать меня обязательно, ибо все очень важно.

В. Абакумов» [10, л. 129-130 об.].

Однако никто не собирался вызывать Абакумова и разговаривать с ним, его секреты никого уже не интересовали. За этот небольшой промежуток времени после смерти Сталина в стране прошло очень много событий.

Вместо Маленкова на первую роль в управлении государством выдвинулся Хрущев. Были расстреляны Берия и Рюмин и та же участь ждала и бывшего министра МГБ СССР.

15 декабря 1954 г. секретарь Ленинградского обкома КПСС Ф. Р. Козлов направил в ЦК КПСС сообщение о начале судебного заседания Военной коллегии Верховного суда СССР по делу В. С. Абакумова. Он доложил, что 14 декабря 1954 г. в 10 часов утра в Доме офицеров начался судебный процесс, на котором присутствовало свыше 400 человек партийного и советского актива. Судебное заседание началось чтением обвинительного заключения. В нем были приведены факты изменнических и провокационных методов В. С. Абакумова и его соучастников по уничтожению честных советских людей.

Все подсудимые, хотя и с оговорками, признали себя виновными за исключением Абакумова, который вел себя нагло, отрицал предъявленные ему обвинения, считая, что дело против него сфальсифицировано.

После зачтения обвинительного заключения начался допрос подсудимых.

Броверман признал себя виновным, разоблачил Абакумова как ставленника и ближайшего соучастника Берия. Раскрыл роль Абакумова и свою в фальсификации «Ленинградского дела», дела работников авиационной промышленности, М. М. Бородина, Л. Г. Гончарова, А. А. Афанасьева и др.

В. И. Комаров - бывший заместитель начальника Следственной части по особо важным делам МГБ СССР - отрицал свою роль в применении к заключенным недозволенных методов следствия, а также в фальсификации дел, особенно «Ленинградского» [10, л. 131-132].

15 декабря на заседании были допрошены В. И. Комаров, М. Т. Лихачев, А. Г. Леонов и И. А. Чернов. Все они, кроме Чернова, отрицали очевидные факты своей виновности, пытаясь оправдаться, неоднократно ссылались на указания «высшей инстанции». Так, Комаров заявил, что указания по «Ленинградскому делу» им были получены лично от «высшей инстанции». Лихачев, пытаясь обелить свои преступные действия в деле П. С. Жемчужины, заявил, что он создал ей в тюрьме особо благоприятные условия, за что она характеризовала его как чуткого и отзывчивого человека. Комаров, Леонов и Лихачев отказались от ранее данных показаний, ссылаясь на применение к ним мер физического воздействия [10, л. 133-134].

В первой половине заседания 16 декабря был допрошен Абакумов. Он отрицал свою вину по всем пунктам предъявленного обвинения, утверждая, что дело против него сфальсифицировано. Однако было доказано, что он являлся ближайшим сообщником Берия. Абакумов вновь объяснял свои преступления ссылками на указания «высшей инстанции», утверждая, что он не проявлял никакой инициативы в создании «Ленинградского дела».

На суде раскрылась роль Абакумова в деле Константина Орджоникидзе, просидевшего в одиночной камере 12 лет. Как выяснилось, он по прямому указанию Л. П. Берия и В. Н. Меркулова продлил в 1946 г. через Особое совещание срок его тюремного заключения на 5 лет. Леонов и Комаров состряпали документ, обвинявший его в антисоветской деятельности.

Абакумов на протяжении всего допроса отрицал бесспорные факты, заявлял, что его подписи являются подделкой. Пытался опорочить решения

Верховного суда СССР по реабилитации лиц, ранее осужденных по материалам МГБ СССР.

После допроса Абакумова были выслушаны показания свидетелей: И. И. Штейнберга, С. И. Мельник-Соколинской, Н. Коннель, И. М. Турко, Т. В. Закржевской и А. А. Афанасьева. В своих показаниях они изобличали Абакумова и его сообщников во враждебных действиях, направленных на ослабление Советского государства.

Так, Штейнберг показал, что подсудимый Комаров, выполняя преступное указание Абакумова, путем непрерывных ночных допросов в течение семи дней лишал его сна. На допросах систематически избивал резиновыми палками, вынуждая подписывать вымышленные показания, угрожал арестом жены.

Свидетельница С. И. Мельник-Соколинская изобличала Комарова и Абакумова в применении к ней истязаний в процессе допроса, а также в произволе по пересмотру ими же сфабрикованного дела. Достаточно ей было из лагеря написать письмо родственникам с изложением некоторых фактов проявленного к ней беззакония, как ей немедленно заменили содержание в лагере строгим тюремным заключением.

Свидетельница Н. Коннель показала, что она по ложному обвинению в 1939 г. была осуждена Особым совещанием на 5 лет. В 1949 г. Абакумов и его сообщники вновь арестовали ее. В течение девяти месяцев содержали в одиночной камере, беспрерывными ночными допросами добивались от нее клеветнических показаний на Жемчужину.

И. М. Турко рассказал, как в отношении него было фальсифицировано следствие. Доведенный постоянными избиениями и пытками до полного изнеможения, он подписал так называемый обобщенный протокол допроса. За семь дней до суда Турко по указанию Абакумова улучшили питание и провели необходимую подготовку к суду. В течение ночи перед судом следователь Путинцев заставил Турко наизусть заучить обобщенный протокол допроса, а Комаров заявил ему, что он обязан повторить на суде содержание протокола и добавил, что суд пройдет, а он в МГБ останется и после суда.

Свидетельница Т. В. Закржевская показывала, что обвиняемые Комаров и Путинцев, несмотря на ее беременность, систематически истязали ее и постоянными угрозами и шантажом вынуждали подписать сфабрикованные показания.

Выступивший в качестве свидетеля следователь А. В. Путинцев заявил, что Абакумов и Комаров запрещали следователям вести протоколы допроса обвиняемых до специальных указаний и заставляли избиениями и пытками добиваться у обвиняемых требуемых показаний. В. К. Носов и А. А. Болхо- вицын - бывшие работники следственной части МГБ СССР - также рассказали суду о творимых беззакониях в ведении следствия.

В конце судебного заседания были заслушаны свидетельские показания бывшего министра морского флота А. А. Афанасьева, рассказавшего о зверских приемах ведения следствия Абакумовым, Комаровым и др. Садист Комаров в течение 30 дней истязал его постоянным избиением резиновыми палками, многодневным лишением сна и содержанием в карцере. Вынуждая его подписать обобщенный протокол, Комаров заставлял выслушивать нечеловеческие крики арестованных, избиваемых в соседних комнатах. Афанасьев рассказал, что Комаров неоднократно угрожал переломать ему ноги и одну руку, сохранив другую, чтобы он мог подписать нужные показания.

17 декабря в судебном заседании продолжалось слушание свидетельских показаний. Выступили свидетели: А. И. Шахурин, А. А. Новиков, Н. С. Шиманов, А. В. Будников, В. В. Карев, В. Н. Иванов, Хомич, Л. С. Коровин, Молочников и А. И. Иванов и др.

Свидетель А. И. Шахурин - бывший министр авиационной промышленности - показал, что он был арестован Абакумовым, сообщником врага народа Берия, чтобы ошельмовать и уничтожить его и бросить тень на одного из руководителей партии и правительства, имя и деятельность которого так дороги советскому народу. Абакумов заявил ему, что, признается он или нет в преступлениях, все равно он расстреляет его, так как у него в распоряжении мешок обвинений против Шахурина. В течение трех недель непрерывно следовали ночные, а часто и дневные допросы. Доведенный до состояния полного безразличия, он подписал сфальсифицированный протокол допроса.

Свидетель А. А. Новиков - бывший командующий Военно-воздушными силами Советской армии - показал, что его незаконно арестовали и привезли к Абакумову, который, угрожая арестом всей семьи и расстрелом, потребовал рассказать о преступных действиях против Советской власти. Далее следовала серия изнурительных допросов. Через неделю Абакумов вновь вызвал Новикова и предложил подписать заявление на имя «высшей инстанции». Новиков подписал постранично все заявление.

Свидетели В. В. Карев и В. Н. Иванов - бывшие работники следственной части МГБ СССР - показали суду о преступных действиях и произволе со стороны подсудимых. Комаров и другие - говорил В. Н. Иванов - постоянно фальсифицировали протоколы допросов и мерами физического воздействия вынуждали арестованных подписывать ложные показания.

Бывшие работники следственной части свидетели Хомич и Коровин приводили ряд фактов, раскрывающих систему фальсификации документов и показаний, установленных в следственной части и получивших название «черной кухни». Там Абакумов и его сообщники подвергали обработке и подделке первые протоколы допросов и требовали от следователей проведения дальнейшего следствия в указанном им направлении. Получалось так, что Абакумов изобретал, какое преступление приписать человеку, а следователь должен был довести арестованного до такого состояния, чтобы он признал себя виновным в совершении этого преступления.

Свидетель Молочников рассказал о зверствах, творившихся подсудимыми. Его избивали резиновой палкой, кулаками, топтали ногами. Поскольку он отказывался давать нужные показания, избиения повторялись. Доведенный до отчаяния, на одном из допросов Молочников бросился головой в окно и пытался осколком стекла перерезать себе горло. В результате чудовищных пыток Молочников подписал протоколы допроса, на основании которых он был приговорен к 25 годам лишения свободы.

Свидетель А. И. Иванов был арестован в 1943 г. Леонов и Лихачев подвергли его жестоким истязаниям, избивали до потери сознания, затем приводили в сознание и снова били. В результате Иванов согласился дать требуемые показания, так как непрерывные избиения довели его до безразличия к личной судьбе. Свидетель рассказал о людоедских бреднях Абакумова и его банды, пытавшихся подвести под свои преступные действия «теоретическую базу», которую ему излагал следователь Путинцев на допросе. «Существует, - говорил Путинцев, - две категории преступников - это пойманные с поличным, которых легко осудить. Вторая категория - потенциальные преступники, люди, способные совершить преступления в будущем. Задача органов МГБ раскрыть и осудить таких преступников. Для их осуждения нужны факты. Чтобы добыть эти факты, нужно применить особые методы. Два метода используются в следственной практике работников МГБ: первое - применение физического воздействия с целью разрушить нервную систему и сломить волю обвиняемого к сопротивлению; второе - применение мер психического воздействия с целью заставить человека потерять веру в своих сограждан, друзей, в себя» [10, л. 135-148].

18 декабря приступили к слушанию прений сторон.

Государственный обвинитель, генеральный прокурор СССР Р. А. Руденко говорил о том, что июльский Пленум ЦК КПСС 1953 г. разоблачил изменническую деятельность Берия. Материалами следствия доказано, что подсудимый Абакумов являлся его ставленником. Он, как и Берия, создал свой аппарат фальсификаторов и заплечных дел мастеров из людей, лично ему преданных. Эта группа была готова по его указанию совершить любое преступление. Абакумов изобличался в скрытии преступной деятельности Берия. Прокурор привел содержание ряда записок Абакумова после его ареста, адресованных лично Берия На самом деле эти записки направлялись Маленкову и Берия. Обращался в этих за-писках Абакумов непосредственно к Маленкову., в которых он сообщал, о чем его допрашивали, и уверял Берия в личной преданности и выражал надежду на свое освобождение. Руденко доказал участие Абакумова в преступлениях Берия против Серго Орджоникидзе и его родственников, а также в фальсификации следствия в отношении Жемчужины, «Ленинградского дела» и дела работников авиационной промышленности и Военно-воздушных сил Советской армии.

В целях компрометации одного из известных военачальников подсудимый Абакумов в декабре 1948 г. арестовал врача С. С. Юдина, обвиняя его в шпионаже. Юдина в течение 9 суток держали почти без сна, подвергали жестоким избиениям. Подсудимый Комаров во время следствия заявил ему: «Ваша беда, что вы ко мне попали. Я не человек, а зверь». Данная себе характеристика Комаровым со всей убедительностью подтверждена судебным следствием и показаниями свидетелей.

Абакумов скрывал от партии и правительства крупные провалы в работе органов государственной безопасности. Всеми обвиняемыми попиралась государственная законность. Абакумов более 7 лет содержал в тюрьме 38 генералов Советской армии, не предъявляя им никаких обвинений.

В заключение Руденко потребовал приговорить Чернова и Бровермана к 25 годам тюремного заключения, а всем остальным - Абакумову, Леонову, Комарову и Лихачеву - вынести смертный приговор.

Далее начались выступления защиты.

Отказавшись от государственного защитника, подсудимый Броверман изобличал Абакумова, Комарова, Леонова, Лихачева, превративших следственную часть МГБ СССР в застенок. Берия и Абакумов, говорил Броверман, осудили тысячи честных советских людей.

Абакумов отверг предъявленные ему обвинения и показания свидетелей, заявив, что обвинительные материалы против него сфабрикованы М. Д. Рюминым. Он подробно рассказал об избиениях его в тюрьме, содержании в кандалах и камерах-холодильниках. Заявлял, что не несет ответственности за создание дела работников авиационной промышленности, дел генералов, «Ленинградского» и других, так как все аресты по этим делам совершались по указаниям «высшей инстанции». На обязанности Абакумова лежали только исполнительские поручения.

По утверждению Абакумова, он ничего не знал о нарушениях следствия, не несет ответственность за работу Особого совещания. Отрицал свои преступные связи с Берия, Кобуловым и Меркуловым.

После выступления защитников суд заслушал последние слова подсудимых. Лихачев, Леонов и Комаров заявили, что они не враги, а невольные соучастники и исполнители вражеских дел Абакумова, просили суд учесть это при вынесении приговора. Абакумов, ссылаясь на «высшие инстанции», пытался уйти от ответственности за совершенные преступления.

В 10 часов утра 19 декабря был объявлен приговор ВК ВС СССР. За совершенные преступления перед партией и советским народом суд приговорил: Абакумова, Леонова, Комарова и Лихачева к высшей мере наказания - расстрелу с конфискацией лично принадлежащего им имущества; Броверма- на - к 25 годам и Чернова - к 15 годам лишения свободы с последующим поражением в правах на 5 лет каждого и с конфискацией лично принадлежащего им имущества [10, л. 149-159].

21 декабря 1954 г. Е. Л. Зейдин и Р. А. Руденко направили в ЦК КПСС на согласование проект сообщения ТАСС об итогах судебного процесса по делу В. С. Абакумова и др. Однако он не был утвержден. После доработки 22 декабря 1954 г. Политбюро ЦК КПСС приняло решение опубликовать 24 декабря сообщение о прошедшем процессе. В нем был кратко отражен приговор по делу [10, л. 168-170].

24 декабря 1954 г. была подготовлена докладная записка сотрудников Административного отдела в ЦК КПСС, высказавших свои замечания и предложения по прошедшему судебному процессу. По их мнению, судебный процесс наглядно показал, что В. С. Абакумов и его сообщники пробрались в органы государственной безопасности при помощи врага народа Л. П. Берия и выполняли его преступные замыслы. В Следственной части МГБ СССР сидели малограмотные люди, они не знали статей Уголовного и Уголовнопроцессуального кодекса, но умели хорошо орудовать кулаками и дубинкой. Вместе с тем ряд лиц, являвшихся пособниками в совершении преступлений, не были привлечены к ответственности. Административный отдел считал целесообразным поручить И. А. Серову и Р. А. Руденко провести расследование и рассмотреть вопрос об их ответственности.

По мнению сотрудников Административного отдела, суд показал, что в грубейших извращениях социалистической законности был серьезно повинен бывший генеральный прокурор СССР Г. Н. Сафонов, военные прокуроры Н. П. Афанасьев и А. П. Вавилов, которые не осуществляли прокурорского надзора в МГБ СССР и своевременно не информировали ЦК партии и правительство о грубых нарушениях законности. За попустительство в нарушении законности предлагалось привлечь их к партийной ответственности.

Выдвигалось предложение укрепить следственное управление центрального аппарата и отделы на периферии органов государственной безопасности партийными юридически подготовленными работниками [10, л. 171-173].

Исходя из изложенного, можно констатировать, что предъявленные В. С. Абакумову обвинения постоянно видоизменялись. После его ареста он обвинялся в нарушении социалистической законности при ведении следствия по ряду дел, ведущихся в Следственной части по особо важным делам МГБ СССР.

В первом обвинительном заключении он стал обвиняться в совершенно надуманных преступлениях: в том, что изменил Родине, мешал партии и правительству вести борьбу с врагами народа, ограждая их от провала, в том, что не увидел «заговора врачей», не смог выявить шпионов в «Ленинградском деле».

После смерти Сталина и ареста Берия следствие по делу Абакумова пошло по совершенно другому сценарию, стали выявлять связи бывшего министра с «бандой Берия». Во втором обвинительном заключении было исключено обвинение по делу «врачей-вредителей», которые к этому времени были реабилитированы. Однако прибавились обвинения в фальсификации Шахуринского дела и дела П. С. Жемчужины. По сравнению с первым заключением уже не было упоминаний о том, что Абакумов, расследуя «Ленинградское дело», не выявил там шпионов, появилось обвинение, что он его также фальсифицировал.

После того как Берия и Рюмина расстреляли, появился третий сценарий обвинительного заключения, по сравнению с предыдущими он был также изменен. Абакумову стали ставить в вину то, что он проводил преступную линию Берия по злодейскому истреблению кадров. Совместно с Берия на протяжении ряда лет попирал советские законы и игнорировал директивы партии и правительства. Фальсифицировал материалы следствия, направленные на компрометацию руководителей партии и правительства.

Судебный процесс по делу Абакумова был хорошо подготовлен. Он проходил в присутствии только партийного актива. Был согласован состав суда, подобраны проверенные в политическом отношении адвокаты. На процессе основной упор был сделан на показании свидетелей, которые рассказали о методах, применяемых органами МГБ СССР, для получения у них признательных показаний в тягчайших государственных преступлениях.

Однако в процессе следствия и судебного разбирательства не был исследован один вопрос: кто стоял за возбуждением всех этих дел. Именно первые лица государства - И. В. Сталин, Г. М. Маленков, Л. П. Берия - по тем или иным причинам возбуждали следствие по этим делам. Совершенно очевидно, что В. С. Абакумов - исполнитель, выполнявший указания «своих хозяев».



Список литературы

1. Мозохин О. Б. Причины ареста министра госбезопасности В. С. Абакумова // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. 2021. № 2. С. 79-92.

2. Лубянка. Органы ВЧК-ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ-МВД-КГБ (1917-1991): справочник. М., 2003. 776 с.

3. Архив Президента Российской Федерации (АП РФ). Ф. 3. Оп. 58. Д. 216. Л. 1.

4. АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 10.

5. Лубянка. Сталин и МГБ СССР. Март 1946 - март 1953: сб. док. М., 2007. 937 с.

6. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 171. Д. 481.

7. РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 467.

8. Политбюро и дело Берия: сб. док. М., 2012. 1085 с.

9. АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 224.

10. АП РФ. Ф. 3. Оп. 58. Д. 225.



References

1. Mozokhin O.B. The reasons for the arrest of the Minister of State Security V.S. Abakumov. Izvestiya vysshikh uchebnykh zavedeniy. Povolzhskiy region. Gumanitarnye nau- ki = University proceedings. Volga region. Humanities. 2021;(2):79-92. (In Russ.)

2. Lubyanka. Organy VChK-OGPU-NKVD-NKGB-MGB-MVD-KGB (1917-1991): spra- vochnik = Lubyanka. Bodies of the Vchk - OGPU - NKVD - NKGB - MGB - MVD - KGB (1917-1991): reference book. Moscow, 2003:776. (In Russ.)

3. Arkhiv Prezidenta Rossiyskoy Federatsii (AP RF). F. 3. Op. 58. D. 216. L. 1 = Archive of the President of the Russian Federation. Fund 3. Item 58. File 216. List 1. (In Russ.)

4. AP RF. F. 3. Op. 58. D. 10. = Archive of the President of the Russian Federation. Fund 3. Item 58. File 10. (In Russ.)

5. Lubyanka. Stalin i MGB SSSR. Mart 1946 - mart 1953: sb. dok. = Lubyanka. Stalin and the USSR Ministry of State Security. March 1946 - March 1953: collected reports. Moscow, 2007:937. (In Russ.)

6. Rossiyskiy gosudarstvennyy arkhiv sotsial'no-politicheskoy istorii (RGASPI). F. 17. Op. 171. D. 481 = Russian State Archive of Social and Political History. Fund 17. Item 171. File 481. (In Russ.)

7. RGASPI. F. 17. Op. 171. D. 467 = Russian State Archive of Social and Political History. Fund 17. Item 171. File 467. (In Russ.)

8. Politbyuro i delo Beriya: sb. dok. = Politburo and Beria's case: a collection of documents. Moscow, 2012:1085. (In Russ.)

9. AP RF. F. 3. Op. 58. D. 224 = Archive of the President of the Russian Federation. Fund 3. Item 58. File 224. (In Russ.)

10. AP RF. F. 3. Op. 58. D. 225 = Archive of the President of the Russian Federation. Fund 3. Item 58. File 225. (In Russ.)

Размещено на Allbest.ru

...